Текст книги "Невеста для Москвича (СИ)"
Автор книги: Лера Крафт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)
Снова ты
Ты с ума сошла. Не надо тебе больше снимать эту комнатушку, где не помещаются все мольберты. – мы с Ромео зашли отметить в кафе окончание сессии и мой успех на выставке. Все картины были куплены и оплачены. – Да и подумай о ребенке, который скоро появится, вам нужно больше пространства.
– Да, ты наверное, прав. – я с удовольствием наслаждалась общением с Андреем. Из-за постоянной работы, у нас все было меньше времени на разговоры.
– Вот и молодец, что так быстро соглашаешься. – Ромео заулыбался.
– На самом деле, я присмотрела одну квартиру. – рассекретила я. – Хочу, чтобы ты со мной её посмотрел.
– Отлично. Я только "за".
Мы с Ромео договорились о встрече с риэлтором, который показал новую просторную квартиру с двумя комнатами и свежим ремонтом в многоэтажном доме.
– Ребеночку будет здесь хорошо – садики, школы. – щебетала молоденькая девушка-риэлтор с курносым носиком.
– Мне нравится. – Андрей многозначительно посмотрел на меня.
– Ну вот, папочка согласен. – продолжала трель курносая.
Мы с Ромео переглянулись и от души в унисон расхохотались. Девушка-риэлтор явно смутилась от такой неожиданной реакции странной парочки. Но когда я дала согласие на покупку квартиры, курносая смогла выдохнуть.
Квартира была идеальной по всем параметрам. Интерьер в светлых оттенках, две просторные комнаты и большая кухня. Ещё недавно я не могла и мечтать о таком. Мысленно обставляя интерьер детской, мне хотелось побыстрее увидеть малыша. Оставалось три месяца до его появления.
– Так кто там, у тебя внутри? – подмигиваю спросил Ромео, когда мы распрощались с риэлтором.
– Девочка. – мечтательно произнесла я. – Вчера на УЗИ она наконец рассекретилась.
– Это отличная новость. – весело проговорил сокурсник.
– Как у вас дела с Луи? – я старалась не спрашивать лишний раз о личном у Андрея.
– Ты знаешь, все складывается просто замечательно. Я ведь тоже переезжаю. Буду жить у Луи.
– Андрей, я так рада. Теперь ты под присмотром и в надёжных руках.
Француз был старше нас и заботился об Андрее.
На следующий день я подписала все необходимые документы, внесла необходимую сумму денег и получила ключи от новой квартиры. Наняв двух мастеров, был переделан интерьер комнат, а Андрей сделал подарок в виде красивого рисунка на стене в детской.
В галерее было много дел. Я должна была закончить все полотна, которые Луи должен выставлять на аукционе во время моего декретного отпуска. Поэтому обычно я задерживалась допоздна, чтобы потом было время отдохнуть. Луи оставлял мне ключи от галереи.
На улице было уже темно. Растаявший снег ещё немного освещал дорожки. Застегнув длинный тёмный пуховик и надев на голову красный палантин, я вышла из галереи и закрыла входную дверь.
Автобус должен был приехать через 20 минут. Поэтому я имела возможность пройтись не спеша по улочке.
– Опасно в такое позднее время беременной девушке ходить одной. – этот голос я узнала бы из тысячи. Стас.
– Что ты здесь делаешь? – повернув голову, я увидела, как мужчина вышел из нового внедорожника.
"Значит, дела его идут хорошо" – отметила я про себя. Москвич в удлиненном чёрном пуховике выглядел слаженно. За это время он совсем не изменился. Только лёгкая небритость отличала его от привычного образа.
– Решил подвезти тебя. – Стас внимательно смотрел на меня, пытаясь рассмотреть сквозь толстую ткань пуховик округлившийся живот.
– Я сама доеду... Мне не привыкать.
– Марианна, я все равно еду в ту же сторону.
– В ту же, это в какую? – я была в бешенстве от такой наглости поведения. Он что, следил за мной все это время и знает, где я живу.
– Я знаю, где ты живёшь. – подтвердил мои опасения москвич. – Тем более, что нам явно есть, что обсудить.
– Нам совершенно нечего обсуждать! – я попыталась пройти мимо, но Стас схватил меня за руку.
Под светом уличного фонаря мы смогли рассмотреть друг друга. Все тот же пронзительный взгляд сверлил меня насквозь. Только я изменилась, и внешне тоже. Беременность сделала меня слегка неуклюжей, хотя я не сильно прибавила в весе.
– Марианна, нам точно есть, что обсудить. Например, твою беременность. – москвич говорил каждое слово членораздельно.
– Да, точно, это моя беременность.
– Ты все ещё моя жена.
– О, да ты вспомнил обо мне. – внутри все кипело, я хотела влепить ему пощёчину. Он бросил меня. Как он мог!
– Я не забывал тебя. – устало произнёс Стас. Было не понятно, радоваться от этих слов или печалиться, так как москвич все ещё считает меня виновной в крахе фирмы.
– Мне пора. – я сделала ещё одну попытку уйти, но он все ещё крепко держал мою руку.
– Это мой ребёнок?
Вот так, я все таки услышала этот унизительный для любой женщины вопрос. Неужели после той ночи, Стас мог усомниться ещё и в отцовстве.
Палантин спадал с головы от дуновения ветра. На глаза наворачивались слезы. Тряхнув головой, я собрала последнюю волю в кулак. "Я уже не та девочка из аула" – мысленно подбадривала я себя.
– Я не буду отвечать на этот вопрос. Нас уже ничто не связывает. – вырвав свою руку, я быстрым шагом пошла в сторону автобусной остановки.
Москвич не пошёл за мной. Когда я села в автобус, то заметила, что он все также стоял возле машины, засунув руки в карманы.
Он не захотел меня слушать тогда. Поэтому я ничего не обязана ему объяснять сейчас.
Добравшись до своей квартиры, я бросила сумку на комод в коридоре и села на пуфик, медленно расстегивая сапоги. Везде мерещилось присутствие Стаса. В воздухе так и повис его вопрос: "Это мой ребёнок?".
С трудом заставив себя поужинать, мой мозг с усердием думал, как быть дальше. Ведь Стас не успокоится, пока не узнает правду. А встречаться с ним снова мне очень не хотелось. Из-за многочисленных мыслей и развития событий, я почти не спала.
С утра были дела в Институте, где скрывать свою беременность было уже бессмысленно. Все и так видели моё положение. Поэтому академический отпуск – это идеальное решение.
Декан сделал вид, что очень рад за меня.
– Передайте мои поздравления Станислав Юрьевичу.
– Да, конечно, хорошо. – я замялась, но попыталась изобразить любезность. Ведь в Институте не знали, что я буду матерью-одиночкой.
К обеду я только добралась до галереи, захватив два кофе, салат и гамбургер для себя и Луи. Мы иногда по дружески баловали друг друга. Француз любил подкармливать меня, приговаривая, что ребёнку нужно больше кушать.
– Посмотри, что я принесла. – завалившись в кабинет к французу, я не сразу поняла, что он не один.
– О, моя фрейлин, познакомься. – Луи поспешно встал из-за стола, чтобы забрать у меня пакет с едой. Теперь я могла хорошо увидеть, кто сидел в кресле напротив. – Это Станислав, и этот человек хочет спонсировать твою следующую выставку.
Напротив сидел мой муж, вальяжно развалившись в кресле и держа в руках чашку с кофе. Темно-серый костюм и белоснежная рубашка явно намекали на то, что он заехал в галерею с работы. А это значит, что он смог восстановить свою фирму.
– Спонсировать выставку? – я чувствовала, что теряю дар речи.
– Да. Марианна, это же чудесно. – Луи всматривался в меня, показывая всем своим видом, чтобы я скорее пришла в себя.
– Что тебе нужно? – не люблю лицемерия, поэтому перешла сразу к делу. Повернувшись к Стасу, я уставилась на него, смеряя презрительным взглядом.
– Марианна. – Луи пребывал в шоке от моей дерзости.
– Всё в порядке. – Стас спокойно встал с кресла, давая понять французу, что совсем не удивлён моей реакцией.
– У Марианны сегодня выдался трудный день. – Луи все ещё старался не допустить конфликта, боязливо посматривая в мою сторону. – Темпераментные художницы, знаете ли.
– О да. – многозначительно протянул москвич, переводя взгляд на меня.
Только нам двоим был понятен смысл происходящего. По напряжению внутри помещения даже Луи стало понятно, что ситуация неоднозначная.
– Мне уже пора. – Стас посмотрел на часы, давая понять, что разговор окончен.
– Да, конечно. Надеюсь, Марианна не обидела вас. – Луи все ещё пытался выровнять ситуацию.
– Нисколько. Я был готов к этому. – москвич протянул руку французу, чтобы попрощаться.
После того, как дверь закрылась за Станиславом, Луи не сдерживал себя в брани.
– О Господи, Марианна. Что ты делаешь? Ты хоть понимаешь, как богат этот человек? Он может поднять нашу галерею на новую ступень. Он предложил спонсорство!
– Луи, успокойся. – я попыталась остановить француза, который без остановки ходил по кабинету. – Это был мой муж.
– Кто? Муж? – мои слова привели в чувства компаньона и теперь он стоял как вкопанный
– Да, Стас Селиванцев. А Инна Селиванцева, которая купила две мои картины – это его мачеха.
Луи продолжал стоять и хлопать глазами, обдумывая происходящее.
– Но зачем ему это нужно. Ты ведь говорила, что муж бросил тебя.
– Да, говорила. И Стас, действительно, бросил меня. Но тогда он не знал, что я беременна.
А теперь знает.
– Марианна, ты хочешь, чтобы я отказался от его спонсорства? – в глазах француза читалась надежда.
– Да, Луи. Мы справимся и без него.
Компаньон все понял. Несмотря на свой аналитический склад ума, Луи близко к сердцу принимал проблемы других. И внутри это был чувственный и ранимый человек.
Откровенность
На следующий день Луи позвонил Стасу и вежливо отказался от помощи. Я была благодарна за это другу, зная как трудно ему было это сделать. Ведь такое вложение могло сделать его галерею всемирно известной. А это – новые клиенты и перспективы.
Но я знала одно, что Стас не отступит. Москвич снова открыл охоту, но теперь уже он хочет заполучить ребёнка.
Появление Стаса таило в себе много опасностей.
Во-первых, я стала опасаться за дочку. Со связями Селиванцева он мог перевернуть весь город, но получить желаемое.
Во-вторых, я все чаще стала думать, кто мог подставить меня тогда. Все мыслимые и немыслимые доводы указывали на Катю. Ей было выгодно, чтобы я исчезла из жизни москвича. И теперь она могла появиться вновь и придумать что-то более зловещее.
В-третьих, я все ещё любила Стаса. Да, любила. Увидев в тот вечер его у галереи сердце начало выпрыгивать из груди навстречу мужчине. Я хотела дотронуться до его лица, представляя себе на ощупь жёсткую щетину мужа.
Нет, нет... я не должна наступать на те же грабли. Отгоняя романтичные мысли о Стасе, я попыталась подумать о предстоящем вечере. В галерее снова должна была состояться выставка. На этот раз она посвящена Ромео. Он закончил свои важные работы в стиле постмодернизма. Андрей вышел на новый уровень развития, мы с Луи отмечали, что его полотна неповторимы. Они смешивали в себе несколько стилей , иногда абстрактных, но при этом таких притягательных.
Луи заехал за мной. Одетая в чёрное трапецевидное платье, которое визуально стройнило меня, я добавила последний штрих – красивую брошь с красными камнями в виде божьей коровки. Я увидела её в одном из антикварных магазинов и не смогла устоять. Эта божья коровка напоминала мне меня – беззащитная перед жёсткими устоями столичной жизни. Иногда на меня накатывала тоска. Я вспоминала бескрайние просторы родного края, поездки по полям с Гретой. Теперь в моей жизни была только работа и два друга.
По пути в галерею Луи заметно волновался. Ромео был уже там. До начала выставки оставалось 2 часа.
Француз, как обычно, все организовал на высшем уровне. Я одна из первых смогла увидеть все работы Ромео, которые заполняли два зала. Уверенные мазки и богатая палитра оттенков передавали незабываемое настроение.
Через два часа гости начали приходить в галерею. Их было так много, что в глазах рябило от блеска бриллиантов и пайеток на платьях у женщин. Среди публики было много тех же коллекционеров, которые приходили уже. Среди них была и Инна, которая сразу направилась ко мне.
– Марианна, здравствуй. – с открытой улыбкой женщина прошаркала в мою сторону в обтягивающем бежевом платье с кружевами.
– Инна, добрый вечер.
– Ты прекрасно выглядишь, дорогая. – Инна взяла мою руку в свою.
Я пыталась рассмотреть фальш в её голосе и движениях, но все было тщетно. Женщина вела себя правдоподобно, изучая теплоту и нежность. Я не понимала, что происходит. Ведь она должна, как и Стас, ненавидеть меня.
– Спасибо, Инна. Вы тоже прекрасно выглядите. – она действительно сияла своей женственностью и привлекательностью, которую не растеряла, с годами. Даже лёгкая полнота подходила этой женщине.
– Как твои дела? Как ты себя чувствуешь? – Инна явно не собиралась сегодня смотреть картины.
– Всё прекрасно. – постаралась улыбнуться я.
– Я должна признаться тебе – я сказала Стасу, что видела тебя на прошлой выставке... и что ты беременна.
– Да, я это поняла. Он приезжал.
– Приезжал? – Инна заметно оживилась. – Так вы помирились?
– Нет. – я была удивлена, что мачеха Стаса допускает такую мысль.
– Жаль. Я говорила Станиславу, что он сделал ошибку, отпустив тебя. – женщина смотрела прямо на меня.
– Прошлого уже не вернуть.
– Ну почему же. Если это была настоящая любовь, то она глубоко засядет в сердце каждого.
– Стас никогда не любил меня. – я гордо вскинула голову, стараясь не жалеть себя.
– Я видела, каким взглядом Станислав смотрел на тебя. И поверь, я никогда не видела, чтобы он так смотрел на женщину. Дай ему ещё один шанс, Марианна. Он просто запутался.
– Он обвиняет меня в том, чего я не делала.
– Значит, надо поговорить с ним и все объяснить. – Инна не теряла надежды убедить меня. – Тем более, у вас будет ребёнок. Малыш должен знать своего отца.
Она верила искренне, что это ребёнок Стаса. Это было странно для меня, что среди свиты москвича нашёлся человек, который мне доверял.
Наш разговор был прерван ведущим, который как раз представлял Андрея публике. Инна попрощалась и отошла к знакомой. А я продолжала стоять в оцепенении.
Вечер прошёл успешно. Публика с восторгом признала нового художника, который работал в современной технике. Луи с Андреем выглядели счастливыми. Попрощавшись с друзьями, я накинула пальто и вышла из галереи. Мужчина моей мечты стоял на том же месте, как и в ту встречу.
– Садись. Сегодня я не отстану. – настойчиво проговорил Стас. Его вид был решительный, а взгляд задумчивый и грустный.
Москвич открыл переднюю дверцу внедорожника, призывая меня сесть в машину.
Уставшая от тяжёлого дня, я молча повиновалась. Сил спорить не было. И слова Инны о том, что ребёнок должен знать отца, сразу всплыли в голове.
В салоне было тепло и уютно. Москвич уверенно вёл автомобиль в сторону моего дома, как будто делал это каждый день. Из магнитолы доносилась лёгкая поп-музыка на современный мотив.
– Ты стала популярной? – мужчина решил начать томительный разговор.
– Да. Я много работала. – с вызовом произнесла я.
– Я знаю. Горжусь тобой. – его тембр бархатисто вибрировал, массируя лёгким тригером мои барабанные перепонки.
– Гордишься? – язвительно спросила я.
– Это так удивляет тебя?
– Последнее чувство, которое ты ко мне испытывал, была ненависть. – поспешила напомнить я.
– Не ненависть. Скорее, обида и недоумение.
– Ах, это так сейчас называется, когда выгоняешь жену в чужом городе на улицу?
– Водитель сразу поехал за тобой и следил. Так что я точно знал где ты и с кем. – на последнем слове москвич отвлёкся от дороги и перевёл взгляд на меня, давая понять, что знает, что я некоторое время жила у Ромео.
– Какая забота. – цинично процедила я сквозь зубы.
– Мне кажется, что меня можно понять. Не так ли? – Стас снова сменил тон на злой, не требующий возражений. – На тех документах стоит твоя подпись!
Он все ещё меня обвиняет. Значит, за это время ничего не изменилось. Только ребёнок притягивает его. Дочка – единственное, что нас связывает.
– Зачем же ты тогда снова появился в моей жизни, если по прежнему считаешь меня виновной? – я говорила с вызовом, не желая преклоняться.
– Ты носишь моего ребёнка. – казалось, москвич сосредоточен на дороге, но все его тело было напряжено.
– Ещё не так давно ты не был так уверен в своём отцовстве. – ехидно напомнила я.
– Я был твоим первым мужчиной. Или тебе так понравилось, что твой дружок стал вторым сразу же?
– Останови машину! – этому человеку нравилось меня унижать, я не могу терпеть этого больше.
На мой возглас Стас лишь молча заблокировал одной кнопкой все двери в машине, чтобы у меня не было бредовых идей выпрыгнуть.
– Мы почти приехали. – спокойно произнёс москвич.
Оглянувшись в окна, я увидела знакомые улочки и дворы. Мы подъезжали к моему дому.
Стас дал понять, что не уверен все-таки в своём отцовстве на 100%. Это делало больно мне.
Машина остановилась, но двери так и не были разблокированными. Стас поуютнее усаживался в своём кресле, давая понять, что не отпустит меня, пока не допытается до правды. Мужчина повернулся ко мне и нагло разглядывал. Теперь его внимание не приковывала дорога.
– Ты должна мне сказать. Это мой ребёнок? – москвич пристально смотрел на меня, ожидая ответа.
– Неужели ты мог подумать, что после той ночи я сразу ушла в постель к другому? – я наморщила лоб, не понимая как он мог допустить такое. Повернувшись и посмотрев на Стаса, я уверенно встретила его взгляд.
– Нет. Я даже не хочу думать об этом, несмотря на то, что долгое время ты жила с сокурсником. – при одной этой мысли мужчина содрогнулся. – Я уверен, что это мой ребёнок. Иначе, меня не было бы здесь.
И снова этот вкрадчивый, такой родной и манящий голос, который обволакивал сознание. Он смотрел пронзительно, изучая каждую родинку на лице.
– Это твой ребёнок. – искренне призналась я, вглядываясь в москвича. Какая первая эмоция будет у него?
Стас секунду внимательно смотрел на меня, а потом улыбка медленно расползлась по его лицу. Мужчина выдохнул с облегчением.
– Ты должна была давно мне сказать о ребенке. – укоризненно пожурил москвич.
– Это ничего не изменило бы.
Улыбка тут же исчезла с лица мужчины.
– Послушай, Марианна, я понимаю, что у нас было странное знакомство, свадьба, ну и так далее. – Стас старался подбирать слова. – Но наш ребёнок ни в чем не виноват, и я хочу, чтобы он рос в любви.
– Я тоже хочу, и всячески стремлюсь к этому.
– Не сомневаюсь. – Стас продолжал изучать меня. Казалось, в его взгляде появлялся знакомый огонёк, но тут же исчезал.
– Я не против, чтобы ты виделся с ребёнком. – призналась я. – И да... это она, девочка.
– Девочка? – москвич выглядел ошеломленным.
Да, прекрасная маленькая дочка. – я с трепетом думала, что скоро увижу свою малышку. – Мне пора. Ты выпустить меня?
– Да, конечно. – Стас выглядел подавленно, но нажал на кнопку фиксации замков. – Марианна, ты подписывала те документы?
Моя рука уже потянулась к дверцей автомобиля, чтобы выйти. Но его вопрос заставил меня замереть.
– Ты наконец-то спросил меня об этом, спустя много месяцев? – ехидно поинтересовалась я. Но увидев тоскливый взгляд москвича, устало ответила. – Нет, я уже говорила тебе. Я первый раз видела те документы в твоих руках, и не имею с ними ничего общего.
– Хорошо. – было не понятно поверил Стас на этот раз или делает вид ради будущего ребёнка.
Я попрощалась с москвичом и вышла из машины. Фонари его автомобиля освещали мне путь до подъезда. Я чувствовала взгляд москвича на себе.
Западня
После той встречи я больше не видела Стаса. Возможно, его и пугала перспектива отцовства, а может, он просто не может простить и поверить мне.
Я завершила декор детской. Маленькие декоративные детали в пастельных и розовых оттенках делали интерьер уютным. А рисунок на стене в виде смешного львенка с красочным разноцветным зонтик придавал комнате тепло. Это изображение нарисовал Ромео в подарок будущему малышу.
Я с нетерпением ждала появление дочки, представляя, какой будет у неё носик, глазки.
На улице снег почти растаял, начинала пробиваться зелёная трава, возрождаясь как птица феникс. С первыми лучами весеннего солнца хотелось радоваться каждому дню, а внутри меня все готово было к скорым переменам.
Я заметно снизила темп работы. Но это было так задумано Луи, чтобы перед родами и после я смогла отдохнуть.
Решив все-таки заехать в галерею и посмотреть, как там дела, я надела высокие сапоги и светлое утеплённые пальто. Солнце светило прямо в глаза, от этого лучика хотелось радоваться и смеяться.
– Привет, Марианна. – обернувшись, я увидела Максима прямо около подъезда. Похоже, все знали, где я живу.
– Максим? – я удивилась этой встрече, ведь мы не виделись с тех пор, как Стас обвинил меня в предательстве.
– Я понимаю, что мой приезд – полная неожиданность для тебя.
– Да уж, очень неожиданно. – призналась я и тут же испугалась. – Что-то случилось?
– Да, большие проблемы у Стаса. С ним беда. В общем, садись, я расскажу все по дороге. – Максим говорил второпях и буквально силой затолкал меня в машину.
– Так что же случилось? – автомобиль уже выехал на трассу, а Максим не спешил объясниться.
– Там так все сложно, Марианна. В общем, ты сейчас очень нужна Стасу, у него большие проблемы.
– Проблемы? – я продолжала не понимать, что происходит.
Машина мчалась с большой скоростью по автостраде. В голове путались страшные мысли, что случилось что-то страшное с москвичом. Максим просто боится сказать мне. Или это уловка, чтобы воссоединить нас? Не похоже. Максим слишком серьёзен и сосредоточен. Всегда весёлый и улыбающийся, он явно был чем-то обеспокоен.
Внутри сильно екало. А что, если Селиванцев болен или ранен. Да что же случилось. И почему Максим скрывает правду?
Машина свернула на проселочную дорогу.
– Куда мы едем? Да что же случилось? Что со Стасом? – паника начинала накрывать изнутри.
– Мы уже почти приехали. Сама скоро все увидишь.
Сердце бешено колотилось. Я чувствовала, что случилось неладное. Машина ехала по грунтовой дороге, не сбавляя темп. Наконец, показались кирпичные сооружение. Всё они напоминали друг друга. Однотипный серый камень, а некоторые постройки были не закончены. Помещения напоминали склады. Я не понимала, зачем Максим везёт меня в промышленную зону. А что если Стас так и не поверил мне и хочет отомстить? Я не хотела думать об этом. Ведь я так любила мужа, что готова была многое простить.
Автомобиль остановился у одного из огромных амбаров. Максим быстро вышел из машины.
– Пойдём. – бросил мужчина, не сбавляя темпа.
– Стас внутри, там? – я указала рукой в сторону ангара.
– Да, он ждёт тебя внутри.
Я быстро засеменила за Максимом, пачкая замшевые сапоги о грязь, которая не успела просохнуть. Солнечные лучи не попадали в это теневое место из-за высокой крыши, которая закрывала доступ. Место казалось жутким и мрачным. Вокруг не было ни души. Склад оказался заброшенным. Внутри было не лучше.
Тёмное помещение освещалось только за счёт дневного света и единичных лампочек, расположенных по периметру. Внутри появился неприятный озноб. Это помещение вводило меня в ужас.
– Так где Стас? – уставшая от перехода из одного пустого помещения в другое, я остановилась.
– Его здесь нет. – серьёзно ответил Макс.
– Это что шутка такая?
– Никаких шуток, Марианна. Все очень серьёзно. – тон Максима был устрашающим, он подошёл ближе.
– Максим, я не понимаю тебя. Зачем тогда мы приехали сюда?
– Ты присаживайся. – Максим подвинул единственный стул, который находился в помещении. Он был грязным, но мужчина настойчиво усадил меня. – Понимаешь, Марианна, ты просто оказалась не в то время и не в том месте.
Внутри все обдало ледяным холодом.
– Я не понимаю тебя.
– Ты спутала все карты. – Максим вальяжно ходил по помещению, крутя в руках ключи от автомобиля.
– Максим, мне пора в галерею, меня ждут. – я попыталась встать со стула, но мужчина тут же подскочил и рукой сильно надавил на моё плечо, чтобы тело опустилась обратно.
– Сиди смирно и слушай! – рявкнул Максим. Из приветливого парня он превратился в озлобленного мужчину.
– Да что с тобой? – в моём голосе был слышен страх.
– Долгое время фирма выстраивала партнёрские отношение с компанией, владельцами которой являются родители Кати. Соединение двух корпораций позволило обогатиться бы всем, и Стасу тоже. Мы могли жить припеваючи и не работать совсем!
Мужчина продолжал вышагивать по ангару, наполненный злыми эмоциями.
– Всё шло по плану! Моему плану. Слышишь? – Максим обернулся в мою сторону, я ответила кивком на его вопрос, сотрясаемая страхом изнутри. Мужчина между тем продолжал. – Катя влюбилась в Стаса. Ему всего-то надо было жениться на ней. Но он до последнего оттягивал свадьбу, как будто я ему дурнуху подсовывал. Красотка с отличной фигурой! Лучшего варианта и не придумаешь. А потом появилась ты!
Последняя фраза была произнесена с невероятной злостью, на которую только способен человек. Я начала осознавать, что передо мной стоит опасный мужчина, способный на все ради своих целей.
– Знаешь, я ведь сначала подумал, что Стас только прикрывается тобой, лишь бы не жениться на Кате. – Максим продолжал свой монолог, пытаясь выговориться. – Когда он сказал, что забирает тебя с собой в Москву, я молчал. Но когда Стас решил жениться, то я понял, что дела плохи. Но самый конец моему плану наступил тогда, когда я увидел, как мой друг смотрит на тебя!
Во взгляде Максима сквозила ненависть при виде меня. И он продолжал.
– Вот тогда и стало ясно, что он влюбился в тебя. Я слишком хорошо знаю Стаса. Я видел, что он готов боготворить тебя! Впервые в жизни, Селиванцев боялся прикоснуться к женщине. И я сразу понял, когда он переспал с тобой. По Стасу все было видно, когда он окрыленный на крыльях любви вошёл в здание фирмы!
Слова Максима стали бальзамом для моей израненой души. Значит, Стас все-таки испытывал ко мне чувства. Не все потеряно. Странно, что он скрывал их от меня.
– Ты – стала препятствием к объединению двух фирм! – Максим рявкнул на меня, наклонившись так близко, что я почувствовала его дыхание на своей коже.
– Максим, я не знала.
– Заткнись! Как мог Стас променять нашу дружбу, будущее фирмы на тебя?!
– Стас любит тебя как брата.
– Если бы он действительно любил меня как брата, то женился на Кате, а не на нищенке из горного аула! – Максим презрительно на пеня посмотрел, что я невольно съежилась на этом твёрдом и неудобно стуле. – Если бы не ты, то все шло бы по плану!
– Так это ты подделал договора? – внезапная догадка пришла мне в голову.
– А ты только это поняла? И этот мой план тоже сработал. Я знал, что Стас никогда не простит тебе предательство. И так оно и вышло! – Как же я ликовал, когда он выгнал тебя из дома. Можно было снова заговорить с ним о свадьбе с Катей. Но этот дурак так влюбился в тебя, что и слышать ничего не хотел. Он не спешил разводиться с тобой, хотя это можно было организовать моментально. Стас не хотел больше видеть Катю, говорить о ней!
В душе моей был триумф от ощущения значимости в жизни Стаса. Но нарушал счастье лишь присутствие злого Максима и опасности, исходившей от этого мужчины.
– А когда он узнал, что ты беременна, то Стас совсем спятил. Я внушал ежедневно ему мысль, что это не его ребёнок. Но этот дурак так верил в тебя, что и слышать ничего не хотел. Он уверен в своём отцовстве. Вот тут то я и понял, что Стас собирается вернуть тебя любыми способами. А это исключено!
По спине шёл холодный озноб от каждого слова Максима. Грязный амбар наводил страх и ужас. Подол светлого пальто был испачкан. Я хотела домой. Но в голове поселились тревожные мысли, что мне никогда не выбраться отсюда. Ведь не для разговора меня привёз сюда Максим. И теперь я слишком много знаю.
Ведь это Максим подделал документы. А значит, он предал Стаса. Москвич никогда не простит ему этого... Если узнает правду. А узнать её он может только у меня. Цепочка замкнулась.
– Что ты будешь делать со мной? – я не хотела слышать правду, все ещё надеясь в глубине души на разум Максима.
Мужчина смерил меня тяжёлым ледяным взглядом, от которого судорогами свело все тело.
– Ты же умная девочка. – нарочито ласково произнёс Макс. – Я ведь недооценил тебя сразу. А ты смогла заарканить в свои сети самого Стаса Селиванцева! Ты больше не увидишь его, и твой ребёнок тоже!
Его слова звучали как приговор. Максим стоял как палач над своей жертвой. Было видно, что он все уже решил. И назад ходу нет.
Монолог мужчины был прерван трелью мобильного телефона. Он быстро ответил на звонок и сразу сделался сосредоточенным.
– Да, да, я понял. Прямо сейчас? Ну хорошо, я приеду. Да, сказал, приеду. – вёл разговор Максим.
Он положил трубку, пару минут стоял неподвижно и о чем-то думал. Я молча наблюдала за этим человеком, в ужасе ожидая, что же будет дальше.
– Иди сюда. – мужчина взял меня крепко за рукав куртки и поволок в дальний угол ангара. – Садись.
В углу лежали большие полотна, похожие на маты. Макс сильно толкнул меня в сторону них, что я свалилась. Хорошо, что маты были мягкими, это смягчило удар. Ребёнок в животе живо отреагировал на сильный стресс и падение, он стал усиленно двигаться внутри. Я инстинктивно приложила руку к животу, давая понять малышу, что все в порядке.
Максим тем временем взял толстую верёвку, которая валялась у стены. Жгутом он привязал запястье руки к холодной батарее.
– Я же замёрзну здесь. – с мольбой в глазах я посмотрела на мужчину. – Мой ребёнок. Пожалуйста, Максим, не делай этого.
Слезы подступали к глазам. Я начинала понимать всю серьёзность положения. Меня никто никогда не найдёт в этом богом забытом месте. Я замёрзну от холода и голода, если не выберусь отсюда.
– Заткнись! Меня не разжалобят твои слезы! – рявкнул мужчина.
– Пощади моего ребёнка. Он ни в чем не виноват. – умоляла я Макса.
– Не могу слушать твой жалобный писк. – с сарказмом произнёс мужчина. – Меня ждут срочные дела. Поэтому сиди здесь тихо. И да, можешь не орать. Здесь в округе никого нет!
Максим быстро обернулся и зашагал прочь. На мои крики и мольбы он не отвечал. Услышав, как отъезжает автомобиль, я поняла, что все кончено. Он уехал и бросил меня здесь умирать.
Я несколько раз делала попытки позвать на помощь, но все было тщетно. Максим был прав – здесь никого не было в окрестности. Он специально выбрал заброшенное место, куда не ступает нога человека.
Батарея была холодной, как и само помещение. Сквозь боковые щели и стекло на крыше в ангар пробивался свет. Я поплотнее закуталась в пальто, тщательно раздумывая, как быть дальше.
Верёвка сильно стягивала руку. При малейшем движении, жгут впивался в запястье. Я постаралась ослабить верёвку и полностью развязать её. Но ничего не получалось. Жгут лишь оставлял красные полоски на запястье.
Слезы начинали литься по щекам от безысходности. Я ничем не могла себе помочь. От безвыходности положения становилось тошно. Мысли наперебой сменяли друг друга. Малыш как будто чувствовал всю опасность положения и начинал усиленно бить ножками в живот.
