Текст книги "Сказки лесной поляны, или Жизнь и приключения зайца Прошки"
Автор книги: Леонид Завальнюк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)
Завальнюк Леонид
Сказки лесной поляны, или Жизнь и приключения зайца Прошки
Леонид Завальнюк
Сказки лесной поляны Или Жизнь и приключения зайца прошки
ОТ АВТОРА
Шёл человек, шёл. Споткнулся, упал. Встал, пошёл дальше. Другой человек шёл, шёл. Споткнулся, упал. Встал, пошёл дальше.
И я шёл, упал. Лежу, думаю:
– А обо что это мы все спотыкаемся?
Вижу, щепка на тротуаре лежит. Большая такая щепка. А на ней написано: "Сейчас же иди-езжай туда-то и туда-то. Там на лесной поляне знаменитый заяц Прошка сидит, занятные истории рассказывает".
Вот оно что! Не стал я и следующего дня дожидаться, пошёл-поехал куда было сказано, нашёл лесную поляну. А на ней действительно забавный такой заяц сидит, истории из своей жизни рассказывает.
Сразу же я вынул блокнот и ручку. А ворона мне с соседнего дерева кричит:
– Да никакие это не истории. Не верь. В историях всё по правде. А тут что?!.. Сказки всё это!
– Ну что ж, – говорю я, – сказки, так сказки... Вот я запишу всё, что он говорит, а потом так и назову: "Сказки лесной поляны". Ты не возражаешь?
– Мне-то что! – говорит ворона. – Мы – вороны – живём триста лет... Раньше, конечно, были охотники до сказок. А теперь вряд ли они есть. Кто это будет читать, слушать?..
– А вдруг будут? В жизни всякое бывает. Мне кажется, стоит попробовать.
– Ну, смотри, тебе видней...
На том и порешили. Итак
СКАЗКИ ЛЕСНОЙ ПОЛЯНЫ
Или
ЖИЗНЬ И ПРИКЛЮЧЕНИЯ
ЗАЙЦА ПРОШКИ
1. ЗАЯЦ ПРОШКА И КРАСНАЯ КОНФЕТА
По лесу шла маленькая очень нарядная девочка. На ногах у неё были золотые босоножки, в волосах два ярких банта, а в руке пёстрая сумочка. Она шла и громко пела:
– Кто похвалит меня лучше всех, тот получит большую красную конфету.
Всем, конечно, хотелось получить красную конфету, и звери хвалили её наперебой.
– Ты – самая умная! – говорил заяц Прошка. – Самая добрая! Самая честная! Самая... толстая! Ой! Это не то!..
Две белки в один голос выкрикивали, что у девочки замечательное платье, бобёр нахваливал золотые босоножки, дятел – разноцветные банты. А большая мрачная ворона просто без конца повторяла:
– Крррасавица! Кр-р-р-расавица!
Девочка не обращала на всё это никакого внимания. Надо было придумать что-то другое. И заяц Прошка, кажется, придумал.
– Ну, всё! – сказал он подбегая. – Давай конфету! Вот слушай: у тебя самые красивые, самые большие в мире глаза!
– Большие глаза? Это хорошо! – девочка остановилась. – А ещё что?
– У тебя... У тебя самые большие в мире ресницы!
– Это очень хорошо! – девочка улыбнулась и расстегнула свою сумочку. А ещё что?
– У тебя!.. У тебя!.. – заметался заяц. – Сейчас, сейчас. Погоди!..
– Уши, уши! – подлетая, прошептала ворона.
– У тебя самые большие в мире уши! – выпалил Прошка. – Нет, нет, не уши! У тебя самый большой в мире... нос!
Девочка презрительно фыркнула и закрыла свою сумочку на замок. Вслед за вороной звери стали смеяться над незадачливым зайцем. А он, понурив голову, брёл за девочкой и бормотал:
– Ай, ай, ай! Сахар полезен для организма. Хочу конфету. Большую, красную!..
Но девочка его совсем не слушала. Она с удивлением смотрела на какое-то странное существо, похожее на шар из осенних листьев.
– Заяц, кто это?
– Не обращай внимания! Это ёж.
– А почему он меня не хвалит?
– Не обращай внимания. Он вообще никогда никого не хвалит.
Но девочка не могла уже не обращать внимания на ежа. Ей хотелось, чтобы её похвалил именно он. Наклонившись над ежом совсем низко, она запела:
– Кто похвалит меня хоть немного, тот получит большую красную конфету!.. Большую красную конфету и круглое зеркальце!
Что будет? Все звери в ожидании замерли. Ёж, как ни в чём не бывало, полз своей дорогой. Тогда девочка рассердилась.
– Ах ты, противный! – сказала она и схватила ежа рукой. Это было ужасно. Острые иголки, которых не видно было из-за листьев, больно поранил её.
– Ой! – девочка громко вскрикнула и села на траву. Из глаз её ручьём потекли слёзы. На одном из пораненных пальцев показалась кровь.
– Вот видишь! – проворчал ёж, стряхивая с себя листья. – Ах, ты неразумная, капризная девочка! Давай сюда руку. – Он сорвал лист подорожника и приложил его к руке девочки. – Тебе лучше?
– Да!.. – сказала девочка и впервые просто и мило улыбнулась сквозь слёзы.
Ёж посмотрел на неё.
– А ты ведь в самом деле красивая, – сказал он задумчиво.
– Да-да! – подхватил заяц. – Теперь ты в самом деле почему-то очень красивая.
– Это потому, что я плачу, да?
– Нет! Это потому, что ты не кривляешься, – сказал ёж.
– Какой мыслитель нашёлся! – крикнула ворона. – Я считаю, что всё наоборот. По-моему, эта девочка потеряла всё своё очарование. Ну-ка, звери, давайте будем честными! Давайте все вместе прямо скажем ей: "Какая ты некрасивая, какая уродливая!"
Но звери не послушали её. И вот что они прокричали хором:
– Какая красивая, какая хорошая девочка! А мы и не знали!
Лёгкий румянец вспыхнул у девочки на щеках. Она встала и поклонилась своим новым друзьям.
– Спасибо! Спасибо! – сказала она. – Как жаль, что у меня только одна конфета!
– Отдай её мне, – жалобно проговорил пригорюнившийся заяц. Я так люблю большие красные конфеты. Правда, я их никогда не пробовал...
– А в самом деле, – сказал ёж. – Отдай ему конфету. Несмотря на все свои недостатки, Прошка славный заяц. А нам? А нам подари круглое зеркальце. Мы будем очень рады.
– Правда, будете рады?
– Правда, правда! – все звери сгрудились вокруг девочки.
– Какая глупость! – сказала ворона, глядя на всё это с дерева. – Мы, вороны, живём триста лет... Никогда я не слышала, чтобы зверям делали такие глупые, такие бессмысленные подарки!
С этими словами она подлетела к зверям и совсем уже хотела было схватить зеркальце. Но передумала и, подлетев к сидящему поодаль Прошке, выхватила у него большую красную конфету.
– А где же Прошка? Пусть он тоже увидит себя! – сказал бобёр, когда все уже вдоволь насмотрелись в зеркало.
– Я здесь! – из-за кустов, изображая на лице крайнее удовольствие, вышел Прошка. Он шёл и облизывался.
– Ну, как твоя конфета? – закричали все.
– Вкусная! И очень полезно для этого... Как его? Для организма! Прошке не хотелось огорчать зверей пропажей конфеты.
– А кто это такой ушастый, а? – спросил он, глядя в зеркало. – Неужели я? Да-а-а! – Заяц то подносил зеркальце к самому носу, то удалял его от себя и все ждали, что он скажет.
– По-моему, я похож на этого... На бегемота! Вот!
– На кого?
– На бегемота!
– На бегемота! Ха-ха-ха! На бегемота! Ой, не могу! – все звери и девочка стали громко смеяться.
Они смеялись долго и весело. Но не потому, что Прошка сказал что-то уж очень остроумное, а просто потому, что всегда приятно посмеяться в хорошей дружной компании.
2. КАК ЗАЯЦ ПРОШКА ДРУГА ИСКАЛ
– А что это у меня друга всё нет и нет? – подумал заяц Прошка. – Пойду искать.
Ходил-ходил, искал-искал... У бобра бобрята, семья большая, ему не до Прошки. У аиста – аистята. Хлопот полон рот: кормить надо, учить летать надо.
Встретил Прошка лося из соседнего леса, хотел с ним подружиться. Но лось только посмеялся:
– Всем ты заяц, хорош, но уж больно маленький. Вот подрасти немного, стань хотя бы вполовину меня, тогда и подружимся.
Весь день искал Прошка. И ещё день. Наконец, пришёл к лесному озеру, сел на берегу и заплакал.
Вдруг из воды лягушка:
– Ква! – Голова зелёная, глаза большие, грустные и мигают. – О чём плачешь, заяц? Иль беда какая?
– Ой, беда, лягушка, беда! У всякого порядочного зверя есть друг, а у меня нету. Два дня искал, и всё без толку!
– Два дня – это что! – вздохнула лягушка. – У меня вон тоже друга нету, так я уже целую неделю ищу. А давай вместе искать.
– А как?
– А так. Я налево по берегу пойду, а ты направо. Я, кого встречу, буду о тебе хорошее говорить, а ты обо мне. Мол, неплохая какая лягушка. Добрая, чуткая, одинокая...
– Ну, молодец, придумала! – загорелся Прошка. – Это о себе хорошее говорить как-то неловко, а о тебе я такое наговорю!..
И стал заяц для лягушки друга искать, а она для него. Ходят они по лесу, хвалят один другого почём зря. А вечером сойдутся на берегу озера, рассказывают, кто что видел, с кем говорил, какие случаи с ними по дороге бывали. Хорошо им. Долго так, бывает, сидят.
Неделя прошла. И ещё неделя. А тут как-то приходят они на своё любимое место, а там ёж с кротом расселить у пенька, в шашки играют. И ворона сидит на соседней сосне, советы даёт.
– Вот они, вот они голубчики! – закричала ворона, увидев зайца с лягушкой.
– Ага! – мрачно проговорил ёж. – А мы вас как раз ждём! – и что-то шепнул кроту.
– Да-да, – сказал крот. – Подойдите поближе, поговорить надо... Ну-ка, объясните нам, что это вы всё ходите по лесу, агитацию разводите? Чего вы добиваетесь? Чего ищите?
– А ничего особенного, – говорит Прошка. – Я вот для лягушки друга ищу, а она для меня. Разве нельзя?
– Почему нельзя? – сказал ёж. Серьёзно так сказал и вдруг рассмеялся. – Можно. Но вы ведь, глупые звери, уже нашли. И у тебя есть друг, и у лягушки.
– Это как? – удивился Прошка.
– А вот как! Ты – друг лягушки. А она – твой друг.
Задумался Прошка, а потом говорит:
– Слушай, лягушка, а может действительно так? Чего нам искать? Если я тебе не противен, возьми меня в друзья. На всю жизнь. Мне лично с тобой хорошо...
Смутилась лягушка.
– И мне с тобой хорошо, – говорит. – Только я думала, что я такая... мокрая, такая... неприятная...
– Да что ты, что ты! Наоборот! Я вот тебе, может, скоро даже морковку принесу. У меня там припрятана...
– А я... А я тебя квакать научу. Хочешь?
– Ещё бы!
* * *
Что говорить, квакать заяц так и не научился. А лягушка есть морковку не стала. Не смогла. Но дружба, дружба у них получилась. Это уж факт.
Правда, ворона стала было кричать по этому поводу, что, мол, мы вороны – живём триста лет, никогда, мол, не слышали, чтобы уважающий себя заяц дружил с какой-то лягушкой.
– Какой позор-р-р! – кричала она Прошке. – Ты бы ещё с рыбой дружбу завёл. Ха-ха-ха!
Но Прошка не обращал на это никакого внимания. Да и звери не обращали. Им нравилось, что у Прошки есть друг. Нашёл! Захотел найти и нашёл. Молодец!
3. КАК ПРОШКА СТИХ СОЧИНИЛ
Лежал как-то заяц Прошка под кустом, смотрел в небо. Синева, красота!.. Вдруг пчла мимо пролетела: "Ж-ж-ж-ж!" Прошку как током ударило. Вскочил он на ноги, да как завопит:
Пчела забот не знает,
Она себе летает.
Забот она не знает,
Летает, летает!
Ну, чудеса! Стих получился. Побежал Прошка на радостях к лягушке, прочёл её своё сочинение.
– Только ты не смейся, – говорит, – и никому пока не рассказывай...
– А чего смеяться? – сказала лягушка. – Замечательно. Ты прямо как Пушкин! – и закричала: – Эй, белки, вот Прошка стих замечательный сочинил. Послушайте!
Пришлось Прошке и белкам своё сочинение прочитать.
– Ой, Прошка! Ой, талант! – Уж так хвалили его белки, что это ж словами сказать невозможно. То есть до того хвалили, что Прошка совсем осмелел и дальше уже сам каждому встречному стихи декламировал.
Бобёр сказал:
– Да-а! Это да-а-а!
Кроту тоже понравилось. Дятел предложил положить Прошкины стихи на музыку. А ворона обняла зайца за плечи и повела к ежу.
Пошли они. И все остальные звери двинулись следом.
Прошка, пока шёл, изменился до неузнаваемости. Даже ростом как будто выше стал. Важный такой, губы в ниточку и голову гордо набок откинул.
– Что с тобой? – говорит ёж. – Может, ты что-то не то съел, или тебя мешком из-за угла ударили?
– Нет, – говорит ворона. – Это у него от вдохновения, он стих сочинил. Вот послушай.
Тут встал Прошка в позу и два раза подряд продекламировал своё стихотворение.
– Гм!.. Складно, – сказал ёж. – Только почему это пчела у тебя забот не знает? Ты на самом деле так думаешь?
– А какие у неё заботы? – говорит Прошка. – Летает себе, мёд ест.
– И всё?
– Конечно!
– Ну что ж, в конце концов, стихи про пчелу. Пусть она сама рассудит.
Побежали звери по лесу, позвали пчелу. Ёж говорит:
– Сейчас Прошка свой стих прочтёт. Про тебя. Только ты для начала расскажи, пожалуйста, что ты сегодня делала.
– Сегодня? – сказала пчела весело. – А ничего почти и не делала. С самого утра с другими пчёлами в улье убиралась. Это обязательно. Мы без чистоты гибнем. Потом прополисом, такой клейкой смолкой, сливу обмазывали. Эта слива с дерева к нам свалилась. Станет в улье гнить, – всех отравит. И так прополис вокруг неё затвердеет, и она в нём, как в консервной банке. Потом несколько раз за нектаром слетала, два раза воск в улей принесла. Соты достраивала. Потом подружек своих выручать полетела. Они на сахарном заводе до того сахару объелись, что сами взлететь не могли. Потом мы старые пчёлы – в новый улей перебирались. У нас молодая матка – пчелиная царица народилась. А две царицы никак в одном улье жить не могут. Вот мы вместе с нашей старой маткой вылетели из улья. Тысяч пятнадцать нас было. Сели на небольшую дощечку, сбились в комок, величиной с яблоко. Пасечник взял нас с этой дощечкой и перенёс в новый улей. Потом...
– Хватит, – сказал ёж. – А теперь, Прошка, прочти свой стих. Если хочешь, конечно.
– И прочту! – мрачно сказал Прошка. – Только я его слегка переделал. Теперь будет так:
Пчела много забот всяких знает.
Она с утра улей подметает.
Потом нектар и воск собирает...
– У-у-у! – загудели звери. – Так хуже. Давай, как было вначале!
– Да, – сказал ёж, – вначале было лучше, повеселей. Давай, Прошка.
Но Прошка заупрямился.
– Ну, что ж, тогда я сам прочту, – сказал ёж. И прочёл:
Пчела забот не знает,
Она себе летает.
Забот она не знает,
Летает, летает!
– Вот это да! Вот это да! – Пчела от радости запрыгала на одном месте. – Так лучше, так правильней! Я ведь никому не жалуюсь на свои заботы, так зачем про них? Не переделывай, Прошка, это стихотворение. Пусть так останется.
Так оно и осталось. Потом дятел с вороной положили его на музыку и все звери спели его на дне рождения у пчелы.
4. ПРОШКИНО НОВОСЕЛЬЕ
Решил заяц Прошка дом построить.
Встретил белку.
– Слушай, белка, будь другом, нарисуй мне дом. Большой, красивый. И чтоб все завидовали. Можешь?
– Могу! – Нарисовала белка большое дерево, а в нём дупло. – Вот! Большой, красивый!..
– Красивый-то – красивый, да как я жить в нём буду?
– А как мы – белки – живём?
– Так вы же по деревьям лазать умеете! Э-эх!..
Пошёл Прошка дальше, встретил пчелу.
– Пчела, пчела, нарисуй мне дом. Большой, красивый. Можешь?
– Попробую! – Старалась пчела изо всех сил. Нарисовала улей. – Вот! Лучшего дома не бывает.
– Так-то оно так, да как я жить в нём буду?
– А как мы – пчёлы – живём?
– Так вы же маленькие. И летать умеете!..
Дошёл заяц до ручья лесного. Встретил бобра.
– Бобёр, бобёр, нарисуй хоть ты мне дом, большой, красивый и чтоб все завидовали.
– И рисовать не надо! Видишь, вон там пруд, а посредине пруда хатка из прутьев и глины сделана? Вот это и есть дом, – говорит бобёр. – Уж куда лучше, куда красивее!
– А дверь где?
– Вот в том-то и хитрость. Дверь под водой. Нырнул и входи. А если кто нырять не умеет, ни за что в этот дом не войдёт!
– Так вот я как раз и не умею!..
Совсем пригорюнился Прошка. Идёт, вздыхает. А навстречу ему – ёж.
– Что не весел, заяц?
– Да вот, понимаешь, хочу дом построить. Большой, красивый и чтоб все завидовали. А нарисовать никто не может. Нарисуй ты, может, у тебя получится.
– А зачем?
– Что?
– Рисовать зачем?
– Ну, как "зачем"? Ты нарисуй, а я построю.
– А зачем? Строить зачем?
– Ну, странный ты, ёж. Жить-то мне где-то надо?
– А где ты сейчас живёшь?
– Да так... Знаешь – поляна земляничная, на ней куст ракитовый. Вот под этим кустом и живу.
– И что ж, плохо тебе там?
– Почему плохо? – Прошка задумался. – Хорошо.
– Так чего ж тебе ещё! Где зверю хорошо, там и дом его. Эх, Прошка, Прошка! Какая, ты говоришь, поляна? Земляничная? А куст – ракитовый? Так вот, чем рисунки рисовать, я тебе лучше стих скажу. Слушай:
До чего же он отличный
Знаменитый Прошкин дом.
На поляне земляничной,
Под ракитовым кустом!
– Вот здорово! Это ты про мой дом? Значит, он тебе нравится, и ты мог бы ко мне в гости прийти?
– Хоть сейчас. Позови только.
– Вот здорово! А то я ведь думал: "Дом построю, новоселье сделаю, гостей позову..." Мне так давно хочется гостей позвать!
– За чем же дело стало? Зови сегодня же и считай, что это у тебя новоселье. Вот давай я этот стих малость переделаю, и мы с тобой его на весь лес прокричим. Так-так... А тут вот так... Готово!
Ёж дал Прошке листок с переделанным стихотворением, и они на весь лес в два голоса запели:
Белка, ёжик и пчела,
Бросьте все свои дела.
Вас зовёт на новоселье
Знаменитый Прошкин дом.
На поляне земляничной,
Под ракитовым кустом!
– А как же это мы бобра не позвали?! – спохватился заяц. – И крота, и ворону, и дятла, и лягушку!..
– Не влезли в стихотворение, – вздохнул ёж. – Ну, ничего, я их отдельно каждого приглашу.
– Думаешь, придут?
– Обязательно!
Должен вам сказать, что все гости пришли, и у Прошки было очень хорошее, прямо-таки замечательное новоселье.
5. ЗАЯЦ ПРОШКА И ЦИРК ШАПИТО
Ехал, ехал цирк на колёсах. Остановился отдохнуть на лесной поляне. Все звери в страхе разбежались кто куда. Только заяц Прошка не испугался. Залёг он неподалёку за кустом. Интересно, что будет?
А было много кое-чего. Сперва большой белый пудель на передних лапах по поляне бегал, потом две розовые свинки медведя в маленькой тележке катали. А потом... Прошка глазам своим не поверил. Из циркового фургона вышел заяц в галстуке и в очках. Огляделся он по сторонам, и давай в барабан быть. "Трам-тарам, там-тарарам!"
Тут Прошка совсем осмелел. Подполз он поближе, да тихо так, тихо и говорит:
– Здорово, друг!..
– Здорово, коли не шутишь. – Заяц-циркач даже не удивился. – А ты что, просто поздороваться пришёл, или тебе по делу чего нужно?
– Да ведь как сказать... – замялся Прошла. – Я вот подумал: ты заяц, и я – заяц. Может, меня тоже к вам в цирк возьмут?..
– Ещё чего! Много вас тут таких бегает. Я, например, в барабан бью и до восемнадцати считать умею. А ты что?
– А я... А я квакать могу. Хочешь, поквакаю?
– Н-ну... Давай, квакай... Хотя, подожди, я за Василием Ивановичем схожу, пусть он тоже послушает.
Пока заяц-циркач за Василием Ивановичем ходил, Прошка сбегал за своей подружкой лягушкой.
– Там ничего особенного и не надо, – говорил он ей. – Просто я вот так рот открою, а ты говори: "Ква!". Ещё раз открою, а ты опять: "Ква!". Сиди здесь, за пеньком.
Очень обрадовался Василий Иванович, когда увидел Прошку. Он даже шляпу приподнял:
– Здравствуйте, уважаемый, – говорит. – Вы, я слыхал, квакать умеете? Поквакайте, пожалуйста, а я послушаю.
– Это можно. – Тут Прошка прокашлялся, разинул рот во всю ширь, а лягушка в это время из-за пенька: "Ква!". Он ещё раз разинул, а лягушка опять: "Ква!".
Заяц-циркач даже очки свои уронил от удивления. А Василий Иванович говорит:
– Браво, браво! Вот уж воистину богата наша земля самородками. Ваш номер, уважаемый, мог бы стать истинным украшением нашей программы...
Видно, он ещё что-то хотел сказать, но ворона его перебила. Как что где случается, так она уж тут как тут.
– Самор-ро-док! Укр-р-рашение! – прокричала она с высокого дерева. Мы – вороны – живём триста лет... Никогда я не видела такого наивного человека. Вон же за пеньком лягушка сидит. Прошка только молча рот разевает, а она квакает.
Тут и другие звери осмелели, стали подбираться поближе. И дятел с пчелой подлетели, и белки прискакали, и ёж своего приятеля крота вызвал из норы. Сидят они все чуть поодаль, слушают, как ворона надрывается:
– Это же обман! Самый обыкновенный обман! Неужели непонятно?!
– Ну, почему же, это как раз очень понятно, – сказал Василий Иванович. – Но должен вам заметить, достопочтенная ворона, в нашем цирковом деле иногда просто никак не обойтись без некоторой хитрости. Однако вот в чём беда: вас Прохор... Простите, не знаю вашего отчества. Вас я никак взять не могу. Один заяц – у нас уже есть. А вот вашу напарницу... Кстати, где она там?
Тут он подошёл ближе к пеньку, увидел лягушку.
– А вот вас, уважаемая, я беру. Золотые горы не обещаю, заведение у нас небогатое, но мухи отборные, самые лучшие – круглый год. Уход, конечно. Аквариум большой, удобный, плавайте в своё удовольствие. Вот я сейчас плесну в него водички, вы прыгайте туда, и – поехали. Думаю, вы согласны?
А лягушка смотрит на него и только глазами хлопает. Тут все звери замерли, совсем близко к лягушке подобрались. Что она скажет?
А она опять глазами похлопала и из стороны в сторону головой качает. Мол, нет, не согласна!
– Глупость! Какая глупость! – закричала ворона. – Как можно упускать такой случай! Это же слава, это же искусство!
– Ну и пусть, – сказала лягушка. – А я всё равно без Прошки не поеду!
– И опять же глупость! Сказано же тебе, заяц у них уже есть. Вот с ним и будешь выступать. Какая тебе разница: тот заяц или этот?
– А вот и разница! Разница! – что было сил закричала лягушка. – Прошка же не просто заяц. Он мой друг! Друг! – и заскакала прочь.
– Стой! Стой! – Прошка побежал за ней.
А вскоре и все остальные звери потянулись следом. Опустела поляна.
– Н-да, история... – Василий Иванович вздохнул. А потом засмеялся так громко-громко, весело. – Вот уж воистину иногда зверь подаёт пример человеку. Дружба – великое дело!.. А скажи, артист, тебе бы не хотелось сейчас быть на месте Прошки?
– Ещё чего! – возмутился заяц-циркач. – Я и в барабан бью, и до восемнадцати считать умею. А он что? Но если вам так уж нравится этот Прошка, я, – пожалуйста, – я и уйти могу!.. – и всхлипнул.
– Ну, что ты, что ты, дорогой! Успокойся! Ты ведь знаешь, я тебя очень, ну, просто очень... уважаю.
– Уважаете... И на том спасибо. А нам, между прочим, давно в дорогу пора. На выступление опаздываем.
– Твоя правда!
Тут запрягли они лошадей, сели на облучок и поехали. Застучали копыта, загремели колёса.
– А, может, споём? – сказал Василий Иванович. – Что-то настроение у меня хорошее.
– Можно и спеть, – проворчал заяц-циркач. – Только давайте я сегодня первым голосом буду петь, а вы – вторым. У вас первый голос совсем плохо получается.
– Давай!
И они дружно запели:
Фургончик катится, грохочет.
На облучке сидит медведь.
Он зареветь ужасно хочет.
Но он – артист. Нельзя реветь.
Ведь могут очень испугаться
Мартышка в клетчатом пальто,
Учёный гусь, два снежных барса
И поросёнок – мастер фарса,
Артисты цирка шапито!
6. КАК ЗАЯЦ ПРОШКА МЕДВЕДЕМ БЫЛ
– Ох-ох! – прискакала лягушка к зайцу Прошке. – Там, – говорит, зверь какой-то страшный сидит на поляне, воет. Не ходи туда, Прошка, он тебя съест. Вот и сейчас воет. Прислушайся.
– А чего прислушиваться? Я и так слышу. Только он вроде не воет, а скулит... А ты его видела?
– Нет. Я боюсь...
– Пойдём, посмотрим. Со мной ничего не бойся!
Подкрались они с лягушкой по высокой траве.
– Эй, зверь! – крикнул Прошка. – Ты кто такой?
Сперва было тихо, потом зверь заскулил, а потом послышалось:
– Бо-о... Бобик я... Помогите! Помогите мне, пожалуйста, я потерялся. – И опять заскулил потихоньку.
– Это он притворяется, выманивает нас, – сказала лягушка. – Мы выйдем, а он нас – хвать!
Но Прошка был храбрый заяц.
– Не бойся, лягушка. Я и сам кого хочешь схватить могу. – И опять закричал: – Эй, Бобик! Не знаю, какой ты зверь, а я лично – медведь. Видел когда-нибудь медведя, нет? И не советую. Глянешь на меня, – ужас берёт. А уж сила у меня – страшное дело. Это сейчас у меня голос писклявый, потому что горло болит. А то, бывало, я как зареву, так и дикие кабаны и лоси бегут от меня во все стороны, спотыкаются!.. Короче говоря, ты закрой глаза, чтоб по-первости не испугаться, а я к тебе выйду. Закрыл?
– Закрыл...
Вышли заяц с лягушкой крадучись на поляну, а там... А там под кустом щенок сидит. Смешной такой, мохнатый. Глаза зажмурил и дрожит весь.
– Так! – сказал Прошка. – С тобой всё понятно. Щенок – он и есть щенок. Открой глаза, рассказывай что к чему. А ты, лягушка, беги в лес, собери зверей. Тут, видно, дело не простое, обсудить надо.
И десять минут не прошло, собрала лягушка всех. И бобёр пришёл, и ёж. И ворона с дятлом прилетели, и белки прискакали.
– Значит, так, звери, – сказал Прошка, – пришёл этот щенок первый раз в лес. С хозяином. И потерялся. Думаю, ёж, если мы не поможем, он ни за что своего хозяина не найдёт. Лес-то большой.
– Большой! – ёж кивнул головой. – А кто его хозяин?
– Охотник.
– Охотник?! – закричали все.
– Да вы не пугайтесь, – сказал Прошка. – Он же не просто охотник, а фотоохотник. У него вместо ружья – фотоаппарат. Он как увидит зверя, так и сфотографирует... Да, чуть не забыл. Главное сейчас какой-нибудь старый ботинок найти. Бобик говорит: понюхаю, как следует, ботинок, и в два счёта своего хозяина найду. Надо попробовать.
– Бр-р-р-ред! – сказала ворона. – Собака, конечно, по запаху может многое найти. Но тут же нужен не просто ботинок, а именно ботинок вот этого фотоохотника... Вот что, звери, доверьте это дело мне. Мы – вороны – живём триста лет... Иди сюда, Бобик. Ты будешь на мои вопросы отвечать, а я буду записывать. Какой он, твой хозяин? Выглядит как?
– Он большой... – сказал Бобик. – Красивый... Добрый...
– Не густо. А ещё что?
– Он очень большой... Очень добрый...
– Ну, это мы уже слышали. А выглядит он как? Возраст у него хотя бы какой? Он молодой, старый?.. Он кашляет?
– Да, – сказал Бобик. – Он кашляет. Иногда...
– Значит, старый! – сказала ворона. – Большой, добрый и кашляет. Конечно, старик. Будем, звери, старика искать!
И начались поиски. Ходили звери по лесу, ходили. Все уголки обшарили. Нету никого. Прилетел дятел, и тоже ни с чем. Наконец, ворона прилетела.
– Пусто всё! – говорит. – Нет никакого старика. Только мальчонка какой-то у дальнего ручья бродит, под каждый куст заглядывает. Я ему кричала, кричала. Не слышит. Подлетела ближе, а у него уши какими-то чёрными кружочками заткнуты. И провода от них...
– Так это же он, он! – закричал Бобик. – Это у него плеер, магнитофон такой маленький. Он музыку слушает...
– Тогда вперёд! Вечереет уже. До темноты успеть надо.
Полетела ворона, Бобик помчался за ей. И все звери побежали следом.
Только лягушка замешкалась. Устала она. Тогда Прошка посадил её на плечо, и тоже побежал на задних лапках.
Прибежали они к дальнему ручью, а там фотоохотник стоит уже в кругу зверей, Бобика к себе радостно прижимает.
– А где же твой медведь? – говорит.
– А вот он, вот он! – закричал Бобик, увидев Прошку.
– Ха-ха-ха! – засмеялся фотоохотник. – Заяц-медведь! Сейчас мы его сфотографируем. Только ты стой, стой не шевелись!
Да так и снял Прошку с лягушкой на плече.
Потом этот снимок был напечатан на обложке одного очень красивого журнала. Прошка на нём улыбается, и лягушка улыбается во весь рот. А внизу написано: "Заяц-медведь со своим лучшим другом".
7. ПРОШКИНА ХИТРОСТЬ
Что-то вдруг случилось с вороной. Затосковала она совсем. Даже летать перестала. Сидит на лесной поляне, нахохлилась. Бежал мимо заяц Прошка:
– Что с тобой? Уж не заболела ли?
– Да лучше бы я заболела, – говорит ворона. _ День рождения у меня. А кого в гости звать? Никто меня не любит, никто не уважает. Да что там говорить, все меня ненавидят... Уйду, улечу, куда глаза глядят. Прощай, Прошка. Прощай навек.
И так она это жалобно сказала, что у Прошки даже слёзы навернулись:
– Да ты что, ворона! Кто это тебя ненавидит?
– Все! Не случайно же мне никто за всю жизнь ни одного доброго слова не сказал. Ни одного!
– Эка невидаль! Ну, не сказал, так скажут. Вот слушай, что я придумал. – И Прошка стал быстро-быстро что-то шептать на ухо вороне.
Не знаю, что уж он там шептал, только вскоре она взлетела высоко над лесом и закричала:
– Сегодня у меня день рождения! Все, все, все приходите под старую кривую сосну. С приветом к вам – ваша ворона!
Первым пришёл бобёр. Удивился он: вороны нет, а стол под старой кривой сосной накрыт. И всякие угощения на нём. И где кому сидеть на маленьких бумажках написано. Нашёл он своё место. На нём – чистая речная раковина, а в ней, как в тарелке, земляника и два свежих ивовых прутика. Облизнулся бобёр. А тут и ёж с кротом идут.
– А где же ворона?
– Не знаю...
Потом белки появились, дятел с пчёлкой прилетели. А вороны всё нет и нет.
Наконец, Прошка с лягушкой прискакали. Прошка сразу же своё место увидел. Там большая морковка лежала. Взял он её со стола, потом записку взял. А потом повернул записку обратной стороной, да как закричит:
– Послушайте! Вы только послушайте, что здесь написано. – И прочитал: – "Прощайте, звери. Ухожу, улета. От вас навсегда. Я знаю, что вы все меня ненавидите, и вам это будет только приятно. Бывшая ваша ворона".
Все так и ахнули, зашумели, заговорили разом. А Прошка надкусил морковку и говорит:
– А чего шуметь, чего ахать! Всё правильно. Мы её очень даже ненавидели эту противную ворону. Никто ей никогда доброго слова не сказал. А почему? Потому что каждому, буквально каждому она была враг. И вам, белки, и тебе, ёж. А уж про бобра и говорить не приходится. Вот давай, бобёр, скажи, перечисли вкратце, что она тебе плохого в жизни сделала?
– Мне? Не знаю... Мне лично – ничего, – как-то мрачно проговорил бобёр. – И вообще, Прошка, я с тобой совсем не согласен. Может, у вороны и есть недостатки... А у кого их нет? Только мне жалко, что она улетела.
– И нам, и нам! – в один голос вскричали белки.
– И мне! – прожужжала пчела. – А может... А может нам поискать её? Я, например, полечу в одну сторону, дятел в другую и будем кричать: "Вернись, ворона, вернись. Мы тебя очень просим!".
Тут ёж одобрительно кивнул головой. Мол, верно, правильная мысль! И все остальные звери тоже закивали, сгрудились вокруг стола.
– Значит, так, – сказал ёж. – Начинаем поиски. Сейчас я объясню, кому куда лететь, кому куда бежать. Прошка пусть дома сидит, раз он ворону ненавидит. А кричать, звери, будем так: "Вернись, ворона. Вернись скорей к нам. Мы тебя ждём. Мы тебя..."
– Уважаем! – подсказал крот.
– Нет, мы тебя любим. Чего уж тут мелочиться!
И тут вдруг с высоты на стол что-то закапало: кап, кап, кап. Все звери подняли головы, а ворона... Вот она! Сидит прямо над столом на старой кривой сосне, и слёзы у неё из глаз капают.
– Извините, друзья, – говорит. – Мне соринка в глаз попала. Сейчас я приведу себя в порядок, и сяду с вами за стол. А вы пока кушайте, кушайте, угощайтесь.
– Слушай, Прошка, – сказал бобёр, – неужели и ты будешь сидеть за столом после всего, что ты тут говорил про ворону?
– Конечно, буду! – сказал Прошка и захрустел морковкой. – Мы ведь с вороной не только хорошие, мы ещё и слегка хитрые.
И тут он рассмеялся и рассказал зверям, как он научил ворону сделать так, чтобы она смогла сама, своими ушами услышать, как звери на самом деле к ней относятся.
