Текст книги "Мальчик-бульбинка"

Автор книги: Леонид Прокша

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

– Поедем с нами в Италию, – пригласил Чиполлино.

– Нельзя, – покачал головой Бульбинка. – Меня ожидают дед с бабой. Лучше ты здесь оставайся. Попросим аиста, и он унесёт нас в Полесье. Вот будет радости деду с бабой.

– Не могу, – вздохнул Чиполлино. – Меня ждут дед Чиполо и братья.

– Ну, тогда бежим на болото и попросим аиста, чтобы он поднял нас над лагерем и сделал прощальный круг…

Взявшись за руки, они побежали. Солнышко тем временем зашло уже за лес. Аист собирался лететь в своё гнездо.

– В последний раз! – попросили его Бульбинка и Чиполлино.

– Ладно, садитесь да держитесь хорошо…

Аист поднялся высоко и стал кружить над лесом.

– Смотрите, смотрите на наш край, хлопчики, – сказал аист.

На полянке внизу пионеры вместе с зарубежными ребятами разжигали костёр. Оттуда доносилась песня:

 
Дети разных народов…
 

Аисту захотелось показать мальчикам своё гнездо.

Через несколько минут они уже кружились над деревней. Возле одной хаты толпилось много людей, а в центре толпы бабка обнимала мальчика. На дороге ждала машина.

– Это Жан прощается со своей бабушкой, – сказал аист.

– Жан! Жан! – закричали мальчики.

Жан не слышал их, а аист рассердился:

– Не машите руками, держитесь крепче!

Над гнездом аист снизился. Увидав его, аистята раскрыли клювы.

– Какие прекрасные аистятки! – восхищались Бульбинка и Чиполлино.

– Сейчас, мои милые, я вернусь! – крикнул аист.

Когда они вернулись к лагерю, пламя пионерского костра подымалось уже выше сосен, а песня вместе с искрами летела ещё выше и дальше.

Аист плавно спустился на лагерную площадку.

– Ну, хлопчики, будьте здоровы. Советую отдохнуть перед дальней дорогой.

Сказал так аист, взмахнул крыльями, поднялся и улетел к своим деткам.

Хлопчики послушались аиста и побежали в свою комнату. Утомлённые чудесным воздушным путешествием, они кинулись на свои кровати и заснули.

А через час в комнату прибежал Марселино с чемоданом. Тихонько и осторожно положил в чемодан Чиполлино. Подумав немножко, рядом с Чиполлино уложил и Бульбинку, затем скорым-скоро побежал с чемоданом к автобусу, который вот-вот должен был отойти на вокзал.

Бульбинка проснулся первым. Осмотрелся.

– Что такое? Как это мы оказались в чемодане? – Он толкнул в бок Чиполлино.

– Так ведь это чемодан Марселино. Постой, мне кажется, я слышу его голос!

Прислушались. Марселино восхищённо рассказывал:

– Как там было чудесно! Какая страна! Какие ребята! Да и все люди добрые, заботливые! Хорошо!

– Мы в Италии, Бульбинка, – сказал Чиполлино. – Поздравляю тебя и приветствую на моей родине.

– В Италии? Я же не собирался ехать в Италию!.

– Ну ничего. Подумай, ведь маме Марселино будет приятно повидать земляка…

– А я хочу домой, – понуро сказал Бульбинка.

– Не горюй. Мы поможем тебе вернуться на твою чудесную родину, где растут сосновые боры, а под соснами, во мху, белые грибы, где полянки покрыты душистой земляникой.

Они замолкли и потихоньку выбрались из чемодана. И тут услышали за стеной голос папы Марселино:

– А у нас, сынок, фашисты подняли головы. Наш профсоюз выпустил воззвание к рабочим – листовку. Дали и мне, чтоб занёс на завод, но я вот захворал.

– Я занесу, папа, – предложил Марселино.

– Нет, ты с дороги, устал, сынок, – забеспокоилась мать. – Это опасно.

Полиция…

– Мы отнесём листовки, – сказал Чиполлино и подтолкнул Бульбинку.-

Мы хорошо отдохнули, всю дорогу спали. Вот и пойдём на завод к рабочим.

– А ты знаешь, где это?

– Чиполлино всё знает, – засмеялся мальчик-луковка.

– Тогда давай сюда листовки, – оживился Бульбинка.

Они взяли листовки и пошли. Завод был недалеко, но… возле ворот ходил полицейский с дубинкой.

– Я заговорю его, а ты… – шепнул Чиполлино и подошёл к полицейскому.

Бульбинка влез на ворота и начал кидать листовки во двор завода. Листовки закружились в воздухе. Одна из них проплыла под самым носом у полицейского. Тот схватился за дубинку.

– Не пробуй убежать! – Он погрозил дубинкой и полез на ворота.

Бульбинка соскочил во двор.

– Где он? – крикнул полицейский.

А Бульбинка шмыгнул в лазейку под воротами. Ему подал руку Чиполлино.

– Побежали!

Полицейский остался с носом.

Бегут хлопчики, слышат вдруг шум, крики, свистки.

– Неужели полицейские гонятся?

– Да нет, – успокоил Чиполлино. – Это на стадионе. Сборная команда СССР играет со сборной Италии.

Через несколько минут они были уже на стадионе.

– Гол, гол! – кричали болельщики.

– Это я помог землякам забить гол, – похвалился Бульбинка. – Я пришёл – и сразу забили гол…

– Не радуйся, Бульбинка. Вон идёт. полицейский. Кажется, он нас заметил. Что же делать? Подожди, вон идёт Марцини. Бежим к нему. Он моряк торгового флота.

– За нами гонится полицейский! – крикнул Чиполлино Марцини.

– Не бойся, мы не дадим тебя в обиду.

Марцини посадил Чиполлино в один, а его друга в другой карман.

Подбежал полицейский:

– Синьор, тут где-то спрятались коммунисты!

– Что вы говорите? – удивился моряк. – Тут бежали какие-то дети…

– Это ничего не значит. У них есть родители, которые, наверное, и напечатали листовку.

– Дети побежали вон туда…

Полицейский бросился бежать в ту сторону, куда ему показал Марцини.

Моряк пришёл в порт.

– Ну, что, ребята, мне делать с вами? Надо хоть на какое-то время замести ваши следы. Полицейский не отстанет от вас.

– А куда вы?

– Мы пойдём во Францию.

– А это ближе к Белоруссии?

– Из Парижа в Москву идёт экспресс.

– Тогда я с вами во Францию! – крикнул Бульбинка.

– А я Тебя провожу до Парижа. Оттуда на поезде доберусь домой.

– И мне будет повеселее с вами, – сказал моряк и, приказав им спрятаться, пошёл на корабль…

– Сидите тихо, не высовывайтесь! – говорил он. – Если боцман увидит, что на судне безбилетные пассажиры, он вас снимет да ещё, чего доброго, и в полицию отдаст.

Друзья прикусили языки и нырнули на дно карманов. Они слышали, как боцман сердито кричал на матросов:

– Торопитесь! Скорей, скорей! Отваливаем!

В каюте Марцини снял свой матросский бушлат и повесил на вешалку. Сам переоделся в матросскую робу.

– Ну, оставайтесь тут без меня, а если услышите крики – прячьтесь. Боцман проверяет, нет ли кого постороннего в каютах. Корабль ведь идёт за границу. Я скоро вернусь.

Мальчики вылезли из своих тайников-карманов и принялись осматривать каюту, маленькую, но очень уютную. Здесь не было ничего лишнего: койка, столик и шкаф для вещей. Но больше всего хлопчикам понравилось круглое оконце, через которое можно было смотреть на море. А море волновалось и качало корабль, как детскую колыбельку.

– До чего приятно! – воскликнул Бульбинка. – А кто вон там высунул голову из воды?

– Это дельфины, – ответил Чиполлино. – Они очень умные и добрые. Если человек тонет в море, они помогают ему доплыть до берега.

Послышались шаги.

– Прячься! – крикнул Чиполлино.

И только они успели спрятаться, как открылись двери и вошёл боцман. Кряхтя, он согнулся и заглянул под койку.

– Ну, тут никого нет, – пробормотал он и вышел.

– Ха-ха-ха! Мы тут! – Бульбинка и Чиполлино смеялись, высунувшись из карманов Марциновой куртки.

Вскоре пришёл Марцини.

– Ну, до утра я свободен. Можем веселиться.

– Давайте петь, – сказал Чиполлино и начал:

 
Пусть всегда будет солнце…
 

– Пусть всегда… – подхватил Бульбинка.

– Где вы научились петь такую чудесную песню? – спросил Марцини.

– В пионерском лагере «Крыжовка»! – с гордостью ответили мальчики.

– А где такой лагерь?

– В Советском Союзе.

– О! Я люблю Советский Союз! – Лицо Марцини засветилось радостью. – Когда была война, фашисты одели меня в военную форму, дали оружие и послали воевать против русских. Но я, как и многие из наших матросов, перешёл на сторону русских. Только фашист боцман остался с гитлеровцами. Вместе с ними он и удирал из России. Спойте свою песню, а я послушаю и тоже научусь её петь.

Хлопчики запели. Да так радостно и громко, что песне стало тесно в маленькой каюте. Она вырвалась ка волю, и её услышал боцман. Он насторожился, как собака, выставил свои большие уши и пошёл на голоса. Мелодия песни привела его к двери каюты Марцини.

Хлопчики услышали тяжёлые шаги боцмана и спрятались в карманы моряковой куртки.

– Кто тут пел? – спросил боцман, оглядывая каюту.

– Я, – отвечал тонюсеньким голосом Марцини, чтоб не выдать друзей.

– Ты? – удивился боцман.

– Я, я, – усмехаясь, отвечал Марцини.

«Он с ума сошёл, – подумал боцман. – Надо отвести его к доктору, а не то этот сумасшедший наделает тут дел».

– Пойдём! – приказал боцман.

– Куда? – тоненьким голоском спросил моряк.

– К доктору. – И, закрыв дверь каюты за собой, проворчал: – Псих…

Шепнув доктору на ухо, чтобы тот посадил больного моряка в изолятор, боцман пошёл на свой пост. Через какую-нибудь минуту он снова услышал звуки песни:

 
Пусть всегда будет солнце…
 

И снова мелодия песни привела его к двери каюты Марцини.

Он внезапно открыл дверь, но в каюте никого не было. Заглянул под койку, огляделся – нигде никого.

– Может быть, это я заболел? – сказал сам себе боцман.

Только успел закрыть дверь, вышел из каюты, в ушах снова песня:

 
Пусть всегда будет солнце…
 

Боцман вернулся в каюту, ещё раз внимательно осмотрел все углы, а когда, кряхтя, полез под койку, Чиполлино негромко сказал:

– Боцман – псих…

– Кто это говорит? – спросил боцман.

– Все говорят! – приглушённо крикнул из кармана Бульбинка.

«Может, и правда с моими мозгами что-то творится?» – перепугался боцман и побежал к доктору.

– Доктор, доктор! – тяжко вздыхая, прохрипел боцман. – Это, видно, не Марцини, а я заболел.

– Боцман, вы, как всегда, говорите резонно: кто-нибудь из вас действительно болен.

– Я, я, – поспешил его уверить боцман, словно боясь, как бы доктор не посчитал больным Марцини. – Ещё когда я был на войне в России, мне и тогда нередко казалось… Одного русского солдата я принимал за троих, а бутылку с соской в руках у ребёнка принимал за гранату…

– Скажите на милость! – сдерживая усмешку, покачал головой доктор.

– Да, да… Я стрелял изо всех сил. Не допускал близко к себе ни старого, ни малого, ни солдата, ни партизана. И, благодаря бога, уцелел. Только вот что-то такое осталось, видно…

– Но теперь, синьор боцман, вы далеко от России. Чго могло вас так встревожить?

– Песня, доктор, песня. Не понимаю, как она могла сюда залететь. В ней восхваляется мир, а я хочу, чтоб была война. Хочу отомстить коммунистам…

– О, синьор боцман, вот вам сто пилюль и таблеток. Ступайте в изолятор и глотайте через каждые пять минут по одной таблетке и по одной пилюле…

Открывши дверь изолятора, доктор крикнул:

– Выходите, синьор Марцини. Это не вы, а боцман болен…

– А где боцман? – спросил Чиполлино, когда Марцини вернулся в каюту.

– Сидит в изоляторе и глотает пилюли.

– Теперь мы свободно можем играть, – обрадовались дети.

– И не только в каюте, – сказал Марцини. – Я принёс из камбуза хлеб. Пойдём кормить чаек.

– Вот хорошо. Замечательно! Спасибо, синьор Марцини.

– Это вам спасибо, хлопчики. Это ведь вы загнали сердитого боцмана в изолятор. Вот если бы всех таких, как боцман, посадить в изолятор, – вздохнул он.

Они вышли на палубу.

– Где же чайки? – оглядывая морскую даль, проговорил Бульбинка.

– Сейчас прилетят.

Подошли к поручням. Марцини стал разламывать хлеб и кидать кусочек за кусочком в море.

Неизвестно откуда с криком налетела стая чаек. Они стремительно снижались до самой воды, на лету хватая хлебные кусочки.

– Ох, какие проворные! – удивлялся Бульбинка.

На палубу вышли матросы. Пришёл и доктор. Близко к кораблю подплывали дельфины и высовывали головы, показывая свои чёрные носы. Над голубым морем играла радуга.

Боцман решил проверить, прошла его болезнь или нет. Он вышел из изолятора, тихонько пробрался к каюте Марцини и заглянул в круглое оконце. Чиполлино и Бульбинка, ничего не подозревая, прибирали в каюте, чтобы Марцини приятно было отдыхать после вахты.

– Так это вы подстроили моё сумасшествие? – С этими словами боцман ворвался в каюту. Ребята не успели спрятаться и попали в руки злого человека. – Теперь вы запоёте у меня на сковороде!

Боцман притащил хлопчиков в камбуз и приказал повару:

– Кок, сейчас же поджарь их! Я посмеюсь, глядя, как эти негодяи будут корчиться на сковородке, а потом с большим удовольствием закушу ими горькие пилюли, которые из-за них глотал целый день.

– Хорошо, – промолвил повар, – вот только наточу нож.

– Позвольте мне, синьоры, – попросил Бульбинка, – на прощанье спеть песню.

– Не хватало мне ещё этого! – крикнул боцман.

– Ну пусть споёт, пока я наточу нож, – сказал кок.

И Бульбинка запел:

 
Хватай бульбу из печи,
Кидай в торбу за плечи,
Кидай в торбу да неси,
Только больше не проси.
Буль-буль-буль-буль-буль.
 

– С такой песней жить веселей, – сказал Чиполлино и стал подпевать:

 
Буль-буль-буль-буль-буль…
 

– А теперь ты спой свою песенку, Чиполлино, – попросил Бульбинка.

Хлопчика-цибульку не надо было долго упрашивать. Он звонко запел:

 
Я – весёлый Чиполлино.
Вырос я в Италии —
Там, где зреют апельсины,
И лимоны, и маслины,
Фиги и так далее…
 

Эх, жалко, Бульбинка, не познакомил я тебя с моими братьями, – сказал, окончив петь, Чиполлино. – А может быть, ещё споём?

– Хватит! – раздражённо крикнул боцман. – Скорее там точи нож, – обернулся он к повару.

– Сейчас, – отвечал тот.

Боцман стал заглядывать в котлы, чтоб рассмотреть, что там вкусное готовится, и в этот момент кок мигнул хлопчикам, показывая на открытую дверь.

Мальчики тотчас же всё сообразили и бросились бежать. Кок чуть подождал, а потом, как бы спохватившись, рванулся к дверям:

– Куда вы? Стойте!..

На пороге кок нарочно споткнулся и грохнулся на пол. Боцман, который кинулся вслед за коком, налетел на него и тоже растянулся на палубе.

А хлопчики неслись дальше.

– Нас спасут дельфины! – крикнул Чиполлино. – Прыгай, Бульбинка, в море!

Дельфины услышали голоса и подплыли ближе к кораблю.

Когда боцман с бранью и криками и с большой набитой на лбу шишкой появился на палубе, Бульбинка и Чиполлино уже сидели верхом на дельфинах, которые плыли с быстротой пограничных катеров.

– Попробуй теперь догони нас! – донеслось до боцмана.

Хлопчики на дельфинах подплыли к скалистому берегу.

– Кажется, мы сбились с курса. Ступайте разведайте, чья там земля, – сказал старый дельфин. – Если вас плохо встретят, бегите сюда. Мы будем ждать.

Унылый берег оказался безлюдным. Взобравшись на высокую гору, мальчики увидали в долине девочку и козу с козлятами. Коза и козлята щипали траву, а девочка собирала цветы.

– Пойдём спросим, где мы оказались, – сказал Бульбинка.

– Нет, – отвечал Чиполлино. – Обоим идти опасно. Оставайся тут, а я сейчас.

Пока Чиполлино добирался до девочки, она успела собрать целый букет.

– Добрый день, прекрасная сеньорита, – весело поздоровался Чиполлино.

– День добрый, сеньор Чиполлино. Как ты попал сюда?

– Очень просто, на дельфинах.

У девочки были чёрные волосы и чёрные, как спелые вишенки, глазки. Одета она была очень бедно.

– Для кого ты, прекрасная сеньорита, собрала цветы?

– О, это большой секрет, – грустно ответила девочка. – Но тебе, Чиполлино, я могу сказать. Там, в зарослях, есть могила. В этой могиле похоронены мой дед и русский солдат. Они вместе боролись за свободу Испании и погибли. Для них я и нарвала цветов.

– Так это испанская земля?

– Да, это бедная, угнетённая фашистами земля, – отвечала девочка. – Беги отсюда, Чиполлино. Фашисты тебя не любят. Они сожгли книжку про твои приключения.

– А если б они узнали, что я не один здесь, а с другом Бульбинкой?

– Откуда он?

– С родины партизан, из Белоруссии.

– Из Советского Союза?

– Да. Пойдём, я тебя с ним познакомлю.

– Это опасно. Лучше скорей уходите отсюда, пока не пришли фашисты. А эти цветы отдай своему другу. Скажи: от Кармен. Приезжайте к нам, когда Испания будет свободной.

Бульбинка с удовольствием и благодарностью взял цветы, которые прислала ему маленькая испанка. Но когда узнал, для кого она их собирала, сказал решительно:

– Эти цветы я должен отнести на могилу героев.

И только когда мальчики вместе возложили цветы на могилу, они возвратились к своим дельфинам. Дельфины снова унесли мальчиков в море. А на горе стояла Кармен, чёрные, как спелые вишенки, печальные глазки её долго смотрели им вслед.

– Ну, эту местность я хорошо знаю, – сказал старый дельфин, подплывая к берегу. – Это Франция. Счастливого пути, хлопчики!

– А ты, не вернёшься с нами в Италию, Чиполлино? – спросил самый молодой дельфин.

– Потом, как провожу Бульбинку в Париж.

– Ну, тогда счастливой вам дороги! – крикнул старый дельфин.

– Спасибо, дельфины! – отвечали мальчики.

– А. теперь что будем делать? – спросил Бульбинка, когда дельфины уже исчезли в море.

– Всякое дело надо начинать с хорошей песни, – сказал Чиполлино. Он стал рисовать на песке солнце и запел:

 
Пусть всегда будет солнце…
 

Песню услышал рыбак. Попыхивая трубкой, он подошёл к Бульбинке и Чиполлино.

– Какие прекрасные мальчики! – сказал рыбак. – Тебя я, кажется, знаю. Ты из Италии. А ты откуда, малыш?

– Откуда же может быть бульбинка, как не из Белоруссии, – засмеялся хлопчик.

– Из Белоруссии? Дай я пожму твою руку, хлопчик. Я сам партизанил на Полесье. Мы там сражались с фашистами. А ещё пели песню про бульбу. Вот только слова забыл, смешные такие.

 
Хватай бульбу из печи, —
 

запел Бульбинка.

– Вот, вот, спой, пожалуйста, будь добр.

– Споём, что ли, Чиполлино?

– Споём.

И они запели, притопывая ногами, а рыбак присел на камень и стал слушать.

– А куда вы теперь? – спросил рыбак, когда мальчики кончили петь.

– Нам надо в Париж. Оттуда Бульбинка поедет на родину, а я к себе домой.

– Так вон фургон стоит. Он повезёт рыбу на рынок. Пойдём.

Рыбак посадил мальчиков в корзину с рыбой, закрыл двери машины, и они поехали.

Бульбинка не заметил, как приехали на рынок: он дорогой заснул. И надо же было так случиться: как раз, когда Бульбинка заворочался и начал искать глазами своего друга, к машине подошёл какой-то человек и вскрикнул:

– О, Бульбинка! Уж не из Белоруссии ли ты?

– Из Полесья, – обрадовался Бульбинка: незнакомец говорил по-белорусски.

– О, так ведь и я оттуда. А как ты сюда попал?

– Поначалу я попал в пионерский лагерь. А оттуда с итальянским мальчиком…

– Ты пионер? – Лицо незнакомца неприязненно скривилось.

– Нет, я не пионер ещё, но обязательно им буду…

– Ну, это мы посмотрим, – пробормотал незнакомец и, ухватив Бульбинку, сунул его в карман пальто.

– Кто вы, дядька? – пискнул Бульбинка из кармана.

– Много будешь знать, скоро состаришься… Сиди и молчи. Ещё поговорим…

«О чём он будет со мной говорить? Почему он живёт здесь, а не в Полесье?» – думал Бульбинка.

Незнакомец долго ходил по рынку, потом куда-то уехал на автобусе, заходил в магазины: в одном он купил нож, а в другом – бесшумный пистолет. Бульбинку он прижал рукой, не позволяя высунуть головы из кармана.

Наконец незнакомец зашёл в какой-то дом, снял в коридоре пальто и постучал в дверь.

– Пожалуйста, давно ожидаем, – послышалось в ответ.

«По-белорусски говорят, – удивился Бульбинка. – Надо послушать». Он выскочил из кармана, подбежал к двери и приложил к щёлочке ухо.

– Панове борцы-соратники! Знаете, чем я вас угощу?

– Чем, чем? – послышался вопрос.

– Бульбинкой. Да к тому же и белорусской.

– Что ты говоришь? Нашей белорусской бульбинкой?

С той поры, господа, как покинули родной край, мы забыли вкус и запах своей бульбы.

– Завидую тебе, Альберт. Ты летишь в Полесье. Вскоре будешь дышать родным воздухом.

– Не завидуйте, господа. Я не знаю, как там будет на Полесье. Может так случиться, что ни бульбы, ни драников и не отведаешь.

«Так вот кто этот незнакомец – Альберт, – подумал Бульбинка. – И он собирается в Полесье? Что ему понадобилось, предателю?»

– Зато когда ты вернёшься, Альберт, будешь иметь большие деньги.

– Если вернусь, – вздохнул Альберт.

– Как бы там ни было, бульбинку мы съедим сами.

– Это не простая бульбинка, Панове, – отвечал Альберт. – Это хлопчик Бульбинка. Он говорит по-белорусски. Из Полесья. Недавно оттуда. Он много может рассказать такого, что нас интересует, и особенно меня.

– Так чего же ты морочил нам головы? Давай его сюда на допрос!

– Надо спешить, – сказал Альберт. – До отхода поезда в Мюнхен осталось два часа. Только давайте подумаем, как лучше к

Бульбинке подойти. Ведь он почти пионер. Может заупрямиться…

– Вот что, панове, надо дать ему конфетку и сказать: «Мы несчастные эмигранты, тоскуем по родине».

«Ну, паны мне не товарищи, – подумал Бульбинка и подался к выходу… – Что ж теперь делать? – вздохнул хлопчик, очутившись на парижских улицах. – Где-то теперь мой друг Чиполлино?»

…А Чиполлино в этот момент говорил то же самое: «Где мой друг Бульбинка? Наверно, заблудился. Он ведь не знает Парижа».

Два часа бегал Чиполлино по улицам большого шумного города, искал Бульбинку. Но… попробуй найти иголку в стоге сена!

«Подымусь-ка я на Эйфелеву башню. Оттуда виден весь Париж».

Чиполлино однажды уже подымался с Марселино на Эйфелеву башню.

«Вот бы оказаться тут вместе с Бульбинкой!» Чиполлино рассматривал Париж с высоты. И вдруг – какое счастье…

– Пиф! Милый Пиф! – закричал Чиполлино.

Мимо башни бежала маленькая собачка. Она остановилась и подняла голову.

– Кто меня зовёт?

– Это я, Чиполлино! – начал кричать и махать руками мальчик-луковка.

– Виват, мой друг! – Пиф, спеша изо всех сил, стал подыматься на башню.

Чиполлино кинулся ему навстречу. «Пиф знает весь Париж. Пиф знает все площади, улицы и закоулки Парижа. У него чудесный нюх. Пиф найдёт Бульбинку».

– Что у тебя случилось? – спросил Пиф.

– Помоги, пожалуйста, найти Бульбинку. Это очень хороший мальчик,

– Ты прикасался к нему руками?

– Конечно.

Пиф обнюхал его руки.

– Ты знаешь, какой это прекрасный друг? – говорил в это время Чиполлино.

– Не будем терять времени. Оставайся здесь, наблюдай, а я побегу искать Бульбинку.

Бульбинка уже утратил надежду разыскать Чиполлино и решил идти на вокзал.

– А зачем вам, месье, вокзал? – удивился толстый лавочник.

– Хочу ехать.

– Куда?

– К друзьям в Мюнхен, – назвал Бульбинка город, который в эту минуту пришёл ему на память.

– А деньги есть?

– Нету, – пожал плечами Бульбинка.

– Ха-ха-ха! – захохотал лавочник. – Он хочет ехать в Мюнхен без копейки денег! Ха-ха-ха-ха!

«Что тут смешного?» – Бульбинка пожал плечами и пошёл прочь от магазина.

И тут его догнал старый знакомый Жан. Во время разговора с лавочником он стоял в стороне и волновался.

– Подожди, Бульбинка!..

– Жан! Вот так встреча…

– Для моего хозяина только тот человек, у кого есть деньги. Я мало зарабатываю. Но я дам тебе денег на дорогу. – Жан сунул в карман Бульбинки бумажку. – А на вокзал найдёшь дорогу? Нет? Ступай прямо, потом повернёшь налево, а там спросишь. Ну, будь здоров! Побегу, а то заметит хозяин, что я попусту теряю время, и прогонит меня с работы. Как жалко, что не могу с тобой больше пройти. Здесь не в пионерском лагере…

– До свиданья, Жан!

Стало веселей. «Друзья не забывают!» – подумал Бульбинка.

«Но зачем мне этот Мюнхен? – спохватился он через некоторое время. – Мне ведь надо экспресс Париж – Москва».

И в этот момент услышал рядом:

– Гав, гав!..

– Ой, кто это?

– Я Пиф. Друг Чиполлино. А друг моего товарища – мой друг.

– А где Чиполлино? – спросил Бульбинка.

– Он попросил, чтобы я нашёл тебя. Он же знает, что никто в Париже не сделает это лучше меня. Я – всем известный Пиф.

– А я совсем неизвестный, – отвечал Бульбинка. – Только где-то на Полесье меня вспоминают дед и баба. Я же блуждаю по свету.

– Ничего, мы поможем тебе вернуться на родину.

И всё было бы хорошо. Пошёл бы Бульбинка вместе с Пифом через весь Париж, поднялся бы на Эйфелеву башню, и вместе они полюбовались бы красотой Парижа, а потом бы друзья посадили Бульбинку в вагон экспресса Париж – Москва.

Но тут Бульбинка глянул в сторону и заметил каких-то троих мужчин.

– Пиф, – шепнул Бульбинка, – среди этих людей человек, который разлучил меня с Чиполлино. Спрячемся, они идут сюда.

Бульбинка и Пиф шмыгнули за старый каштан.

– О-о! Это недобрые люди, – потянув носом воздух, сказал Пиф. – У нас во Франции не любят гитлеровских прислужников.

– Откуда ты знаешь, что они гитлеровские прислужники?

– Я фашистов узнаю тотчас же.

– Пиф, я знаю – это недобрые люди. Один из них, Альберт, собирается лететь из Мюнхена на Полесье…

– Всё ясно, – сказал Пиф. – Садись с ними в вагон и не спускай с них глаз. Но нужно купить билет.

– У меня есть деньги. Мне дал их Жан.

– Прекрасно.

– Только вот жалко, что я не простился с Чиполлино.

– А я здесь, – послышался голос Чиполлино.

Бульбинка в недоумении оглядывался и моргал глазами.

– Не веришь? Можешь меня ущипнуть.

– Чиполлино! Мне так приятно, что мы опять вместе.

– У нас мало времени, – беспокойно поглядывая по сторонам, проговорил Пиф. – Бульбинка уезжает.

– Почему так внезапно? Мы даже не погуляли на прощанье.

Пиф шепнул что-то на ухо Чиполлино.

– А-а-а, – заторопился Чиполлино, – тогда другое дело.

Втроём они побежали на вокзал, купили билет. Осталась ещё сдача.

– Что с нею делать? – спросил Чиполлино, потому что брал билет в кассе он,

– Купить конфет, – посоветовал Пиф.

Конфет на сдачу дали немного, всего четыре конфетки. Поделили. Досталось по одной. А что делать с четвёртой?

– Передайте её Жану, – попросил Бульбинка. – И скажите ему, пусть приезжает снова к нам на лето в Крыжовку. И ты, Чиполлино, и ты, Пиф.

Объявили посадку. И Пиф. точно установил, в каком вагоне находятся трое мужчин.

– Проберись незаметно в купе и внимательно слушай, – посоветовал он.

– Спасибо, Пиф, – поблагодарил Бульбинка.

– Твой друг – мой друг, твой враг – наш общий враг, – сказал Пиф.

– Так оно и есть, – подтвердил Чиполлино.

Нелегко было расставаться с друзьями, но ещё трудней оказалось незаметно пробраться в купе, где сидели предатели, забраться на верхнюю Полку и не дыхнуть, не чихнуть, а слушать разговоры и всё замечать.

Тот, кого звали Альбертом, сидел посредине и понуро слушал своих спутников.

– Документы у тебя хорошие, – начал один из них, поправляя на носу очки, – ничего не бойся. Смело собирай сведения, всё узнавай и аккуратно посылай донесения.

– Хорошо, – вздохнул Альберт. – Жалко только, Бульбинка сбежал. Я бы вытряс из него нужные сведения. Всё было бы полегче…

– Никуда он от нас не скроется. Поймаем…

– Не забывай, что за эту работу тебе будут начислять деньги в банк на твой счёт. И не какие-то, а большие.

«Ах вы негодяи!» – чуть не крикнул Бульбинка, но вовремя прикусил язык.

Мальчик негодовал и возмущался, слушая предателей, покуда, наконец окончательно истомлённый, не заснул. И увидел сон. Вот он потихоньку достаёт из кармана пальто предателя пистолет и кричит:

«Руки вверх!»

Предатели подняли руки, дрожат. Альберт, заискивая, просит:

«Бульбинка, ты, пожалуйста, не нажми курок, а не то пистолет выстрелит».

«Знаю, приходилось стрелять».

«Не губи нас, Бульбинка! Мы ни в чём не виноваты!» – умоляет другой предатель.

«Не виноваты? А что вы делали, когда гитлеровские оккупанты душили белорусский народ?»

«Мы ничего худого не делали. Мы только слушались фашистов, потому что боялись их. Что прикажут, то и делали, нашей вины тут нет».

«А потом?»

«А потом бежали вместе с гитлеровцами, потому что боялись уже своих людей».

«А теперь?»

«Теперь слушаемся тех, кто нам платит деньги. Ведь надо на что-то жить».

«Осторожно, Бульбинка, – снова взмолился Альберт, – не нажми на курок!»

«Боишься? А летишь опять вредить нашим людям… Тебе не страшно?»

«Почему не страшно? Страшно, но ведь деньги большие платят. Я не полечу, полетит кто-нибудь другой, и я не получу денег».

«Ах вы негодяи!» – Бульбинка не выдержал и нажал курок.

Выстрела не было. Ещё раз… Страх пропал на лицах изменников, и они начали хохотать.

Бульбинка раскрыл глаза. В купе от табачного дыму хоть топор вешай, темным-темно. На столике бутылка вина. Предатели пьют и во всё горло хохочут. Альберт потряс зажигалкой, прикурил новую сигарету.

Бульбинка снова заснул.

Кто-то лизнул Бульбинку в лицо, и мальчик проснулся. Моргнул раз, другой и, не веря своим глазам, начал их протирать. Снова раскрыл – то же самое.

– Хоть сто раз протирай глаза – не поможет. Это не сон. Лизнул тебя я.

– Пиф?! Так это не сон, а правда ты?

– Я, Бульбинка, я.

– Как же ты здесь оказался?

– Вскочил на ходу. Мы подумали с Чиполлино, что тебе будет трудно одному.

– А на полку как влез?

– А вот по этой лесенке… Скок, скок…

Бульбинка глянул вниз:

– А где эти трое?

– Выходят из вагона. Мы уже в Мюнхене.

– О-о! Так надо торопиться.

– Не беспокойся, я их найду.

След привёл к огромному мрачному дому. На окнах первого этажа чернели железные решётки.

Пиф обнюхал ручку дверей и вернулся к Бульбинке, который оставался за углом дома.

– Они там.

– Что это за здание?

– Видать, какое-то учреждение.

– Что станем делать?

– Придётся ждать.

– Неприятное это дело – ждать. Да ещё неизвестно сколько.

– Были бы конфеты, быстрее бы время проходило, – пошутил с Пифом Бульбинка.

– Есть ещё одна конфетка, – сказал Пиф. – Но её нужно передать Жану.

– Это та самая конфетка?

– Да. Но когда я мог передать Жану?

– Хорошо, что ты со мной, Пиф. Что бы я без тебя стал делать?

Помолчали, поглядывая из-за угла дома на двери.

– Бульбинка, – несмело проговорил Пиф, – позволь мне съесть конфетку Жана. Я и тебе дам крошечку.

– Позволяю, – махнул рукой Бульбинка. – Жану я пошлю, как только вернусь на родину, белорусских конфеток.

– Надеюсь, и меня не забудешь, – сказал Пиф, развёртывая бумажку.

– Не забуду. И Чиполлино тоже.

Пиф похрустел конфеткой, потом повертел в лапах бумажку от неё, понюхал и тоже сунул в рот.

– Очень люблю конфетки.

Наконец двери открылись. На крыльцо вышли четверо мужчин.

– Первых троих я знаю: тот вот – Альберт. А кто четвёртый – не знаю.

Подошла великолепная, блистающая чёрным лаком машина…

– Нам ничего другого не. остаётся, как только прицепиться сзади к машине. Сможем?

– Постараемся, – отвечал Бульбинка.

Как только захлопнулись дверцы машины, Бульбинка и Пиф выскочили из-за угла и быстро устроились на задних буферах машины. Так проехали они километров сто. Возле домика у леса машина остановилась.

Четверо вылезли из машины и вошли в домик.

– Лезь на дерево, Бульбинка, посмотри, что они там делают.

Ветви росли низко и густо. Влезть на дерево было нетрудно.

– Ну, что ты там увидел? – спросил Пиф, когда Бульбинка спускался вниз.

– Альберт надевает парашют… В ста метрах от домика ждёт самолёт.

– Ты должен попасть в самолёт первым. Пошли.

Дверь в самолёт оказалась открытой, и лестница уже подготовлена.

– До свиданья, Пиф!

Бульбинка побежал к самолёту, а Пиф дождался, пока туда подошёл ещё один пассажир. Провожающие пожелали Альберту мягкой посадки и счастливого возвращения, и самолёт, разбежавшись, поднялся в воздух.