Текст книги "Няня (СИ)"
Автор книги: Леонид Свердлов
Соавторы: Иван Безродный
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
Громила недружелюбно посмотрел на меня.
– Да, только мы не балдеть сюда прибыли.
Мы вышли на аллею и, держа оружие наготове, под нежный хруст гравия, медленно пошли по направлению к ближайшему зданию. Вокруг не было, ни одной живой души. Даже жуть брала. Действительно, какая еще Арктурианская Компания?! Не наше это, определенно не наше. Чужое. Враждебное. Я покрепче сжал свое оружие. Живым не дамся. Пусть только подойдут.
Строение оказалось самым обычным. Небольшое, продолговатое, двухэтажное. На широких окнах висели ярко разукрашенные занавески, а стекла, если это были стекла, блестели идеальной чистотой, как будто их только что надраила умелая рука. Но может, таки оно и есть? К нашему приходу.
Массивная входная дверь с позолоченной рукоятью и свисающим шнурком звонка так и звала к себе. К ней вели маленькие мраморные ступеньки.
– Забавно, – сказал Клистир. – Но мне нравится.
Пряник подошел к окну и заглянул вовнутрь. У меня пуще прежнего засосало под ложечкой.
– Что там? – дрогнувшим голосом нетерпеливо спросил я.
– Зал. Какие-то штуки вокруг. На стенах то ли схемы, то ли рисунки, может быть, мониторы. Стулья. Больше ничего, – он скосил глаза в сторону. – Похоже на класс. Посмотрите лучше сами.
Мы с доком осторожно приблизились. Там и впрямь ничего такого не оказалось, и похоже это было на… на… Что-то вертелось в моей голове, какие-то далекие воспоминания, но они предательски ускользали, и я так и не нашел слов.
– Зайдем? – предложил Клистир.
Пряник покачал головой.
– Сначала обследуем остальные.
Следующее здание было одноэтажным, но высоким и длинным, с огромными окнами без занавесок. Входная дверь маленькая, одностворчатая, выкрашенная в ярко-красный цвет. Наверно, служебный вход.
– Спортивный зал! – удивленно воскликнул док, заглядывая в окно. – Мячи, сетки, кольца. М-да, давненько я не играл в баскетбол! И разметка на полу соответствующая… Где-то у них должен быть стадион, голову даю на отсечение! А если найдем бассейн…
Пряник оттащил его от окна.
– Успокойся. Ты здесь не на курорте. Идем дальше.
– Слушай, в чем дело? – возмутился док. – Это Предтечи или нет? Куда мы прилетели, где местный обслуживающий персонал? Мне, пожалуйста, отдельный номер-люкс со стереотелевизором во всю стену, пятиразовое питание и алкоголь за счет фирмы…
– Все не так просто, – спокойно сказал Пряник. – Толком Командор мне тоже ничего не объяснил, но это строили не люди. А Они. Нелюди.
– Кто? – насмешливо хмыкнул Клистир. – Предтечи? Ха! Да ты юморист. Они вымерли миллионы лет назад!
– Значит, те, кто сейчас за них. Это все возникло на голом месте за неделю, как раз когда здесь была Мамочка.
– Ах, Мамочка… – протянул док. – Так это ее проект? Ну, наша дорогая фрейлина дает! Гениально! Настоящий дипломированный прораб! Не ожидал, не ожидал…
Меня озарило:
– А как же древние стены вокруг?
– А они уже стояли… Эдакое кольцо… Как китайская стена. Слыхали о такой?
– Слишком натянуто, мой друг, – поморщился Клистир. – Неестественно. Они что, каждый раз отстраивают для всех вновь прибывших цивилизаций оздоровительный комплекс внутри этого Стоунхенджа? Он что, такая действенная защита?
– Да что вы ко мне пристали?! – рявкнул Пряник. – Совсем разболтались! А ну, шагом марш!
Территория Артефакта была огромна. Мы обследовали еще несколько зданий, некоторые из которых были без окон и были, скорее всего, хозяйственными постройками. Внутрь мы не заходили, потому что все это могло оказаться ловушкой. К вящей радости дока, нашли маленький стадион и приличных размеров плавательный бассейн с вышками. Клистир был в восторге, а мы с Пряником в недоумении. Правда, каждый по своему поводу. По-прежнему никого не встретили, но всюду царила чистота и порядок, все было до блеска вымыто и вычищено.
Наконец мы дошли до башни. Она была круглой, у основания метров пятнадцать-семнадцать в диаметре, а в вышину, при ближайшем рассмотрении, более семидесяти. Через каждые метра три она ступенчато сужалась, а на самой верхушке тускло поблескивало в лучах солнца непонятное сооружение ярко-оранжевого цвета. Башня была сложена из темно-коричневого пупырчатого материала, покрытого чем-то вроде гладкого прозрачного лака, о который, судя по прежним Артефактам, могло затупиться даже самое твердое зубило. Когда я коснулся башни рукой, то ощутил слабую частую вибрацию. Кажется, внутри работали какие-то мощные механизмы.
Мы обошли ее кругом и в небольшом углублении обнаружили металлическую створку без каких-либо признаков ручки или кнопки. Остановившись поодаль, мы стали совещаться.
– Подойдем поближе, она сама и раскроется, – предложил док-авантюрист. – Автоматика, как пить дать.
– На сегодня хватит, – покачал головой Пряник. – Возвращаемся. Еще успеешь сунуть туда свою глупую голову.
Плохо. Нам надо было отделаться от Пряника хотя бы на минуту – у дока за пазухой была бутылочка, и нам позарез требовалась ее живительная влага.
– Мы можем попытаться, – поддержал Клистира я. – Все равно это рано или поздно придется сделать.
– Вы хотите сказать, что идти должен я? – набычился Пряник.
Невинно заулыбавшись, мы дружно кивнули. Пряник сунул под нос доку гигантский шиш.
– Во, видали? Командор приказал осмотреть объект только снаружи и никуда не лезть. Возвращаемся!
Не успел он это произнести, как прозвучал громкий щелчок, и дверь с тихим жужжаньем медленно поползла вверх. Мы как по команде подскочили и заняли боевые позиции. По лицу дока побежала струйка пота.
– Спокойно, – прошипел Пряник. – Без команды не стрелять!
Из образовавшегося проема навстречу нам выкатилась… стиральная машина на гусеничном ходу. Она была выкрашена в чудесный перламутровый оттенок, переливавшийся на солнце всеми цветами радуги. Лампочки по периметру ее корпуса весело перемигивались. Машина размахивала манипуляторами, похожими на щупальца и вращала маленькой круглой башенкой, на которой были закреплены видеокамеры. Несколько секунд эта башенка вращалась вокруг своей оси, потом остановилась, наведя на нас камеры. Щупальца взметнулись вверх и тщательно протерли объективы. Те с еле слышным шуршанием задвигались взад и вперед, фокусируясь на нас. Наконец, все это сооружение замерло, лампочки перестали мигать и из динамика, скрытого где-то в сплетении щупалец, раздался поскрипывающий голос:
– Здравствуйте, ребятки! Добро пожаловать на мою гостеприимную планету! То-то я вас заждался!
Мы ошарашено молчали. Этот странный допотопный робот, хозяин планеты, уже знал о нашем прибытии. Впрочем, ничего удивительного тут нет: он, очевидно, засек приближение нашего корабля по радару и наблюдал за нашей посадкой. Только чему он так радуется? Для чего нас ждал? Или это скрытая угроза?
– Отвечай, кто ты?! – угрожающе приказал Пряник.
– Ой, простите, ребятки! – воскликнул робот, закрывая объективы щупальцами. – Старый я, старый! Программа уже не та, процессор перегревается, памяти не хватает. Не удержался от радости, забыл представиться. Я Няня, Тот Самый Няня.
– Что значит «тот самый»? – спросил я.
Лампочки робота недоуменно мигнули, он неопределенно развел щупальцами и сказал:
– Не знаю, бесценные. Просто все меня так называют, – внезапно голос его стал плаксивым. – Позор на мою дырявую башню! Не могу объяснить – не знаю. Зовите меня просто Няней. Так меня звали и ваши соплеменники, что несколько лет назад были со мной здесь. Все это я для них построил. И они были здесь счастливы. Ах, как мне было приятно с ними! Жаль, что они так быстро улетели.
– Какие еще соплеменники? – недоверчиво спросил Пряник.
– Двое замечательных землян и их наставница. Они называли ее Мамочкой. Благородная особа чистейшей души, славных порывов и ангельского характера.
– Мамочка?! – в один голос переспросили мы.
– Это у нее-то ангельский характер? – удивленно прошептал док.
– Так вы ее знаете? – воскликнул Няня.
– Нет! – хором ответили мы.
– Жаль, – сник робот. – А я как раз хотел спросить, как она поживает, не собирается ли вернуться. Впрочем, я верю, что, где бы она сейчас не находилась, ей там хорошо. Иначе она непременно вернулась бы. Уж я-то знаю.
Я мысленно усмехнулся. Да уж, хорошо Мамочке там, в тюрьме. Ничего не скажешь.
– Зубы заговаривает, – прошипел Пряник и, целясь Няне в середину корпуса, рявкнул: – Что это за место и каковы твои функции? Есть тут кто кроме тебя? Отвечай!
– Что же вы, ребятки, такие грубые?! – захныкал Няня. – Разве можно так разговаривать со старшими?
– Может и нельзя, – неожиданно смягчился Пряник. – Только ты все равно отвечай… пожалуйста, а то негостеприимно получается.
– Что же вы, ребятки, такие нетерпеливые? Конечно же, я вам все расскажу. Это трастфумбер второй категории, переоборудованный для представителей, как вы себя называете, Солнечного Союза. Здесь производят плакунарную диклопонацию, перимедацию, а также сифоральную триумбацию в случае диухальной флокции. Можем и типатировать, клонально, разумеется, но, думаю, на пользу это вам не пойдет. Ну а я Няня, просто Няня.
– Здесь что, медицинский центр? – подозрительно спросил Пряник у дока. – Ты что-нибудь понял?
Тот удивленно пожал плечами.
– Впервые слышу о подобном… Может, новые технологии? Я давно уж не читал медицинские журналы… Говорил я Стиву, так нет…
– У, докторишка, – пробормотал Пряник. – Только и умеешь, что банки ставить!
– Почему это? – обиделся Клистир. – Я, между прочим, окончил Ваашский Университет, специализировался у самого Пикули, имел практику на Савое-I и…
Головорез отмахнулся.
– Кто здесь есть кроме тебя? – обратился он к роботу, с интересом прислушивающемуся к разговору.
– Я один, – заверил тот и печально развел манипуляторами. – А Мамочка улетела. Давно уже. Жалко! Любопытная особа была, доложу я вам, яхонтовые мои! Вы с ней, случайно, не знакомы?
– Нет! – завопили мы с доком.
– Уже спрашивал, – заметил я.
– Провалы в памяти, – жалобно пискнул Няня. – Это все от переживаний. Так жалко, что Мамочка улетела. Ну, это ничего, вы, ребятки, тоже хорошие, не хуже ее будете.
Как странно все это…
– А что в башне? – наседал Пряник.
– Пулутарий, естественно, – ответила Няня. – А разве не видно?
– Видно, видно, – мрачно усмехнулся Пряник и потихоньку стал отступать, подавая нам знаки.
– Хотите взглянуть?
– Да нет, уж лучше как-нибудь в следующий раз, – заторопился вдруг Клистир. – Дела, понимаете ли… Профессор, мы ведь с тобой срочную партию в трехмерные шахматы не доиграли, помнишь? – он заморгал мне обоими глазами, словно эпилептик.
– Ага, – сказал я, – не доиграли.
И чего они всполошились? Лично я не видел ничего тревожного в этой ситуации. Вот, помню, на Мамлеке-III…
– Ну, вы доиграйте, ребятки, и приходите, обязательно приходите, – сказала Няня. – Это очень важно. Для вас же. Думаю, все у нас получится, сапфиры моего сердца! Вы мне сразу приглянулись.
– Отступаем! – прошипел Пряник, потянув меня за рукав. – Опасность второй степени! Не упускать его из виду! Смотреть по сторонам! И под ноги! Клизма – впереди, я – прикрывающий. Спокойно. Идем. Не паникуем. Шагом марш!
Док обычно обижается, когда его называют Клизмой, но сейчас он никак обиды не показал. Я подумал, как можно одновременно смотреть по сторонам, под ноги, да еще и не упускать это чучело из вида, но мне это, как ни странно, удалось. Мы стремительно отступили за кусты, стараясь не показывать Няне своего испуга. А чего мы испугались-то? Черт его знает. Просто какое-то странное ощущение, будто вся душа выворачивается наизнанку. Впрочем, неприятным это ощущение, пожалуй, не было. Просто непривычно как-то.
Няня не сдвинулся с места, только помахал нам щупальцами и трогательно подмигнул зеленой лампочкой. Он очень милый, этот Няня. Незнакомые роботы на чужих планетах редко бывают просто милыми. Подозрительно это. Наша работа и наш образ жизни делают людей крайне мнительными, мы привыкаем воспринимать в штыки все непривычное и неожиданное. Это нередко спасает жизнь, но плохо отражается на характере и манерах. Вот и сейчас. Конечно, мы вели себя странно, глупо и бестактно, но что нам еще оставалось? Да и какой может быть такт в отношении бесчувственной железяки неизвестного производства, да еще и устаревшей конструкции?
– Вот тебе и перимедация, – без конца повторял док. – Сейчас и не то увидим.
Я чувствовал себя дураком.
– А что, собственно, случилось? – тихонько спросил я у Клистира.
– Не знаю, но все хреново, – ответил он, оттирая со лба пот. – Селезенкой чую!
Мы пропятились метров сто, деревья скрыли от нас робота, все свободно вздохнули, прибавили ходу и скоро вышли на широкую светлую аллею, посыпанную речным песком. По обочинам аллеи стояли фонтанчики с питьевой водой и старомодно изогнутые лавочки. Эх, присесть бы, отдохнуть, мелькнула у меня шальная мысль. Устал я что-то за сегодняшний день. На лице дока я прочел аналогичное желание. И только Пряник упрямо пер вперед, подгоняя нас.
– Выйдем через центральный вход, – сказал он. – У лаза нас наверняка уже ждут.
– А мы там пройдем? – пропыхтел с тревогой Клистир. – Они что, такие идиоты?
– Мы тоже не совсем кретины, – отрезал Пряник. – Пробьемся. Оружие к бою! Не садиться! – добавил он, увидев, что док собирается примостить свой зад на соблазнительную скамейку.
Клистир недовольно хрюкнул, уже согнувшись в три погибели.
– Арчи, я же совсем на чуть-чуть!
– Ладно, – наморщив лоб, проговорил Пряник и тоже сел.
Он любил, когда его называли по настоящему имени, а док знал, как подлизнуться к нему. Я тоже присоединился. Мы проверили бластеры и перевели дух. Было тихо и спокойно, только журчала вода в фонтанчике и по-прежнему пели где-то птицы. Хорошо! С нами явно творилось что-то неладное! Но этого абсолютно не хотелось замечать.
– Я думаю, преимущества внезапности у нас нет, – сказал Клистир. – Может, посидим, обдумаем все?
Пряник дернулся было, чтобы подняться, но что-то удержало его. Он вдруг откинулся на спинку лавочки и рассеянно потер виски.
– Не понимаю, – пробормотал он, – что нас заставило отступить? Мы могли бы еще поговорить с ним, выведать необходимые сведения, в конце концов.
– Я тоже удивился, – поспешно заявил Клистир. – Что-то нас спугнуло, но это не имело к делу никакого отношения, ведь так?
– Конечно! – воскликнул я. – Может, вернемся?
– Н-н-не знаю… – Пряника, казалось, мучила какая-то мысль.
С минуту мы сидели молча, вытянув вперед уставшие, гудевшие ноги.
– Интересно, какое впечатление мы произвели на этого робота, – сказал я почему-то. – С пушками наперевес мы выглядели не очень-то приветливо.
– Ну да, – ответил док. – А чего мы их выставили?
– А мы их разве выставляли?
– Да нет. Только в руках держали.
– А зачем?
– Полагается. Для безопасности.
Пряник смотрел на нас круглыми от удивления глазами.
– Мы с ума сошли! – заявил он.
– Это почему еще? – вскинулся док, уперев руки в бока.
– А если бы на нас кто-нибудь направил оружие, что бы мы сделали?!
Лицо дока гневно потемнело.
– Я просто взял и засунул бы это оружие ему в…
– Вот именно! – подхватил Пряник. – И любой бы на твоем месте обиделся. Это же просто свинство: вломиться в чужой дом, размахивать оружием, угрожать. Это же как специально напрашиваться на грубость. И чего, спрашивается, в такой ситуации остается ждать от хозяев, от того же Няни?
– Да-а, проблема, – протянул доктор, почесывая в затылке. – Мы же могли случайно выстрелить и попасть в него. А он-то к нам со всей душой. Вот, хреновина-то какая получилась! Что делать-то теперь?
Пряник вскочил и с размаху разбил свой бластер о дерево.
– Проклятая жизнь! – закричал он. – Мы же превратились в мерзких скотов! Только и делаем, что грабим, уничтожаем, загаживаем все на своем пути! Что же это, мужики?! Разве это по понятиям: он с нами как с людьми, а мы его чуть не грохнули? Почему мы в каждом незнакомце видим врага? Почему мы сами враги для всего незнакомого? Сколько это будет продолжаться?! Мы уже стали хуже Мамочки. Слышали, что Няня о ней говорил? Разве о нас можно такое сказать? Даже Хьюлетт с Корявым Паркинсоном ангелы по сравнению с нами.
Мы с доктором подавленно молчали. Пряник был абсолютно прав. На всякий случай мы вынули батареи из своих бластеров и забросили в кусты. Мало ли что. Бластер – опасная штука, особенно когда он заряжен и в боевом положении. Запросто можно покалечить кого-нибудь или самому пораниться. Зачем зря рисковать? Опасаться нам все равно было нечего: булфроги за стеной, а здесь только Няня, который явно не хотел нам зла.
Пряник сидел на дорожке, держа в руках разбитый бластер, и горько плакал. У меня тоже на душе кошки скребли, да и Клистир выглядел скверно. Всех нас мучила одна мысль: как помириться с Няней.
К счастью, Няня вскоре сам выкатился из соседней аллеи.
– Что же вы, ребятки, такие грустные? – воскликнул он, всплеснув манипуляторами. – Поссорились что ли? Или беда какая стряслась? А? Ой, бедненький! – Няня нежно погладил Пряника по голове своим длинным щупальцем. – Ты сломал свою игрушку? Не плачь, я дам тебе другой пистолетик, еще лучше.
И в манипуляторах Няни неизвестно откуда возник новенький, блестящий бластер. Пряник вскочил, слезы у него мгновенно высохли. Все еще не веря своим глазам, он бережно взял Нянин подарок.
– Это же Андромедский супербластер СБ-65 с термоядерной подкачкой и инфралазерным самонаведением! – дрожащим голосом проговорил он. – Еще в детстве я мечтал о таком.
– Осторожно, он может быть заряжен, – сказал я.
– Да что я, совсем без башни что ли?! – обиделся Пряник, переводя оружие в безопасный режим. – Не буду же я из него стрелять.
– Вот и правильно, – обрадовался Няня. – Не надо ни в кого стрелять. Это опасно и очень невежливо.
– Во! – согласился Пряник. – А наши могут неправильно понять, если мы вернемся без оружия. Они же как дети малые.
– Да, – вздохнул Няня, – мальчики не могут без таких игрушек.
– А что, мы уже уходим? – спросил я.
– Ой, не хотелось бы, – сказал Клистир. – Тут так хорошо. Спокойно, тихо. Надоела уже эта беготня, стрельба. Преступный образ жизни так утомляет!
– Придется, – вздохнул Пряник. – Они нас, небось, заждались уже. Волнуются. Нехорошо будет, если мы тут прохлаждаться станем, когда нас там ждут.
– Может, еще посидим? – спросил доктор. – Уж больно уходить не хочется. Я бы в бассейне поплавал…
– А вы возвращайтесь, – предложил Няня. – И друзей своих приводите. Я буду очень рад с ними познакомиться.
– А можно? – с волнением спросил Пряник.
– Конечно, можно! – мне показалось, что Няня улыбнулся, во всяком случае, его лампочки мигнули очень приветливо. – Обязательно приходите. Все приходите. Тут мест на всех хватит. Я буду очень рад дорогим гостям. Все подготовлю, чтобы вам тут хорошо было. Сейчас, конечно, я уже не тот, что был раньше. Раньше бы я такое вам приготовил, вы и представить себе не можете. А сейчас стар стал – механизмы уже не те.
– Ничего, и так хорошо, – сказал доктор. – Один бассейн чего стоит! Неужели это все для нас?
– Для вас, мои мельхиоровые, все для вас, дорогие гости. Я уж так старался! Возвращайтесь, возвращайтесь скорее.
– Пошли, пацаны! – махнул нам рукой Пряник. – Раньше сядем – раньше выйдем. До свидания, Няня, мы обязательно вернемся.
Мы спокойно вышли через главные ворота. Естественно, никто нам не препятствовал. Прежние страхи показались нам смешными и нелепыми. На этот раз мы пошли в обход оврага, так что и булфроги нас на обратном пути не беспокоили. Но путь все равно был нелегкий. Всю дорогу мы молчали. Очень не хотелось возвращаться на корабль. Мы твердо знали, что вернемся к Няне, потому и сохраняли спокойствие. Но какое-то смутное чувство продолжало меня тревожить. Оно было сродни тому ощущению, что я пережил там, в парке у башни. Будто душу опять вывернуло наизнанку, но на этот раз в обратную сторону. Видимо, все еще сказывалось похмелье. Однако, до корабля мы добрались без приключений и как раз успели к обеду.
А после обеда командор собрал всех в кают-компании. Он сидел, слушая отчет Пряника, по своему обыкновению мрачно всех оглядывал и устрашающе топорщил усы.
– Итак, – хмуро сказал он, когда головорез закончил, – саркофага в овраге нет.
– Нет, – качнул головой Пряник.
– Только эти мерзкие булфроги, – тут же вставил док.
– И все это похоже на базу отдыха, – продолжал констатировать Бауэр.
– Похоже, – согласился Пряник.
– А Няня, значит, просто робот устаревшей конструкции?
– Да, и очень дружелюбный.
– Что значит «дружелюбный»? – поморщился Бауэр. – Роботы не бывают дружелюбными. Это всего лишь машины. Они делают то, что записано у них в программе. Так ведь, Вирус?
– Совершенно верно, – поддакнул Вирус. – Все дело в софте. Какой софт закачан, такие у него и фичи.
– Ты язык-то не распускай, – проворчал командор. – Отвечай на заданный вопрос и не умничай.
– Так точно, сэр!
– То-то. И чем же этот робот так дружелюбен?
– Вот, – сказал Пряник, показывая командору свой подарок.
– Ого! – глаза Бауэра округлились. – Андромедский супербластер СБ-65 с термоядерной подкачкой и инфралазерным самонаведением. На черном рынке оружия такой стоит тысяч пятьдесят.
– Сотню, не меньше, – поправил Бяшиш. – Откуда он у тебя?
– Няня подарил. Я же говорю: свой парень, душа нараспашку.
– Ой, не нравится мне это, – покачал головой Бауэр. – Что это он так расщедрился?
– Понравились мы ему, наверное.
– Да уж, понравились… Либо у него этого добра по самый штекер, либо он блефует.
– Запугать хочет, – предположил Бяшиш, – типа, будете слушаться – получите конфетку, а нет – будете соскребать свои мозги по всей галактике.
– В башню не проникли? Хоть приблизительно ясно, что это за артефакт?
– Не, в башню мы заходить пока застремались. Няня звал, но мы не пошли. А артефакт там. Это и к гадалке ходить не надо. Что он делает – черт его знает.
– Все понятно, – щелкнул пальцами Бяшиш.
– Что тебе понятно? – недовольно спросил командор.
– Что я и говорил. Башня – сверхоружие. Этот супербластер по сравнению с ним, как рогатка по сравнению с гранатометом. Няня раздает их, потому что ему бояться нечего. Купить нас хочет. Кстати, Пряник, а где твой старый бластер?
– Сломался, – потупил взор Пряник.
– Как это сломался? Сам сломался?
– Ну, я его сломал. Зачем мне это барахло, когда Няня такие пушки раздает.
– Ты глупо поступил, Пряник. Какой бы он не был, оружие на дороге не валяется, – задумчиво произнес командор. – Эх, знать бы, что у этого Няни на уме. Да в чужой процессор не заглянешь. А, Вирус?
– Ну, если постараться, можно попробовать законнектиться на его беспроводный интерфейс, если его железо поддерживает стандартные протоколы физического уровня, залогиниться на рутовском порту в однопользовательском режиме…
– Заткнись, кому сказано! Я тебя спрашиваю: можно или нельзя?
– Никак нет, сэр!
– Вот и я о том же. Задницей чую, не ладно тут что-то. Права была Мамочка. Она писала, что они быстро вошли в контакт с этим таинственным Няней и поначалу были очень довольны. Каким-то образом за неделю или около того, не знаю, при помощи Няни или нет, здесь появились все эти постройки, созданные для обитания именно землян. А потом что-то тут у них случилось – Мамочка по какой-то причине застрелила Корявого, а Хьюлетт тронулся умом. Они спешно бежали с планеты, выкинув Саркофаг в овраг у Артефакта. Может, причина только в нем, трудно сказать.
– Просто Предтеч вдруг ожил и задал им жару, – хихикнул Вирус.
– Заткнись, – сказал Бяшиш. – Подготовь-ка лучше после собрания аппаратуру, будем искать в овраге твоего ожившего Предтеча, наверно, за эти годы его просто засосало в жижу.
Вирус поежился, прикусив язык.
– В любом случае надо идти туда, – бодро сказал Пряник. – Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Пока все складывается наилучшим образом.
– Это и пугает, – заметил командор. – Кстати, что это ты, Пряник, раскомандовался? И смелый такой стал ни с того – ни с сего. А вы что об этом думаете? – обратился он ко мне с доком.
Ох, как не люблю я этот его вопрос! Что я могу об этом думать? Вон пусть док думает. А тот и рад.
– Шеф, там все в полном ажуре, клянусь Авиценной! Никакой опасности нет, даю палец на отсечение – на ноге. Там можно прекрасно отдохнуть. Народ устал, ведь правда, мужики? А в башню мы проникнем, как пить дать. Няня нас сам туда проводит. И там наверху какая-то оранжевая штуковина, занятная вещица, доложу я вам. С нее и начнем.
Командор облокотился на стол, закрыл лицо рукой и задумался. Все притихли.
– «Магнолианский Артефакт не представляет для нас ценности. Я не дура, чтобы использовать его на себе, но для государства это ценнейшее приобретение. И может быть, если у меня проснется совесть, я обнародую свое открытие. Очень опасная штука. Без стакана не осилишь», – Бауэр медленно и с расстановкой повторил эти слова Мамочки. – Что бы все это значило? Ответ на этот вопрос знает только Няня. Мы обязаны вытрясти из него ответ, чего бы это нам ни стоило. И мы вытрясем его. А это значит, что нам придется пойти туда. Может быть это будет стоить нам жизни, может и того хуже, но это наша профессия. В конце концов, нет более позорной смерти для джентльмена удачи, чем смерть в постели, в окружении плачущих родственников. На этой планете мы станем хозяевами мира или она нам станет общей могилой. Третьего не дано. Завтра решается наша судьба, – Бауэр торжественно встал. – Джентльмены, я принял решение. Завтра на рассвете мы отправляемся туда. Бяшиш, Пряник и Вирус обыщут овраг. Старшим группы назначаю Бяшиша. Омлет, Кардан и Штурвал остаются на корабле. Старшим назначаю Кардана. Он будет постоянно поддерживать связь с нами и прикрывать наше отступление в случае чего. Штурвал будет держать корабль в постоянной готовности к взлету. Остальные пойдут к Артефакту. Эту группу поведу я. А теперь всем отдыхать. И никаких глупостей, – он пристально посмотрел на нас с Клистиром.
Когда мы вышли, Клистир таинственно поманил меня пальцем и слегка расстегнул свой скафандр. Из-за отворота скафандра коварно поблескивало горлышко бутылки. А я совсем о ней забыл за всей этой суетой. Я вспомнил сегодняшнее утро и мне стало не по себе.
– Может не надо? – сказал я, осторожно оглядываясь вокруг. – Кэп и так на нас взъелся. Зачем нарываться?
– И то верно, – задумчиво сказал Клистир. – Лучше до завтра отложим. Что-то я умотался сегодня. Надо бы как следует выспаться. Завтра ведь наверняка поднимут ни свет – ни заря.
– Завтра надо быть в форме, – сказал я. – Работенка, я чувствую, предстоит нелегкая. Сегодня меня и так весь день мутило. Лучше уж завтра. Может быть, будет за что.
– Ну, до завтра, – сказал доктор. – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – ответил я.
Ночью я спал как убитый. Сказались волнения дня. Мне снился Няня, обнимающийся с Мамочкой, снился Клистир, пьющий виски на брудершафт с бармазианским дерьмоплюем, снился булфрог, привязанный за язык к дереву, а потом я увидел, что это вовсе не булфрог, а Клистир, а булфрог убегал от Пряника, который пытался об него разбить свой бластер. Потом вдруг передо мной снова появился Няня. Его лампочки светились зловещим красным светом, а в объективах сверкали отблески пламени. Няня грозил мне своим длинным щупальцем и говорил: «Что же вы, ребятки, такие алкоголики? С сегодняшнего дня за каждую пьянку будете чистить сортиры и мыть посуду. А ну вставай, скотина!»
Я проснулся. Бяшиш остервенело тряс меня за плечо.
– А ну вставай, скотина! – кричал он. – Ты что, забыл, что нам сегодня предстоит?!
«Сон в руку», – подумал я и вскочил с койки. Бяшиш подозрительно понюхал меня. «Трезвый? – с недоумением спросил он. – И Клизма сегодня, вроде бы, тоже трезвый. Не к добру. Прониклись что ли? Смотрите у меня! Чтобы через пять минут был в столовой!» Он погрозил мне пальцем, совсем как Няня из сна, и ушел.
За ночь погода испортилась. Небо заволокли хмурые серые тучи, накрапывал противный дождик, разводя грязь, но сильные порывы холодного ветра до сих пор сдували откуда-то еще не слипшуюся пыль – она забивалась в нос, рот, ела глаза. Ругаясь и отплевываясь от пыли, мы гуськом пошли по направлению к Артефакту. Пряник, Бяшиш и Вирус вскоре спустились в овраг на поиски Саркофага, а мы вошли через центральные ворота, автоматически распахнувшиеся перед нами.
– Как в мышеловке, – сказал док. – Радушно впускают, а вот обратно…
– Заткнись, – хором откликнулись командор и я.
– Но в первый раз вы благополучно ушли, – заметил Пузырь, нервно массируя толстую шею.
– То было в первый раз, – весело заявил Клистир. – Ладно, ладно, шучу…
На территории Комплекса, как мы прозвали новоявленные постройки, было сухо – дождь сюда не дошел. Или неведомые силы Предтечей оберегали его от непогоды. В любом случае, настроение наше немного поднялось, и разведка началась. Мы прошлись по вчерашнему маршруту и не обнаружили ничего нового. Бауэр долго ходил вокруг Башни, а мы пялились на оранжевую фиговину, торчащую на ее верхушке.
– Нужен глайдер, – глубокомысленно изрек Пузырь, – отсюда мы до верха не доберемся.
– Живыми, – уточнил док.
– Пока не до глайдера, – командор, казалось, усиленно о чем-то думал. – Нужно попытаться проникнуть внутрь отсюда, снизу.
Он ткнул пальцем в белую плиту, находящуюся в углублении и служащую, очевидно, дверью.
– Помогите-ка мне, давайте поищем кнопку или что-нибудь типа нее…
– Может подождем Няню? – предложил я, но командор в ответ только сердито сверкнул на меня глазами.
Плита была гладкой, теплой и жирной на ощупь. Целых полчаса мы шарили вокруг нее, обследовали все и вся, но ничего похожего на открывающий или следящий механизм не нашли.
– Разберемся с ней потом, – постановил наконец Бауэр. – Допросим Няню, подключим Вируса и, если понадобится, Кардана. Уж они-то с этим справятся. А сейчас предлагаю осмотреть постройки. Начнем вон с той, – он кивнул на ближайшее здание – длинное, приземистое и практически без окон. – Я не я, если не разберусь тут во всем!
Но ничего интересного мы не обнаружили. Производственные, вспомогательные помещения. Самые обычные котельные, подсобки и тому подобное. Где-то двери открывались, где-то, реже, нет. Зато встретили несколько примитивных маленьких сервороботов-уборщиков, наладчиков и даже официантов. Сперва мы их пугались и хватались за оружие, но потом привыкли. Один из официантов подкатил к нам с подносом, уставленным высокими бокалами с янтарной жидкостью, но мы, естественно, не притронулись к ним, я только отлил себе немного для анализа. Робот долго сопровождал нас, а потом незаметно исчез. Как и вчера, Клистир порывался искупнуться в бассейне, но Бауэр не разрешил ему. Теннисный корт был великолепен, поле для гольфа – идеально, а в боксе, рядом с ним, стояло несколько гольф-машинок. Поразмыслив, мы не стали их трогать. «В здоровом теле – здоровый дух, – говорил док. – Только что-то не видно тех, кто его взращивает у себя. Неужели это все для нас тут приготовлено. Что-то не верится».
