Текст книги "Ничейная земля. Никополь (СИ)"

Автор книги: Леонид Турбин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Турбин Леонид Сергеевич
Ничейная земля. Никополь.

 Вступление

На ничейной земле жизнь текла спокойно и размеренно. Так было последние две тысячи лет, если не считать нескольким мелких стычек её обитателей между собой.

Ещё не до конца стихли трели дневных птиц, как в пролеске за окном ухнула первая сова, гоняя по опавшей прошлогодней листве зазевавшуюся мышь. Свой вечерний хор затеяли цикады: тысячи скрипящих голосов заполняли пространство, остававшееся после дневных певунов. Ярко-красный диск солнца нехотя скрывался за грядой Нарэн-Кура, окутывая слепящими искрами снежные шапки его величественных вершин. День плавно скатывался в сумерки, окутывая долину ордена вечерней прохладой и запахами ночного леса. Вечерние звуки постепенно наполняли полупустые коридоры замка ордена магов огня.

Мэлнон сидел на стуле в большом зале и листал книгу истории ордена. Он, будучи главой этого ордена, очень любил историю и подолгу мог ещё и ещё раз перелистывать эту большую и тяжёлую книгу. На столе рядом с ним стояла чернильница с пером, а чистый лист пергамента всегда был в кармане его роскошного алого одеяния. Иногда маг брал перо в руки, окунал в чернильницу и что-то записывал себе на пергамент. Вполне обычный рабочий вечер. Сегодня было так же, как и всегда. В воздухе порхали огоньки, с заходом солнца становясь всё ярче и ярче так, чтоб сидящий в этом зале даже не заметил смены времени суток. Отложив книгу истории ордена, Мэлнон закурил трубку и взглянул на свой посох, стоявший рядом со стулом. Посох даже не стоял, а висел в воздухе буквально в паре сантиметров над каменным полом, готовый в любой момент оказаться в руке хозяина.

Воздух стал сгущаться, как бы втягивая в себя пространство, а тут же завертелся, подобно маленькому смерчу, закручивая в бешеном танце пыль и камни, подхватываемые с пола этим адским колесом. Мэлнон кинулся к своему посоху, чувствую бесконечную злобу и ярость, сходящую от этого смерча, разразившегося невесть от куда, но не смог... Невидимая стена словно выросла между ним и его посохом, через мгновение маг просто не смог даже пошевелиться. ОН появился внезапно, вышел их этого смерча, который тут же исчез, роняя на пол поднятую с пола пыль и камни.

– Не так быстро, – ОН замер на месте, опуская вытянутую руку.

Мэлнон попытался рассмотреть своего незваного гостя, но сделать это оказалось не так то и просто. Лёгкий ветерок колыхал раскинутые полы красно-чёрного одеяния, которому, казалось, было уже несколько тысяч лет. Смрадный запах тлена и гари от этого одеяния наполнил всё вокруг. Так жутко не вонял даже скунс, только что вынырнувший из очередного болота ничейной земли.

Резкое движение ЕГО руки и посох мага с глухим звуком ударился о противоположную стену зала, оставив мага без всякой надежды на сопротивление этому могущественному и явно недружественному существу, ибо маг не знал, кто или что перед ним находится. Ни один маг ничейной земли не мог похвастаться таким могуществом.

– Успокойся, посох тебе не поможет, – мёртвый голос прервал эхо падения посоха, – я просто пришёл поговорить. У меня к тебе дело...

– Я не собираюсь иметь с тобой никаких дел! – резко одёрнул Мэлнон пришельца, – я....

Мэлнон скривился от боли. Тело не слушалось хозяина, а кровь отхлынула от рук и ног и, казалось, вся собралась у него в голове.

– Мне всё равно, хочешь ты иметь со мной дело или не хочешь, – как ни в чём небывало продолжил мрачный голос, доносившийся из-под капюшона незваного гостя, – но ты должен вернуть мне моё оружие. Мне нет дела ни до тебя, ни до твоего жалкого мира, но у тебя есть совсем немного времени, чтоб вернуть мне его. Иначе....

– Что иначе? – еле выдавил из себя старый маг.

– Иначе я разрушу всё, что увижу, начну с твоего жалкого ордена и никто, даже ты, даже Каррун, не смогут мне помешать. Я жду ответа... – ОН вскинул руку, и неведомая сила раскрошила одну из каменных колонн, стоявших в зале. Колонна рассыпалась на тысячи мелких камешков по всему полу, неприятно чиркнув одним осколком по бледному лицу мага.

– Ну что ж, быть по сему... – сквозь боль выдавил из себя Мэлнон. Фигура, стоящая в конце зала по-прежнему была неподвижна.

– Может, всё же скажешь, зачем это всё нужно и кто ты такой? И почему пришёл именно ко мне? – с толикой надежды в голосе спросил старый маг ТОГО, кто стоял в десяти шагах от него.

Фигура едва лишь колыхнулась, и вновь раздался его жуткий голос, сравнимый разве что с ревом старого, повидавшего виды герануса, попавшего в капкан роинов. Капюшон слегка пошевелился, но этого было достаточно, чтоб маг успел немного рассмотреть лицо своего собеседника. Выглядел он вполне человеком, причём достаточно молодым. Прямые черты лица, ровный длинный нос, густые брови, но вот глаза... в них было что-то мрачное, даже жуткое. Нет, глаза были на месте, но они были не человеческими. Полные тысячелетнего огня, глаза пронизывая пространство вокруг себя багровым светом. Казалось, что даже воздух горит и останавливается на пути этого огненного взгляда.

Мэлнон висел в воздухе. Красной змеёй вокруг его запястьев обвился тонкий браслет огненных оков, не давая и шанса пошевелиться, что уж говорить о какой-то магии. Даже дышать ему удавалось с большим трудом.

– Время покажет, время должно пройти. Это нужно всем нам.... – воцарилась жуткая пауза, показавшаяся Мэлнону вечностью, – да и тебе тоже. Как только ты его найдёшь, я приду к тебе снова. Не сомневайся, я смогу тебя найти даже на вершинах Нарэн-Кура и в подземельях гномов.

Фигура исчезла в темноте так же внезапно, как и появилась пол часа назад, просто растворилась в воздухе. Только сейчас Мэлнон почувствовал облечение и без сил рухнул на пол. Огненные оковы испарились вместе с их хозяином, оставив красные следы на запястьях как напоминание об этой встрече. Трясущиеся руки едва позволили старому магу подняться с холодного каменного пола. Ничего не понимая, он тихо опустился на стоявший рядом стул, на котором маг сидел до появления ЕГО. Постепенно Мэлнон стал приходить в себя от случившегося.

Он осмотрел зал, – ничего, кроме осколков колонны, не напоминало о только что побывавшем здесь госте. Один взгляд на посох и тот, подобно послушной дрессированной собачке, поднялся с пола и влетел в руку своему владельцу. Настало время прибрать. Мэлнон стал нашёптывал заклинания в вершину посоха, затем начал вращать им в воздухе.... Осколки колонны поднялись с пола и закрутились в послушном танце: всё ближе и ближе прижимаясь друг к другу, заново формируя разрушенное строение, несколько кругов и вращений – колонна вновь заняла своё место, будто и не валялась она пару минут назад на полу в виде тысяч нескладных камешков. Мэлнон посмотрел под ноги и увидел небольшой камешек с острыми краями, поднял его и обошёл вокруг колонны.

– Чуть не забыл, – сказал он, увидев выбоину у основания колонны и аккуратно вставив в него подобранный осколок.

Ему смертельно хотелось отдохнуть, Мэлнон опустился на стул и позвал своего верного помощника:

– Рикке, подойди ко мне!

В коридоре послышалось хлопанье небольших крыльев.

– Вы меня звали? – раздался из коридора тоненький голосок, больше подходящий ребёнку, нежели кому-то взрослому.

– Принеси мне настоя....

Послушный Рикке, хоть и был размером с большого кузнечика, но отличавшийся невиданной для своего племени силой, ловко примостил рядом с локтём большую кружку свежесваренного настоя из трав горного стоцвета. Настой этого цветка всегда добавлял заряд бодрости старику, который уже семь веков бродил по этому и тому свету. Мэлнон с жадностью выпил всё содержимое, причём в горле было сухо, как после того перехода через соляную пустыню, когда роины украли у него весь запас настоя стоцвета. Руки у него при этом дрожали, а глаза судорожно дёргались, как бы показывая весь процесс мышления великого старца.

Никогда в жизни он не был так озадачен, как сейчас. Первый раз он не знал чётко, что делать. И тут лицо его перестало дёргаться, он застыл на мгновение, а после чего стал быстро ходить вдоль каменных стеллажей, словно что-то потерял. Рикке впервые за сорок лет службы видел своего хозяина не бесконечно спокойным, а таким: шумным, бормочущим несвязанные слова "...свиток... Ансун ... Брадкон ...Сермион ...", бегающим от одной полке со свитками к другой и разбрасывая вокруг искры. На самом деле Мэлнон очень дорожил своим имуществом, и всегда берёг как зеницу ока каждый свой свиток – написал ли он сам, купил ли у бродячих монахом, нашёл ли у поверженных магов в битве или просто достался в подарок от своих друзей или учеников. И уж тем более никогда их не разбрасывал, а каждый раз, как брал в руки, – аккуратно стряхивал пыль, протирал шкатулку из драконьего дерева и никогда не позволял себе забываться, ибо он, глава ордена огня, властитель всех тайн пламени, мог одним дыханием вызвать огненный шторм... Но только не в этот раз. Шкатулки падали с полок, свитки летали по всему залу, так и норовя вылететь в открытое окно.

– Рикке! Готовься, завтра на рассвете мы отправляемся в Лемток. Мне срочно нужно в библиотеку Карруна, и, если повезёт, то и с самим Карруном увидеться. Так что пошевеливайся, собери мои вещи и не забудь мой настой. Путь предстоит долгий.

Давно Мэлнон не выбирался из своего ордена. Последние несколько лет он вообще не покидал стен форта. Но сегодня всё было иначе. Обычно спокойное, будто высеченное из камня лицо, пронизанное морщинами, сейчас же было то сосредоточенным, то растерянным. Его серые глаза, полные вековой мудрости, то смотрели в одну точку практически не мигая, то начинали быстро рыскать по всем сторонам, судорожно впиваясь в каждую мелочь.

Верный Рикке весь вечер летал по дому великого Мэлнона, собирая в один сундук всякие книги, травы, редкие артефакты. К последним, кроме ставших вполне обыденными и практически ничего не стоящими зубов дракона, была чешуя последнего зерзона, который погиб в вулкане ещё три века назад. Тогда Мэлнон бродил по предгорьям Нарэн-Кура, выискивая пропавшего Палладина. Но вместо искомого встретил своего старого знакомого дракона Дарго из рода каменных драконов, который и рассказал о том, что видел, будто Лемас из рода огненных драконов, дрался на вершине вулкана Казо с зерзоном. Но Мэлнон ему не поверил, т.к. до этого последний раз зерзона видели пару тысячелетий назад, ещё когда его, Мэлнона, учитель был совсем юным и не умел вызывать даже простого пламени для разжигания костра. Мэлнон в это время смотрел безотрывно в окно, много курил свою любимую трубку и только глубокой ночью ушёл к себе в дом и лёг спать.

Глава I.

Встреча.

***************

Вечер в таверне «красный нос» для Сенгура явно не удался – кроме как выпить пять дубовых кружек местного пива, ему «посчастливилось» ввязаться в драку между десятком роинов. Этим вечером в таверне десяток молодых и горячих роинов после удачной охоты зашли в таверну отметить свой успех. Роины всегда «славились» своим не очень покладистым нравом и жадностью до добычи. В этот раз они не поделили убитых ими волков. Для роинов носить пояс из шкуры волка считалось эдаким шиком, последним писком моды. В разгар пьянки, двое не поделили подстреленного ими самого крупного волка и зацепились друг с другом в драке. Пока остальные роины расчищали место, один из них неожиданно зацепил столик Сенгура и опрокинул кружку с пивом на пол. Сенгур и сам был не прочь иногда померяться силами с крепким противником, – но в этот раз их было чересчур много. И через несколько минут его просто выкинули на улицу с разбитой губой и поломанным ребром, а может и двумя – считать он не стал.

Валяясь на холодной каменной мостовой перед таверной, он всё же был горд собой – ему таки удалось "вырубить" троих. Делать нечего, не валяться же здесь до утра. Тем более что скоро роины успокоятся и вспомнят о трёх своих, побитых неизвестным и тут ему точно не то, что рёбра переломают, – как бы в живых остаться...

Собрав остатки силы и гордости, Сенгур всё же заставил себя встать и побрёл вдоль кажущейся в ночи бесконечно длинной улицы. Синяя накидка поверх кольчуги была испачкана грязью мостовой и кровью, хлеставшей из разбитой губы. Синяк под глазом начал наливаться, грозя закрыть к утру весь глаз. Благо хоть оружие осталось на месте, – меч с красивой кованой ручкой, украшенной превосходной резьбой, остался при хозяине.

Где-то здесь, в Лемтоке, жил его старый знакомый. Познакомились они лет десять назад, когда Сенгур отправился в горы за перьями веленга, очень ценившиеся у местных модниц. За одно такое перо в те времена можно было купить хорошую лошадь или приличный меч, выкованным лучшими мастерами гномов, живших с той стороны Нарэн-Кура или ещё дальше.

Фонари Лемтока скудно освещали главную улицу. Где-то вдали величественно возвышался форт ордена магов земли. Форт представлял собой небольшой замок с высокой башней в самом его центре. Цветом этот форт был подобен одеянию самих магов ордена – светло-коричневого, но сейчас, в темноте он казался чернильно-чёрным. Сенгур помнил, что поворот на улицу своего друга седьмой или восьмой от таверны, а уж тем более в таком виде – пьяный и побитый – вспомнить, сразу явно не удаётся. Сенгур понадеялся на удачу и, отсчитав седьмой поворот, свернул на право. Редкие в этот час прохожие с удивлением и страхом рассматривали идущего вдоль домов побитого воина. Однако ж Сенгуру гордость или стыд за свой внешний вид не позволяла спросить, а знает ли кто из них Ратика. Ему наоборот, хотелось исчезнуть, скрыться с глаз, дабы никто не смог запомнить его и на следующий день не рассказать на весь город об этом инциденте.

– Так, дом должен быть где-то здесь. На двери ещё ручка кованная была.

Он не ошибся, на двери, перед которой он остановился, действительно была кованая ручка в виде головы единорога с изогнутым рогом – за него было очень удобно браться. Немного помявшись и о чём-то подумав, Сенгур взял эту ручку, осторожно, и, как ему казалось, еле слышно, трижды постучал. В доме была тишина.... Немного подождав. Сенгур вновь постучал, но на этот раз увереннее. "Тук-Тук-Тук" глухо вторило эхо, унося тихий звук прочь по пустой улице. Если он ошибся, то был готов попросить у разбуженного им хозяина прощения и на утро принести ему кружку пива в счёт испорченной ночи. Ждать ему довелось не долго. На стук дверь открыла молодая женщина средних лет в красивой бежевой ночнушке дорого покроя, и заспанным голосом спросила:

– А вы кто собственно такой?

– Доброй ночи хозяйка, мне нужен Ратик, это его дом?... – сказал Сенгур, немного ошалев от неожиданно увиденного. Он ожидал увидеть Ратика, или на крайний случай, какого либо другого мужчину, но чтоб среди ночи дверь незнакомцу открыла женщина – этого он себе ни как не представлял.

Своими карими глазами, которые только стали отходить ото сна, женщина стала рассматривать стоящего на пороге воина. На вид ему было около тридцати лет, среднего роста и телосложения, синяя грязная накидка поверх видавшей виды кольчуги, стоптанные кожаные сапоги, в которых хозяин, по всей видимости, прошёл не одну сотню километров по ничейной земле, а может быть и за её пределами, добротный меч в ножнах, – всё в нём выдавало наёмника. Жёсткий запах перегара, разбитая губа и отёкший глаз подсказывали ей, что разговаривать с ним без мужа явно не стоит.

– Ратик – это мой муж, а зачем он вам и тем более в такое время? – женщина решила сразу же отсечь любые попытки этого незнакомца завязать с ней какой-либо разговор.

– Так он женился? – серые глаза Сенгура заблистали любопытством.

– А вы будто не знаете...! – с этими словами она захлопнула дверь и стала подниматься вверх по лестнице.

На встречу её шагам спускались сверху более тяжёлые и медленные шаги – это явно был муж. Женщина остановилась и было слышно, как она объясняла мужу, что у двери стоит какой-то пьяный оборванец и хочет с ним поговорить прямо сейчас.

Вскоре дверь вновь открылась, но на этот раз стоял сам Ратик. С последней их встречи он поправился килограммов на десять-пятнадцать, и это уже был не тот бесшабашный парень, готовый ради интереса взобраться на спину герануса и прокатиться верхом на нём вокруг центральных болот, а потом долго рассказывать о том, что шкура у него очень сильно воняет и по этому на жаркое этот геранус не подходит. Сейчас перед Сенгуром стоял коренастый мужчина с большой буквы этого слова.

Молчаливое смотрение друг другу в глаза длилось недолго. Затем суровое и недовольное лицо Ратика резко сменилось знакомой улыбкой и его голубые глаза засветились неподдельной радостью.

– Сенгур! Дружище! Сколько лет!? Какими судьбами?!? – Ратик обнял Сенгура своими могучими руками.

– Я тоже рад тебя видеть, – проскрежетал Сенгур, чувствуя, что его могучий друг давит на поломанное ребро, – только не сильно сдавливай меня...

– Ну что ж ты стоишь-то на пороге?! – Ратик отпустил своего друга и теперь уже похлопал по плечу,

– Быстро заходи...

Разувшись, Сенгур вошёл в коридор и снял с себя пояс с мечом, который тут же нашёл себе место в специальном шкафчике рядом с секирой хозяина. Тусклый свет фонаря осветил его обросшее лицо, представляя взору Ратика рассеченную губу.

– Мне б умыться для начала... – вопросительным взглядом посмотрел гость на хозяина.

– Что это с тобой? Никак опять подрался? – рассматривал Ратик помятое лицо, и уже наверх, куда ушла его жена, крикнул, – Ника, радость моя, встречай дорогого гостя! И принеси чистое полотенце.

В небольшой кухоньке, которая даже не была отделена от зала на первом этаже, стоял умывальник. Сенгур с большим удовольствием погрузил ладони в прохладную воду и умылся. Губу слегка запекло. Вода, скатываясь по его небритому лицу, смывала остатки запёкшейся и прилипшей к щетине крови. И так несколько раз – лицо стало чистым, лишь синяк под глазом всё ещё грозил закрыть его к утру.

Ратик протянул свежее Сенгуру свежее полотенце, пахнущее горными цветами. Сенгуру даже стало жалко вытирать об него своё лицо, боясь запачкать. Но, встретив неодобрительный взгляд Ратика, он всё же вытерся.

– Сейчас я принесу льда, – сказал Ратик и скрылся в подвале, вход в который находился прямо под лестницей.

У Сенгура было время осмотреться. Слева от входа была просторная комната на весь первый этаж. Видимо это была гостиная, обеденная и комната отдыха одновременно. В углу комнаты приютился камин, в чреве которого ещё догорали угли, ещё вечером бывшие дровами. Рядом с камином стоял небольшой стол, а возле него два деревянных стула. Большое окно, выходившее на улицу, было закрыто ставнями и занавешено шторами, чей цвет напоминал лёгкую дымку в рассветный час. Массивный створчатый шкаф дополнял общую картину. Но самой примечательной деталью в этой комнате Сенгур нашёл лежащую перед камином шкуру огромного коричневого волка. Его шерсть была настолько густа, что можно было лежать на ней как на матраце.

Ратик вылез из подвала и протянул Сенгуру кусок кожи с завёрнутым в него льдом.

– На, приложи, а то с утра мы тебя не узнаем... Ладно пойдём, расскажешь.

Они уселись на деревянные стулья. В это время спустилась Ника, она уже успела одеться, и тут же свернула на кухню. Хозяин уже было открыл рот, чтоб сказать что-то очередное, как Сенгур его перебил.

– Ратик, друг мой, я тоже очень рад тебя видеть. Но позволь прервать тебя. Я сейчас не в лучшей форме, да и устал сильно. Не мог бы ты мне выделить место поспать, а завтра утром я буду рад с тобой поговорить.

– Хорошо, так значит так, – он обернулся к кухне – Ника! Нам ничего не нужно, лучше постели Сенгуру в гостевой.

Ника прекратила всякие бряцания на кухне.

– Так ты и есть тот самый Сенгур?

– Да, он самый...

Её лицо осветилось милой улыбкой.

– Муж очень много о тебе рассказывал... – но тут Ника встретила взгляд мужа – Всё, всё, уже иду стелить.

Посмотрев в след уходящей наверх жены, Ратик повернулся Сенгуру, на этот раз голос был уже серьёзнее.

– Ты никогда просто так не появляешься, – почти шёпотом сказал он, словно опасаясь подслушивания, – Опять что-то задумал, старый чертяка...!?

– О нет, я просто пришёл в этот город: сходить на рынок, оружие посмотреть, да и так, слухи послушать, – он опёрся о стену, – Недавно провернул одно дельце и деньги, малость, водятся. К тому же я не женат, в отличие от тебя, и мне скучно дома сидеть, хотя дома то уже не осталось. В прошлом году его сжёг один разозлившийся на меня маг огненного ордена. Так что время ходить по ничейной земле у меня есть... А тут в таверне, – Сенгур дотронулся до разбитой губы из которой вновь просочилась кровь, – сам видишь...

В этот момент голос Ники сверху сообщил, что постель для гостя уже готова. Оба мужчины встали и пошли в комнаты. Гостевая спальня находилось рядом со спальней хозяев, но, судя по застоявшейся чистоте, давненько в ней никто не останавливался – только что зажженная свеча пахла не только горелым воском, но и сгоравшей пылью. Сенгур отложил в сторону лёд и начал стаскивать с себя одежду. Синяя накидка быстро оказалась сброшенной на пол, а вот кольчуга уже была аккуратно повешена на спинку стула. Поверх кольчуги легли штаны и пропахшая потом нательная рубаха. Сенгур вновь взял узелок со льдом и приложил его к глазу. В таком положении он бухнулся на кровать.

Перед глазами мелькали воспоминания из прошлой жизни, клонившие в сон, но растекавшаяся вода не позволяла уснуть – Сенгуру пришлось положить под голову полотенце, дабы не залить водой подушку. Наконец, когда льда не осталось, полотенце обрело своё место на тумбочке, и Сенгур закрыл глаза. После долгих месяцев скитаний по этому свету и такого весёлого, как сегодня, вечера, мягкая перина показалась Сенгуру просто частичкой рая на земле. Несколько мыслей ещё пытались поселиться в его уставшей голове, но не успели – он почти мгновенно заснул, словно провалился в бездонную чёрную яму...

"

... Сенгур! Слушай меня... Ты выбран... Ты должен... Нарэн-Кур

Неизвестный жуткий голос повторял это всё снова и снова. Чёрные скалы сжимались где-то сзади, заставляя идти вперёд к этому красному свету, к которому вообще-то и не хотелось идти. Но скалы заставляют, застынешь на месте – и будешь раздавлен. Так что вперёд, вперёд... Шаг за шагом он приближался к этому багровому пламени.... Рядом фигура в красном балахоне. ГОЛОС всё сильнее, похоже, он исходит от этой фигуры. ГОЛОС прожигает всё изнутри, он исходит отовсюду, кажется, ему нет конца и нет начала. Он – всё, он – везде и всюду – в камнях, в пламени, в голове, в фигуре.

... Сенгур! Слушай меня... Ты выбран... Ты должен... Нарэн-Кур... На земле появился тот, кто может открыть врата. Открыть врата....

Фигура исчезла, грохот рушащихся скал перекрыл ГОЛОС. Камни под ногами разверзлись и полетели в низ, в пропасть... Ещё мгновение...

"

– Сенгур, проснись, что с тобой!!!?

Сенгур подскочил, вытирая со лба стекавший тонкими холодными струйками пот, и тяжело дыша. Глаза его были наполнены ужасом, судорожно бегали по комнате, как бы ища эту загадочную фигуру в красном балахоне.

– Нет, ничего, это ... сон, просто сон – сказал он, немного переведя дух.

Перед ним стоял Ратик. Видимо солнце уже встало, так как одет он уже явно не для сна. Штаны из волчьей кожи были явно куплены у роинов на рынке старого форта, – только там торговали мастера, умевшие шить лёгкую и прочную одежду из волчьих шкур. Так же на нём были сапоги, сделанные из шкуры герануса и оббитые мелкой драконьей чешуёй – в таких сапогах можно и по гвоздям ходить, и по раскалённой земле соляной пустыни. На массивном торсе красовалось множество старых шрамов, – от когтей, мечей, стрел...

Ратик выглядел немного растерянно:

– Что, кошмар приснился? Ты тут кричал во сне как шакал бешенный. Я вот и прибежал. Кстати, ты ещё и Нику испугал.

– Прости, просто такого я давно не видел. Будто наяву, – успокоился гость.

– Ладно, иди, умойся, и пойдём за стол. Уже обеденное время. Мы не стали тебя будить, вчера ты нажрался как свинья, припёрся ночью пьяный в хлам..., – Ратик осмотрел своего гостя, – Ну вот и хорошо, синяка не будет – вовремя тебе лёд приложили, а губу до свадьбы заживёт.

Ратик уже было собрался уходить, но тут остановился на мгновение и вновь повернулся к Сенгуру.

– Да, и ещё, на сегодня у меня назначена встреча с Нааром. Ты его помнишь?

– Ну, как же не помнить!? – радостно сказал Сенгур, – буду рад его видеть!

– У него разговор какой-то есть, так что ты как раз кстати, этот друг жить не может, если куда ни будь не вляпается. Он прилетел вчера днём словно чумной, сказал, что нарыл что-то интересное в библиотеке и это что-то пахнет неплохим заработком. Купишь себе дом и остепенишься.

– Это хорошо.... Одевайся и спускайся, всё чистое, а то воняло хуже некуда... – Ратик кивнул в сторону стула и вышел.

На спинке стула аккуратно висели штаны и рубашка. Они были постираны. Видимо Ника проснулась рано и постирала. А так как сейчас дни тёплые, то одежда уже успела высохнуть. Тщательно одевшись, Сенгур спустился вниз.

На столе стояла тарелка с большим количеством свежеиспеченных блинчиков, варенье, листья какой-то не очень понятной травы и чайник со свежим чаем. Ника действительно вкусно готовила. После завтрака хозяин долго рассказывал своему гостю о том, какие чудеса его супруга творит на кухне. Сенгур умел слушать, а между делом думал о том, что ему тоже до смерти надоела такая жизнь: это бесконечное бродяжничество по ничейной земле, поиск случайных заработков.

Он думал о том, что на самом деле терпеть не может этих хамоватых вояк роинов, всякие маги начинают вызывать только раздражение своими напыщенными фокусами, паломники и священники своими проповедями наводят исключительную тоску и так далее. А теперь, глядя на своего сидящего напротив закадычного друга, который из бесшабашного юнца вдруг превратился во взрослого мужчину, он понял, что ему действительно хочется от этой жизни – маленький уютный дом, заботливую жену, кучу бегающих рядом детишек...

– Ты меня вообще слушаешь? Я тебе рассказываю, а ты в облаках над западным морем летаешь.

Этот неожиданный возглас прервал раздумья. Мгновенная пауза переросла в смех обоих.

– Э-э-э... прости, задумался. Так о чём ты говоришь, о пирогах с тушёными грибами?

Смех только усилился и оба долго не могли остановиться.... Успокоившись, друзья ещё немного поговорили о прошлом и настоящем, но вскоре Ратик прервал беседу:

– Всё, пора. Меня ждёт Наар. Ты со мной?

– Да, конечно. Не останусь же я дома с прекрасной женой в отсутствии хозяина.

Ратик только улыбнулся – у него не было причин не доверять другу, который неоднократно спасал ему жизнь, да и он ему тоже.

При свете солнца улица оказалась не такой уж и мрачной: где-то заезжий шарманщик играл свою однообразную музыку, виднелись вывески разнообразных лавок, народ сновал по своим делам, – в общем, жизнь кипела. Город жил, время текло своим чередом. Из объяснения Ратика Сенгур понял, что идут они к ордену магов земли. Только почему Наар назначил встречу именно там – понять не может. Наар никогда не любил общаться с магами. А тут вдруг назначает встречу прямо в ордене.

Сам орден при свете дня так же сильно поменялся – чернильно-чёрные стены сбросили свой ночной наряд и теперь блистали светло-коричневыми оттенками во всей своей красе. На самом верху главной башни виделся ряд колон – то был балкон апартаментов самого Карруна. Сами апартаменты располагались чуть ниже, балкон на метр – полтора был выше основной комнаты. Простым смертным нет туда хода, да и далеко не всякий маг удостаивался чести посетить великого главу ордена. Спускался же Каррун ещё реже, чем принимал у себя кого-то. Сказывался весьма преклонный возраст великого мага, даже по меркам волшебников он был долгожителем.

Каменные стены замка ордена так же имели внушительные размеры, – опасение войны с северными королями, так как находятся и те, кто не принимает соглашение о ничейных землях и желает его оспорить. Судя по размерам, замок может выдержать самую страшную осаду, хотя при защите такого мага как Каррун, возможность самой осады мало вероятна. Во множественных бойницах то и дело появляются охранники: это и роины – наёмники, и регулярный гарнизон ордена, набранный из тех же наёмников и местных жителей, и маги низших классов, и ученики. Орден магов земли всегда славился тем, что мог постоять за себя и дать отпор любому врагу. Только один раз на памяти великого Карруна орден был разгромлен. Тогда на замок напал объединённый отряд огненных и каменных драконов, дабы отомстить за разграбление своих гнёзд незадачливыми магами ордена. Война прекратилась при посредничестве верховных магов орденов огня и воды – было создано соглашение о неприкосновенности драконов и их гнёзд. С тех пор уже пять веков заново отстроенные стены замка не поддавались ни одному врагу.

На входе в замок, как обычно стояло шесть охранников – два мага из средних классов, два тяжеловооруженных наёмника из роинов и два арбалетчика из числа солдат постоянного гарнизона. После выяснения цели визита охрана, как обычно, прочитала краткий свод правил поведения гостей внутри замка. Смысл всех этих правил сводился в три слова: "вести себя прилично".

Внутренний двор замка ордена отличался особой красотой. Бесчисленное число клумб, горшочков и кадок с разнообразными цветами и растениями были разбросаны по всему двору, внутренней части стены и даже на центральной башне. Деревья порой сходились в маленькие скверы, посередине которых обязательно был фонтан. Вокруг фонтанов почти всегда находилось много народу – кого там только не было: это и маги различных орденов, и местные жители, приносившие разнообразные товары для нужд орденских обитателей и их гостей, и просто отдыхавшие стражи и наёмники, и гномы подземелий Нарэн-Кура, и лесные эльфы далёких южных земель, и горные эльфы Урун-Кура и прочие, прочие, прочие... Часто комочки земли с разнообразными цветами просто висели в воздухе, то и дело подлетая к какому либо прохожему, чтобы тот мог полюбоваться на красоту растения. Пение и щебетание различных диковинных птиц завораживало, с этого двора просто не хотелось уходить.

Друзья молча шагали вдоль деревьев, рассматривая эту по истине райскую красоту, вслушиваясь в каждый перелив пернатых обитателей. Обилие летающих цветов говорило о надвигающемся конкурсе цветов на приз Карруна. В этом конкурсе участвовали только молодые и не слишком опытные маги, поэтому часто образцы кажутся просто нелепыми – в прошлом году одним из таких "шедевров" была фиолетовая роза с ораньжево-жёлтыми пятнами на лепестках, листьями от кактуса и размером с хорошую бочку. Сегодня же на улице летали в основном разнообразные лилии, хризантемы и орхидеи.