Текст книги "Золотой запас"

Автор книги: Леонид Мартынов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

И на рабов и на господ

Нас вместе с ними в чистом поле

Не делит солнечный восход,

А звезд мерцание – тем боле!

***

Сказали:

Суровою можешь ты быть,

И это возможно – ты так и должна,

Чтоб гнить не посмела суровая нить,

Которая в пышный подол вплетена.

Чтоб всякая слякоть не висла на ней!..

И, будь он короче декабрьского дня,

Подол твой, иль ночи декабрьской длинней.

Шагай, под ногами снегами звеня,

Хоть в боты обута, хоть просто в пимы —

Не новость

Такая суровость

Зимы!

Как будто

Событье

Идешь ты сюда, < на

Пушистые нити —

Звенят провода.

Как будто событье, оставить следы

Ты можешь навеки, а если уж нет,

Так будь как открытье счастливой звезды.

Чей свет к нам дошел через множество лет,

А мы долетим, не успев умереть,—

Великая скорость не даст нам стареть!

ЗАВЕЩАНИЕ

Мы,

Отстранившие

Старого бога на веки веков

И самодержцев земных

В иллюзорных узорных коронах

И превратившие всяких рогатых

и даже крылатых быков

В ряжевых гидробыков

или даже железобетонных;

Мы, ощущая ущербность старинных

ветшающих лун,

Чтоб реактивно кружащихся лун

породить нарожденье,

Сим завещаем тому,

кто действительно юн,—

Наши владенья!

Наши владенья мы смело вверяем рукам

Тех, кто владея наследством

по полному праву,

Вновь возвратит воды – рекам,

цветенье – цветам,

небеса – облакам,

И рога и копыта – быкам,

И луга, чтоб исправно они зеленели

у них по бокам,

Чтоб однажды Земля не спеклась

во единый потухший вулкан,

Не извергающий даже и лаву!

УРАГАНЫ

Ты видишь:

В сливное отверстие ванны

Змеистой воронкой уходит вода.

Такими же точно вьюнами бегут по земле ураганы.

глщенье Земли —

–И причина того, что в сливное отверстие ванны

Такой же сниралью, такой же воронкою, как ураганы,

Как будто хвостищем виляя.

Уходит

Вода.

***

Я покупал газеты и журналы

И накупил их целый килограмм,

Чтоб не забыть и чтобы ты узнала,

В чем смысл стихов, статей и телеграмм,

И как кого порою величают,

И как кого порой разоблачают,

И как кого еще не замечают

До неких нор!

***

И едва только от нас

Отвязались в добрый час

Оловянный банный таз,

Кривоусые будильники,

Криворотые урыльники

И светильники-коптильники,

Вдруг откуда ни возьмись

Коль не мразь, так снова слизь

Лезет в наши холодильники.

Целовальники спились.

Так остались собутыльники!

* * *

Хорошенько за собой следи!

Что это у тебя в груди?

Сердце? IIрободенное стрелой?

А! Давно когда-то в день былой!

Хорошенько за собой следи!

Что это у тебя на уме?

Шайка пыжиковая к зиме!..

Хорошенько за собой следи!

Что это у тебя в глазах? Страх?

Страх! Бедное созвучье: страх – в глазах!

Отряхни ты с ног своих боязни прах!

Хорошенько за собой следи:

Неожиданного еще много впереди!

***

Влюбленные в эстетику

Поехали в «Синтетику»,

Купили идиотику

Они по нереплетику.

Глаза не вытаращивай.

Один мотив навязчивый

Накручивай, наращивай

Влюбленные в синтетику,

Поехали в эстетику,

Купили они котику

Большую библиотеку!

***

Не здесь ли, не в торговом ли ряду,

Где сам неон дудит в свою дуду,

Вздыхают пиджаки-тяжелодумы,

Не проданы и в будущем году,

И скорбный гимн напрасному труду

Вирюльки люстр звенят: мол, на виду мы,

Но только старомодны на беду!

Вечерний ветер

Пошатнул звезду,

Сама луна дрожит в ночном чаду.

Подобна перезрелому плоду:

«В порядке ли продукт на холоду,

Проверьте-ка! Н знаю ваши думы!»

Плывут астрономические суммы

В арифметическом бреду...

Но эти рубежи я перейду:

Пусть превратятся в громы эти шумы.

Лишь только б не Безмолвие, угрюмо,

Пришло, подобно Страшному Суду!

***

Чем сегодня обыватели

Бредят? Что они трубят?

– Прибыли завоеватели.

Ростом с маленьких ребят!

Чтоб у нас не вызвать паники,

Вьются эти малыши,

Галактические странники,

Там, где ночью – ни души,

И пугливо разбегаются,

Избегая с нами встреч!..

Так легенды и слагаются,

И легендам не перечь.

Развязались с великанами,

Пот наш пившими и кровь,—

Исполины в бездну канули.

Так чего ж бояться вновь?

Разумеется, малюточек,

Ростом с маленьких детей,

Термоядерных их шуточек,

Галактических затей!

Вот и бредят обыватели,

Вот и бьют они в набат:

– Прибыли завоеватели,

Ростом с маленьких ребят!

ЛАСТОЧКИНЫ ГНЕЗДА

Как совмещаются добро со злом —

Об этом ты мне рассказать велела?

Я часто вспоминаю о былом,

И если все, что было, не истлело

И ветер величавым помелом

Не вымел чисто то, что уцелело,-

Я не забуду, как заря алела,

Добро со злом связав морским узлом,

О, Господи, не где-нибудь, а там.

Где Музы за творцами по пятам

Летели с коктебельских побережий

До грозной вулканической тропы,

А в ласточкиных гнездышках клопы

Гнездились под карнизами коттеджей!

ПОЧТОВО-ГОЛУБИНЫЙ ТУПИК

Какие сны могучим старцам снятся?

Такие сны, как будто вдалеке

Игрушечные домики теснятся

Н Почтово-Голубином тупике.

Как будто бы задумал ты гоняться

Сам за собой, юнец, с шестом в руке

Но Кунцеву, чтоб на Москва-реке

С какой-нибудь голубкой объясняться.

Но только не припомню, хоть убей,

Чтоб мы с тобой гоняли голубей.

Скорее не тебя и не меня ли

Какие-то ревнители гоняли,

Но мы на них не очень и пеняли:

Мол, незаметен только воробей.

***

Увы, отнюдь не вся Вселенная

Приятным запахом охвачена,

Преобладает нечто тленное,

На изгниванье предназначено.

Не корчи из себя наивника.

Но будь и к смертным благосклоннее

И запах мертвого противника

Не выдавай за благовоние!

***

О, великие начала Девятнадцатого века!

Помню, как меня встречала, молодого человека,

старая библиотека.

Пыль. Ветшающая мебель. А на полках Кант и Гегель.

«Кант и Гегель, да и Шеллинг, ни к чему тебе,

бездельник!»

Нет, бездельником я не был, ибо через быль и небыль,

Через ветхие страницы старых энциклопедистов.

Через призрачные лица мистиков и утопистов

Намечался облик Чарльза

Дарвина и Карла Маркса;

Шарль Фурье и князь Кропоткин,

Из противоречий соткан,—

Вот что книжникам под утро вдохновенно и премудро

серый петел кукарекал!

И таился за колонной, за колеблющейся шторой,

В пиджачок свой облаченный, удивительный ученый —

Федоров-библиотекарь, человек в лучистой форме,

В превеликом увлеченье говоря о возвращенье

К жизни тех, что в здравье добром жить с Грядущим 1

приспособлен,

Сделав плоть свою нетленной!

И глупцам не помешаем тем, что мудрых воскрешаем,—

Места хватит во Вселенной!

ПЛОЩАДЬ РЕВОЛЮЦИИ

Наискосок

От «Метрополя»,

Где шумен метрополитен,

Цветы цветут, как в чистом иоле,

Как будто нету старых стен.

Тут

Славный сквер

Образовался...

Большой театр из звезд ковался.

У Малого обосновался

В уютном кресле драматург.

У памятника

Карлу Марксу

Я видел Розу Люксембург

ЗА ИСКЛЮЧЕНЬЕМ ИСКЛЮЧЕНИИ

В чем смысл вечерних передач?

В угрюмом мире неудач

Всё состоит из злоключений

За исключеньем исключений.

Здесь каждый господин – палач

За исключеньем исключении.

И слуг своих он гнет в калач

За исключеньем исключений.

И черств почти любой калач

За исключеньем исключений,

И всюду стон стоит и плач

Эр исключеньем исключений.

Ты это все переиначь!

Пускай везде без исключенья

Людские кончатся мученья -

Нет у тебя иных задач!

ФРАНЦУЗСКИЕ МОГИЛЫ

В Горелой Сечи,

Там, где пни унылы

И горек дух обглоданной коры,

Я посетил французские могилы,

Преданьями обросшие бугры:

Садили, мол, французов тут на вилы,

Наполеона брали в топоры.

И на буграх

Краснели мухоморы,

Что здесь зимой на русском холоду

Французские валялись мародеры,

Замерзшие в двенадцатом году,

Но все истлело: ни сапожной шпоры.

Ни кивера в земле я не найду.

И желтых листьев

Бешеные танцы

Лишь помогали мне воображать,

Как всякие гасконцы, нерпиньянцы

Здесь не сумели смерти избежать —

Все заодно остались тут лежать.

О, армия,

Сброд пеший или конный,

Чей здравый смысл давным-давно потух,

Когда иссяк их революционный

Республиканский, вольтерьянский дух —

Полк за полком, колонна за колонной

Легли ничком, укрылись в снежный пух.

«Здесь

Революции иссякли силы,

Империю здесь взяли в топоры,

В Горелой Сечи, где, багрянокрылы

Померкших молний прыгали шары!

Так думал я, ступая на могилы,

Преданьями обросшие бугры.

ТУЧИ ПЕПЛА

Это было

При завоеванье —

Эти краски, стоны, завыванья...

Греки

Прибежали из библиотеки:

– О, калиф великий, не губите книги, пощадите книги!

– Что за книги?

Бели в этих книгах

Есть все то, что сказано в Коране,

То нельзя обречь их на сгоранье!

А коль можно

Прочитать в них

То, что не написано в Коране,

То сберечь их тем больше основанья

Потому, что это любопытно!

Любопытство наше ненасытно!

Словом, надо так или иначе для спасенья проявить

старанье!

И калиф великий

Сам ринулся в пламя

Спасать книги своими руками,

Нзвыло пламя – да и отступило!

Но наоборот все это было.

Д быть может, и вообще ничего такою и не было.

Кроме кучи пепла, кроме тучи пепла.

Жгучи тучи пепла!

Сколько от них слепло!

МИР ПОДРОВНОСТЕЙ

В твердых телах

Происходят незримые нам колебанья, смещенья,

Как и в наших весьма достославных и гордых делах...

Накануне

Безрадостного возвращенья

Из Египта, в котором старинный порядок хранил

бедуйнеко-фелляхский аллах,

Генерал Бонапарт любопытно беседовал с Монжем,

Жоффруа Сент-Илером и, кажется, с Бертоле.

Бонапарт толковал, что, увы, мы не можем

Заниматься чем хочется здесь, на Земле:

– Новым Ньютоном стать —

Вот что грезилось мне всего раньше!..

– Что Вы, мой генерал! – Монж воскликнул в ответ,—

Разве Вам не известны слова Лагранжа:

«Славы Ньютона вновь не достигнет никто,

Ибо нового мира, чтоб снова открыть его, нет!»

– Ба! – вскричал Бонапарт. – Ньютон мудро решил,

что касается неба

И движенья нланет, но понять бы законы движенья

в малых телах – вот когда

Гениального Ньютона мне бы

Удалось нревзойти, господа!

Мир подробностей – вот что еще остается открыть

в этом мире!

Мир подробностей, дробностей, мельчайших частиц,

неделимых частиц!

Вот о чем толковал Бонапарте в Каире

В очень тесном кругу хорошо образованных лиц.

Вот о чем генерал Бонапарт толковал, посматривая

с раздражекьем

На известных ученых, не прислушивающихся к его речам,

Что и дало повод историкам говорить с уважением,

Что Наполеон не относился с пренебрежением

и к мелочам!

РАСТОПЧИН

Еще

Неполная весна,

Но даль уже ясна.

Устав молчать, я повстречать хочу Растоичина...

Летит! Схвачу я под уздцы горячих лошадей:

Да не посмеют мертвецы топтать живых людей!

И вот сенатор отставной стоит передо мной

Между Китайскою стеной и майскою луной.

Седой как лунь торчит в ночи – треух на смутный глаз...

Давай поговорим про щи, а хочешь, так про квас! —

Так предлагает Растопчин, насквозь славяно-рус.

Ну, что ж! Не вижу я причин опровергать твой вкус! —

Ведь от людей былых эпох, конечно, и берешь

Не то, чем был покойник плох, а чем он был хорош.

А к заблужденьям, ко грехам вернуться не хочу,

Мне растопчинский кучер-хам не крикнет: – Растопчу!

ПОСЛУШНИК

В монастыре живу я белом.

Кругом церковные поля.

И редко-редко между делом

Напомнит ветер, шевеля

Листву над померанцем зрелым.

Что на соблазн умам несмелым

Давным-давно небесным телом

Выла объявлена Земля.

КНЯЗЬ

Вспоминаю знакомого:

Князь Трубецкой,—

Он пожарным в охране служил заводской

Или даже брандмейстером в двадцать втором,—

Если правильно помню, конечно,– году;

Даже в гости он в форме ходил с топором.

Всей душой своему отдаваясь труду.

Был высок, худощав он, брюнет. Римский нос

Он имел, и свой облик с достоинством нес.

И. конечно, себе я простить не могу,

Что, по юности лет, торопясь, на бегу,

Я его обо всем расспросить позабыл:

Декабриста потомком он, видимо, был.

ЖИЛИ-БЫЛИ

Жили-были

На одной планете

Гегель, Гоголь и Ван-Гог,

Но не встретились они на белом свете,

А ведь были как отцы и дети

Гегель, Гоголь и Ван-Гог.

Умер Гегель, но уже трудился

Гоголь, не иознав еще невзгод,

И смирением еще он не гордился.

Умер Гоголь, а Ван-Гог родился

Не поздней, чем через год.

Так и мы. Живем в соседних странах.

Может быть, в соседних городах

И совсем без разницы в годах,

И встречаемся в аэропланах,

На катамаранах, в поездах,

Ах, везде блуждая как в туманах!

И возможность выявить все то, что

Составляет близость наших дней,

Не сулят ни телеграф, ни почта,

Ни «Спидола», толку нет и в ней,—

Это выявится лишь поздней!

НЕЧТО ТРЕТЬЕ

Дела л и одно,

Л получалось

Неизменно что-нибудь другое,

Но и этим дело не кончалось...

Откровение благое

Отзвучать еще не успевало.

Но с отцами в спор вступали дети —

Волновало их уж нечто третье.

Новую ли веру порождали

Или вдохновенно возрождали

Невозвратные тысячелетья —

Вечно получалось

Нечто третье.

Думают об этом и чужие

Расшифрованные размышленья,

И заглядываю в чертежи я,

И разгадываю вычисленья.

И одно хочу предусмотреть я:

Чтоб прямая, выгнувшись дугою

И пространство одолев тугое.

Не свалилась ни нетлей, ни плетью,

Где, одно сменяя на другое,

Снова возникает

Нечто

Третье!

ЦАРЬ-ЧАШКА

Это из цикла

Воспоминаний о том, что было.

Когда еще ничего не было

выкопано, либо выковано,

И ни следа мотоцикла еще не вилось

ни вокруг, ни около,

И не дрожали стекла...

Москва

Еще не возникла,

Листва еще не привыкла.

Чтоб что-нибудь брнкало, тикало.

Ох, бухало, не как встарь – тяжко, и ухало

где-то за волоком;

Лишь пикала только царь-пташка.

Да квакала царь-лягушка,

Да там, где жужжала царь-мошка.

На горке росла царь-избушка,

В которой за царственным пологом

На полке стояла царь-плошка,

Царь-чашка когда не царь-кружка,

Чтоб будущим археологам

На ней рисовалась царь-пушка,

Соседствующая с царь-колоколом,

С его языком и осколком,

Неподалеку от колокольни Ивана Великого,

Когда Москва еще не возникла!

ИКОНЫ

Дева и отрок.

Вступившие в царство икон,

Хмурились, глядя весьма отчужденно и черство,

Как им казалось, на злое коварство икон и на пустое

фиглярство икон.

Будто их святость не больше, чем только притворство.

Но, однако.

Это не было какое-нибудь захолустье икон,

С грустью, которую оно навевает,

А юноша с девушкой очутились перед целой Русью икон,

И показалось им вдруг, что она оживает.

И действительно.

Зашевелились громады икон,

Будто блеснули своими седыми висками

Киевы, Новгороды и Петрограды икон

Вместе с Владимирами и Соловками.

Все оживает —

Георгий, и конь, и дракон,

Шлем, и доспехи, копье, чешуя, и копыта.

Все оживает, что испокон

Веков позабыто.

Будто бы всплыл

Даже Китеж икон,

И колокольно гудит этот Китеж:

«Сколько там ни похитишь икон,

А все равно всех икон на Руси не расхитишь!»

И вот этот звон

Дошел до юноши. Он,

Как мне казалось, смотрел все трезвее, как будто

Вдруг уясняя себе закон,

Кратко гласящий:

иконы не только валюта!

Да и девушка

Вроде как перекрестилась тайком,

Чтобы не уподобляться старухам,

Когда какой-то святитель, не будучи с ней даже знаком,

Вдруг из иконы ей подал лампадообразный флакон

Терпких духов

С древнерусским

Духом!

ТРИ СЫНА

Напиться бы, как старцу Ною,

И лежа во хмельном тумане,

Добиться хоть такой ценою

От сыновей своих вниманья!

Но Иафет проходит мимо

И Сим показывает спину:

Воочью видеть, оба сына,

Вам отчий срам невыносимо!

Лишь Хам, упорно не хотящий

Выть проклятым за хамство снова,

Рукою черной и блестящей

Прикроет срам отца родного!

ВЕЛИКИЙ ПОСТ

Ау, ханжа! Ты чуешь: куличами

Попахивать с Великого носта

Утрами начинает, а ночами

Молись Творцу, коль совесть не чиста!

Но, выслушав, Господь пожмет плечами

Великий пост придуман неспроста,

И ты такими не шути вещами,

Покайся – и все станет на места!

Покайся, да смотри не увлекайся

Раскаяньем, похожим на рассказ

Из жизни ближних, и не отрекайся

От них! И не старайся напоказ

Рыдать до слез! И не пускайся в пляс

От умиленья! Кайся без прикрас!

* * *

Кто из нас

По раю или аду

Путешествовал с Вергилием и Дантом?

Мы забыли «Илиаду»;

Байрон кажется нам ношлым франтом

Потому, что так его изображают

Зачастую сами англичане

На кинематографических картинках —

Мертвых зачастую обижают!

« Илиаду»

Надо продавать на рынках —

Иллюстрируя понятно, внятно, крупно.

Точно так же, как и «Одиссею»,—

Наряду с нужнейшими вещами,

Чтобы продавцы вещали:

– Вечное, разумное я сею,

Л не, как в былом, милорда глупого!

ЗЛОЙ МЕЧТАТЕЛЬ

В ледяных могилах

Снят микробы злобы под седой луною.

Айсберг исполинский

Кружится, не в силах вырваться из бухты

снежно-ледяной.

А о чем мечтает?

Вырваться на волю, пересечь экватор

И остыть заставить все окрест —

И на всем поставить

Южный Крест.

Полно, злой мечтатель, хладных стрел метатель!

Знаки Зодиака

Нам не стронуть

С мест!

КРЫСЫ

Я штурман,

Шкипер.

Ноем звать.

Бунтовщиков бы надо заковать,

Но, зная, что над ними я не сжалюсь.

Они исчезли, скрылись, разбежались...

Один сижу,

Пуст кубрик —

Никого!

И пассажиров нет ни одного:

Они – медведи, волки, пумы, лисы —

Уже гуляют по сырой земле.

На корабле

Остались только крысы.

Еще попискивают в трюме где-то,

Не убегают:

Добрая примета!

ВАРЯГ

Выкопали ии песка

Что-то вроде куска

Грубо отшлифованного песчанш..).

И еще не известно, что за добр..:

То ли это ребро от дощаника,

То ли шлем, то ли ведро.

То ли расколотое ядро,

То ли пень, то ли коряга,

Л говорят, что выкопали варяга.

ВРЕМЯ ПЕСНИ

Это, по сути, как будто

Так же нелепо,

Как ангелу на парашюте

Спрыгивать с неба

Или Нерею в подводной

Лодке таиться...

Так же и ты, свободный

Будто бы птица,

Должен ли обучаться

Музыке, если

Время приходит начаться

Весенней песне!

ПОРА БЫ ОРОСИТЬ ПУСТЫНИ

Я думаю

Об Европе

Окоченелой, белой-белой.

Где снежные плясали хлопья.

Как в современном Заполярье.

И думаю я о Сахаре,

Тогда цветущей, плодородной,

Могучей, тучной, полноводной

Соседке шельфов ледниковых.

А если вновь

Многовековый

Придет период ледниковый?

Чтоб с мира сбить его оковы,

Я думаю, сплотить удастся

Со всей энергией всю массу

Сил человеческих...

А ныне.

Отнюдь не дожидаясь новых

Периодов ледниковых,

Пора бы оросить пустыни

Водой живою, а не кровью, замешенной

на керосине

ФАНТОМАС

Ветер

Где-то там за горизонтом,

И никто нс знает толком где,

Только тычут пальцем:

– Это вон там.

Где-то тут на рыхлой борозде,

Здесь, в смерчах, рожденных вечной пылью.

Двусторонних встречных автотрасс.

Ветер, птицам вывихнувший крылья.

Ветер – автомат и фантомас —

Провода качает монотонно

И гудит и зло и тяжело:

«Знаете, ни у Лафонтена,

Ни в каком-нибудь Фонтенебло,

Ни у фон Тотлебена,– алло! —

Не было во время оно

Никакого телефона,

Л к чему все это привело!»

ЗА ЯЗЫЧЕСКИМ БУГРОМ

За языческим бугром

Что-то ищут два солдата.

То привстанут, то прилягут...

И стойку вытянулись «смирно

Здравия желаем!

И им:

Что вы ищете, ребята?

Ягод! -

Мирно ищут ягод.

Да находят маловато.

Подевались все куда-то.

Их все меньше с года на год

За языческим бугром.

«$а которым так эфирно.

Эфемерно, но пунктирно

Зыблется аэродром!

ПОДЗЕМЕЛЬЕ

В земле

Таилось подземелье.

Но от него подземный ход

Вел в мир,

Где к трезвости и к хмелю

Царит совсем иной подход.

Змеилось в небо подземелье!

СРОКИ жизни

Люди

Будут жить по полтораста,

А быть может, и по двести-триста лет.

Но не вырастет такая каста,

Для которой вовсе смерти нет —

Полтысячелетия, и баста!

А быть может, это тоже бред —

Ограничиться пятисотлетьем?

Ну, посмотрим.

По вопросам этим

Создан будет

Всеземной

Совет.

ПОЛЯ У ДОРОГИ

Поезд

Мчался и мчался,

Так что вовсе не виделось даже,

Чей пейзаж отличался

От какого иного пейзажа.

Пастухи

И пастушки

Читали журналы и книжки,

И в любой деревушке

В астронавтов играли мальчишки.

Через

Радужный воздух

Привлекал удивленных пилотов

.'Залетевших в наш мир звездолетов

Небосвод в кинозвездах.

И в гостиничном холле

Гостили певцы, напевая,

И ржала в чистом ноле

Лошадка живая.

Это все

Выло летом,

В конце его самом (я точен!),

Но когда-то мечтал я об этом

Как о будущем, близком не очень.

***

Когда

Под тяжестью сосульчатого льда

Над миром провисают провода,

Смотри:

За ноябрями декабри

И вслед за декабрями январи —

Одни суются в печь на калачи.

Другие, старые бородачи.

Садятся с внуками за буквари,

А третьи, сущие богатыри,

Румяные от собственной зари.

Копаются в гаражах дотемна.

Чтоб фары воссияли как луна.

А многих путеводная звезда

Влечет на самолеты, в поезда —

Стремятся разлететься кто куда,

Как будто им Вселенная тесна...

Вот так всегда

И настает

Весна!

ЗЛАТОУСТ

Скорбные переживания —

Ох, грехов своих не счесть! – людьми

Так похожи на нерешибанья

Обухов плетьми.

Но в своих уныньях и хворобах

Разберись и сам себе ответь.

На кого походишь ты: на обух

Или больше все-таки на плеть?

Или ни на то, ни на другое,

А летишь, сомнения гоня.

Бубенцом под потною дугою

Будто бы крылатого коня!

И не чуя и не ощущая

Ни оглобель, ни вожжей, ни узд,

Ты звенишь, врачуя и вещая,

О, неукротимый златоуст!

РАЗГОВОР ПО-ЛЮДСКИ

Шелестишь, как листва.

Чуть звенишь, как теченье реки,

И кипишь, как цимлянское, выбив фабричную пробку,

И шипишь, как котел, где густейшую варят похлебку.

И свистишь, как свисток под бессонными сводами рынка.

Вдруг учуявший нож в пятерне хулиганской руки,

И хрустишь, как снежинка под тяжким напором ботинка...

Но когда же начнешь ты со мной говорить

по-людски,

О, бездонная ночь моего беспокойного мира?

ОГЛЯНУВШИСЬ НАЗАД

– Хватит

Перья кусать! —

Молвит Время, летя:

– Поспеши записать, хоть вчерне набросать

Все, что помнишь, грустя, полстолетье спустя,

Оглянувшись назад!»

Онасенья грозят:

«Все ли сможешь связать

Во единый отчет?»

Да, ты должен дерзать!

Все ты должен сказать на столетье вперед,

Оглянувшись назад

На Семнадцатый год!

СЧИТАЙТЕ: ЭТО – Я!

Я виноват,

Что душ не потрясал!

И сколько бы стихов ни написал,

Я виноват, что не солоноват

Весь мир от слез, разбрызганных в былом

Чувствительностью!

Да, я виноват,

Что стих мой не настолько суховат,

Чтоб затрещать, как истый бурелом,

Под всем котлом бурнокипящих слез,

И из колодца этих слез бадья

Мной поднята, но их не выпил я.

Их пить? Совсем не так борюсь со злом!

И не моя в юдоли слез ладья

Идет ко дну. Нет, выплывет авось.

Чтоб с ней побольше гибнущих спаслось.

Ах, сколько туч над нами пронеслось,

Рассеялось!

Но если говорят,

Что где-то кто-то в чем-то виноват.

Пожалуйста, считайте: это – я!

СОДЕРЖАНИЕ

ТЕНЬ ЗНОЯ

«Небо полдня набухало сизой иглой...» 3

«Тишь была такой...»

У Московской) моря »

Навстречу дню 6

Пловец

«Бывают такие периоды...» . . . . . .

8Под дубом '

«Надоели эти примитивы...» Ю

Планета Лирики V

Пчелы №

Сквозь град I

Тень зноя И

«О, солнце ясное...»

пни– и малые страны ИЗ

«В небе нет места приметам...» 1"

Чаронозы ^

Мифическая птица »

Махаон

21'

Голубая сторона 21

Тени

22

Пейзаж

Цветочек

2

Стачка

о

Осенний ветер •

Черпый снег ч

«Коль пс вовремя заснешь...» 2

«Весною ранней смутно раздраженный...» .... 2

Выздоровленье 30

«Это очень вульгарно звучит...» 31

Вне себя 32

«Нередко бессмертия ищем...» 33

«Искусство часто путают с искусственностью...» . . 34

«Безголовый мальчик: только два крыла...» ....35

«Эй, старик, ты можешь петь...» ...... 36

Сатир и нимфа 37

«От соприкосновения художника с Жизнью...» . 3

8Мир искусства . . йгцЦц тщЧЛ^ггмттг 39

Царство дерева 40

Березы 41

Пересказ, или как я переводил «Пьяный корабль»

Артюра Рембо 42

«На прозу навалился я, кляня...» 43

Дальние звезды 44

Естественность 45

«Из мира облачных страниц...» 46

«Ну. вот я снова я в унынье...» 47

Знаки препинания 4

8«Дебатам, прениям, стычкам...» 49

«Есть поэмы, не закончены...» 50

«И вдруг затухли лир бряцанья...» 51

Приходит время 52

«Такое иногда бросишь...» 53

«Ты пишешь так мелко о том, что прошло...» ... 54

Предтечи 55

«Словами иногда швыряются...» 56

Глазищи Леночки Блаватской 57

«Кто нынче читает Парни...» 5

8Толстой и солнце И

«О, литература Осьмнадцатого столетья...» ....60

Купанье в славе 61

Праведники 62

«Овидий в Рим писал в тоске...» 63

О. Маяковский! 64

Цилиндр Есенина , , . . . 6о

Дух Разина 66

Шостакович 67

Одинокая птица 6

8В Коктебеле у Волошиных 69

«В чертоге мощно-немощных...» 70

Явленье юбиляра 71

Путь Голубонебова 72

Лиры и цитры 73

«А многие в первые годы бессмертия...» .... 74

Невзгоды 75

Я подымался на Парнас 76

«О. ты. бумага несите 77

«Кто сроду сочипял за одой оду...» 7

8«Когда-то с якорей срывался я...» 79

ЗОЛОТОЙ ЗАПАС

Белая ночь 80

Вновь и вновь 81

Веер 82

«Я тебе оставил все Вылое...» 83

«Ты не даешь себя обнять...» 84

Голуби купаются 85

Вот что делает снег, еще даже не выпав .... 86

«Солнце плащ сменило голубой...» 87

Преддверье дня

88Подснежник 89

«Утром туман лежал...» 90

Машинопись г

Все чаще и чаще 92

Девушка и юноша 93

«Вот уж день был! Прыгала листва...» 94

О судьбах человека одного 95

«Даже Тихий океан успокаивается не сразу...» . . 96

«Стрекоза прилетела к ведру на дворе...» .... 97

Химеры 9

8

Трофеи лета 99

Алмазный лом 100

Семь пятниц 101

Синица 102

Королевна 103

«Как похожи эти пожилые...» 104

День и ночь 105

Картина 106

Как хочешь! 107

Покупка туч 10

8Цветы 109

Музыкальный фильм НО

Кошки 111

Тринадцать бедствий 112

Смысл сна 113

Осенний заголовок 114

«Над москворецкою водою...» 115

Др.. кон 116

Зеленый хлыст 117

«Один человек оказался в лесу...» 11

8«Самые долгие дни...» 119

«Сегодня немножко неясное солнышко...» .... 120

Смерчик 121

Серебряный бор 122

«Солнце висело...» 123

Стрибогоны сыны 124

«Сыплются листья среди...» 125

Толченые облака 126

«В час внезапного затишья...» 127

«Я не крал яд у кобр...» 12

8Гудки 129

• Стих как снег...» 130

«Это ты. а я думал: цветы...» 131

•'1'и ц ним. одиночеству...» 132

«Это я. может быть, превращусь в горстку пепла...» . 133

«Прилетел в окошко мотылек...» 134

С улыбкой на устах 135

Север 136

На сенерном озере 137

Северо-восточная песенка 13

8Воспоминания о Вуде 139

Третье имя 140

«Цюрих в тумане хоронится...» 141

Пробужденье 142

«Кому останутся колдобины и пни...» 143

Большая Медведица 144

Птичий князь 145

«Чему грозят сухие днища...» 146

• Я ученый слон!..» 147

И снег ложится на поля 14

8Окольцевание зимы 149

«Для себя самой...» 150

«Я проснулся и почувствовал...» 151

«Я написал повесть...» 152

Солнцеворот 153

Золотой запас 154

Я не прощаюсь 155

Сомненья гоня 157

ЗА ИСКЛЮЧЕНЬЕМ ИСКЛЮЧЕНИЙ

У меня был друг Вивиан 15

8Капище 160

Оглядываясь на былое 161

Гиганты 162

Хромое, сын Урана 163

Час пик 164

Числа 165

«Кто чует суть не по звучанью...» . 166

«Как разгадаешь, кто вокруг...» 16

8Ароматы эпохи 169

Архивариусы 170

• Как тихо, чинно, постепенно...» 171

Мечта 172

«Я думаю, что на Земле...» 173

Речи ветра 174

Феодосия 175

А ведь случается и так! 177

«На моих глазах печется, варится...» 17

8«О, человек поникший...» . . . 179

«О, есть еще люди, которым из старых одежд выле-

зать неохота...» 180

«Змей сказал человеку...» 181

Баба 182

Облачность 183

Евка 185

Под луною 186

«Как человек, который одинок...» 187

Луч 1

88«Зачем тайник..» 189

Зеленое марево 190

«Что говорить: ты написал немало...» 191

Осенний мотылек 192

«Нет, этого уже не будет снова...» 193

Единство 194

«Сказали: суровою можешь ты быть...» 195

Завещание 196

Ураганы 197

«Я покупал газеты и журналы...» 19

8«И едва только от нас...» 199

«Хорошенько за собой следи!..» 200

«Влюбленные в эстетику...» 201

«Не здесь ли, не в торговом ли ряду...» 202

«Чем сегодня обыватели...» 203

Ласточкины гнезда 204

Почтово-голубиный тупик 205

«Увы, отнюдь не вся Вселенная...» 206

«О. великие начала Девятнадцатого века!..» 207

Площадь Революции 20

8

Тучи пепла

Мир подробностей 213

215

Растопчин

. . . 210

Послушник

Князь 217

... 21

8Жили-были

Нечто третье 21У

Царь-чашка 220

221

Иконы

Три сына 223

Великий пост 224

«Кто из нас по раю или аду...» се>

Злой мечтатель

Крысы 227

Варяг 22

8229

Время песни

Нора бы оросить пустыни 230

231

Фантомас

За языческим бугром 232

Подземелье 233

о чл

Сроки жизни

Поля у дороги

«Когда под тяжестью сосульчатого льда...» ... 236

Златоуст 237

Разговор по-людски

Оглянувшись назад

Считайте: это – я! 240

Леонид Николаевич Мартынов

ЗОЛОТОЙ ЗАПАС

М . «Советский писатель». 1981. 248 гтр

План выпуска 1981 г .4 1

88Редактор В. В. С яки н

Худож. редактор В. В. Ыгдвгдев

Техн. редактор Г. В. Климушкина

Корректор Т. И Г уллгва

ИБ М 2824

Сдано в набор 06.08.80 Подписано к печати 21.11.80.

А 06220 Формат 84x 108 1/32 Бумага тип .4 1 Обык

| .п.'1,11 ..I гарнитура. Офсетная печать. Усл. печ. л. 13.02.

Уч. над л. 6.15 Тираж 100 000 эк» Закаа Лв 670. Цепа

70 к. Издательство «Советский писатель». 121069. Москва,

ул. Воровского. 11 Тульская типография Союаполиграф

прома при Государственном комитете СССР по делам

издательств, полиграфии и книжной торговли, г. Тула,

проспект Ленина. 109