Текст книги "Наедине с собой или как докричаться до вас, потомки! Дневниковые записи 1975-1982"

Автор книги: Леонид Гурунц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Характерная деталь: нефть добывают в районах, граничащих с НКАО, а черту НКАО не переходят. Не странно ли это? Видя положение области, один из руководителей её, тов. Саркисов решил обратиться с письмом в ЦК партии Азербайджана. «Для поднятия экономики области нужно восстановить железную дорогу, построить оросительные каналы, создать промышленные объекты»,– писал Саркисов.

Ответ был «достойный»: тов. Саркисов немедленно был снят с должности второго секретаря, еле удержался в партии. К партийной работе его больше не допускали. Армянин на партийной работе в Азербайджане должен продвигаться по служебной лестнице вверх только… по трупам армян, ущемляя и растаптывая их интересы. Так было при Багирове, так продолжается и сейчас, не боюсь утверждать – откровеннее и циничнее – при Гейдаре Алиеве.

Экономика Нагорного Карабаха развивается крайне слабо. За многие, многие годы здесь ничего не построено. Это же факт, который можно проверить. Сравните развитие районов Азербайджана, например, Агдама, Мирбашира, Барды, Сумгаита, Хачмаса, Худата, Евлаха, Кировабада и других с районами НКАО – Мардакертом, Гадрутом, Мартуни. В то время как первые развились в большие промышленные города, последние так и остались сёлами. Здесь нужна поправка. Один из районов Карабаха у Азербайджана на особом счету – это Шуша. Этот район в большой милости у республики. Ещё бы, там живут азербайджанцы! Попробуйте найти здесь «справедливое распределение благ среди всех наций» – слова, которые я вычитал в одном из партийных документов республики. Впрочем, не сегодня научились в Азербайджане охмурять словами. Посчитайте, сколько трескучих слов, заверений в дружбе, интернационализме было произнесено после одного явно националистического доклада Кеворкова на пленуме НКАО! И представьте себе, снова поверили, снова волка приняли за косулю.

Столетиями армяне Нагорного Карабаха разводят в садах тутовые деревья. Ягоды туты сушат, из них варят бекмез – лечебный сироп, и гонят водку. ЦК КП Азербайджана, воспользовавшись решением союзного правительства о борьбе с самогонщиками и расхитителями зерна, приказал вырубить в Нагорном Карабахе все тутовые деревья и сады, лишив колхозы даже небольшого источника дохода. Почему, спрашивается? Ведь колхозы сдавали спирт государству, как и другие сельскохозяйственные продукты. 45 бульдозеров в один день ринулись на вековые деревья, уничтожив чуть ли не 80 процентов садов. Только вмешательство газеты “Известия”, правда, с большим опозданием, избавило шах-туту от окончательного её истребления. Зачем это было сделано? Разве не ясно? Чтобы подорвать хозяйства крестьян и заставить их убраться из родных мест – своеобразный геноцид, заставляющий армян покинуть пределы Карабаха.

У нас в горах бытует выражение: “Хозяин стада горюет о задранном баране, а волк – об оставшемся”. Мы говорим, что за многие годы Советской власти Азербайджан палец о палец не ударил, чтобы создать в Карабахе сколько-нибудь сносную промышленность, а Азербайджану кажется, что даже то, что есть, слишком много для Карабаха. И решились на виду всего Советского Союза на неслыханный акт – ликвидировать в Нагорном Карабахе даже ту небольшую промышленность, которая всё же имелась. Предложили автотранспортную колонну, бойню и другие предприятия Карабаха перевести в Агдам, а шелкомотальную фабрику – в Нуху и т.д. То есть, лишить работы тысячу людей. Выходит, шелковицу будут выращивать в НКАО, а фабрика будет за двести километров, в Нухе.

Как всё же могли в Советской стране руководители Азербайджана решиться на такой дерзкий акт? Но ведь решились!

Забегая вперёд, скажем: а решились потому, что все аналогичные действия по отношению к армянам до этого проходили безнаказанно. Они просто планомерно продолжают продуманный ещё Багировым план лишения НКАО и других армянских районов экономической базы, создавая предпосылки для бегства армян из родных мест, эвакуации их «по собственному желанию».

Я уже говорил, что руководители Азербайджана в своих действиях против армян всегда прибегали к помощи армян же. Опирались на них, очень ловко, коварно подбирая для этого соответствующих людей, готовых за тёплое местечко поступиться интересами своего родного народа.

Таких предателей всегда хватало среди всех народов во все времена. Среди армян Азербайджана предательские качества многие годы поощрялись, культивировались сознательно. Вот эпизод. «Карабахская поэма» вышла в свет в Москве в разгар бешеного национализма в Азербайджане, когда армян под разными соусами по причине «неблагонадёжности» изгоняли из Баку и других районов Азербайджана, гнали на Север. Люди выселялись улицами, а потому немудрено было попасть под горячую руку новоявленных «янычаров».

Появление «Карабахской поэмы» в этот период было равносильно самому неслыханному преступлению, я попал в «чёрный список» и, если я избежал высылки, то совершенно случайно. Азербайджанские писатели – Самед Вургун, Мирза Ибрагимов, Мехти Гусейн стали меня прорабатывать, каждый по-своему, согласно своему темпераменту.

В кабинете Самеда Вургуна, в то время он был председателем Союза писателей Азербайджана, между нами произошёл такой диалог:

– Ты хочешь отдать Карабах своим соотечественникам, молокосос, господин Гурунц. (Многие другие эпитеты опускаю).

– Из чего это видно, Самед? Об этом есть в книге?

– Ты же не дурак, чтобы об этом писать.

– Так в чём же дело?

– Почему Карабах? Мало тебе других мест. Что ты заладил – «Карабах!», «Карабах!». По следам этой безумной старухи идёшь! (Безумная старуха – это Мариэтта Шагинян, против которой в то время ополчился Багиров. Об этом после). В лодке сидишь, с лодочником дерёшься. Если тебе плохо живётся в Баку, я тебе найду и получше место…

Жест в сторону здания МВД, которое находилось напротив Союза писателей, через площадь 26-и комиссаров.

Мехти Гусейн, один из руководителей Союза писателей, в то время редактор азербайджанского журнала, зашёл как-то в редакцию русского журнала, где я случайно оказался… В комнате, кроме меня, были ещё Юрий Гранин и Иосиф Оратовский, хорошие мои друзья. Мехти Гусейн обращается к ним:

– Товарищи русские писатели, в частности, Оратовский и Гранин.

Мне это не понравилось.

– Товарищ Мехти Гусейн, ты так говоришь, будто я французский писатель.

Мехти Гусейн:

– Ты не французский и не русский… Ты – дашнак.

– От мусаватиста слышу.

Поднялся шум, посыпались взаимные оскорбления. Прибежали писатели, находящиеся в соседних комнатах. Среди них, помнится, был и Мирза Ибрагимов, который немедленно включился в перебранку, конечно, не на моей стороне.

И всё из-за «Карабахской поэмы», которую никто из них не читал. Она всех взбесила одним только названием. Первая моя книга – и никакой радости от нее, одни огорчения.

Я взял и обо всём написал Багирову. Реакция была удивительна. Ночью Багиров позвонил редактору бакинской армянской газеты «Коммунист» Григоряну, спросил, eсть ли у него «Карабахская поэма». У Григоряна она была. В два часа ночи книга была доставлена Багирову, а в двенадцать часов дня у редактора газеты «Бакинский рабочий» зазвонил телефон. В конце провода Багиров:

– Есть у вас “Карабахская поэма”?

Она лежала на столе у редактора.

– А чего ждёте? Чтобы разжевали и в рот положили? Книга хорошая, пишите.

Это был звонок, равный звонку Сталина. Все мои враги были повержены, вы бы посмотрели, как они заискивающе извинялись. О «Карабахской поэме» заговорили… Из чёрного списка, разумеется, я выпал.

Жест со стороны Багирова был коварным, с дальним прицелом, но тогда я ничего не понимал и стал боготворить его, называл другом армян и большим интернационалистом.

Ровно через месяц началась война против Мариэтты Шагинян, и я был приглашён в ЦК, чтобы поставить свою подпись под разгромной статьёй против неё. Со мной говорил Гасанов – после Багирова второе лицо в республике. Я отказался, мотивируя свой отказ тем, что она мне как приёмная мать: ввела в литературу, первая сказала обо мне доброе слово. Гасанов не стал настаивать. Всё же Восток. Я ушёл восвояси без особых потерь.

Работал я в радиокомитете, редактором русского литературного вещания, и меня никто не трогал. «Ласка» Багирова была eщё в силе. Но вот не прошло и двух месяцев, как меня снова вызывают в ЦК, к тому же Гасанову. На этот раз козлом отпущения был Георгий Холопов со своим романом “Огни бухты”. Роман этот, как известно, об Азербайджане. Он был сперва опубликован в журнале «Звезда», хорошо принят в республике и вышел отдельным изданием. И вдруг дознались, что автор его, Георгий Холопов – армянин. И пошла писать губерния! Автор статьи – некий Гик, бывший корреспондент «Известий», ставший редактором «Бакинского рабочего». Написана она была зло, недопустимо грубо, с заданным намерением уничтожить автора. Хорошо, что я читал роман. В статье всё было переврано. И я принялся это разъяснять Гасанову. На моих глазах Гасанов померк, даже почернел.

– Что же? Не будете подписывать?

– Не буду, товарищ Гасанов. Я же сказал: статья неправильная…

– Хорошо, – сухо бросил Гасанов. – Идите.

Предатель из меня не вышел. Зря, выходит, обласкали меня. Пора кончать. Через три дня я полетел с должности.

Дальнейшее пребывание в Баку становилось опасным, и я вскоре переехал в Ереван.

Но я, кажется, ушёл от темы. Итак, Карабах с его злоключениями, которым нет числа, нет конца. Снова вернёмся к армянам, которые предавали, поступались интересами своего народа. Таким оказался в описываемое время секретарь обкома партии Шахназаров, давший согласие на разгром промышленных объектов НКАО.

Я не сказал еще об одной иезуитской детали – про использование армян в неблаговидных акциях изгнания из республики наших соотечественников.

В самый разгар расправы над армянами, когда по ночам исчезает армянское население целого квартала или улицы, вдруг люди утром берут газету и видят чудо: снят директор или главный инженер, азербайджанец, и на его место назначен какой-нибудь Авнатанян.

Люди, за ночь собравшие чемоданы, чтобы самим убраться по добру-по здорову, на утро после такого жеста начинают распаковывать чемоданы. Одним Авнатаняном Багиров убивал двух зайцев. Во-первых – маска, ширма. Всё-таки дело было при Сталине, норов которого никто как следует не знал – вдруг это ночное выселение «неблагонадёжных» не понравится ему? Что тогда, ведь таким же манером может сам Багиров оказаться «неблагонадёжным». На крючок Сталина и похлеще рыбины попадались. Во-вторых: смотрите, армяне, Авнатаняна сам Багиров назначил. Так что сидите уж, дожидайтесь ночных визитёров.

Демонтировать промышленные объекты в НКАО население не позволило. Все старания продавшегося Шахназарова ни к чему не привели. На одном собрании какой-то старик так и вросил в лицо первому секретарю: «Твой прадед Мелик-Шахназар был самым крупным помещиком в Карабахе. Он продал иранскому Фатали-хану Шушу, а ты продаёшь Азербайджану весь Нагорный Карабах!».

Чем всё это кончилось? Продемонтировать промышленные объекты всё же не удалось, но «зачинщики» оказались за решеткой. Длинная палка снова оказалась в руках обидчика.

Надо отдать должное, не всех руководителей удавалось подкупить, попадались и такие, которые не поддавались ни на ласку, ни на длинный рубль или должность. Таким оказался, говорят, Председатель oблисполкома тов. Шахраманян. Он позволил себе высказаться отрицательно по поводу нашумевшего дела о ликвидации в Карабахе промышленных объектов.

Спустя некоторое время возле Агдама на машину Шахраманяна, депутата Верховного Совета СССР, организовали покушение. Шофёр был убит. Шахраманян легко ранен, а ехавший с ним секретарь райкома Оганджанян ранен тяжело…

Идём дальше, ближе к нашим дням, к Гейдару Алиеву, который в своих действиях против армян давно переплюнул Багирова и всех секретарей после него.

Если при Багирове в Баку, Кировабаде и Карабахе была ещё армянская интеллигенция, то при Алиеве её не стало. На 450 тысяч армян Советского Азербайджана сейчас нет ни одного видного композитора, художника, учёного, ни одного руководителя республиканского масштаба, ни одного министра, ни одного секретаря ЦК. Ни одного писателя, если не считать продажного Самвела Григоряна, на совести которого смерть писателя Маркара Давтяна, который скончался в его кабинете после очередного разноса, смерть прозаика Петросяна, смерть Востика Каракозяна, доведённого до кончины нескончаемыми гонениями.

Почему-то при «ненавистном» царском режиме Александр Ширванзаде, классик армянской литературы, мог жить до конца жизни в Баку, а армянские писатели – Ашот Граши, Амо Сагиян, Аршавир Дарбни, Гарегин Севунц, Леонид Гурунц и многие другие вынуждены были уехать из республики. А что делается в Карабахе? Ни одного писателя. Все они выехали, спасаясь бегством. Баграт Улубабян, Богдан Джанян, начинающий поэт Яша Бабалян, Зорий Балаян не могут спастись от азербайджанцев даже в Ереване. В Ереване достают и меня. Даже в Москве. У Алиева руки оказались подлиннее.

Армяне создали в Баку самую большую библиотеку, сейчас она в жалчайшем состоянии. А другие просто ликвидированы. Армянский театр закрыт, снесли знаменитый армянский собор. Армян, не подписавших документ о снесении собора, сажали. А ведь во дворе собора были торжественно похоронены герои – защитники города от турецких и мусаватских орд. Не потому ли они его снесли? А все мечети в Баку целы и даже обновлены.

Поновее? Пожалуйста. Армянам в Азербайджане очень трудно поступить в вузы, в консерваторию, стать профессорами и академиками. А если такие и есть, то это единицы, кое-как уцелевшие от «разгрома».

Разве это не геноцид, не трагедия, если для 450 тысяч армян Советского Азербайджана искусственно приторможен ход жизненного развития?

Нахичеванский край первым стал жертвой азербайджанского геноцида. Геноцид здесь был длиною в пятьдесят и более лет. Почему не писали, не взывали о помощи? Писали, взывали. Но все эти жалобы кончались поркой. В петициях речь часто шла о самоопределении, о присоединении Нахичевана к Армении, как это было во все времена истории. Вот она, Армения, рукой подать. Но говорят же – близок локоть, да не укусишь.

Судьям в жалобах особенно не нравится слово «самоопределение». Наивный народ эти армяне! Есть, есть это слово в Конституции. Ну и что? Мало ли красивых слов в ней? И Конституцию надо уметь читать. Помните, там чёрным по белому записано: национализм наказуем – вплоть до расстрела. По Конституции Гейдар Алиев трижды должен был быть повешен и четырежды расстрелян. А вот не вешают, не казнят. Он сам кого хочешь подведёт под монастырь.

Ах, это «самоопределение»! Во сколько оно обошлось нахичеванцам? Вспомним коллективное письмо армянского населения Нахчиванского края в 1928-29 годах. Приехали из ГПУ, из Баку. Хотя письмо было адресовано не им. Начались следствия. Многие нахичеванцы, подписавшие письмо, были арестованы и убиты. Вот и свободное волеизъявление, дарованное Конституцией.

Нахчиванского края теперь нет. Термин этот исчез вместе с армянами, которые предпочли унести ноги, убраться восвояси подальше от карающей руки. Армянский вопрос в Нахчиванском крае был разрешён по-турецки. Здесь армян уже нет, разбежались кто куда.

Характерная деталь. Возьмём в Нахичеване древнее культурное поселение Агулис – центр армянских зоков. В царское время отсюда вышло много талантливых людей – инженеров, врачей, писателей. Есть большой древний храм, церкви, кладбище, говорящие о том, что здесь армяне живут с незапамятных времён.

Говорят, когда сельджуки захватили это село, армяне исковеркали свой язык, чтобы сохранить себя физически, и сохранили. Они пережили и царизм, и даже мусаватистскую неволю, а вот Гейдара Алиева пережить не смогли. Он посильнее сельджуков, посильнее турок, даже мусаватистов.

В Агулисе нет ни одного армянина, ни одного зока. Ну, что ты скажешь на это, товарищ Гейдар Алиев? Как ты объясняешь такую пустоту, такое бегство? Проявлением братства, глубокого интернационализма?!

В доме повешенного о веревке не говорят. Но вот Таиров, корреспондент «Правды», пренебрегает этим законом. Совсем недавно он разразился статейкой о Нахичеванской АССР, где увидел много мечетей и ни одной армянской церквушки. Не увидел пустой Агулис, разорённые армянские сёла, многочисленные армянские храмы, памятники старины, кладбища хачкаров. Странная слепота у этого Таирова, у газеты, напечатавшей его бесстыдную ложь..

Умер, живьём похоронен Нахичеванский край. Теперь агонизирует армянский Кировабад. Бегут, бегут из него коренные жители – армяне. Опять-таки от большого внимания и ласки. Иначе чем можно объяснить такое поголовное бегство. Агнец Алиев здесь ни при чем. Разве не слышали его трескучих речей, которые так и дышат дружбой, интернационализмом, заверениями в них? Агнец знает любовь судей к пустым заверениям. Судьям так приятно, когда их усыпляют сладкими словами! Под такую музыку снятся хорошие сны.

Читаю: «Недопустимо проходить мимо проявлений шовинизма, национализма, какую бы внешне безобидную форму они не принимали. Необходимо со всей решительностью и принципиальностью давать им отпор».

Это из одного партийного документа. Совершенно правильные слова. Автор этих слов – один из тогдашних руководителей страны Павлов. А что же на деле? Ленинаканская футбольная команда «Ширак» выиграла в Кировабаде матч у местной азербайджанской команды. Началось побоище. В армянской части города были выбиты стёкла домов, были избитые, раненые. Когда из Москвы, где писались слова о «недопустимости проходить мимо национализма», приехала комиссия, то потерпевшие армяне оказались виноватыми. Почему? Это уже известно: комиссия всегда спрашивает мнение руководителей. А мнение руководителей известно. Вы спросите, а где же логика? Если армяне выиграли матч, разве не ясно, что они не могли начать побоище да еще в чужой республике. И, наконец, вещественное доказательство – армянские дома с выбитыми стёклами и прочими повреждениями. Но кто будет учитывать все эти факты и фактики? Я направил телеграмму тов. Андропову. Товарищ из Москвы поехал в Карабах, изучил факты, но мнение руководителей и здесь взяло верх. Товарища из Москвы щедро снабдили материалами совершенно противоположного толка – случаями, когда армяне убивали армян. И тогда где же здесь национализм?

И снова, снова всё в песок.

Кто такой Ататюрк? Это турецкий премьер-министр Кемаль-паша, скромно переименовавший себя Ататюрком – отцом турок. Чем он известен? Хитростью гусеницы, которая прикидывается мёртвой, когда ей грозит опасность.

В первый раз он “прикинулся мёртвым” после разгрома Антанты. Это помогло ему уйти от заслуженной кары, раздела Турции и отторжения от нее Западной Армении, предусмотренных международным Севрским договором. Второй – когда Армения, подняв ответный меч, грозилась силой отнять захваченные Турцией исконно армянские земли. Великий Ататюрк снова прикинулся. Сперва трупом, потом красным, взывая о помощи.

Снова получилось. Помощь пришла из России – золото, давшее ему возможность вновь поднять, вооружить своих солдат. Снова хитрость Ататюрка спасла Турцию от заслуженного возмездия.

Ататюрк вошёл во вкус. Он пошёл дальше. Переодел своих янычаров в коммунарки и с теми же ятаганами, на которых ещё не остыла кровь армянских младенцев, отправил их к нам в качестве… освободителей от «дашнаков».

Позор, позор на нашу голову, на голову тех, кто дал себя так легко обмануть, обвести себя вокруг пальца!

Алиев объявил меня националистом, а себя, автора дикой расправы над армянами, этого необузданного проявления национализма – интернационалистом. Взвешивать нас никто на весах не будет. Мнение руководителя не подлежит обсуждению. Давно известно: у сильного всегда бессильный виноват. Старая поговорочка жива и сейчас, даже с некоторых пор помолодела, посвежела, полна сил.

Как не вспомнить Станислава Ежи Леца, сказавшего не без сарказма: «Философы, не ищите камня мудрости, его повесят вам же на шею».

И кажется уже повесили. Иду ко дну.

Турецкие авторы о роли Сталина в армянском вопросе

Известный турецкий историк Тевфик Быйклоглу, ссылаясь на свою беседу с бывшим руководителем турецкой делегации на Московской конференции 1921 г. (переговорах по заключению советско-турецкого договора) Юсуф Кемаль-беем, пишет: «22 февраля 1921г. во время нашей встречи со Сталиным, он нам предложил оружие, деньги и помощь живой силой. «Армянский же вопрос вы уже сами разрешили», – сказал он». (Т. Байклоглу, «Ататюрк в Анатолии (1919-1921).» Стамбул, 1959, с. 21).

Видный турецкий военный и политический деятель, первый посол кемалистской Турции в Москве генерал Али Фуад Джебесой, принимавший участие в советско-турецких переговорах 1921 года, пишет в своих воспоминаниях, что Чичерин не захотел решить вопрос о границах в пользу Турции, и только благодаря вмешательству Сталина удалось достичь соглашения: «Благодаря Сталину удалось разрешить те вопросы, которые завели переговоры в тупик». («Политические воспоминания генерала Али Фуада Джебесоя», газета «Ватан», 20 апреля 1954г.).

В специальном разделе «Сталин и армянский вопрос» Джебесой излагает беседу турецкой делегации со Сталиным в ночь на 23 февраля 1921 года. На вопрос членов делегации, будет ли армянская проблема обсуждаться на конференции, Сталин ответил: «Вы уже её разрешили. Если ещё остались неразрешимые вопросы, разрешайте сами» («Ватан», 20 апреля 1954г.).

Другой автор -журналист и историк профессор Ахмед Шюкюр Эсмер пишет, что наркомат иностранных дел РСФСР всё ещё колебался, подписать ли договор с турецкой делегацией, однако, «благодаря вмешательству Сталина договор был подписан 16 марта 1921 г. в Москве». (А. Эсмер. Турецкая дипломатия. Стамбул.1959).

«Тов. Ленин, я вчера узнал, что Чичерин действительно послал какое-то дурацкое провокационное требование об очищении Вана, Муша и Битлиса (турецкие провинции) в пользу Армении.

Это армянское империалистическое требование не может быть нашим требованием, нужно запретить Чичерину посылку нот туркам под диктовку националистической настроенности армян.

Сталин.».

12/11-1921г.

ЦПА ИМЛ ЦК КПСС, ф.3 (Сталин).

Оп. 1, ед. хр. 52-14, ЛИСТ 2.

Нахичеванский эксперимент

«Нахичеванский эксперимент». Не правда ли какое удивительное словосочетание? Некоторым даже может показаться, что это какое-нибудь научное открытие. Но у знающего, познавшего на своей шкуре, что такое «Нахичеванский эксперимент» по телу пробегает дрожь от этих ненавистных двух слов. Организаторы этого эксперимента очень далеки от науки. Имя этому эксперименту – геноцид, своеобразная гильотина для армян, живущих в Азербайджане.

Но прежде всего о самом эксперименте. Нахичеван – древняя армянская земля, где некогда проживало более 50 тысяч армян. И вдруг эта земля, цветущая, полная радости и счастья, залилась кровью, кровью людей, умеющих пахать, сеять, строить дома, писать книги, людей, вина которых лишь в том, что они ходят молиться не в мечеть, а в церковь. Здесь, как и в Шуше, Шамхоре, Баку рекой лилась армянская кровь… Но опять-таки: “Было, было. Мало ли что тогда было, при царизме, мусаватском правительстве, зачем сейчас вспоминать о них, бередить раны?”

В том-то и дело, что кровь льётся и сейчас, в наши дни, когда мы с утра до вечера купаемся в потоке таких слов, как дружба, братство.

Ушли одни убийцы, пришли другие. Какая разница, как убивает тот или другой? С мусаватским призывом убивать гяуров или с елейными словами о дружбе, братстве? Убийца есть убийца. Как бы он себя не называл. Мир Джафар Багиров не был мусаватистом по анкетным данным, но он был хуже самого завзятого мусаватиста, не меньше убивал. Трижды мусаватистами были и его последователи: Мустафаев, Ахундов. Трижды, четырежды мусаватист – кандидат в Политбюро Гейдар Алиев. Такого бешеного, разнузданного национализма не было в Азербайджане ни при Багирове, ни при Мустафаеве или Ахундове. Алиев довёл его до своего апогея, точки наивысшего напряжения. Но об этом не заикнись. Он же кандидат в Политбюро!

1917 г. В Нахичеване проживало 40-50 тыс. армянского населения. Геноцид. Жертвы – 30 тыс. Накануне установления советской власти -11 тыс. человек.

По переписи 1926 года здесь проживало 11,270 чел.

По переписи 1970 года – 5,828 чел.

Сейчас – 2%

30 тыс. жизней – жертв первого геноцида в Нахичеване в 1917 году. Скрывая эту истину, приписывали туркам, их провокациям, хотя резня здесь была инициирована и осуществлена азербайджанцами. Они несут ответственность за неё. Но хорошо, будем и мы считать первый геноцид делом рук турок. По переписи 1926 года, уже без турок, здесь проживало около 12 тыс. армян. По переписи 1970 года чуть меньше шести тысяч. Сейчас всего два процета. Позволительно спросить, куда подевались около четырех тысяч армян? Так взяли и ушли, по своей доброй воле? Ай-ай, какие они непоседы, эти армяне, бросили свои дома, очаги, могилы близких, смазали пятки и были таковы. Как бы не так! Их «ушли». Не забывайте о директивах Асада Караева. За всё время, пока я жил, пока я живу, они ни на минуту не переставали действовать, настигая армян в Азербайджане, в каком бы уголке его они ни жили.

Если считать, что геноцид не только физическое уничтожение, но и изгнание из родных мест, то смело можно говорить о геноциде длиною в 60 лет.

В Нахичеванской автономной республике остались армянские кладбища, но попробуйте изъявить желание посетить могилы близких – вас встретят тысячи проволочек. Остались десятки, сотни памятников-храмов, церквей, хачкаров. Наши учёные не могут выехать туда изучать их. Всем известен знаменитый случай: к 50-летию Армении приехали из Московской кинохроники снимать художественно-архитектурные реликвии. Так и уехали ни с чем.

Спрашивается, кто понёс наказание за всё это? Армяне. Те, которые писали о своём бесправии. Отсюда и бегство людей из родных мест.

Вот этот удавшийся эксперимент многие годы безнаказанно проводился и проводится над армянским населением по всей территории Азербайджана. И, должен сказать, довольно успешно. В Кировабаде, Ханларе, Дашкесанском районе, Шаумяновском. Например, в Дашкесанском районе из 65 депутатов райсовета азербайджанцев – 53. Из 41 руководителя – 38… В этом районе нет ни одного памятника мусульманского происхождения, а в комитет по охране памятников входят одни азербайджанцы.

Не могу не сказать о чудовищном преступлении, которое произошло в этом же Дашкесанском районе. Здесь в селе Баян был осквернён памятник воинам-армянам, павшим в Отечественной войне. Более 500 погибших. 16-го июля 1969 г., в ночь после торжественного открытия, первый секретарь района Сулейманов приехал в это село, отключил свет и бульдозером варварски разрушил памятник, приняв христианский символ скорби – орёл с опущенными крыльями, за дашнакский знак. А когда ему объяснили, Сулейманов заявил: «Это Азербайджан, и здесь ничего армянского не может быть».

Памятник был восстановлен, но без орла. На этом настоял Сулейманов, который не был наказан за этот вандализм.

Испытанный нахичеванский эксперимент, правда, встречая большое сопротивление, наблюдается и здесь, в Карабахе. В 1965-67 годах в Москву было отправлено письмо, подписанное 50 тыс. человек об отчаянном положении армян, о желании войти в состав Армянской ССР. Кончилось тем же, что в Нахичеване. Авторы этого письма, видные партийные и советские работники Карабаха, были наказаны и изгнаны из области.

И картина с убыванием населения до боли напоминает нахичеванский сценарий. В момент образования в 1923г. в автономной области в Карабахе было более 142 тыс. армянского населения, а в 1970г. – 120 тыс. Азербайджанцев было 12,6 тыс. – стало 27,2 тыс., а сейчас – 38 тыс.

В своих письмах в разные инстанции, в том числе ЦК КПСС, тов. Андропову, покойному Гречко я писал о грубых нарушениях советской законости в области. Здесь я хочу привести немногие примеры.

Взять, хотя бы, Гадрутский район. Население в 1913г. – 33 тыс. армян, 1926г. – 25 тыс., 1959г. -17 тыс., 1970г.-16 тыс. Здесь, как и всюду по району, за 60 лет не построен ни один жилой дом, ни одно учреждение. В селах нет школ, больниц, клубов. Единственная больница в Гадруте помещается в бывшем кулацком доме. Здесь ничего не строится, зато щедро разрушается. По району зарегистрировано более 5 тыс. бесхозных домов, превратившихся в развалины. Сам Гадрут напоминает богом забытый уголок, которого не коснулась цивилизация. Гадрут – пограничный городок, как и соседние посёлки – Зангелан, Джабраил, Физули. Гадруту более ста лет, названным соседним посёлкам – несколько десятков лет, а посмотрите какая разница! Всё объясняется просто – в Гадруте живут армяне, а в этих посёлках – азербайджанцы.

Через район протекает три реки, но водами их пользоваться не смей, они нужны для азербайджанских районов. И люди бегут. Бегут куда глаза глядят. В результате 11 тысяч гектаров земли не обрабатываются ввиду нехватки рабочей силы, крестьянских рук.

Впрочем, в смысле неорошаемости, можно сказать, что почти вся область лишена воды. Два водохранилища – на Тертере – Сарсанггэс и на Гадрутской реке, так построены, чтобы ни капли воды не попало в районы, населённые армянами.

Я помню эпопею с Сарсанггэс. Сколько было писем, просьб, хлопот, чтобы водохранилище поднять на полкилометра по течению реки. Тогда орошение захватило бы хотя бы часть армянских районов – ни в какую…

Хочу обратить внимание и на такие факты. Вопрос интернационального воспитания, которому был посвящён пленум Нагорно-Карабахского обкома партии в марте 1975 года, в докладе первого секретаря обкома Б. Кеворкова был подменён определением места Карабаха в административном плане и откровенным протаскиванием шовинистических, панисламских тезисов. Организаторы и вдохновители этой провокации до сих пор не привлечены к ответственности.

И, наконец, вопрос национальной культуры. Что может дать Азербайджан Карабаху в этом смысле? Как известно, в Баку, где по переписи 1970 г. проживало более 200 тыс. армян, еще до войны был закрыт армянский театр. Недавно закрыто единственное армянское высшее учебное заведение – пединститут. Правда под предлогом перевода его в Степанакерт, город с населением в 30 тыс. человек. Но это ещё не всё. Институт этот, пока “дошёл до места”, превратился, в основном, в азербайджанский: 2 отделения – азербайджанские и лишь одно – армянское.

Как известно, в Карабахе армяне не могут увидеть и услышать телевизионные передачи из Еревана. Ни музыки, ни свою родную речь. А ведь живут рядом, рукой подать. Азербайджан не может обеспечить армянское население Карабаха ни учебниками, ни учителями родного языка, ни культурными кадрами. Учебники и другие школьные принадлежности – всё вывозится из Еревана родителями индивидуально, и часто это вызывает недовольство со стороны руководителей области.