Текст книги "Маршал Язов (роковой август 91-го)"

Автор книги: Леонид Ивашов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Военная реформа назрела

В 1988 году все чаще в средствах массовой информации стал дискутироваться и вопрос о военной реформе. Сначала в Министерстве обороны попросту от него отмахивались, как от назойливой мухи. Скептически к такой информации относился и министр обороны. Затем, когда этот вопрос стала поднимать армейская общественность, собрал небольшое по составу совещание и стал опрашивать своих подчиненных, что такое глубокая военная реформа, каково ее содержание и т. д. Начальник Генерального штаба, заместители министра обороны убежденно говорили, что реформа, по сути дела, уже идет. Содержание ее заключается в сокращении Вооруженных Сил, реализации Договора об ограничении стратегических вооружений, переходе в военном строительстве на качественные параметры. На этом и порешили. Указание министра обороны сводилось примерно к следующему: все сказанное изложить на бумаге и направить М. С. Горбачеву.

Но требования провести реформу военного организма государства приобретали все более организованный характер, достигли трибуны съезда народных депутатов, Верховного Совета СССР.

Здание Министерства обороны начали пикетировать солдатские матери, требуя или изменить условия службы сыновей, или вернуть их домой. Игнорировать набиравший обороты процесс уже было опасно.

Министр обороны в конце 1988 года отдал распоряжение готовить концепцию военной реформы. Институт военной истории по требованию министра подготовил ему справочный материал по военным реформам России от Ивана Грозного до настоящих дней. Бегло просмотрев историю преобразований в военной области времен Ивана IV и Петра I, Д. Т. Язов внимательно стал вчитываться в опыт военных реформ 1860–1870 гг., проведенных под руководством военного министра России Д. А. Милютина. (Кстати заметить, что «почитать» Д. А. Милютина он не раз рекомендовал своим заместителям). Если судить по рабочим заметкам на исторической справке, особый интерес для Д. Т. Язова. представляли вопросы взаимозависимости состава и численности армии и экономического потенциала государства.

Милютин проанализировал состояние экономики России и сделал вывод, что дальнейшее содержание огромной армии будет губительно для народа. Поэтому было предложено, значительно сократив численность войск, организовать систему массовой подготовки резервов. Нечто подобное, только во сто крат более сложное, предстояло совершить и Дмитрию Язову.

Реформы 1905–1912 гг. и даже 1924–1925 гг. особого внимания не привлекли. Милютинские преобразования были более близкими по духу.

В начале 1989 г. Генеральный штаб представил концепцию развития Вооруженных Сил до 2000 года. В ее основе лежало сокращение войск, сил флота и органов управления и совершенствование организационной структуры. Обсудив на совещании представленный проект, Министерство обороны внесло его в Верховный Совет, назвав концепцией военной реформы.

В представленном проекте содержался следующий постулат: суммарным итогом военной реформы должны стать, во-первых, эффективное, ориентированное на разумную достаточность и безусловный приоритет качественных параметров оборонное строительство и, во-вторых, преобразованные Вооруженные Силы, полностью соответствующие оборонительной военной доктрине, органично вписанные в новую систему международной безопасности и способные обеспечить достаточную и надежную защиту СССР.

Ядром военной реформы рассматривалась реформа Вооруженных Сил. Последняя предполагала: 1) оптимизацию организационно-штатной структуры, состава и численности армии и флота, военно-технической политики, 2) освоение вытекающих из оборонительной доктрины стратегии, оперативного искусства и тактики, 3) совершенствование системы подготовки военных кадров и комплектования ВС, 4) преобразование системы партийно-политической работы, 5) создание эффективной системы социальных гарантий военнослужащих и демократизацию всей военной организации общества.

Реформирования таких масштабов после 1924–1928 гг. Советская Армия еще не знала. И, разумеется, далеко не все и не сразу удалось реализовать. По указанию министра обороны военные юристы разработали комплексную систему военного законодательства. В ее основу легли проекты трех законов: «Об обороне», «О всеобщей воинской обязанности и военной службе», «О статусе военнослужащего». Они, как и блок других законодательных актов, должны были создать правовую основу военной реформы.

Дважды выносились проекты на рассмотрение Коллегии министерства, но оба раза полного одобрения не получили: слишком много в них было радикально нового. Особенно бурно реагировали заместители министра на демократизм в военно-служебных отношениях, законодательное закрепление прав и свобод военнослужащих. А статью о запрещении деятельности в Вооруженных Силах политических партий (в том числе и КПСС) поддержал лишь маршал С. Ф. Ахромеев, бывший уже в ту пору советником М. С. Горбачева.

К мнению С. Ф. Ахромеева в то время прислушивались и как к авторитету военному и как к лицу, близко стоявшему к главе СССР. Никто его не мог упрекнуть в излишнем демократизме. Но когда он вышел к трибуне и заявил, что он, старый коммунист, преданный идеям КПСС, видит необратимость процесса департизации армии, зал притих.

Д. Т. Язов, в принципе, не возразил против такого подхода, но просил не форсировать этот процесс. ГлавПУР твердо стоял на своем – допустить департизацию армии ни в коем случае нельзя, как и нельзя допускать проникновения в ее среду представителей других партий.

Исключительно трудно воспринимались идеи делегировать республикам более широкие права в области военного строительства, выработки и проведения военной политики, осуществления призыва граждан на военную службу, контроля за деятельностью Министерства обороны СССР.

Большинство членов Коллегии стояло на старых позициях: не подпускать республики к организации совместной обороны, все должно решаться в центре.

Министр обороны, уловив тенденцию в развитии политических процессов, попытался «довернуть» мышление членов Коллегии репликой: «Теперь не мы (центр. – Авт.) делегируем им права, а они нам». Но с ним не согласились. Да и самому ему точно так же не хотелось уступать полномочия нарождающимся оборонным структурам на местах: он больше всего боялся развала сложившейся военной организации, растаскивания армии по национальным квартирам.

Но улавливал он и другое: если сейчас не пойти на некоторые изменения сложившегося положения и не закрепить их законами, развитие получат стихийные, неуправляемые процессы. Развал Вооруженных Сил и создание национальных армий неизбежно приведут к распаду СССР, возникновению масштабных вооруженных конфликтов. Не допустить подобного развития событий Д. Т. Язов считал своим долгом.

Прежде всего он попытался с позиций историзма разобраться в причинах кризиса армии. Сохранились по этому поводу его записки в рабочем блокноте. Его ли это мысли или результат коллективного обсуждения – знает, видимо, лишь сам автор. Мы же приводим их в несколько обобщенном виде. Итак, разрушение армии качалось:

– когда многие партийные и иные руководящие работники стали избегать службы в армии и потворствовать в этом своим детям;

– когда высшее руководство страны всенародно назвало армию «кормушкой для генералов и офицеров»;

– когда стали превращать ее в бесплатную рабочую силу, затыкая солдатом и офицером народнохозяйственные дыры;

– когда расцвели протекционизм, карьеризм, семейственность и пр.;

– когда в армию проникли лагерные нравы.

И далее: «демократическая пресса, радио и телевидение, шельмуя армию, завершают ее целенаправленный развал».

Нужно отдать должное автору этих заметок: корни разрушения военного организма государства подмечены верно, хотя их набор, наверное, гораздо шире. Тем не менее, размышления над проблемами обороны Союза СССР заставляли министра обороны искать не только причины кризисных явлений, но и пути их преодоления. Одному министру обороны это было явно не под силу, требовалась поддержка со стороны руководства страны, парламента, общества. Нужно было также и понимание необходимости коренного реформирования военных структур и в самом Министерстве обороны. Но, увы, этого не было. Даже подчиненные Д. Т. Язова большей частью выражали сомнения в необходимости радикальных, по их мнению, законодательных актов, якобы подрывающих основы единоначалия и партийного руководства военным строительством.

Не получив «добро» от Коллегии, министр обороны самолично засел за проекты законов, досконально разобрался в каждой статье и направил Президенту СССР для внесения в парламент. Но свидетелем и творцом военной реформы Д. Язову стать не привелось. Парламентариев страны одолевали те же сомнения, что и членов Коллегии Министерства обороны.

Постепенно у Д. Т. Язова начали складываться отношения со средствами массовой информации. А предшествовала этому кампания, развязанная против армии, ее командного состава. Попытки оградиться от критики с помощью М. С. Горбачева провалились: последний на обращения министра обороны реагировал лишь сочувствием. И тогда Язов пошел сам завоевывать на свою и армии сторону «четвертую» власть. Он уверенно чувствовал себя в самой злой корреспондентской компании, мог довольно удачно парировать любой, «с подвохом» заданный вопрос. Журналисты в свою очередь потянулись к нему. В отличие от других военных высокого ранга Д. Т. Язов отвечал конкретно, емко и достаточно откровенно. На интервью министра обороны образовалась очередь.

Одновременно налаживались контакты с литераторами, пишущими на военную тему. Они стали желанными гостями в Министерстве обороны, регулярно встречались с министром, им организовывались показы военной техники, выезды в войска.

Даже пожить в солдатской среде довелось многим из них, когда Дмитрий Тимофеевич ради познания пишущей братией реального воинского быта поселил их в Кантемировской дивизии.

Удалось наладить контакты с рядом общественных движений, с народными депутатами СССР.

Вместе с тем те, кто остро и особенно необъективно критиковали порядки в Вооруженных Силах, для Язова были противниками. Но командиров и начальников, жаловавшихся на необъективность критики, отрезвлял вопросом: «А что, у тебя все благополучно?» – и рекомендовал пригласить корреспондентов и доказать обратное написанному.

Визит в США

Вскоре после назначения Д. Т. Язова министром обороны СССР Генеральный секретарь ЦК КПСС пригласил его для обстоятельной беседы по вопросам разоружения, установления и развития контактов с военными кругами стран НАТО и, прежде всего, с руководством военного ведомства США. Д. Т. Язов, ранее крайне редко выезжавший за рубеж и с настороженностью относившийся к контактам со своим вероятным противником, заставил переломить себя и по-новому взглянуть на проблемы обеспечения безопасности государства.

В его памяти отложилась прочитанная несколько лет назад формула Декарта: «Чтобы найти истину, каждый должен хоть раз в жизни освободиться от усвоенных им представлений и совершенно заново построить систему своих взглядов». Ранее он не раз декларировал ее своим подчиненным. Теперь же извлек это изречение из памяти и попытался применить его по отношению к себе. Сделать это было непросто, потому что непросто отбросить убеждения, сформировавшиеся за почти полувековой срок военной службы и почти такой же период состояния в рядах КПСС. И все эти годы настойчиво навязывался тезис о злейшем враге в лице империализма и, прежде всего, американского, а образ главного военного противника отождествлялся с американской военной машиной. Тем не менее, Д. Т. Язову удалось по многим вопросам переубедить себя.

После обстоятельной беседы с М. С. Горбачевым он приказал готовить предложения по расширению контактов с армиями зарубежных стран. И уже в 1988 году сам подал пример, совершив визиты в Швейцарию, ГДР, Польшу, Индию, Болгарию, Чехословакию, Югославию. Таким же плотным оказался и 1989 год: Сирия, Чехословакия, Великобритания, Австрия, Венгрия. И в этом же году состоялся его главный визит.

В период с 1 по 6 октября 1989 г. впервые в истории советско-американских отношений министр обороны СССР посетил с официальным визитом Соединенные Штаты Америки.

Сам факт визита говорил о прорыве много лет прочно стоявших рубежей «холодной» войны. Попытки прорвать их предпринимались и ранее, но безуспешно. Еще в 1978 году во время подписания в Вене Договора об ограничении стратегических вооружений (ОСВ-2) американский министр обороны Браун официально пригласил советского министра Д. Ф. Устинова посетить США. Это приглашение стало предметом серьезного обсуждения в советском руководстве. В конечном итоге возобладала точка зрения, что делать этого не следует. В качестве одного из доводов нецелесообразности визита говорилось, что поездка на Американский континент уронит престиж СССР и не будет понята советской общественностью. Пригласить же министра обороны США в СССР тоже не хватило духу – нужно было поддерживать образ врага.

И вот, наконец, через 10 лет этот барьер преодолен. Несколько ранее состоялась встреча двух министров на нейтральной территории – в Швейцарии. На почве обмена визитами завязалась личная дружба начальника Генерального штаба Вооруженных Сил СССР маршала Ахромеева с Председателем Комитета начальников штабов США адмиралом У. Крау.

Теперь два главных вероятных противника встречаются на американской земле… Американцы обставили встречу на высшем уровне, сделав исключение из установленных протоколом правил. На военном аэродроме главу советской военной делегации встречал лично министр обороны США Р. Чейни со своими заместителями. Советский министр был принят Президентом США Дж. Бушем и госсекретарем. Ему была предоставлена возможность встретиться с американскими законодателями в Конгрессе Соединенных Штатов, выступить в Университете национальной обороны.

Американские военные показали делегации СССР военно-морскую базу в Сан-Диего, военно-воздушную базу, продемонстрировали новейшую военную технику, действия личного состава, в том числе учения подразделений 82-й воздушно-десантной дивизии. Особого впечатления они, правда, не произвели – были неудачи с десантированием бронетанковой техники, некоторая несогласованность личного состава. По завершении учения десантников в Форт-Брэгге Д. Т. Язов спросил члена советской делегации генерал-лейтенанта В. Ачалова – командующего Воздушно-десантными войсками, как он оценивает действия 82 вдд. Тот ответил: «За подобную подготовку и показ учения Вы бы сняли меня с должности». Министр обороны СССР удовлетворенно улыбнулся: советских десантников он по-отечески любил. И не только за их действия на учениях и занятиях. Подразделения Воздушно-десантных войск первыми принимали участие в локализации межнациональных конфликтов, по многу месяцев безропотно несли службу по разъединению враждующих сторон в отрыве от пунктов постоянной дислокации, вне казарм, без семей и без каких бы то ни было бытовых удобств: Десантники были предметом гордости министра обороны.

Позавидовал советский министр уровню социальной защищенности американских военнослужащих. У Чейни не было таких проблем и забот, как у его советского коллеги. Министерство обороны США не строит себе жилья, казарм, объектов – все это делают фирмы «под ключ».

Денежное довольствие американских военнослужащих не идет ни в какое сравнение с нищенским жалованьем советских офицеров. Д. Т. Язов даже в шутку сказал: «Мне бы получку американского солдата», – и пояснил, что рядовой армии США получает от 700 до 2000 долларов в месяц. Министр обороны СССР получал в то время менее 2 тыс. рублей.

В целом результатами визита в США Д. Т. Язов был доволен, несмотря на то, что достичь каких-то конкретных договоренностей не удалось – американцы стремились уходить от обсуждения серьезных проблем. Их главной целью было установление духа взаимопонимания и открытости между военными кругами США и СССР. Эта цель была достигнута. Министр обороны СССР после одобрения итогов визита М. С. Горбачевым дал указания Генеральному штабу разработать план расширения контактов с вооруженными силами США и изучить американский опыт военного строительства.

В этой поездке по США, как и в ходе других зарубежных визитов, Д. Т. Язов всегда на первое место ставил интересы СССР. В беседах с людьми любого ранга он настойчиво и весьма аргументированно убеждал собеседников в правильности советской внешней политики, в необходимости поддержания военно-стратегического паритета. Подчеркивая необходимость советской военной мощи, в то же время стремился к установлению духа взаимопонимания и доверия друг к другу. В военных кругах США отмечали высокий профессионализм Д. Т. Язова, глубокое знание военного дела. Он был нелегким партнером по переговорам, но отношение к нему со стороны американцев было весьма уважительное. Вот как в октябре 1990 г. отзывался о Д. Т. Язове министр обороны США Ричард Чейни: «И я, и моя жена находились под глубоким впечатлением от общения с этим человеком. Министр Язов – это человек с большим военным, профессиональным опытом и знаниями, человек, который предан своему народу и государству. Он участник второй мировой войны, а мы, представители моего поколения, можем многому научиться у людей того поколения, которое представляет министр Язов.

У нас с ним сложились хорошие профессиональные и личные взаимоотношения».

Через горнило парламента

3 июля 1989 года на первой сессии Верховного Совета СССР формировался состав союзного правительства. Н. И. Рыжков по согласованию с М. С. Горбачевым внес предложение утвердить, министром обороны Д. Т. Язова. При рассмотрении кандидатуры в комитетах парламента серьезных проблем не возникло. Но во время слушаний на Верховном Совете пришлось поволноваться. Если первый раз, в 1987 г., он предстал перед одиннадцатью членами Политбюро, то 3 июля 1989 г. он стоял перед 434 народными избранниками, многие из которых дотошно докапывались до всего негативного в армии. А благодаря телевидению он стоял перед всей страной.

«Когда такое было возможно? – отозвалась на это воистину беспрецедентное в советской истории событие газета „Известия“. – Руководитель военного ведомства, которое в нашем сознании сопряжено с понятием тайны, скрытости, гласно отвечал на вопросы депутатов».

Накануне Язов серьезно готовился к предстоящему экзамену. Проанализировал состояние Вооруженных Сил, заложил в свою уникальную память тысячи различных данных.

Вышел на трибуну Верховного Совета без «шпаргалок». Председательствовавший на заседании М. С. Горбачев уверенно произнес: «Теперь мы, товарищи, договорились с Вами рассмотреть вопрос о назначении на должность министра обороны СССР. Предложение внесено, предлагается товарищ Язов Дмитрий Тимофеевич. Комитет по вопросам обороны и государственной безопасности рекомендовал назначить товарища Язова на эту должность».

Кратко, без характеристики и агитации.

Дмитрий Тимофеевич сделал небольшое вступление и стал отвечать на многочисленные вопросы, поступившие в письменном виде из зала. Отвечал спокойно, оперируя точными цифровыми данными, фактами, принятыми решениями. Но депутаты, казалось, остались глухи к доводам кандидата. Исключение сделали лишь по отношению к разоруженческим проблемам. Зал притих, когда Д. Т. Язов отвечал на вопрос: «Соответствует ли наше решение по сокращению расходов на оборону данному конкретному моменту, состоянию напряженности в мире вообще?» «Я считаю, соответствует, – заявил он. – Ведь можно в конце концов иметь горы оружия, и можно стать пленником этого оружия». И далее последовал пример, как можно стать таковым: «…Мы уничтожаем вместе с ракетами средней и меньшей дальности 3 тыс. ядерных боеголовок. По договору, переговоры по которому продолжаются, мы должны, если договоримся, сократить на 50 процентов стратегические наступательные вооружения, то есть еще должны сократить 6 тыс. ядерных боеголовок… Если учесть, что ядерная боеголовка служит 10 лет, то, значит, через каждые 10 лет надо их менять. Значит, каждый год надо делать 900 ядерных боеголовок».

Похоже, подобные разъяснения удовлетворили депутатов и эту тему они не затрагивали. Но зато обрушился шквал вопросов с мест о «дедовщине», гибели военнослужащих, увольнении студентов со службы, расходовании бюджета, социально-бытовых условиях офицеров, военной реформе.

Кандидат сделал попытку приглушить остроту вопросов и даже обвинить некоторых депутатов и средства массовой информации в искажении действительности. И сделал это зря. Он знал, что положение в армии хуже, чем это представляла себе общественность. Но честь мундира сыграла злую шутку. В выступлениях депутатов Генчева, Подзирука, Тутова, Калашникова, Олекаса, Медведева, Киселевой, Адвадзе и других зазвучала острая критика в адрес Министерства обороны и его руководителя и призывы голосовать против назначения Д. Т. Язова на пост министра. Возникла опасность того, что кандидат может не пройти.

И тогда в бой ввязались главные силы в лице председательствующего – М. С. Горбачева. В своей пространной речи он попытался сгладить острые углы. Покритиковал Дмитрия Тимофеевича за невыдержанность, поговорил об объективных трудностях, бездействии Совета обороны, ближе к концу выступления стал подхваливать министра обороны за его решительность, твердость, понимание политической ситуации. «Я верю в возможности товарища Язова… Я прямо скажу, товарищ Язов занимает прогрессивные позиции», – заключил Председатель Верховного Совета и призвал проголосовать за утверждение. 256 депутатов проголосовало «за», 77 – «против».

Выбор, на наш взгляд, был верен, что министр обороны доказал последующей деятельностью. Наиболее ярко его организаторский талант проявлялся в экстремальных ситуациях. К таковым можно отнести ликвидацию последствий землетрясения в Армении, введение чрезвычайного положения в Азербайджане, организацию вывода войск из Афганистана, Венгрии, Чехословакии. Умел он в кратчайшие сроки, а иногда и мгновенно, оценить обстановку, принять решение, закрутить на его выполнение все военные организмы и твердо управлять и контролировать ход работ и действий. Умел вычленить из множества проблем главные, из массы возможных путей реализации решения – оптимальные, из большого числа исполнителей – наиболее надежных. Он был способен спрессовать время, все личное отодвинуть на третий план.

Особенно выпукло это проявилось в Армении в декабре 1989 г. Д. Т. Язов входил в состав Государственной комиссии по ликвидации последствий землетрясения. Беду, постигшую армянский народ, он воспринял как свою собственную. К талантливому армянскому народу относился с глубоким уважением. Со свойственной ему решительностью и энергией взялся за решение возложенных на Вооруженные Силы задач. Ежедневно в 6 утра прибывал в штаб. Заслушивал доклады о ходе ликвидационных работ, поступлении грузов. Поднимал с постели должностных лиц в Москве, четко и коротко отдавал распоряжения.

В 7.00 вылетал в Спитак, Ленинакан, Пушкино. Прямо с вертолета направлялся к местам разрушений. Успокаивал пострадавших, приободрял солдат и офицеров, работавших на растаскивании завалов, уточнял задачи. И – вновь на облет мест разрушений. Объехал все воинские части и гарнизоны, оказавшиеся в зоне землетрясения.

Решения, соответствующие складывающейся ситуации, принимал мгновенно. Поднимал в воздух самолеты военно-транспортной авиации, перебрасывал в Армению необходимые грузы, специалистов, вытаскивал из Москвы своих заместителей.

Сопровождавшая Д. Т. Язова команда к исходу дня валилась с ног, питались не более двух раз в сутки: в 5 утра и после полуночи. Но 65-летний министр всегда был бодр. И еще одна деталь того периода: в ходе бесед с людьми неизменно подчеркивал роль и внимание М. С. Горбачева к ликвидации последствий.

Так было.