Текст книги "Эффект 3 D: дампир, демон, дракон (СИ)"

Автор книги: Лена Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц)

– А мне??? – жалобно вопросил герой – любовник.

– А где это ты шлялся? – тоном сварливой жены в свою очередь поинтересовалась Лина. – Не уходил бы – я сварила б кофе на двоих. А теперь – жди.

– Ангел, – восхитился Димка. – Я согласен ждать твой кофе всю жизнь!

– Не, – покачала головой девушка. – Я, конечно, стервь, но не на столько. Сейчас сделаю.

Она встала и отвернулась к плите, чего, собственно, и надо было пройдохе – анималу. Он быстро вытащил пакет с кондитерским вкусняшками, аккуратно сервировал стол, и метнулся в прихожую. Лина сделала вид, что не замечает его манёвров. Кофе был готов, и даже налит в чашку, а парень всё отсутствовал. Тогда (о, женское любопытство!) она отправилась на поиски. С подостывшим кофе в одной руке девушка вышла из кухни. В прихожей – никого, идём дальше. Справа зал, слева – кабинет – библиотека, куда вчера так удачно и своевременно открылась дверь. Конечно, запах их страсти до сих пор был очень силён, но не на столько, чтоб не расслышать нечто свеженькое. Лина вошла и попала в радушные димкины объятья.

– Что ты тут делаешь? – строго спросила она.

– Жду одну очень красивую и умную девушку.

– Уж не меня ли?

– Она не просто умная, она совершенство!

– Ну хорошо, ты меня дождался. Что теперь?

– А теперь, – у Лины аккуратно отобрали чашку, – я буду разрушать твои стереотипы.

Лина только хотела спросить – а как, собственно? Но не успела. Как будто из воздуха Димка достал нежно – сиреневую розу на длинном стебле, и протянул ей со словами:

– Цветов и песен благодатный хмель

Нам запрещен, как ветхие мечтанья.

Лишь девственные наименованья

Поэтам разрешаются отсель.

Но роза, принесенная в отель,

Забытая нарочно в час прощанья

На томике старинного изданья

Канцон, которые слагал Рюдель, —

Ее ведь смею я почтить сонетом:

Мне книга скажет, что любовь одна

В тринадцатом столетии, как в этом,

Печальней смерти и пьяней вина,

И, бархатные лепестки целуя,

Быть может, преступленья не свершу я?

*(Н. Гумилёв, Роза)*

– Ах, – умилилась Лина, – Гумилёв, семнадцатый год… специально для меня учил?

Роза отправилась на стол, составлять компанию чашке, а девушка поощрила начинающего чтеца – декламатора самым приятным для него способом. Увлеклась. Но на сей раз у анимала хватило сил и благоразумия донести её до спальни. Демон… пировал. Лина наслаждалась и дарила наслаждение. Димка окончательно терял голову – от её запаха, поцелуев и ласк. И на пике они опять побывали вместе. Потом оказалось, что оба лежат поперек кровати, и, остывая от пережитого, Лина непроизвольно водила пальчиками по размашисто вздымающейся груди анимала и слушала его учащенно бьющееся сердце. Пальчики были отловлены суровой мужской дланью, и перецелованы с таким чувством, что дыхание перехватило.

Это тоже было внове для Лины, и она поняла, что очень многое в жизни пропустила. Опасное знание, и лучше его пока не демонстрировать.

– Дим, ты не проголодался?

– Пока нет… хотя я совсем не против повторить… Не, Лин, если б я знал, как на тебя действуют стихи, то читал их с утра до ночи!

– Я тебе про завтрак, – оскорбилась та. – Ну, не хочешь, сама съем.

– И в завтрак, и в обед, и в полдник с ужином, и в промежутках между ними – хочу только тебя, – прошептал Димка прямо в лининно ушко.

Ушко закономерно покраснело, а по коже побежали стаи мурашек. А… приятно. «Успокоились», – цыкнула Лина на мурашки. А парню ответила:

– Боюсь, на такой диете ты долго не протянешь.

– Как знать, – загадочно заметил Димка. – Хотя очень мило, что ты обо мне заботишься.

– А я вообще очень милая, – ответила Лина, нащупывая сброшенный халатик. – И скромная, ага.

И одним стремительным движением поднялась. Анимал удивленно смотрел на свои руки, в которых девушка была вот только что – и – уже нету. А она так же моментально оказалась одетой, и манящей походкой уходила из спальни. Димка зарычал и в одном броске преодолел расстояние до двери. Но Линин смех звенел уже из ванны, а дверь туда была предусмотрительно заперта.

– Дразнилка! – крикнул ей герой – любовник и гордо прошествовал на кухню.

– А кто тебя заставлял бросаться за мной? – входя буквально следом за ним спросила Лина. – Отдохнул бы, полежал… Всё равно есть я тебя немытого не пущу.

– Что за дискриминация, – заныл тут же анимал, который при виде еды, конечно, понял, что весьма проголодался.

– Иди, кран с водой и душевая лейка тебя ждут, – строго сказала девушка. – Всё равно мне надо сварить кофе. Твой же так и остыл.

– Это да, – грустно согласился тот. – А что ты туда добавляла?

– Иди мойся, вернешься – расскажу. И, кстати, потом одеться не забудь, – уже вдогонку крикнула она. – «Все мысли напрочь сбивает», – додумала уже про себя. 8888

Спустя некоторое время божественный аромат кофе с корицей вновь поплыл по кухне, за столом нарисовался чистый и одетый анимал, и Лина, наконец‑то, смогла мыслить связно. Время, к её сожалению, уже подходило к одиннадцати, а на половину двенадцатого была назначена разгрузка первой части материалов для отделки особняка. Димка сметал всё, что было в пределах его досягаемости, в том числе и вчерашний собственноручно приготовленный плов, и нахваливал её кофе. Лина, под завязку накачанная энергией, есть особо не хотела, но как отказаться от любимых малиновых слоек?

– Милый, ты подвезешь меня к особняку?

– Конечно, дорогая, – серьезно ответил милый. – Сегодня утром там подключили сеть и поставили компьютер для тебя. Будешь работать с комфортом. Хотя… если бы всё зависело от меня, из постели я бы тебя не выпустил.

– Нет, я конечно знала что ты шовинист, но чтобы вот так… – протянула та, старательно пряча смешинки.

– Детка, я, безусловно шовинист, и вообще медведь, но… ты такая сладкая… твой запах просто сносит крышу! И, малыш, иди сюда, – и он похлопал по своей коленке.

– Мдя – я, я так кошек своих зову, – проворчала Лина, но подошла, и тут же оказалась сидящей к нему лицом и в капкане сильных рук.

Спустя несколько минут Лина поняла, что крышу сносит и у неё – от их поцелуев, и всё более крепких объятий. Демон жрал, его хозяйка плавилась от объяснимых, в целом, желаний, и того, кто эти желания мгновенно воплощал в их совместную жизнь. И когда сидеть на его коленях уже стало несколько проблемно, Лина жёстко отстранилась.

– Мы опоздаем, – сказала она с заметным сожалением.

Димка горестно вздохнул и отпустил свою фею. Она кинулась одеваться, и уложилась за каких‑то десять минут. Волосы пришлось собрать в ракушку, потому что ни мыть, ни расчёсывать их времени не было. И плевать, что охрана разнесет по всему городу, сколько раз за ночь их вожак имел своего дизайнера. Если вдуматься, это вообще мелочи. И пусть о конспирации у него голова болит.

Впрочем, не похоже, чтобы она (голова) болела у него хоть по какому‑то поводу. Он полез целоваться и в лифте, а потом на глазах у всех вёл Лину к машине, по – хозяйски обняв за талию. И опять подсадил её в машину под… то самое место.

– Это что счас было? – возмутилась та. – Ты какого мою задницу лапаешь??? Да ещё на глазах у всего дома, не говоря про охрану!

– Просто она у тебя такая… сексуальная… – сделал вид, что смутился анимал.

– А мне сдаётся, что кое‑кто эту сексуальную часть моего тела застолбил для себя, любимого.

– Малыш, ну не обижайся… Так надо.

– Да мне вообще пофиг на ваши анимальские заморочки. Когда они не касаются меня.

– Обещаю, что этих заморочек в нашей жизни будет по минимуму. Но иногда без них нельзя.

Лина только покачала головой. Ещё суток не прошло, как переспали, а он уже про «нашу жизнь». Да, тут не просто заморочки. Тут целый лабиринт Минотавра. Тут – если кто не понял – это в голове одного рядом сидящего вожака.

К разгрузке они успели. Правда, Лину сначала изрядно напрягали улыбки, перемигивания и жесты одобрения анимальской бригады в сторону вожака за её спиной. Но она сама себе посоветовала забить и сосредоточилась на работе. Конечно, не обошлось без досадных мелочей – поставщик перепутал оттенки плитки, и пришлось оформлять возврат. Вместо трех мешков затирки привезли один, зато с избытком – шпатлёвки и грунтовки акриловой проникающей. Но это возвращать Лина не стала, всегда пригодится, не здесь, так на другом объекте.

Наконец суета завершилась, рабочие разошлись работать, охрана расположилась на ресепшене, а вожак со своим дизайнером – в выбранном накануне кабинете. Димка подключил системник и периферию, Лина загрузила с флешки свои рабочие программы.

– Детка, вот пароль от вай – фая, – протянули ей бумажку со своими каракулями. – Ты не обидишься, если я отъеду ненадолго?

– С ума сошёл? Да езжай куда хочешь! У меня тут работы непочатый край, а ты над ухом сопишь, отвлекаешь…

– Просто, малыш, ты же без машины…

– Да отдам ключи охране, пусть пригонят, делов то.

– Как мне с тобой повезло, – уже непосредственно в ухо прошептал Димка, вновь давая старт лининым мурашкам.

Она не сдержалась и развернулась с офисным стулом к нему. В этот раз первым с тяжким вздохом отстранился он.

– Я скоро вернусь.

– Можешь не торопиться. Так от производственного процесса меня ещё никто не отвлекал.

– Это комплимент?

– Это вопль души, которой не дают трудиться!

– Да – да, помню, – проказливо улыбнулся Димка. – Это по Заболоцкому: «Душа обязана трудиться, и день и ночь». Только, Лина, меня больше радует, когда трудится твоё…

– Во – он!!! – заорала Лина, мгновенно домыслившая начатое высказывание.

Димка тут же оказался у двери, и уже будучи с той стороны, показал ей язык.

– Жди меня и я вернусь, – продекламировал он в пустом коридоре, и Лина поняла, что тупо смотрит в стену и улыбается.

Она слегка встряхнулась, и вернулась к обдумыванию интерьера комнаты для дочки Бояринова. Когда концепция в её мозгу сложилась, как пазл, она быстро перенесла её в компьютерный файл, и вспомнила про машину. Порылась в своей сумке, в которую не заглядывала со вчерашнего дня, нашла там ключи от вольво и кучу нераспечатанной корреспонденции. Просмотреть её вчера по очевидным причинам не удалось, значит, пока мальчики из охраны пригонят машинку, быстренько почитаем, что там пишут.

Мальчики, получив инструкции и ключи, удалились. Как водится, большую часть бумажной кипы составляли рекламные проспекты и буклеты. Их Лина сразу откладывала. Счета за коммуналку – в другую стопочку. Писем, как таковых, было всего два: одно из налоговой, второе из фирмы, которая вела линину бухгалтерию. В последнем Лину в вежливых выражениях извещали, что контракт с ней разорван в виду форс – мажорных обстоятельств. Интересно. Письмо из налоговой порадовало ещё больше. В нём, согласно решению за?… и постановлению за?…, за не предоставление налоговой декларации от 1 квартала текущего года по налогу на добавленную стоимость, все банковские счета Лины блокировались до погашения задолженности и внесения пеней.

Всё вместе весьма смахивало на наезд. Начать с того, что предприниматель Забродская использовала упрощённую систему налогообложения, где НДС не учитывался. Собственно, поэтому и налоговая декларация по нему отсутствовала – в природе отсутствовала. Плюс отказ бухгалтерской фирмы вести дальше её отчетность. А фирма была подвязана к районной налоговой, и даже находилась в одном здании с ней. Ну, и, на десерт – заблокированные счета.

Это ещё хорошо, что Лина не успела озвучить Димке сумму за работы по особняку, и пока расплачивалась наличкой из своего кармана. Конечно, заблокированные счета особой проблемой не были в любом случае – у Забродской в городе сложилась определенная репутация, поэтому отпустить ей материалы в долг мог любой из её поставщиков. Но неприятно. И надо разруливать, причем отвлекшись от основной работы.

– Алина Аркадьевна, у нас такой жуткий форс – мажор, – пролепетала из трубки девочка – секретарь «Гроссбуха». – С вами… – послышалась возня, и, похоже, телефон у девочки отобрали, потому что теперь Лина услышала другой голос – самой начальницы отдела сопровождения клиентов Алевтины Петровны.

– Алина Аркадьевна, вам надо подъехать в ближайшее время и подписать отказ от претензий, – стальным тоном сказала милейшая Алевтина, бабушка троих внуков, которым лучший дизайнер города фактически бесплатно делала дизайн детской.

– И как скоро мне нужно подъехать? – индифферентно поинтересовалась Лина.

– Лучше всего прямо сейчас, – твердо ответила Алевтина.

– Хорошо, ждите.

Лина нажала отбой, и подумала, что с такой срочностью подписывать отказ от претензий её бы не звали. С Алевтиной они были в приятельских отношениях, в её профессионализме она не сомневалась, и предположить, что «Гроссбух» мог каким‑то образом перепутать систему налогообложения одного из лучших клиентов, можно было бы с равным допущением вторжения пришельцев с альфы Центавра.

Охрана, разумеется, ещё не успела пригнать вольво. Проходя мимо ресепшена, Лина увидела знакомого по клубу Рому.

– Рома, привет. Мне надо отъехать по делу.

– Пойдемте, Алина Аркадьевна, я отвезу.

– Я могу и такси вызвать, – попыталась сопротивляться та.

– Алина Аркадьевна, Дмитрий Всеволодович дал чёткие указания. Я не хочу остаться без работы.

Лина демонстративно дёрнула плечом, и подождала, пока Рома доложит начальству, что объекту понадобилось срочно отъехать, а второй охранник пока не вернулся. Потом он сделал жест, указывающий, что Лине позволено выехать с одним (!) бодигардом, и та направилась к парковке.

Внедорожник, почти такой же, как у Димки, оказался вполне удобным, и почему‑то не столь высоким, по крайней мере, садиться в него было проще. Лина назвала адрес, и спустя минут десять уже выходила у здания налоговой. Роман вышел вместе с ней.

– Рома, не зли меня, – вежливо попросила Лина. – Уж внутри‑то мне охрана не нужна.

– Распоряжение Дмитрия Всеволодовича, – с каменной физиономией отозвался Рома. Я не должен оставлять вас одну вне охраняемого помещения.

– Ох, доберусь я до вашего Дмитрия… Всеволодовича… Ох и походит он у меня с расцарапанной мордой… – настроение портилось в геометрической прогрессии.

Появление Лины в дверях «Гроссбуха» вкупе с амбалом в черной майке и камуфляжных брюках произвело фурор. И когда Алевтина пригласила бывшую клиенту в свой кабинет, он, озираясь с таким видом, будто сейчас откуда‑то выскочит киллер, вошёл следом и встал у двери.

– Видали, Алевтина Петровна? – съязвила Лина. – Кобуры не хватает, а так – вполне себе матрос Кожедуб.

– Это… с вами, Алина Аркадьевна? – спросила Алевтина, явно напуганная уже до появления «матроса Кожедуба».

– Да. Охраняет. Вот честно, сама в шоке, – Лина непринужденно подсела к рабочему столу начальницы отдела сопровождения. – Не бойтесь, при нём можно разговаривать спокойно.

– А… хорошо… – Алевтина явно сделала над собой усилие и собралась: – Алина Аркадьевна, от лица дирекции нашей компании приношу вам свои извинения за…

– Да – да, – прервала её Лина. – Я всё понимаю. Что там мне надо подписать?

На лице Алевтины отразилось облегчение. Она тут же подсунула Лине папку, в которой на первом листе было мелким убористым почерком написано: «Возьмите второй комплект документов». Лина, не поднимая глаз, пролистала всю папочку, проставила свою подпись в трех экземплярах, и забрала второй комплект, заботливо отделённый в собственный скоросшиватель.

– Что ж, Алевтина Петровна, было приятно с вами работать, и жаль, что сотрудничество придётся прервать. Но… я понимаю, над этим вы не властны. Претензий не имею, всего вам доброго.

– Всего доброго и вам, Алина Аркадьевна, и поверьте – и я, и всё наше руководство безмерно сожалеет, но форс – мажор, увы, есть форс – мажор.

Лина сунула папочку в сумку, Рома открыл перед ней дверь, ещё раз подозрительно оглядел затихший офис «Гроссбуха», и визит на этом завершился. Едва закрыв за собой дверь внедорожника, девушка вытащила переданную папку. Рома двумя пальцами вынул бумаги из её рук, и быстро обнюхал. Лина не успела даже возмутиться, как ей всё вернули со словами:

– Безопасно, можете смотреть, Алина Аркадьевна.

– Рома, давай без показухи. И мне не нравится, что ты позволяешь себе вот так выхватывать у меня важные документы.

– Все вопросы – к Дмитрию Всеволодовичу. Мы, Алина Аркадьевна, люди подневольные, что нам велят – то и делаем.

Лине захотелось прям вот сейчас, немедленно, расцарапать физиономию самоуверенному вожаку, чтоб уяснил себе раз и навсегда – что есть охрана, а что – вмешательство в частную жизнь. Но время – его было жаль. И девушка принялась за изучение папки. Собственно, кроме уже подписанного ей отказа от претензий, там был всего один лист, на котором тем же убористым Алевтининым почерком было написано следующее:

«Алина, простите меня, я ничего не смогла сделать.

На шефа надавили из налоговой, обещали прикрыть фирму, если мы не откажемся работать с Вами.

Девочки говорят, что счета – это только начало.

Алина, теперь помочь Вам может только один человек. У неё репутация идеального бухгалтера, и хотя она дорого берет за свои услуги, они того стоят. Позвоните по номеру …. Александра Викторовна Птицына, скажите – от меня.

Удачи, и простите ещё раз»

Лина тут же набрала номер Александры Птицыной. Странно, но ответили ей после первого же гудка.

– Александра Викторовна? Меня зовут Алина, мне ваш телефон дала Алевтина Петровна из «Гроссбуха».

– Проблемы? – деловито поинтересовалась бухгалтер Птицына.

– Да.

– Где вы находитесь?

Лина посмотрела по сторонам и сказала, где.

– Если успеете подъехать через 10 минут, я приму вас сегодня. Если нет – тогда завтра.

– Так куда ехать‑то? – удивилась Лина.

– Я уже выслала вам адрес и карту, – и госпожа идеальный бухгалтер отключилась.

На линином мобильном мигали непрочитанные смс и ммс.

– Ром, мы успеем доехать за 10 минут к «домам 8–го марта»?

– Обижаете, Алина Аркадьевна.

– Мне тут ещё карту скинули…

– Не надо, Алина Аркадьевна, и без карты обойдемся, – и охранник втопил педаль газа в пол.

И уже через восемь минут Лина входила в крохотный офис на первом этаже в известных всему городу трущобах под гордым наименованием «дома 8–го марта». Роман и тут не отстал, не смотря на растущее недовольство подопечной. И когда он втиснулся внутрь вслед за Линой, в комнатушке, где с трудом умещались стол и два стула, вообще не осталось свободного пространства.

– Алина, – представилась девушка, а это мой охранник, Роман. Сейчас я переговорю с ним, и он выйдет.

– Ага, – улыбнулась яркая молодая девушка, сидящая за столом. – В таком случае я – балерина Мариинского императорского театра.

– Роман, ты видишь, здесь нет никакой угрозы. Выйди за дверь.

– Алина Аркадьевна, мы с вами это уже обсуждали.

– А теперь, Рома, обсуждать уже нечего, – и госпожа Птицына сложила ладони лодочкой, и дунула на них в сторону бодигарда.

Лина вытаращилась на неё – ведьма, вот не сойти с этого места!

– Александра, – представилась наконец та. – С твоим анималом ничего не случится, постоит немного в ступоре, а мы пока обговорим твои проблемы.

– Это не мой анимал, – слегка затормозила Лина. – А ты откуда знаешь?

– Ну так ведьмы мы, потомственные, – с дурашливой важностью ответила Александра. – Давай про проблемы, а то ступор не очень долгий, давно не практиковалась.

Лина обрисовала ведьме – бухгалтеру свои проблемы.

– Ну, это ерунда, я боялась, что похуже будет… Мне Алевтина Петровна только самые сложные случаи передаёт. Так, завтра подготовь мне документацию (ничего, что я на ты?) по первому кварталу, и письмишко из налоговой. Да, ты в курсе моих расценок?

– Мне это не принципиально, заплачу, сколько скажешь.

– Нет, так с бухгалтерами разговаривать нельзя. Мы люди конкретные, нам нужно чётко всё озвучивать, а то и впросак попасть недолго.

– А я тебе доверяю, – сказала Лина, и вдруг поняла – действительно доверяет.

– Слушай, ты ж вроде не производишь впечатления дурочки, – заявила Александра.

– А тебе что, совсем никто не доверяет? – удивилась свежеиспеченная дурочка.

– Да не, я не к тому. Я к тому шкафу, что дверь подпирает. Разве тебе мама в детстве не говорила, что с анималами связываться нельзя никогда и ни при каких обстоятельствах?

– Вообще говорила, – созналась Лина. – Но…

– А маму надо слушать, – поучительным тоном заметила ведьма. – Кто он тебе?

– Просто охранник, меня тут угораздило с их вожаком связаться, – вздохнула Лина.

– А… Ну, если с вожаком, то может и… повезёт…

– А может, пойдём где‑нибудь кофе попьем с пироженкой? – крайне заинтригованная Лина решила, что продолжить знакомство лучше в неформальной обстановке.

– Да пойдём, у меня всё равно приёмные часы закончились, – согласилась ведьма – бухгалтерша. Сейчас, сделаю на него другой наговор, чтоб под ногами не путался, и двинем. Кстати, можешь называть меня Алей, но только не при НИХ.

– Договорились. А ты меня – Линой. Аль, ты какой кофе больше любишь?

– В данный момент времени – любой, – пропыхтела ведьма, с видимым усилием накидывая невидимый поводок на Ромку. – Силён, зараза! Медведь?

– Аха.

– А вожак у них, стал быть, Аникеев. Значит, ты – Аникеевская девочка? Забродская, знаменитый дизайнер? Вот здорово, что ты ко мне пришла! То есть, – сконфузилась ведьма, – я хотела сказать, что очень рада с тобой познакомиться!

Лина тактично сделал вид, что ей не до ведьминских конфузов. С другой стороны, известность такого плана совсем не обрадовала.

– Погоди, ты хочешь сказать, что… в курсе, что мы… теперь вместе??!

– А, так уже вместе??! Ну, ты вообще безбашенная!

– Ёпрст… даже суток не прошло. Ещё с утра мне было всё равно…

– Что ж, придётся заняться твоим просвещением, – язвительно улыбнулась ведьма, – на тебя чуть ли не ставки делали, сколько ты против Аникеева продержишься. Дорогуша, это ж анималы. Для них секс – это как для нас губы накрасить. Я имею в виду, что абсолютно естественно обсуждать марку и цвет помады, которую ты сегодня использовала. А для них…

– Не продолжай, хочу сохранить свои иллюзии.

– А это ты зря. Иллюзии убивают. И поверь мне, это не метафора.

В этот момент девицы вышли из замусоренного двора и, перейдя через дорогу с топающим за ними на ментальном поводке бодигардом, оказались у маленького – на пять столиков – уличного кафе. Лина отправилась делать заказ, Аля усаживала своего подопечного за столик. Другой столик.

– Ты так говоришь, – продолжила вернувшаяся Лина, – будто хорошо знаешь всю их подноготную.

– Было дело, – согласилась ведьма. – Молодая была, глупая… Иллюзий, не поверишь, было море. Маму, опять же, не слушалась… Вот и накололась.

Лина внимательно посмотрела на собеседницу. Личико совсем молодой девушки. Яркие каре – зелёные глаза, окружённые опахалами ресниц, пухлые малиновые губы, высокие скулы, прямой носик. В сочетании со смуглой кожей и темно – каштановыми волосами вид – убойный. Рост модельный, одета в строгий сарафан из светлого льна, сидит нога на ногу и покачивает легкомысленным сабо с большими декоративными цветами.

Невольно возникал вопрос – сколько лет этой циничной красавице.

– Что, влюбилась? – в глазах Лины светилось сочувствие, изрядно сдобренное любопытством.

– Я ж говорю, дура была. Он, конечно, красавчик, весь упакованный, с харизмой, ухаживал красиво… Секс был просто улётный, ни до него, ни после я такого не испытывала. Вот только, понимаешь, групповухи – это не моё.

– Ээ, не поняла?

– Слушай старших, деточка. Групповуха – это…

– Я с определением знакома.

– Ну, тогда ты должна ознакомиться с одним милым анимальским обычаем: понравилась девушка – поделись с вожаком. У них это тоже нормально, девицы визжат от восторга, вдруг удастся понравиться вожаку настолько, что он возьмёт её в гарем. А мне как‑то не в кайф такое. Ну и звезданула по ***е – бывшему отвращающим проклятием. Вожак тоже испугался, и отстали от меня по – быстрому.

– И… что?

– Козлик тот ко мне ещё долго ходил – прощения просил, говорил, что любит и забыть не может, что это традиции в стае такие, а он – трус несчастный, отказать вожаку не мог… Послала. Честно говоря, и тебя бы сегодня послала, когда с этим увидела, – ведьма бросила небрежный взгляд на Ромку. – Если б мне Алевтина Петровна заранее не позвонила.

– Слушай, а я ничего такого у медведей не замечала. У них таких традиций нет, точно знаю. А если не секрет, ты‑то с кем пересеклась?

– А кто у нас в городе ещё из этой братии, кроме твоих любимых мишек?

– Стая Дизеля, – выдохнула Лина. – Он… он… *…*,*…….*,*….* и через забор поленом в *….*!

– Ого! Я прям заслушалась! – одобрительно произнесла ведьма. – О, вот и наши пироженки, – придвигая к себе тарелочку, она продолжила: – А ты что, тоже знакома с Бергером? Не, ну просто такая исчерпывающая характеристика…

– Дизель хочет прибрать к рукам стаю Аникеевых, – ответила Лина. – И в свете последних событий, мне кажется, что наезд на меня вполне мог организовать он, хотя…

– Ну, это не сложно выяснить. Любовь прошла, но связи‑то остались, – с нахальной улыбкой заявила Александра. – Короче, завтра… куда мне подъехать?

– Знаешь старый купеческий особняк на Вокзальной, рядом с Трамвайным тупиком? А вообще, сначала позвони, вдруг я куда‑то сорвусь. Да, только учти, там сейчас одни анималы.

– Ты же видишь, что с этими тварями у меня разговор короткий. Я полгода каждый день стазисами да удавками кидалась.

– Э, они, вообще, ценные работники, и приставать к тебе не будут, только сразу меня позови, а то, понимаешь, охрана…

– Ладно, не трону я твоих мишек. И этого сейчас отпущу, приготовься. Нам надо будет сыграть для него фазу знакомства, чтоб в голове пробелов не осталось. Три, два… раз! Александра, – протянула она руку Лине, – для тебя, – она обернулась к пришедшему в себя анималу, – просто Александра Викторовна.