Текст книги "Босс и неподчиненная. Его ходячая проблема (СИ)"

Автор книги: Лена Лорен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Глава 15. Босс придет на помощь

Кожаная обивка сиденья накалилась и обжигала ляжки сквозь тонкий капрон. Окна в машине уже покрылись тонким слоем инея. А сама я замерзла настолько, что с трудом могла еще двигаться.

По ощущениям я пребывала в холодной ловушке уже целую вечность. И с каждой последующей минутой надежда на то, что кто-то меня заметит, только угасала.

Ну кто меня найдет?

Наверняка, все сейчас уже сидели за праздничным столом и провожали уходящий год. И только я торчала в какой-то глухомани. В тридцати пятиградусный мороз. Одна-одинешенька.

К сожалению или к счастью, терпеть мучительный холод мне оставалось недолго. Есть вероятность, что совсем скоро я насмерть замерзну.

Ну ничего. Умереть от холода – не самая страшная смерть. Ты просто засыпаешь, и дело с концом, потому я всячески тормошила себя, лишь бы не отключиться.

Не спать, Рада! Дома поспишь!

А еще я жалела… Не себя, а то, что не хватило храбрости помириться с отцом… И что не нашла Эркюлю хозяина получше, чем я.

Только бы песеля нашли поскорее. Корма я не так много ему насыпала. С его прожорливостью надолго не растянуть.

Я уже начала потихоньку клевать носом, как вдруг до слуха донесся звук, похожий на скрип снега под ногами.

Сочтя звуки за галлюцинацию, я даже не шелохнулась.

Пристыв к креслу, я сидела за рулем с закрытыми глазами и, кутая ладони в палантине, тряслась как заячий хвост.

А звуки становились все отчетливей. Следом в салон резко впорхнул поток обжигающего мороза. Дверь открылась.

– Рада, твою мать, ты только в Снегурочку не превращайся, молю, – теплые руки потрепали меня за щеки, и одним рывком вытащили из салона.

На улице творился самый настоящий ад. Буран усилился. А шквалистый ветер пронизывал до самых костей. Ощущение, будто все тело колючей проволокой обтянули.

Я с трудом разлепила налившиеся свинцом веки и увидела перед собой свое спасение.

А я уже и не надеялась.

Боже, как же я была счастлива!

– Н-н-не м-м-могу пооб-б-бещать, к-кажется, я уже, – мне хотелось улыбнуться Оскару Савельевичу, но рот застыл напрочь.

– Только посмей мне! – пригрозил он мне пальцем и торопливо скинул с себя пальто.

Оставшись в одном костюме, босс накинул на меня тепленькую вещицу и хорошенько укутал.

– Лучше? – подул он на мои продрогшие руки горячим паром, заглядывая в глаза.

– Намного, – поплыла я, словно и не замерзала вовсе.

Сохранившееся тепло Оскара Савельевича мгновенно распространилось по всему моему телу, и все депрессивные мыслишки выветрились из моей головы.

Сегодня я не умру! Не дадут же…

– Идти можешь? – спросил Адамасов, взяв меня под руку, и я коротко кивнула. – Отлично. В километре отсюда я вроде видел постройку. Нам туда надо выдвигаться, иначе хана.

– Постройку? А вы разве не на машине приехали сюда? – отозвалась я с досадой, осмотревшись вокруг, но не видела ни черта. Из-за бурана все было белым-бело.

– На такси. Только эта падла везти меня дальше отказалась. Километров семь до тебя добирался. Уже думал, не найду.

– Но такси же нас ждет? – спросила с надеждой.

Плевать. Я проползу эти семь километров, но доберусь до тепла!

– Ага, если бы, – босс обреченно развел руками. – Связь тут не ловит. Водила побоялся оставаться даже за солидную надбавку к тарифу. И понять его можно. Полночь близится, скоро Новый год, а здесь же глушь конкретная и волки воют! И как тебя сюда только занесло!

Господи боже! Я не хочу встретиться с волками!

Я хочу на ручки и в тепло! Ничего так прежде не хотела, как согреться… И не важно, каким образом. Хоть бросившись в костер. Без разницы!

– Сами же адрес мне такой написали. Вот и занесло! – обиженно выплюнула, по пояс проваливаясь в снег.

Оскару Савельевичу приходилось и расчищать нам путь, и вытаскивать меня из западни.

– Ты должна была поехать в коттеджный поселок Сибирские просторы, а ты за каким-то хреном уехала на остановочную платформу Сибирские просторы, – порицательным тоном объяснял генеральный, следуя все дальше и дальше, в самую глубь густого леса, где было существенно спокойней и теплей, нежели чем на открытой местности. – Это два совершенно разных пункта! А если бы я тебя не нашел? Черт, я даже думать об этом не хочу!

Вот это я просчиталась. И этот просчет едва ли не стоил мне жизни…

– И как же вы меня нашли? – задалась я вопросом, ступая четко по следу Адамасова.

– Догадался, что мне еще оставалось. Я действовал методом тыка, – обернулся он, и в его глазах я разглядела нечто похожее на облегчение.

Какой же он все-таки проницательный. Вот если выберемся отсюда живыми, я памятник ему поставлю. Так и быть…

– Спасибо, – пискнула я.

– Потом отблагодаришь, – заскромничал он. – Нам бы для начала непогоду переждать где-нибудь.

И судьба смилостивилась над нами.

Вскоре мы набрели на домик лесничего.

А в такой глухомани – это все равно что отыскать спасительный оазис в пустыне.

Глава 16. Подготовка к процессу теплообмена

Домик был ветхим, с щелями в окне размером с мой палец. Тесноватый. Внутри едва умещались лежанка над печью, деревянная скамейка и стол.

– Говорят, если раздеться, то станет намного теплее, – сказал Оскар Савельевич, сохраняя стоическое спокойствие.

Обомлев, я подняла на него голову, чтобы понять, насколько он серьезен.

– В смысле полностью? Вообще всю одежду снять? – уточнила, стуча зубами.

– Именно. Догола. Только так пойдет процесс теплообмена.

На часах уже близилась полночь. Вот-вот наступит Новый год, а мы так и не поняли, как нам выбраться из такой передряги. Телефон же тут не ловил, а дороги напрочь замело.

Я продрогла до самых костей. Пальцев на руках и ногах уже фактически не чувствовала. И если бы не согревающее дыхание Оскара Савельевича... Если бы не его руки, крепко сжимающие меня, я с большей долей вероятности уже окочурилась бы давно.

Он обнимал меня, кутая в своем пальто. Таким образом мы пытались дожить до утра и не подохнуть от собачьего холода.

Хорошо хоть нашли оставленную в домике кем-то овечью шубу. А еще стопку дров и забытые кем-то консервы, но ни одна спичка так и не попалась нам на глаза. Без огня мы не могли затопить печь.

В такие моменты начинаешь жалеть, что не куришь.

– Но это же верная смерть! – возмутилась я.

– Напрасно ты так думаешь. Тепло другого человека согревает лучше всего. Ты меня согреешь, а я – тебя, – произнес босс и шагнул от меня, а я съежилась и затряслась.

А потом Оскар Савельевич снял с себя пиджак, стянув со своих широких плеч, и от рубашки торопливо избавился. Положил все на скамейку.

Бледный лунный свет соблазнительно падал на его натренированный торс. Лучики очерчивали впечатляющий рельеф, каждый бугорок, каждый мускул и каждую вену на руках, что я невольно простонала. Мысленно, разумеется.

А когда очередь дошла до брюк, я сглотнула, только нечем было. Засохло все во рту моментально. Подперев собой стеночку, я широко распахнула глаза.

И стоило Оскару Савельевичу расстегнуть ремень и вжикнуть ширинкой, как у меня перехватило дыхание и участился пульс.

Как заколдованная я пялилась на стриптиз в его исполнении, нервно пожевывая свои потрескавшиеся губы, и совершенно бездействовала.

– Ну что ты стоишь? Я уже почти все снял, а ты еще даже не начинала. Раздевайся давай! – как обычно, скомандовал он и окинул всю меня взглядом, от него подогнулись пальцы, которые, как оказалось, еще не совсем обморозились.

– А вы... вы точно уверены, что это необходимо? – тянула я время.

– На все сто, это наше единственное спасение, – заявил он, высовывая ноги из штанин и аккуратно складывая брюки на скамью. – Сейчас разденемся, прижмемся друг к другу на лежанке, шубой накроемся и вздремнем немного. Будет тепло, как в бане. Уходить отсюда не захочешь.

Ох.

Он все так подробно описал и с таким огоньком, что я готова была немедленно выскочить из одежды.

Вот только во мне боролись сразу два чувства – желание согреться и порядочность. А порядочные девушки не оголяются перед мужиками по команде. Пускай даже перед такими сексуальными вроде моего начальника.

– А вдруг... О-о-о, боги... Ну а вдруг сюда кто-то придет, а мы тут голые? – нашла я еще одну отговорку, жадно разглядывая обтянутый черными боксерами крепкий зад Оскара Савельевича, когда тот развернулся от меня.

– Никто сюда не придет. Дом давно заброшенный. Тут лет десять никого не было.

Он собрался подготавливать нам ложе на предстоящую ночь. Сначала постелил на полати свое пальто, сверху положил мой палантин. Затем он взял овечью шубу и принялся выбивать из нее пыль.

А под его кожей, покрывшейся мурашками, ярко выраженные мускулы вздувались, по спине и плечам перекатывались, завораживая меня еще больше. В нем не было ни грамма жира. Настолько подсушенным он был, что проглядывались даже ямочки на пояснице.

– Сбрасывай с себя одежду! Ну же, быстрее! Заночуем здесь, а утром я вытащу нас отсюда.

Признаться, такой вариант даже несколько заинтриговал меня.

А что?

Обстановка очень даже позволяла переждать тут ночь. Не сказать, чтоб прям располагала, ведь лежанка рассчитана на полторы меня. А учитывая внушительные габариты моего начальника, мне вообще местечка могло и не найтись, но посмотреть на него без одежды страсть как хотелось.

Ладно.

Если другого выхода у нас нет, придется наступить на горло своей гордости и снова оголиться.

Сняв с себя куртку, я развернулась лицом к стене, забралась руками под юбку и стянула с себя капроновые колготки. Следом приступила к блузке. Продрогшие пальцы плохо слушались, поэтому с пуговичками пришлось немного повозиться.

И тут я заметила, что в доме как-то заметно все стихло. Возня позади меня прекратилась.

Я резко обернулась через плечо и поймала своего босса за бессовестным любованием мной. Причем он этого нисколько не скрывал.

А я ведь даже юбку еще не сняла, а он уже пожирал меня взглядом, как какую-то стриптизершу.

Складывалось впечатление, будто он сейчас достанет из своего бумажника пачку денег и засунет мне в лифчик. Но ничего подобного.

Стоя в одних трусах, он продолжал откровенно глазеть на меня. И с каждой последующей секундой его взгляд становился все более осязаемым. Щекочущим, словно он касался им моего тела. И настолько горячим, что я в один момент забыла о холоде. Мне стало жарко.

– Так и будете пялиться? – бросила претензию, а ему хоть бы хны.

– Я не пялюсь, а созерцаю, это разные вещи, – ответил он грудным голосом, склоняя голову набок.

– Созерцайте в другую сторону, пожалуйста. Вы меня смущаете, – пальцем я изобразила круговое движение, намекая на то, чтобы он поимел наконец совесть и развернулся.

Босс нахмурился, тем не менее крутанулся и послушно повернулся спиной.

– Тогда ускорься, а не то я сам тебя раздену! – вот не мог он беспрекословно подчиниться. Надо было обязательно прибегнуть к шантажу.

Будь я чуть смелее и гораздо раскованней, то нарочно бы замешкалась, чтобы проверить, насколько его слова могут расходиться с действительностью.

Но не смелая я с ним ни черта. С кем угодно, но только не с ним. Он меня подавлял. Плюс ко всему мне было холодно, поэтому я шустро стянула с себя юбку и бросила ее на горку вещей босса.

Глава 17. Поднять паруса!

– Нижнее белье не сниму, – сообщила я, пританцовывая на месте от холода.

Босс развернулся, сначала взглядом ощупал мою вставшую колом грудь под тонким кружевом. Облизнулся, точно лев в ожидании свеженького мясца, а затем вопросительно вздернул бровь.

– Почему?

– Потому что у меня ничего не замерзло... там, – я сложила крест на крест руки у себя на лобке.

– Где-где?

– Ну там, – кивнула вниз и взгляд Адамасова упал на треугольник моих розовых стрингов, там и прописался.

– А там, это где? – с насмешливой ухмылкой он буквально вынуждал назвать вещи своими имена.

Где, блин… Так и подмывало в рифму ответить, кое-как сдержала себя, чтоб не матюкнуться вслух.

– Там, откуда ноги у людей растут.

В секунду босс подлетел ко мне, создавая в доме сквозняк. Растопырив пальцы, он как хватанул меня за левую булку. Смачно, да со шлепком, что меня ударной волной на мыски подняло. Ойкнув, я выгнулась ему навстречу.

– Не ври мне. У тебя задница холодная, как лед, – произнес он у моего лица, поднимая своим голосом всех моих тараканов в голове в один строй.

Ух!

Только он мог говорить о холоде столь горячо и мурашечно.

– Все равно не буду до конца раздеваться.

– Будешь.

– Не заставите.

– Раз так, тогда я тоже не буду снимать свои трусы!

– Нет, почему же? Вы можете снять, – ляпнула не подумав, а затем до боли прикусила неуправляемый язык, выдающий мои постыдные фантазии. – В смысле... Как пожелаете. Я не настаиваю.

– А я настаиваю! Снимай все. Хотя бы здесь не пререкайся со мной! – посмел он прикрикнуть на меня.

– Тогда отвернитесь, – надула губы, принимая очередное поражение.

Оскар Савельевич поднял голову, словно взывая к небесам. Он раздраженно вздохнул, отвернулся и набросил на свои плечи овечью шубу.

Мне же все никак не удавалось сосредоточиться на одной мысли. А когда босс стянул с себя трусы, мысли начали размножаться в моей голове, подобно микробам.

Еще вчера я подумать не могла, что встречу Новый год в глухомани, в компании голожопого босса.

Но, похоже, все к этому и шло.

– Ты там скоро? – поинтересовался Оскар Савельевич, стоя ко мне спиной в одной овечьей шубе на голое тело.

– Уже почти, не поворачивайтесь пока, – брякнула я, избавляясь от лифчика с трусами.

В нетерпении босс зафыркал и запыхтел.

– Это самое долгое раздевание на моей памяти. Обычно девушки охотней расставались со своим нижним бельем.

Ну ничего себе какие откровения!

Я аж раздулась от возмущения, точно лягушка.

– А вы не сравнивайте меня со своими девушками. У нас не те условия. И задачи разные. Мы хотим выжить, а не сексом заняться.

– Судя по тому, как ты копаешься, выжить ты не сильно торопишься.

– Тороплюсь, как могу.

– Да лучше б я тебя к сексу склонил! Процесс бы гораздо ускорился и согрелись бы куда быстрей!

– Ой, мамочки... – все-таки позорно простонала я из-за разгулявшейся фантазии, где босс выбивает из меня всю дурь одним местом, а я не очень-то и сопротивляюсь.

И пока Адамасов не догадался, что же вызвало у меня столь бурную реакцию, я прошмыгнула к русской печи и забралась на полати.

Легла как покойник, прикрывая все причинные места краешком палантина и скрестив руки на груди.

– Как же холодно-то, а! – уже не понимала, отчего на самом деле меня колошматило не по-детски.

– Устроилась? Уже можно развернуться? – Оскар Савельевич наконец вспомнил, что в доме леди, и посмотрел на меня одним глазком.

– Да, можете пристраиваться ко мне, – зажмурилась на всякий случай, чтобы в глаза не бросилось его достоинство. А то ведь так и заикой можно остаться.

Внезапно я ощутила на своем лице струящееся дыхание.

– Ты бы такими словами не разбрасывалась будучи голой. Я ведь и понять неправильно могу, – бросил он угрожающим тоном, отчего я резко распахнула глаза.

– Послушайте, если мы оба без трусов, это еще не значит, что вам можно думать обо мне в таком ключе.

Босс продемонстрировал оскал натурального хищного зверюги, удерживая меня в плену своего гипнотического взгляда.

– Я буду думать о тебе как захочу. Моя голова. Что хочу, то и думаю.

– Молча думайте, значит.

Оскар Савельевич забросил одну ногу на лежанку, примерился для выпада, но тут же поставил ступню обратно на пол.

– Места маловато, – сказал он и я сдвинулась к стене, но ситуацию это не спасло. – Давай по-миссионерски, только я буду снизу, а ты на меня ляжешь.

Я еще осмыслить сказанное не успела, а он уже поднял меня в воздух, словно во мне и не было полцентнера живого веса. В следующий миг я уже оказалась в объятиях босса, крепко прижимающего мое дрожащее тельце к своей разгоряченной груди.

Причем так меня еще никто и никогда не обнимал.

Честно, я думала, он облапает меня всю, но это нельзя было так назвать.

Оскар Савельевич проявлял по отношению ко мне недюжинную заботу. Он молча растирал мое тело до тех пор, пока под шубой не раскалился воздух и искры не посыпались.

Тогда я окончательно согрелась… И кажется, возбудилась. А босс ни на миг не выпускал меня из рук.

Разучившись дышать, я прислушивалась к своим новым ощущениям. Они затопили меня капитально.

А вот прежде ровное дыхание босса с каждой минутой становилось только глубже, резче и шумней. И удары его сердца то замедлялись, то снова ускорялись.

Мое же сердце уже давненько пробило мне грудную клетку.

Босс лежал с закрытыми глазами. Уснул ли – фиг знает. Мне точно было не до сна.

Горело все внутри. Бурлило и клокотало.

Я не знала, куда пристроить свои руки. Повозившись, принялась плести косички из шерсти босса на груди.

И все бы ничего, если бы в какой-то момент не случился конфуз. Весьма большой такой конфуз.

– Я, конечно, дико извиняюсь, но у вас парус поднялся, – проговорила я шепотком, заелозила на нем.

– Это не парус, Рада, – как ни в чем не бывало ответил босс с закрытыми глазами.

– Ваша штука. Она уперлась мне в низ живота. Вы же проткнете меня сейчас, – повысила я голос, и тут босс надавил своей огромной ладонью на мою поясницу, прижимая меня к своему паху.

– Это не штука, это член. И уперся он, потому что я уже согрелся, – выдал он тоном ленивого тюленя, так и держа глаза закрытыми.

А между нами уже влажно стало...

– Поздравляю, но быть может, вы уберете свой... член куда-нибудь, – вежливо попросила, запрятав внутрь себя раздражение и ненужное возбуждение.

И тут Оскар Савельевич наконец открыл свои глаза и чуть оторвал голову от лежанки. Долго смотрел на меня с прищуром, будто выискивал что-то у меня на лице.

– Не хочется тебя огорчать, но мой член живет отдельной от меня жизнью. Его нельзя просто взять и убрать.

– А я уверена, что выход, – ухватившись за краешек палантина, я с натужным пыхтением попыталась выдернуть его из-под нас, но тщетно, – най-дет-ся.

– Ну ты же сама дразнишь меня, а я не железный. Просто перестань ерзать на мне и все...

Легко сказать.

Постаравшись абстрагироваться, я вернула голову на грудь босса и лежала без движений довольно продолжительно время. Дышала через раз и считала от одного до ста и обратно. А Оскар Савельевич тоже подсчеты вел... Только моим ребрам.

– Не щекочите меня, – буркнула я, дергаясь.

– Тогда не трись об меня.

Я возмущенно разинула рот.

– Я не трусь, вообще-то. Это реакция на щекотку, а не то, что вы там подумали.

– Лежи смирно. И молчи. И думай тише, – перечислил босс невыполнимые просьбы, но я все-таки постаралась превратиться в бревно.

– Ай, не действует ни черта, – проворчала я, когда моему терпению пришел конец. – Заклинило его у вас, что ли?!

– Вообще-то, я знаю несколько способов, и они вполне эффективные. Можно опробовать, если тебя что-то не устраивает.

Я вынужденно промолчала.

Потому что язвочка во мне внезапно умерла и проснулась другая часть меня. Та, что больше любит делать, а не говорить.

– Ты там уснула? – грудь генерального завибрировала немного, когда он заговорил, пытаясь до меня достучаться.

– Уснешь тут. Я ж если усну, то вы сразу… – осеклась, а лицо покрылось румянцем, щеки запекло от пошлых мыслей, которые не отпускали.

– Я сразу что? – Даже по голосу было ясно, что Адамасов улыбается. – Договаривай, – потребовал и сжал на мне свои горячие руки.

Не верилось, что еще недавно мне было очень холодно. Теперь моя кожа пылала. Как и нутро, в котором зарождался трепет.

– Сразу начнете опробовать на мне эти свои способы. Эффективные, – повторила я его же слова, а Оскар Савельевич рассмеялся, отчего его грудь приподнялась, и я – вместе с ней.

Но боевой товарищ между ног босса ничуть не опал, хоть он вроде бы и сменил сексуальное настроение на непринужденное и веселое.

– Обычно девушки с гораздо большей охотой соглашаются опробовать хм-м… Способы.

Прозвучало несколько хвастливо, и мне захотелось ущипнуть этого сексуального гиганта, который так внаглую вспоминает каких-то там левых девушек, когда лежит со мной в обнимку.

Кто так делает?

– Надо же, как вам не повезло, – елейным голоском протянула я, – попалась такая несговорчивая девушка.

– А может, наоборот, повезло, – задумчиво, с ленцой размышлял босс, – такой, как ты, я не встречал пока еще.

– Какой это такой? – сразу же заинтересовалась я, ведь всем любопытно знать, что о них думают люди, а если это еще и начальник, к которому ты неровно дышишь, индикатор любопытства зашкаливает.

Адамасов ответил не сразу, он как-то напрягся и еще сильнее закинул меня на себя. Так, что наши лица оказались прямо напротив друг друга. Это уже точно нельзя было назвать согреванием. То, как мы лежали, голые, взмокшие, возбужденные, было уже не перепутать ни с чем.

И единственное, что отделяло нас от самого акта, так это то, что мы точно были к нему не готова. Ни я. Ни Адамасов. Мы слишком мало знали друг друга.

Но до чего же сложно было держать эту мысль в голове, когда с каждой минутой я все сильнее наливалась желанием.

– Ты дерзкая. Но одновременно нежная, забавная. Ты острая на язычок, даже слишком, я б за такое любому другому язык-то подрезал уже давно. Но не тебе. Ты уязвимая, ранимая. А еще ты загадочная. Работаешь на такой простой должности, хотя однозначно умна, имеешь хорошие манеры. Ты загадка, Рада. А я люблю разгадывать загадки.

Он говорил все это, а сам гипнотизировал меня взглядом. Перебирал тонкие волоски у висков, заводя пряди мне за ухо.

У меня охрипло горло, сердце дребезжало в груди, как испорченный часовой механизм. А тело жило своей жизнью.

Оно…

Плавно двигалось в такт движениям босса, который понизил голос и уже шептал:

– И мне не надо говорить, что ты не такая. Я и так вижу, что ты не такая. Так что не думай, что я испорчу о тебе мнение, если между нами что-то произойдет.

Мысли превратились в кисель. Его последние слова я даже не поняла. Не вникла. Не осознала. Я куда-то улетела, а когда вернулась, в мои губы впечатались горячие, сухие, твердые губы Оскара Савельевича, увлекая меня в сумасшедший водоворот.