Текст книги "Магический спецкурс. Второй семестр (СИ)"
Автор книги: Лена Летняя
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Норман тоже повернулся на бок, глядя на меня со смесью удивления и любопытства. Он подпер голову рукой и посмотрел на меня сверху вниз, и я едва удержалась от того, чтобы натянуть одеяло до самой макушки.
– Разочарован – чем?
Я неловко пожала плечом, глядя куда угодно, только не ему в глаза.
– Тем, что… Как там Нот это сформулировал? Девочкой не была?
Секунды две он молчал, а потом тихо рассмеялся, неожиданно сгреб меня в охапку и поцеловал в висок.
– Таня, вообще-то я уже и сам давно не мальчик, чтобы обращать внимание на подобное.
Этот ответ меня заметно ободрил: желание свернуться эмбрионом и спрятаться под одеялом исчезло. Я с удовольствием вытянулась на постели рядом с ним, снова прижимаясь к его сильному телу и кладя голову ему на плечо. Даже сейчас я ощущала едва уловимый аромат мяты и цитруса.
– Просто ты так злился, ревнуя к Ноту, – тихо заметила я. – Вот я и напряглась.
– Если бы ты предпочла мне Нота, я бы, пожалуй, действительно злился, – не стал отпираться он. – И не ревновать не обещаю. Но все, что было до меня, не имеет значения.
Я улыбнулась и решила не смешить его еще больше, спрашивая, понравилось ли ему заниматься со мной любовью. Предпочла просто наслаждаться моментом, в котором находилась: тишиной спальни, его размеренным – и иногда щекотным – дыханием у моего уха, едва ощутимыми прикосновениями пальцев, перебирающих мои волосы. Его теплом, его запахом. Ощущением покоя и уверенности, которые дарили его руки, обнимающие меня. Я рассеяно скользила кончиками пальцев по предплечью той, что лежала на моем бедре, чувствуя тонкие ниточки шрамов, оставленных когтями низшего. На левом боку у него тоже остался шрам. Воспоминания о том, как отчаянно он защищал меня, прокатились дрожью по всему телу. А ведь меня, возможно, все равно будут пытаться убить. И защищая меня, он однажды может пострадать гораздо сильнее. Не говоря уже о том, что если наш роман вскроется, у Ротта будет шикарный повод утащить его в Легион.
– Хреново как ни крути… – пробормотала я.
Пальцы, перебиравшие мои волосы, замерли.
– Что именно? – голос прозвучал напряженно.
Я чуть отстранилась, чтобы видеть его лицо, коснулась щеки, на которой уже ощущалась щетина, и, ненавидя себя, сказала:
– Девушку себе ты выбрал неудачно. Мало того, что я формально приравниваюсь к несовершеннолетним, так меня еще и убить пытаются с регулярностью три раза за семестр. И то, и другое для тебя чревато проблемами.
Он улыбнулся, неотрывно глядя мне в глаза, перехватил руку, которой я касалась его лица, и поднес ее к губам.
– Я выбрал ту девушку, которую хотел.
От этих слов у меня потеплело на душе, но совсем оставить тему я не смогла.
– Но если о нас узнают, что тебе будет? Тебя арестуют?
– Нота ни разу не арестовали, – он пожал плечами. – Хотя я точно знаю, что у него были отношения и с девушками со спецкурса. Правда, к нему господин Ротт никогда не проявлял такого интереса, как ко мне. Но чтобы такое произошло, кто-то должен пожаловаться в Легион на мое поведение. Ты, твои родители или ректор. Меня не могут арестовать по заявлению других студентов или преподавателей. Именно поэтому слухи про наши отношения меня не очень пугали. Впрочем, если кто-то нас увидит, а потом пожалуется ректору, тот будет обязан донести в Легион.
Я помолчала, переваривая эту информацию. По всему выходило, что опасность не велика, но она существует. Мне не хотелось рисковать ни его свободой, ни тем более его жизнью. Но четыре месяца до конца семестра казались невыносимо долгим сроком.
– Уверен, что не хочешь подождать? – все же спросила я с замиранием сердца. Его риск был куда значительнее моего, а потому и решать стоило ему. И даже если эти четыре месяца покажутся мне бесконечностью, я предпочту подождать, чем подвергать его опасности.
Норман покачал головой.
– Не хочу, – отрезал он. – Я всю свою жизнь чего-то ждал. Осторожничал. Строил планы, которые так и не сбылись. Я больше не хочу ждать. Я хочу жить.
В его тоне была горечь, которая передалась и мне. Я поняла, что он имеет в виду. Вместо того, чтобы открыто назвать Рону Риддик своей невестой, а потом и женой, он осторожничал и почти не виделся с ней. Вместо того, чтобы однажды все-таки обрести с ней личное счастье, он потерял ее навсегда.
Неприятное ощущение, что я всего лишь замена, способ воплотить мечты, которые были разрушены Гордоном Геллертом, заставило меня передвинуться так, чтобы Норман больше не видел мое лицо. Не знаю, успел ли он заметить что-то. Никаких вопросов он задавать не стал.
Какое-то время мы лежали молча, мне даже показалось, что он уснул: его дыхание стало размеренным и глубоким. Я же с интересом рассматривала небольшую татуировку над локтевым сгибом правой руки. Я потянулась к ней пальцами, но стоило мне ее коснуться, как он отдернул руку.
– Не надо, – прошептал Норман. – Не трогай ее лишний раз.
– Что это?
– Метка. Ставится во время привязки к демону. Первая буква его имени. На языке демонов, конечно.
– О… – только и смогла выдохнуть я. – А чем опасно ее трогать? Я ведь наверняка ее касалась… Ну, до этого.
– Я и не говорю, что к ней нельзя прикасаться. Будь это так, я скрывал бы ее повязкой или еще чем-нибудь. Но лишний раз лучше не трогать. Мы скоро будем проходить это, – со смешком добавил он. – Не хватало мне еще в постели лекции читать.
– Хорошо, – я сделала вид, что меня устроил этот ответ.
Похоже, для меня лучшим выбором сегодня было совсем замолчать и перестать шевелиться. А еще лучше уснуть. Или сделать вид. Потому что если я опять наступлю в какую-то тему, которой не стоит касаться, ему может это уже не понравиться. Мне не хотелось с первых же часов новых отношений с ним портить о себе впечатление.
Однако спать мне совершенно не хотелось. Имитировать сон тем более. Поэтому я села на постели, крепко прижимая одеяло к груди.
– В чем дело? – удивился Норман, копируя мое движение. Только одеяло к груди прижимать не стал, конечно.
– Где у тебя ванная? – спросила я единственное, что пришло в голову. – Мне нужно принять душ.
– Так внезапно потребовалось? – теперь в его голосе звучало сомнение. Мое нежелание смотреть ему в глаза только подпитывало его.
– Личная гигиена прежде всего, – я попыталась изобразить улыбку, но получилось плохо.
Вместо ответа он коснулся губами сначала моего виска, потом плеча. Отодвинул в сторону волосы, чтобы поцеловать в основание шеи.
– Я тебе потом покажу, – пообещал он, потянув одеяло и заставив меня выпустить его край из рук.
Ненавязчивое движение – и я снова оказалась на спине, уже не помня, куда собиралась идти, зачем мне это было нужно и из-за чего я вообще расстроилась. Его губы между тем продолжали увлекательное путешествие по моему телу. В этот момент я поняла еще одну важную вещь про Яна Нормана: когда ситуация требовала, он всегда умел найти нужные слова, но когда она позволяла, он предпочитал обходиться без них.
Глава 10
Сон сморил меня, кажется, только под утро. До этого противоречивые эмоции и разные мысли не давали мне полностью отключиться. Но хотя бы кошмары не снились.
Проснулась я внезапно, как будто меня кто-то толкнул. Тут же распахнула глаза и оглянулась по сторонам, не сразу вспоминая, где я и почему я здесь, а не в своей комнате в общежитии. Нормана рядом уже не было, в спальне царила мертвая тишина. Мне казалось, что и во всей «квартире» так. Либо он сидит где-то очень тихо, либо ушел.
Свои вещи я обнаружила на стуле у стены. Джинсы, колготки и нижнее белье лежали аккуратной стопкой на сиденье, а блузка висела на спинке, благодаря чему не выглядела сильно помятой. Обувь стояла тут же. Какая аккуратность!
Я быстро оделась, пальцами как могла расчесала волосы и сплела их в неаккуратную косу, чтобы не мешались. После этого осторожно вышла из спальни, прислушиваясь. Тишина все же стояла повсюду. В первую очередь я снова нашла ванную комнату, которую Норман, как и обещал, показал мне еще ночью, а после пошла искать его самого.
Он обнаружился в гостиной. Точнее, вошел туда в тот же момент, что и я, только через другую дверь. Он был уже в своей преподавательской форме, аккуратно причесан, гладко выбрит и как всегда великолепен. В руках он держал высокий непрозрачный стакан с крышкой.
– Уже проснулась, – констатировал Норман с улыбкой, подходя ближе и наклоняясь ко мне для быстрого поцелуя. – Доброе утро. Надеюсь, мое отсутствие тебя не напугало?
– Да так, – я деланно безразлично пожала плечами, хотя на самом деле в какой– то момент почувствовала себя на грани паники. – Просто стало интересно, куда ты делся. Какие-то срочные дела прямо с утра?
Он торжественно вручил мне стакан, который держал в руке. Я недоверчиво открыла крышечку и почувствовала, как горло перехватило от внезапных эмоций.
– Боже мой, где ты взял кофе? – растерянно спросила я, глядя на крепкую молочную пену и вдыхая аромат ванили.
– В кафе в Апарин, – он улыбнулся, явно наслаждаясь моей реакцией. – Благо порталом это не занимает много времени, а преподаватели могут покидать Орту не только в выходные. Я так до конца и не понял, какую роль в отношениях мужчины и женщины этот отвратительный напиток играет в твоем мире, но знаю, что ты его очень любишь. И если не ошибаюсь, у людей принято пить его именно по утрам.
– Ты не ошибаешься, – стараясь контролировать голос, подтвердила я, не поднимая на него взгляд.
Я не знала, почему этот простой жест произвел на меня такое впечатление. Может быть, потому что ночью я так и не дождалась слов о любви, которые мне хотелось услышать. А о чем еще мог говорить этот стаканчик с латте? Норман не просто помнил, что я люблю кофе – этот факт, наверняка, уже выжжен у него на подкорке после всех событий. Но он всего один раз видел, как я его пью, и принес мне точно такой же – с горячим вспененным молоком и ванилью. И это не говоря о том, что он потратил на покупку кофе для меня свое время. Возможно, я выдавала желаемое за действительное, но для меня все это выглядело тем самым признанием, которого он так и не произнес вслух.
– Почему у меня такое чувство, что ты сейчас расплачешься? – напряженно уточнил он, когда я неосторожно шмыгнула носом. Когда я успела стать такой сентиментальной?
– Это от счастья, – заверила я, улыбнувшись и посмотрев на него. Слезы все-таки не собирались позорно побежать по щекам.
– Как мало нужно, оказывается, чтобы сделать девушку счастливой, – он недоверчиво нахмурился. – Кажется, я действительно чего-то не знаю о кофе.
– Да дело-то не в кофе, – отмахнулась я, наверное, запутывая его еще сильнее. – Просто ты – идеальный принц из сказки, в которую такие девушки, как я, очень стараются не верить, но в глубине души все равно верят.
– На самом деле я далек от идеала, – возразил он неожиданно серьезно. – Не хочу, чтобы ты обманывалась на мой счет.
– Возможно, – не стала спорить я. – Но тогда ты очень убедительно прикидываешься идеальным. Делай так всегда, ладно?
Он вдруг рассмеялся и покачал головой.
– Какой же ты еще ребенок, Таня Ларина. Хорошо, думаю, я могу позволить себе какое-то время наслаждаться твоим восхищением мной. Пей свой кофе, пока не остыл. Еще успеешь сделать это здесь, а потом вернуться к себе, пока коридоры Орты не наполнятся студентами.
Он сделал приглашающий жест в сторону дивана. Я не стала отказываться от этого плана, но наконец заинтересовалась вопросом, который сейчас час. Часы на каминной полке показывали начало восьмого утра.
– Ты всегда встаешь так рано?
Он пожал плечами.
– Вообще-то обычно я встаю раньше. Сегодня… – он смущенно улыбнулся, – сегодня просто спалось необычно хорошо. Должно быть, из-за тебя.
– И что ты делаешь все утро? – удивилась я. Для меня это всегда было загадкой. Сегодня я и спала странно, и проснулась непривычно рано, но обычно утром меня интересовал только сон. Мне очень нравилось, что в Орте я могла вставать не раньше восьми. Одного часа до начала занятий мне хватало, чтобы привести себя в порядок (теперь уже не без помощи магии), позавтракать в столовой и добраться до нужной аудитории.
Норман снова растерянно пожал плечами. Похоже, мой вопрос поставил его в тупик.
– Да то же самое, что все люди: завтракаю, тренируюсь, принимаю душ, готовлюсь к занятиям, завтракаю еще раз, потом работаю. Моя жизнь в стенах Орты довольна проста.
– Тренируешься? Это как тогда с иллюзорными противниками на мечах?
Я осеклась, но было уже поздно: он понял, что в тот раз мы за ним подглядывали.
– В том числе, – кивнул он. – Физическую форму необходимо постоянно поддерживать, иначе она быстро теряется. А ты сама видела, что иногда и магам требуются примитивная сила и ловкость.
– А научи меня, – неожиданно попросила я.
– Чему? Фехтованию? У вас же ввели этот предмет.
Я поморщилась.
– Судя по содержанию первого занятия, к концу семестра я только научусь держать меч. Знаешь, я никогда не стремилась быть спортивной или сильной. Считала, что девушке это не нужно. Но когда Марек Кролл швырнул меня об стену, а потом на пол, я поняла, что была неправа. И с учетом всех обстоятельств… Думаю, мне нужно научиться себя защищать. Ты ведь не сможешь всегда быть рядом.
Он задумчиво кивнул. Я видела, что он не испытывает восторга по поводу моей просьбы, но на мои аргументы ему оказалось нечего возразить.
– Ты права, – вздохнул он. – Я научу тебя, как постоять за себя, но тебе придется заниматься со мной по утрам, пока спортивный корпус пуст.
– Придется стать жаворонком, как ты.
Меня эта перспектива не очень обрадовала, но я надеялась, что один немаловажный аспект будет меня достаточно мотивировать: мы с ним станем видеться чаще. То, что это могло помочь мне выжить, тоже играло немаловажную роль, но регулярные встречи наедине вдохновляли больше.
Норман кивнул, какое-то время молчал, наблюдая, как я пью кофе, а потом сказал:
– Но я надеюсь, ты все-таки позволишь мне снова знать, когда тебе требуется помощь, – с этими словами он достал из кармана сюртука перстень, который отец заставил вернуть ему перед каникулами.
Я замерла, глядя на знакомый изумруд и боясь пошевелиться. Меня обдало холодом, когда папино предупреждение снова прозвучало в голове. Только теперь я вспомнила, что вообще-то собиралась поговорить с Норманом об этом, но после всего, что произошло ночью, казалось странным задавать подобный вопрос.
– В чем дело? – напряженно уточнил Норман, заметив мое смятение.
Сердце гулко забилось, когда я быстро подняла на него взгляд и тут же отвела в сторону.
– Этот перстень… – начала я неуверенно. – Знаешь, почему папа так настаивал на том, чтобы я его отдала? Он узнал, что такой же был у Роны Риддик. И хотя он не уверен, что это тот же самый перстень, он опасается, что через него Развоплощенная может… типа вселиться в меня. То есть, ревоплотиться. Но это ведь действительно ее перстень. Такое возможно?
Я снова осторожно взглянула на его лицо и обнаружила там только крайнее удивление, смешанное с недоверием.
– Полагаю, что такое невозможно, – осторожно ответил Норман через несколько секунд молчания. – Я не хочу ставить под сомнение авторитет твоего отца, но я не знаю, откуда у него такая фантазия. Абсолютно все теоретики сходятся во мнении, что ревоплощенный магический поток способен войти в человека только в тот же период, когда входит его собственный. То есть еще в утробе матери. Если бы можно было сделать это через фокусирующий артефакт, Рону Риддик уже давно ревоплотили бы. Это ведь не единственный артефакт, которым она пользовалась. И далеко не самый главный. В Доме Риддик их хватает, в том числе там хранится ее базовый фокусирующий артефакт. От добровольцев, желающих принять в себя ее магический поток, отбоя не было бы, ведь ее ревоплощения ждет огромное количество магов.
– А ты? – сорвалось у меня раньше, чем я успела себя остановить. Мне не хотелось портить наше утро еще больше, развивая тему ревоплощения его бывшей возлюбленной. И я совершенно не была уверена, что хочу знать ответ на этот вопрос.
Однако Норман только сдержанно улыбнулся и… отрицательно покачал головой.
– Уже нет.
Я облегченно выдохнула и решительно подставила руку, позволяя ему надеть перстень на мой безымянный палец. Почему-то в этот раз это вызвало у меня ассоциации с надеванием обручального кольца. И я поняла, что они мне приятны.
Словно желая усилить мою «свадебную» ассоциацию, Норман наклонился ко мне, чтобы ненавязчиво поцеловать одними губами, а потом отстранился и улыбнулся шире.
– Знаешь, а кофе, оказывается, гораздо вкуснее, чем я думал до сих пор.
* * *
В нашу с Хильдой комнату я вернулась только к восьми часам утра. Подруга как раз выходила из ванной комнаты, когда я закрыла за собой дверь.
– Я так смотрю, поговорили хорошо, обстоятельно, – усмехнулась она, даже не пожелав мне доброго утра.
Щеки-предатели мгновенно начали алеть. Стараясь не смотреть на Хильду, я прошла к своему шкафу и начала раздеваться. Ужасно хотелось спать, и я серьезно намеревалась впервые в жизни прогулять занятия без всякой видимой на то причины. Ведь затопляющее по самую макушку счастье не могло считаться объективной причиной для прогула.
– Да, поговорили хорошо, – смущенно пробормотала я.
– Поскольку Нот арестован, я полагаю, ты… разговаривала с Норманом? – с любопытством уточнила Хильда.
– Я не собираюсь отвечать на этот вопрос, – фыркнула я. – Тогда тебе не придется врать, если тебя спросят.
– Да ради бога, можешь не отвечать, и так все ясно, – она рассмеялась, подходя к своему шкафу и тоже начиная переодеваться. – Я даже не буду задавать дурацкие вопросы, вроде: «Хорош ли он» и «Понравилось ли тебе». И так видно, что ты удовлетворена сверх меры. Меня одно интересует: ты на занятия собралась идти в пижаме?
– Боюсь, на занятия я сегодня не пойду, – простонала я. – Я всю ночь не спала…
– Надо же, какой ненасытный, – фыркнула Хильда. – Всю ночь спать не давал бедной девушке. Интересно, он тоже сегодня занятия прогуляет?
Я со смешком швырнула в нее парой свернутых после стирки носков, не найдя ничего другого, что можно было бы бросить.
– Пошлячка, – процедила я сквозь смех. – Мне просто не спалось, вот и все. Он-то как раз дрых как сурок.
– Сволочь бесчувственная, – тут же снова рассмеялась Хильда, кидая мои носки в меня. – Но ничего не знаю и знать не хочу: на занятия ты идешь. У нас новый препод по боевке. Говорят, взамен Нота прислали настоящего легионера. Начинать семестр с пропуска – дурная примета. Вдруг он окажется не так лоялен, как Нот… Ну, то есть, вдруг он не собирается тебя убивать, а потому не станет обхаживать, как королеву, дабы усыпить бдительность и втереться в доверие.
Поразительно, но Хильда умудрялась превращать в шутку даже самые серьезные проблемы.
– Разве ты не можешь сказать, что я заболела?
– Чем? – удивилась Хильда. – Нет уж, давай, собирайся. После обеда отоспишься.
Я тяжело вздохнула. Видимо, не судьба мне стать прогульщицей. Пришлось все– таки в скоростном режиме принимать душ, сушить волосы магией и бежать на завтрак.
Когда мы добрались до аудитории Боевой магии, которая больше походила на спортивный зал, я заметила, что пара девчонок со спецкурса поглядывают на меня не очень дружелюбно. Кажется, информация о том, что красавчик-препод был арестован за попытку меня убить, уже начала просачиваться. На фоне событий, произошедших в ночь Бала Развоплощенных, после которого арестовали Корду Мест, многим это могло показаться странным. И если до Корды на спецкурсе никому не было дела, то Нот многим нравился. У меня появилось неприятное чувство, как будто в произошедшем некоторые уже винили меня. Стараясь не обращать внимания на эти взгляды, я села на один из стульев, стоявших перед площадкой, на которой мы отрабатывали боевые заклинания.
От посторонних мыслей меня отвлек появившийся в аудитории преподаватель. Он выглядел не так блистательно, как Нот, но, должно быть, вполне нравился женщинам: высокий, сильный, как, наверное, и положено легионеру, с коротко стриженными темными волосами, умными глазами и довольно приятным лицом. Он был еще совсем молод: ему едва ли исполнилось тридцать, однако шел он, тяжело опираясь на трость. Это немного смущало.
– Доброе утро, студенты, – поприветствовал он нас, проходя к центру боевой площадки. – Меня зовут Дилан Мор, я прислан Легионом на замену вашему преподавателю по Боевой магии, который… не может в данный момент продолжить вас обучать. Я действующий легионер, но в настоящий момент нахожусь… – он приподнял трость, – скажем так, в длительном отпуске по болезни. Пусть мое состояние вас не смущает: оно временное. И, хотя я не могу выполнять все обязанности легионера, демонстрировать вам боевые заклятия оно не помешает.
– А что с вами случилось? – поинтересовался Андрей. – Боевое ранение?
– Неужели местные доктора не могут с таким справиться? – удивилась Хильда.
– В большинстве случаев могут, – Мор улыбнулся, никак не выказав недовольства по поводу их вопросов. – Но не тогда, когда дело доходит до темной магии, а далеко не всем преступникам хватает мужества драться честно.
– А почему использовать темную магию – это нечестно? – возмутилась я. – Незаконно – это я понимаю, но нечестно?
Мор перевел взгляд на меня, на его лице отразилось удивление.
– К темной магии прибегают слабаки и трусы, неспособные принять тот светлый поток, который у них имеется, и призывающие на помощь демонов. Фактически, демоны и сражаются за таких магов. Вы считаете, что это честно?
Наверное, стоило промолчать и не обострять. Не ввязываться в дискуссии с преподавателями я научилась еще в школе, понимая, что у них может быть всего два результата: ты либо неправ, либо наказан и все равно неправ. Но сейчас я не могла сдержаться, ведь этот человек только что назвал слабаком и трусом мужчину, которого я любила.
– Все не так примитивно, как вы пытаетесь изобразить. Темный маг не выставляет вместо себя демона. Он берет его силу, принимая на себя связанные с этим риски. Да, это делает его сильнее вас, но он и рискует куда больше. Демон может обратиться и против него. Контроль над ним – вопрос силы воли, а едва ли такое доступно слабакам и трусам.
Выпалив это, я инстинктивно сжалась, готовясь к тому, что сейчас или получу первое взыскание, или вообще вылечу с курса. Скажет мне господин профессор: идите, девушка, занимайтесь своей темной магией, раз такая умная.
Мор действительно нехорошо прищурился и сделал несколько шагов ко мне, опираясь на трость. Пару секунд в гробовой тишине аудитории он молча изучал меня взглядом, а потом поинтересовался:
– Как вас зовут?
– Татьяна Ларина, – я гордо вскинула подбородок, решив, что не буду его бояться. Легион уже не раз дискредитировал себя в моих глазах, а вот единственного знакомого темного мага мне пока не в чем было упрекнуть.
– Да, я вас знаю, – он кивнул. – Вы же кроме Боевой магии занимаетесь еще и на курсе Темных ритуалов и заклятий у профессора Нормана?
– Совершенно верно, – кивнула я. – Оттуда и знаю, что да как происходит между магом и демоном.
– И вы считаете, что это честно – прибегать к такой силе?
Я пожала плечами.
– Самая честная схватка по вашей логике – это рукопашный бой. Потому что нечестно использовать меч или другое оружие. Как нечестно использовать магию вообще.
– Это не одно и то же, – возразил Мор. – Нечестно использовать меч против безоружного и магию против того, кто ею не владеет. Как нечестно использовать темную магию против того, кто не имеет к ней доступа.
– Неужели? – не сдавалась я. – А против низшего вы тоже предпочтете выступить безоружным? Ведь он не может держать меч в руках.
Мор открыл рот, чтобы выдать следующий контраргумент, но так ничего и не сказал. Вместо этого он усмехнулся и предложил:
– Давайте продолжим эту дискуссию тогда, когда темная магия покалечит вас или кого-то, кто вам близок.
У меня по спине пробежали мурашки. Это что, была угроза?
Преподаватель развернулся и похромал обратно в центр площадки, быстро меняя тему:
– А теперь я хотел бы посмотреть, чему вас научил профессор Нот за первый семестр. Кто продемонстрирует нам? Госпожа Ларина, может быть, вы?
– А можно я? – вмешалась Хильда прежде, чем я успела ответить. – Я смогу продемонстрировать больше.
– Что ж, – Мор сделал приглашающий жест, – прошу. Как вас зовут?
– Хильда.
– А фамилия?
– Можно просто Хильда, – усмехнулась она, вставая в боевую позицию. – Кто первым атакует?
Вместо ответа Мор послал в нее первое заклятие. К чести Хильды, она успела выставить щит, а потом перешла в нападение сама. Легионеру, хоть и травмированному, не составило труда отразить ее заклятие. Следующая его атака оказалась мощнее, но Хильда вновь справилась и в ответ применила кое-что из того, что я совершенно не помнила. И снова ее атака не достигла цели. Следом Мор неожиданно применил ту же самую связку, какой Норман пробил щит Нота во время «допроса»: огонь, лед и ударный импульс. Щит Хильды тоже оказался пробит, но каким-то невероятным чудом она умудрилась уклониться от ударного импульса, поднырнув под него, словно под набегающую волну. Мгновение спустя она уже оказалась на ногах. Битва захватила ее полностью, в глазах горел азарт. Она подошла ближе и попыталась повторить хитрость Мора, но тот после ледяного потока резко сменил поглощающий щит на отражающий. Ударный импульс срикошетил, ударил по Хильде и повалил ее на пол.
– Браво, – усмехнулся Мор, медленно подходя к ней и протягивая руку. – Из вас может получиться превосходный легионер, – неожиданно похвалил он, помогая ей подняться. Потом он провел рукой, снимая болевые ощущения от ударного импульса. – Только не теряйте голову во время схватки и не позволяйте заманивать себя в ловушку.
Хильда довольно улыбнулась. Я была уверена, что из всего этого эпизода она вынесла только слова: «Из вас может получиться превосходный легионер».
Я же выдохнула, только сейчас замечая, что до этого задерживала дыхание.
Хильда вернулась на место. Мор выразил надежду, что таким же замечательным образом подготовлены и все остальные, а потом перешел к теме нового занятия. На меня он больше ни разу не взглянул.
