Текст книги "Барбара и осенние собаки"

Автор книги: Леэло Тунгал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Тунгал Леэло
Барбара и осенние собаки

1

– Девчонка, ты где украла эту собаку?

Барбара с любопытством посмотрела вокруг себя. Ей казалась, что только она гуляет с Чапой на берегу озера, и ни одной девочки с собакой, тем более ворованной, она не видела. Нет, даже при очень внимательном обследовании окрестности, на глаза не попалось ни одной девочки. Только у ларька, где продают мороженое, стоял незнакомый мужчина, он опирался спиной на закрытый люк и курил.

– Я с тобой говорю, девочка! – сказал чужой мужчина, подходя к Барбаре.

Чапа поднял шум и пытался, свирепо натягивая поводок, наброситься на чужого.

– Тихо, Чапа!

Барбаре показалось, будто она снова понимает язык собак: так чётко прозвучало в голосе Чапы предупреждение: «Это плохой человек! – давай напугаем его и убежим!». Этот чужак действительно не производил впечатления хорошего дяди, взгляд у него был острый и злой, руки глубоко в карманах, пиджак и брюки страшно помяты, будто он лежал под какой-то лодкой, перевернутой здесь, на берегу озера, почти босяк, как сказала бы Маргит… Но его обвинение было настолько глупым и безобразным, что Барбара почувствовала – она должна этому дядьке объяснить, что Чапа – действительно её щенок.

– Это моя собака! – сообщила Барбара таким заносчивым тоном, которым хорошо воспитанный ребёнок не должен разговаривать с взрослым.

– Да-а? – пожал плечами мужчина. – Может, ты даже знаешь, как её зовут?

– Конечно! Чапа!

Щенок больше не лаял, он сидел около ноги Барбары и, урча под нос, смотрел на чужого человека.

– Ложь! Это никакой не Чапа, а чистых кровей аризонский терьер Бонго, единственная собака этой породы в нашей стране! – возвестил чужак. – Вчера вечером, когда мой брат с этим пёсиком гулял по Ласнамяэ, его украли.

Этот разговор становился совершенно дурацким, таким дурацким, что Барбара не знала, плакать или смеяться. Очевидно, этот чужой мужчина был сумасшедшим! Какой взрослый мог назвать полупуделя смешанных кровей каким-то аризонским терьером? Только сумасшедший! Безлюдный тихий берег озера больше не нравился Барбаре, находиться здесь одной с этим сумасшедшим босяком… бррр! Девочка даже не стала отвечать мужчине и поспешила к дому.

– Да я и не говорю, что ты сама украла эту собаку, – чужак не отказался от своей вздорной мысли, – может, ты купила её у вора, не подозревая об этом!

У мужчины ноги были длиннее, чем у Барбары, и вот он уже шагает рядом с девочкой, продолжая говорить ерунду:

– Скажи мне, у кого этот терьер куплен, и я клянусь тебе, что не сообщу об этом в полицию!

– Хватит, отстаньте от меня! – выкрикнула Барбара со слезами в голосе. – Нет никаких аризонских терьеров, а моя собака – это пудель смешанных кровей! Я расскажу всё папе, вот тогда вы получите!

Угроза девочки была для сумасшедшего мужчины как с гуся вода.

– Но, но! – усмехнулся он зло и потянул из рук Барбары поводок.

– И вам не стыдно! – заплакала Барбара. Чапа просто взбесился и стал нападать на мужчину. Гнев щенка был сильным, но сам-то он был таким слабым, что мужчина защищался от его нападок ударами ноги и спокойно шёл в сторону шоссе, будто отбивался не от собаки, а от мухи.

– Верните немедленно поводок, – набросилась Барбара на чужака. Она старалась ударить мужчину своими маленькими кулачками, пытаясь отобрать поводок, но поняла, что с большим человеком ей не справиться.

«Может, сбегать домой и позвать папу на помощь? – подумала Барбара. – Но за это время этот сумасшедший уведёт Чапу неизвестно куда, ведь остановка автобуса совсем недалеко… Может, на остановке много народу и кто-нибудь поможет мне отобрать Чапу? А что, если мужчина не потащит Чапу на автобусную остановку? Что тогда? А вдруг у него на обочине стоит машина?»

– Пожалуйста, верните мне собаку! – голос Барбары стал жалостливым. – Это моя собака, я привезла её летом из Армении, честное слово!

Мужчина не отвечал, он безразлично волочил за собой уставшего бороться Чапу, который то скулил, то огрызался. Барбаре казалось, что она понимает жалобы собаки: «Не отпускай меня, этот человек плохой, очень плохой! Мой нос чует несчастье!».

– Дядя, пожалуйста, верните мне мою собаку! Пожалуйста! – упрашивала Барбара.

– Не ори!

Они уже дошли до большой дороги. Время от времени мимо них проносились машины. Вначале Барбара хотела поднять руку и попросить помощи у чужого водителя. Но через минуту она передумала: а что, если чужой человек сядет с Чапой в машину и уедет?

Хоть бы кто-нибудь шёл навстречу! Пожалуйста, ну хоть кто-нибудь пришёл бы мне на помощь!

Вот чудо: со стороны домов приближался велосипедист. Только бы он не свернул с дороги! Но радость Барбары была короткой: велосипедист вовсе не был взрослым. В крутящем педали Барбара узнала мальчика с зелёной головой, панка, который недавно переехал в соседний дом и о котором папа сказал: «Ещё один криминальный тип». А вдруг панк заодно с собачьим вором? Нет, мальчик спокойно проехал мимо них, только стоящий, как хохол, клок волос подпрыгивал. Поняв, что помощи ждать неоткуда, Барбара опять отчаянно набросилась на сумасшедшего дядьку:

– Отдай мою собаку немедленно, старый воришка! Чёрт побери, Чёрт побери, чёрт побери!

Что бы сказала мама, если бы услышала, как её дочь называет совершенно чужого мужчину на ТЫ и при этом ужасно ругается? Но сейчас Барбаре показалось, что запрещённое ругательство – это единственное, что мог понять собачий вор.

Но мужчина сделал лишь лёгкое движение рукой, Барбара шарахнулась в сторону, потеряла равновесие и чуть не упала. Она больше не могла сдерживать слёзы. Как может взрослый человек быть таким несправедливым!

– Хопп! – вдруг окликнул остановившийся возле неё велосипедист. Мальчик с зелёной головой стоял рядом, одна нога на педали, и поинтересовался: – Что с малышкой? Заблудилась?

– Этот мужчина забрал мою собаку! – показала Барбара на чужака, который продолжал двигаться вперед и тащил Чапу за собой. До автобусной остановки оставался десяток метров. Если сейчас подойдёт автобус и мужчина в него запрыгнет…

Мальчик с зелёной головой пронзительно засвистел сквозь зубы, поднял Барбару к себе на велосипедную раму – и через мгновение они оказались рядом с собачьим вором. Мальчик остановился так неожиданно, что Барбара чуть не упала, и преградил велосипедом дорогу чужому мужчине.

– Дяденька, отдай ребёнку собаку!

– Какому ребёнку? Посторонись, пацан!

– Может, дяденька хочет подраться?

– Пошёл вон к себе подобным, шпана! – мужчина старался обойти велосипед. – Вас, стервецов, так много расплодилось, что нельзя даже спокойно погулять с собакой.

– Это моя собака! Честное слово, это мой Чапа! – всхлипнула Барбара. Чапа, натягивая поводок, тянулся к хозяйке, но мужчина одним рывком притянул его к себе.

– А ну, девочка, подержи тачку! – Мальчик передал велосипед Барбаре. – Придётся проучить товарища!

– Мальчишка! – издевался чужак, и Барбара почувствовала, как у неё от страха заболел живот. Ей всегда не нравились драки и даже те свалки, которые иногда возникали на переменках между мальчиками и которые иной раз заканчивались разбитым носом или разорванным карманом пиджака. Но здесь готовились драться безжалостный похититель собаки и панк с зелёной головой!

– Не надо! – крикнула Барбара, но панк уже поплевал на ладони и приблизился к вору. Чапа опять стал яростно гавкать. Барбара заметила, что чужой мужчина взял поводок в левую руку и запустил правую руку в карман пиджака. Револьвер или нож? Ой, как у Барбары болел живот и дрожали колени!

– Смотри, что там! – воскликнул вдруг испуганно панк и показал на небо. Барбара посмотрела наверх, но ничего не увидела. Вор собаки тоже поднял взгляд к небу. Используя это мгновение, мальчик с зелёной головой выхватил из его рук поводок, в два прыжка достиг велосипеда, посадил Барбару перед собой и нажал на педали. Чужой мужчина не стал смотреть на небо, а побежал за велосипедом, но мальчик с зелёной головой помчался что есть силы.

«Бедный Чапа, хоть бы ему хватило сил бежать рядом с велосипедом!» – думала Барбара и, глядя на семенившего изо всех сил щенка, сказала мальчику:

– Щенок не может долго улепётывать в таком темпе!

– Возьми его на руки! – запыхался мальчик и затормозил.

У Чапы действительно язык вывалился из пасти, и он был доволен, что девочка взяла его на руки и прижала к себе. Мужчина отстал довольно сильно, но увидев, что велосипедист остановился, припустил бежать. Мальчик с зелёными волосами стал смеяться:

– Пока, дяденька! Купи сам себе собаку! – И снова нажал на педали.

– Я тебя ещё поймаю! Я вам обоим покажу! – угрожал мужчина издали. – Вы ещё пожалеете!

– Где ты живёшь? – спросил мальчик, когда они доехали уже до домов. Барбара назвала номер своего дома.

– Вот это да! Мы почти соседи! – удивился мальчик.

Когда Барбара стояла перед дверью своего подъезда, ей показалось, что она видела плохой сон: как это возможно, что взрослый человек, пусть даже с ужасным и помятым лицом, мог взять себе её собаку, её любимого Чапу?

– Бывают же такие сумасшедшие на свете! – засмеялся мальчик с зелёными волосами. – Меня зовут Хого! – И протянул Барбаре руку. – А как вас зовут?

– Я – Барбара, а это – Чапа. Его мама – пудель, – разъясняла Барбара. – А тот мужчина сказал, что у его брата украли аризонского терьера Бонго и что Чапа – это не Чапа, а вовсе Бонго…

– Сам он аризонский терьер, – улыбнулся Хого.

– Ты действительно хотел его побить? – спросила Барбара, разглядывая Хого.

Мальчик ухмыльнулся:

– Если честно, я довольно слабый драчун. Но я надеялся на Людвига.

– На Людвига? – не поняла Барбара. – А где там был Людвиг?

Хого тихонько свистнул – и вот чудо! Из его пазухи выглянуло белое существо. Чапа поприветствовал жителя пазухи лаем.

– Мышь или хомяк? – стала выяснять Барбара. Хомяка она осмелилась бы погладить, а вот мышей немного побаивалась.

– Людвиг – это домашняя крыса, совершенно прирученная, можешь её погладить. Барбара успела только разочек погладить Людвига, как услышала, что мама позвала её из окна:

– Барбара, ты, наконец-то, пойдёшь домой?!

Обычно маме не нравилось, когда детей кличут из окна…

– Ну, будь здорова! – Хого запихал крысу за пазуху и уехал.

– До свидания! – сказала Барбара и подумала, что надо было поблагодарить мальчика с зелёными волосами, но он уже пропал со своим велосипедом за углом. Когда Барбара вошла с Чапой в лифт, то почувствовала, как боль в животе от страха вдруг превратилась в простое желание поесть.

2

Это можно было предположить: никто из домашних не поверил рассказу Барбары о чужаке из-под лодки, об аризонском терьере и смелом мальчике с зелёными волосами. Конечно, мама видела из окна, как Барбара разговаривала с каким-то растрёпой, но что это тот самый мальчик, который спас Чапу от разбойника, об этом она не хотела даже слушать. Она быстро положила дочери поварёшку лапши и пожурила:

– Барбара, ты уже большая девочка, пора из сказочного мира перебираться в реальную жизнь!

Маргит, поужинав, мыла в раковине посуду, она подхватила:

– Может, из Барбары вырастет новый Андерсен! Ведь фантазий у неё хватает!

– Ты сама Андерсен! – огрызнулась Барбара. – Хорошо, что всё так закончилось, вот если бы Чапу увели, то вы поверили бы мне… Но тогда было бы поздно.

– Хорошо, ужинай и делай уроки, уже поздно, – проворчала мама.

Но только Барбара села за письменный стол и раскрыла учебник математики, как в прихожей раздался телефонный звонок, и через минуту мама позвала её:

– Тебе звонит одноклассник, вроде он назвался Лаури. Сказал, что ему обязательно нужно что-то немедленно спросить у тебя. Говорит, что это – вопрос жизни и смерти, – улыбнулась мама. – Может, забыл записать домашние задания в дневник?

Барбара с важным видом взяла телефонную трубку – в случае вопросов жизни и смерти надо вести себя достойно!

– Здравствуй, Барбара, твой номер мне дала Реэлика. Ты случайно не видела Мими? – протарахтел звонкий мальчишеский голосок на одном дыхании.

– Какую Мими?

– Ну, конечно, мою Мими!

– А кто это? У тебя есть сестра что ли? – не поняла Барбара.

– Какая сестра? Мими – собака, ну, мой спаниель, ты сама хвалила ее, говорила, что с умной мордочкой… Мими пропала вчера вечером и до сих пор не вернулась домой…

Барбара покачала головой:

– Да, да, я знаю твою собаку, но ведь её зовут Мимми. Или у тебя их две?

– Да теперь нет ни одной, – пробормотал Лаури грустно. – Мы решили с мамой, что имя Мими гораздо милее, чем Мимми, нам казалось, что собака стала привыкать к этой кличке… А теперь она пропала! Не знаю, вдруг она обиделась, что мы её переименовали, ведь на ошейнике у неё осталась пластинка с надписью «Мимми».

– Но ведь собака не умеет читать, – засмеялась Барбара. – А был ли на ошейнике адрес?

– Естественно.

– Ну, тогда не беспокойся, наверняка её скоро приведут домой, – утешала Барбара. – А с моим Чапой сегодня чуть не случилось несчастье.

И Барбара рассказала Лаури историю, которая случилась на берегу озера, радуясь, что наконец кто-то ей поверит и выслушает. Лаури молча выслушал Барбару, а когда девочка дошла до счастливого конца, в трубке некоторое время было слышно сопение, потом глубокий вздох:

– Может, этот мужчина украл и мою Мими? Вчера отпустил спаниеля одного во двор на полчаса, он и раньше гулял в одиночку… А когда я пошёл за собакой во двор, Мими больше нигде не было…

– Ой, я не верю, ведь Мими нисколько не похожа на аризонского терьера – у брата этого противного мужика пропала собачка, похожая на нашего Чапу. Не беспокойся, утром Мими обязательно приведут домой! – утешала Барбара убитого горем мальчика.

Но когда она поздно вечером, перед тем как лечь спать, обдумывала события прошедшего дня, то она уже не была так уверена в том, что Лаури получит свою собаку обратно. Барбаре вспомнился маленький отважный Морковкин, которого украли прямо из его двора, вспомнилась Буянка Пион, хорошая и работящая гончая, которую плохие люди в лесу, во время охоты, затащили в свою машину… Летом, когда семья Кару отдыхала в Армении, с Барбарой случилась странная история: она заблудилась в горах, когда очутилась там одна, и попала в стаю собак – к несчастным собачкам, которые все стали бездомными и жили в лагере. В собачьем приюте жили такие собаки, которых дети щенками притащили домой или на дачу и которые взрослыми так надоели своим хозяевам, что от них избавлялись различными способами: кого-то оставляли на обочине дороги, кого-то забывали на даче и осенью не взяли с собой в город, а кого-то навязывали первому встречному. Были собаки, у которых хозяин умер, и такие, которые так преданно любили своих бывших хозяев, что не смогли привыкнуть к новым. Барбара знала и таких щенков, которые безнадёжно заблудились и не могли найти своих хозяев. Да, у собак хорошие глаза и чудесный нюх, но они не умеют ни писать, ни читать и, конечно, размещать объявления в газете…

Хорошая идея: Лаури должен опубликовать объявление о пропаже Мими, наверное, тогда ему приведут собаку домой, «за вознаграждение», как обещают в подобных объявлениях!

– Да! – отозвался Чапа из коридора, будто прочитал мысли Барбары сквозь дверь. И хотя девочка обещала папе-маме, что место Чапы будет в коридоре, Барбара на цыпочках подошла к двери и прошептала: «Чапа!» И маленький клубок шерсти прошмыгнул в её кровать, словно всё это время только и ждал приглашения. Хорошо засыпать с чувством уверенности, когда в ногах друг тихонько виляет хвостом.

«В конце концов, место собаки осталось в коридоре, – утешала Барбара сама себя. – Другое дело, должна ли собака все время дрыхнуть именно на этом месте. Так что своё обещание я вообще-то не нарушила». Одеяло зашуршало от понимающего виляния хвоста Чапы.

Первая новость, которую услышала Барбара, когда пришла в школу, что Лаури по-прежнему ничего не знает о Мими. Да, мама мальчика пообещала до работы пойти в отдел объявлений и попросить, чтобы сообщение о пропаже Мими опубликовали в тот же день в вечерней газете.

– Но я не мерю, что это поможет, – махнул рукой Лаури, глядя на улицу из окна. – Мама вчера обзвонила своих приятельниц, и все они рассказывали разные страшные истории о пропаже собак. Одну афганскую борзую задавили машиной, а чтобы не было неприятностей, спрятали труп собаки в парке. Говорят, что ловцы собак – ужасно безжалостные люди… А некоторых собак они отводят к учёным, чтобы те проводили разные опыты…

Барбара хотела сказать, что она знает много других случаев исчезновения собак, но поняла, что сейчас говорить об этом Лаури нельзя. Барбара вообще не знала, что сказать, но в итоге она заставила себя вымолвить:

– Вот увидишь, Мими вернётся назад! – Даже сама девочка услышала, как фальшиво прозвучало это предположение.

Кайри, соседка Барбары по парте, к случившемуся отнеслась не серьёзно:

– Лаури, эта Мимми, или Мими, ведь уже давно у тебя, сколько ей было лет?

– Два года.

– Ну, для собаки это довольно серьёзный возраст, так что она была у тебя почти старушка. Что ты волнуешься, попроси у мамули десять рублей и пойди к воротам рынка: вчера там продавали симпатичных щенков. Малюсеньких, миленьких! – Кайри произнесла это голосом старушки, которая любуется маленьким бэби.

– Сама можешь принести себе оттуда какого-нибудь пёсика, – пробурчал Лаури сердито и пошёл к своей парте. Барбара видела, как сосед по парте Брайн положил руку на его плечо, но Лаури оттолкнул её.

– Подумаешь, ему не годятся дворняги, ему подавай только чистокровных спаниелей! – съязвила Кайри. – Сам не умеет заботиться о дорогой собаке! Наверняка они эту Мими морили голодом, вот она и убежала из дома. Смотри, какой худющий сам Лаури!

Барбара покачала головой:

– Что тебе в голову стукнуло? Человек потерял собаку, а ты его не поддерживаешь? У тебя что, никогда не было собаки?

– Мм-м, – Кайри опустила глаза. – Никогда в жизни у меня и не будет собаки.

– Удивительный человек! – подивилась Барбара. Обычно Кайри была компанейской девочкой, никогда не задиралась. Даже тогда, когда из Чехии папа привёз Барбаре очень красивый пенал из пластика, и половина девочек из класса в знак протеста перестали разговаривать с Барбарой: понятно, пенал был такой красивый – с белой и чёрной собачками на картинке, с магнитным замочком, а этому каждый ребёнок может позавидовать. Так вот, даже тогда Кайри осталась подружкой Барбары, хотя пенал заставил и её вздыхать от зависти.

– Да, я странная, – прошептала Кайри, потому что учительница уже вошла в класс и начала урок. – У меня аллергия на шерсть собак и кошек. Как только я поглажу какую-нибудь кошку или собаку, или нахожусь с ними в одной комнате, то сначала начинаю чихать, потом кашлять, а через некоторое время начинаю так сильно кашлять, что дух захватывает… Когда мы ходили к врачу, то он сказал, что от такой аллергии может легко развиться астма.

Барбара не знала, что это за болезнь такая – астма, казалось, что это болезнь старых людей. Страшно подумать о том, что если Кайри соприкоснётся с какой-то собакой, то сразу станет старой и больной.

– Значит, ты не сможешь больше приходить к нам в гости из-за Чапы? – шепнула Барбара.

– Ну, ненадолго всё-таки можно, – решила Кайри. – Не знаю, а вдруг я смогу даже немножко погладить Чапу, если надену перчатку?

– Кайри и Барбара, может, вы расскажете всему классу, что за интересные разговоры вы ведёте?

3

Барбара ещё вечером обещала маме, что на следующий день пораньше выучит все уроки, но жизнь распорядилась иначе. После уроков Лаури ждал её на школьной лестнице и спросил, опустив глаза:

– Если у тебя нет никаких важных дел, могла бы ты вместе с Чапой помочь мне? Мы прошли бы по всем дворам и осмотрели бы берег озера. Если ты, конечно, согласна.

Барбара сразу вспомнила обещание, данное маме, но никак не хотелось говорить Лаури, что она такая паинька и сначала должна выучить уроки, а только потом выходить гулять на улицу! «Да и сколько это – „пораньше“? – мысленно рассуждала Барбара. – Если три часа – это пораньше, но ведь и четыре не так поздно? С четырех до половины пятого тоже не так много времени – всего полчаса! Ну да, ведь учить уроки можно и при свете настольной лампы, хотя бы до полуночи, а вот искать Мими в темноте нет никакого смысла!». Они договорились, что встретятся в три часа перед магазином «Синилилле». Барбара в промежутке успела забросить свой ранец в угол комнаты, сменить школьную форму на домашнюю одежду, сделать себе несколько бутербродов и надеть на Чапу ошейник. Барбара, делая бутерброды, напевала:

– Хлеб не может дождаться, когда станет бутербродом. Ой, наш бутерброд получился замечательным, зубы от него не откажутся, траля-ля, траля-ля, второго такого вкусного я не знаю!

Чапа сидел с мордой, выражающей ожидание, вежливо попискивал и нетерпеливо поднимался на задние лапы – требовал, чтобы на него обратили внимание.

– Но, Чапа, – увещевала Барбара, – ведь ты не ешь хлеб!

– Да ем, ем, – кротко отвечал махающий без остановки хвост Чапы.

– Посмотри в свою миску: там два кусочка бутерброда и много колбасных шкурок. Ты даже не прикасался к овсяной каше? – И Барбара продолжала напевать: – Хлеб не может дождаться, когда станет бутербродом. Ой, наш бутерброд получился замечательным, зубы от него не откажутся, траля-ля, траля-ля, второго такого вкусного я не знаю!

Чапа стыдливо уставился в пол. Барбара старалась воспитывать Чапу по книге и не хотела приучать его выпрашивать вкусные кусочки у стола, только пару раз она бросила под стол кусочек колбасы со своего бутерброда, а один раз даже свиную косточку. Но этого было достаточно, чтобы Чапа понял: около человеческого стола гораздо вкуснее есть, чем из собачьей миски возле радиатора… С детства у Чапы был просто волчий аппетит: сколько бы ему не дали еды, всё было слизано за минуту. Может, его ненасытность была связана с тем, что когда он был бездомным щенком, он часто голодал, а может, он ел много потому, что рос прямо на глазах, так быстро, что бабушка, которая месяц не приходила к ним в гости, при следующей встрече воскликнула:

– Ой, вы опять взяли новую собаку! А это собака изысканной породы – афганская борзая или как её там?

Бабушка не очень-то разбиралась в породах собак: ведь у афганской борзой тонкий нос и уши, как прическа у старинных дам. Морда Чапы всё больше обрастала шерстью и округлялась – пудель смешанных кровей напоминал бежевую хризантему, в центр которой вросла чёрная блестящая розетка; всегда влажная и холодная, она становилась чувствительной и подвижной тогда, когда мама жарила мясо. Хвост у Чапы был как живой веер, по нему Барбара могла точно определить настроение собаки. Когда Чапа был счастлив, например, догадывался, что сейчас с ним пойдут гулять, его хвост энергично вилял, как пропеллер. А вот если пёсик набедокурил, скажем, порвал обои на стене или притащил свою косточку на ковёр, то тогда он слушал, как его ругают с видом виноватого: голова опущена, а хвост тихонько стучит об под, как бы просит прощения. Когда Барбара во дворе подзывала собаку к себе, щенок прыгал к ней и при этом дружелюбно махал хвостом вправо и влево. Барбара решила использовать энергию собачьего хвоста. Ведь папа часто говорил о том, что, прежде чем закончатся полезные ископаемые, для получения электроэнергии необходимо начинать использовать энергию природы – солнца и ветра. И Барбара подумала, что с электричеством можно подождать, похоже, его ещё хватает, а вот для домашних работ сильный хвост Чапы пригодится, и привязала мокрую половую тряпку к хвосту собаки. Первоначально казалось, что действия хвоста поразительны: в углу, где сидел Чана, очень скоро паркет стад чистым, но потом Чапа побежал приветствовать пришедшего после работы папу и на красивой розовой стене в коридоре, которую только что подремонтировала мама, оставил серые следы от тряпки.

Конечно, Барбара немедленно позвала собаку к себе, но, поворачиваясь, Чапа так здорово махнул тряпкой по лицу папы, снимавшего в это время свою обувь, что родные опять вернулись к старому разговору, который, по мнению Барбары, уже давно устарел: что городской дом, особенно расположенная на пятом этаже типовая квартира, – это не место для собаки. Единственное, чем Барбара могла опровергнуть это утверждение, было: «Это не место и для людей». На это родители разводили руками и говорили, что поделаешь, у некоторых нет и этого. Услышав слово «место» Чапа, как всегда, пошёл на своё место в коридоре и подобострастно стад стучать хвостом об под. Папа-мама обменялись взглядами и больше не вели враждебный для собаки разговор. И так каждый раз! Барбаре показалось, что взрослые очень любят такие ситуации, которые постоянно повторяются! Что бы сказали папа-мама о нынешней ситуации: что важнее, поиск собаки Лаури или 5 + Х = 12? Конечно, последнее дело, по их мнению, важнее, хотя каждый ребёнок точно знает, что Х = 7, так будет и сегодня, и завтра. Удивляясь недальновидности взрослых, девочка протянула Чапе кусочек бутерброда:

– Но это – в последний раз! – Набросила куртку на плечи и вышла вместе с собакой на улицу, к счастью, ни мамы, ни Маргит, которая последнее время стада больше, чем мама, следить за чистотой и порядком, дома не было!

Лаури стоял перед магазином с полиэтиленовым пакетом в руках:

– Мама позавчера варила студень, мы подумали, что косточки останутся Мими… Ты можешь потом отнести их домой. Чапе будет приятно погрызть.

Барбаре стало жалко мальчика:

– Оставь половину себе, вдруг найдём Мими или её приведут к тебе домой.

– Да я несколько косточек оставил дома, в холодильнике, – признался Лаури и вздохнул: – Откуда мы начнём поиски?

– Давай сначала обойдем вокруг магазина, – предложила Барбара. – Чапа, конечно, не гончая собака, у него нет такого хорошего носа, как у немецкой овчарки, но нюх у него наверняка лучше, чем у нас!

Но нюх Чапы в этот момент был занят сумкой Лаури: он кружил вокруг мальчика, пока тот не дал ему в рот лакомство. Теперь Чапа должен был сесть, чтобы поддержать передними лапами выданный аванс и погрызть его.

Когда Барбара натянула поводок, то пёс посмотрел на неё сердитым взглядом: «Бывают же такие непонятливые человеческие дети!» – схватил кость зубами и побежал впереди детей.

Собаки, которые ждали перед магазином своих хозяев, смотрели на гордо шагающего Чапу, у всех изо рта текли слюни. Одна из них, упитанная, в пальто, ухо торчком, была знакома Барбаре: она жила в доме напротив и её звали Тэдди, а её хозяйку – «хозяйка Тэдди». Очевидно, у хозяйки Тэдди, кроме собаки, не было ни одного близкого существа: эту пожилую женщину можно было видеть во дворе и всегда рядом с ней шёл, переваливаясь с ноги на ногу, перекормленный пёсик. Однажды Барбара видела, как хозяйка Тэдди на лестнице разбивала кости тяжёлым молотком для мяса, а рядом собака нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Тэдди был совсем некрасивым псом, Барбаре такие не нравились, но когда она увидела, каким бархатным обожающим взглядом смотрел пёсик на свою хозяйку, она догадалась, что и этот «пончик», как имела обыкновение выражаться Маргит, верное животное с честным сердцем… «Вот, сегодня в магазине были только большие кости, а у Тэдди уже старые зубы, ему трудно косточки разгрызать», – хозяйка Тэдди словно извинялась тогда за свои действия. Теперь Тэдди терпеливо ждал, глядя на дверь магазина, пока хозяйка купит новые косточки… Перед магазином сидели в ожидании большая овчарка в наморднике, похожем на крошечную клетку для птиц, и одна маленькая болонка с розовой ленточкой на шее. Лаури грустно смотрел на них.

– Стой! – Барбара взяла мальчика за рукав. – Смотри, этот мужчина… тот, который сейчас переходит через дорогу, в тёмно-синей куртке…

– Этот – с чёрным пуделем?

– Да, это он хотел вчера увести Чапу.

А Чапа глядел на мужчину и смешно урчал из-за кости, которая торчала у него из пасти.

– Ну, наконец-то, этот сумасшедший нашёл собаку своего брата, – вздохнула Барбара облегчённо. – А так представь: приходит взрослый мужчина, забирает твою собаку и сообщает, что это – аризонский терьер его брата! Наш Чапа – терьер! Ну, что тут поделаешь?

– А по-моему, и эта собака, которую он держит на верёвке, никакой ни аризонский терьер, даже отсюда видно, что это чёрный карликовый пудель. И посмотри, какой он буйный, не дает взять себя на руки, – удивился Лаури.

– Невоспитанная собака! Да и каким воспитателем собак этот мужчина может быть… Вряд ли его брат лучше, хотя он и хозяин единственного аризонского терьера в Таллинне.

Когда троллейбус, стоявший на остановке, стал двигаться, то на остановке уже не было ни грубого мужика, ни его невоспитанной собаки.

– Ладно, каждый ищет своё, – проговорил Лаури угрюмо.

Они обыскали окрестности магазина «Синилилле», побродили в районе магазина «Нурменукку», сходили на берег пруда и к поликлинике, но Мими они не нашли. У Лаури в кармане был маленький резиновый мячик Мими, который он время от времени давал нюхать Чапе, по Чапа только вилял хвостом и спокойно занимался своими собачьими делами. Хотя возле поликлиники он немного оживился и потянул Барбару к мусорному ящику, но после его основательного обнюхивания остановился… и поднял ногу. Барбара развела руками. Лаури встал на цыпочки и приподнял тяжёлую крышку мусорного ящика.

– Зачем ты её поднимаешь! – засмеялась Барбара, но Лаури бросил на неё из-под бровей сердитый взгляд.

– Нет, к счастью, нет, – произнёс мальчик с облегчением. – Я подумал… ну, тут ведь работают врачи и… может, они здесь проводят над собаками опыты и…

– Вот глупый! – Барбара покачала головой. – Ты когда-нибудь слышал, чтобы над чистокровным спаниелем проводили опыты? Подумай, даже в космос не посылали породистых собак, ты ведь читал, что Лайка, Белка и Стрелка и кто там ещё – все были чистыми дворнягами, как собачка тёти Тэдди, эта пятнистая, в пальто. Ты сам сказал, что у Мими на ошейнике был адрес.

– Да, металлическая пластинка с гравировкой! У мамы есть знакомый ювелир, он сделал гравировку красивым шрифтом «Мимми», адрес и даже номер телефона. Мама сказала, что Мими – уникальная собака, у неё должно быть все тип-топ, – вспоминал Лаури. – Давай сходим ещё раз на берег пруда, там ей очень нравилось гулять. Летом я бросал ей палку в воду, и Мими всегда приносила её мне обратно. Ведь спаниели – это порода, которую дрессируют на ловлю дичи, с ними обязательно надо ходить на охоту на уток. Она была как сумасшедшая, когда видела воду… На берегу озера ей было гораздо интересней, но летом я не мог с ней туда ходить, ведь собакам не разрешают купаться вместе с людьми.

Они обошли вокруг озера несколько раз. Гуляющих там не было, только несколько больших мальчиков ездили на велосипедах наперегонки. Поэтому Лаури осмелел и стал высвистывать свою собаку и звать по имени. Но он не услышал никакого ответа: вокруг был ровный пейзаж, за молодыми деревцами даже котята не могли пропасть из вида, не говоря о собаке.