Текст книги "Пробуждение"

Автор книги: Лайза Макманн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Вместе они направляются к машине Керри.

– Эй, Кейбел, – говорит Керри. – Давай я хоть тебя подвезу. Но если хочешь прихватить Шей, она сейчас подойдет.

Керри смеется, глаза у нее блестят. Кейбел таращится на нее и молча забирается на заднее сиденье.

– Валим отсюда. Затрахала меня эта команда поддержки.

Керри смеется. Она выезжает с парковки и уже на дороге поворачивается к Кейбелу.

– Ну и где ты живешь?

– На Вейверли. Два квартала к востоку от твоего дома. Но если ты не против, подвези меня до дома Джейни, я оттуда пешком дойду. У Джейни какое-то суеверие насчет моей улицы.

– Да ты что? – удивляется Керри.

Джейни смеется.

– Ничего! Ты бы заткнулся, Кейбел.

Керри сворачивает на подъездную дорожку. Снаружи прохладно. Свежо. На дорожке к дому Ханнаган в свете полной луны оранжевым блеском отливает Этель. Керри берет свои вещи и зевает.

– Ну, мне пора. До встречи, ребята.

Она бредет к дому, заходит внутрь и, перед тем как закрыть дверь, машет им рукой.

Джейни берет сумку и, помахав Керри, смотрит на Кейбела. На лужайке перед домом Джейни им обоим как-то неловко. Джейни подходит к двери.

– Может, заглянешь на минутку? – спрашивает она, стараясь, чтобы голос не выдал волнения.

– Почему нет? – отзывается Кейбел с заметным облегчением. – Я думаю, нам есть о чем поговорить. А твои предки дома?

– Мама дома, но, скорее всего, она у себя в комнате. А больше никого нет, мы вдвоем живем.

– Классно, – говорит Кейбел и смотрит на нее понимающе.

Они заходят. Никаких признаков матери Джейни не наблюдается, за исключением полной раковины грязной посуды да пустой водочной бутылки на кухонном столе.

– Извини за бардак, – говорит Джейни, понизив голос.

Ей неловко. Вчера утром она оставила дом в идеальном порядке.

– Не бери в голову. Приберемся потом, если хочешь.

Джейни машет рукой в сторону гостиной.

– Давай туда.

– Ты там спишь? – Он и не думает ее подколоть.

– Нет, в своей комнате. Пойдем.

Она показывает ему свою комнату.

– Круто, – говорит Кейбел, смотрит на кровать, резко разворачивается, и они возвращаются в гостиную.

– Есть хочешь? – спрашивает она.

– В животе урчит, – признается Кейбел.

– Сейчас посмотрю, что у нас есть.

Джейни проверяет содержимое кухонных шкафов и холодильника и возвращается с пустыми руками.

– Увы, – говорит Джейни. – Извини, ничего нет.

Она поворачивается к нему и понимает, что все это время он смотрел на нее.

– Может, разоримся на пиццу?

– Звучит заманчиво.

– А тебе хочется выходить?

– Честно говоря, не очень, – отвечает Джейни, пожимая плечами и потирая затылок.

– Ну и ладно. Закажем по телефону.

Джейни набирает номер «Фредс пицца энд гриндерс»[22]22
  «Fred’s Pizza and Grinders» – «Пицца и большие сэндвичи Фреда».


[Закрыть] и делает заказ.

«Тридцать минут».

Кейбел бросает на журнальный столик двадцатидолларовую бумажку и садится.

– Кейб.

– Да?

– Что это такое?

– Это двадцать долларов, Ханнаган.

Джейни вздыхает.

– Только давай не будем морочить друг другу голову.

– Конечно. Это как раз в основе наших отношений. Разве нет?

Он язвительно улыбается и опускает глаза.

Джейни чувствует, как его слова повисают в воздухе, и это не предвещает ничего хорошего.

– Слушай, извини, – начинает она. – Мне действительно стоит многое тебе объяснить. Но я знаю, что у тебя нет кучи денег, чтобы тратить их еще и на меня. Как насчет того, что я сама заплачу за пиццу?

– Никак. Еще вопросы есть?

Джейни садится рядом. Качает головой.

– Ладно, – говорит она, уступая.

Поджимает под себя ноги и поворачивается к нему.

– Ладно, – повторяет она. – Как тебя угораздило дважды угодить в этот сон?

Кейбел смотрит в сторону, потом снова на Джейни.

– Ага, стало быть, сразу берем быка за рога?

– Пожалуй, да.

– Хорошо. Ну… думаю, дело в том, что я… Не имею. Ни малейшего. Долбаного. Понятия. Да, и скажи, когда настанет моя очередь задать тебе несколько вопросов. Потому что мне хочется знать, каким таким манером ты. Попадаешь. В мой сон. Привет.

Джейни вспыхивает.

– А что, некоторые сны у тебя классные.

– Это да.

Кейбел подается вперед и берет ее за подбородок. Она этого не ожидает. Он тянет ее к себе, проводит подушечкой большого пальца по ее щеке. И губами касается ее губ.

Джейни забывает обо всем. Закрывает глаза и кладет руки ему на плечи. Он целует ее нежно и долго. Пальцы Кейбела зарываются в ее волосы, и он привлекает ее ближе. Но когда объятия становятся теснее, Джейни отстраняется. У девушки такое ощущение, будто тело у нее без костей.

– Черт! – фыркает она. – Ты… ты…

Он безмятежно улыбается. Губы у него все еще влажные.

– Да?

– С тобой целоваться приятнее, чем я представляла. Даже…

Он хлопает глазами.

– Нет. Нет, нет и нет! Только не говори, что ты там была.

Джейни закусывает губу.

– Ну, не имей ты привычки спать на самоподготовке, я бы туда не попала.

– Боже милостивый! – восклицает он. – Ничего святого!

Он смущенно отворачивается.

– Слушай, давай по порядку, с самого начала.

Джейни откидывается на кушетке. Ощущение такое, будто она во сне. Опять.

– Краткое изложение сойдет? Меня затягивает в чужие сны. Я ничего не могу с этим поделать. Не могу это прекратить. Это сводит меня с ума.

Кейбел смотрит на нее долго и пристально.

– Ну ладно. Но как это происходит? Что это за фокус?

– Я не знаю.

– Это у тебя недавно?

– Куда там! В первый раз, насколько я помню, это случилось, когда мне было восемь.

– Понятно. Итак, в этом сне, в моем сне, я стою позади тебя и смотрю, как я…

Кейбел хватается за голову.

– Ладно, принимаем как факт, что ты видишь мои сны. Видишь то же самое, что и я. И именно тогда, когда они мне снятся. Ну и ну!

Он потирает виски.

– Да уж, странно все это, – тихо говорит Джейни, – Я понимаю, все это действительно странно. Извини.

Раздается стук в дверь. Джейни не без облегчения вскакивает, хватает двадцатку и спешит к двери.

Она кладет пиццу и ставит двухлитровую бутылку пепси на журнальный столик, идет на кухню за пивом, стаканами, салфетками и бумажными тарелками. Наливает пепси Кейбелу, открывает пиво и отпивает глоток, пока он распаковывает пиццу.

– Вот что. Расскажи, что еще ты видела в моих снах, пока я не спятил.

– Ладно, – соглашается Джейни, неожиданно почувствовав легкое смущение.

Она отпивает еще глоток и начинает.

– Мы с тобой позади сарая, амбара или чего-то такого. Это у тебя на заднем дворе?

Он, не переставая жевать, кивает.

– В первый раз я увидела тебя в виде этакого страшенного… – Она мнется, подбирая слово. – Чудища. В доме, на кухне. Со стулом. Я тогда знать не знала, что это твой дом и твой сон. Поняла гораздо позже. А тогда оно меня зацепило, когда я ехала мимо.

Он закрывает глаза, морщится и кладет пиццу на стол.

– Это была ты, – медленно произносит он. – Я узнал по машине, видел ее раньше. Но мне казалось, ты была… кем-то еще.

Он медлит, словно пытаясь разобраться в собственных мыслях.

– Двор… о боже, это твое суеверие… Проклятье! Это…

Он умолкает и замирает, разведя руки в стороны и закрыв глаза. Соображая.

А потом поворачивается и впивается в нее взглядом.

– Да ты ведь могла разбиться!

– Я не думала, что меня кто-нибудь видит.

– Фары – твои фары. Это ведь они меня разбудили. Они светили мне прямо в окно… Боже мой, Джейни.

– Должно быть, окно было открыто. Иначе бы этого не случилось. Я так думаю. А я знать не знала, чей это дом.

Кейбел покачивает головой, словно складывая из осколков общую картину.

– Ладно, – говорит он, наконец. – Переходи к приятному, пока у меня аппетит не пропал.

– Ну, все происходит за сараем. Ты подходишь ко мне. Касаешься моего лица. Целуешь меня. Я тебя тоже.

Кейбел молчит.

– Вот и все, – говорит Джейни.

Он пристально на нее смотрит.

– Все?

– Да. Честное слово. А поцелуй, кстати, был что надо.

Погруженный в раздумья Кейбел рассеянно кивает.

– Чертов звонок всегда звенит на самом интересном месте, правда?

– Ага, – с улыбкой отзывается она, размышляя, стоит ли упоминать, что он просил ее о помощи, но тут он переводит разговор на другую тему.

– Слушай, а когда я застукал тебя в библиотеке – помнишь, несколько недель назад – и разбудил, а ты даже не сразу въехала, – это из той же серии? То есть ты по-настоящему не спала?

– Нет.

– И что, страшный был сон?

– Да. Очень.

Он опускает голову на руки, снимает очки и трет глаза.

– Господи, – шепчет Кейбел. – Я ведь помню его.

Он опускает голову. Джейни ждет.

– Так вот почему ты тогда так сказала… Ну, когда я спросил, не приснился ли тебе кошмар.

– Я… Мне хотелось выяснить, видел ли ты меня в своем сне. Понимаешь, даже когда люди разговаривают со мной в своих снах, у меня такое ощущение, что они этого не помнят. Во всяком случае, никто никогда ни на что подобное даже не намекал.

– Не помню, чтобы видел тебя там или разговаривал с тобой… за исключением тех случаев, когда именно ты мне и снилась, – бормочет Кейбел.

И неожиданно спрашивает:

– Джейни. А что, если я не хочу, чтобы ты это видела?

Она берет кусочек пиццы.

– Я очень стараюсь оттуда выбраться – в смысле, из снов. Мне вовсе не доставляет удовольствия подглядывать, честное слово. Только я ничего не могу с этим поделать. Это почти невозможно. Во всяком случае, так было до сих пор. Но у меня есть кое-какие успехи. Я продвигаюсь вперед, только медленно.

Помолчав, она добавляет:

– Но если ты хочешь быть уверен, что я не вижу твои сны, не спи со мной в одном помещении.

Кейбел смотрит на нее с лукавой улыбкой.

– Ну ты даешь. Все знают, что я сплю в школе. Это, можно сказать, моя фишка.

– Значит, тебе нужно изменить расписание. Или мне. Как ты хочешь.

Джейни смотрит на недоеденную пиццу и ставит тарелку на стол. Она чувствует себя несчастной.

– Как я хочу? – уточняет Кейбел.

– Да.

– Боюсь, в этом сне ты еще не побывала.

Джейни поднимает на него глаза. Он смотрит на нее, и ей вдруг становится жарко.

– Может быть, я предпочла бы пережить это на собственном опыте, – говорит она как бы невзначай.

– Хм.

Он отпивает глоток пепси.

– Но пока нас не выбросило в кювет… Что, черт возьми, с тобой не так?

Джейни молчит. И не смотрит на него.

– Господи, – вздыхает он. – До меня только сейчас дошло, почему ты растерялась, когда я притворился, будто я – это не я. Какая, должно быть, у тебя каша в голове, Ханнаган.

Он тянет ее за руку, и она падает на кушетку рядом с ним. Он целует ее в макушку.

– Знаешь, у меня просто слов нет, чтобы рассказать, как хреново я себя чувствовал из-за всего этого.

– Блин, – говорит она. – Извини за жесткий фол.[23]23
  В оригинале – fragrant foul – нарушение правил игры, за которое положено более строгое наказание, чем обычно.


[Закрыть]

– Да ладно, – отмахивается Кейбел. – Ничего страшного.

Он наматывает на палец прядь ее волос.

– Слушай, а нормально ты вообще спишь? На что это все похоже?

Джейни печально улыбается.

– Сплю, конечно. Прекрасно сплю, если одна в комнате. В тринадцать лет я набралась смелости и попросила мать не ложиться спать в гостиной, а уходить в свою комнату. Дело в том, что мне помогают закрытые двери, они как-то все это блокируют.

Она умолкает.

– А как это бывает? Если точнее.

Джейни закрывает глаза.

– Все начинается с того, что я перестаю видеть. Ничего не вижу вокруг себя. И оказываюсь в ловушке. Если сон плохой, кошмар, меня пробирает дрожь. Сначала немеют пальцы рук, потом ноги, и чем страшнее сон, тем я ближе к параличу.

– Джейни, – мягко говорит Кейбел, глядя ей в глаза.

– Да?

Он гладит ее по волосам.

– Я вообще подумал, что ты умираешь. Тебя всю трясло, ты корчилась, глаза закатились. Я уж был готов схватить первый попавшийся мобильник, сунуть тебе в зубы бумажник и набрать «девятьсот одиннадцать».

– На самом деле это не так ужасно, как, наверное, выглядит со стороны, – говорит Джейни после продолжительного молчания.

– Врешь.

Джейни смотрит на него.

– Да, – соглашается она. – Наверное, вру.

– Кто-нибудь еще знает? Твоя мать?

Джейни смотрит на тарелку с недоеденной пиццей. Качает головой.

– Никто. Даже она.

– А ты не обращалась к врачу или что-то в этом роде?

– Нет. Чтобы вот так, за помощью – нет.

Кейбел разводит руками.

– Почему? – недоверчиво спрашивает он, но спустя мгновение сам понимает, в чем дело. – Извини.

Она не отвечает. Думает. Очень сосредоточенно.

– Знаешь, никто никогда еще не входил туда вместе со мной, как ты.

Голос у нее задумчивый.

– И вот что непонятно: как тебе удается тоже туда попасть?

– Не знаю. Вдруг получается так, будто я смотрю под двумя разными углами – как наблюдатель и как участник. Это как виртуальная реальность, картинка в картинке или вроде того.

– Только не говори, пожалуйста, что ты поверил бы хоть одному моему слову, если б не прошел через это вместе со мной.

Он грустно кивает.

– Тут ты права, Ханнаган.

В 22.21 Кейбел прощается с Джейни у двери. Он прислоняется к косяку, и она легонько целует его в губы.

Кейбел спрыгивает с крыльца и идет домой, но на подъездной дорожке останавливается и оборачивается к ней.

– Эй, а давай увидимся завтра вечером? Часиков в девять-десять?

Джейни улыбается и кивает.

– Я буду здесь. Ты просто приходи – Керри всегда так делает. Здорово.

ПРИЗНАНИЕ ИЛИ ИСПЫТАНИЕ

16 октября 2005 года. 21.30

Сегодня воскресенье. В доме прибрано. У Джейни выходной. С раннего утра она сбегала в магазин, все пропылесосила, протерла, вымыла, начистила, отполировала и выгладила.

И теперь спит на кушетке.

Кейбел не приходит.

И не звонит.

23.47

Она вздыхает, выключает свет и удрученно перебирается на кровать.

17 октября 2005 года. 7.35

Прихватив рюкзак, Джейни направляется к двери. Ей плохо. Она расстроена. Кажется, до нее дошло, почему он не показывается.

На ветровом стекле Этель под дворник засунута записка. Она промокла от росы.

«Мне жаль, – написано там. – Кейб».

«Ну конечно, – думает Джейни, – а мне-то как жаль».

По дороге в школу она проезжает мимо него.

Он поднимает глаза.

И она обдает его пылью.

В школу он опаздывает.

Она с ним не разговаривает.

23.19

Кейбел сидит на ступеньке у ее порога. Джейни выходит из машины, идет по хрустящему гравию и останавливается перед ним.

– Ну? – спрашивает она.

– Извини.

Джейни стоит, постукивая ногой о землю. Подбирает слова. А когда находит, бросает их ему в лицо.

– Да ладно, ну шарахнулся от меня. Я лунатик. Икс-файл.[24]24
  Имеется в виду популярный американский сериал «Секретные материалы» о всевозможных паранормальных явлениях.


[Закрыть] Так и думала, что все этим кончится.

– Нет…

Он встает.

– Классно. Нет, правда!

Она взбегает по ступенькам мимо него и в темноте возится с ключом.

– Теперь ты знаешь, почему я не хотела никому ничего рассказывать.

Ключи звенят в ее дрожащей руке, и она чертыхается.

– И меньше всего – тебе.

Ключи падают.

– Черт побери!

Джейни подбирает их с порога и наконец находит нужный.

– А если ты кому-нибудь расскажешь…

Она открывает дверь, но тут голос у нее срывается.

– Ты узнаешь, что такое жесткий фол! Долбаный… урод!

Она захлопывает дверь.

23.22

Звонит телефон.

– Говнюк, – ворчит она.

Но трубку берет.

– Может, дашь мне объяснить?

– Нет.

Она вешает трубку. И ждет.

Наливает стакан молока. Выпивает. Чертыхается.

Выключает свет на кухне и идет спать.

Она проклята на всю жизнь. У нее никогда не будет парня, а уж о том, чтобы выйти замуж, нечего и мечтать. Черт побери, да она просто никогда не сможет ни с кем спать.

Фрик несчастный, вот она кто.

Это несправедливо.

Кровать сотрясается от рыданий.

18 октября 2005 года. 7.39

Джейни звонит в школу и выдает себя за свою мать.

– Она не сможет прийти в школу сегодня. У нее грипп.

Потом Джейни звонит в дом престарелых, сопит в трубку и гнусавым голосом сообщает, что заболела и не сможет выйти в свою смену.

Все ей сочувствуют. И секретарь, и директриса дома престарелых. Директриса желает ей скорейшего выздоровления.

Но какое уж тут выздоровление. Ее болезнь неизлечима. Это на всю жизнь.

И она забирается в постель.

12.10

Джейни кое-как сползает с кровати, садится на пол и берется за домашнее задание, которое не сделала вчера вечером.

Отстать от программы она не может себе позволить.

И она прилежно занимается.

Мать блуждает по дому, не обращая на дочь никакого внимания.

«Блудливая сука. Кто ее просил меня рожать», – зло думает Джейни.

Отцу бы тоже досталось, знай она, кто он такой. Мимоходом ей вспоминается калейдоскопический сон матери, и она гадает, уж не тот ли хипповатый Исусик ее папаша. И что вообще могло довести мать до такого равнодушия абсолютно ко всему. Впрочем, этого она, наверное, никогда не узнает.

Может, это и к лучшему.

Звонит телефон. Трубку берет мать.

– Она в школе.

Джейни и не знала, что мать подходит к телефону.

16.10

Джейни сидит на кушетке, завернувшись в одеяло, и смотрит шоу «Цена удачи».[25]25
  Популярная телеигра «Цена удачи» идет в США более 50 лет. Цель игры – угадать цены товаров.


[Закрыть] Заявляется Керри.

– Привет, подружка, – весело бросает она. – Ты сегодня много пропустила. Болеешь?

– Привет. Типа того.

В подтверждение сказанного Джейни громко сморкается.

– Да, вид у тебя не ахти. Нос красный.

– Спасибо.

Керри садится на кушетку рядом с Джейни.

– Забавно… Кейбел тоже выглядит хуже некуда, – как бы между прочим замечает она. – Ты уверена, что не хочешь мне ничего сказать?

– Абсолютно.

Керри обижается, но потом достает из рюкзака сложенный листок бумаги и бросает на журнальный столик.

– Это от него. Ты, случайно, не беременна?

Джейни смотрит на Керри.

– Ха-ха.

– Ладно, как скажешь. Только всем понятно, что из-за пустяка ты бы школу не пропустила. Такого с тобой с восьмого класса не бывало. И ты прости, но хоть вид у тебя и правда хреновый, я не верю, что это из-за болезни.

– Думай что хочешь, – отмахивается Джейни. – Но вообще-то я слышала, чтобы забеременеть, надо сначала с кем-то переспать.

– Ага! – торжествующе восклицает Керри. – Значит, дело все-таки в сексе!

– Шла бы ты домой, Керри.

Керри ухмыляется.

– Если что, ты знаешь, где меня найти. Любые сведения, хороший совет – только крикни в окошко.

Джейни подавляет желание придушить Керри на месте.

– До свидания, – с нажимом говорит она.

– Ладно, ладно. Что я, намеков не понимаю?

Керри идет к двери, но оборачивается и с любопытством смотрит на Джейни.

– Слушай, а это, случайно, не связано с неприятностями, которые были у Кейбела в уик-энд из-за наркотиков?

Она подмигивает, усмехаясь.

– Что?

– Ну, он же вроде дилер – да ты и сама знаешь. Один из тех ребят, которые могут кое-что достать. Шей как будто брала у него травку на вечеринке в воскресенье и была здорово под кайфом. Я слышала, его забирала полиция. Ты из-за этого?

У Джейни что-то переворачивается в желудке.

– Нет, – медленно отвечает она. – Это тут совершенно ни при чем.

Слезы собираются у нее в уголках глаз, и она подбирает их кончиками пальцев.

На лице Керри появляется удивление.

– Ой, Джейни, черт возьми! Выходит, ты не знала?

Джейни лишь молча качает головой.

Как уходит Керри, она не замечает.

19 октября 2005 года. 2.45

Джейни в постели, но она не спит, а смотрит в потолок. Спорит сама с собой. Вроде бы понимает, что не стоит этого делать. Но терять ей все равно нечего.

Чувствуя себя едва ли не преступницей, она все же одевается и выходит из дома. Пробирается дворами, обходя дома, где держат собак.

Подкрадывается к дому Кейбела и затаивается в кустах под окном спальни. Прислоняется к стене, чувствуя сквозь куртку шероховатость кирпичей, и ждет. Холодно. Джейни натягивает рукавицы.

Все тело у нее немеет.

И ноги тоже.

Все это ей смертельно надоело.

5.01

Пока не рассвело, она ускользает, чувствуя себя воровкой.

Которой не удалось ничего украсть.

7.36

Она собирает с журнального столика учебники. Записка лежит там, где ее оставила Керри. Поколебавшись, Джейни разворачивает листок.

Джейни, нам на самом деле надо поговорить. Пожалуйста. Очень тебя прошу. Кейб.

Вот и все, что там написано.

7.55

Джейни дожидается звонка, вбегает в школу и успевает проскочить в кабинет английского языка за мгновение до того, как мистер Парселл закрывает дверь.

– А, мисс Ханнаган, – нараспев произносит он. – Полагаю, вам лучше?

Джейни со своей стороны полагает, что это вопрос риторический, и оставляет его без ответа.

Она чувствует взгляд Кейбела.

Но заставляет себя на него не смотреть.

Хотя это, конечно, сущая пытка.

И каждый проклятый урок, каждый проклятый день.

Пытка, и ничего больше.

12.45

Он сдается.

Джейни больше всего страшит самоподготовка. Но он сдается. Садится в противоположном углу библиотеки, снимает очки и кладет голову на руки.

Она с удовлетворением отмечает, что выглядит он и правда хреново. Как и говорила Керри.

Легка на помине: Керри шлепается на стул рядом с ней.

Однако если Кейбел и спит, Джейни этого не ощущает. Она кладет голову на руки, решив вздремнуть. И ее тут же затягивает в другой сон, с падением. На сей раз в свой собственный.

* * *

Керри тоже там. И Стью.

Джейни с любопытством за ними наблюдает.

Керри, похоже, ловит кайф.

Да еще как.

Аж четыре раза.

Джейни и одного было бы более чем достаточно.

И хоть ты ее убей, она ни за что не поверит, что член у Стью может быть таким огромным. Он никогда бы не уместился за рулем Этель с такой штукой.

* * *

Теперь Джейни в курсе, что она пропускает. Когда Керри легонько толкает ее локтем, она хмыкает.

Встает.

Еще два урока.

Джейни устала. А впереди еще полное дежурство.

Пока все оборачивается не к лучшему, а к худшему.

Если что-нибудь когда-нибудь вообще может обернуться к лучшему.

В этом Джейни сомневается.

22.14

Мисс Стьюбин в коме.

Вечером ее комната превратилась в хоспис.

Джейни переживает за старушку и не отходит от нее.

А потом мисс Стьюбин умирает. Прямо у нее на глазах.

Джейни плачет, хотя и не совсем понимает почему: пациенты умирали и раньше, но она никогда не плакала. В этой смерти что-то особенное.

Одно хорошо: мисс Стьюбин все-таки успела познать радость любви со своим молодым солдатом, пусть лишь в черно-белом сне.

Сестра-хозяйка отпускает Джейни домой чуть раньше обычного. Говорит, что она плоховато выглядит. А она и правда измотана почти до изнеможения. Она на ногах с двух часов ночи.

Перед уходом Джейни прощается с мисс Стьюбин. Прикасается к ее холодной узловатой руке и всхлипывает.

22.31

Джейни возвращается домой: окна опущены, ладонь на ручном тормозе. Она медленно едет по Вейверли. Мимо дома Кейбела.

Ничего не происходит.

Добравшись до дома, она падает в кровать.

Ни тебе записки, ни звонка, не говоря о визите. Не то чтобы она на что-то надеялась, но все же…

Вот мерзавец!

22 октября 2005 года

Джейни работает в дневную смену. Сегодня суббота, ее назначили дежурить в мастерской декоративно-прикладного искусства. Она довольна, ведь в мастерскую пациенты дома престарелых приходят по большей части заниматься поделками, а не спать.

После обеденного перерыва, хоть и выходной, появляется директриса. Она приглашает Джейни к себе в кабинет и закрывает дверь.

Джейни встревожена. Она сделала что-то не так? Может быть, кто-то застукал ее спящей или заметил, какая она вялая после сна? Не зная, чего ожидать, Джейни опускается на стул перед столом директрисы.

– Надеюсь, ничего не случилось? – спрашивает она, не выдержав нервного напряжения.

Директриса улыбается. И вручает Джейни конверт.

– Это тебе.

– А что это?

– Понятия не имею. Но это адресовано тебе, а найдено было среди вещей мисс Стьюбин после ухода коронера.[26]26
  Коронер – следователь, производящий дознание в случае скоропостижной смерти.


[Закрыть] Открой.

У Джейни округляются глаза. Пальцы немного дрожат. Она ломает печать и вынимает сложенный листок почтовой бумаги. Когда она разворачивает его, маленькая бумажка выпадает и летит на пол. Джейни вчитывается. Почерк разобрать непросто. Буквы кривые, налезают одна на другую. Что неудивительно, ведь их выводила рука слепой старушки.

Дорогая Джейни.

Спасибо тебе за мои сны.

От одного ловца другому.

Марта Стьюбин

P. S. Все-таки ты гораздо сильнее, чем тебе кажется.

Сердце у Джейни сжимается. Перехватывает дыхание.

«Нет», – думает она.

Это невозможно.

Директриса наклоняется, поднимает с пола упавшую бумажку и вручает Джейни. Это чек.

В графе «Назначение платежа» указано: «Оплата обучения в колледже».

Сумма – пять тысяч долларов.

Джейни смотрит на директрису, которая расплывается в улыбке и просто сияет. Переводит взгляд на чек, потом снова на письмо.

Директриса встает и сжимает плечо Джейни.

– Желаю удачи, девочка, – говорит она, шмыгая носом. – Я так за тебя рада.

15.33

Джейни вызывают к телефону. Она мчится в приемный покой. Что сегодня за день!

Звонит мать.

– Слушай, этот хиппи на крыльце говорит, что не уйдет, пока не поговорит с тобой. Ты домой скоро вернешься? Это он спрашивает, а я хочу прилечь.

Джейни вздыхает: каждую неделю она отмечает свой рабочий график в календаре. Но это просто удивительно. И то, что она получила чек от мисс Стьюбин. И то, что мать назвала Кейбела хиппи.

– Ма, я буду дома после пяти.

– А что делать с этим типом на крыльце? Следить за ним, или я могу спокойно спать?

– Можешь ложиться. Он не… не маньяк.

«Уж это я знаю точно».

И Джейни вешает трубку.

17.21

Кейбела на крыльце нет.

Джейни заходит внутрь. На кухонном столе лежит придавленная грязным стаканом записка с материнскими каракулями.

Хиппи сказал, что больше ждать не может. Придет завтра. Люблю. Мама.

Она так и написала: «Люблю. Мама».

Что самое примечательное.

Джейни рвет записку на клочки и бросает в переполненное мусорное ведро.

Она переодевается, сует в микроволновку «телеужин»[27]27
  «Телеужин» – полуфабрикат мясного или рыбного блюда с гарниром в упаковке из алюминиевой фольги или пластика, готовый к употреблению после быстрого подогрева в духовке или микроволновой печи. Приготовление такого ужина позволяет не отрываться от вечерней телевизионной передачи.


[Закрыть] и достает пакет документов, необходимых для поступления в колледж.

Чек на пять тысяч долларов. Кажется, просто бумажка, бросил в ведро – и все. А на самом деле это нечто.

Как и письмо мисс Стьюбин.

Это что-то.

В голове не укладывается.

Она смотрит на стопку бумаг, и все они кажутся чужими, словно не имеют к ней никакого отношения. Бланки запросов о предоставлении финансовой помощи, стипендии, образцы заявлений.

Здорово! Теперь дело сдвинется с мертвой точки.

Правда, у нее нет пока четкого представления о том, чем именно она хочет заниматься. Но точно наукой. Математикой, а может быть, какими-нибудь исследованиями. Например, изучением снов.

Или нет?

Ведь на самом деле ей больше всего хочется выбросить из головы эту дерьмовую, самую дерьмовую часть ее жизни и забыть о ней навсегда.

Она звонит Керри.

– Привет, что делаешь?

– Дома сижу. Одна. А ты?

– А я подумала, не затевает ли кто из твоих богатых подружек вечеринку?

Керри отзывается не сразу.

– А что?

В ее голосе подозрение.

– Ну, не знаю, – напропалую врет Джейни. – Просто тоска заела. Я бы завалилась куда-нибудь с тобой. Может, у тебя свидание или что-то в этом роде?

– Джейни.

– Что?

– Нечего тебе там делать.

– С чего ты взяла? Мне просто скучно. И я никогда не была на этих тусовках, там, на Холме. Знаешь, которые устраивают, когда предков нет дома, а выпивка и все такое прочее остается детишкам.

Помолчав, Керри спрашивает:

– Ты его хочешь найти? Я сейчас к тебе приду.

Она вешает трубку.

Через десять минут Керри появляется в доме Джейни со спальным мешком.

– Можно, я у тебя заночую? – вкрадчиво спрашивает она. – А то ведь так, чтобы с ночевкой, мы не встречались уже целую вечность.

Джейни смотрит на нее скептически.

– Я все-таки не могу понять, что происходит. Может, расскажешь?

Керри бросает свои вещи на кушетку.

– У тебя еда какая-нибудь есть? Я голодная.

Она тянет носом и открывает микроволновку.

– Хм. А может, приготовим что-нибудь настоящее?

– Это мысль, – соглашается Джейни и проводит на кухне ревизию.

Холодильник оказывается на удивление полным.

– Как насчет фахитас?[28]28
  Фахитас – блюдо техасско-мексиканской кухни. Мясо или рыбу обжаривают на гриле и подают в порционных сковородах с теплыми пшенично-кукурузными лепешками, гуакамоле, жареным луком, сладким перцем, салатом латуком, помидорами, сыром, сметаной, соусом сальса, зеленью.


[Закрыть]

– Классно, – весело соглашается Керри. Она смешивает две порции водки с тоником, добавляет апельсинового сока и вручает стакан Джейни.

– Слушай, прекрати это, прошу тебя.

– Что? – удивляется Керри.

– Эти твои улыбочки. Меня с души воротит от сладких речей.

Керри хлопает глазами.

– Не пойму, о чем ты. Давай я лучше овощи порежу.

Они готовят еду, и все овощи, что нашлись в холодильнике, уходят на гуакамоле.[29]29
  Гуакамоле – пастообразный соус, блюдо мексиканской кухни. Основные ингредиенты – авокадо, сок лимона или лайма, однако при недостатке авокадо в него добавляют помидоры, огурцы, лук, сельдерей, перец чили и т. п.


[Закрыть] Джейни берет «телеужин», заворачивает его в фольгу и убирает в холодильник. Наверняка мать его съест. Холодным. На завтрак, например.

К тому времени, когда поспевает фахитас, у Джейни, после второго коктейля, уже заплетается язык, а Керри наливает из бутылки новую порцию.

Они переходят в гостиную и включают музыкальное видео.

– Ну, ты скажешь, что за дерьмо происходит, или нет? – требует Джейни.

Керри вздыхает и смотрит на нее с сочувствием.

– Ох, Джейни. А ты до сих пор тащишься от Кейбела?

Джейни отпивает изрядный глоток и нагло врет.

– Да я… Наплевать мне на него. Я с ним даже не разговариваю.

– А я видела его утром здесь, у тебя на ступеньках. Ты была на работе?

– Да. Кажется, он тут весь день отирался. Мать знаешь как его назвала? Хиппи.

Она смеется.

Керри опрокидывает очередную порцию.

– Bay! – восклицает она. – Погоди, о чем ты? Ах да, Кейбел. Ну так вот, он сегодня у Мелинды. С Шей.

– Да брось ты, он бы не пошел к Мелинде.

Керри смотрит на нее с любопытством.

– А почему нет?

Джейни уже развезло, ее несет.

– Керри, Мелинда лесбиянка. Ты не знала?

– Что?

– Она по уши влюблена в тебя.

– Ничего подобного. С чего ты взяла?

Джейни молчит.

Кто его знает, под каким соусом это преподнести.

И все-таки решается.

– Ты ей снишься. Я видела ее сны.

Керри смотрит на нее в растерянности.

Джейни сидит с каменным лицом.

И тут Керри разражается смехом.

– Ну, Джейни, ты, блин, даешь! Вот это да!

Джейни тоже хохочет.

– Дошло, – говорит она, трясясь от смеха.

Керри пробует фахитос.

– Эй, детка, а ведь получилось совсем неплохо.

Джейни закатывает глаза. Это она у своего Стью переняла такое обращение.

– Ладно, валяй дальше, – требует Джейни.

– Насчет чего?

– Да Кейбела же.

– А, точно. Ну, в общем, как только ты дала ему от ворот поворот, он занялся богатыми девочками. И закрутил с Шей.

– Это при том, что его вроде как накрыли у нее на вечеринке?

Керри хихикает.

– А с кем, по-твоему, он работает? С ее папашей. У них небольшое «соглашение». Шей сама мне говорила. Такая уж она, любит потрепаться. Даже о семейном бизнесе. Хотя слово «травка» мы не упоминаем.

Джейни засовывает в рот кусок.

– Шей сказала Мелинде, что спала с ним, – продолжает Керри и хлопает себя ладонью по губам. – Ой, черт, проболталась!

Джейни молчит. Но как ни странно, ей хочется услышать больше. Вызвать в себе ненависть к нему.

– Вот оно как! Молодец! Времени не теряет. Как ты считаешь? – вызывает она Керри на откровенность.

– Еще бы, – охотно подтверждает Керри, едва не опрокидывая бутылку.

Она наполняет для Джейни стакан.

– Неудивительно, что он обзавелся новыми шмотками и купил наконец мобильник. Фу ты ну ты! Он, видать, баксы лопатой гребет. Думаю, дело пахнет кокаином. Хотя не знаю.

Джейни не может в это поверить.

Он ведь говорил, что не пьет. И не имеет дела с наркотиками.

Она думала, он и Шей Уайлдер на дух не переносит.

Он все врал.

– Все дилеры врут, – говорит Джейни.

Керри, уже основательно нагрузившаяся, кивает.

– Да уж, скользкие ребята. Я сама не могла поверить, когда узнала, что этот Кейбел вытворяет. Но он курил травку еще три года назад, до того как перешел в наш класс.