Текст книги "Пробуждение"

Автор книги: Лайза Макманн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

– Нормально…

Вид у Керри такой, словно ей хочется что-то добавить, но она молчит.

Джейни подцепляет с тарелки кусочек. Она здорово проголодалась.

– Наверное, тебе снились сладкие сны?

Покосившись на Джейни, Керри берет очередную тарелку и вытирает полотенцем.

– Хм… Я бы так не сказала.

Джейни принимается за еду, но у нее сводит желудок. Она ждет и, когда молчание уже становится неловким, спрашивает:

– Может, поделишься?

Снова надолго воцаряется молчание.

– Нет, – наконец отвечает Керри. – Не стоит.

УСКОРЕНИЕ

30 августа 2004 года

Первый день учебного года. Джейни и Керри уже в предпоследнем, одиннадцатом классе.[12]12
  В США школьники посещают сначала младшую школу, потом среднюю, потом старшую – high school (четыре последних класса, с 9-го по 12-й).


[Закрыть] Они стоят на автобусной остановке на своей улице. Рядом ждет автобус стайка учеников. Многие волнуются, боятся не успеть к началу уроков. Джейни и Керри делают вид, что им нет никакого дела до новеньких.

Автобус опаздывает – к счастью для Кейбела Страмхеллера, который пришел на остановку позже всех. Джейни и Керри знают его как облупленного: с девятого класса в школе у него одни проблемы. Каким он был раньше, Джейни не помнит, а к ним в класс он попал, потому что остался на второй год. Он все время опаздывает. И выглядит как обкуренный. Правда, за лето он вымахал – стал выше дюймов на шесть. Черные волосы падают ему на глаза засаленными прядями, и сутулится он так, словно, будь коротышкой, чувствовал бы себя намного лучше. Он стоит в стороне от всех и курит.

Случайно поймав его взгляд, Джейни кивает. Он прячет глаза, смотрит себе под ноги, торопливо докуривает сигарету и втаптывает окурок в песок.

Керри толкает ее локтем в бок.

– Смотри, твой бойфренд.

Джейни закатывает глаза.

– Очень смешно.

Керри невзначай разглядывает его, пока он не смотрит в их сторону.

– Да, за лето он избавился от прыщей. А может, просто замазал их каким-нибудь чудо-средством.

– Прекрати! – шикает на нее Джейни, посмеиваясь.

Разговор ей не нравится, но исподтишка она присматривается к парню. Судя по одежде, он из такой же бедной семьи, как и она.

– Он просто себе на уме. Тихоня.

– Торчок, вот он кто. И у него на тебя стоит.

Глаза Джейни сужаются, выражение лица становится жестким.

– Хватит, Керри. Я серьезно. Ты как Мелинда.

Джейни смотрит на Кейбела. Джинсы у него коротковаты. Ей ли не знать, каково это, когда над тобой издеваются, потому что ты одета безвкусно и дешево: неудивительно, что ей хочется за него заступиться.

– Наверное, родители у него не миллионеры, как и у меня.

– Я вовсе не как Мелинда, – тихо говорит Керри.

– Тогда чего ты к ней липнешь?

Керри пожимает плечами.

– А я почем знаю? Потому что она богатая.

Наконец появляется долгожданный автобус. Из-за множества остановок дорога занимает двадцать пять минут, хотя до школы не больше пяти миль. Ученики предпоследнего класса, как Джейни и Керри, по неписаным правилам школьного автобуса относятся к элите и поэтому занимают места подальше от водителя. Кейбел проходит мимо них и плюхается на сиденье сзади: Джейни чувствует, как его колени упираются в спинку ее кресла, и, обернувшись, заглядывает в просвет между своим сиденьем и окном. Кейбел сидит, подперев подбородок, глаза закрыты, и их почти не видно под сальной челкой.

– Черт! – выдыхает Джейни.

Слава богу, Кейбел Страмхеллер не спит.

Во всяком случае, в автобусе.

И на уроках химии тоже.

И на английском.

И остальные, как выясняется, тоже не дрыхнут. После первого учебного дня Джейни возвращается домой с облегчением.

16 октября 2004 года. 19.42

Керри и Стью стучатся в окно Джейни, и она с грохотом его распахивает. Стью при полном параде, нацепил даже черный и узенький кожаный галстук, а Керри в облегающем черном платье с шалью, к которой приколота огромная орхидея.

– Увидела у тебя свет, вот и решила заглянуть, – объясняет Керри свой нежданный визит. – Слушай, пойдем с нами, потанцуем. Долго не задержимся. Давай?

Джейни вздыхает.

– Какие танцы, Керри? Ты ведь прекрасно знаешь, что мне нечего надеть.

Керри достает и показывает Джейни платье, все в серебристых, похожих на макаронины, полосках.

– Вот – зуб даю, оно тебе будет как раз. Я его взяла у Мелинды. Она обозлится, когда увидит в нем тебя, а не меня. И подходящие туфли я тоже прихватила.

Керри ехидно улыбается.

– У меня голова немытая, и вообще…

– Да ты классно выглядишь, Джейни, – встревает Стью. – Пойдем, не сидеть же мне весь вечер с тинейджерами. Пожалей старого человека.

Джейни ухмыляется. Керри шлепает Стью по руке.

Джейни подходит к входной двери, забирает платье и через десять минут возвращается.

21.12

Джейни пьет третью кружку пунша, а Керри и Стью уж в который раз идут танцевать. Джейни остается за столом одна.

21.18

Десятиклассник, о котором Джейни знает, что он «ботаник», приглашает ее на танец. Она разглядывает его. Говорит себе: «Ну и хрен с ним!» И соглашается. Она на голову выше его.

Он кладет голову ей на грудь, а руки на ягодицы.

Она отталкивает его голову, что-то бормочет, находит Керри, говорит, что ей пора домой и она уходит прямо сейчас.

Керри, не переставая обнимать Стью, машет ей рукой.

Джейни ломится через заднюю дверь спортивного зала и попадает в облако густого дыма. Похоже на тусовку готов. Ничего себе.

– Ой! – вскрикивает кто-то.

Джейни понимает, что заехала этому кому-то дверью, и извиняется, не оглядываясь.

Отмахав не меньше мили в туфлях на каблуках, Джейни чувствует, что у нее сейчас отвалятся ноги. Она снимает лодочки и спешит босиком через придомовые лужайки. Дома поначалу попадаются довольно красивые, но чем дальше она идет, тем хуже они становятся. На траве выпала роса, а лужайки уже не такие ухоженные, как в начале пути. Ноги у Джейни мерзнут.

Кто-то появляется рядом так незаметно, что она не сразу обращает на него внимание. Парень несет скейтборд. Еще двое опускают свои доски на землю, становятся на них и, удерживая равновесие, катят впереди Джейни.

– Господи! – вырывается у Джейни при виде окруживших ее ребят. – Что у вас за манера – пугать девушек до полусмерти?

Кейбел Страмхеллер пожимает плечами. Двое его приятелей уезжают вперед.

– Путь неблизкий. У тебя это… все нормально?

– Прекрасно, – отвечает Джейни. – А у тебя?

Она не помнит, чтобы до этого вообще слышала его голос.

– Становись сюда.

Он опускает скейтборд на землю и забирает туфли из рук Джейни.

– Ты себе ноги порежешь. Здесь и стекло валяется, и какого дерьма только нет.

Джейни смотрит на доску и снова поднимает глаза. У него на голове вязаная повязка.

– Я не знаю как.

Он снисходительно улыбается. Заправляет длинную прядь черных волос под повязку.

– Просто становись. Согни ноги в коленях. Балансируй. Я тебя буду держать.

Она становится на доску.

Странное ощущение.

А вообще-то ничего особенного.

Они не разговаривают.

Остаток пути парни описывают вокруг круги, то приближаясь к ним, то удаляясь, а возле дома Джейни скрываются за углом. Кейбел помогает ей доехать до самого крыльца, чтобы она могла сразу встать на ступеньку. Кладет рядом туфли, подбирает доску, кивает на прощание и догоняет приятелей.

– Спасибо, Кейбел, – говорит Джейни, когда он исчезает в темноте. – Это было здорово.

После этого они еще долго делают вид, что ничего этого не было и что они вообще едва знакомы.

ВСЕРЬЕЗ

1 февраля 2005 года

Джейни семнадцать лет.

Парень по имени Джек Томлинсон засыпает на уроке английского. Джейни наблюдает со своего места, как он клюет носом. Она начинает покрываться испариной, хотя в классе прохладно. 11.41. До звонка на большую перемену еще семь минут. Слишком долго.

Она встает, собирает учебники и тетради и спешит к выходу, бросив на ходу учительнице: «Мне плохо». Та понимающе кивает. Мелинда Джефферс посмеивается в заднем ряду. Джейни вылетает из класса, хлопнув дверью.

В коридоре она прислоняется к прохладному кафелю на стене, чтобы отдышаться, потом идет в туалет и закрывается в кабинке.

Никто не додумается уснуть в туалете.

* * *

РЕТРОСПЕКТИВА – 9 января 1998 года

У Джейни день рождения, ей исполняется десять. Таня Вирсма засыпает на занятиях, уронив голову на пенал. Она парит, скользит… а потом резко падает. Ее словно засасывает в воронку, и навстречу с головокружительной скоростью несется отвесный утес. Таня смотрит на Джейни и кричит от ужаса. Джейни закрывает глаза, ее мутит. Вскрикивают они, как оказывается, одновременно – и весь четвертый класс покатывается со смеху.

Вот тебе, Джейни, и день рождения.

* * *

Это было уже после того случая в поезде, с бизнесменом в нижнем белье.

В младших классах подобное случалось с Джейни довольно редко, но чем старше она становилась, тем чаще кто-то из одноклассников засыпал на уроке, а значит, жди неприятностей. Выбор невелик: убежать из класса, разбудить спящего или будь что будет.

Ну ладно, в конце концов, осталось потерпеть всего полтора года.

А потом?

Колледж. Общежитие. Соседка по комнате.

Джейни хватается руками за голову.

Она выходит из туалета, переждав там большую перемену, и плетется на следующий урок, прихватив по пути «Сникерс».

Еще две недели после этого случая Мелинда Джефферс и ее богатые подружки, встретив Джейни в холле, издают рвотные звуки.

15 июня 2005 года

Джейни семнадцать лет. Она работает без передышки, берет столько дежурств, сколько может осилить.

А в доме престарелых умирает старый мистер Рид.

Сны снятся ему все чаще и становятся все кошмарнее.

А разбудить его нелегко.

Чем больше он слабеет, тем больше его одолевают кошмары. Дело дошло до того, что, если дверь в его палату открыта, Джейни не может находиться в этом крыле здания.

А это проблема.

Ей приходится договариваться с другими санитарками.

«Если вы возьмете на себя восточное крыло, я согласна делать все остальное».

Правда, они думают, что ей просто страшно смотреть на умирающего.

Но Джейни мучает вовсе не это.

21 июня 2005 года. 21.39

В доме престарелых не хватает персонала. Три пациента при смерти. У двоих болезнь Альцгеймера. Один спит, но кричит во сне и мечется.

Кому-то нужно вынести судно. Дать вечернюю дозу назначенных лекарств. Привести в порядок палаты.

Джейни с опаской приближается. Она в западном крыле, смотрит в сторону восточного и соображает. Вдоль правой стены пять дверей и шесть поручней. Последняя дверь – палата мистера Рида. Через десять шагов пожарный выход.

Иногда между третьей дверью и четвертой стоит тележка. А между первой и второй – инвалидные коляски. В восточном крыле иногда остается и каталка, правда, обычно у левой стены. Как бы то ни было, лучше окинуть взглядом коридор, прежде чем войти. И средь бела дня люди слоняются туда-сюда, а Джейни вовсе не улыбается налететь на кого-то в темноте.

Но нынче вечером коридор пуст. Джейни еще раньше отметила, что в четвертой палате посетители – семья Сильва. Она смотрит в книгу записей и убеждается, что они расписались за визит. Других посетителей нет, а время уже довольно позднее. Стало быть, откладывать дела дальше некуда, так и с работы вылететь недолго.

Джейни входит в восточное крыло, хватается за стойку и едва не складывается пополам.

* * *

21.41

Оглушительный грохот сражения. Вместе со старым мистером Ридом Джейни прячется в окопе на берегу, заваленном трупами и залитом кровью. Эта сцена знакома ей так хорошо, что Джейни может воспроизвести ее по памяти до таких мельчайших деталей, как свист пуль. И кончается это всякий раз одинаково: разбросанные повсюду конечности, хруст костей под ногами – и тело мистера Рида, будто изъеденное проказой, распадается на мелкие кусочки, как тертый сыр.

Собрав всю свою волю в кулак, Джейни идет дальше по коридору, хватаясь за поручень: сон такой яркий, что она не может вспомнить расположение дверей, и когда наконец ударяется о стену, то уже не чувствует под собой ног. Ей хочется прекратить все это. Она пятится, отступает на восемь, десять, может быть, двенадцать шагов и падает на пол перед дверью в палату мистера Рида. В голове у нее гул, она идет в бой вместе со стариком.

Джейни изо всех сил пытается нащупать дверь, чтобы закрыть ее, но руки утратили чувствительность. Непонятно, касается она чего-нибудь или нет. Тело онемело. Парализовано. Она в отчаянии.

На залитом кровью берегу мистер Рид смотрит на нее и подзывает к себе.

– Спрячемся здесь, – настаивает он. – Тут мы будем в безопасности.

– Нет! – силится крикнуть она, но не может издать ни звука.

Не может привлечь его внимание.

«Не там! Только не там!»

Она знает, что должно произойти.

Сначала у мистера Рида отваливаются пальцы.

Потом уши и нос.

Он смотрит на Джейни.

Как всегда.

Как будто она предала его.

– Почему ты мне не сказала? – шепчет он.

Ответить Джейни не в состоянии, как и сдвинуться с места. Но она пытается, снова и снова. Ощущение такое, будто ее голова в любой момент может взорваться.

«Умирай, старик! – хочет крикнуть она. – Это невыносимо!»

Но догадывается, что это почти конец.

Но нет. Это что-то новенькое.

Когда мистер Рид поворачивается к ней, ноги у него подламываются, его качает, глаза расширяются от ужаса. Вокруг все грохочет.

– Сюда! – зовет он ее и руками без пальцев сует ей автомат.

В это мгновение его руки отрываются от плеч, крошатся и осыпаются на берег.

– Помоги! Помоги мне, Джейни! – кричит он.

Глаза Джейни расширены. Она видит противника, но знает, что он ее не замечает. Ей ничто не грозит. Она смотрит в умоляющие глаза мистера Рида.

Поднимает ствол. Целится.

И спускает курок.

* * *

22.59

Джейни, свернувшись калачиком, лежит на каталке в коридоре восточного крыла, а артиллерийская канонада во сне мистера Рида стихает. Когда туман перед глазами рассеивается, она видит двух санитарок. Преодолевая головную боль, Джейни предпринимает попытку выпрямиться и сесть.

– Осторожно, Джейни, дорогая, – слышит она ласковый голос. – У тебя был какой-то приступ. Давай подождем доктора, ладно?

Но Джейни, склонив голову, прислушивается к слабым прерывистым сигналам. И понимает, что это значит.

– Старый мистер Рид умер, – успевает прохрипеть она, валится на каталку и теряет сознание.

22 июня 2005 года

– Не помешает пройти обследование, – говорит доктор. – Скажем, сделать компьютерную томографию.

– Нет, спасибо, – говорит Джейни вежливо, но твердо.

Доктор вопросительно смотрит на ее мать.

– Миссис Ханнаган?

Мать Джейни пожимает плечами. Она смотрит в окно, теребя молнию сумочки, и заметно, что пальцы у нее дрожат.

Доктор раздраженно вздыхает.

– Мэм, – начинает он все сначала. – А что, если у нее случится такой же приступ за рулем? Или когда она будет переходить улицу? Прошу вас, подумайте об этом.

Миссис Ханнаган закрывает глаза.

Джейни покашливает.

– Мы можем идти?

Доктор окидывает девушку долгим взглядом, смотрит на ее мать, которая уставилась на свои колени, и снова переводит взгляд на Джейни.

– Разумеется, – доброжелательно говорит он. – Но можешь ты мне кое-что пообещать? Не только ради твоей безопасности, но и ради безопасности всех на дороге – не садись за руль.

Ей хочется сказать, чтобы он не беспокоился, ведь когда она за рулем, ничего подобного не случится, но говорит совсем другое:

– Конечно. Даю слово. Да у нас и машины нет.

Миссис Ханнаган встает. Следом поднимается Джейни. Доктор тоже встает.

– Если что-нибудь подобное снова произойдет, сразу звоните.

Он протягивает руку, и Джейни пожимает ее.

– Непременно, – обещает она, покривив душой, и выходит из кабинета вместе с матерью.

– Я сейчас, – говорит Джейни, кивая матери, чтобы та шла к автобусной остановке.

Ее мать выходит из офиса, а Джейни оплачивает счет. Ее заначка для колледжа уменьшилась на сто двадцать долларов. Во что обошлась бы компьютерная томография, даже подумать страшно. И конечно, она не заплатит ни единого цента за то, чтобы ее объявили сумасшедшей.

Что-что, а уж это можно получить бесплатно.

Всю дорогу Джейни ждет, когда мать спросит, что с ней и как ее дела, но с таким же успехом можно ждать, когда на Луне распустятся цветочки. Все, что касается Джейни, ее мать просто не волнует. На самом деле ее это не интересовало никогда.

И это чертовски обидно.

Так думает Джейни.

Хотя порой это ее вполне устраивает.

28 июня 2005 года

Если доктор советует тинейджеру не садиться за руль, главное – немедленно поступить по-своему и доказать, что он не прав.

Джейни и Керри отправляются к Стью в автомастерскую.

– Все готово, малышка, – говорит он Джейни.

Он всегда называет ее малышкой, хотя Джейни на два месяца старше Керри.

Джейни кивает и улыбается. Она поглаживает капот цвета пахты,[13]13
  Пахта – жидкость, остающаяся при сбивании сливочного масла, сыворотка.


[Закрыть] прослеживая рукой каждый изгиб. Машина старше самой Джейни. Но она прекрасна.

Стью вручает Джейни ключи, и она отсчитывает ему тысячу четыреста пятьдесят долларов наличными.

– Обращайся с ней поласковей, – говорит механик с нежностью в голосе. – Я начал ездить на этой машине, когда мне было тринадцать, а ей семнадцать. У нее мотор мурлычет, как кошка.

– Не беспокойся, – обещает Джейни, забирается в «нову»[14]14
  «Нова» – имеется в виду «шевроле нова», компактный автомобиль, выпускавшийся в США подразделение корпорации «GM Chevrolet» c 1962 по 1979 год.


[Закрыть]1977 года выпуска и запускает двигатель.

– Ее зовут Этель, – добавляет Стью.

Вид у него немного смущенный.

Керри берет автомеханика за руку, перепачканную в машинном масле, и украдкой пожимает ее.

– Не переживай, Джейни классно водит. Гоняла на моей тачке сто раз. Этель в надежных руках.

Керри целует Стью в щеку.

– Увидимся вечером, – добавляет она с застенчивой улыбкой.

Стью подмигивает. Керри забирается в свой «трейсер».[15]15
  «Меркури трейсер» – компактный автомобиль «Ford Motor Company», выпуск которого был прекращен в 1999 году.


[Закрыть] Джейни устраивается поудобнее за рулем своей новой машины. Похлопывает по приборной панели, и Этель урчит.

– Хорошая девочка, Этель, – тихо мурлычет Джейни.

29 июня 2005 года

После того случая с мистером Ридом директриса дома престарелых отправила Джейни на неделю в отпуск, а когда она попыталась возражать, пообещала, что даст ей возможность поработать в праздники, 4 июля и в День труда,[16]16
  4 июля в США – День независимости. День труда отмечают в первый понедельник сентября.


[Закрыть] когда полагается двойная оплата. Джейни счастлива.

После отпуска Джейни приезжает на работу на своей новой машине. Она обтирает пациентов влажной губкой и выносит с десяток суден. Во время работы она напевает на мотив из «Отверженных»[17]17
  «Отверженные» – мюзикл Клода-Мишеля Шонберга и Алана Бублиля по роману Виктора Гюго «Отверженные».


[Закрыть] строки собственного сочинения: «Пуст горшок, и пуст пузырь…» Мисс Стьюбин, сорок четыре года проработавшая учительницей в школе, смеется, впервые за многие недели. Джейни мысленно напоминает себе не забыть принести мисс Стьюбин новую книжку и почитать ей.

У мисс Стьюбин никогда не бывает посетителей.

И она слепая.

Может быть, поэтому она любимица Джейни.

4 июля 2005 года. 22.15

Трех пациентов в инвалидных колясках выкатили на парковку у дома престарелых. Джейни примостилась рядом на оранжевом пластиковом стуле. Одолевают комары. Все ждут. В Селби-парке, в нескольких кварталах отсюда, вот-вот начнется фейерверк.

Мисс Стьюбин тоже здесь, ее узловатые руки лежат на коленях. На стойке рядом с ее коляской закреплена капельница. Вдруг мисс Стьюбин вскидывает голову и печально улыбается.

– Вот сейчас, – говорит старушка.

Через мгновение небеса взрываются множеством ярких вспышек.

Джейни описывает своей подопечной фейерверк во всех подробностях.

– Вот зеленый искристый дикобраз, – говорит она. – Искры, разлетающиеся от волшебной палочки.

Правильный круг безупречно белого света постепенно тает и исчезает, как подсыхающая лужица.

После ослепительного пурпурного всполоха Джейни подскакивает.

– Никуда не отъезжайте – я мигом вернусь.

Она мчится в процедурную, хватает пластиковую коробку и спешит обратно.

– Держите, – запыхавшись, говорит она, осторожно распрямляет скрюченные пальцы мисс Стьюбин и вкладывает в ее старческие руки мячик из множества тонких резинок.

– Вот, – говорит Джейни. – Вот на что была похожа последняя вспышка.

Лицо мисс Стьюбин светлеет.

– Пожалуй, она мне понравилась больше всех, – улыбается старушка.

2 августа 2005 года. 23.11

Джейни едет с работы домой на своей машине. Это четыре мили. На улице настоящее пекло, и она мягко укоряет Этель за отсутствие кондиционера. Джейни открывает окна, с удовольствием подставляя лицо встречному ветру.

* * *

23.18

Джейни останавливается у светофора на Вейверли-роуд, уже недалеко от дома, пересекает перекресток.

23.19

И оказывается в странном доме. На грязной кухне. К ней приближается какой-то парень, просто чудовищного вида, с ножами вместо ногтей.

* * *

Не разбирая дороги, Джейни давит на педаль тормоза, переводит рычаг скоростей в нейтральное положение и, пока ее не парализовало, тянет за рычаг ручного тормоза, который подается с трудом.

* * *

Он тащит по полу кухни стул с виниловым сиденьем, поднимает его и раскручивает над головой.

* * *

На самом деле она тянет не за ручник, а за рычаг открывания капота.

* * *

Он швыряет стул в Джейни, сшибая потолочный вентилятор.

* * *

Джейни понятия не имеет, что дернула не за тот рычаг.

* * *

Она отчаянно озирается, высматривая, во что угодил стул. Или в кого.

* * *

Ее сковывает онемение. Нога соскальзывает с педали тормоза.

Машина съезжает с проезжей части.

Медленно.

* * *

Но там больше никого нет. Никого, кроме этого монстра с пальцами-ножами и самой Джейни. Но вот отворяется дверь, и появляется мужчина средних лет. Он проходит сквозь Джейни. Из ножек стула, который все еще летит, как при замедленной съемке, вырастают лезвия.

* * *

Машина катится мимо почтового ящика.

* * *

Стул ударяет вошедшего в голову и в грудь. Голова отрезана: она падает и катится по полу, описывая круг.

* * *

Машина останавливается, уткнувшись в мелкую дренажную канаву на лужайке перед небольшим запущенным домом.

* * *

Джейни смотрит на детину с ножами вместо ногтей. Тот приближается к отсеченной голове, пинает ее, как футбольный мяч, и голова под звон разбитого стекла летит в окно. Следует ослепительная вспышка…

* * *

23.31

Джейни со стоном открывает глаза. Головой она лежит на руле, из рассеченной губы сочится кровь. Этель стоит как-то боком. Когда проясняется зрение, Джейни выглядывает в окно, а когда возвращается способность двигаться, выбирается из машины, обходит ее кругом, убеждаясь, что ни во что не врезалась и заметных повреждений нет. Джейни аккуратно закрывает капот, садится за руль и медленно сдает назад.

Только добравшись до подъездной дорожки к своему дому, она облегченно вздыхает, нащупывает ручной тормоз и смотрит, как болтаются ключи в замке зажигания.

«И все дела!» – думает Джейни.

В следующий раз она будет готова.

Может быть, стоит обзавестись автоматикой.

Джейни надеется, Господь не позволит случиться такому на хайвее.

12.46

Джейни лежит в постели, но не спит. Ей страшно.

Откуда-то из дальнего уголка сознания доносится такой звук, как будто точат ножи, и чем сильнее она старается отогнать мысль о том, чей бы это мог быть сон, тем больше о нем думает. И о том, что никогда больше не поедет по этой улице.

А еще она гадает, не придется ли ей завершить свой земной путь, как мисс Стьюбин, – в доме престарелых, в полном одиночестве?

Если, конечно, она не погибнет в автомобильной катастрофе из-за какого-нибудь идиотского сна.

25 августа 2005 года

Керри приносит Джейни почту. Джейни в футболке и шортах-боксерах. На улице жарко и влажно.

– Тут расписание, – говорит Керри. – Выпускной класс, детка! Наконец-то.

Они взволнованно вскрывают конверты, кладут расписания на журнальный столик и сравнивают.

Воодушевление на лицах сменяется разочарованием, которое вновь переходит в воодушевление.

– Так, английский первым уроком, а на пятом самоподготовка. Не так уж страшно, – замечает Джейни.

– И перерыв на ланч у нас в одно время, – добавляет Керри. – Слушай, я сбегаю гляну, что там у Мелинды. Мигом обернусь.

Керри встает, собираясь идти.

– Ты же знаешь, что можно позвонить ей отсюда, – говорит Джейни, закатывая глаза.

– Да, но…

Джейни ждет от Керри внятного ответа, а потом до нее доходит.

– А, понятно! – восклицает она. – АОН. Да ну тебя, Керри!

Смущенно потупившись, Керри выскальзывает в дверь.

Джейни лезет в холодильник за мороженым. Она ест его прямо из коробки. Настроение у нее дерьмовое.

6 сентября 2005 года. 7.35

Керри и Джейни едут в школу не вместе: Джейни нужно на работу к трем часам дня. Услышав, как сигналит Керри, Джейни машет ей из окна.

«Вот так», – думает она.

То, что пошел последний год в школе, радует Джейни лишь отчасти. А то, что после обеда придется отсиживать с одноклассниками самоподготовку, не радует совсем.

Она чистит зубы, берет рюкзак, мельком смотрит на себя в зеркало и выходит из дома. Джейни тормозит перед светофором рядом со школьным автобусом, на котором когда-то ездила сама, и усмехается, глядя на новеньких, которые садятся в автобус. На большинстве ребят вещи, которым уже лет пять, настолько они немодные, а на некоторых и вовсе секонд-хенд.

«Нашли бы работу и послали к черту южный Филдридж», – ворчит Джейни.

Этель урчит, как кошка.

Загорается зеленый, и Джейни продолжает движение. В квартале от «плохого» дома на Вейверли-роуд она поворачивает, чтобы поехать в объезд. Рисковать ей не хочется. Джейни сбавляет скорость, увидев, что в ее сторону идет парень с потрепанным рюкзаком. Она узнает его.

Но не сразу.

Правда, выглядит он как-то не так.

Может быть, потому, что без скейтборда.

– На автобус ты опоздал, – говорит Джейни в открытое окно. – Садись. Я тебя подвезу.

Кейбел посматривает на нее с опаской. Он повзрослел. Теперь он носит классные очки без оправы. И выражение лица решительное. Он как будто стал стройнее и мускулистее. Волнистые волосы уже не черные и не сальные – они каштановые, с легким золотистым оттенком. По-прежнему длинные, до плеч, но теперь он заправил их за уши, и пряди не падают на лицо, как в прошлом году. Похоже, он совсем недавно принимал душ. Помявшись, Кейбел открывает дверь со стороны пассажирского сиденья.

– Спасибо.

Голос у него низкий и грубоватый.

– Черт! – вырывается у него, пока он пытается куда-нибудь втиснуть колени.

Джейни тянется рукой между ног куда-то вниз.

– А ты у себя пошарь, – говорит она.

Кейбел непонимающе поднимает бровь.

– Там твой рычаг регулировки сиденья, балда. Нужно потянуть за них одновременно. Нераздельное сиденье. Как видишь.

Они тянут, сиденье сдвигается назад. Джейни проверяет, дотянется ли в новом положении до рычагов управления, кивает, и Кейбел закрывает дверь.

– Ты едешь не по той улице, – замечает он.

– Сама знаю.

– Я подумал: может, с пути сбилась.

– А, ерунда. Просто поехала в объезд: не езжу я по Вейверли, вот и все. Я суеверна.

Он смотрит на нее и пожимает плечами.

– Дело твое.

Повисает неловкое молчание, и так они едут минут пять. Наконец Джейни спрашивает, мысленно закатывая глаза:

– Как тебе новое расписание?

– Понятия не имею.

– Ясно…

Попытка завязать разговор не удалась.

Кейбел открывает рюкзак, достает запечатанный конверт, вскрывает его с таким видом, будто это тяжкий труд, и просматривает расписание.

– Английский, математика, испанский, технология, ланч, самоподготовка, гражданское право, физкультура, – перечисляет он без всякого энтузиазма.

– Хм! Интересно, – язвит Джейни.

– А что у тебя? – спрашивает он как будто из вежливости, словно вынужден поддерживать беседу с собственной бабушкой.

– Ну, в общем… – вздыхает Джейни. – Все то же самое.

Кейбел смеется.

– Далось тебе это долбаное расписание, Ханнаган. Дам я тебе списать на контрольной.

Джейни ухмыляется.

– Ага, больно надо.

Он присматривается к ней.

– А какой у тебя средний балл?[18]18
  Приемлемый средний балл для продолжения образования в США – от 3,5 до 4,0.


[Закрыть]

– Три и восемь десятых, – фыркает Джейни.

– А, ну тогда, конечно, ты в помощи не нуждаешься.

– А у тебя?

Он поворачивается на сиденье и прячет расписание в рюкзак.

– Понятия не имею.

Это был самый длинный и содержательный разговор между Джейни и Кейбелом Страмхеллером за все время их знакомства. Включая три мили на скейтборде.

12.45

Джейни встречается с Керри на самоподготовке. Выпускной класс занимается в читальном зале, где есть книги и компьютеры, а значит, все для того, чтобы не спать, а работать. Джейни, во всяком случае, надеется на лучшее, но, как всегда, выбирает место в дальнем углу библиотеки.

– Ну, как дела? – спрашивает она Керри.

– Нормально, – отвечает та. – С Мелиндой я пересеклась только на английском. Слушай, а как тебе новенький?

– Какой еще новенький?

– Как какой? На английском.

– Я и не заметила, – озадаченно отвечает Джейни.

Керри незаметно оглядывается по сторонам.

– Черт! – шепчет она. – Как раз он идет.

Джейни поднимает глаза. Керри, не решаясь обернуться, смотрит на подружку. Парень кивает Джейни, она в ответ поднимает руку и шевелит пальцами.

– Это ты его имела в виду? – спрашивает она Керри.

– Эй, ты же не ему помахала?!

– Кому… не ему? Ты вообще о ком?

– О новеньком! Да ты меня слушаешь?!

Керри подскакивает на стуле.

– Само собой, – отвечает Джейни с невинной улыбкой.

Она встает, идет к столу, за который сел парень, и устраивается напротив так, чтобы Керри могла видеть ее, а она – Керри.

– Хочу тебя кое о чем спросить, – говорит Джейни.

– Да? А я думал, ты в моей помощи не нуждаешься, – откликается он, продолжая рыться в рюкзаке.

– Я не о том.

– Ну и что ты хочешь узнать?

– Ты случайно не заметил, что на тебя сегодня как-то странно смотрят?

Он достает из рюкзака тетрадь, расстегивает и снимает рубашку. На нем свободная белая футболка. Он кое-как складывает рубашку и кладет поверх рюкзака, приглаживает волосы и укладывается головой на рубашку. Его окрепшие за каникулы руки обнимают эту импровизированную подушку.

– Не обратил внимания, – отвечает он, снимает очки и кладет на стол.

Джейни задумчиво кивает.

– Понятно. В общем… тебе по барабану расписание, до лампочки, какой у тебя средний балл, и до балды, что девчонки удивляются, до чего ты изменился…

– Это все бред собачий, – заявляет он и закрывает глаза.

– А что, по-твоему, не бред собачий?

Кейбел открывает глаза, поднимает голову со своей подушки и смотрит на Джейни. Глаза у него карие, блестящие. Как это она раньше не замечала?

Какое-то мгновение ей даже мерещится в этих глазах что-то…

– Пфф. Ты не поверишь, если я скажу.

Джейни криво улыбается, пожимает плечами и, покачав головой, предлагает с нарочитым воодушевлением:

– А ты попробуй.

Кейбел скептически шевелит бровью.

– Ну да… Как-нибудь в другой раз, – говорит за него Джейни.

После затянувшегося молчания она берет его рубашку, складывает поаккуратнее, пуговицами внутрь, и снова кладет на рюкзак.

– Это чтобы у тебя на физиономии пуговицы не отпечатались, – объясняет она.

– Спасибо.

Кейбел по-прежнему смотрит ей в глаза, словно изучая, и морщит лоб.

Джейни откашливается.

– Ну так что, ты не против, если я разочарую Керри, скажу ей, что никакой ты не новенький?

Кейбел непонимающе моргает.

– Чего?

– Половина девчонок тебя не узнали, решили, что ты новенький. Кейбел, когда до тебя дойдет, что с прошлого года ты здорово изменился?

Слова замирают у нее на губах, кажется, она ляпнула лишнее.