Текст книги "Внук Дьявола"

Автор книги: Лайза Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

Глава 9

Она снова поцеловала Колли Ролинса.

На следующее утро после приключения в Ло-Джо нога Лейни немилосердно болела, плечи горели огнем, а голова кружилась от воспоминаний о прикосновении губ Колли к ее губам.

Она прижала к губам палец, желая еще раз ощутить тот сладостный вкус, а потом провела по ним тыльной стороной ладони, чтобы начисто стереть след его поцелуя.

Он не может ей принадлежать, и его поцелуи не для нее.

После того как Уэй привез ее домой, Лейни легла в постель, не раздеваясь, и всю ночь видела сны. Такие сны, которые ей хотелось забыть. Может быть, причиной этих сновидений были две белые таблетки, которые доктор Максвелл заставил ее выпить прямо у него в кабинете. Но скорее всего виноваты были не таблетки, а события вчерашнего дня, когда ее губы соединились с его губами, как несколько лет назад.

Разве могла она предположить, что до такой степени потеряет голову от одного взгляда на белый шрам?

На улице шел проливной дождь, с лопастей вентилятора летели капли. Некоторые из них падали на щеки Лейни и стекали по ним, как слезы, которых ей до боли не хватало.

С кухни доносилось звяканье посуды и запах жареного бекона.

Накануне вечером, когда Лейни забылась тяжелым сном под действием лекарства, кто-то – только бы не Уэй, а мама! – снял с нее купальный костюм и надел ночную рубашку.

Она глянула на забинтованную ногу. Ступня сильно распухла – это было заметно даже под повязкой доктора Максвелла, – и часть ноги над щиколоткой покраснела. Встав с постели и сделав несколько шагов, Лейни убедилась, что может кое-как передвигаться. И то слава богу.

– Боже мой, Лейни, что с тобой стряслось? – запричитала Сюзан, когда Лейни прохромала на кухню.

– Упала в карьер, – смущенно призналась Лейни.

Сюзан всплеснула руками.

– В Ло-Джо? Да что ты там делала, милая моя? По камням лазала, что ли? И как ты туда попала?

Лейни сделала вид, что поняла вопрос буквально и не заметила явного подтекста.

– Кто-то убрал часть ограды со стороны дороги, – объяснила она. – Я подошла к краю и оступилась. А дальше – свободное падение. Уверяю вас, никакого покушения на убийство.

Ее легкомысленный тон не обманул мать. Дебора стояла возле раковины в напряженной позе. Она резко повернулась на каблуках только тогда, когда Лейни остановилась возле кухонного стола и робко опустилась на краешек стула.

– Тяжек путь греха, – проговорила Дебора с кривой усмешкой, глядя на Лейни мимо Сюзан.

Лейни почувствовала, как краснеет.

– Прости, что я не сказала тебе про Престона Ролинса, – сказала она.

Сюзан перевела взгляд с дочери на мать и сказала неуверенно:

– Пойду-ка я проведаю мисс Ливи. Что-то она сегодня, как никогда, заспалась.

Дебора молчала, выжидая, пока Сюзан отойдет подальше. Примерно через полминуты она сняла сковородку с конфорки и уселась напротив дочери. По ее лицу Лейни поняла, что время шуток прошло.

– Я-то прощу, но факты – упрямая вещь. Значит, все это время ты все-таки встречалась с ним. Он мне не нравится. Скользкая личность. Но больше всего волнует меня не он, а, как ты сама отлично понимаешь, его кузен.

– Насчет Колли ты можешь не беспокоиться, – ответила Лейни, не отводя невидящих глаз от стоящего посреди стола горшка с фиалкой.

– Я не буду беспокоиться насчет Колли только тогда, когда он уснет под землей сном праведника, – отрезала Дебора.

– Когда-то ты сказала, что у тебя нет ненависти к Колли.

– А у меня ее нет. Наверное, я все-таки возненавидела его, когда все произошло, но моя злость давно прошла. Пойми, Лейни, я думала, что ты навсегда от него избавилась. Мне было бы очень тяжело узнать, что… что я ошиблась.

– Разве я не обещала никогда не возвращаться к Колли?

– А если ты меня не обманывала, зачем тебе понадобилось путаться с его двоюродным братом, привлекая тем самым к себе его внимание? Не секрет, что Престон и Колли не переносят друг друга. И виноват в этом не кто иной, как Альберт Ролинс, ведь это он допустил, что его внуки росли в столь различных условиях. Колли раздражает беззаботное детство и юность Престона, а Престон, если только он живой человек, не может не завидовать силе Колли и его влиянию на старика.

– Не понимаю, какое отношение все это имеет ко мне.

– В самом деле не понимаешь? Сегодня ко мне уже успела зайти Белла Фостер. По ее словам, возле карьера Колли грозился убить Престона. Между прочим, из-за тебя.

Лейни непроизвольно вздрогнула.

– Она-то откуда может знать? – произнесла она, стараясь избежать прямого ответа.

– Джули Джонс трубит об этом по всему городу. Твое имя склоняют на каждом углу вместе с именем Колли. Престон, мол, встал между вами, и ему несдобровать. Лейни, подумай, что будет, если Колли сорвется? Тебе нужно еще одно убийство?

Лейни побелела как полотно.

– Мама, не надо…

– Думаешь, мне самой приятно это говорить? Просто кто-то должен заставить тебя задуматься о последствиях.

– Колли пригрозил Престону сгоряча.

Дебора помолчала, а потом сказала очень тихо:

– Лейни, у Колли нет привычки бросать слова на ветер.

Лейни рывком поднялась и поморщилась от боли, так как ступила, забывшись, на больную ногу.

– Послушай, неужели я должна отказываться видеться с мужчиной, который мне интересен, только из-за того, что это не нравится Колли? Чушь! Ты сама предлагала мне жить своей жизнью, не оглядываясь на него.

– Лейни, даже если ты уедешь с Престоном, все равно это не избавит тебя от преследований Колли. Оба они одной крови. Если б ты знала, сколько горя мне принесли Ролинсы. И я не могу думать о том, что потеряю из-за них и тебя, а вчера именно так могло произойти. – Голос Деборы дрогнул, и она поспешно отвернулась. – Я слишком много вынесла за последние годы.

– Мама, ничего не случилось. И не случится. Я сейчас слушаюсь разума, а не сердца. И никаких ошибок больше не совершу.

– К нам приехала какая-то роскошная машина, – раздался из-за двери голос Сюзан. – Большая такая, серебряная.

Дебора поднялась из-за стола и подошла к окну.

– Да, кто-то приехал, – со вздохом подтвердила она. – Ладно, я иду в церковь. Принимай гостей.

– Это Престон, – вырвалось у Лейни.

Она не ожидала его появления. Наверное, она должна быть довольна: он все еще неравнодушен к ней и открыто дает это понять. Разумеется, человек не осмелится явиться в дом с парадного хода, если его намерения нечисты.

– Очень надеюсь, что ты не совершаешь ошибку, – вздохнула Дебора.

– Мама…

Лейни вдруг умолкла. Почему она не радуется тому, что Престон пришел к ней в открытую? Напротив, он пугает ее. Как ей вести себя с ним? Она еще помнила, каким жалким был Престон вчера у карьера. Может быть, маленький колдун умеет превращать в ничтожество любого мужчину?

– Мама, я не хочу его видеть. Останови его. Скажи, что я заболела.

– Ты еще пожалеешь, Лейни, что связалась с Престоном Ролинсом, – заявила Дебора. – Ладно, я отошлю его. И если он не вернется, буду считать, что нам очень повезло.

На ферме Ролинса в это утро Колли тоже предавался сожалениям.

Ему следовало оставить Лейни в ледяной воде, думал он с горечью. Глупо было нырять за ней в карьер. Чего он добился? С невиданной силой ожила его многолетняя тоска, только и всего.

И он отдал бы едва ли не все на свете, чтобы это повторилось. Чтобы она снова оказалась так близко, что ее тело стало почти частью его собственного, чтобы она, беспомощная, доверилась ему, чтобы он открылся душой навстречу ее поцелую.

Даже сейчас он чувствовал на плече тепло ее губ.

Почему в те несколько минут она была нежной и ласковой? Почему она вновь стала той девочкой, которую он встретил в детстве? Лучше бы ничего этого не произошло. А сейчас он желал вернуть эту девочку, рвался к ней, как прежде, до тех пор, пока усилием воли не погрузил себя в тупое бесчувствие.

А потом он услышал звук, которого ждал: шум мотора серебристого «Ягуара» Престона.

Он подошел к воротам конюшни и увидел, как шикарный автомобиль въезжает с шоссе на бетонный мост, который казался игрушечным в пелене дождя, лившего все утро и весь день.

Накануне Престон не явился домой. Возможно, он провел эту ночь с Лейни.

От этой мысли у Колли засосало под ложечкой. В его ушах еще звучали ее слова: «Мне нужен человек, не похожий на тебя!» Всю ночь и все утро противный голос нашептывал ему, что Лейни – с другим.

Он не верил. Он ждал. И вот ожиданию пришел конец: Престон возвращается.

«Ягуар» скользнул в гараж, располагавшийся напротив конюшни.

«Помешался он на этой машине», – говорил Дьявол всякий раз, как Престон приезжал домой. И всякий раз Колли с трудом удерживал себя от того, чтобы сказать: «Престон помешан на всем, что привлекает других».

Элейна – не исключение.

Колли внимательно наблюдал, как Престон поднимается на веранду, где, как всегда, в облаке табачного дыма сидел старик.

Они обменялись несколькими фразами.

– Колли!

От голоса Альберта, казалось, задрожали стены конюшни; и это несмотря на шум дождя. Колли вышел в сгущающиеся сумерки.

– Что случилось? – спросил он, войдя на веранду и отряхивая дождевые капли с волос.

– Взгляни на своего кузена, – рявкнул Альберт.

Колли взглянул и остался весьма доволен увиденным. Один глаз Престона заплыл, нижняя губа была рассечена, а на левой щеке синел кровоподтек. Да, Престон был далеко не так хорош, как обычно.

– Значит, мальчик пришел домой, чтобы пожаловаться дедушке? – протянул Колли, отступая на шаг.

– Вчера вечером ты сказал мне, что вы поспорили относительно его купания в карьере. – Дьявол кипел гневом. – Я решил, что ты прав. Нельзя веселиться на могиле родного человека. Но ты не сказал мне, что избил его. Так что, черт возьми, между вами произошло?

– Наш сторожевой пес взбесился, потому что я пришел туда с одной его знакомой. – Престон старался говорить спокойно, но поврежденная челюсть мешала ему четко произносить слова. – Он мне надоел. Я уже сказал ему в Атланте, что мои отношения с женщинами его не касаются.

– Я вмешался не по своей инициативе. Я поехал туда, куда меня послали и куда я не хотел ехать. А послали меня потому, что ты вел себя легкомысленно и девушка забеременела. Я не хочу, чтобы подобное повторилось, – отчеканил Колли. – Тем более с ней.

Последняя фраза вырвалась у Колли против его воли, несмотря на все усилия скрыть от этих двоих бурю, бушевавшую у него в душе.

– А она сладенькая штучка, ты согласен? – насмешливо проговорил Престон. – Немножко наивная, совсем невинная. Зато я теперь по опыту знаю, каковы телки этого сорта, когда они наконец сдаются.

Его слова больно хлестали Колли, и сдерживаться дальше было свыше человеческих сил. Колли рванулся вперед и мертвой хваткой сжал локоть Престона.

– Сукин сын!

– Хватит!

Сильные жилистые руки Дьявола развели их в стороны.

– Теперь он охотится за Лейни Торн! – прокричал Колли в лицо старику.

Дьявол замер.

– Объясни ему, что он должен держаться от нее подальше, – потребовал Колли. – А если хочешь, я объясню ему сам.

– Почему это я должен держаться подальше? – обиженно спросил Престон. – Она уже большая девочка и сама за себя отвечает. Она умеет говорить «нет», но почему-то не говорит.

– Я знаю, зачем тебе это нужно, – с ненавистью прорычал Колли. – Ты хочешь унизить меня. Валяй, продолжай. Можешь драться со мной, только оставь в покое Лейни Торн. – Он резко повернулся к деду. – Когда я приближался к ней, ты встал стеной. В чем же сейчас дело?

Старик отошел от внуков и оперся о перила веранды.

– Престон, ты уверен, что любишь эту девушку?

Престон посмотрел на деда, на кузена, дотронулся до разбитой щеки и рассмеялся, но смех вышел неестественным.

– Я люблю думать о том, что сделаю с ней в постели. Этого достаточно?

Дождь вдруг с удвоенной силой загрохотал по крыше.

Колли не шелохнулся. Дьявол коснулся рукой его груди.

– Вот в чем разница, – жестко сказал он. – Он не похож на тебя. Он забудет девушку, как только добьется своего. А ты таешь от любви, и твоя сила пропадает. Под действием любви ты забываешь те навыки, которые я в тебе воспитывал.

Колли откашлялся. Он не имел права молчать. Он обязан сражаться за Лейни, сражаться здесь и сейчас, в присутствии Престона.

– Тем не менее он ее не получит, – медленно произнес он. – Ты, старик, передо мной в долгу. Много лет я работал на тебя, когда Престон развлекался в городе. И сейчас я прошу тебя отослать его. Он не должен околачиваться возле Лейни.

– Боишься, что она скажет мне «да»? Что ж, не зря боишься, – ядовито заметил Престон.

Колли поморщился.

– Дед, Престон прав в одном: она невинна и наивна. Лейни будет принимать каждое его слово за святую истину. Она одинока, вот ее и тянет к нему. У нее нет ничего, кроме ее родных и этой старой гостиницы, ради которой она гробит себя.

Альберт пожал плечами.

– Значит, ей стоит подумать о том, как выбраться отсюда. Дело их разваливается. По налогам они задолжали больше, чем стоит сама «Магнолия». Около месяца назад страховая компания закрыла их полис. Один несчастный случай – и они полностью разорены.

Колли смотрел на Дьявола и не видел его. Медленно до его сознания доходила страшная правда.

– Ты намерен отобрать у них гостиницу.

Альберт покачал головой:

– Нет. Просто тебе следует знать, что я могу это сделать. Но мне не придется идти на крайние меры, потому что ты будешь вести себя как надо. Забудь о Лейни Торн. Если тебе нужна женщина – я не возражаю против твоей женитьбы на Рейчел Хардинг. Благодаря мне у тебя есть деньги. Так начинай свое дело.

– А он? – Колли кивнул в сторону Престона.

– Я поговорю с ним насчет этой девушки наедине. Я не хочу, чтобы вы перегрызли друг другу глотки из-за отродья Блэкбернов. Ты меня понял, Колли?

– Понял.

– Перестань валять дурака. Бери пример с Престона. Выбрось ее из головы.

– Она не виновата в том, что случилось. Никто не мог бы спасти положение на ее месте.

– Может, и так. Но есть в жизни непреложные истины. И вот одна из них: Элейна Торн никогда не будет твоей. Она эту истину приняла. Что мне сделать, чтобы убедить тебя? Я могу разорить ее семью дотла и заставить их всех уехать из города. Говорю тебе прямо, Колли: забудь ее.

Всякий раз, слыша имя Лейни Торн, Колли вспоминал, что ему нужно ее забыть.

Более трех лет он честно старался сделать это, с того самого дня, как он дал слово чести ее матери. Все его добрые намерения разлетелись вдребезги, когда ей исполнилось восемнадцать лет.

Все началось весной. В одно прекрасное утро на табачной плантации Джон Торн рухнул как подкошенный.

Внезапно раздался чей-то крик:

– Эй, Торн упал!

Колли обернулся. Управляющий только что стоял около своего джипа и надзирал за работами. А теперь возле джипа не было никого, зато у заднего колеса появилась некая бесформенная груда.

Колли подбежал к джипу вместе с несколькими рабочими.

Глаза Торна были закрыты, лицо покрыто испариной.

– Он хоть жив? – испуганно спросил кто-то, и все вопрошающе посмотрели на Колли, словно считая, что ему известны ответы на все вопросы.

Колли скрепя сердце опустился на колени около Торна и потрогал его лоб. У Торна был сильный жар. Он застонал и попытался отодвинуться в сторону.

– Помогите перенести его в машину, – распорядился Колли. – Его нужно отвезти к врачу.

Уложив Торна на заднее сиденье, рабочие опять вопросительно взглянули на Колли.

– Возвращайтесь на места, – приказал Колли. – Я отвезу его и вернусь. Ты, Джонсон, пока остаешься за старшего.

Торн открыл глаза и с трудом приподнял голову.

– Не слушайте его, – прохрипел он. – Я управляющий. Не ты, Ролинс. Ты не имеешь права…

Договорить он не сумел. Голова его бессильно откинулась, глаза снова закрылись. Он шумно и тяжело дышал.

При словах Торна рабочие растерялись, и Колли прикрикнул на них:

– Я разве не сказал вам, что делать? За работу, быстро!

Когда рабочие оставили Колли наедине с управляющим, Колли подумал, что Торн едва ли пожелал бы принять какую-либо помощь именно от него. Но Торн был плох. Ради Лейни Колли обязан был сделать для него все возможное.

Осмотрев больного, доктор Флавий Максвелл нашел воспаление легких и позвонил Деборе Торн. Очень скоро она была в палате больницы на Лафайет-стрит. Выйдя оттуда, она подошла к Колли, который дожидался ее в холле для посетителей.

– Ему уже две недели нездоровилось, но он держался. Беспокоился, что без него…

Она подняла голову, и Колли прочитал правду на ее лице. Торн не хотел слечь, так как боялся, что Колли займет его место.

– Лучше не говорите ему, что это я его привез, – посоветовал ей Колли.

– Не скажу. Но я сама не забуду, – тихо ответила она.

Уже выйдя из больницы, Колли сообразил, что на ферму он может добраться только на джипе Торна, а пользоваться им он не имел желания. Он остановился, размышляя, не стоит ли позвонить домой и попросить деда или Надин приехать за ним, как вдруг услышал за спиной несмелый мужской голос:

– М-м… Миссис Торн сказала, что вас, может быть, нужно отвезти на ферму.

Обернувшись, Колли увидел долговязого парня в бейсбольной кепке и майке с надписью «Бесстрашный». Колли не знал об этом парне ничего, кроме того, что время от времени он помогал отцу отгружать проданный табак со склада. Колли даже вспомнил его фамилию: Уиллис.

– Я могу… – начал Колли и умолк.

За спиной Уиллиса стояла Лейни Торн.

Впервые за последние годы она была так близко, что он мог рассмотреть ее, и язык его прилип к гортани. Что же стало с маленькой девочкой? Она выросла, и у нее обозначилась фигура, по-девичьи тонкая, но женственная.

Она положила руку на плечо Уиллиса.

Колли смотрел на нее и видел, что девочка с реки стала не просто красивой. Она стала… потрясающей. Что-то невероятно чистое и прекрасное было в сиянии ее глаз, в повороте головы.

– Си-Кей отвезет тебя домой, – холодно сказала она.

Щеки ее слегка покраснели.

Си-Кей. Колли отметил про себя, что Лейни назвала тощего пацана инициалами. Тот тем временем улыбнулся Лейни и взял ее за руку.

– Я скоро вернусь, – пообещал он, сияя от счастья, обнял ее и слегка прижал к себе.

– Спасибо, не нужно, – буркнул Колли, обращаясь к Лейни. – Я пройдусь пешком.

Он так разозлился, что в самом деле решил идти на ферму пешком, и быстро пошел прочь. Даже услышав, как она позвала его по имени, Колли не оглянулся.

– Ты глупо себя ведешь! – крикнула она, задыхаясь.

Он резко остановился посреди автостоянки, и она врезалась в него на бегу.

Лишь на долю секунды она прикоснулась к нему, но и этого было достаточно.

Лейни отпрянула от него, и он смерил ее взглядом. Оба молчали.

Первой заговорила Лейни:

– До фермы несколько миль. Ты не дойдешь.

– Я не желаю, чтобы меня вез этот сосунок, – резко сказал он, заметив, что Уиллис наблюдает за ними издалека.

– Он не сосунок, – вскинулась Лейни. – Ты всего на три года старше его.

Колли не ответил, но на мгновение позабыл свой гнев. Он смотрел на нее, и ему было хорошо. Она была так близко, что он мог разглядеть мельчайшие черточки ее лица. Лишь через несколько секунд он осознал, что они одни – ну, почти одни, что они разговаривают, и куда-то делась та безжизненная пропасть, что разделяла их все эти годы.

– Ты меня отвезешь.

Глаза Лейни округлились.

– Си-Кей…

– Меня не волнует Си-Кей, – оборвал он. – Ты боишься?

– Нет… Да, Колли.

– Совершенно верно. – Колли начисто игнорировал мольбу, прозвучавшую в ее голосе. – Рад, что ты помнишь мое имя. Так как же, ты отвезешь меня домой или нет? Я доставил сюда твоего отца. Услуга за услугу.

Теперь никто не назвал бы мисс Лейни Торн холодной. Она была так же разъярена, как и Колли Ролинс. Щеки ее горели.

– Ты меня поймал. Садись в машину.

– Пожалуйста, садись в машину, – усмехнулся Колли.

Он весь дрожал от нетерпения. Он был подростком, когда в последний раз виделся с Лейни наедине.

– Что у вас тут? – недоуменно осведомился Си-Кей, приблизившись к джипу.

Колли бросил взгляд на его майку. «Бесстрашный»? Колли почувствовал острое желание напугать этого Бесстрашного как следует. Судя по тому, как робко отступил Уиллис, его желание, по крайней мере отчасти, исполнилось.

– Я сама его отвезу, – сказала Лейни, обращаясь к Си-Кей.

– Но твоя мама говорила…

– Ничего страшного. Все в порядке.

Лейни уселась за руль джипа.

– Я не укушу ее по дороге, – насмешливо добавил Колли.

– Ну… – Си-Кей капитулировал. – Ладно, Лейни, может, увидимся в «Магнолии»?

Во внезапном приступе смелости Си-Кей вдруг наклонился к Лейни и крепко поцеловал ее в губы. Лейни вздрогнула, и Си-Кей отпрянул, не забыв, однако, бросить на Колли победный взгляд.

Лейни повернула ключ зажигания, и через минуту джип выехал со стоянки. Колли не сводил с нее глаз. На ней была бледно-розовая блузка без рукавов и белые шорты. Он заметил неуверенность ее движений, когда машина выезжала на дорогу.

– Почему ты ему позволила? – негромко спросил он, немного удивляясь, насколько глубоко его задел поцелуй этого сопляка.

Лейни не стала притворяться, будто не поняла смысла его вопроса.

– Потому что мне это приятно, – с вызовом ответила она. – А кто ты, собственно, такой? Разве тебе есть дело?

– Очень даже есть, – честно ответил он, не раздумывая ни секунды.

Костяшки ее пальцев, сжимающих руль, побелели.

– Перестань дуться. Он меня просто поцеловал. Так поступают все. Кроме тебя, если я еще хоть что-то понимаю. Ты одичавший фермер в грязном комбинезоне.

Никогда Колли не могло прийти в голову, что Лейни Торн способна вот так издеваться над ним.

– Сколько тебе лет? – неожиданно спросил он.

– Наш предыдущий разговор тоже не обошелся без этого вопроса. А сразу после этого ты сказал, что мы больше не должны быть друзьями.

Колли не знал, как объяснить ей, почему он оставил ее после того, как ей исполнилось пятнадцать лет, и вместо того пробурчал:

– Должно быть, Джон Торн в самом деле серьезно заболел, если позволяет тебе крутить хвостом направо и налево перед мальчишками.

– Ничего плохого я не делаю, – обиженно возразила Лейни. – Я просто развлекаюсь. А для тебя это чуждо. Ты старик, Колли. Ты слишком стар, и не только для меня.

Она больно жалила его. Каждым произнесенным словом.

– Я не виноват, что мне приходится работать.

– Все работают. Но ты посвящаешь работе двадцать четыре часа в сутки. Знаешь, что я думаю по этому поводу? Что для тебя работа – это всего лишь предлог, чтобы не общаться ни с кем. Хотя, – добавила она неожиданно, – никто и так не стал бы общаться с сомнительным внуком Дьявола Ролинса.

– По крайней мере, я не краду у девчонок поцелуев.

Лейни метнула на него быстрый взгляд, увидела его губы и почти бессознательно произнесла:

– Колли…

– Что такое?

– Ничего. Ты не поймешь. Тебе не нужны друзья, и ты понятия не имеешь о девушках. Лично я не знаю ни одной, которая позволила бы тебе приблизиться к себе на пять шагов.

Колли смотрел на нее и не знал, что отвечать. Разве это его Лейни? Куда исчезла маленькая девочка, что свистела ему и обнимала его, когда думала, что он в опасности?

Она чувствовала на себе его взгляд, и ей делалось не по себе.

Наступило молчание, исполненное невысказанных упреков и незаданных вопросов.

Колли не мог придумать, как преодолеть возникшую между ними напряженность. До сих пор все его отношения с женщинами сводились к чисто физической близости.

Джип въехал на широкий бетонный мост и остановился.

– Дальше я не поеду. Меня могут пристрелить за вторжение в частные владения.

Она выключила мотор, и в наступившей тишине особенно резко прозвучал голос Колли.

– Нам нельзя видеться. О нас с тобой слишком много говорят.

Лейни проглотила застрявший у нее в горле комок и проговорила почти спокойно:

– Я слышала. Но не знала, что это дошло и до тебя.

Вновь наступило молчание.

– Так что же я должен был сделать, Лейни? – в отчаянии воскликнул он.

Девушка долго не отвечала; она крепко сжимала руль и смотрела прямо перед собой. Колли двумя пальцами взял ее за подбородок. Она вздрогнула, но он не выпустил ее, а повернул голову Лейни к себе. Глаза их встретились.

– По крайней мере, ты мог сказать мне, в чем дело, – выпалила она и отбросила его руку.

– Сколько тебе было лет? Пятнадцать. Что же я должен был тебе сказать? Понимаешь, Лейни, говорят, что мы с тобой…

Даже сейчас он не договорил. Он терял голову, оттого что не знал, как себя вести. Мысленно выругавшись, он открыл дверцу и вышел из машины.

– Не обращай внимания.

Он успел пройти несколько шагов вперед по мосту, как вдруг услышал:

– Подожди.

Колли остановился и обернулся. Она сидела за рулем, красная от смущения.

– Си-Кей – просто знакомый, – поспешно сказала она.

Колли негромко фыркнул.

– Да-да, конечно.

– Он часто заходит в «Магнолию».

– К тебе.

Едва заметная улыбка Лейни была для Колли знаком согласия.

– Я провожу там почти все выходные.

Он не знал, содержался ли в ее словах какой-то намек.

И вдруг ему открылись ее истинные, глубинные намерения, и тогда у него перехватило дыхание.

– Лейни…

– Колли, месяц назад мне исполнилось восемнадцать. – Он хотел тут же что-то возразить, но Лейни остановила его, взглянув ему в глаза. Боже, она удивительна! – Какого еще возраста я должна достигнуть?

Голос плохо слушался Колли, когда он заговорил:

– Торн ненавидит меня.

– А я – нет. – Она уже не смотрела на него. Двигатель джипа опять заработал. – Но больше ты от меня этого не услышишь, если ничего не предпримешь.

– Нет, погоди, Лейни!..

Если она и услышала его отчаянный возглас, то не подала вида. Джип развернулся, уехал, и Колли остался один на мосту.

Он не спал эту ночь, и следующую, и следующую после следующей. Даже изнурительная работа в поле не помогала. Он все еще видел ее, видел, как она прильнула к тому мальчишке, как открылась ее загорелая шея, как ее грудь коснулась его руки.

Уиллис не представлял себе, какой опасности себя подвергал, когда обнимал Лейни. К ней не должен прикасаться ни один мужчина, кроме него, Колли. На месте Уиллиса должен был быть он. И она не отвергнет его. Она отдаст ему себя, целиком, без остатка. Все – ему.

Он обещал кое-что ее матери и сдержал слово. Но ведь Дебора сказала «когда-нибудь». Может, это «когда-нибудь» уже наступило? Если Лейни может гулять с другими, почему ей нельзя принадлежать ему?

Теперь он мог думать только о поездке в город и новой встрече с ней. Лишь два обстоятельства удерживали его на ферме: собственная неуверенность и посадки на плантации. В конце концов, после долгих лет ожидания он вступил в ту роль, для которой готовил его Дьявол. В результате болезни Торна на плечи Колли легли все обязанности управляющего, и он должен был находиться в полях от рассвета до заката, не имея свободной минуты.

Но одна мысль неотступно преследовала его: они с Лейни могут быть вместе.

Безумие. Она – дочь заботливых родителей Джона и Деборы Торн. Она надевает белое платьице и идет в воскресную школу, а потом возвращается в «Магнолию», гостиницу с вековой солидной репутацией.

Он – фактический сирота, внук Дьявола Ролинса.

И все же перед его глазами стояла картина: губы Лейни тянутся к его губам.

И бились в голове ее слова: «Если ничего не предпримешь…»

– Это ты, Лейни?

Джон показался на веранде. Десять дней он провел в постели, мучаясь от воспаления легких. Сейчас он был бледен, и седина на висках сделалась гораздо заметнее.

– Да, папа. Тебе уже лучше?

– Я в порядке. Доктор говорит, что мне уже можно выходить из дома. Я, наверное, позвоню Альберту и скажу, что на следующей неделе выйду на работу. Послушай, дочка, я очень люблю твою мать, но, если она еще раз вставит мне в рот градусник, я укушу ее за палец. – Он криво усмехнулся. – Я соскучился по запаху земли. Мне будет полезно попотеть. – Он облокотился на перила и устремил свой взор на двор. Как раз за домом Торнов находился тупик, которым заканчивалась Мартин-Холлоу-роуд. На деревьях уже появились молодые зеленые листья. – Кстати, звонил Уэй, приглашал тебя на карнавал. Я сказал ему, что ты сегодня утром осталась со мной и не пошла в церковь, так что тебе было бы полезно погулять. Он за тобой заедет.

Несколько секунд Лейни молчала, потом кивнула:

– Хорошо.

– Что такое? Тебе не хочется идти? – Отец был удивлен.

– Просто я задумалась.

– О чем?

Лейни заставила себя засмеяться.

– Ничего особенного. А ты вправду собрался на работу?

Мама незаметно подошла к ним сзади.

– Он думает, он здоров как бык, – улыбнулась она. – Не знаю, что ему не сидится дома. Или он считает, что Ролинс сунет ферму в карман и уедет за тридевять земель? Джон, никуда твоя любимая ферма не денется.

Джон сразу помрачнел.

– Ты даже не догадываешься, что может случиться.

Дебора отошла в сторону, видимо, не желая продолжать этот разговор, но вдруг остановилась, переменив решение.

– Давай говорить начистоту, – сказала она. – Если бы Альберт хотел поручить управление фермой Колли, он бы так и поступил. Но он не хуже тебя знает, что сейчас Колли со всем не справится. И конюшня, и полевые работы – одному человеку это не по силам.

– Я разбираюсь в людях, – мрачно возразил Торн. – Каждому хочется, чтобы на его земле хозяйничали его отпрыски. К тому же я старею, а Колли молод и силен, как сто чертей.

– Но у тебя есть опыт, а Колли слишком занят с лошадьми. Да он скорее всего и не захочет брать на себя новую обузу.

– Он хочет. У него аппетиты ого-го. Мне бы хотелось еще некоторое время не подпускать его к управлению фермой, если это только возможно. – Он сошел с веранды. – Мне надо пройтись. Лейни, солнышко, составишь компанию старику? Позволь мне хоть чуть-чуть побыть на месте тех парней, что крутятся возле тебя.

Лейни изобразила улыбку.

– Конечно, папа.

А что еще могла она сказать? Что ей плохо, оттого что она чуть ли не бросилась в объятия маленького колдуна, а он ее отверг? Что она уже не уверена, любит он ее или нет? Что она долгие годы жила в уверенности, что он ждет ее и тоскует по ней так же сильно, как и она по нему?

Нет, папа ее не поймет.

Колли Ролинс не гулял с девушками, в отличие от всех остальных неженатых обитателей Спрингса мужского пола моложе тридцати лет, которые по воскресеньям фланировали по центральной улице или околачивались поблизости от «Магнолии». До этого воскресенья он даже не знал, что такое времяпрепровождение является в Спрингсе обыкновенным.

Шли ежегодные празднества, посвященные фестивалю народной медицины. Этот фестиваль считался законной гордостью Городского клуба Индиан-Спрингс. Когда Колли появился в городе и смешался с толпой, никто не обратил на него особого внимания.

Ему не хотелось думать, зачем он оказался здесь. Он просто глазел по сторонам, стараясь держаться в тени домов и вековых деревьев, и размышлял, не стоит ли пройти немного дальше в сторону «Магнолии», откуда доносились звуки музыки.

В «Магнолию» нельзя, зато можно побродить поблизости.