Текст книги "Дальняя буря"
Автор книги: Лайза Бингхем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)
Зарыв глаза, Сьюзан отдавалась прикосновениям Дэниела, наслаждалась ими. Чувство вины осталось в прошлом. Ласки Дэниела были так чудесны, так естественны.
Дэниел понимал, что ему нужно немедленно бежать от искушения. Он понимал, что не заслуживает ее… и она, без сомнения, не заслуживает такого, как он. Но это было выше его сил. Руки Дэниела обнимали Сьюзан, прижимая ее все крепче, его губы соединились с ее губами, впитывая влагу ее рта. Потом, словно боясь напугать Сьюзан силой своего желания, Дэниел оторвался от нее. – Будем возвращаться. Сьюзан отметила, что он избегает слова «домой», но ничего не сказала. Они оба знали, что у нее нет места, которое она могла бы назвать своим – ни приют и ни монастырь. Как оставила она за суровыми стенами монастыря толстый шерстяной шарф, так навсегда рассталась там с безопасностью и детством.
Глава 17
Сьюзан постучала в открытую дверь комнаты Дэниела и остановилась. С момента их встречи у стен монастыря прошли сутки. Она моментально заметила перемену. Если до этого Дэниел размещался в комнате, как в своей собственной, то теперь она казалась занятой временным постояльцем. Одежда была тщательно свернута и засунута в седельные вьюки, а пальто, кобура и сбруя аккуратно сложены у двери. Даже постель являла собой верх совершенства и выглядела чужой в комнате, настолько по-военному гладко она была застелена. От старательно убранной комнаты веяло холодом, и настроение у Дэниела было соответствующим. За последние часы он странным образом отдалился от Сьюзан, превратившись в отстраненного, независимого сыщика.
Дэниел придвинул кресло-качалку к окну, чтобы поймать последние розовые лучи, пробивающиеся сквозь кружевную занавеску. Вокруг на полу в разобранном виде лежал его револьвер. До этого Дэниел, по всей видимости, почистил винтовку. Он обтер промасленной тряпкой ствол винчестера и прислонил его к стене, потом потянулся за разложенными у ног деталями.
– Готовишься к войне? – поддразнила Сьюзан.
– Возможно. – В ответе не было и тени улыбки.
Сьюзан вошла в комнату и, чуть помедлив, закрыла за собой дверь. Впервые за более чем десять лет она не надела черное одеяние послушницы. Поскольку девушка чувствовала себя непривычно с непокрытой головой и в «цивильной» одежде, она одолжила у Эстер одно из ее дневных серых платьев. Но судя по вниманию, точнее его отсутствию, со стороны Дэниела, она могла бы прийти и в рубище.
– Тебя не было на ужине, – сказала она.
– Я не голоден.
– Эстер волнуется.
Дэниел пожал плечами.
– Она снова поехала в город. Мистеру Джибби стало хуже, и доктору Паттерсону понадобилась ее помощь. Донован повез ее на санях.
Дэниел кивнул, давая понять, что слышит, но ничего не сказал.
– Я принесла тебе поесть. – Девушка поставила на комод поднос. – Цыпленок с клецками. Твое любимое блюдо.
– Спасибо.
– Что-то не так?
– Да нет. С чего ты взяла?
– Мне кажется, что ты немного отдалился.
Весь день Дэниел был таким тихим и поглощенным собой, что Сьюзан задумалась, не в ней ли причина. С того момента, как они вернулись в приют и объявили Ридам, что Сьюзан решила оставить орден, Дэниел повел себя особенно сдержанно.
– Тебя волнует, что станут говорить, когда узнают, что я ушла из монастыря? – Она подождала, потом добавила: – Я не хочу, чтобы ты думал, будто все еще должен заботиться обо мне теперь, когда я ушла из монастыря. Со мной все будет хорошо. Я попросила у Эстер и Донована разрешение пожить здесь, пока я не найду новое место учительницы. Они не возражают.
– Я уверен, что они очень довольны. Они скучали по тебе.
– Возможно, но я не могу отделаться от мысли, что буду лишним ртом.
Это чувство ранило гордость Сьюзан, но пока приходилось мириться.
Дэниел принялся собирать револьвер. Пока он занимался оружием, девушка взяла с подноса миткалевые бинты и баночку с лекарством.
– Эсси попросила меня проверить твою рану и переменить повязку.
Данное замечание привлекло внимание Дэниела. Он поднял на Сьюзан глаза. На этот раз он не стал подвергать сомнению разумность этого предложения. Он отложил револьвер и встал.
– Отлично. Вероятно, надо снять рубаху. Сьюзан почувствовала, что это она, а не рана станет предметом пристального внимания.
– Так мне будет легче справиться.
– Рад повиноваться, но…
Он вытянул вперед руки, показывая, что они перепачканы маслом и оружейной копотью.
– О. Понятно.
На щеках Сьюзан расцвели розы, но она не захотела сдаваться перед лицом вызова, брошенного ей Дэниелом.
Она не спеша расстегнула рубашку Дэниела. Между полами показалась полоска голого тела.
Прошло уже несколько дней с тех пор, как Сьюзан видела его обнаженным. Она забыла, как при виде его голой груди начинает колотиться ее сердце и дрожат ноги. Дэниел Крокер был красивым мужчиной. Стройный, с хорошей фигурой, мускулистый.
– Что дальше? – спросил Дэниел.
Он напряженно ждал ее действий. Он никак не думал, что она примет его вызов. Он предполагал, что она спрячется в кусты, как это уже бывало раньше.
– Думаю, мне будет легче, если ты снимешь рубашку.
Румянец неловкости гуще залил щеки Сьюзан. Дэниел любил смотреть, как она краснеет. Глаза ее сверкали, как два драгоценных камня. Рот бессознательно приоткрыт, приглашая.
Но…
Дэниел укрылся за барьером, который воздвиг в тот час, когда она объявила о том, что покидает орден. И теперь он не может воспользоваться своим преимуществом. Девушка казалась беззащитной и немного потерянной. Она не знала, куда приведет ее жизнь. И лишь одно Дэниел знал с уверенностью – он никогда не получит Сьюзан.
Решив не показывать смущения, девушка зашла Дэниелу за спину и взялась за воротник рубашки.
– Я помогу тебе снять ее, раз уж у тебя грязные руки.
Но холодное учительское отношение к ситуации улетучилось в мгновение ока, едва только Сьюзан коснулась пальцами кожи Дэниела. Искорки возбуждения пробежали по нервам, как капли холодной воды по раскаленной плите.
Сьюзан старалась не касаться Дэниела, поэтому дело продвигалось медленно. Осторожно стащила рубаху с плеч, потом дальше, пока она, вывернутая, не повисла на руках вокруг бедер Крокера.
Девушка снова обошла Дэниела, заметив:
– Ну вот и хорошо.
Он не ответил, но внимательный взгляд Дэниела говорил, что действия Сьюзан произвели на него впечатление.
Девушка наклонилась к повязке и обнаружила, что слишком рано закончила раздевать Дэниела. Часть повязки уходила за пояс брюк.
– Думаю, ты мог бы…
Просьба умерла, так и не прозвучав. Собравшись с духом, Сьюзан расстегнула верхнюю пуговицу брюк. Ее бравада испарилась, но девушка заставила себя продолжить.
Дэниел хотел было остановить ее, но она ловко вернула его руки на место.
Сьюзан пресекла возможные протесты, открыто глянув Дэниелу в глаза и сказав:
– Не надо, Дэниел. Не останавливай меня. Мне надо это сделать. Мне нужно знать, на что я способна.
Правда, в ее словах прозвучало отчаяние.
И хотя Дэниел держался по-прежнему напряженно, Сьюзан чувствовала, что внутренне он смягчился.
Расстегнув достаточно пуговиц на брюках и размотав бинты, Сьюзан подумала, не зашла ли она дальше, чем предполагал Дэниел. Руки у нее задрожали, колени подогнулись.
Она увидела, что рана затягивается хорошо, кожа срастается, следов воспаления почти не видно. Лишь припухлость самого рубца и тех мест, где прошли стежки, говорили о том, что до полного выздоровления еще далеко. – Уже лучше. Гораздо лучше. Дэниел не ответил, и Сьюзан принялась смазывать рану одним из снадобий Эсси. Пальцы девушки бессознательно гладили Дэниела. Любовно. Нежно.
Дэниел застонал. Сжал кулаки и попытался вывернуться из рубахи.
– Не надо, Сьюзан!
Он высвободил руки и обнял Сьюзан. Испачканные маслом руки крепко обхватили ее плечи, а рот Дэниела захватил ее губы.
Губы Сьюзан раскрылись, и язык Дэниела проник внутрь ее рта. Про себя Сьюзан отметила, что именно этого она ждала все то время, что прошло с момента их встречи у монастыря. Ей необходимо было убедиться, что она получает наслаждение от объятий Дэниела, не испытывая при этом вины, как было до этого. Сьюзан хотелось погрузиться в волны чувственности, не думая о последствиях для своей души. И вот теперь она не ощущала никакого стыда, только восторг.
– Я пытался. – Он оторвался от нее и покрыл поцелуями шею Сьюзан. Она задохнулась, потому что не подозревала, что это место может быть таким чувствительным. – Я пытался держаться от тебя подальше. Я знаю, что тебе нужно время, чтобы привыкнуть к переменам в твоей жизни. И знаю, что ты не должна усложнять ее отношениями с таким, как я. Но я не могу удержаться. Я не могу снова бросить тебя.
Сьюзан изо всех сил прижалась к широкой груди Дэниела. Изголодавшись, она жаждала чувственной пищи, которую он ей давал.
– Ты нужна мне, – прошептал ей на ухо Дэниел.
– Да.
– Но я не хочу напугать тебя.
Где-то в глубине сознания Сьюзан шевельнулся черный страх.
– Ты не напугаешь.
Он погладил девушку по волосам.
– Все может быть. И скорее всего… но мне нужно знать, что ты достаточно доверяешь мне и позволишь мне помочь тебе.
– Дэниел, о чем ты говоришь?
Он стоял на грани между злом и спасением, обязательствами и одиночеством.
– Я тебя хочу.
Дэниел погладил Сьюзан по спине, крепко поцеловал. Сьюзан затихла, боясь, придвинуться ближе и не желая покидать его объятия.
Обнимать Сьюзан было так сладостно, что Дэниел удивился, как мог так долго быть разлучен с ней. Она принадлежит ему. Они должны быть вместе.
Теперь он хотел остаться с ней, первым увидеть, как она станет меняться.
– Сьюзан, я не хочу, чтобы ты оставалась в приюте, я хочу, чтобы ты поехала со мной.
Сьюзан открыла рот, но промолчала. Она не знала, что именно он ей предлагает. Нужен ли ему товарищ или он просто жалеет ее. Но огонь в глазах Дэниела, его руки, обнимающие ее, сказали девушке правду.
– Ты позволишь мне заботиться о тебе? – спросил Дэниел.
– Д-да.
– Ты поедешь со мной?
Дэниел ждал ответа. Если она откажется, он не знает, что тогда делать, но отпустить ее от себя не сможет. Если же согласится, он сделает все, все, чтобы она не пожалела о своем решении.
– Да.
Он даже не поверил своим ушам. Так боялся получить отказ, что даже не расслышал согласия.
– Правда?
– Да. Да, я уеду с тобой.
Вскрикнув от радости, Дэниел крепко обнял Сьюзан и приподнял ее над полом.
– Ты не раскаешься, обещаю. Вместе нам с тобой будет очень хорошо. Завтра мы… – Он резко замолчал и поставил Сьюзан на пол. – Проклятье, я забыл про Каттера.
– Про Каттера?
– Это мой начальник. Я должен был встретиться с ним вчера, но послание Брэкстона совсем вылетело у меня из головы. – Без дальнейших слов он отпустил девушку, схватил винтовку и пальто. – Я вернусь через час, самое большое через два.
– Но что…
Дэниел схватил Сьюзан и запечатлел на ее губах пылкий поцелуй.
– Доверься мне, – сказал он. – Мне нужно поговорить с Каттером насчет увольнения из агентства.
– Увольнения!
– Тогда мы с тобой начнем строить планы.
– Но, Дэниел…
Он еще раз поцеловал ее, на этот раз не торопясь, нежно и сладко.
– Я вернусь. А ты следи за хозяйством. Да, платье Эсси… по-моему, я напрочь загубил его. – Дэниел тронул щеку Сьюзан. – Я хочу, чтобы ты никогда не ходила в черном или сером. Поняла?
Сьюзан улыбнулась:
– Поняла.
Она проводила Дэниела до черного крыльца, получив за это еще два поцелуя. А когда он ускакал в ночь, Сьюзан подумала, что впервые, насколько помнит, у Дэниела было такое спокойное лицо и он казался счастливым. Абсолютно счастливым.
Радость Дэниела зажгла огонь и в ее душе, пламя, которое вступило в сражение с холодом ее страхов.
Глава 18
Он съежился от холода, руки и ноги закоченели и почти потеряли чувствительность. Прошло уже несколько дней с тех пор, как он расправился с Джибби, длинные, нескончаемые дни тишины и ожидания. И за все это время до него не долетело ни единого слуха о том, что Крокеру стало хуже. Наконец он решил сам взглянуть на сыщика.
Похожие на осколки бриллиантов звездочки изливали на снег свой мерцающий свет. Он следил за приютом, ждал. Проходили часы. Часы, наполненные яростной решимостью. Потом он внезапно получил доказательство того, что Крокер снова избежал действия яда: сыщик появился на улице, напоминая своим видом воина-мстителя. Прямая осанка, твердая походка.
Удовольствие, написанное на лице Крокера, заставило болезненно сжаться сердце соглядатая. Нет. Нет! Почему Крокер решил не принимать порошок? Почему ему так везет… или, может, он настолько сметлив? К этому времени он должен был превратиться в трясущуюся развалину, но судя по тому, как уверенно он вскочил на коня и поскакал, он каким-то образом почуял неладное.
В мозгу мужчины снова проснулись голоса, обвиняя его в неудаче. Его обуяла ярость, такая черная и всепоглощающая, что он уже не мог соображать. Слишком много боли причинил Крокер. Надо что-то сделать. Он рассчитывал ослабить его физически. Что ж, придется пересмотреть план. Он использует все, что узнал за последние месяцы, чтобы заманить Крокера в свою ловушку.
От холода мужчина уже не мог двинуться, но заставил себя подняться и побрел прочь от конюшни.
Месяцы подготовки сослужили ему добрую службу. Он знал о сыщике все: места укрытия, методы, которыми он действовал, способность справляться с отрицательными сторонами работы, как он проводит личное время. Он знал Крокера как облупленного. Этот человек дорого заплатит за каждый свой вздох. Пора пустить в ход маленькую монашку Крокера. Он разделается с ней как следует, и тем самым расправится с Крекером.
Через неделю Малыша Флойда привезут в Эштон. В этот день Крокер узнает, что такое вероломство и предательство. Он будет страдать, как никто до него. Око за око. Зуб за зуб.
Только после этого ему дадут умереть.
Незнакомец доковылял до своей лошади. Ноги кололо как иголочками, но это не ослабило его решимости довести свой план до конца. Пинкертонов сыщик нанес ему слишком много оскорблений. Теперь он ввергнет Крокера в ад и даже глубже. Он уже все для этого подготовил. Собрал целую армию. Нынче ночью он встретится с ними и посвятит в свои планы. И к концу недели так ловко захлопнет ловушку, что Крокер и глазом моргнуть не успеет. И не сможет из нее вырваться.
Дэниел от нетерпения поругивался. С каждой милей он все больше жалел, что не живет, как обычный человек. Подниматься бы с восходом солнца, проводить день на земле и делить вечера с прекрасной женщиной.
Но сейчас он как раз и едет, чтобы это могло осуществиться. Со Сьюзан. Непонятно, почему он так поздно понял, что они созданы друг для друга. Возможно, потому, что ждал, когда она уйдет из монастыря. Теперь, когда это сделано, ничто не мешает ему воплотить свою мечту.
Нужно столько сделать, чтобы обеспечить их будущее. Ему предстоит проверить свой участок, найти работу, купить разную утварь и припасы. Но сначала надо порвать отношения с агентством Пинкертонов.
Дэниел ехал и проклинал все препятствия: ледяной ветер, тьму, а больше всего Джидайдию Каттера, старающегося вернуть его в тот мир, о котором он хотел забыть.
Правда, надо признать, что даже мысли о смене образа жизни пугают его до смерти. Он всегда жил один, никогда ни от кого не зависел, полагался только на себя. Но назад дороги нет. Теперь или никогда. Пока он хочет оставить холостую жизнь и научиться любить женщину.
Поплотнее запахнув пальто, Дэниел дал коню шпоры и между деревьев направился к главной дороге. Там он поехал вдоль двойного железнодорожного пути, пока не достиг развилки, от которой дорога «Гумбольдт и вестерн» уходила через узкое ущелье на восток, а «Уосатч территориал» – на юг.
Мерин проскакал пониже дамбы, сооруженной над руслом ручья, и Дэниел, следуя указаниям Брэкстона, резко свернул в глубокий скалистый каньон. Натянув поводья, чтобы замедлить ход своего коня, Дэниел стал продвигаться тихо и осторожно. Въехав в ущелье, он внимательно оглядел беспорядочно громоздившиеся вокруг скалы – внимательность и подозрительность стали его второй натурой.
Доехав до валуна, который преграждал дорогу, Дэниел остановился. Коротко свистнув четыре раза, стал ждать. Услышав ответ, ударил Шефа в бока каблуками и осторожно вынул из седельной кобуры винтовку.
Мотая головой, Шеф ловко обошел валун и оказался на открытом пространстве. Дэниел обвел глазами обледеневший каньон, различив на скале над собой темные фигуры. Дэниел узнал сыщиков, тоже работающих на агентство Пинкертонов, и молча отсалютовал им винтовкой.
Не успел Крокер подъехать к убогой хижине, прилепившейся к одной из скал, как дверь распахнулась и оттуда выскочил человек. Остановившись на верхней ступеньке крыльца, он сердито уставился на Дэниела.
– Проклятье, Крокер! Где тебя черти носили? Я просил тебя приехать вчера.
Не обращая внимания на Каттера, Дэниел подъехал к хибаре, слез с коня и привязал его к кривому деревцу, росшему у крыльца.
– Ну? – нетерпеливо потребовал ответа Каттер.
Дэниел ничего не ответил, лишь скользнул по своему начальнику взглядом, поднялся на крыльцо и вошел в домишко.
– Я задержался.
Не в первый раз он испытывал прилив раздражения из-за манеры Каттера вести себя как надзиратель, а не как начальник.
В хижине Дэниела встретило слабое тепло. Стащив зубами перчатки, он прошел к стоявшей в углу черной железной печурке. С полки на стене взял облупившуюся эмалированную кружку и налил себе кофе, который кипел, верно, с самого утра.
– Я волновался.
– Я знаю, Каттер. – Сжав зубы, Дэниел повернулся к своему начальнику и сделал глубокий вдох, набрав полные легкие пропитанного запахом кофе и дыма воздуха. Гнев улегся так же быстро, как поднялся. – Я приехал как только смог.
Он не счел нужным пояснить, что забыл о назначенной встрече. Беспечность никогда не была присуща Дэниелу Крокеру, пока зеленоглазая красавица не захватила все его мысли.
Каттер продолжал смотреть на Крокера, как смотрит на непослушного медвежонка мать-медведица. Сначала он взъерошил свои волосы, потом приладил их, прикрыв лысеющую макушку.
– Пойдем. Я хочу тебе кое-что показать.
Джидайдия Каттер заметно расслабился, расправил плечи. Кивком он указал на расстеленную на столе в центре комнаты карту.
Дэниел сделал глоток горького варева, громко изругав его вкус, но радуясь спасительному теплу. Он чуть не сказал Каттеру правду – что собирается навсегда бросить ремесло сыщика, – но серьезное выражение лица Каттера удержало его. Оперевшись рукой на грубый стол, Дэниел наклонился над картой, лежавшей поверх груды бумаг и прижатой по углам камнями.
– Флойда Дули повезут в воскресенье.
– Так скоро? Каттер кивнул.
– Его привезут из Солт-Лейк-Сити по «Уосатч территориал». Поезд пройдет через Эштон… – говоря, Каттер кривым указательным пальцем показывал путь на карте, – …и остановится здесь, где расходятся две железные дороги.
Дэниел кивнул, сделал еще глоток. Гася внутренний порыв, побуждающий его присоединиться к делу, он тем не менее уже начал машинально представлять план местности за пределами каньона.
– Людей мы поставим здесь… – Каттер указал на склон горы над развилкой, – …и здесь. – Он отметил густые деревья, росшие по берегу ручья. – В вагоне с Дули будет шесть человек, еще шестеро будут находиться» в других вагонах.
Дэниел внимательно посмотрел на Каттера.
– Уж очень много народу из-за перевозки одного обычного заключенного.
Каттер открыл рот, да так и остался, словно позабыл все слова.
Все поняв, Дэниел посуровел, поставил на стол кружку и мягко заметил:
– Ясно… Ты хочешь заманить в ловушку всю банду Дули. А Малыша Флойда используешь в качестве приманки.
Каттер скривился.
– Малыш Флойд не единственная наша карта, хотя, уверен, они приведут полдюжины своих, чтобы освободить его, невзирая на обстоятельства. Но я хочу заполучить всю шайку. Я хочу, чтобы весь проклятый клан Дули попал в наш капкан и мы покончили с ними раз и навсегда. – Каттер поднял голову, его слезящиеся серые глаза посмотрели прямо на Дэниела. – И чтобы добиться этого, нам нужен еще один туз в колоде. Ты.
Дэниел похолодел.
– Что ты хочешь этим сказать? – медленно спросил он.
– Грант Дули бежал из миссурийской тюрьмы две недели назад.
Дэниел застыл.
– Он будет искать того, кто засадил его туда, – продолжил Каттер. – Сейчас он, вероятно, довел свою семейку до безумия. Им покажется недостаточным просто освободить братца, если они узнают, что к заходу солнца ты будешь у них на хвосте.
– Возможно, я не самый любимый братьями Дули человек, но вряд ли весь клан засветится, чтобы подстрелить меня.
– Мы распустили слух, что на этой неделе через Эштон повезут динамит.
Проклятье. Дули любят динамит, как мальчишки обожают петарды. Взорванные сейфы, поезда и мосты стали визитной карточкой этой банды. Они не смогут устоять перед грузом динамита. Гранту и Марвину Дули не придется долго упрашивать своих родственников. Они уже, наверное, предвкушают, как разнесут на части Дэниела Крокера и все агентство Пинкертонов.
И перед лицом всего этого Каттер собирается вертеть у них перед носом Дэниелом Крокером, как червем на крючке перед рыбой. Если бы Дэниел узнал об этом плане несколько недель назад, даже несколько дней, он выполнил бы эту работу и, возможно, получил бы удовольствие от того, что поймал банду Дули и передал ее в руки правосудия. Но теперь у него есть Сьюзан. И их будущее.
Дэниел достал из кармана перчатки и принялся натягивать их.
– Нет.
– Что значит «нет»? Дэниел направился к двери.
– Крокер!
Он остановился.
– Ты не можешь уйти, Крокер. Дэниел глянул через плечо.
– Посмотрим.
– Если ты выйдешь из дела, я сделаю так, что ты потеряешь свою землю.
В комнате повисла зловещая тишина. Дэниел медленно повернулся.
– Ты прекрасно знаешь, что я расплатился за землю.
– Почти, Дэниел. Но не совсем.
Ярость и отчаяние охватили Дэниела. Провались оно все к чертям! Долгие годы он откладывал каждый пенни, чтобы купить небольшой участок менее чем в десяти милях от того места, где он сейчас стоял. Собственная земля – у него никогда не было своего угла. Пять лет назад, когда продавался этот участок, Дэниелу не хватало денег, и Каттер выкупил половину, разрешив Дэниелу постепенно выплатить долг. Он почти расплатился. Почти.
– Это шантаж, Каттер.
– Совершенно верно. Кроме того, если ты не поможешь нам навсегда покончить с Дули, ты проживешь остаток жизни в страхе, пугаясь каждой тени. Мы ловили их по одному, но они выручали друг друга. Сейчас есть возможность взять их всех и надежно упрятать за решетку. Я не собираюсь лишать тебя права выкупа закладной. Я просто продам ее и наберу людей, если понадобится.
Дэниел гневно смотрел на своего друга. Каттер не мог так с ним поступить. Он знал, что значит эта земля для Дэниела, сколько он мечтал о ней.
Но Каттер был одержимым человеком. И упрямым. Если он что-то забирал в голову, спорить с ним было бесполезно.
– Сделай для меня эту работу, Дэниел, и с долгом будет покончено. Я даже подарю тебе дойную корову.
Дэниел выдохнул. Предложение звучало заманчиво. Сэкономив таким образом деньги, он сможет купить скот и сделать ремонт в доме. И дойная корова не повредит.
«В последний раз. В последний раз».
– Что именно я должен сделать?
Каттер был не дурак, чтобы поверить, будто Дэниел согласится на все что угодно. И Дэниел тоже понимал это, наблюдая за выражением лица начальника.
– В ближайшие день-два покажись где только можно. А если кто спросит, скажи, что навещаешь родных.
– Черт, – прошептал Дэниел.
– А в ближайшее воскресенье поможешь при пересадке опасного преступника.
Дэниел громко фыркнул. Малыш Флойд Дули был жалким, пустоголовым трусом. Если кого он и ранил, то только себя.
Вот его братья – те были убийцами.
– А потом?
– Потом мы хватаем Гранта и Марвина Дули… и расходимся по домам.
Дэниел с сомнением покачал головой.
– Почему ты думаешь, что Дули придут за Флойдом? Или за динамитом? Или за мной? Они могут посчитать это чересчур накладным.
– Они придут. Честь семьи.
– Да уж, честь у них.
– Скажем, их сварливая мамаша не допустит, чтобы ее дитятю повесили или чтобы ты остался цел и невредим.
Вот этому Дэниел готов был поверить.
– А почему ты думаешь, что они приедут в Эштон? Почему не остановить поезд в Солт-Лейке или дальше?
Каттер не стал вилять.
– Этот перегон – самое уязвимое место этой дороги. Дули знают, что нам придется переводить стрелку, чтобы поезд пошел на восток.
Дэниел ждал, понимая, что это не конец.
– Кроме того, в последнее время в Эштоне происходят странные вещи.
– Например?
– Какие-то воришки таскают на фермах кур, украдены лошади, незнакомцы задают нелепые вопросы о железнодорожных станциях и расписаниях движения поездов. Кто-то поджег в городе аптеку. Владелец, мистер Джибби, жестоко пострадал. Он пока не пришел в сознание.
– И ты думаешь, это дело рук Дули?
– Может быть. А может быть, и нет. Но зная пристрастие Гранта к морфию, это возможно.
Дэниел внимательно обдумал услышанное, но, с какой стороны ни посмотри, ситуация ему не нравилась.
– А как же обитатели «Бентон-хауса»? Мое участие может отразиться и на них.
– Им ничего не грозит. Грант Дули не сделает ничего, что повредит освобождению брата. Его единственная надежда устроить засаду, когда Флойда будут переводить с одной железнодорожной ветки на другую.
Дэниел задумчиво почесал переносицу. Он устал от всего этого. Очень устал.
– Может, ты и думаешь, что Дули не причинит вреда приюту, но я так не считаю. Дай мне слово, что они будут под защитой. Независимо ни от чего.
Каттер кивнул. На губах его появилась торжествующая улыбка.
– Даю слово. Утром я перво-наперво пришлю в приют охрану.
Дэниел прищурился.
– И я хочу выйти из игры, – медленно проговорил он. – Когда дело будет сделано, я уйду из агентства.
Каттер хотел было возразить, потом передумал.
– Хорошо.
Дэниел наклонил голову, показывая, что план согласован.
– Я сниму в городе комнату в гостинице на время мероприятия.
– Нет.
Брови Дэниела взметнулись, и он бросил на Каттера предостерегающий взгляд.
– Ты не можешь уехать из «Бентон-хауса». Иначе начнутся разговоры и вопросы.
– Провались все к чертям, ты просишь меня подвергнуть еще большей опасности жизни людей в приюте, будто тебе недостаточно.
– Я не прошу тебя ни о чем, что не продумал!
Дэниел упрямо выставил подбородок.
– Поезжай домой, Дэниел, – мягко, по-отечески произнес Каттер. – Возвращайся к своей малышке.
Лицо Дэниела окаменело.
– Какой малышке?
– К той, о которой ты всегда говорил, когда напивался и чувствовал себя одиноко. К той, чья фотография хранится у тебя в сумке.
Дэниел выскочил из хижины, нахлобучил шляпу.
– Крокер! Дэниел обернулся.
– Я разместил в городе несколько человек. Один из них свяжется с тобой перед пересадкой Флойда. А пока… будь осторожен.
Отмахнувшись от заботы начальника, Дэниел отвязал поводья и вскочил в седло.
– Эй, Грант!
Сквозь наркотический туман до Гранта Дули донесся грубый шепот. Кляня про себя человека, который посмел нарушить его отдых, Грант поднял голову, покоившуюся на груди у проститутки, и скривился, встретившись с жестким взглядом Марвина.
– Катись отсюда, Марвин, – невнятно проговорил Грант.
Он уронил голову, зарывшись подбородком в огромную грудь женщины и вдохнул запах дешевых духов и пота. Обмякнув на изъеденном мышами диване, он запустил руку женщине под юбку.
– Я думал, ты хочешь достать Крокера… или это была только болтовня?
– Я сказал убирайся, Марвин!
– Она одна. Девчонка Херст одна.
– Ну и?
– Ну я и подумал, что ты захочешь сравнять счет. Почему бы нам не позабавиться с ней сегодня? Не попробовать женщину Крокера? Сдается мне, нам это поможет. Если мы навестим ее сегодня ночью, он будет вне себя… с ума сойдет. А тот, кто сходит с ума, допускает ошибки.
Огромным усилием воли Гранту удалось открыть глаза. По мере того как слова Марвина проникали в сознание Гранта, его тело начинало повиноваться ему. Он отвернулся от пышных грудей и, прищурившись, смог взглянуть на склонившегося над ним мужчину. Потом обвел глазами продымленное помещение, заполненное членами клана Дули. Между бандитами слонялись две женщины, надеясь облегчить кошельки мужчин. После только что состоявшегося бурного обсуждения молодцы были на взводе и пылали злостью.
– Давай, Грант, – вкрадчиво проговорил Марвин. – Ты, я, Барт и Нейт. Проберемся в приют, никто и не заметит. Она там одна, с детьми. Все остальные в городе.
Губы Гранта искривились в презрительной усмешке, и он снова повалился на мягкий бюст проститутки.
– Крокер уже вернулся туда.
– Нет, не вернулся.
– Ты уверен?
– Да, черт возьми. Его коня нет. Думаю, он не вернется до рассвета.
Грант засмеялся, густой, низкий звук должен был означать удовольствие. Освободившись из цепких объятий женщины, он плюхнулся на стул и нацепил ремень с револьвером.
– Барт, Нейт, подождите меня за дверью. Марвин пошел к выходу, но остановился.
Когда он повернулся, Грант увидел, что лицо его выражает, чего раньше никогда не случалось, ненависть. Ничем не прикрытую ненависть.
– Я не собираюсь таскаться за Крокером по всему Вайомингу за так. Я лично хочу помочь ему отправиться в ад.
Грант ухмыльнулся.
– А разве мы все не этого хотим? – поинтересовался он. – И как я уже говорил, эта девчонка – самый лучший для этого способ.
Глава 19
Сьюзан села на постели, пытаясь определить, что за звук пробудил ее. В отдалении ей послышался приглушенный стук копыт и пофыркивание лошадей. Она отбросила одеяла и набросила шаль. Внезапная тревога охватила девушку. Если это вернулись Донован и Эсси, значит, что-то случилось с бедным мистером Джибби.
Сьюзан сбежала вниз. Оказавшись в вестибюле, она чиркнула спичкой и зажгла керосиновую лампу. Звуки доносились с дорожки, которая вела к главному входу, поэтому Сьюзан поспешила в гостиную, поставила лампу на стул у окна и, отодвинув занавеску, выглянула в темноту. Было почти половина пятого утра. Не дождавшись возвращения Дэниела, она легла за полночь. Думая, что его задерживает начальник, она не особенно волновалась. Но теперь…
Чья-то рука обхватила Сьюзан сзади за шею, а грубая ладонь зажала рот, не дав девушке закричать. Она вцепилась в опутавшую ее веревку, стараясь подавить леденящий ужас, от которого она уже начала задыхаться.
«Стой смирно, малышка. Стой смирно, а мы пощупаем гладкую кожу твоей мамочки».
Сьюзан начала вырываться, извиваясь в руках мужчины. Еще три темные мужские тени вошли в комнату. Она увидела их лица. Двадцать лет назад она уже видела такие лица. У дезертиров, которые втоптали в землю ее мать.
Вперед выступил худой мужчина с изъеденным оспой лицом. Медленно растянул губы в улыбке. Сьюзан дернулась, но державший ее человек лишь крепче сжал ее.
