Текст книги "Дальняя буря"

Автор книги: Лайза Бингхем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Вымотанная физически и морально, Сьюзан завернулась в пальто Дэниела и босиком прошлепала в спальню и легла рядом с мужем, обняв его, словно хотела набраться от него тепла и спокойствия.

Дэниел проснулся, как от толчка. Повернув голову, он увидел Сьюзан, смотревшую на него с таким обожанием, что у него защемило сердце.

Она вытащила у него из кармана часы и подняла крышку.

– Сейчас почти шесть. Ты спал меньше часа. Постарайся еще отдохнуть..

Дэниел провел рукой по лицу, пытаясь утихомирить возбуждение, не покидавшее его после того, что случилось в этот день. Он говорил себе, что все закончилось, но разум и тело отказывались верить. Не так-то легко после десяти лет работы в агентстве Пинкертонов изменить весь строй жизни.

– Как плечо?

Дэниел подвигал рукой. Рана отозвалась тупой болью, мышцы были напряжены, но он жив и пережил худшее. Переживет и это.

– Немного побаливает. Скоро совсем пройдет.

Несколько минут они лежали в тишине. Потом у Сьюзан заурчало в животе, и она хихикнула.

– Еды ты, наверное, не припас?

– Ну, вообще-то…

Дэниел нашел банку консервированных бобов и другую – с персиками. Они расстелили на полу в гостиной одеяло и поели прямо из банок. Пользовались ножом Дэниела, потому что он не вспомнил о тарелках и столовых приборах.

К концу трапезы пальцы у Сьюзан слиплись, но чувство голода не исчезло.

– И чем ты теперь будешь заниматься? – спросила она.

– Думаю разводить скот и держать лошадей. Годы в кавалерии и работа в агентстве сделали меня знатоком лошадей. Надеюсь прокормиться этим, прокормить нас обоих.

Сьюзан понравились его слова. Нас обоих. Дэниел придвинулся ближе.

– Мне хочется, чтобы ты была здесь счастлива, Сьюзан. Конечно, тут немного одиноко. Иногда зимой ущелье бывает отрезано от Эштона.

– Что ж, значит, нам не придется искать уединения.

Взгляд Сьюзан скользнул по губам Дэниела. Она ждала, когда он поцелует ее.

Дэниел продолжал говорить, избегая этого ее взгляда.

– А весной тут непролазная грязь, дорога становится непроходимой.

– Значит, у нас не будет непрошеных гостей.

Дэниел замолчал. Он не мог больше говорить. Волосы Сьюзан рассыпались по плечам. Глаза сияли. Она была так прекрасна, что у него уже не было сил ждать, когда она будет принадлежать ему во всех смыслах этого слова.

Дэниел молчал, и Сьюзан добавила:

– Ты забыл про лето, Дэниел. Летом нас станут укрывать горы, и в доме будет прохладно и всегда свежий воздух. А осенью опавшие листья защитят нас от первых холодов.

Дэниел коснулся ее пальца, потом другого. Нежная, гладкая кожа.

– Я предлагаю тебе нелегкую жизнь, Сьюзан. Поначалу у нас будет мало денег.

– Мне не нужны деньги.

– Какое-то время я не смогу нанимать работника.

– Я помогу.

– Дом маленький и тесный. Возможно, новый мы построим не скоро.

– Мне не нужно много комнат, Дэниел. Он оставил ее руку и поднял глаза. То, что он увидел в ее взгляде, заставило его замолчать. Потребность в нем. Желание.

– У меня есть все, что мне нужно. Здесь, – сказала Сьюзан. – Вот увидишь. Я буду счастлива. Очень счастлива.

По выражению лица Дэниела Сьюзан поняла, что он не совсем ей верит Всю жизнь он жил один и теперь, когда кто-то будет рядом, ему казалось, что он предлагает ей недостаточно.

Сьюзан наклонилась вперед.

– Этот дом и земля – больше того, о чем я мечтала, Дэниел. Но я откажусь от них, если лишусь из-за них тебя.

Голос у нее прервался, когда она вспомнила, как над ними стоял Грант Дули и целился Дэниелу в голову.

– Мне все время не везло. До сегодняшнего дня, – прошептал Дэниел. – Я не заслуживаю тебя.

Она покачала головой, недоумевая, почему он никак не поймет, что ей нет дела до его прошлого. Ведь у них впереди будущее. Вместе.

– Почему, Дэниел?

Он не ответил, лишь поцеловал ее ладонь. Сьюзан сжала ее, будто хотела удержать тепло его губ.

Быстрым движением Дэниел притянул Сьюзан к груди Она сидела спиной к нему, он обнимал ее за талию. Так они сидели и смотрели, как сквозь щели ставней по полу пробираются лучики света, как сгущаются сумерки и комната погружается во тьму.

– Мне так хочется увидеть, каким станет дом, когда снимем ставни, вымоем окна, – прошептала Сьюзан. Дэниел крепче обнял ее в ответ. – Мы будем здесь счастливы. У нас будет безопасный дом, полный любви.

Любви. Это слово встряхнуло Дэниела. После всего происшедшего он уже не был уверен, что сможет уберечь Сьюзан.

Морщинка прорезала лоб Сьюзан, когда Дэниел отодвинулся от нее и встал. Он прошел по комнате и встал у одного из окон. Сьюзан поднялась и, подойдя к мужу, положила на его руку ладонь.

– Что случилось?

– Я чуть не погубил тебя сегодня.

– Я не понимаю.

– Я не уберег тебя.

– Ты не мог помешать тому, что случилось.

– Но я должен был! Разве ты не понимаешь? Я должен был позаботиться о тебе!

Сьюзан почувствовала, что за этим кроется нечто большее, чем вся эта история с братьями Дули.

– В чем дело? Тебя беспокоит что-то другое. Что?

– Ничего, – коротко выдохнул он. Сьюзан заставила Дэниела взглянуть на нее. В его потемневших глазах стояла мука.

– Расскажи мне, – тихо попросила она. – Я не могу видеть тебя таким. Я раскрыла тебе свои тайны. Я все тебе рассказала.

В комнате повисло молчание, нарушаемое только негромким потрескиванием огня в камине. Дэниел откинул голову и глубоко вздохнул.

– Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, – сказал он.

– Ничего не случится. Я лю…

Он прижал палец к ее губам.

– Не говори этого! Пожалуйста, не люби меня, Сьюзан.

– Я не понимаю.

– Все, кто меня любил, умерли, Сьюзан. Я не хочу, чтобы ты умерла.

Сьюзан улыбнулась бы такому нелепому высказыванию, если бы Дэниел не был столь мрачен.

– Ты же этому не веришь?

– Ты ведь не знаешь, как я очутился в приюте? По всем земным и небесным законам я никогда не был сиротой. – Он горько рассмеялся. – Я был девятым ребенком в семье, а всего нас было десять. Мой отец был пьяницей и ублюдком и не давал моей матери отдыха, делая ей одного ребенка за другим.

Сьюзан поморщилась от грубых слов Дэниела, но не перебила его.

– Все дети были мальчики. Когда я родился, мама подумала, что это ее последний ребенок. Но потом появилась Энни. – Голос его потеплел. – Проклятье, она была такая красивая. С самого начала. Но мама так этого и не узнала.

Дэниел прерывисто вздохнул.

– Когда у нее началось кровотечение, дома был только я один. Я пытался помочь ей, но ничего не мог сделать. – Он сглотнул комок в горле. – Я пообещал позаботиться об Энни, – быстро закончил Дэниел.

– После маминой смерти отец становился все хуже и хуже. Когда началась война, большинство моих братьев сбежали на фронт. Однажды я пришел домой и увидел, что отец трясет Энни, чтобы она не плакала. Я накричал на него и ударил. После этого я никогда не оставлял ее с ним одну. Я повсюду брал ее с собой. Прошел месяц. Как-то отец отвез нас в город и велел ждать его. Он так и не пришел за нами.

Дэниел склонил голову.

– Мы пошли в Бентонбург. Какое-то время жили в публичном доме. Дочь одной из женщин прятала нас там, но, когда все открылось, мы вынуждены были уйти. Однажды ночью я пошел искать какой-нибудь еды. Я спрятал Энни в корзине в кустах за городом. Она спала. Я знал, что вернусь и…

Сьюзан замерла от боли, пронизывающей голос Дэниела. Но он должен договорить. Должен выплеснуть наружу то, что накопилось за столько лет.

– Какая-то пара нашла ее там. Они взяли Энни к себе, думая, что ее бросили. Когда я узнал, куда ее взяли, я решил, что так… будет… лучше. Она была еще совсем маленькой… маленькой. – Он стиснул кулаки, так что побелели костяшки пальцев. – Через два дня я нашел ее изувеченное тело на улице. Они избили ее и бросили умирать.

Сьюзан вскрикнула от ужаса. Как же Дэниел жил со всем этим? Какая боль и чувство вины сокрушали юную душу? Он сам был еще ребенком.

Сьюзан обняла Дэниела, прижавшись щекой к его груди. Он тоже обнял ее, но напряжение не оставило его. Она и представить не могла, какой груз он нес… и продолжает нести.

– Я был нужен Энни. Энни любила меня. А я не спас ее, так же, как и маму.

– Ты был не виноват, – прошептала Сьюзан. Она подняла голову. – Слышишь меня, Дэниел Крокер? Ты не виноват в том, что твоя сестра умерла, как не было моей вины в том, что умерла моя мама. Ты сам помог мне разобраться в этом. Ты не проклят. Твоих маму и сестру убила не твоя любовь – Он попытался отстраниться, но она не отпустила его. – И я не пострадаю от твоей преданности.

Дэниел отвернулся, но Сьюзан заставила его посмотреть ей в глаза.

– Я люблю тебя, Дэниел Крокер, – медленно произнесла она. – И всю жизнь буду любить тебя. Долгую и счастливую жизнь.

Глава 28

Напряжение не оставило Дэниела. Сьюзан сделала шаг назад.

– Поверь мне, Дэниел. – Начав расстегивать свой костюм, она не испытала ни колебаний, ни смущения, ни страха. – Я люблю тебя, Дэниел.

Расстегнула вторую пуговицу, явив взору Дэниела кремовую кожу. Дэниел сглотнул.

– Сьюзан, ты не понимаешь…

– Я люблю тебя.

Расстегнулась еще одна пуговица. Дэниел с изумлением смотрел на Сьюзан. Всегда он вел, он был искусителем и подумать не мог, что роли поменяются. При мысли о том, что его пытается соблазнить собственная жена, Дэниела бросило в жар, отозвался каждый нерв его тела.

– Сьюзан, – простонал он, не в силах выговорить ничего другого.

Постепенно обнажаясь, она повторяла слова любви и доверия. Скоро жакет распахнулся, под ним был корсет. Его жесткие ребра прятались под тонким батистом. Но взгляд Дэниела упал на чуть прикрытую тканью и приподнятую корсетом грудь жены.

Сьюзан стряхнула с себя жакет, явив взгляду Дэниела голые руки и плечи. Она стояла неподвижно, гордо подняв голову, зеленые глаза ее сияли.

– Я никогда не оставлю тебя, Дэниел. Никогда.

Она выпустила жакет из рук, и он упал на пол.

По выражению лица Дэниела Сьюзан поняла, что он думает, будто на этом она и остановится. Он был уверен, что на большее ей мужества не хватит. Но Сьюзан продолжала раздеваться. Негнущимися от холода пальцами она принялась расшнуровывать корсет. Едва он последовал за жакетом на пол, как измученный мальчик внутри Дэниела уступил место мужчине, которым он стал.

Когда взгляд Дэниела остановился на ее груди, пусть и прикрытой сорочкой, Сьюзан немного испугалась. Но страх быстро отступил перед желанием узнать любовь своего мужа. Она нужна Дэниелу. Он нужен ей. Их любовь будет прекрасной, возбуждающей, полноценной. Она знала, что он будет нежен, и хотела удивить Дэниела глубиной своей страсти.

Она стянула с себя юбку и нижние юбки.

– Сегодня тебе не придется выполнять обычную мужскую работу, Дэниел.

От этих слов Дэниел запылал. Сьюзан была так хрупка, так красива. Но кто мог сказать, что она окажется такой соблазнительницей. Наверное, так чувствовал себя Адам. Если Ева смотрела на него хоть вполовину так, как смотрит сейчас на него Сьюзан, он бы взял яблоко гораздо быстрее.

– Ты заставляешь меня испытывать такое, чего, я думала, вообще не существует.

Он смотрел, как она снимает с себя остатки одежды, медленно, дразня, и думал, что сейчас умрет от нетерпения.

Знает ли она, что творит с ним? Думает ли о том, что он находится на грани взрыва?

– Скажи, что любишь меня, Дэниел, – Сьюзан потянула последнюю завязку, и сорочка начала медленно сползать с плеч, обнажая грудь Сьюзан.

– Ты скажешь, – прошептала она. – И очень скоро.

Дэниел издал нечленораздельный звук. Сдерживаться он больше не мог. Ей не нужно ничего ему доказывать. Не сейчас. Больше никогда.

Если бы на ее месте была любая другая женщина, он схватил бы ее на руки и отнес бы на кровать. И отдался бы страсти поспешно и бурно. Но сейчас он не мог так поступить. Не с ней.

– Не надо, Сьюзан. Не делай этого.

Он хотел, чтобы она остановилась. Сейчас. Пока у него еще остаются силы взять себя в руки.

Сьюзан улыбнулась Дэниелу. Напряжение росло.

– Я делаю это.

Он перестал делать вид, что смотрит ей в лицо. Он перевел взгляд на ее груди, отчего они потяжелели. Сьюзан до боли захотелось, чтобы он дотронулся до них. Сьюзан чувствовала, как теплый взгляд Дэниела скользит по ее телу… и по ее душе. Она хотела его. Он был нужен ей. Она получит его. Сегодня ночью.

Руки у нее задрожали, но она подняла их и провела ладонями по гладкой ткани мужниной рубашки. Поднявшись на носочки, дотянулась губами до его рта и замерла, не поцеловав. Прерывистое дыхание Дэниела обжигало ей щеку. Он привлек Сьюзан к себе, и она закрыла глаза.

– Пожалуйста, Дэниел.

Коснулась его губ губами. Она делала то, что он делал с ней, повторяла его уроки. И с каждым поцелуем внутри Сьюзан росло желание. Она выгнулась и прижалась к Дэниелу, и он ощутил ее вес в своих руках. Он прижался к ее бедрам, чтобы она могла ощутить свидетельство его разгорающейся страсти.

Застонав от болезненного желания, Сьюзан заставила себя отстраниться. Но не от страха, она просто предлагала ему себя.

Улыбаясь, она пошла к спальне. Кожа Сьюзан горела, как в лихорадке, лицо пылало. Зная, чем довести Дэниела до крайности, она подняла руки и принялась встряхивать свои волосы, прекрасно понимая, что ее груди приподнимаются весьма соблазнительным образом.

– Люби меня, Дэниел, – срывающимся голосом произнесла она. – Пожалуйста.

Не дожидаясь подтверждения в его взгляде, Сьюзан повернулась и, быстро сняв панталоны и мелькнув перед ним нежной кожей ягодиц, исчезла за дверью. Последний предмет ее туалета остался лежать на полу.

Дороги назад не было. Помоги ему небо, она опять может испугаться, но он не может отступить.

– Любимая?

Дэниел вышел в коридор. Несколько секунд он стоял в нерешительности. Сердце билось в бешеном ритме. Он нервно вытер ладонью рот и пошел в спальню.

В лампе горел маленький огонек. Сьюзан лежала в постели, натянув на грудь покрывало. По тому, как она дрожала, он понял, что часть ее смелости улетучилась, но взгляд Сьюзан был полон все той же жажды.

Дэниел прочистил горло, не в силах отвести от жены глаза. Он хотел знать, как она выглядит. Под покрывалами. Обнаженной. От одной этой мысли его возбуждение переросло в боль.

– Пожалуйста, – прошептала она.

– Пожалуйста, что?

– Пожалуйста, люби меня. Он смог только кивнуть.

– Когда? – спросила она, повторив вопрос, который задавала уже много раз.

– Скоро.

– Когда?

Дэниел вытащил рубашку из брюк, желая продлить томление страсти еще немного.

– Сейчас.

Как и в ту ночь, когда он умывался у нее в комнате, Сьюзан смотрела, как он раздевается. Но разоблачился он гораздо быстрее, чем она. Сорвал в себя рубашку и бросил на пол. Начал быстро расстегивать брюки.

– Эсси сказала, что мужчина может…

– Черт, я не желаю слышать, что тебе наговорила Эсси, – процедил Дэниел.

Сьюзан нервно рассмеялась:

– Почему нет?

– Потому что она явно наговорила тебе лишнего.

Под звуки серебристого смеха Сьюзан Дэниел уже не расстегнул, а оторвал последнюю брючную пуговицу, недоумевая, как он еще сдерживается. При каждом взгляде на жену он разгорался все больше и больше. Но сдерживаться придется, чтобы привести жену к такому же взрыву наслаждения.

Чувствуя неловкость, что его очень удивило, Дэниел снял брюки, подошел к кровати и сел на край. Когда он потянулся потушить лампу, Сьюзан остановила его легким, как пух, прикосновением пальцев. Простыня спала, и Дэниел почувствовал, как груди Сьюзан коснулись его спины. Он уже ни о чем не мог думать, только о вожделении своего тела.

– Не надо, оставь, – промурлыкала ему на ухо Сьюзан.

– Я не хочу напугать тебя.

Вздрогнув, она замерла. Нервы или нетерпение? – подумал Дэниел. Но тут Сьюзан прижалась губами к голой коже его спины и улыбнулась.

– Ты никогда меня не напугаешь.

Неуверенными пальцами Дэниел расстегнул кальсоны и встал с кровати, чтобы снять их. Он услышал, что Сьюзан снова легла, но он чувствовал на себе ее пристальный взгляд.

Шерстяное белье упало на пол, Дэниел стоял спиной к Сьюзан, молясь, чтобы не шокировать ее, когда он повернется, потому что он был более чем готов принять ее.

– Дэниел?

– Что?

– Ложись в постель.

Он размышлял. Можно повернуться и пусть смотрит. Можно сесть на кровать, а потом лечь так, чтобы она ничего не увидела.

– Дэниел.

Он опустился на край кровати. Вслепую поискал за спиной край покрывала и натолкнулся на обнаженную руку, гладкую, мягкую и податливую. От неожиданности он повернулся. И, как и боялся, Сьюзан сразу же устремила на него взгляд.

– О, – всего лишь прошептала она, но Дэниел с легкостью прочел ее мысли.

Взгляд Сьюзан метнулся на лицо Дэниела.

– Может, мы подождем, Сьюзан? Ее пальцы коснулись его губ.

– Ш-ш-ш.

Рука Сьюзан обвилась вокруг шеи Дэниела, и она потянула его к себе, пока он почти не накрыл ее тело своим. Соприкоснувшись с грудью и бедром Сьюзан, Дэниел застонал.

– Люби меня, Дэниел.

– Ты уверена?

– Да, да. – Нетерпеливый вздох желания. Понимая, что должен дотронуться до нее, иначе умрет, Дэниел впился в ее губы. У них был вкус персиков и страсти. Когда язык Дэниела проник дальше, в бархатистую глубину ее рта, Сьюзан вцепилась в плечо Дэниела, стараясь прижать его к себе как можно теснее, раствориться в его теле. Дэниел поднял голову, чтобы набрать в легкие воздуха.

– Дэниел?

– М-м?

– Прикоснись ко мне.

Он провел большим пальцем по подбородку Сьюзан.

– Я касаюсь тебя. Она покачала головой.

– Не лица.

При этих словах огонь внутри у Дэниела вспыхнул адским пламенем. Ему стало так жарко, что он испугался, как бы не сжечь Сьюзан прикосновением. Но потом маленькие пальчики взяли его запястье и направили руку ниже, пока в ладони Дэниела не оказалась грудь Сьюзан. Тогда Сьюзан закрыла глаза и, наслаждаясь, откинула голову на подушку.

– Эсси…

Дэниел закрыл ей рот поцелуем. Ждать он больше не мог. Она сводила его с ума. Испытывая свою смелость, Сьюзан невольно довела Дэниела до крайности. Но все же надо убедиться, что она готова принять его…

Сьюзан застонала, ее ноги напряглись. Медленно, осторожно, не обращая внимания на собственную боль, Дэниел руками и губами подвел ее почти к самому пику наслаждения. Он должен оставить эту ночь в ее памяти как ночь удовольствия, а не страха.

– Что, Дэниел? Что я должна делать дальше?

Тепло ее тела и сладкая невинность вопросов просто губили Дэниела. Рука Сьюзан скользнула по его бедру, провела по спине. Дэниел стиснул зубы, заставляя себя не ощущать даримого ею наслаждения.

Он взял ее лицо в ладони.

– Ты мне доверяешь? Она кивнула.

– Я постараюсь сдержаться до…

– До чего?

Несмотря на серьезность момента, Дэниел усмехнулся:

– По-видимому, Эсси не все тебе рассказала.

Он медленно лег на ноги Сьюзан. Она такая маленькая, хрупкая. Он испугался, что она не сможет вместить его. Дэниел раздвинул коленями ее ноги.

Не в состоянии произнести ни одного слова любви, Дэниел стал целовать глаза Сьюзан, чтобы она закрыла их и не смотрела.

Рукой осторожно проверил, готова ли она, потом тихонько вошел в нее. Сьюзан судорожно вздохнула, дернулась. Дэниел отступил.

– Нет, – простонал он. – Лежи тихо. В первый раз трудно.

Сьюзан вцепилась в его плечи, впилась ногтями в кожу. Дэниел проник в нее немного глубже и остановился, давая ей возможность привыкнуть. Потом одним быстрым движением разорвал преграду между ними.

Сьюзан сжала Дэниела, уткнувшись головой в изгиб его плеча.

– Кончилась? Боль?

Он кивнул, заставив себя думать сейчас только о хриплом, искаженном болью голосе жены. Потом он почувствовал, что она улыбается ему в плечо.

– Я думала, будет хуже.

Дэниел почувствовал прилив гордости, всплеск обожания.

– Будет лучше, – заверил он Сьюзан, надеясь, что сможет продержаться, чтобы подарить ей наслаждение, которого она заслуживает.

– Правда?

Он приподнялся и заглянул в зеленые глаза.

– Правда.

– Покажи мне.

Воодушевленный ее безграничной верой в него, Дэниел начал старое как мир движение. Медленно, на грани боли, он учил ее женской страсти. Он хотел этого с того момента, как увидел Сьюзан на фотографии, и потом, когда поцеловал ее в школе, и когда она стала его женой.

Они вместе двигались к одной цели, их губы то соединялись, то разлучались. И когда Дэниел подумал, что больше не может сдерживаться, Сьюзан вдруг задохнулась, тело ее напряглось, она сжала Дэниела в объятиях. И тут же к нему, как взрыв, пришло сладостное освобождение.

Сьюзан вскрикнула. Он слышал восторг в каждом издаваемом ею звуке. Волны страсти сотрясали тела Сьюзан и Дэниела, пока оба они не затихли, обессиленные.

Прошло несколько бесконечно долгих минут, прежде чем Дэниел набрался сил, чтобы приподняться на локте. Он убрал с лица Сьюзан мокрую прядь волос. Сначала он подумал, что она заснула, но Сьюзан улыбнулась, ресницы ее дрогнули.

– Дэниел?

– М-м-м?

На ее лице было разлито блаженство, от которого он столько лет бежал.

– Я люблю тебя.

Глава 29

Тимми Биб легким галопом подскакал к зияющей пещере, где они с братьями Дули обосновались прошлой ночью. Лошадь тяжело дышала после крутого подъема на гору. Внизу то и дело, отразившись от металла, вспыхивал луч солнца. Прошли почти сутки, но пинкертоны не уходили.

Кинув нетерпеливый взгляд на людей в долине, которые прилипли к ним, как репей к собачьей шерсти, Биб осмотрел своих сторонников. Несколько двоюродных братьев Дули смогли уйти с ним в горы. Поспав несколько часов, Биб, следуя хору внутренних голосов, оседлал коня. Под покровом ночи он вернулся к месту засады, чтобы узнать, там ли Крокер. Выяснив, что Дэниела отослали, Биб вернулся, готовый к перемещению.

– Поднимайтесь! Мы уходим.

Биб обратил внимание, как, с трудом подойдя к своей лошади, Грант приложился к полупустой бутылке, чтобы облегчить боль в животе и снять усталость. Было ясно, что накануне он не успел принять обычную дозу морфия. Через несколько часов ему станет совсем плохо, его начнет трясти. Биб и не подумал сообщить Гранту, что прихватил с собой порошок с морфием, который изготовил для Дэниела аптекарь Джибби.

Мужчины постепенно оседлали своих коней. Один из братьев Дули, высокий и крепкий, оказался, однако, не таким уж послушным. Во взгляде, которым он одарил Тимми, сквозил вызов.

– Ну и?

В ответ Биб достал револьвер и пулей в лоб уложил парня.

– Еще есть вопросы?

Оставшиеся трое смотрели на него с ужасом. Тимми засмеялся при виде их перекошенных лиц. Они казались ему стайкой кроликов. У них даже не хватило духу бежать, и они не понимали, что им осталось несколько часов до встречи с Творцом. Тимми не собирался брать их с собой в свое убежище и не намеревался оставлять свидетелей. Он позволит братьям быть рядом, пока они будут служить ему прикрытием. Потом он уйдет. Один.

– Куда ты нас ведешь? – осторожно спросил Грант, опасаясь задеть легковозбудимого Тимми. У Дули были свои планы, к которым Биб имел отношение.

– Назад в Эштон. Глаза Гранта засверкали.

– Ты поможешь вызволить Флойда? Биб презрительно скривил губы:

– Он мертв! Твой брат мертв.

Не веря своим ушам, Грант оглянулся на остальных. За какие-то сутки от его семьи ничего не осталось. Ничего! Он хотел обвинить Крокера. Ему до боли хотелось возложить ответственность на пинкертонов, но он понимал, что больше всех виноват Биб. Именно он вовлек их всех в свой план. Грант и слушать его не хотел, когда в салуне в Бэрривилле Тимми принялся искушать их возможностью освободить Флойда и одновременно захватить Крокера. Но задумка казалась безупречной.

– Как умер Флойд?

Биб ухмыльнулся с нескрываемым удовольствием, отчего Грант стиснул зубы.

– Не знаю. Я видел, как они выносили его из вагона. Думаю, он умер еще до того, как мы отступили. Бьюсь об заклад, это Крокер пустил ему пулю в лоб.

Грант сжал кулаки, но промолчал. Биб продолжал гнуть свое:

– Ты что, не понимаешь? Во всем виноват Крокер. Все сделал этот ублюдок.

Грант и сам уже начал в это верить, но сейчас ничего сделать было нельзя. Крокер умрет. За этим проследит Биб. А тогда уж он проследит за Бибом.

– Вперед! – крикнул Тимми.

– Куда мы едем?

– Ты уже забыл? Я знаю о Крокере все: его привычки, слабости. Я даже знаю, где он сейчас.

Дэниел открыл глаза – сна как не бывало. Что-то насторожило его, что, он и сам и не понимал. Стал ждать, вслушиваясь в тишину утра. Не услышав ничего, приказал своим мышцам расслабиться, а сердцу – замедлить свой ритм.

Постепенно тело послушалось команды. Мозг подчинился медленнее. Ничего не случилось. Совсем ничего. Он просто еще не до конца пришел в себя. Но кто может винить его после событий последних дней?

Дэниелу удалось уговорить себя, и он зевнул и потянулся, перевернулся на другой бок и наткнулся на мягкое женское тело. Сьюзан.

Улыбка тронула губы Дэниела. Она была такой красивой. Теплой. Страстной.

Дэниел попытался снова уснуть, но ему это не удалось. Что-то – какое-то беспокойство – шевелилось в сознании. Он сходит на конюшню и проверит коня, убедится, что все в порядке. И вернется к жене.

Секунду помедлив, он вылез из-под одеяла и пригладил пятерней волосы. С любовью посмотрел на спящую Сьюзан и поймал себя на том, что мысленно видит себя каждое утро просыпающимся рядом с ней, и так из года в год. Она научила его смеяться и любить. И мечтать.

Дэниел натянул белье, носки, надел рубашку, потом брюки и сапоги. Тихо вышел из комнаты, со стола на кухне взял винтовку – годами опасности выработанная привычка – и направился к двери. Выйдя на холод, беззаботно обежал взглядом свои владения.

Тяжелые тучи ползли вдоль неровной поверхности гор, обещая снег и потепление. Скоро весна. Сьюзан понравится здесь. У них будет дом, какого нет ни у кого, какого не было у него в детстве и о каком он даже не мечтал. Они будут счастливы и…

Что-то насторожило Дэниела задолго до того, как он услышал шум. Он вздернул голову. На склоне горы появились четкие силуэты четырех всадников.

Горечь и злость охватили Дэниела. Он повернулся и бросился в дом. Уже на пути в спальню он услышал приближающийся стук копыт. Они увидели его на крыльце.

– Сьюзан!

Она уже сидела в постели, волосы в беспорядке свисали по сторонам лица.

– Что такое? Что случилось?

– Дули, – бросил он. – Одевайся. Нужно отправить тебя отсюда. Сядешь верхом и поскачешь в приют.

– Нет, Дэниел.

– Сьюзан, не перечь! – Он бросил ей на колени одежду. Его револьвер остался на кухне, поэтому он порылся в комоде и извлек второй, который спрятал под стопкой рубашек. – Я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось! Ты поедешь в безопасное место!

– Только с тобой.

– Сьюзан, если они увидят меня вместе с тобой, они погонятся за нами! Вставай!

Она в растерянности молча смотрела на него, потом, путаясь, начала одеваться. Как только она закончила, Дэниел схватил ее за руку и потащил в кухню. У двери на улице он понял, что уже слишком поздно. Всадники находились в пятидесяти футах от дома, и добежать незамеченной до конюшни возможности у Сьюзан не было.

– Быстро! Полезай в погреб и сиди, пока я не позову тебя. Поняла?

Дэниел отбросил стол в сторону, не позволяя себе обратить внимания на бледность, залившую лицо Сьюзан. Он знал, что перед ней вновь встали все ужасы прошлого, но ничего другого он придумать не мог.

– Дэниел, нет! Я останусь здесь, с тобой. Если ты будешь драться, я буду драться тоже.

– Сьюзан, делай, как я сказал!

Он поднял крышку и подвел сопротивляющуюся женщину к отверствию. Силой повел ее вниз. Когда же Сьюзан начала кричать на него и отказываться идти, Дэниел взял ее лицо в ладони и поцеловал, вкладывая в поцелуй всю нежность и любовь, которым она научила его за прошедшую неделю.

– Пожалуйста, Сьюзан, – взмолился он. – Пожалуйста, сделай, что я тебя прошу.

Он сунул ей в руки револьвер, и между ними пробежала искра понимания. Потом Дэниел оттолкнул Сьюзан подальше в темноту погреба, выбрался наверх и закрыл дверь у нее над головой. Сьюзан съежилась от страха, услышав звук придвигаемого стола. Она бросилась по лестнице и забарабанила в дверь.

– Дэниел! Он не ответил.

Проклятье! Как он мог так с ней поступить! Как он мог! Ведь это и ее дом. И она может стрелять. Может! Она может защитить себя от Дули, так же как и он. Он не мог оставить ее беспомощной и перепуганной, как сделала ее мать. На этот раз Сьюзан намеревалась сражаться.

Она била в дверь, пока не ободрала кулаки, крича, чтобы Дэниел выпустил ее. Ей было слышно, как Дэниел открывает окна и выбивает прикладом мешающие планки ставней. До Сьюзан донеслись приглушенные крики и ругательства бандитов, но она была слишком глубоко, чтобы разобрать их. Раздались беспорядочные выстрелы. Сердце у Сьюзан замерло, руки и ноги отнялись. Она должна выбраться. Должна! Она не может позволить защищать себя таким образом. Она должна помочь Дэниелу.

Со всей силы Сьюзан ударила плечом в дверь, снова и снова, пока она не начала поддаваться, слышно было, как сдвигается стол.

Она, не переставая, билась в дверь, плечи покрылись синяками и ссадинами. Но с каждым ударом дверь приоткрывалась все больше и больше. Наконец стол сдвинулся, и Сьюзан смогла открыть дверь настолько, чтобы оглядеть кухню.

Сьюзан выбралась наверх и чертыхнулась из-за зацепившейся юбки. Не слишком осторожно дернула подол – послышался треск рвущейся материи. Сьюзан огляделась, ища мужа. Потом она заметила, что задняя дверь открыта. Дэниел, спрятавшись за сугроб во дворе, отстреливался от нападавших. Один из них лежал на замерзшей земле рядом с Грантом, двое других стреляли из-за колодца.

Дэниел пригнулся и перебежал к конюшне, засев там за бочкой для воды. Сьюзан поняла, что он хочет отвлечь бандитов от дома, от нее.

Проклиная мужскую гордость и тупое упрямство, Сьюзан покрепче сжала револьвер. Он был тяжел для нее, но ощущение оружия в руке было до странности знакомым. Она знала, как он действует, как взводить курок и нажимать на спусковой крючок. Она ведь даже убила человека. И сейчас снова была готова сделать это, чтобы помочь тому, кого любит, так же как она пыталась помочь своей матери.

Убедившись, что револьвер заряжен, Сьюзан выбежала из дома и увидела, что выскочивший из-за кустов Тимми Биб бросился к Дэниелу, наведя на него револьвер.

– Нет! – закричала Сьюзан.

Биб посмотрел на нее, на долю секунды отвернув оружие в сторону. Сьюзан выстрелила. Биб дернулся, когда пуля ударила в его грудь, и нажал на курок.

Пуля попала Сьюзан в плечо, она хрипло вскрикнула. Выстрелом ее отбросило назад. Она упала, ударившись головой о ступеньку крыльца. Все поплыло у нее перед глазами. Пальцы разжались, револьвер выпал. Сьюзан слышала, как кто-то зовет ее, звук этот отозвался в ее сознании криком ужасной потери. Она машинально поднесла руку к раскалывающейся от боли голове и увидела, как откуда-то издалека к ней бежит Дэниел.

Сьюзан тихо застонала. Судорожно загребла горсть снега, но от охватившей все тело боли не ощутила холода.