Текст книги "Мелодия сердцебиения. Часть 1 (ЛП)"

Автор книги: Лаура Зоммер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Такого спора между мной и родителями ещё не было. Это было ужасно. И Генри не было. Я так хотела ему позвонить…

Глава 17

Генри

Когда Юли выбежала из комнаты, я побежал за ней. Софи последовала за мной и удержала.

– Отпусти её! Это ничем не поможет. – Софи хотела как лучше, но я хотел поговорить с Юли.

– Всё пошло совершенно не так. Она сейчас думает, что мы все предатели, мы должны сказать ей, я больше не участвую в этом! – я вырвался от Софи и побежал вниз по лестницу, но меня словили родители.

– Минуточку! Что произошло? Это была Юли? Почему она выбежала из дома, плача? Что ты натворил? – Мой отец преградил мне дорогу. Я не мог смотреть ему в глаза. Что я должен был сказать?

– Я… мы ничего не делали. Я должен поговорить с ней! – Тем не менее он не пропускал меня. В этот момент появилась Софи.

– Мы только поссорились. Мы поговорим с ней, всё снова уляжется. – Но мои родители были непоколебимы.

– Юли обычно не такая. Она была совершенно расстроена! – Моя мать была обеспокоена. Она подошла к открытой двери, ведущей на террасу, где Юли оставила свою обувь. – Она даже не обулась. – Мы услышали мать Юли, которая кричала ей вслед.

– О, чёрт! – Это было нехорошо. Я побежал вместе с Софи и соседями к соседям. Болтены стояли в саду и растерянно смотрели на лес, простиравшийся за их садом.

– Что произошло? – спросила мама миссис Болтен.

– Юли просто пробежала мимо меня! – ответила она. Все были раздражены и хотели идти искать Юли.

– Вероятно, она побежала к источнику, – робко предположил я. Софи стояла позади меня, будто хотела спрятаться за мной от моих и родителей Юли.

– И где это, скажи, пожалуйста, должно быть? – разозлено спросил меня её отец. Я объяснил ему, как пройти к источнику.

– Когда я снова буду тут с Юли, ты объяснишь мне, что произошло с самого начала! – мистер Болтен был ужасно разозлен, и я его прекрасно понимал. Он сразу же отправился на поиски, а я стоял тут пристыженный и не знал, что должен сказать или сделать.

Наши мамы оживлённо беседовали, только мой отец стоял и молча, прожигал меня разъярённым взглядом.

Примерно через двадцать минут мы увидели свет фонарика и услышали Юли, которая громко ругалась на своего отца.

– Это было последнее, что ты сказал. Сейчас ты идёшь в свою комнату, а твои друзья – домой. Мы выясним это утром, – сказал отец мне, вероятно, он всего лишь хотел уберечь меня от мистера Болтена. Я не предвидел ничего хорошего, потому что Юли, вероятно, сказала отцу, что произошло.

– Ок'ей. – Я вернулся с Софи на наш участок, где нас уже ждали другие. – Она снова тут. Вы должны уйти, а я вернусь к ним. – Я нервно провёл рукой по волосам и кивнул остальным, чтобы они уходили. Софи ничего больше не сказала, но жестом дала мне понять, что мы позже должны созвониться. Я, молча, кивнул и встал около маленьких садовых ворот. Кусты разделяли наш с Болтенами участки, поэтому я мог спрятаться там.

Юли спорила с родителями, и, когда она упомянула о предстоящем разводе родителей, ушла в дом, мне стало кое-что ясно. Юли ужасно страдала из-за знания, что её родители хотели развестись, когда она достигнет совершеннолетия. И не только это… Возможно, поэтому она не хотела заводить отношения со мной? Она боялась, что я её обману? Или когда-нибудь брошу её ради кого-нибудь другого? Это имело смысл… даже если звучало невероятно, но я думаю, что наконец-то смог понять Юли.

– Где твой сын? Время его появления перед нами! – услышал я крик отца Юли.

– Он в своей комнате. Это же дети, а дети иногда ссорятся! – ответил мой отец.

– Теперь, пожалуйста, хватит спорить! – Моя мама пыталась немного успокоить разозлённых мужчин.

– Мы только обсуждаем! – возразил отец Юли. Нужно было отвечать за свои поступки. Я подбежал к садовым воротам и перелез через них. Мужественно шагая, я приближался к своим родителям и Болтенам. Когда отец Юли увидел меня, он оттеснил моего отца и побежал мне навстречу. Но мои родители и мама Юли сразу бросились к нему, чтобы остановить.

– Я же сказал тебе, что ты должен вернуться в свою комнату! – яростно крикнул на меня отец.

– Нет. Я достаточно взрослый, чтобы объясниться. Я был вместе с Софи и девочками, которые просто стояли со мной. Юли, вероятно, чувствует себя преданной, поэтому расстроена. – Я не мог рассказать им всю правду, потому что это привело бы к тому, что конфликт только бы ещё больше разросся.

– И почему Юли должна была разозлиться? – По крайней мере, её отец успокоился настолько, что не делал больше попыток нападать на меня. – Ты хочешь сказать, что моя дочь влюблена в тебя? Это смешно… – Он начал смеяться.

Сейчас вмешалась моя мама:

– Генри замечательный мальчик!

Ох, нет, это не было хорошо.

– Пожалуйста, хватит спорить! – крикнул я. Эти люди, с которыми я говорил, были взрослыми или детьми? Все удивлённо на меня посмотрели, когда я повысил голос. – Нет, Юли злится на Софи. У меня не было так много времени для неё и Софи одновременно, мы поспорили, и она убежала. Но это прояснится. Всё не так плохо. Софи завтра позвонит Юли, и потом всё снова будет в порядке. Не волнуйтесь, пожалуйста. – Я даже не знал, что мог так хорошо лгать.

Отца Юли, кажется, моя речь немного успокоила, хотя он всё ещё чувствовал себя неуютно из-за высказывания Юли. Так непосредственно разговаривать об их разрыве, конечно, было для них очень неприятно, особенно когда всё это слышали мои родители. В конце концов, Болтены были в браке уже почти 20 лет. Юли рассказывала, что летом в следующем году они будут праздновать фарфоровую свадьбу. Двадцать лет – это действительно много. Но, возможно, до этого не дойдёт, если они расстанутся раньше.

– То, что Юли сейчас сказала, правда? – внезапно спросила моя мама. Она положила свою руку на плечо Анны, мамы Юли, которая покачала головой.

– На прошлой неделе мы были на консультационном семинаре с другими парами. В следующем месяце мы начинаем парную терапию. Это уже решено. – Миссис Болтен уверенно улыбалась.

Все присутствующие молчали, пока я наконец не сказал:

– Я иду в свою комнату. Всем желаю доброй ночи.

Все мои мысли вращались вокруг Юли. Что мы натворили? Она никогда не простит это мне и другим. Какая сумасшедшая идея Софи! Если она первоначально хотела играть только мою подругу, были моменты в нашем обсуждении, как мы дальше будем поступать с Юли, которое было плохой идеей. Было бы лучше с самого начала делать вид, что я и Софи вместе. Это избавило бы нас от многих неприятностей. Но это было невозможно. Раньше мне надо было помириться с Юли, тогда она никогда не пришла бы в Диснейленд.

Я лежал на кровати и игнорировал вызовы и SMS Софи, потому что теперь хотел побыть один.

Глава 18

Юли

Сегодня суббота. Уже восемь дней, как я находилась в плену. Ну, точнее под домашним арестом. Мама время от времени стучалась ко мне в комнату, желая поговорить, но для этого у меня не было настроения. Первая неделя была такой скучной, что мне снова захотелось в школу. Были только: я и мои книги, я была вынуждена отдать свою SIM-карту и кабель от интернета. Я не могла сидеть в социальных сетях и не могла никому позвонить. Большую часть времени я проводила за книгами, размышляла или спала. И в то же время игнорировала урчание желудка.

– Юли? – Мама снова стояла у двери в мою комнату. – Ужин готов. Пожалуйста, спустись. Я, действительно, беспокоюсь за тебя! Ты почти ничего не ешь. – В этом она была права. У меня пропал аппетит. Они обращались со мной как с пленницей и при этом хотели, чтобы я что-то ела. Я чувствовала удовлетворение от того, что ничего не ем. Это была маленькая победа с моей стороны – показать родителям, что я сама могу определять, что могу делать, а что нет!

По крайней мере, мне никто не надоедал. Ни Софи, ни Сандра. Генри также не появлялся. Ну, мой отец не пустил бы его в первую очередь.

– Я принесу тебе тарелку наверх, да? – Мама хочет угодить во всём, но я не хотела ничего есть. Ночью я пробиралась на кухню и съедала кое-что, но обходиться весь день без еды было сложно. Весы показывали на 2 килограмма меньше, чем две недели назад, что, с одной стороны – радовало меня, а, с другой стороны – беспокоило, так как мне удалось сбросить столько всего за семь дней, при этом я нормально не ела.

– По крайней мере, ты могла бы ответить мне, Юли. – Моя мама снова постучала в дверь, но я просто перевернулась в другую сторону и воткнула наушники в уши. Меня спасала только музыка, которую я могла закачивать через зарядный кабель, а иначе мне бы приходилось выслушивать бесконечные вопросы своих родителей.

Когда позже я пробиралась в туалет, я увидела поднос под дверью комнаты. На нём стояли – тарелка с куском мяса, картофелем и овощами, стакан сока и домашний кекс. Больше всего я хотела съесть всё это, но не хотела радовать своих родителей. Также мне было больно от того, что я была в разногласии с ними.

Между тем шла вторая неделя, и я потеряла целых шесть килограмм. Я чувствовала себя ужасно и очень изнурённой. В последние дни я очень много плакала. Всё казалось таким несправедливым. Что произошло с моей жизнью? Я хотела вновь вернуть то время, когда всё было в порядке. Когда я лежала на руках у Генри и красила ему ногти лаком. Когда мы вместе смеялись и были счастливы, и когда мои подруги сидели в гостиной, а я считала, что моя жизнь была превосходна. С замечательными родителями, лучшим другом и кругом друзей, на которых я могла положиться. А теперь я стояла перед грудой обломков. Как маленькая морская нимфа я должна бежать по осколкам стекла и при этом болезненно чувствовать каждый шаг. Но я должна была пройти через это. Если не хотела превратиться в итоге в морскую пену, ничего другого мне не оставалось.

Это был вечер субботы, чуть больше шести вечера, и, наконец, две недели домашнего ареста миновали. Когда я спустилась в прихожую, я услышала, как мои родители разговаривают друг с другом. За последние две недели я едва ли их видела. Однажды они подкараулили меня в коридоре, когда я пошла в туалет, ещё один раз застали ночью на кухне. Но я все две недели избегала разговора с ними. Я любила родителей, но… так больно, что они так обращаются со мной и играю в молчанку.

– Она ужасно похудела. Мы должны позвонить психологу, – сказал мой отец.

– Да, у неё трудный период. Но сегодня заканчивается её домашний арест. Она снова начнёт ладить со всеми и что-нибудь съест. – Мама нервничала, я слышала неуверенность в её голосе. Она не была уверена, что снова всё в порядке. Это не придавало мне смелости.

– Я позвоню доктору Темплеру, она может поговорить с Юли. – Мой отец так просто не сдастся.

– У неё переходный возраст, это совершенно нормально. Вспомни о времени, когда мы были также молоды. Мы часто так сбегали из дома, чтобы видеться. Мы оба были под домашним арестом, потому что наши родители не хотели, чтобы мы встречались. Но разве мы слушали их?

– Ну да, но это совершенно другое. Мы знали, что делали. – Действительно, достаточно. Мой отец хоть что-нибудь мне доверял?

– Ты выставляешь всё так, будто я сумасшедшая. – Было странно снова заговорить с ним. Мои родители выглядели испуганными, когда они увидели меня стоящей в кухне.

– Я хотела бы съесть пудинг, я могу идти или мой домашний арест ещё в силе? – Я не хотела улыбаться или нервно рассматривать их, поэтому я пристально глядела в стену, в то время как задавала вопрос.

– Твой домашний арест уже закончился, но ты можешь есть пудинг в любое время сколько тебе угодно. – Мама поспешила к холодильнику и открыла его.

– Тот, который я хочу, есть только в супермаркете. Было бы прекрасно, если вы не будете звонить в полицию из-за отсутствия меня в течение следующих нескольких часов. Я только схожу за покупками и наслажусь солнцем после двух недель ареста. – Я покинула кухню, чтобы взять сумку, но мама побежала за мной.

– Я отвезу тебя! Потом мы сделаем замечательный вечер дочери и матери, что ты думаешь?

– Мама, не злись, но я хочу побыть одна.

– Твои подруги звонили, и ты получила посылку, но без адресата. – Я остановилась и повернулась к ней.

– И только сейчас я узнаю об этом? Я не была в изоляции! – Я яростно скрестила руки и пристально посмотрела на маму, которая, вероятно, чувствовала себя не комфортно.

– Эми звонила два раза. Она сказала, что позвонит ещё раз, когда у тебя не будет домашнего ареста.

– Ты сказала Эми, что я под домашним арестом? – Я не могла в это поверить! Я закрыла глаза и положила руку на лоб. Похоже, они рассказали это всем вокруг. Насколько это было неловким? После этого я потеряю расположение всех. Кого теперь сажают под домашний арест? Только каких-нибудь маленьких детей!

– Ну, она спросила, почему от тебя ничего не слышно, что я должна была ответить? – защищалась мама.

– Спасибо. В следующий раз, когда кто-то позвонит тебе, я скажу, что ты споришь с папой или у тебя просто нет желания брать трубку! – В ярости я обошла её и поднялась наверх.

– Софи тоже звонила, она хотела прийти, если можно. Но я не была уверена в том, хорошая ли это идея, потому что они с Генри теперь вместе, а ты так зла на них, – рассказывала она. Простите? Кто там с кем вместе?

– Что?! – спросила я. Я изо всех сил боролась сама с собой, пытаясь держать себя в руках, потому что не хотела, чтобы мама увидела меня в панике. – И она хочет прийти сегодня? – Я прервала маму, потому что теперь хотела знать точнее. При этом я бегала по комнате туда-обратно.

– Нет, она хочет, чтобы я сказала тебе, чтобы ты позвонила ей, и вы смогли выяснить отношения.

– Супер. Я сделаю. Спасибо. А сейчас я ушла! – Я схватила свою сумку и бросилась мимо мамы, которая в это время всё ещё стояла в моей комнате. – Сейчас, пожалуйста, ты не могла бы выйти из моей комнаты? – Было бы круто, если бы она ещё стала рыться в моих вещах. Я взяла ключ и хотела закрыть дверь. Мама посмотрела на меня, но не жаловалась как обычно, что я не должна закрываться.

– Посылка стоит внизу на кухне, там же твоя SIM-карта и кабель от интернета, хорошо? – крикнула мама мне вслед.

– Да, – вскользь ответила я ей и продолжила спускаться по лестнице.

Генри и Софи встречаются? Откуда моя мама узнала об этом? Хотя я знала, что Софи очень нравится Генри, но Генри был влюблён в меня? Или он передумал за эти две недели? Я ненадолго задержалась на кухне, прежде чем уйти. На баре стояла маленькая коробка, обвязанная лентой. Это точно не отправили почтой. Моя мама подкрадывалась ко мне, но я всё равно её слышала.

– Когда это было?

– Сегодня утром. Это просто лежало перед дверью.

Ну, что там могло быть? Я взяла нож и разрезала ленту, чтобы открыть коробку. Когда я подняла крышку, я увидела там мою шкатулку. Которая была поломана Кристианом.

– Разве это не твоя шкатулка? – спросила меня мама, которая вытянула шею словно жираф, чтобы увидеть, что в коробке.

– Любопытная? – спросила я. Да, я всё ещё была зла. Когда я взяла шкатулку, то увидела, что она заботливо кем-то отремонтирована. Она снова работала? Я открыла шкатулку и заиграла чудная мелодия. Да, она снова работала! Маленькая морская нимфа с розовыми волосами снова вращалась. Только кто починил её? Я незаметно пробралась из дома две недели назад, чтобы выбросить её. Вероятно, тогда Генри забрал её и отремонтировал. Я не знала, как долго стояла, молча над шкатулкой, но через какое-то время я закрыла её и положила в пакет.

– Я за покупками! – сказала я и исчезла из кухни. Что это было?

– Но уже больше десяти!

– Да-да! – Я выбежала на ступеньки перед домом и быстро прошагала по дорожке, потому что тут я находилась в поле зрения Генри. Если бы он выглянул в окно, то смог бы заметить меня, а я не хотела случайно наткнуться на него. До супермаркета было всего 600 метров, но я хотела ещё погулять в парке, чтобы подумать и увидеть что-нибудь другое, кроме стены своей комнаты.

В супермаркете я завалила свою корзину разными лакомствами. То, как я похудела, не нравилось даже мне самой, поэтому я хотела немного привести себя в форму. Конечно, это было смешно давить на родителей таким образом. Всё равно это не сработало, и мой домашний арест не закончился раньше срока.

В моей корзине лежали пудинг, шоколад, чипсы и большая банка крема с нугой и орехами, а также разные журналы. Без телевизора и интернета я совершенно не знала, что происходит в мире. Отреклась ли королева от престола, возможно, что-то ещё произошло в королевском доме. Возможно, появился новый бой-бэнд. Я чувствовала себя так, будто совершаю путешествие в будущее, когда я изучала обложки журналов, я схватила целую кипу разных журналов.

После оплаты я купила себе ещё пару булочек и пошла в парк. Навстречу мне попались бегущий человек и пожилая женщина, которая выгуливала йоркширского терьера. Птицы летали через парк и пели, некоторые каркали. Белка стремительно пронеслась через луг и исчезла в кустах. Я села на скамейку в парке и стала наслаждаться свежим воздухом. Пахло свежескошенной травой. Приплыли утки, вероятно, привлечённые шелестом пакета.

– Да, я принесла вам кое-что, – прошептала я и отломила несколько кусочков от булки, чтобы покормить уток. Сейчас это была моя жизнь? Целыми днями сидеть в своей комнате, а вечером кормить уток? Это была по-настоящему дерьмовая жизнь.

Итак, Генри и Софи вместе… Я закрыла глаза и несколько раз глубоко вздохнула. Хорошо, я не хотела всё это прекращать, я даже дала Софи советы, и сама отправила её к нему, чтобы они смогли поговорить. Так что я теперь не могла злиться на неё. С другой стороны, они все сплетничали обо мне. И это ещё, мягко говоря.

Утки начали громко крякать, потому что я не давала им ничего поесть. Маленькие утята были такой пушистые, они плавали около своей матери, которая ела кусочки булочек. Я снова бросила кусочек булки уткам. Мои губы растянулись в улыбке, когда я наблюдала за ними.

Это был изначальный план Софи? Сблизиться с Генри через меня? Я вздохнула и посмотрела в небо. Облака были едва видны, на самом деле это был слишком хороший день, чтобы хандрить.

Но почему тогда Софи хотела снова помирить меня с Генри? Это не имело никакого смысла, хотя, с какой стороны посмотреть. Она чувствительный человек, даже если этого не видно с первого взгляда. На самом деле она такая же застенчивая как Сандра, просто ведёт себя так, будто сильная, и будто ей никто не может навредить.

Целуются ли они сейчас? Я вынуждена была сглотнуть и снова вспомнила, как Генри целовал меня. Мои ноги задрожали, и я закрыла глаза. Снова возникло то замечательное чувство в моём животе, когда воспоминания поднимались во мне. Его губы были такими тёплыми и мягкими… Это потрясло меня, утки вырвали меня своим кряканьем из моих мыслей.

– Ладно, вы получите ещё немного. – Вторая булочка также была съедена утками, и я снова засмеялась. Малыши дико крякали друг на друга и стремительно носились над лугом. Здесь было очень красиво. Так спокойно, почти как у источника.

– Юли? – Я услышала, как кто-то произносит моё имя.

– М? – спросила я и испугалась только спустя мгновение. – Что? – Я посмотрела в сторону. Рядом со мной стоял Генри. Как он там оказался? Почему я не заметила его? Я посмотрела на него удивлёнными глазами, потому что не могла поверить, что это он. И после у меня были такие странные мысли о поцелуе и самом Генри…

Моё лицо сразу покраснело, я взглянула на него и практически сразу снова опустила голову. Он был котом, что ли? Я даже не услышала его шагов на гравиевой дорожке!

– Я надеялся, что ты будешь здесь, – сказал Генри. Его голос звучал спокойно, но твёрдо, потом он сел около меня и глубоко вздохнул. Что я должна была ему ответить на это? Он надеялся, что я буду здесь? Итак, он хотел со мной поговорить, только о чём? Что он и Софи теперь встречаются, но, несмотря на это мы можем оставаться друзьями? Что он меня не любит? Моё сердце кольнуло, как иглой, когда я думала об этом.

– Я хотел прийти к тебе раньше, но не получилось из-за твоего домашнего ареста. Мне очень жаль, что всё так вышло. Я бы хотел тебе всё объяснить, если ты мне позволишь… – Я сидела прямая как палка, глядя на озеро перед собой и уток, поедающих булочки, и больше всего хотела убежать. Но Генри говорил таким мягким голосом, это хорошо влияло на меня.

– Спасибо, – прошептала я.

– Но я ничего не сказал?

– Спасибо за шкатулку. Ты починил её? – Я сморгнула слёзы. Постоянным морганием я хотела убрать слёзы, это хорошо работало.

– Да. Я нашёл её в мусоре. Она лежала на самом верху и выглядывала из тонны мусора. – Я не знала, улыбался ли он, но я представила это себе, его голос действовал на меня успокаивающе.

– Что с Софи? – спросила я и в следующее мгновение пожалела об этом. – Вы вместе? – Если уж я задавала такие глупые вопросы, то, по крайней мере, буду задавать их правильно.

– Кто тебе это сказал? – Внезапно голос Генри стал неуверенным, будто ему было неприятно разговаривать со мной об этом.

– Моя мама. Я не знаю, откуда она узнала об этом. Может быть, она мне даже солгала. – Я пожала плечами и снова бросила кусочек булочки уткам. Скоро пакет опустеет.

Генри довольно долго молчал, прежде чем ответил:

– Да. Это правда. Ты не против?

– Ясно. – Я лгала. Сейчас, когда я, наконец, поняла, насколько влюблена в Генри, я могла сама себе дать пощёчину за свои глупые высказывания и все упущенные шансы.

– Мы не сплетничали о тебе…

– Нет. Я стояла у двери и всё слышала. – Я невольно сжала пакет, а потом расслабила руки.

– Мы говорили о тебе. Поверь мне, твои подруги пытались сделать всё, чтобы убедить меня поговорить с тобой и помириться. – Когда он сказал это, я печально посмотрела на него.

– Значит, ты больше не хочешь дружить со мной?

Прежде чем я успела что-либо подумать, он моментально ответил:

– Нет! Ты очень важна для меня, как подруга!

Как подруга. Как хорошая подруга. Ужасное чувство знать, что мальчик, в которого ты влюблена, видит в тебе только подругу. Было ли для Генри так же? Все эти недели или даже месяцы? Мы так часто лежали бок о бок, вместе смотрели фильмы, при этом сидя на диване, очень тесно. Если он влюблён в меня, должно быть, ему, было, мучительно трудно находится рядом со мной каждый день.

– Ты сказал, что я буду плакать. Что ты имел в виду?

– Плакать? – Он, кажется, даже не помнил об этом.

– Когда я подслушала вас. Ты сказал, что сейчас я, конечно, плачу.

– Да, потому что мы заставили тебя ехать домой одну. Это было резкое решение с нашей стороны, но мы ещё кое-что обсуждали.

– Что? – Я хотела точно знать!

– Паул вёл себя отвратительно по отношению к тебе, и я не знал, что должен делать. Софи и Сандра хотели только добра. Они взывали к моей совести.

– Ты говорил, что теперь я точно буду плакать, потому что волновался? – Это действительно меняло кое-что.

– Точно.

– Но Паул сказал, что я заслужила это? Хорошо, это Паул, забыли. И потом ещё Леон, который сказал, что я ряшка! Жирная! И что-то про трезвую. Что ты им рассказал? Что меня можно выносить только пьяной или что я напилась на своём дне рождения? – Я закусила губу и подозрительно посмотрела на него. О чём точнее он проговорился?

– Леон? Нет. Он такого не говорил. Он сказал, что ты приятная девочка. Милая, милашка, не жирная! И не ряшка! И трезвая? Нет… он сказал, что ты стеснительная, – сказал Генри, серьёзно глядя на меня.

– Я уверена, что он сказал жирная и трезвая. – Хорошо, уверена настолько, насколько можно, услышав только обрывки слов.

– Почему он должен был говорить что-то в этом роде? Я считаю тебя, если честно, слишком худой. – Генри положил руку на спинку скамейки так, что я предположила, будто хотел обнять меня. Но Генри не касался меня. Однако он наклонился ко мне, заботливо улыбаясь заботливо. Он был так близко, что я могла поцеловать его. Но Генри был сейчас с Софи, а я не могла поступить с ней так.

– Я купила сладости и чипсы… – Я избегала его взгляда, глядя на пакет, который теперь положила на колени. – Видишь?

– Но почему ты так похудела, если ешь всю эту ерунду?

– В последние дни я не так много ела… Но сейчас я снова могу себе позволить и поэтому закупилась.

– Ты имеешь в виду, что тебе нечего было есть?

– Нет! Просто я не хотела. Я думала… домашний арест? За что? Я всего лишь сходила к источнику. Ты, конечно, сказал моему отцу, где меня можно найти? – Я снова посмотрела на него, и он кивнул.

– Они хотели звонить в полицию, потому что никто не знал, где ты. Твои родители были очень обеспокоены. Я тоже… Я никогда бы не смог простить себя, если бы с тобой что-нибудь случилось! – Внезапно я почувствовала его руку на своём плече, и Генри приблизился настолько, что мы почти касались лбами друг друга.

Но я отпрянула назад и испуганно сказала:

– Ты вместе с Софи! – Он хотел меня поцеловать?

Генри отступил и кивнул.

– Я только хотел тебя обнять, хорошо? – Объятие. Я коротко обдумала это, но потом сказала "Да", потому что я действительно хотела быть ближе к нему.

Что за подругой я была! Обнимать мальчика, с которым встречается Софи! Объятия Генри были мягкими, совершенно другие, не такие, какими мы обычно приветствовали друг друга. Мягкие и быстрые, как взмах ресниц, но они окрылили моё сердце.

Когда мы отодвинулись друг от друга, я почувствовала укол боли, что Софи теперь была той девушкой, которую хотел видеть рядом с собой Генри. Они бы смеялись друг с другом и обнимались. Целовались. Я несколько раз сглотнула, потому что пропал голос.

– В понедельник – через две недели начинается школа. Каникулы пролетели так быстро. – Генри откинулся назад на спинку скамейки, сложил руки за головой и внимательно смотрел на озеро.

– Да… – пробормотала я.

– Мы хотим отправиться в поход. Паул, Леон и я. Грегор, к сожалению, не захотел. Ну, так говорится "к сожалению". Мы хотя бы сможем нормально спать! Софи и Сандра тоже идут. Я думаю, между Сандрой и Леоном проскочила искра, они вдвоём хорошо смотрятся.

– И я тогда могу с Паулом подраться? – Я оскорблённо засопела, но потом моё сердце ёкнуло. Была ли я вообще приглашена? – Я имею в виду, когда вы хотите пойти? Я не могу. – Нет, я не хотела этого говорить.

– О чём ты говоришь? – смеясь, спросил Генри.

– Извини, я думала, что мы пойдём все вместе, но я же больше не отношусь к вашей компании. – Я встала, чтобы уйти.

– Конечно, мы пойдём все вместе! Это было приглашение! Я бы не рассказывал тебе этого, если бы не хотел, чтобы ты пошла. – Генри оставался сидеть, и я не знала, куда должна теперь пойти. Домой? Или снова сесть?

– Но что я буду там делать? – Год назад мы уже ходили в поход. Генри и я. Ну, и Паул с приятелем. Я спала в отдельной палатке, а мальчики спали втроём. Это было действительно классно. Мои родители ничего не знали, иначе ни за что бы меня не отпустили.

– Ну, у Паула есть водительские права, а у его дяди есть большая машина, которую Паул одолжит. Там мы все и соберёмся. Это будет здорово! Я возьму гитару, мы устроим барбекю, будем рассказывать истории… – Генри мечтал об этом, но я тут же представила себе ужасную картину. Сандра и Леон сидят, прижавшись, друг к другу. А Генри? Он и Софи уединяются в палатке и, Бог знает, что делают наедине. Ну, а мне остался только Паул. Супер.

– Спокойно езжайте без меня, – пробормотала я и схватила свою сумку, чтобы поспешно уйти.

– Но…

– Никаких но. – Я бы поехала только с Генри. Совсем одна с ним в палатке, близко друг к другу. Я снова сглотнула, потому что у меня в горле собрался большой ком. – Ты вместе с Софи, Сандра скоро, конечно, будет с Леоном. А что со мной? Паул и я только спорили бы всё время. Это испортило бы всем настроения и выходные, которые вы бы хотели провести, всё было бы насмарку.

– Ничего крепкого между мной и Софи ещё нет. Мы ближе знакомимся, звоним друг другу и переписываемся. Мы ни разу не целовались. Я хочу сделать это только если буду уверен. И Леон? Он и Сандра сходили в кино, но они тоже ещё узнают друг друга.

Генри посмотрел на меня. Из-за его нейтрального выражения лица у меня было такое чувство, будто он утаивает от меня что-то. Он не смотрел ни облегчённо, ни огорчённо, ни дружелюбно, только отстранённо и безразлично. Что он скрывал от меня? Я сжала губы и оглянулась. Я хотела домой, в свою комнату. Послушать шкатулку. Нет! Стоп! Я крепко сжала пакет в руках и снова посмотрела на Генри. Я должна ему сказать, что чувствую. Даже если Софи будет несчастна? Могла ли я сделать такое со своей подругой, которая, по-видимому, делала всё, чтобы мы с Генри снова сблизились? Я не была такой, поэтому мне не оставалось ничего другого, кроме как принять эту ситуацию.

– Мы хотим поехать через четыре недели, на выходных. Тогда уже начнётся школа, но всё ещё будет свободное время. Было бы замечательно, если бы ты тоже поехала. Без тебя будет не так классно. – Почему Генри обязательно хотел, чтобы я тоже там была?

– Я не знаю. Позволь мне подумать. Я должна идти домой.

Генри встал и пошёл рядом со мной. Мы молчали почти весь путь назад. Когда мы дошли до наших домов, он повернулся, чтобы сказать:

– Я могу сказать Софи, что она может уже звонить тебе?

Генри оставался стоять, засунув руки в карманы брюк.

– Да, – ответила я после заминки и бегло повернулась к нему, заставляя себя улыбнуться, а потом пошла к двери. Я нащупала свои ключи и начала ковыряться в замке, пока не открыла его. Когда я входила, я заметила, что Генри всё ещё стоит на прежнем месте и смотрит на меня. Он поднял свою руку, кивнул мне, а после исчез у себя дома.

Я закрыла дверь и прислонилась к ней лбом, наслаждаясь холодом древесины. Я хотела моего Генри обратно, только для себя!

– Ты вернулась! – Ах, да, моя мама была на кухне. Пахло едой. Картофелем, овощами и рыбой.

– Да, – крикнула я раздражённо и прошаркала на кухню, чтобы забрать свою шкатулку, интернет-кабель и SIM-карту.

– Ужин готов, ты накроешь на стол?

Чтобы избежать неприятностей, я открыла шкаф, достала две тарелки и накрыла на стол. Для двоих.

– Твой отец тоже будет есть. Он ещё в подвале, возится с какой-то новой деталью или эскизом. Что-то к машине… – Мама бросилась через кухню и поставила третью тарелку на стол.

– Я не голодна, – пробормотала я. Нет, действительно нет. Сегодня вечером я не хотела сидеть с ними за столом, чтобы они не прожигали меня взглядом и о чём-то расспрашивали. Нет. Этого не будет. Не сегодня. Не после новости, что Софи и Генри встречаются! Даже если они ещё не целовались, это, конечно, скоро произойдёт. Потом они точно будут вместе и, возможно, поженятся, нарожают детей и вместе состарятся. А я? Я умру старой девой. Чёрствой, сварливой, убогой и без друга.

– Ты хочешь это съесть? – Я вздрогнула, потому что мама внезапно оказалась рядом со мной и внимательно рассматривала мой пакет из супермаркета.