Текст книги "Плохие парни по ваши души. Книга 2 (СИ)"
Автор книги: Лаура Тонян
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Плохие парни по ваши души. Книга 2
Лаура Тонян, Анна Милтон
ПРОЛОГ
Это Ад.
Здесь нет неба и нет земли.
На многие километры ввысь поднимается непроницаемый смог. Чернота бескрайняя и всепоглощающая. В этом жутком месте царит ледяная тьма и склизкий, неисповедимый ужас.
Здесь всюду слышны надломленные, осипшие голоса и неистовые крики. Сдавленные, измученные стоны среди бесконечной, выжженной равнины извивающихся в страшных муках душ. Закопанные под пеплом, истерзанные существа, когда-то бывшие людьми, молят о пощаде и свободе.
Они тоскуют по жизни.
Проливая ядовитые, кровавые слезы безысходности, души неутешно ждут своей участи.
Ведь настоящая смерть впереди.
Вдали смутно виден холм.
На холме восседает гигант. Сгусток тьмы исполинских размеров, имеющий человеческие очертания. Он огромен, как гора.
Я иду к холму, покорно следуя зову истинной смерти.
Я не боюсь.
Боль давно затерялась где-то далеко позади, ее выхватили когтистые руки смирения и принятия происходящего. Есть ли смысл что-то чувствовать, бояться и надеяться, если вокруг ничего, кроме страданий, нет?
Я рассекаю равнину плачущих душ, взывающих ко мне протяжными рыданиями. Мои босые ступни тонут в их слезах и крови. Я несусь к Трону Смерти, словно мотылек на свет.
Знаю, что бесследно сгорю, и все прекратится.
Я подбираюсь достаточно близко к исполину и вижу, что за его спиной колыхаются четыре крыла, а гигантские ступни упираются в подножие холма. У него нет лица, но есть рот – черная дыра, затягивающая в себя души. Великан неспешно, словно в многократно замедленной съемке загребает бесконечно длинными руками отчаявшихся существ. Пожирая их, словно Сатурн своих детей, он издает при этом оглушительный, жужжащий рев, проносящийся по равнине раскатистым эхом.
У головы гиганта рисуется рог из багрового пламени. С каждой поглощенной порцией душ он увеличивается и, наконец, завершается. Великан замолкает, склоняясь над равниной, закрывая ее своей нескончаемой тьмой.
Он берет рог в одну руку и подносит ко рту.
Гигант начинает трубить, и когда прекращает, то все погружается в небывалую тишину.
ГЛАВА 1
АННА
Миднайт с манерным изумлением и нескрываемой брезгливостью смотрит на то, как я жадно поглощаю бургер. Кусок за куском, не делая остановок, отрываю зубами и глотаю, не жуя.
Я чертовски голодна.
Я смертельно зла на жеманного британца, который сидит напротив и наверняка проклинает меня за то, что я ем, как дикарка. Мой пристальный взгляд неизменно покоится на парне с того момента, как мы зашли сюда. Точнее Миднайт приволок меня за собой, как делал это на протяжении последних десяти дней. Мы в крошечном, придорожном кафе в двух шагах от дешевого мотеля. Это отстойное место – наша очередная остановка.
Вот уже полторы недели я одержима одним единственным желанием. Даже с открытыми глазами, вот, к примеру, как сейчас, я безумно мечтаю вгрызться в шею надменному чистюле-блондину и услышать его предсмертные, визгливые вопли.
– Дорогая, ты можешь есть аккуратнее, – от отвращения морща нос, Миднайт достает из внутреннего кармана светло-голубого пиджака белоснежный носовой платок и бросает его мне через стол.
Я давлюсь от нечеловеческой наглости этого мерзавца и начинаю громко кашлять.
– Невообразимо, просто невообразимо, – испустив разочарованный вздох, Миднайт стыдливо прикрывает лицо ладонью и качает головой.
Вырядился, как павлин.
Официантка в милом, коротком переднике с ногами, как у топ-модели, доливает в наши кружки кофе. Миднайт в определенный момент просит ее притормозить добавлять ему дымящегося, горячего напитка и ласково улыбается цепочке.
Я бросаю на него вопросительный взгляд, выгнув одну бровь и замерев с бургером в руках. Заметив мое выражение лица, Миднайт машет рукой официантке, говоря о том, что она свободна.
– Ого, тебе нравятся девушки? – с насмешкой в голосе отмечаю я, но звучит это, как вопрос.
Тихо-тихо. Всего лишь хочу подразнить этого мудака, похитившего меня. Да, я хотела уехать из Дайморт-Бич, но сама, а не вот таким образом. Могу же хоть немного развлечься, пока нахожусь под полным контролем проклятого придурка, словно сошедшего прямиком с подиума?!
В этот момент Миднайт отпивает кофе, но, услышав мою многозначительную фразу, парень заходится в кашле, конечно, не сумев не вызвать у меня искренний смех.
Черт, похоже, я не доем свой заказ. Это нужно видеть! Лицо Миднайта нужно видеть!
Ничего не сказав, он просто указывает пальцем на себя и сильно щурит глаза, сдвинув брови вместе. А потом... потом его прорывает.
– Погоди-ка! – громко заявляет британец. – Ты это сказала с каким-то намеком?! Ты что-то конкретное имела в виду, Анна? – я не отвечаю, поэтому он настаивает: – Эй, отвечай, когда я обращаюсь к тебе!
Я делаю вид, что разглядываю свои ногти, черный лак на которых почти сошел. Блин.
– Нет, что ты... – со скучающей интонацией произношу, но если бы знал он, как я себя контролирую, чтобы не сорваться!
Снова хватаю одной ладонью бургер и надкусываю его. Специально, пока его взгляд полностью сконцентрирован на мне, я салфеткой подтираю уголки запачкавшихся губ. А потом облизываю их, не скрывая легкую, едва заметную улыбку.
У Миднайта не хватает на меня терпения, и это очень заметно.
– Нет, ты на что-то все же намекала, – говорит он, теперь совершенно не сдерживаясь, чем привлекает внимание других посетителей. – Хочешь сказать, что думала, будто я гей?!
– У тебя что, проблемы со слухом? – я закатываю глаза. – Слушай, если ты и дальше все будешь принимать так близко к сердцу, то долго не проживешь... Постой. Нет. Я беру свои слова обратно. Продолжай вести себя, как старая, впечатлительная бабушка и переживай из-за всяких пустяков, чтобы однажды оттенок твоего лица был под стать цвету этого пиджака. Я поскорее от тебя избавлюсь.
– В хамстве тебе не занимать, – оскорблено бросает Миднайт и поправляет на себе одежду. – Вместо благодарности ты поливаешь меня грязью и издеваешься. Думаешь, моему великодушию нет предела? Ошибаешься, милая.
– Прости, приятель, но напомни мне, почему я должна благодарить тебя? – я выдергиваю из деревянной салфетницы еще одну салфетку, вытираю ею руки и комкаю.
– Я спасаю тебе жизнь, – непоколебимо изрекает блондин.
– Пфф, – я иронично усмехаюсь. – Нет. Ты устроил мне тур по самым дерьмовым мотелям и забегаловкам Теннесси. Это во-первых. Во-вторых, когда хотят помочь, обычно не запихивают в багажник и не колют сыворотку, которая «усыпляет» магические силы.
– Но так безопаснее, Анна, – Миднайт хлопает ресницами. – Для меня.
Я откидываюсь на спинку стула и кладу руку на живот.
– Ты не сможешь удерживать меня вечно, – монотонно бормочу я, разглядывая потолок. – И как только действие сыворотки пройдет, я сотру тебя в порошок.
Миднайт опускает уголки губ вниз, складывая локти на столе. Он хватается за ручку своей кружки и вновь отпивает из нее кофе. У него такой вид, будто он не то чтобы не верит в мои способности, а просто даже не представляет возможным вообще мое освобождение.
Я не буду удивлена, если у такого подонка, как он, есть план B, C и D. Все мои внутренности завязываются в узел при мысли о том, что он будет еще долго иметь власть надо мной. Конечно, я не показываю ему этого. Не хочу, чтобы он знал о моем страхе. Он должен видеть меня уверенной в себе, знать, что я не дам себя в обиду, и ему не сделать из меня собственную, тряпичную куклу.
Вздохнув, я вторю ему и тоже, оттолкнувшись от спинки удобного на удивление для такого места диванчика, складываю руки на столе с громким вздохом.
– Я тебе уже говорила, как мне не нравятся типы вроде тебя? – саркастично начинаю. – Такие слишком... ухоженные, слишком... блондины, – Миднайт может наблюдать, как я кривовато ему улыбаюсь.
Ох, мне нравится выводить его из себя!
– ... Сказала блондинка, – бубнит он в кружку.
Я ничего не отвечаю ему и принимаюсь разглядывать вид за пыльным окном. Мой взгляд касается пустынной трассы, неба, затянутого низкими, предгрозовыми тучами. Они клубятся и будто бы раздуваются изнутри, кажется, что вот-вот взорвутся. Вдали за блекло-желтыми, скудными полями сквозь толстые, свинцовые облака прорываются лиловые сполохи, сопровождаемые едва доносящимися до этого кафе звуками грома. Из окна можно увидеть двухэтажный мотель в виде буквы "Е". Неухоженный и не внушающий доверия. Такие места и слово безопасность не сопоставимы друг с другом. Так же, как безопасность и Миднайт. Миднайт и доверие. Миднайт и честность.
Свалившийся на мою голову британец притянул следом за собой целую тьму проблем и вопросов, на которые я до сих пор не получила ответов.
Мне известно, что мы бежим от кучки демонов, которым нужна я, потому что только с моей помощью возможно отыскать Скрижаль, являющуюся ключом к открытию Тардеса.
Мама не рассказывала ни о чем подобном. Ни о Реликвии, напрямую связанной с нашим родом; ни о том, что существует загробная клетка, в которой запечатаны человеческие души и какое-то мега-вселенское зло.
Когда Миднайт соблаговолил поделиться со мной кусочком информации, я едва не тронулась умом. Потому что это звучит сумасшедше даже для меня – человека, который поедает безумства вместо завтрака каждое утро.
И скорее я разлюблю фаст-фуд, чем поверю в рыцарские намерения Миднайта защитить меня. У него определенно существуют собственные цели. Грязные, мерзкие делишки, которые он намерен провернуть при моем участии.
Я обязательно раскушу тебя, чертов засранец.
– Ты закончила с трапезой? – интересуется парень, приглаживая одной рукой растрепавшиеся, светлые пряди слегка вьющихся волос. Удивительно, что они выглядят такими чистыми и даже поблескивают. Бьюсь об заклад, что если провести по ним рукой, они заскрипят.
Чего совсем не скажешь о моей шевелюре. Я не мыла голову два дня, и от волос уже исходит неприятный запашок. Проклятье. Как этому чистоплюю удается оставаться таким... опрятным и вкусно пахнущим?
Сложно признать, но парфюм Миднайта источает превосходный, восхитительный аромат морского бриза, такой необходимой и желанной свежести, невесомой сладости. Вслушиваясь в приятные нотки аромата духов лондонского дэнди, я невольно забываю о делах насущных.
Не то, что бы я специально принюхивалась...
– Земля вызывает Анну.
Я часто моргаю, стряхивая с себя наваждение, и концентрирую рассеянное внимание на длинных и тонких пальцах Миднайта. Он щелкает ими перед моим лицом на бессовестно малом расстоянии. Я сжимаю руки в кулаки, чтобы сдержать порыв и не переломать их все.
– Да, – говорю я недовольно, припомнив последний вопрос парня, – можно уносить.
Отодвигаю от себя тарелку, на которой все еще лежит еда, а из кружки делаю несколько глотков уже остывшего кофе, пока официантка по велению Миднайта не приходит, чтобы забрать посуду и отдать счет.
Он расплачивается, потом ожидает, когда я встану из-за стола, чтобы схватить меня за предплечье. Достаточно мягко, однако такой жест вызывает одну лишь неприязнь. Понятное дело, что он мне не доверяет, но что за дикие штучки?
Миднайт открывает дверь кафешки передо мной, и я спешу заметить:
– Это фетиш твой, что ли? Держать меня так, словно я – преступница, а ты, – пальцем тычу в его грудь, – полицейский.
Он вскидывает брови и свободной ладонью хватается за мой палец, глядя мне прямо в глаза.
– Перестань ерничать, Анна, – серьезно отзывается Миднайт. – Нет ничего такого в наших буднях, над чем я хотел бы посмеяться. Моя прекрасная жизнь, полная самых красивых пышногрудых женщин, временно помахала мне ручкой.
Британец быстро ведет меня вдоль лавок со сладостями, ни на секунду не сбавляя шаг.
Я смеюсь, выстраивая в голове целое представление.
– Извини, – прикрыв рукой рот, пытаюсь успокоиться, – мне не стоит вести себя так, ведь ты поделился своей проблемой...
Он сильно хмурится и озадаченно вопрошает:
– О чем ты вообще говоришь, ненормальная?!
Я хлопаю ресницами, как те тупые девчонки, что однозначно во вкусе Миднайта.
– О твоей импотенции, – сдерживая смех, пожимаю плечами, как ни в чем не бывало.
У него глаза лезут на лоб, но, придя в себя от моей дурацкой, по его мнению, шутки, он сильно встряхивает меня, заставляя идти еще быстрее. Мы делаем невозможно большие шаги, и если бы так продолжалось длительное время, сомневаюсь, что чувствовала бы свои ноги. В отличие от его длинных, лошадиных палок, мои миниатюрные ножки не приспособлены к такому виды ходьбы.
– Притормози, жеребец, – в своем духе говорю с ним я, пытаясь приструнить мерзавца. – Мы что, на скачках, а я выступаю в роли твоей лошади?!
Миднайт ржет. Не смеется, а по-настоящему ржет. Краем глаза я вижу, как позже он разминает шею и говорит мне:
– Поверь, мне бы совсем не хотелось быть всадником такой необузданной... – он думает над характеризующим словом, избегая таких, как «лошадка» или «кобыла».
Да ладно? Боится меня обидеть?
Я с вызовом смотрю на него, повернув к нему лицо, но Миднайт затыкается, продолжая вести меня к мотелю в заданном темпе. Мы практически подходим, и мое предплечье сильно ноет от захвата его широкой ладони.
– Слушай, Джон Булль* (прозвище типичного англичанина), – начинаю я, ставя перед собой четкую цель – вывести Миднайта из себя и хорошенько потрепать его нервы. – Почему бы тебе не...
Но блондин внезапно шипит, затыкая меня, и резко тормозит. Я останавливаюсь следом, потому что он по-прежнему держит меня. Я чувствую, как его рука напрягается, еще сильнее сжимая мое плечо, и собираюсь упрекнуть его в том, чтобы он стал немного ласковее. Но, заметив померкшее веселье на сосредоточенном лице, я прослеживаю за его стеклянным взглядом, который устремлен к лестнице, ведущей на второй этаж мотеля.
Одетые в черные кожаные куртки и темные джинсы, двое мужчин и одна женщина переглядываются друг с другом и часто смотрят наверх. В ту сторону, где находится наш номер. Похоже, что с ними есть кто-то еще. И как раз те, с кем они прибыли сюда, ищут нас внутри мотеля.
Демоны?
– Кажется, нас нашли, – подтверждает мою догадку Миднайт негромким бормотанием и вдруг притягивает меня к себе.
– Эй, – слабо протестую я и вздрагиваю, когда левой лопаткой прижимаюсь к твердому торсу парня. Дальнейшие возражения и угрозы становятся хриплым, участившимся дыханием.
Что за чертовщина?
Я хочу сказать, чтобы наглец соблюдал дистанцию, но он выглядит крайне сконцентрированным на нежданных гостях, поэтому проглатываю слова. Они застревают в горле болезненным комком, который я с трудом заставляю спуститься в желудок и раствориться с дрожью по телу.
– Проклятье, – ругается Миднайт, и я вижу, как дергается мышца на его шее. – Нам нужно добраться до автомобиля.
– Так в чем проблема? – вопрошаю я, но чувство такое, словно кто-то говорит за меня.
Миднайт с легким раздражением возводит глаза к темно-серому небу и кладет ладони на мои щеки. Он немного поворачивает мою голову влево и наклоняется так близко, что его гладкий, волевой подбородок едва не касается моего плеча. Он вытягивает одну руку, убирая ее с моего лица, и проводит ею импровизированную черту от своего автомобиля до трех демонов, которые караулят у лестницы. Между ними чуть больше тридцати футов.
– Мы не уйдем далеко без машины, – тихо говорит он, по-прежнему не отстраняясь.
Я чувствую себя неуютно в такой близости с блондином и переступаю с ноги на ногу, дергаю локтем, который ближе к нему, чтобы вернуть себе чуточку личного пространства. Но все без толку.
– В любом случае, – Миднайт продолжает вести монолог, – нам придется показаться им на глаза. Черт. Я сегодня не в духе, чтобы быть варваром и драться с демонами.
– Какая досада, что я не могу помочь, ведь ты держишь меня на «сыворотке», – иронично напоминаю я.
– Я справлюсь и без твоего участия, Анна, – кивает парень.
Надеюсь, что демоны надерут ему зад, и я смогу улизнуть от них всех.
– Так что будем делать? – монотонно интересуюсь я.
– Беги к машине, – наказывает Миднайт, – а я отвлеку гостей.
Моя бровь скептически взметывается вверх.
– Это и есть твой гениальный план?
– Все гениальное просто.
Что же. Если он триумфально облажается, мне это будет только на руку.
Я усмехаюсь так, чтобы Миднайт не видел этого, и скидываю со своего плеча его ладонь.
– Я пошла.
– Без ключей?
Я протягиваю раскрытую ладонь, и блондин со вздохом кладет в нее связку. Я морщусь от соприкосновения с холодным металлом и подбрасываю ключи.
– Теперь точно пошла.
Быстрым, расслабленным шагом направляюсь к пустой парковочной площадке, на ходу доставая из кармана джинсов резинку и заделывая волосы в небрежный пучок. Я сдуваю с лица светлую прядь, которую пропустила, и заправляю ее за ухо.
Моя цель – синий седан марки «Вольво», который Миднайт любезно у кого-то украл пару дней назад. За время, что я путешествую с ним, мы сменили четыре автомобиля. В целях безопасности, естественно. Я заметила странную закономерность в выборе потенциального транспорта. Миднайт угоняет машины не ниже класса "Е". Чертов гурман.
Ни разу не обернувшись на Миднайта, я подхожу достаточно близко, чтобы троица заметила меня. Я не смотрю на них, глядя строго перед собой. Изо всех сил стараюсь сохранять непринужденный вид. А-ля: «Я просто здесь гуляю и не знаю, кто вы такие, чтоб вас».
Мне остается сделать семь крупных шагов, и я достигну машины. Открою дверцу, сяду за руль и уеду. Без Миднайта.
Таков мой план.
Как только я юркаю внутрь автомобиля, изнутри сразу же блокирую двери под воздействием страха. В крови бурлит адреналин. Я тяну через себя ремень безопасности. Практически застегнув его, отвлекаюсь на голос Миднайта. Он слышен будто издалека, поэтому мне приходится приспустить окно, чтобы улавливать каждое слово. Этот придурок свистит. Трое, облаченные в длинные черные плащи, оборачиваются на него.
– Эй, кого-то ищете? – с завидно легкой интонацией, лишенной всякого испуга, произносит Миднайт.
Скорее всего, он ведет себя так на показ, но я все равно поражаюсь тому, как он может держаться в трудной ситуации, не боясь смотреть в глаза тем, кто может отнять жизнь в долю секунды.
Он довольно бесстрашный и отчаянный… в каком-то смысле.
Миднайт взбрасывает ладонь и пальцем манит к себе демонов. Нет, они не рычат, но будь эти трое животными, уже сделали бы это. Их лица перекашиваются, гримаса отвращения отпечатывается на них, когда сволочи скалятся, глядя на Миднайта, как на свой обед. Но мне его совсем не жаль. Он сам меня в это втянул, похитил, разрушил все мои планы, а теперь я хочу так же поступить с ним.
– Идите-ка сюда, собачки, – дразнит их британец, а те, конечно же, движутся в его сторону, словно голодные волки. На месте Миднайта я бы сошла с ума от страха. Но он стоит, не двигаясь, словно сейчас щелкнет пальцами и исчезнет. А ему есть, чего бояться. Не понимаю, почему Миднайт так глуп...
В любом случае, пока он развлекается с «псами», я завожу мотор, вставив ключ в замок зажигания. Парень на мгновение поворачивает голову в мою сторону, встретившись взглядом со мной. В его голубых глазах царит хаос, удивление, возмущение и что-то еще мне не уловимое. Я немедленно меняю позу, смотря теперь только вперед.
Раз, два, три...
Машина трогается с места. Через минуту с парковки я выезжаю на дорогу, а через две – еду по ней в сторону границы города.
О, да! Я сделала это! Я кинула проклятого британца, обвела вокруг пальца смышленого козла, и отныне... отныне я свободна!
ГЛАВА 2
ДЖЕЙН
Росс Картер оккупировал мои сны.
Неизменно каждую ночь в течение недели я вижу яркие грезы с его участием. Не могу сказать, что это хорошо. Но и не плохо тоже.
Вне мира сновидений я не видела Росса с того дня, когда он обменял мою свободу на Анну Гарнер. Он спас меня, подвергнув опасности хрупкую девушку. Я не знаю, все ли с ней в порядке. Где она, с кем, и что с ней происходит.
В Дайморт-Бич необычайно тихо. Жители ведут себя непринужденно и расслабленно, словно никто не заметил пропажи человека. Это показалось бы мне дико странным и возмутительным, если бы я не знала всей правды.
О том, что Анна ведьма, что существуют демоны и ад. То, что раньше было страшилками на ночь, незаметно стало тем, из чего состоит наш мир. Это безумие – реальная жизнь.
Я все еще пытаюсь привыкнуть к тому, что моя жизнь стала совсем иной, сумасшедшей. Я стараюсь не думать о плохом и избегать тревожных мыслей, но без шуток, мой мозг работает двадцать четыре часа в сутки. Это не только дико выматывает, но еще и заставляет мое сердце отплясывать чечетку в груди.
Я не хочу, чтобы произошло что-то ужасное снова, не желаю подобного похищения, которое недавно пережила, однако сначала мне нужно расставить все точки над і. Для этого необходимо поговорить с Россом... или хотя бы Эйденом, но они оба ведут себя довольно странно. Росс говорит, что в его жизни кое-что произошло, и он обязательно, по его словам, со мной всем поделится. Позже. А Эйдена позавчера вечером я встретила на парковке супермаркета. Когда папа загружал в багажник наши покупки, мой взгляд зацепился за Картера младшего. Тот прошел, не заметив меня. Конечно, он был достаточно далеко, но даже не поднял глаз, словно был полностью сконцентрирован на своих мыслях. Как и я иногда... в последнее время. Я все пытаюсь вспомнить о своей жизни до аварии хоть что-то. Мне ужасно интересно, знала ли та девушка – я в прошлом – о существовании невероятных вещей. Если да, то для меня все во второй раз стало удивительным.
Как только я выхожу из ванной комнаты, то слышу голос отца:
– Джейн, мы ждем тебя. Завтрак остынет!
Я захожу в спальню и прикрываю дверь. Из одежды выбираю красный топ и темно-синие джинсовые шорты. Быстро надев нижнее белье, я хватаюсь за топ.
В дверь стучат. Это..?
Со скоростью света напяливаю на себя остальную часть гардероба и спускаюсь вниз стремглав с все еще влажными волосами. Папа взбрасывает руками, он почти подошел к входу, но я опережаю его. Смущенно улыбнувшись отцу, кладу руку на круглую ручку двери и поворачиваю ее.
Мое дыхание сбивается. Росс стоит передо мной в черной кожаной куртке и темных, потертых джинсах. Он снимает с глаз солнцезащитные очки, как только я появляюсь в поле его зрения.
Улыбка растягивает его пухлые губы и, переступив порог, парень первым делом притягивает меня к себе для поцелуя.
Ошарашено моргая ресницами, я мычу ему в рот и слабо бью парня по плечам, как бы говоря, чтобы он, черт возьми, отстранился. Растерянность, изумление и глупая, заставляющая мои ноги подкоситься радость захлестывают волной, которой не видно края.
– Кхм, кхм, – боковым зрением вижу, как отец стоит буквально в паре шагов и демонстративно громко кашляет в кулак. Я жмурю глаза и, наконец, отталкиваю от себя наглого Картера.
– Приветик, Джейн, как дела? – непринужденно интересуется Росс, сверкая белоснежной улыбкой, которая не оставит равнодушным ни одного стоматолога на этой планете.
Я воспламеняюсь желанием хорошенько треснуть его по затылку и отчитать за то, что он не заявлял о себе все эти дни, безжалостно издеваясь над моими нервами. Он так же не имеет никакого права беззастенчиво целовать меня на глазах моего отца, который, кстати, до сих пор не в духе из-за инцидента на праздновании Дня Колумба.
Не снимая с бодрого лица улыбку, Росс подмигивает мне и поворачивается к папе.
– Доброе утро, мистер Мортис, – он протягивает ему руку для пожатия.
Папа выглядит слегка изумленным. Он нерешительно отвечает на жест, подходя ближе маленькими шагами. Это кажется мне милым и вызывает смех, который я маскирую под негромкое покашливание.
– Доброе утро, – здороваясь с Россом, отец долго и внимательно его разглядывает.
На месте парня я бы чувствовала себя весьма неловко, однако Картер даже бровью не ведет, героически принимает недоверие отца к его персоне.
Мне нравится такое упрямство Росса.
– Что ж, – убрав руку, папа указывает ею в сторону столовой, где уже расположилась на стуле моя прекрасная мачеха.
Она широко улыбается и машет нам рукой.
– Позавтракаете с нами?
Росс отвечает папе с энтузиазмом и радостью, округлив глаза.
– О, с удовольствием, мистер Мортис! Спасибо за приглашение.
– Все ради Джейн, – папа ворчит, возвращаясь к столу.
Мы с Россом переглядываемся, следуя за ним. Оливия накрывает еще для одного человека, аккуратно ставит у тарелки нож с вилкой, столовую серебряную ложку. Пододвигает ближе высокий стакан, почти до краев наполненный мультифруктовым соком. Моим любимым.
– Спасибо большое, Оливия, – я благодарю ее и, вторя Россу, присаживаюсь за стол.
Положив бумажную, зеленую салфетку себе на колени, принимаюсь за еду. Картер то и дело поглядывает на меня, а потом я ощущаю его ногу, облаченную в грубую ткань джинсов, на своей лодыжке, затем на икре. Черт, он сошел с ума!
Тем временем, папа рассказывает о предстоящем Хэллоуине и о том, что ему хотелось бы избежать драк в этот раз. Я еле улавливаю суть разговора, но, по-моему, в прошлом году произошел неприятный инцидент, связанный с четырьмя выпившими молодыми парнями.
– ... Они были ужасно пьяны! – горячо повторяет отец, а Оливия практически заглядывает ему в рот, следя за каждым его жестом, слушая каждое его слово.
Я пытаюсь быть собранной, однако игривое настроение Росса совсем мне в этом не помогает.
– Пре-кра-ти, – по слогам произношу губами, вперив в брюнета смущенно недовольный взгляд. Ну, точнее, не совсем недовольный. Если быть до конца честной, то мне нравится ребяческое поведение Росса.
Он свалился, как снег на голову. Обычным, октябрьским утром. Спонтанно, застав врасплох меня и моего отца. Но больше все-таки меня.
– Не-а, – тем же образом, что и я, отвечает старший Картер.
Вот засранец.
Я хмыкаю и отворачиваюсь к столу. Росс повторяет за мной. Мне хочется узнать, что привело его в мой дом в столь ранний час, и поэтому я наспех закидываю в себя завтрак, почти не жуя, чтобы поскорее выбраться из-за стола, прихватив за собой Росса. Он, кстати, совсем не торопится.
– Невероятно, Оливия! – восклицает он, вскидывая руками. – Простите, могу я так обращаться к вам? – получив в ответ утвердительный кивок моей мачехи, Росс продолжает. – Кесадилья приготовлена просто божественно!
Залившись краской, Оливия подпирает ладонью подбородок и очарованно смотрит на него. Я закатываю глаза и замечаю такое же скептическое выражение на лице у папы. Между его густых, темных бровей образуется глубокая складка. О чем-то задумавшись, он отпивает из стакана фильтрованную, не газированную воду (он пьет либо ее, либо кофе) и берет со стола рядом с собой планшет. Водит пальцем по экрану, хмурится и вздыхает. Росс продолжает захваливать Оливию, и та вовсю хохочет с ним – ей легко запудрить мозги, а Росс в этом непревзойденный мастер.
– Ну, все, – подвожу итог завтрака, который проходит нескладно и с толикой бреда. – Я рада, что тебе все понравилось, – обращаюсь к своему «то-ли-парню-то-ли-кто-он-для-меня-такой» и посылаю ему приторно сладкую улыбку. Если Росс не слепой, то заметит, что за этим скрывается стремительно растущее раздражение. – Ты ведь хотел о чем-то поговорить со мной, так? Почему бы нам не подняться в мою спальню, ммм?
После моих последних слов отец кашляет в кулак, подавившись едой. Оливия вскакивает с места, чтобы помочь ему: постучать по спине ладонью, поднести стакан холодной воды. Справившись с комком, папа вскидывает на меня недовольный взгляд, он и Россу его демонстрирует.
– Джейн, милая, – звучит его непоколебимый голос, но глаза прикованы к Картеру, – думаю, в гостиной достаточно места для всех, и переговоры с гостями обычно ведутся именно в этой комнате.
Я закатываю глаза, потом вскидываю одну бровь и складываю руки под грудью. В мою защиту вступается Оливия.
– Дорогой, но тебе ведь неизвестно, о чем именно пойдет разговор. Вдруг, это что-то личное? – мило улыбается она ему и треплет нежно по щеке.
Ведьма. Истинная ведьма. Мой отец, не склонный к перемене мнения, добреет, закрывает глаза и несколько раз кивает, соглашаясь с новой женой.
Магия, ничего другого!
Я поджимаю губы, когда Росс выходит из-за стола.
– Ладно, – простодушно пожимаю плечами, повторяя за Картером старшим, – мы пойдем. Спасибо за завтрак, Оливия...
Росс подхватывает:
– ...Да, Лив, все очень вкусно!
Я перевожу на него в какой-то мере удивленный взгляд.
Лив?
Также я шепчу это ему, задав вопросительные нотки, когда мы поднимаемся по лестнице наверх. Внезапно я ощущаю ладонь Росса на своей заднице и автоматически отбрасываю ее, за что получаю от него смешок и настойчивое повторение данного жеста.
– Что мы будем делать в твоей комнате, Джейн? – ласковым голосом вопрошает он, протягивая руки к моей талии. Он сжимает пальцами бока и тормозит меня, потому что я лечу, как комета, вверх по лестнице.
Я не смотрю на него, стиснув челюсти. Окунуться в воды Арктики было бы сейчас, как раз, кстати, потому что температура моего тела адски высока.
– Разговаривать, Росс. Я и ты будем разговаривать.
– Как скучно, милая. У меня есть вариант интереснее.
– О, не сомневаюсь.
– Что? – усмехается он, когда мы оказываемся на втором этаже. – Я серьезно! Мой мозг бесперебойно генерирует самые лучшие идеи.
Ну-ну.
– Даже не надейся, – я шагаю к своей спальне, делая широкие махи руками. – Тебе не удастся увильнуть от объяснений, почему ты пропал и ни разу не позвонил, не написал мне.
– А ты ждала?
Я подскакиваю от испуга, когда шепот Росса звучит в паре миллиметров от моего уха. Его ладони, словно змеи, скользят по моему телу вверх, от бедер к груди. Пальцы шаловливо забираются под топ, едва касаясь кромки бюстгальтера, и нежно рисуют круги на коже в области ребер.
– Эй, эй, эй! Ты что творишь?! – шиплю я, неистово ловя открытым ртом воздух, который становится раскаленным и колючим. Каждый вдох ассоциируется у меня с глотанием шпаг, хотя я не делала ничего подобного.
Я накрываю руки Росса своими в попытках убрать их с себя. К моему удивлению, он быстро поддается и делает шаг назад. Его губы кривятся в лукавой полуулыбке, неотразимо покоряющей и темной, а в кристально-голубых глазах пляшут недобрые огоньки.
