Текст книги "Эрик, сын человека"

Автор книги: Ларс-Хенрик Ольсен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)

Глава 39

Утгарда-Локи провел их и зал, где, по-видимому, когда-то приннмал Тора, Локи и Тьяльви с Ресквой. Зал хотя и был большим, однако вовсе не выглядел таким уж огромным, как показался в свое время Тору и его спутникам. Сидящие здесь за столами люди также отнюдь не походили на каких-то сказочных богатырей.

Эрик и Труд прекрасно помнили по рассказу Мимира, какой ужас внушили Тору и его свите сам Утгарда-Локн, а также его воины, обладавшие могучей и якобы волшебной силой. Эрик вздрагивал при одной только мысли, что, быть может, ему предстоит состязаться с кем-нибудь из слуг короля великанов. Удастся ли ребятам в этом случае не выдать себя?

Но тут сам Утгарда-Локи прервал его мрачные мысли.

– Смотрите-ка, кто к нам сегодня пожаловал! – воскликнул он, и голос его гулко прокатился по всему залу. – Тьяльви и его сестренка Ресква! Помните их по тому разу, когда нам пришлось схлестнуться здесь с Тором?

Эрик и Труд настороженно осматривались по сторонам. Однако замечание Утгарда-Локи, похоже, ни у кого не вызвало особого интереса. По залу прокатился негромкий ропот и быстро стих. Все продолжали есть и пить.

Эрик облегченно вздохнул. Теперь, как говорил Мимир, самое главное – не терять головы и играть свою роль как можно естественнее.

– Идите сюда, садитесь рядом со мной, – сказал Утгарда-Локи и подвел их к возвышению в торце одного из длинных столов. – После такого путешествия вы наверняка чертовски проголодались.

Сейчас же две красивые девушки принесли еду и напитки. Все было настолько соблазнительным, что Эрик, не раздумывая, набросился на угощение. Труд также склонилась над тарелкой, однако Эрик заметил, что она лишь делает вид, будто ест. Несмотря на то что, девочка также изрядно проголодалась, она, улучив момент, выплевывала изо рта куски в руку и незаметно отправляла их вод стол, где на них тут же набрасывалась целая стая неизвестно откуда взявшихся собак.

Эрик же не мог удержаться и начал смаковать некоторые особо лакомые кусочки. Но тут Труд кинула на него такой суровый предостерегающий взгляд, что Эрик поперхнулся и, согнувшись в три погибели, выплюнул все под стол. Он совсем забыл: ни в коем случае нельзя есть ничего из того, чем угостят великаны. Кто знает, а вдруг еда заколдована, и, отведав ее, они, например, проговорятся, кто они такие на самом деле и зачем приехали?

Никто вокруг ничего не заметил, один только Утгарда-Локн был удивлен, откуда под их столом такое множество собак.

– Наверное, это Ресква привлекает их, – сказал Эрик, подмигивая ему, – сам посмотри, ну чем не лакомый кусочек?!

Эрик увидел, что Труд покраснела как рак, и, когда она сердито прошипела: «Попридержи-ка язык!», это вышло как нельзя более естественно.

Все сидящие за столом разразились грубым хохотом.

– Так его, так! – весело подхватил Утгарда-Локи. – Что ж, добро пожаловать домой, ребятки! – При этом он продолжал жевать, рыгая и издавая разные другие неприличные звуки. – Ну а теперь расскажите-ка мне, как там в Асгарде, – промычал он с набитым ртом. – Небось Тор уже так стар, что не помнит, куда положил свой молот? А у Одина, наверно, и вовсе от дряхлости глаз застлало?

Эрик начал рассказывать, каков теперь стал Асгард и что поделывают сейчас асы и асини. Он подтвердил, что дела там сейчас обстоят далеко не так блестяще, как в прежние времена, когда все его обитатели была еще молоды и полны сил.

Утгарда-Локи внимательно слушал, особенно те моменты, когда мальчик упоминал Фрейю. Однако людям его, по-видимому, все это было неинтересно. Бормотание, доносившееся со всех сторон и постепенно станоиившееся все оживленнее, указывало иа то, что большинство присутствующих рассказа Эрика не слушают. Один нэ воинов даже начал довольно громко излагать подробности своей последней охоты на мамонтов, и его история возбудила заметно большой интерес в окружающих, чем разные обстоятельства жизни Асгарда.

– А как там Фрейя? – спросил Утгарда-Локи. – Неужели по-прежнему так же прекрасна, как о ней рассказывают?

Эрик начал говорить о Фрейе, которую и сам-то видел лишь раз, да и то в облике дряхлой, беззубой карги. Но он прекрасно понимал, что хотелось бы услышать Утгарда-Локи. Что ж, раз хочет – пусть слушает! Расписывая ее воображаемые прелести, мальчик не пожалел красок – у его собеседника даже слюни потекли! И тут же с обеих сторон к нему подскочили две огромные собаки и начали тыкаться мордами ему подбородок, слизывая бегущую слюну.

– К сожалению, – закончил свой рассказ Эрик, – и Фрейя теперь слегка постарела.

– Что-о?! – взревел Утгарда-Локи. – Ах, ну да, – вспомнил он. – Ведь малютка Идунн со своими яблоками молодости теперь у нас. А я совсем забыл. Ну ничего, придет время, и мы возьмем с собой в Асгард и ее. Тогда, быть может, я угощу Фрейю кусочком яблочного пирога, там, глядишь, и саму ее – ам! – и слопаю! Эй, вы, там, слышите?! закричал он на весь зал. – Запомните, Фрейя, – моя, никто из вас смеет и пальцем ее коснуться, так и знайте!

По столам прокатился недовольный ропот. Эрик подумал, что 6удь это его слуги, воины или кто там еще, он, ни секунды не мешкая, разогнал бы всю эту банду – ведь совершенно очевидно, что на них ни в чем нельзя положиться.

Утгарда-Локи и сам, видно, понял, насколько жалкое впечатление производят его люди, и глаза его грозно блеснули.

– Тихо! – рявкнул он и со всей силы хватил огромным кулачищем по столу. Присутствующие почувствовали, что разгневан он не на шутку, и большинство сразу же умолкло, в том числе и охотник на мамонтов. – Здесь решаю я, слышите, вы?! – проревел он. – И когда надо будет что-то сказать, то именно я скажу за всех!

Эрик незаметно положил руку на рукоять своего клинка и с тревогой посмотрел на Труд. Но та лишь слегка покачала головой, и мальчик убрал руку. Тем не менее Муддур был наготове, и это немного утешало его.

Утгарда-Локи между тем поднялся в полный рост.

– И когда мы в самом скором времени вторгнемся с вами в Асгард, по-прежнему все буду решать я! – продолжал греметь он. – Того, кто меня ослушается, я моментально отправлю в Хель, в пасть Гарма или же на растерзание Нидхеггу. Так и знайте! Я не потерплю никаких фортелей! – грозно закончил он, опускаясь на место. – Здесь только я могу выкидывать фортели! – хвастливо заметал он, улыбаясь Эрику, и поднял свой кубок.

В этот момент у дверей раздался какой-то шум. Они распахнулись настежь, и в зал ворвался какой-то человек. Он так запыхался, что потребовалось некоторое время, прежде чем он смог выдавить из себя первое слово. Наконец, приблизившись к Утгарда-Локи, он, запинаясь, выпалил:

– Мы… мы поймали в лесу… ма… мальчишку, который говорит, что… что он Тья… Тьяльви. Мы решили сразу его не уб… не убивать, а сна… сначала при… привести сюда!

– Что?! – вскричал Утгарда-Локи, поднимаясь. Вид у него был обескураженный. – Как, еще один Тьяльви? Не может такого быть! Ведь вот же он, Тьяльви, – сидит здесь! – Утгарда-Локи недоуменно наморщил лоб и указал на Эрика. – Вот Тьяльви, я, насколько мне известно, другого Тьяльви в Ётунхейме не существует.

– Да, но тот то… тоже говорит, что он Тья… Тьяльви, – испуганно возразил гонец.

– Сейчас же ведите его сюда!

В зал грубо втащили какого-то парнишку. Он был весь грязный, потный и жутко усталый, как будто весь день бежал по лесу. Руки пленника были туго скручены за спиной, а многочисленные синяки и ссадины свидетельствовали, что стража с ним не церемонилась. К ужасу своему, Эрнк увидел, что это действительно Тьяльви! Труд также смотрела на него расширившимися от ужаса глазами.

Стражи вытолкали Тьяльви на середину зала, и он в изнеможении рухнул на пол.

Утгарда-Локи приблизился к лежащему, пнул его ногой, но, видя, что без посторонней помощи тот встать не может, схватил его за волосы в как пушинку поднял в воздух.

– Ты кто такой? – прорычал ои.

Тьяльви открыл глаза и посмотрел на Утгарда-Локи.

– Я – Тьяльви! – простонал он.

– Не оскверняй уста свои ложью! – заорал Утгарда-Локи и свободной рукой дал Тьяльви пощечину. – Ты не можешь им быть – Тьяльви сидит вон там!

– проревел он, указывая на Эрика.

Тьяльви изумленно уставился на него.

– Это… нет, это не так! – заикаясь, выдавил он из себя. – Я – Тья… Тьяльви, а это… этот… сын че… человека!

Утгарда-Локи повернулся к Эрику и пристально посмотрел иа него. Взгляд его, казалось, прожег мальчика насквозь.

Собравшись с духом, Эрик встал. Мальчик чувствовал, что глаза Труд все время обращены на него, и это придавало ему мужества. Он едва не обозвал Тьяльви великанским отродьем, однако вовремя спохватился и сдержался. «Не теряй головы», – вспомнились ему слова Мимира. Ну, Эрик, будь осторожен! Решайся! Сейчас – или никогда!

– Это он, – крикнул Эрик, когда ему наконец удалось полностью овладеть собой, – это он – изнеженный человеческий сынок! Вы что, сами не видите, какой он хилый – и на ногах-то еле стоит!

Говоря это, Эрик понимал, что наносит противнику удар ниже пояса! Однако что еще ему оставалось делать? Хоть в данный момент мальчику и искренее жаль было Тьяльви, но он понимал, что не имеет права быть сентиментальным.

Утгарда-Локи поочередно смотрел то иа Эрика, то на Тьяльви. Во взгляде его чувствовалось недоумение. Все в зале замерли, ожидая, чем закончится эта драматическая спена. Наконец-то случилось нечто достойное их внимания.

Утгарда-Локи резко повернулся к Эрику.

– Один из вас, несомненно, врет! – проревел он. – Ну да ничего, сейчас я узнаю кто!

Потом он обернулся к Тьяльви и долго разглядывал его, не говоря нв слова. Лоб его снова наморщился, но на этот раз как-то по-иному, нежели раньше. Он почесал в затылке. Да, один из них, конечно же, лжет, весь вопрос в том – кто?

– Ты! – сказал он Тьяльви, опуская его наконец на пол. – И ты, Тьяльви, – добавил он, обращаясь к Эрнку. – Встаньте-ка рядом!

Эрик подошел и встал подле Тьяльвн.

– А вы похожи, – пробормотал Утгарда-Локн. – Роста вы почти одинакового, да и лет вам примерно поровну. Да-а, хм! – Он почесал бороду. Как же решить эту задачу? Неуверенно усмехаясь, он повернулся к своим людям.

– Видит ли кто-нибудь из вас разницу между этими двумя?

– Нет! Нет! – раздались крики.

– Может кто-нибудь сказать, который из них Тьяльви?

– Нет! – дружно загудели все.

– Так что же, мы так и позволим этим соплякам водить нас за нос?

– Нет! Нет! – снова зашумели вокруг.

– Правильно, не бывать этому! – подтвердил Утгарда-Локи. – Сейчас мы нх испытаем!

Эрик сглотнул слюну.

– Итак, один из вас Тьяльви. Но настоящий Тьяльви – только он! – уже был здесь однажды вместе с Тором!

Эрик и Тьяльви одновременно кивнули.

– Это был я! – в один голос воскликнули они.

– Вот как? Что ж, проверим. Вот ты! – Утгарда-Локи ткнул пальцем в Тьяльви. – Как звали того богатыря, с которым вы встретились по дороге ко мне?

– Его звали Скрюмир, – без запинки отвечал Тьяльви.

– Верно, – согласился Утгарда-Локи и повернулся к Эрику. Сердце мальчика бешено застучало. – Кто был тот, с кем Локи ел наперегонки в этом зале?

– Это был Логи, – ответил Эрик и с благодарностью подумал о Мимире.

– Точно, – сказал Утгарда-Локи. Потом снова обернулся к Тьяльви: – Кого пробовал поднять Тор?

– Твою кошку, которая на самом деле была Мировым Змеем, – отвечал Тьяльви.

– Правильно, – подтвердил Утгарда-Локи и опять обратился к Эрику: – А с кем боролся Тор?

– С Элли, которая сейчас в Асгарде, – выпалил Эрик, обрадованный, что и это он помнит.

– И это верно! – Утгарда-Локи в замешательстве снова почесал в затылке. Он не продвинулся вперед ни на йоту. Что же делать? Внезапно он просиял, лицо его расплылось в широкой улыбке. – Вспомнил! – сказал он, обводя гордым взглядом всех присутствующих. – Помнится, когда Тьяльви был здесь в прошлый раз, я и его подверг кое-какому испытанию!

Эрик похолодел: он прекрасно понял, что должно последовать за этим. »…Не теряя головы, не забывайте и о ногах!» Точно, именно так и сказал Мимир. Так вот что имел он в виду! Но ведь он, Эрик, не упражнялся в беге с тех самых пор, как был у Улля в Таксдале!

– Я заставил его бежать наперегонки с Хуги, – продолжал между тем Утгарда-Локи, – и, помню, был весьма удивлен тем, как быстро Тьяльви бегает. Ха! Ни до, ни после этого ни один из наших гостей не бегал так быстро.

Так вот, сейчас вы сами покажете мне, кто же из вас настоящий Тьяльви. Мы выйдем во двор и отметим дистанцию. Тому, кто окажется быстрее, я и поверю!

Эрик прямо-таки застыл от страха, услышав это. Теперь он окончательно пропал! И не он один – Труд тоже погибнет! Страшно подумать – от какого-то дурацкого состязания в беге зависит судьба всего Асгарда! Он, Эрик, которого здесь называют сыном человека, должен своими ногами решить судьбу всех асов. И при этом он прекрасно сознает, что за Тьяльви ему нипочем не угнаться!

Труд подошла к мальчику.

– Ты сможешь, – шепнула она. – Я знаю, ты непременно сможешь! Думай обо мне и беги ради меня.

– Ты считаешь, это поможет?

– Уверена! – твердо сказала она, крепко пожав руку Эрика.

На дворе Утгарда-Локи уже договаривался со своими людьми, где будет пролегать дистанция состязания. Эрик увидел, что им предстоит пробежать около километра по большому кругу. Он покрепче перевязал ремни своих сандалий и приготовился. Уже заранее мальчик чувствовал, что страх тисками сжимает все его тело.

Тьяльви, босой, уже поджвдал его на старте. Казалось, силы полностью вернулись к нему; он насмешливо ухмыльнулся прямо в лицо Эрику.

– Ну что, крошка Эрик, помнишь, как мы бегали наперегонки в прошлый раз? – со злорадным смешком сказал он.

Эрик не ответил. Невидящим взглядом он смотрел прямо перед собой. Он чуть было не решился заранее отказаться от состязания и раскрыть перед Утгарда-Локи свои карты – ведь все это бесполезно, его лишь поднимут на смех!

Итак, он чувствовал себя побежденным еще до того, как раздался сигнал старта.

Глава 40

– Я люблю тебя, Эрик! – шепнула Труд тихо – так, чтобы никто, кроме мальчика, не смог ее услышать. – Правда, это серьезно! – Она сжала его руку, отметив про себя, что ладонь у Эрика потная и очень горячая. – Думай о нас, об Асгарде, о тех, кто там остался, и все будет в порядке, да и сандалии Локи не подведут!

– Сандалии Локи… Честно говоря, я на них не надеюсь, – пробормотал Эрик, Вид у него при этом был растерянный и испуганный. – Все это чепуха! С нами все кончено. И зачем мы только отправились в это дурацкое путешествие?!

– Эрик машинально затянул потуже пояс Бальдра, пряжка ярко блеснула на солнце.

Утгарда-Локи как-то странно посмотрел на него и подал знак обоим бегунам занять исходную позицию. Времени на раздумья у Эрика уже не осталось.

Прозвучал сигнал старта, и Эрик рванулся вперед, стараясь бежать изо всех сил. Но что значили здесь человеческие силы?

Тьяльви сначала держался рядом с Эриком. Повернув к нему лицо, он снова насмешливо ухмыльнулся.

– Ну что, думали провести меня? – бежал он легко, нисколько не напрягаясь, как будто на разминке. – Вы надеялись уйти от меня? Нет, от Тьяльви никто не ускользнет, тем более когда я рассержен. К тому же за мной по пятам идет войско великанов, и, уж будь уверен, они сумеют убедить Утгарда-Локи, даже если мне не удастся этого сделать!

– Заткнись! – задыхаясь, простонал Эрик.

– Как ты думаешь, что сделает Утгарда-Локи с тобой и твоей глупой подружкой, когда узнает, кто вы такие на самом деле? – продолжал издеваться Тьяльви.

Эрик так запыхался, что даже не смог ответить.

– Что, воздуху не хватает? – опять ухмыльнулся Тьяльви. – Странно, но ты как будто совсем не прибавил с тех пор, как мы бегали с тобой в последний раз. Помнишь? Вокруг Игтдрасиля и обратно. Когда я прибежал к финишу, ты был еще только на полпути. Что ж, выходит, Улль так и не сумел натаскать тебя как следует?

Эрик опять промолчал. Он был зол, однако не представлял себе, как дать выход гневу. Ведь не мог же он остановиться и стукнуть Тьяльви, как бы ему этого ни хотелось. Тогда он точно пропал. Оставалось только одно – продолжать бег, надеясь, что произойдет какое-нибудь чудо – например, Тьяльви споткнется и упадет.

– Ну, посмотрим, сможешь ли ты за мной угнаться! – захохотал Тьяльви и рванулся вперед.

Финиш был уже совсем близок, Тьяльви несся легко как ветер. Эрик безнадежно отставал; среди зрителей раздался недовольный ропот и вздохи разочарования.

Расстояние между Эриком и Тьяльви неуклонно росло; мальчик огорченно отыскал глазами Труд. В ушах его отчетливо прозвучали слова: «Я люблю тебя, Эрик! Думай обо мне!»

– Да-да, конечно, – пробормотал Эрик. – О ком же мне еще думать теперь, когда оба мы на грани гибели!

И вдруг он почувствовал, что ноги его стали двигаться сами собой. Какая-то неодолимая сила властно влекла его вперед чуть ли не воздуху. Он мчался все быстрее и быстрее и у самой финишной черты догнал Тьяльви.

– Нет, это невозможно! – в ярости застонал Тьяльви. – Тут что-то не так, здесь пахнет колдовством. Ведь ты не можешь так быстро бегать, Эрик!

Утгарда-Локи, растолкав зрителей, приблизился к мальчикам.

– Ничья! – рявкнул он. – Придется бежать снова!

Тьяльви приободрился. Стиснув зубы, он злобно посмотрел на Эрика и направился к стартовой черте.

– Ну, теперь держитесь! – прошипел он. – Сейчас я тебе покажу!

Эрик даже не удостоил его взглядом – угрюмо стоял, уставившись в землю. Он все еше не мог поверить в то, что совершил, и был убежден, что чудо больше не повторится. Украдкой он бросил взгляд на Труд; девочка слегка улыбнулась и незаметно подмигнула ему.

Ради нее, ради всего Асгарда он обязан был попытаться еще раз. Ведь он же так любит всех их! Эрик вздохнул. Он представил себе старого, седого Хеймдалля, рыжего вспыльчивого добряка Тора, величественного Одина, гордо восседающего на своем высоком троне, любвеобильную Фрейю в ее соколином оперении, одиноких, живущих в глухих лесах Улля и Видара, Ньерда на столь милом его сердцу морском берегу, Моди и Магни… Да, он побежит – побежит ради них!

– Ну что, готовы? – крикнул Утгарда-Локи.

Эрик и Тьяльви кивнули; прозвучал сигнал.

Оба вихрем сорвались с места. Удивительно, но на этот раз бег вел уже Эрик. Некая странная невидимая сила снова подхватила и понесла вперед его ноги. Чувствуя это, Эрик с улыбкой обернулся на бегу к Тьяльви.

– Ты все еше считаешь, что здесь кроется какой-то обман? – насмешливо осведомился он.

Но теперь уже Тьяльви запыхался так, что не в силах был ответить. В глазах его мелькнуло отчаяние. Прекрасно зная, что ждет его в случае проигрыша, он чувствовал панический страх. Ведь если он и на этот раз не выйдет победителем, это будет для него равновильно смертному приговору.

– И что тебе только не сиделось в Асгарде? – продолжал Эрик. – Или ты и вправду рассчитываешь в одиночку перевернуть весь мир.

Тьяльви не отвечал.

– Отчего ты все время пытаешься погубить нас.

У Тьяльви не хватало сил даже поднять на него глаза. От напряжения лицо его побагровело, глаза вылезли из орбит, по щекам текли слезы. Может, конечно, виной тому был ветер, бивший им в лицо.

В сознании Эрика снова всплыл образ Труд; мальчик мысленно улыбнулся ей и побежал еше быстрее! Тьяльви заметно отставал, расстояние между бегунами неуклонно росло. Сквозь облако пыли Тьяльви видел, как Эрик с каждым шагом все больше уходит вперед.

Когда Эрик достиг финиша, Тьяльви был от него на расстоянии полета стрелы.

– Молодец, здорово бежал, Тьяльви! – пророкотал Утгарда-Локи, хлопая Эрика по плечу, – Ну вот все и встало на свои места! Я был с самого начала уверен, что не спутаю вас. Утгарда-Локи никогда не ошибается!

Эрик мысленно усмехнулся. Тьяльви, понурившись и бессильно уронив руки, стоял рядом: он тяжело дышал и надрывно кашлял, время от времени даже постанывая.

– Это все жульничество! – наконец сумел выдавить он. – Невозможно, ведь я это я, я – Тьяльви!

– Чепуха! – заорал Уттарда-Локи, и глаза его грозно сверкнули. – Что, я сам не вижу, что ли?!

– Тогда хотя бы дай мне попробовать еще раз! – взмолился Тьяльви. – Последний! Всего один разочек!

– Ну хорошо, хорошо, – недовольно пробурчал Утгарда-Локн, – но только последний раз – и все! Ступайте на старт! – Он улыбнулся Эрику, потирая руки. – Покажи-ка ему, сынок, на что ты способен! – ободряюще подмигнул он мальчику и встал. – Итак, на старт, внимание, марш! – скомандовал он.

Эрик и Тьяльви ринулись вперед.

На этот раз Эрик не стал ничего говорить сопернику. Сейчас он думал лишь о Труд, представлял себе ее счастливую улыбку. Он внезапно понял, сколь много значит для него эта девочка.

Он думал об озаренных мягким светом полях и лесах Асгарда, о том мире и покое, которыми, казалось, был пронизан весь воздух там. Теперь уже от всех его сомнений и колебаний не осталось я следа. Он твердо сознавал, какому делу служит и где его друзья.

Когда Эрик подбежал к черте, Тьяльви был еще на полдороге от нее. Эрик и в третий раз выиграл вчистую. Утгарда-Локи насмешливо ухмылялся, глядя на Тьяльви, который, еле переставляя ноги, уныло притащился наконец к финишу.

– Ну что, собака, человеческое отродье?! Думал провести меня? Я же тебе говорил: короля великанов никому не удастся обмануть! – Утгарда-Локи сиял. – Воины, вы видите?! Выходит, я, как всегда, был прав, а? – Утгарда-Локи гордо ткнул себя в живот толстым пальцем. Тьяльви, казалось, окаменел; он тупо уставился в землю прямо перед собой. Во взгляде его застыло отчаяние, из глаз катились слезы, на этот раз – настоящие.

– Ха! – зарычал Утгарда-Локи и схватил Тьяльви за волосы. – Ну, человеческий детеныш, какую казнь ты предпочитаешь? Можешь сам выбирать! Мировой Змей, знаешь ли, голоден. Фенрир-волк уже исходит слюной, Гарм воет от желания разорвать кого-нибудь на куски, Нидхегг готов хоть сейчас высосать из тебя всю кровь. Хель с распростертыми объятьями поджидаеттебя в Царстве мертвых. Ну, что ты выберешь? – С этими словами Утгарда-Локи так рванул Тьяльви за волосы, что едва не поднял над землей.

Тьяльви молчал.

– Лучше отправь его обратно в Асгард! – внезапно выпалила Труд.

– Что-о?! – изумленно взревел Утгарда-Локи, поворачиваясь к девочке.

– Что ты сказала?

– Я говорю, отошли его обратно!

У Утгарда-Локи от изумления даже отвисла челюсть.

– Мне кажется, это самое мудрое, что ты можешь сейчас сделать, – спокойно продолжала Труд. – Ведь в Асгард с Земли его привез сам Тор, и, если он узнает, что ты убил сына человека, он наверняка примчится сюда, чтобы отомстить.

– Ты так думаешь? – Глаза Утгарда-Локи беспокойно забегали.

– Да, именно так он сам и сказал, – уверенно соврала Труд. Утгарда-Локи отпустил Тьяльви и отряхнул руки одну о другую.

– Хм, – задумчиво хмыкнул он, почесывая в затылке.

– Ведь Мьелльнир-то все еще у Тора, – резонно заметила девочка, – а сам Тор хоть и постарел, однако вполне еще в состоянии махать им.

– Да, ты права. В прошлый раз, когда он был здесь, чуть было не вышло беды. Да-а, тогда всем нам было вовсе не до смеха, – Утгарда-Локи растерянно огляделся по сторонам.

Тьяльви бросил быстрый взгляд на Труд. В нем светились благодарность и недоумение. Он не верил собственным ушам – ждал чего угодно, но только не этого.

– Отпусти его! – настаивала Труд.

Удивительное дело, но Утгарда-Локи, похоже, готов был послушаться. Он еще раз внимательно посмотрел на Тьяльви и задумался. Потом обернулся к сгрудившимся домочадцам.

– Хм, хм, – снова хмыкнул он. – Что ж, если мы убьем ребенка, это не прибавит нам чести. Ресква права. Он так мал и тщедушен, что, если мы отдадим его Мировому Змею, Фенриру или Нвдхегту, они даже не смогут его толком распробовать. – Утгарда-Локи повернулся к Тьяльви. – Пошел отсюда, мерзкая козявка! – прошипел он и дал мальчишке здоровенного пинка в зад. – И чтоб духу твоего больше здесь не было, не то худо будет! Среди нас, великанов, тебе нет места. Скройся с глаз моих! Вон из Ётунхейма!

Тьяльви растерянно озирался. Неужели это правда? Неужели его отпускают?

Труд улыбнулась, глядя ему прямо в глаза.

– Ну что, понял теперь, что с нами это не пройдет?! – почти дружелюбным тоном сказала она.

Тьяльви не ответил ей, однако на лице его появилась улыбка, полная благодарности и надежды.

Затем он повернулся и медленно побрел в сторону леса, время от времени тревожно оглядываясь, как будто не верил до конца, что его действительно отпустили, и каждую минуту ждал, что Утгарда-Локи пошлет за ним вдогонку своих воинов или огромных псов. Однако ничего этого не случилось.

Дойдя до опушки, он остановился, обернулся и некоторое время смотрел в их сторону. Потом быстро вошел в лес и исчез, скрытый деревьями.

– Ну, вот и хорошо! прогремел Упарда-Локи. – В конце концов мы-таки от него избавились. Хватит об этом думать, пойдемте-ка лучше выпьем!

Весь вечер в зале замка праздновалось это радостное событие. Чаши, полные крепчайшего меда, следовали вкруговую одна за другой, и через несколько часов Утгарда-Локи и его люди полностью захмелели. Не в силах подняться на ноги, они тяжело навалились на столы.

Огромные псы также успели нализаться и лежали теперь на полу, задрав ноги. Повинны в этом были Эрик и Труд: ребята исправно наполняли вместе со всеми свои кубки, однако, улучив момент, незаметно выливали их содержимое в пасть ближайшей собаки, сидевшей под столом у их ног.

Наконец, мигнув Эрику, Труд поднялась из-за стола.

– Пойду-ка я спать, – сказала ова, притворно зевая. – А ты, Тьяльви, как, не собираешься?

Эрик также зевнул и, шатаясь, поднялся, всем своим видом показывая, что он мертвецки пьян и жутко устал.

– Спокойной ночи, – сказал он и, выходя из-за стола, еще раз покачнулся. – И большое вам спасибо!

Притворяясь, что поддерживают друг друга, ребята побрели к открытой двери в глубине зала, Никто не обращал на них никакого внимания. Большинство людей Утгарда-Локи, да и сам он, уже храпели, те же, кто еще бодрствовал, крикливо хвастались своими подвигами, перебивая друг друга и едва ворочая заплетающимися языками.

За дверью оказался длинный темный коридор; великанов в нем, по-видимому, не было.

– Как думаешь, где она? – шепнул Эрик.

– Мне кажется, где-нибудь в подвале, – так же шепотом ответила Труд.

– Надо попытаться отыскать лестницу, ведущую вниз.

– Да, но только потихоньку. Кто знает, а вдруг кто-нибудь из женщин еще не спит, или, может, Утгарда-Локи поставил стражу у ее дверей.

Труд кивнула и осторожно двинулась вперед по коридору. Эрик, обнажив Муддур, последовал за ней.

Было тихо; весь замок как будто вымер. Труд переходила от одной двери к другой, поочередно открывая их, однако ни за одной не было ничего похожего, где могла содержаться пленница.

По-видимому, была права Труд, считавшая, что Идуни держат в подвале. Наверняка это самое укромное место в доме, думал Эрик, к тому же так говорил и Мимир.

Эрик обогнал Труд и первым подошел к тяжелой дубовой двери, обитой железом. На ней красовался огромных размеров допотопный висячий замок. «Работа карликов», – решил про себя мальчик.

– Наверное, здесь! – шепнула Труд. – Я уверена! А ключ, скорее всего, у самого Утгарда-Локи.

– Подожди меня тут, а я попробую пробраться назад и взять его, – сказал Эрик и двинулся обратно по коридору. Он шел на ощупь в темноте, придерживаясь рукой за стену; другой рукой он сжимал рукоять Муддура.

В зале все сидящие за столом великаны уже спали. Эрик подкрался к Утгарда-Локи. Сбоку на его меховом одеянии был нашит карман, в глубине которого что-то поблескивало.

Стараясь действовать как можно осторожнее, мальчик опустил в карман руку. Но в тот же момент из-под стола раздалось глухое рычание, и оттуда, оскалив зубастую пасть, вылезла большая собака.

– А, шла б ты в Хель!

– тихо выругался Эрик и отдернул руку.

– Ты что-то сказал, мой мальчик? – пробормотал, просыпаясь Утгарда-Локи и рыгнул так, что стены задрожали. – А мне казалось, что ты давно уже пошел спать. – Он громко зевнул.

– Не-е, – протянул Эрик, также притворяясь сонным. Он успел уже присесть за стол. – Кажется, этот твой пес проголодался.

– Ну так дай ему сожрать того человеческого детеныша, – пробурчал Утгарда-Локи и снова уснул.

– Слышал? – шепнул Эрик псу. – Можешь сожрать Тьяльви! Иди и попытайся его отыскать! – Собака насторожила уши и слегка вильнула хвостом. Эрнк встал, подвел ее к двери и пинком вытолкнул наружу. – Ищи! Он, верно, прячется где-то здесь, в темноте.

Тщательно прикрыв дверь, мальчик снова пошел в зал. К счастью для него, собака не завыла и не залаяла.

Подойдя к столу, Эрик первым делом убедился, что все по-прежнему спят, и опять осторожно полез в карман Утгарда-Локи. На этот раз ему удалось-таки добраться до ключей.

Утгарда-Локи что-то забормотал во сне, заворочался, поудобнее пристраивая голову на столе, и снова мерно захрапел.

Никем не замеченный, Эрик проскользнул к двери в глубине зала. На пороге он еще раз обернулся и удостоверился, что все спокойно спят. Прихватив с собой факел, торчавший в стене, он поспешил к Труд.

На связке, лежавшей в кармане Утгарда-Локи, было два ключа. Один из них подошел к замку. Открываясь, дверь, к счастью, даже не скрипнула; Труд с Эриком осторожно перешагнули порог и вошли внутрь. Кругом царил мрак.

Сразу же за дверью они обнаружили уходящую вниз винтовую лестницу. Из-под ног ребят выскакивали мыши и крысы, испуганные ярким светом факела, который держал Эрик. В другой руке у него был зажат Муддур.

Спустившись вниз, мальчик и девочка очутились в большом подвале. Здесь было так темно, что, если бы не факел Эрика, можно было бы подумать, что они попали в могилу. Теперь же при свете им удалось осмотреться.

В подвале было сыро я холодно, по стенам сочилась влага. Все здесь было грязным и пыльным, однако само помещение, видимо, служило сокровищнипеи. Повсюду прямо на полу громоздились груды золота и серебра. Серебро почернело от сырости, но золото в свете факела ярко блестело. Здесь было много разных красивых вещей – огромные чаши, лошадиная сбруя, драгоценные украшения. В кучу было сложено оружие – старые шиты, изъеденные ржавчиной мечи, кольчуги. Отдельно, прислоненные к стене, стояли копья, луки и дротики. Немало было и различных изделий из меди, покрытых налетом паутины.

Вдоль другой стены выстроились в ряд какие-то исполинских размеров статуи, которые, как видно, ценились здесь, у великанов. Тени, отбрасываемые ими в свете факела, плясали на стенах. Глазницы статуй были пусты и чернели как дыры. Вообще-то все вокруг представляло собой довольно отталкивающее зрелище.

Однако Идунн не было нигде!

Эрик высоко поднял факел и осветил все углы, но не увидел ничего, кроме множества отвратительных толстых жаб, лениво ползавших по полу.

– Ты по-прежнему считаешь, что она где-то здесь? – шепотом спросил мальчик.