Текст книги "Безграничное удовольствие"

Автор книги: Ларисса Йон (Айон)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)

Глава 10

Призрак крепко стиснул руль и попытался не обращать внимания на растущее желание, пока расспрашивал Джем. Когда он уходил, Тэйла пребывала в водовороте смятения и гнева, пытаясь осознать жестокую правду. Ее образ словно впечатался в его мозг, заставляя мучиться от неудовлетворенности. Это было проклятием его рода – когда Семинусы возбуждались, то могли думать только о разрядке.

– Расскажи мне все, что знаешь о Тэйле, – сказал он, сворачивая к Гринвич Виллидж, где жила Джем. – Ее мать была человеком?

– Да.

– Тогда, если твоя мать почувствовала демоническую сущность, почему Тэйлу не уничтожили или не удочерили сразу после рождения? – Способность родителей Джем – демонов-сенсоров – обнаруживать демоническую кровь в людях позволяла им вычислять демонические беременности, результатом которых становились полукровки. А потом уже решалось, что делать с ребенком.

– Когда Тэйла родилась, ничто не указывало на то, что она наполовину демон. Сразу после родов демонические флюиды испарились. – Джем погладила руками бедра, словно ее черные чулки в сеточку могли помяться – ее кожаная микро-мини-юбка точно не могла. – Риз, я много лет следила за Тэйлой. И никогда не чувствовала в ней демона. Я думала, может, демоническая кровь текла в ком-нибудь из предков ее матери, поэтому мама почувствовала ее. Но сегодня я ощутила это в Тэйле. – Она замолчала на мгновение. – Что-то не так.

Да, что-то определенно не так, включая и объяснение Джем, но он поразмыслит об этом позже.

– Думаю, ее демоническая ДНК так и не слилась с человеческой полностью. Наверное, укус Алу послужил толчком для спящих генов. – Он коротко взглянул на нее.

– Зачем ты следила за ней столько лет?

– Из любопытства.

Снова вранье.

– Почему именно сегодня решила пойти у него на поводу?

Она прихватила зубами нижнюю губу, напомнив Ризу Тэйлу, и по телу прошла горячая волна – едва ли рядом с демоном лавы могло быть жарче.

– Мои родители пропали, – сказала она. – Думаю, тут замешана «Эгида».

Боже, да «Эгида» кругом приложила руку.

– И ты что? Собиралась похитить Тэйлу?

– Если именно это необходимо, чтобы услышать ответы на вопросы, – ответила Джем, бросая на него взгляд, говорящий, что ему лучше не защищать Тэйлу. – И я эти ответы получу.

Вот дерьмо. Список тех, кому нужна Тэйла, растет не по дням, а по часам. И это ему не нравилось, черт возьми.

– Почему ты думаешь, что твоих родителей похитила «Эгида»?

– Потому что кто-то убивает демонов и продает их органы на черном рынке, а тебе прекрасно известно, что тут замешана «Эгида». Моих родителей держат в заложниках.

По его спине пробежала дрожь.

– Для чего?

От ее зловещего молчания озноб охватил все тело.

– Они хотят, чтобы я работала на них. Извлекала органы для продажи. Очевидно, они расширяют поле деятельности, и им нужна помощь для сбора запчастей. Поэтому я и пыталась с тобой связаться. Чтобы ты знал. Но сегодня когда они позвонили и сказали, что мои родители у них, время истекло.

– Ублюдки.

– Это более приличное слово, чем выбрала для них я. – Она откинула голову на спинку кресла и уставилась в крышу машины. Маленькая грудь подпрыгнула, отчего в вырезе красного топа-корсета стала отчетливо видна темная впадинка. Нежные, слегка покрытые веснушками округлости двигались в такт дыханию, точно так же как у Тэйлы, когда она лежала на постели, а он доводил ее до умопомрачения.

Из-за озноба, охватившего его мгновение назад, внезапный жар чувствовался еще острее. Кожу словно лизнуло пламя, прожигая мышцы, добираясь до костей.

– Риз?

Стиснув зубы, он попытался сосредоточиться на дороге, а не на члене, который натягивал брюки.

Джем положила ладонь ему на бедро, и он дернулся.

– Риз, ты в порядке? Риз?

В ушах зазвенел голос Тэйлы:

– Хеллбой, ты в порядке? Хеллбой?

Пальцы сжали его бедро, и он стал мысленно уговаривать их скользнуть выше. Сжать сильнее. Из горла вырвался низкий стон, и Риз повернулся к женщине на пассажирском сидении, ее черные волосы с синими перьями были собраны в два конских хвоста, и в профиль она была так похожа на Тэйлу… в ушах зазвенело, картинка перед глазами стала расплывчатой, он знал, что эта женщина – не Тэйла, но она была так похожа и пахла точно так же, он не мог больше ждать.

Вывернув руль так резко, что машины сзади ударили по тормозам и бешено засигналили, он остановил БМВ на обочине.

– Какого черта ты творишь? – закричала Тэйла, и он, даже не потрудившись заглушить двигатель, набросился на нее – послав самоконтроль ко всем чертям.

От желания гудело в голове, и сквозь помехи он слышал треск разрываемой ткани, стук разлетающихся в стороны пуговиц, стоны Тэйлы. На этот раз он заставит ее кончить. Он должен. Это его предназначение, для этого он был рожден.

Призрак закрыл глаза и сделал глубокий вдох, пытаясь впитать в себя ее запах. От нее так хорошо пахло. Терпко и в то же время сладко, как будто гвоздикой и цитрусами – эти запахи теперь всегда будут напоминать ему о ней.

– Мне следовало бы тебя ненавидеть, Тэйла, – сказал он, просовывая одно бедро между ее ног, а другим – опираясь на приборную панель.

Она застыла.

– Риз. – Ее ладони уперлись ему в грудь. – Призрак! Черт.

Голос принадлежал вовсе не Тэйле. Он ласкал не ее грудь. Заморгав, Призрак опустил глаза, которые, он был уверен, горели золотым светом. И нахмурился. Тэйла смотрела на него снизу вверх, на лице девушки читалось беспокойство. Ее кожа… нет, не ее. Джем. Твою мать.

Плевать. Внизу живота все налилось тяжестью и тянуло, его член был таким твердым, что, казалось, сейчас взорвется, все тело было так наэлектризовано, что даже будь она просто манекеном – ему все равно.

– Это все Изменение, да? – тихо спросила Джем, и ее слова вырвали его из сексуального транса.

Застонав, Риз выпутался из того клубка тел, в который сплелись они с Джем, и вернулся на свое сидение.

– Прости. – Он потер ладонью лицо, чувствуя, что на коже выступил пот. Ныла вся правая половина тела, бросив взгляд в зеркало заднего вида, Риз увидел на щеке темное пятно, узор под кожей пульсировал, словно пытаясь вырваться наружу.

– Не извиняйся. Ко мне так давно никто не клеился, я уже и забыла, как это бывает приятно. – Она застегнула оставшиеся на топе пуговицы. – Но то, что ты назвал меня Тэйлой, сбило весь настрой.

Риз снова застонал. С чего он вдруг принял Джем за Тэйлу? И какая разница? Истребительница ничего для него не значила. Он не должен так хотеть ее. Просто перерождение сводит его с ума. Последний раз он настолько терял самообладание в двадцать – во время первого цикла созревания. По крайней мере, тогда он знал, что, когда дни бесконечной похоти пройдут, он станет сильнее, больше, собраннее. Лучше.

На этот раз все будет иначе.

– Мне нужно в больницу. Можешь сесть за руль? – Его руки слишком сильно дрожали, чтобы пытаться вести машину.

Она кивнула.

– Ты в порядке?

Нет, даже и близко.

– Мне нужно переливание. Я собирал кровь – думал, если сделать переливание, когда начнется перерождение, свежая кровь даст мне отсрочку.

– Даже если это и сработает, то только на время, – сказала она тем голосом, которым говорят все выпускники медицинских школ.

– Знаю, – огрызнулся он – неудовлетворенное желание и невозможность поспорить с фактами смешались в едкий коктейль. – Просто отвези меня в ЦБП. И, Джем, сделай одолжение, оставь Тэйлу в покое.

– Ни за что. Она знает что-то о моих родителях. Должна знать.

Он запустил пальцы в волосы.

– Даже если и так, она ни о чем не расскажет. Тебе ее не сломать. Можешь мне поверить, – прошептал он.

– А что предлагаешь ты? – Она презрительно фыркнула и щелкнула по его груди – там, где на рубашке не хватало пуговицы. – Ублажать ее, пока она не признается, что «Эгида» приложила к этому руку? Откуда мне знать, можно ли тебе доверять? Перепих с врагом говорит об обратном.

И тут она права.

– Я инкуб. Секс – оружие для таких, как я. – Вот только сейчас даже он сам в это не верил, потому что не был уверен, что секс с Тэйлой был продиктован желанием сделать ей больно, заставить желать удовольствия с демоном… демоном, которого ей следовало бы убить.

– Не надо вешать мне лапшу на уши. До перерождения ваш вид неопасен. Ну, почти. Твои братишки не самые образцовые Семинусы.

– Оставь ее в покое, Джем, – тихо прорычал он.

– Не могу.

Он чувствовал страх и гнев Джем, словно свои собственные. Но его ярость была вызвана ревностью и казалась сейчас совсем неуместной.

– Тэйла моя.

– Твоя?

– Проблема. – Он скрипнул зубами. – Я с ней разберусь.

– Это очень успокаивает. Но на кону жизнь моих родителей. Я этого так не оставлю, и, не обижайся, но, когда дело касается ее, ты думаешь тем, что у тебя ниже пояса.

– Мне нужно всего несколько дней. Она слабеет. Если она окажется больна и изолирована от своих соратников-людей, то может пойти нам навстречу.

Джем оскалилась и бросила на него мрачный взгляд. Обычно она хорошо скрывала демоническую сущность, но в таком взвинченном состоянии человеческая оболочка начала трескаться.

– У тебя двадцать четыре часа. А потом все соглашения отменяются. С Тэйлой буду разбираться я. И мой способ общения будет совсем не таким приятным, как твой.

Чарующее притяжение полной луны не имело ничего общего с прелестью женщины-варга в период течки, и Люк знал, что с этими двумя следующие три ночи обещают быть раем и адом одновременно.

Он запер дверь в обшитый сталью грузовой контейнер, стоявший у него в подвале, и поставил таймер, который не позволит никому открыть его изнутри. Ула, которую он завоевал в кровавом бою с пятью другими самцами, прижалась обнаженным телом к его спине, когда лязг металлической перекладины эхом раскатился по комнате.

– Я все равно не понимаю, зачем нам запираться тут, – прошептала она ему в затылок. – Мы могли бы отправиться за город. Побегать. Могли бы поохотиться.

Поохотиться. От одного этого слова у него забурлила кровь. Люк бы с радостью отправился в город, как предлагала Ула, чистокровная волчица, которая скорее была животным, чем человеком. Рожденная варгом, она жила по иным правилам, нежели Люк, принадлежала другому социальному порядку.

Люк стал варгом – другими словами, волком-оборотнем – в двадцать четыре, оказавшись жертвой нападения оборотней в 1918 во время первой мировой во Франции. С каждым годом его человеческая природа слабела, но осталось достаточно, чтобы ему хотелось жить среди людей, пусть он и не общался с ними. Правда все имеет свою цену, и чтобы не разорвать людей на куски во время трех самых бесконтрольных ночей лунного цикла, он запирался в этом подвале – как поклялся делать, пока остатки человечности не покинут его.

И тогда Фантому придется выполнить свое обещание.

– Нам не нужно охотиться, – сказал он, разворачиваясь к ней, так что все шесть футов ее пышного тела прижались к нему. – Мы найдем себе другое занятие.

Вдобавок ко всему, с потолка свисали две коровьих туши – двойной ежемесячный заказ, доставленный с ближайшей бойни. Голодать им не придется.

Ее рука – уже удлиняющаяся, с острыми когтями – обхватила его член, и Люк низко зарычал.

– От этого союза родятся детеныши. Я чувствую это.

Он резко вдохнул. Варги не заключали союзов, пока женщина не забеременеет, и тогда их связь становилась постоянной. Он пропустил длинные серебристые волосы Улы сквозь пальцы. Если его семя пустит корни, она будет принадлежать только ему.

Сотня лет одиночества останется позади.

– Совет Варгов будет не в восторге. – Не то чтобы ему было до этого дело, когда она так трется о него бедрами.

– Только если дети родятся не варгами.

Люк схватил ее за волосы, заставил откинуть голову и прорычал:

– Мы не станем убивать тех, что родятся людьми.

В ее глазах вспыхнули серебристые искорки, но вызваны ли они раздражением или скорым превращением, он разобрать не мог.

– Но закон…

– Придется нарушить. – Он отпустил ее и положил руку на идеальной формы округлую ягодицу. – Мы сделаем их варгами. Никто никогда не узнает, что они были рождены людьми.

– А если кто-нибудь начнет подозревать?

– Я избавлюсь от него раньше, чем он успеет рассказать о своих подозрениях.

Ула ухмыльнулась, блеснув клыками.

– Безжалостный. Сильный. Защитник. Поэтому я и хотела, чтобы победил ты. – Она провела языком по следам когтей у ключицы, куда его ранил один из соперников. – Я не забыла, что ты сделал для моей стаи.

Он тоже не забыл. Они повстречались три года назад в Австрии, куда он отправился с Фантомом, чтобы в буквальном смысле разнюхать что-нибудь о какой-то реликвии из шкуры варга. Фантом вернулся в больницу, а Люк остался с Улой и ее стаей. Он собирался переехать туда насовсем, ему страстно хотелось жить среди своих. Но их атаковал вражеский клан, и когда Ула была ранена в бою с тремя врагами, ее семья бросилась спасать свои трусливые шкуры. Остался один Люк, который защищал ее до конца битвы, из которой стая все-таки вышла победителем.

Но то, что семья бросила ее в трудную минуту, заставило его понять, что он не готов к жизни в стае, и Люк вернулся в Нью-Йорк, разочарованный и еще более одинокий, чем когда-либо.

Ула не забыла его и, почувствовав приближение течки, отыскала, два дня назад появившись на пороге его дома. Другие самцы бросили ему вызов – самка варга в течке привлекала их со всей округи. Люку пришлось драться с ними, потому что он был не в силах противиться ее притяжению.

Также как и влиянию луны в данный момент – мускулы под натянутой кожей вздулись. Ула оттолкнула его – на ее лице застыло выражение экстаза и боли, тело заколотило, а мышцы мелко задрожали.

Кровь пульсировала в жилах. Суставы хрустели и гнулись, боль почти пересиливала удовольствие от превращения.

Но нет, настоящая агония накроет позже, после изменения, когда он поймет, что его человеческая половина заперла их в подвале, не давая охотиться, не позволяя почувствовать, как челюсти разрывают плоть, перемалывают кости, и кровь стекает по горлу.

Ула обратилась раньше Люка и стояла на сильных, поросших серебристой шерстью задних лапах, наблюдая за ним серебристо-серыми глазами. Она ощерилась, показывая острые зубы, и он зарычал в ответ, уговаривая свое тело поторопиться. Ее запах стал сильнее, у Люка потекли слюнки, член запульсировал.

Откинув голову, Люк завыл, когда последняя стадия трансформации закончилась, и Ула набросилась на него, вцепившись в плечо, раздирая когтями грудь. Он повалил ее на пол, более чем готовый овладеть ею, но она не сдавалась. Он победил соперников, но осталась еще одна проверка, чтобы доказать, что он достоин стать отцом ее щенков.

Люк должен был силой заставить ее подчиниться. Когда она будет удовлетворена, то позволит ему взять свое. Они будут совокупляться в звериной и человеческой форме следующие три дня, а потом, усталые, скорее всего, проспят еще три.

Люк впервые выпросил у Призрака столько отгулов подряд.

Обхватив бедра Улы, он накрыл ее своим телом, когда она припала к усыпанному соломой полу. Люк вцепился в загривок, сдавив зубами нежную кожу.

Она зарычала, вывернулась и мазнула его когтями по боку. Он ничего не почувствовал, полностью отдавшись ощущениям ее тела, прикосновениям черного меха к серебристому, жара у нее между ног. С каждым движением конец его члена оказывался все ближе и ближе к тому месту, где ему так хотелось оказаться.

Они не расслышали звука открывающейся двери, пока не стало слишком поздно.

– Черт, – мужской крик. – Их здесь двое!

Люк развернулся.

Люди.

«Эгида».

Он бросился на мужчину, застывшего в дверях с арбалетом наизготовку, но Ула оказалась на долю секунды быстрее, ударив мужчину прямо в грудь. Ультратонкий арбалетный болт попал ей в шею, и, вспоров когтями его грудную клетку, она превратилась обратно в человека.

– Мерзкий урод, – выдохнула она, скатываясь с тела мужчины и с легкостью вставая на ноги, но в человеческой форме она была слаба, и у нее не было ни единого шанса, когда женщина, возникшая у основания лестницы, выстрелила ей прямо в сердце болтом с серебряным наконечником.

Ула упала на пол в лужу крови.

Ублюдки! Взревев от ярости, Люк напрыгнул на истребительницу с такой силой, что услышал приятный хруст позвоночника. Еще двое убийц – мужчин – кинулись на него со стэнгами. Люк набросился на того, что оказался ближе, разрывая плоть когтями, клацая зубами, а потом живот взорвался болью, обжигающей и острой – один из клинков мужчины добрался до цели.

– Лови его, – закричал нападавший, и Люк получил еще один удар в бок. Второй мужчина что-то ему вколол, наверное, нитрат серебра. Боль, словно от миллиона бритвенных порезов, растеклась по телу, не давая вдохнуть.

Перед глазами поплыло и потемнело. Нужно выбраться отсюда. Он метнулся к лестнице, едва увернувшись от дубинки, просвистевшей у головы.

– Боже, Коул, не убивай его! Он стоит не одну тысячу баксов.

По телу пробежала дрожь, мех встал дыбом. Они хотели взять его живым. Да когда ад замерзнет. Задыхаясь от боли и напряжения, он карабкался наверх, слыша за спиной ругательства. Он не стал заморачиваться с дверью, просто прорвался сквозь нее – во все стороны разлетелись кусочки дерева. Опустившись на все четыре лапы, он побежал вниз по улице. Ночной воздух слегка привел его в чувство, даря прилив сил и скорость.

Он понятия не имел, как долго бежит, держась в тени и прячась за припаркованными машинами, но когда адреналин схлынул, Люк понял, что находится в незнакомом районе города, довольно далеко от родного квартала.

С каждым вдохом легкие жгло огнем, Люка тошнило.

Ула.

Из горла вырвался крик, воем разносясь по темной улице. Встав на ноги, Люк освободил разум, пытаясь отыскать ближайший Хэррогейт. Север. В паре кварталов. Слишком далеко, но это – его единственная надежда.

Он побежал к вратам, больше не пытаясь маскироваться. Действуя чисто инстинктивно, он свернул за угол и столкнулся с женщиной. От нее пахло яростью и болью, которые тут же перешли в ледяной ужас. Эмоции повторяли его собственные, сплелись с ними, усиливая, подталкивая к взрыву.

Неудержимый голод – жажда разорвать что-нибудь на куски – заставил Люка задрожать, когда он навис над женщиной.

– Беги, Красная Шапочка.

В звериной форме слова вышли похожими на рычание, и она закричала, как актриса гребаного второсортного фильма ужасов. Истребители точно услышат. Паника уничтожила остатки человечности, и он набросился на жертву, впившись зубами в место между плечом и шеей. Женщина замолотила руками по его груди, дико брыкаясь и пытаясь вырваться, а он тряс ее слово терьер – крысу.

– Сюда!

Голос одного из истребителей вырвал его из убийственной ярости. Женщина застонала, безвольно повиснув. Вдалеке послышались шаги, отражаясь эхом от близлежащих зданий. Время вышло.

Тряхнув головой, Люк швырнул тело несчастной за мусорный бак и рванул по тротуару, отталкиваясь от фонарных столбов и дорожных знаков в своем безрассудном желании добраться до Хэррогейта. В больницу.

Внезапно его сбило с ног – словно удар кулаком по почкам. Еще один арбалетный болт. Кровь хлынула на тротуар, и Люку потребовались все силы, чтобы встать и, хромая, побрести к канализационной решетке впереди, цепляясь за звериную форму, которая была гораздо сильнее человеческой.

Каждый вдох давался тяжело, словно Люк пытался дышать под водой, каждый шаг – агония. Он радовался боли, призывал ее, потому что она помогала ему оставаться в сознании.

Если вырубится, «Эгида» его поймает.

Что-то ему подсказывало, что, если его схватят живым, он пожалеет, что не умер.

Демоны и другие создания подземного мира редко сдавались без боя, и сегодня Тэйла была этому рада. Ей нужно было сделать кому-нибудь больно. Очиститься от того, что нагородил лживый доктор.

Но как бы сильно она ни била Дрекавака – тощего демона с длинными конечностями, огромной головой и клыками размером с ее руку, Тэй не могла выкинуть из головы слова Призрака.

«Ты наполовину демон».

– Нет! – закричала она и заехала пяткой под дых Дрекаваку. Уродливая тварь повалилась на пол заброшенного склада – торговой точки для наркоманов, где Тэйла и обнаружила демона, шастающего в поисках людей, которых можно было заразить своим смрадным дыханием. Цементный пол под уродом был заляпан темными пятнами, и она задумалась, не кровь ли это, оставшаяся после чьих-нибудь родов.

Например, ее матери.

Дав волю гневу, Тэй пнула демона и продолжала пинать его, даже когда тварь сдохла, пока звук шагов не вырвал ее из тумана бессмысленной жестокости.

– Как дела, крошка?

К ней направлялся мужчина, его походка была хищной, хотя шел он слегка пошатываясь, словно его тело не могло угнаться за желаниями. Пустые глаза не выдавали ничего кроме того факта, что мужчина в конец обкурился.

– Это какая-то собака? – Он заморгал, и Тэйла поняла, что тело дрекавака рассыпалось в прах. На земле все демоны исчезали через несколько секунд после смерти, если, конечно, не погибали в местах, предназначенных для сохранения тел. Например, лабораториях «Эгиды».

– Хуже, – пробормотала она и, шагнув в сторону, пошла к выходу. Она всегда ненавидела это место, но оно приманивало демонов словно магнит – ну просто богатое охотничье угодье.

Вымазанная в чем-то рука мужчины легла на ее плечо, и Тэйла застыла, сжав кулаки.

– Убери от меня свою грязную лапу.

– А не то что?

– А не то останешься без нее.

Парень рывком заставил ее развернуться, и Тэйла все-таки слетела с катушек. Она схватила его за ворот рваной армейской куртки, подняла над полом и прижала к стене склада. Он расхохотался, слишком не в себе, чтобы осознавать, в какой опасности оказался.

– Полегче, сука. Если хочешь меня, нужно только попросить.

Тэйлу передернуло. С такими же парнями постоянно зависала ее мать, такой же, подозревала Тэйла, стал ее отцом. Тэй всегда считала, что хуже некуда. Но теперь знала, что правда может быть еще ужаснее.

– Заткнись. Просто заткнись.

– Сука не хочет играть по правилам. – Он стал вырываться, но она впечатала его в стену еще сильнее, чувствуя, как прогибаются кости ключицы, будто сейчас сломаются. – Ау, дерьмо!

От запаха гнева, приправленного страхом, ее сердце заколотилось быстрее. Хорошо. Потому что должен же хоть кто-то чувствовать то же, что и она – как будто их мир рушится. Проблемы любят компанию.

– Ну как, больно? – прошептала она, и его остекленевшие глаза расширились от ужаса.

Она почти не слышала звука шагов, но ее тело трясло от выброса адреналина. Она была готова крушить и не брать пленных.

– Тэйла?

Нахмурившись, она оглянулась.

– Кинан. Вы нашли…

– Тело Джанет пропало. – Трое Хранителей остановились чуть поодаль, а Ки направился к ней, его глаза остановились на наркомане, рука легла на ножны на груди. – Демон?

Она ахнула.

– Что? Что ты сказал?

– Это демон? Тэйла? Ты в порядке? Хочешь, я его прикончу?

Ах да, он говорил не о ней. Прикончит его. Она не он. Потому что она не демон. Хотя в некотором смысле – он говорил все-таки о ней.

Тэйла снова посмотрела на мужчину, которого держала за грудки. Его лицо посерело, дыхание стало быстрым и неглубоким из-за сдавленного горла. О Боже, что она собиралась сделать? Он же человек, не демон.

«Ты наполовину демон».

– Нет! – закричала она, не зная – голосу в своей голове или Кинану, – и все же выпустила наркомана, тупо наблюдая, как он соскальзывает на землю.

– Нет. Он человек. Мразь, но человек.

Парень отполз в сторону, шепча:

– Сучка чокнутая. Ненормальная.

Кинан настороженно приблизился, словно Тэй могла укусить.

– Почему бы тебе не пожить пару дней в штабе? Смерть Джанет ударила по всем, и думаю, нам нужно держаться вместе.

– Хочешь сказать, мне не стоит оставаться одной.

– Мы пришли за тобой, Тэйла. – Его теплая улыбка должна была успокаивать, но от нее не становилось лучше. Она лишь напоминала, насколько оторванной от всех них чувствовала себя Тэйла.

Оторванной от того, что делало ее человеком.

– М-мне надо бежать. – Она прошла мимо, делая вид, что не слышит окрика Кинана.

– Никакой охоты, Тэйла. Тем более – в одиночку, пока не получишь разрешения.

Она сбежала. Сбежала от своих товарищей-Хранителей, сбежала со склада, где когда-то родилась. Но она не могла сбежать от слов Призрака.

«Ты наполовину демон».