Текст книги "Полечка (СИ)"

Автор книги: Лариса Шубникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Глава 5

Если бы кто-то сказал Климу еще несколько часов тому назад, что он будет сидеть в засаде, он бы моментально обратился к врачу с очень серьезной просьбой о госпитализации информатора. Но, сейчас он, правда, ждал. Нет, выжидал. Пожалуй, не стоит уточнять кого именно.

Клим видел, что Поля оставила свой телефон на столике в гостиной, знал, что рано или поздно он ей понадобится, но понятия не имел, как скоро и совершенно не хотел думать о том, что явится за ним Жихарка. Уже больше часа он сидел в кресле, которое пряталось за шкафом в гостиной, и старался не потерять надежды. Каждые пять минут он напоминал себе о собственном безумии, но почему-то не сдавался. Плеснул в стакан немного виски, кинул пару кубиков льда и цедил напиток, уталкивая подальше мысли о том, что Поля может быть занята сейчас и не чем-нибудь, а кем-то. Братом. Однако, Клим дураком не был и кое-что заметил, когда все они вместе сидели в гостиной.

Поля не реагировала на младшенького. Клим, конечно же, следил за парочкой, и не заметил ничего, что могло бы его расстроить. Слово «ревность» он утолкал туда же, куда и мысли о «занятости» Поли. Девушка сидела на приличном расстоянии от Жени и незаметно отталкивала его руки, которые Клим злобно и про себя окрестил «загребущими».

Он дождался. Часы, что висели на стене, щелкнули длинной стрелкой, показали полночь и Поля пришла. В полумраке гостиной она показалась Климу не привидением, нет, а девочкой, которой вздумалось надеть пижаму старшей сестры. Рукава длинные, закрывают пальцы на руках, а брючины прячут пятки, касаясь краями пола.

Клим уже собрался встать с кресла и обозначить свое присутствие, но не стал. Удивился тому, как повела себя Полина. Та нашла свой телефон, взяла его, но уходить не спешила. Прошлась медленно по гостиной и остановилась рядом с диванчиком Клима, потопталась и…уселась как раз в тот угол, где обычно сидел он сам. Положила руку на подлокотник, потрогала, будто лаская, бочок дивана, именно в том месте, где лежала рука Клима.

Поля не знала, для чего ей понадобилось делать все это, вероятно, она так чувствовала и хотела. Все то время, что семья провела в гостиной после ужина, Полечка тихонько подсматривала за старшим братом Жени. Ее бесконечно привлекали его руки! Она сама себе удивлялась, но так и не смогла отвести глаз от его ладони, что так небрежно лежала поверх подлокотника дивана. Красивые, сильные мужские пальцы будто жили эмоциями их владельца и отражали его мысли: постукивали, поглаживали, замирали.

Вряд ли Клим догадался о том, что было в мыслях у Полины, скорее ощутил нечто.

– Удобно? – спросил он и напугал девушку до взвизга!

Она вскочила и запищала так, как пищат женщины при виде мышки, которая не может напугать своим маленьким размером, но тем, что так шустра и в любой момент ее серенькое тельце и длинный, противный хвостик могут отказаться на ноге, руке, а то и вовсе на голове.

– Кwим! Напугали… – Поля сжимала в руке телефон, выставив его перед собой, и выглядело это так, будто она старается спрятаться за небольшим прямоугольником из металла и пластика.

– Извини. – Клим старался не смеяться, но уж очень хотелось.

И совсем не потому, что Поля забавно выглядела в большой пижаме, пыталась защититься телефоном, а от того, что она пришла. Пара глотков виски усугубили, добавили красок его мировосприятию.

– Что вы здесь делаете так поздно? – честное слово, не будь Полечка так напугана и не крутись в ней адреналиновая воронка, она бы просто ушла, но зачем-то заговорила.

– Караулю, – он готов был молоть любую чушь, лишь бы она осталась.

– В каком смысле? – Поля растерялась и смутилась, боялась думать о том, что Клим, наверно, сказал все понятно, а она, глупенькая не догадалась.

– В прямом, Паулина. Караулю столовое серебро. Берегу семейные ценности. – Полечка начала догадываться.

– От меня?

– Конечно. Первую часть ночи дежурю я, потом отец, а к утру Женька. – Глядя на то, как Полины глаза округляются, Клим догадался, что она ему верит и тут же пошел на попятную. – Я шучу. Ты очень доверчива.

Доверчива…. Как часто Полечка слышала это слово от Саши Никитина. Он подсмеивался над ней, выговаривая, что пора бы повзрослеть и начать понимать, что не все сказанное нужно принимать буквально, намекая на некоторую ее неразвитость и недалекость. Поля, в своем восхищении его интеллектом и кругозором, верила этим его замечаниям и постепенно определила сама себя в какую-то особую нишу глупости, а потому и не возражала. Поначалу обижалась, а потом приняла и согласилась с ним.

Вот и сейчас, понимая, что Клим умен, чувствуя его превосходство во многом, приняла его высказывание, как подтверждение ее несостоятельности и …смирилась. Правда, от Клима слышать такое было очень обидно, болезненно.

– Да, правда. – Полечка кивнула и развернулась уже уйти, но была остановлена крепкой климовой рукой.

– Поль, стой. – Он видел, что его слова подействовали на девушку, правда, не понимал, какие именно. – Я что-то не так сказал? Ты обиделась?

Другая бы высказалась и сделала это с удовольствием, но только не Поля. Выговаривать и обижаться на хозяина дома, который был настолько любезен, что угостил, оставил на ночлег и старался сделать приятным время, проведенное ею в его доме, не позволило бабушкино воспитание. Да и собственная убежденность в его правоте заставляла таить в себе горестные слова.

– Что вы, совсем нет. Спокойной ночи. – Клим не отпустил, даже больше.

Она поставил стакан на полку и подтянул Полю ближе к себе, взял за плечи.

– Вижу, обидел. Не понял чем и жду твоих пояснений. Расскажи. – Взгляд его такой пронзительный и тепло ладоней, что бережно держали ее, Полечку, подействовали. Правда не совсем так, как мог подумать сам Клим, да и Поля тоже.

Высокий, красивый, лощеный мужчина в дорогой рубашке, при модной стрижке и с загаром цвета «люкс» – пожалуй, это искушение для любой девушки. Клим не пытался соблазнить, не улыбался обаятельно, не говорил пошлых комплиментов, но Полечка и соблазнилась и обаялась и даже сочла комплиментом его просьбу пояснить ему что-то. Засмотрелась на него и не смогла вымолвить ни слова. Даже обычная в таких случаях мысль: – «Ну, скажи же что-нибудь, дурочка!» – не помешала ей любоваться Климом молча.

Сказать честно, Клим не особенно-то и думал сейчас, нервно сглотнул и повторил свою просьбу, просто потому, что не нашел ничего другого.

– Расскажи. – Сложно сказать, что больше тронуло Полю, его желание слушать ее рассказ или его, в буквальном смысле, умопомрачительный взгляд, но она кивнула.

Сам Клим тоже кивнул и отвел ее к дивану, где они уселись друг напротив друга. Поля мучительно подбирала слова, а Клим смотрел на то, как печально изгибаются брови очаровательной цветочницы, Паулины Мельцаж. Он первым не выдержал странного молчания.

– Начни с главного. Я тебя обидел? – и Поля решилась на правду.

– Немножко. Кwим, вы не хотели, я знаю. Это все потому, что …

– Почему? – он даже подался к ней, подвинулся, чувствуя, что ей нелегко даются слова и, пытаясь помочь.

– Доверчивых считают глупыми.

– И? – он точно знал, что это еще не конец ее рассказа.

– А я бы не хотела, чтобы вы думали обо мне так.

Ну…Да, он вынужден был согласиться с тем, что никто не хочет, чтобы его считали дураком. Ему было приятно ее уточнение, что именно ему она не желала демонстрировать глупость. И это все, что он понял, услышав ее слова.

Разговор пошел совсем не так и совершенно не о том, о чем Клим предполагал.

– Ты доверяешь всем?

– Вовсе нет.

– Мне?

Иначе как дурной, эту беседу назвать нельзя. Но, оба ощущали приближение искренности.

– Я не то, чтобы доверяю вам, но вы убедительны. Просто верю тому, что вы говорите. – Полечка пыталась объяснить, а Клим старался понять.

Оба помолчали.

– Паулина, я ни на что не намекаю, не пытаюсь тебя обидеть и без всякой задней мысли предлагаю тебе выпить виски. Иногда алкоголь помогает беседе, а у нас явные затруднения. Я обещаю, что никому об этом не расскажу и в случае, если ты выпьешь больше, чем нужно, я дотащу тебя до твоей комнаты и забуду о том, что видел гостью пьяной. Если напьюсь я, ты смело можешь оставить меня на этом диване. А чтобы ты не пугалась, говорю сразу – когда я пьян, я не буйствую. Верь мне. – Для убедительности Клим стукнул себя в грудь кулаком, не успев удивиться такой долгой своей и странной речи. – Клянусь ливерной колбасой.

Поля оценила, хохотнула и …

– Ливерной? Фу. Я ее терпеть не могу.

– Ты ничего не понимаешь. Никто не понимает. Почему сразу фу? Хотя, в этом доме такую закуску держат только для меня.

– Я люблю докторскую. Если на кусочек белого хлеба намазать сливочного масла, а сверху положить колбасы.

– Ого. Да ты ценитель. У нас есть кое-что общее. Ладно, дальше страшнее, Полина. Я люблю бутерброды с ливерной колбасой запивать сладким кофе с молоком.

– И что в этом страшного? Я свои бутерброды запиваю компотом. Лучше из абрикосов, но сойдет и яблочный.

– Я в тебе не ошибся.

– Во мне ошибиться сложно. Саша говорил, что у меня все на лбу написано, большими буквами, – смеялась Полечка.

– Это какой Саша? С Нижней Масловки*? – Клим нагло пользовался ее смешливым настроением, чтобы узнать о ней больше.

От автора: Нижняя Масловка – улица на севере Москвы.

– Нет. Саша это мой… – Полечка замолчала, понимая, что говорить с Климом о своем бывшем совершенно не нужно.

– А, это такой с бородой, да? – он удивил ее и сильно, однако она нашла простое объяснение и достаточно быстро.

– Вам Женя рассказывал?

– Нет. Я видел тебя с ним. Правда, тогда еще не знал, что ты Полина, а он Саша.

– Когда?

– Неделю тому назад. Я сидел в кафе.

– О, в «Кофе & сливки»?

– Там. Мне нравится это место. Окна большие и выходят на оживленную улицу. Я люблю смотреть на людей. И сразу скажу, не знаю почему. Поэтому, можешь даже не спрашивать, ответа не будет.

– И я люблю. Честно! Иногда прихожу в свою лавку просто, чтобы посмотреть на покупателей. Кто-то пришел и просит букет подешевле, и лицо такое, будто покупает лягушку. Сразу вижу, когда приходят женщины и выбирают букет для себя. Просто, чтобы порадоваться. И знаете, что? Никто не берет розы и не потому, что дороги, а потому что есть душевные цветы.

– Душевные?

– Ну, да. Ромашки, ирисы, тюльпаны. Мягкие и без шипов.

– А розы бездушные?

– Нет. Пафосные. Ну, я так считаю. – Поля все ждала, когда Клим начнет смеяться, а он все не начинал.

– Я обычно выбираю розы. Маме нравятся.

– Конечно, нравятся. Розы красивые. А если сын дарит букет, то… – она не стала продолжать, потому что знала, Клим и так все понял.

Виски им не понадобился. Болтали долго и будто бы ни о чем. Клим выяснил о Саше, о том, что Полина рассталась с ним. Догадался, что Женька не совсем и ее парень, но и о поцелуе в коридоре забыть не мог. С удивлением понял, что сам о себе рассказал больше, чем обычно, чем кому бы то ни было. Полечка умела слушать, и он попросту не смог удержать слова, мысли. Одернул себя только тогда, когда принялся рассказывать ей о трубопроводах, но все равно продолжил, потому что она просила об этом. С бизнеса перескочили на фильмы, с них на концерты и снова вернулись к еде.

– Я люблю торт «Муравейник»*. Точнее, вареную сгущенку. Бабуля всегда варила две банки – одну на торт, одну для меня.

От автора: торт «Муравейник»* – и снова «привет» моей постоянной читательнице Дарье)))

Часы тикали, минуты летели, Поля и Клим болтали и вот что странно – она не чувствовала себя глупенькой рядом с ним, а он удивлялся тому, что ей по силам вытащить из него то, что тщательно скрывалось от других. Детские воспоминания, невнятные, давно покинувшие его мечты и идиотское признание в любви к ливерной колбасе.

Климу было уютно. Нет, не подумайте ничего такого, ему в доме родителей всегда было уютно, просто близость Полины, ее голос и зеленые глаза делали все вокруг еще более домашним, правильным и безопасным. Разумеется, Клим понимал, что нет никакой опасности и вообще, глупо думать о таком, но куда деть ощущения? Им не скажешь – сгиньте! Верно?

– А Женька? Как вы познакомились? – Жаль, что Клим не удержал в себе этого вопроса, потому, что ощущения померкли вместе с улыбкой Поли.

Полечка замолкла, немого сжалась и тепло, то самое, доверчивое, исчезло. Теперь и Климу придется лгать о его же брате и о том, что они с Полей пара. Она не хотела ни врать, ни быть Женькиной «девушкой», особенно сейчас, когда рядом был его старший брат. Поля даже не стала возражать самой себе, когда поняла, что Клим ей нравится и совсем не так, как может и должен. Она совершенно не хотела видеть в нем родственника, пусть и предположительного.

– Мои подруги нас познакомили еще до Нового года. Женя…он… – и снова промолчала, глупенькая, как раньше с Анной Ильиничной.

Клим сидел рядом с ней, понимал, что должен сказать что-то о Женьке, желательно хорошее. Он мог бы, правда. Брата любил и ради него был готов на многое, но только не теперь. Все, что угодно, только не расхваливать брата этой девушке, которая так понравилась, тронула и смотрела на него вот прямо сейчас очень проникновенно. Клим растерялся и ужаснулся этому.

И ведь не сказать, что Клим неопытен или обделен женским вниманием. Красивые, умные, эффектные девушки не стеснялись ухаживать за ним. Кто-то соблазнял, демонстрируя, и довольно откровенно, тело. Кто-то пытался обаять интеллектом. Иногда включались обе эти опции. Он, чаще всего, отклонял такие вот откровенные или скрытые предложения. Бывали случаи, когда сдавался, но ненадолго – не было времени на все это, да и не влюбчив. Так он считал, пока нынешним утром в дом его семьи не вошла Полина.

Сидел, смотрел на очаровательную девушку и понимал – встреть он ее раньше, никакая работа, усталость не помешала бы ему забрать ее себе. Добился, заставил полюбить и … Спросите, что мешает ему сейчас? Брат.

Клим знал Жихарку, как облупленного и никогда еще не видел его таким заинтересованным. Влюбленным. На этом мысли о Полине, о себе, о них обоих, Клим прекратил. Но, опять тот же вопрос – куда деть свои ощущения? И откуда это кошмарное, нереальное желание «бодаться» за нее? И с кем? С братом!

– Я пойду, наверно, Кwим. Поздно уже. – Она тоже поняла, что все нелепо, странно, а потому и беседа прекратилась, и Клим замкнулся, стал собой, не тем открытым, приятным парнем, что рассказывал ей о колбасе, трубопроводах и предлагал выпить виски.

– Я провожу. Вдруг снова не туда повернешь? – Поля встала и двинулась в коридор, Клим шел рядом, молчал.

Уже у двери ее спальни, Клим остановился и спросил.

– Полина, скажи мне, ты из-за Женьки порвала старые связи?

– Нет.

– Почему?

– Я бы не хотела об этом говорить, Кwим.

– Со мной или вообще?

– С вами и вообще. Спокойной ночи, – взялась за ручку двери.

Клим удержал, не пустил. Чувствовал тепло ее руки сквозь ткань ее пижамы и дурацкое, ненормальное давешнее покалывание в пальцах. Полина вздрогнула и опустила голову. Не пыталась вырваться, уйти, просто стояла и ждала чего-то.

Он очень аккуратно, почти невесомо прикоснулся в ее подбородку, приподнял ее личико к себе, заставил смотреть прямо в глаза.

– Паулина, что ты скрываешь? – Конечно, Поля поняла, о чем он спрашивает, но скрывала сейчас вовсе не это.

Что? Нетрудно догадаться. Она пыталась скрыть жгучий девичий интерес, старалась не выдать того, что Клим понравился ей, и боялась, что он догадается. Ей в голову не пришло, что он занят сейчас был тем же самым! Полечка вряд ли бы поверила, что она – простенькая и обычная – может заинтересовать такого мужчину.

– Все что-то скрывают.

– Я бы хотел знать, что скрываешь ты. – Сказал и постарался не задохнуться, увидев, как блестят ее глаза в полумраке коридора.

– Ничего особенного. Вряд ли это интересно.

– Это мне решать. – Он притянул Полину ближе к себе, преследуя сразу две цели – заставить ее говорить и почувствовать ее совсем близко.

Клим не ожидал такой реакции от себя. Кровь бросилась в голову и забилась там, закрутилась, заставила его руки крепче сжать ее плечо и удерживать ее лицо, не давая ни малейшей возможности отвернуться или вырваться.

– Кwим… – напрасно она произнесла его имя, уж слишком нежной прозвучала эта ее «w» и голос подвел, не справился и не смог скрыть волнения.

Он поцеловал, и совершенно точно знал, что никакие «против» ему не помеха сейчас, а когда Полина ответила на его поцелуй, то все вообще перестало быть важным, кроме ощущения ее губ и ее тела, что он обнял и крепко прижал к себе.

Он уверен был, что Полина оттолкнет его, был рад ее ответному порыву, но…

Такие поцелуи просто так не заканчиваются, слишком страстные, слишком глубокие и чувственные. Но, даже не смотря на кошмарное это опьянение, в одурманенном мозгу Клима всплыла сцена, свидетелем которой он стал несколько часов тому назад. Поля и Женя целуются и очень реально…

Он оттолкнул девушку, сделал шаг назад, ударившись спиной о стену коридора, и выдал то, что задевало, больно жалило и вылилось сейчас в гадкие, неприятные слова.

– Девушка Жени? Это привычка, Паулина, соблазнять всех мужчин в радиусе десяти метров вокруг себя? Расстаться с одним и тут же найти другого? – Вы можете не верить, но себе сейчас он делал больно, не ей, выплевывая эти слова.

Полечка пришла в себя, приняла его слова и промолчала. Что говорить, когда факты, упрямые и несговорчивые, больно бьют и не куда-нибудь, а прямо в самое больное, беззащитное. Противно и горько быть виноватой без вины и понимать, что всего лишь полчаса тому назад она была вполне искренна и говорила с человеком, который просил ей верить, а сам не поверил, и имел на то все права. Стыд…Он и приказал Поле открыть дверь своей спальни молча и укрыться за ней от таких красивых и беспощадных глаз Клима.

Глава 6

Он сразу же пожалел о своих словах, дернулся вслед на Полечкой, но она закрыла дверь и Климу показалось, что все пропало, захлопнулось, скончалось так и не начавшись. Он постоял немного в коридоре, ругая себя за глупость, за то, что позволил эмоциям взять верх и высказался. К слову, он никогда не поступал так раньше, не вешал ярлыков на людей, не судил их. По крайней мере до тех пор, пока не был окончательно убежден в свой правоте.

Клим еще немного потоптался перед ее дверью, потом развернулся и отправился к себе. И уже там, в постели, думая о своих словах, покрылся изморозью ужаса – он обидел, оскорбил Полину. А сам? На минуточку – это не она предлагала целовать ее, это он, безумный, набросился на девушку брата и… Уснуть он не мог еще очень долго, все ворочался, психовал и сам себе был непонятен.

Поля тоже не спала. Вы бы уснули? Вот и она не смогла. Стыд оставляет по себе неприятные ощущения: холод оседает в груди, давит на совесть и ужасает тем, что все узнают о твоем поступке, оценят и признают ничтожность твою, глупость и бессовестность.

Прометавшись большую часть ночи в постели без сна, Полечка решила, что самым разумным будет уехать рано утром, сбежать и спрятаться. Она не могла представить, что случится с ней, когда Клим расскажет обо всем маме, папе, Жене…. Отчего-то она была уверена, что он молчать не будет. Поля просто не смогла бы выдержать разочарованного взгляда Анны Ильиничны и холодного, отчужденного Андрея Петровича. Занятно, что о Жене она не подумала. Быть может, потому, что не имела перед ним никаких моральных долгов?

Про Клима думать было страшно, особенно после его поцелуя. Он сочтет ее «дешевкой», уже думает о ней так. Полечка поплакала, поняв, что никогда больше не сможет говорить со старшим братом Жени тепло и откровенно, а более всего ее огорчало, что ничего между ними не случится, не сбудется.

Рано утром расстроенная Полечка, вскочила, наспех умылась, дождалась, пока принесут ее одежду и накинула сарафан. Свитерок, что был порван Женей по вороту, попыталась прикрыть волосами. Взяла сумку и направилась к выходу, однако, уйти молча не смогла и решила проститься с Анной Ильиничной.

Присела на ступеньку лестницы и стала ждать, когда откроется хоть какая-нибудь дверь. Полечка знала наверняка, что взрослые всегда встают раньше, а потому просто ждала появления хозяйки дома. И не ошиблась.

– Полюшка! Ты что так рано? Почему на ступенях сидишь? – Анна Ильинична удивилась и встревожилась.

– Доброе утро. Я вас ждала. Мне нужно уехать, – она не смогла спрятать своего отчаяния от мудрой дамы.

– Что случилось, дорогая? – на этот вопрос Поля отвечать ну никак не хотела, а потому попыталась уйти от прямого ответа, и при этом не солгать.

– Анна Ильинична, спасибо большое. За все. Мне очень понравилось у вас. И я рада была познакомиться. Мне срочно нужно уехать. Извините, что так внезапно.

– Э, нет. Что произошло, детка?

– Я не могу вам рассказать. Пожалуйста, не тревожьтесь. Все в порядке. Я вызову такси. – Да, Анна Ильинична видела, что совсем не «в порядке», но мучить Полю не стала.

– Я провожу. – Они спустились в холл.

– До свидания, Анна Ильинична. Пожалуйста, извинитесь за меня перед Андреем Петровичем, что сбежала вот так… – коротко обняла женщину и выскочила за дверь, оставив хозяйку в полнейшем недоумении.

За воротами Поля почувствовала себя гораздо лучше, собралась с мыслями и вызвала такси. Ждала машину, сожалела… О чем? Догадаться не трудно, пожалуй. О Климе, о собственной доверчивости и о том, что так легко потеряла голову от одного лишь поцелуя.

Анна Ильинична, тем временем, направилась прямиком к Жене. Разумеется, первое, что пришло ей в голову – поссорились! По дороге столкнулась с Климом – тот выходил из спальни и вид имел, мягко говоря, несобранный.

Нет, все как всегда: причесан, выбрит, рубашка чиста, джинсы в порядке. Но, взгляд старшенького как-то не обрадовал, а если совсем честно, то напугал Анну Ильиничну. Клим в отчаянии? Да что же происходит?

– Мам, привет. Я уехал, – и пошел к лестнице.

– Стой, Клим. Вы что, с ума все посходили? То Поля, то ты. Что за массовый побег с утра пораньше? – старшенький притормозил.

– Полина уехала?

– Проводила ее вот только что. Клим! Стой! Дурдом… – это она уже в спину убегавшего Клима.

Он уже не слушал, бежал и сам себе удивлялся. Проснулся утром с мыслью уехать подальше, забыть и никогда больше не встречаться, а стоило только услышать о Полине, решение самой собой изменилось.

Клим выскочил за ворота как раз в том момент, когда Полечка садилась в такси. Он рванул к машине, вытащил девушку, захлопнул дверь и обратился к шоферу.

– Сколько? – тот обозначил сумму и Клим, не замечая вырывающейся, возмущенной Полины, одной рукой, неловко, достал из бумажника купюру и кинул в окно.

Машина уехала, Поля и Клим остались у ворот.

Знаете, молчание бывает разным: спокойным, отчужденным, заинтересованным и таким, какое случается в ожидании катастрофы. Вот такое и повисло сейчас между молодыми людьми, пусть и ненадолго.

– Я довезу.

– Я бы не хотела.

– Полина, я довезу. Нам нужно поговорить, – взглянул на нее и уточнил, – Мне нужно поговорить с тобой. Поэтому, я прошу тебя сесть в мою машину и по возможности не кричать. Кстати, у тебя свитер порван.

– Я знаю. – Самое странное, что она была рада.

Не тому, что Клим, вероятнее всего, начнет читать ей мораль, а тому, что есть у нее возможность еще какое-то время быть рядом с ним. Это не было мыслью, скорее ощущением.

В катастрофическом молчании уселись в машину и поехали. Минут пятнадцать ужаса, когда оба знают и чувствуют, что все не так и все очень плохо. А потом…

– Полина, я не должен был так говорить с тобой. И вести себя подобным образом, я тоже не имел никакого права. Извини. – Поля смотрела в окно, но после его слов обернулась.

– Я не виню вас, Кwим. Пожалуйста, давайте не будем говорить об этом.

– Почему не винишь? – разумеется, он проигнорировал ее просьбу.

– Потому, что вы имели все основания думать обо мне плохо. Я не обижена, – натянутая улыбка Полины, хмурый взгляд Клима…

Ну, что же еще… Он извинился, она простила. Приличные случаю слова сказаны и на этом все закончено как будто. Но, от пустых слов обида не кончается, а если хорошо подумать, еще и больше становится.

Потом еще минут десять ужасного, холодного молчания. Клим не выдержал первым! Он и удивиться не успел, как закатил первую в своей взрослой жизни истерику.

– Какого чёрта ты молчишь?! Почему не выскажешь мне? Какие у меня были основания, и что я должен был думать?! Знаешь что, Паулина, ты либо расскажешь мне о том, что скрываешь, либо я тебя никуда не выпущу! – С этими словами Клим крутанул руль и выехал на обочину дороги.

Остановил машину, повернулся к Полечке и даже навис над ней, понимая, и прекрасно, что пугает ее, заставляет подчиняться. А она опять засмотрелась на Клима, даже его сердитый взгляд и грозно сведенные брови не стали тому помехой. Через секунду и сам Клим забыл о своих вопросах.

Полечка, затаив дыхание, наблюдала, как меняется лицо Клима. Сердитая складка на лбу разгладилась, глаза перестали метать молнии и утратили мрачную черноту, явили ей свой настоящий шоколадный цвет. Полечка все же думала, что кофейный, наверно потому, что любила кофе.

Клим разглядывал Полю внимательно, пристально, удивляясь ее нежному, мягкому взгляду и красивым губам, которые дрогнули, приоткрылись и уже готовы были к улыбке. Откуда-то он знал, что улыбка будет такой же нежной, как и ее глаза.

– Почему ты так смотришь? В смысле…я не против, но… – Полина смутилась и опустила голову, Клим же мысленно обругал себя бараном.

– Клим, если я вам все расскажу, вы отвезете меня домой? У меня очень много дел сегодня.

– Обещаю. – Поля и рассказала…

– Я рассталась с Сашей потому, что не подходила ему. Слишком проста. Нет, он никогда не говорил мне об этом напрямую, но давал понять. А с Женей ….Вы спросите у него самого. – Клим долго обдумывал ее слова, укладывал в голове, перемещал мысли и так и сяк, словно играл в пятнашки.

– Спрошу. И вот еще что … Саша твой – баран. – Клим завел машину и выехал на трассу.

Дорогой молчали, но катастрофы уже никакой не было вовсе, а всего лишь уютная тишина. Полечка старалась не улыбаться уж очень открыто, а Клим пытался не сотворить какой-нибудь охранный знак, символ, чтобы не спугнуть надежду и не насмешить этим Полечку.

– Куда тебя отвезти? – Поля назвала улицу. – В лавку? Я знаю, где это. Тебе не нужно домой?

– Я там и живу.

– В лавке?! – Клим удивленно уставился на девушку, насмешил ее, но и получил ее домашний адрес.

– Моя квартира прямо над магазинчиком. Мне нужно попасть домой, а потом подменить Соням на час, пока не явится Соняж.

– А потом? – ему было интересно узнать, чем обычно занимается Полечка.

– Потом займусь дипломом. У меня защита четырнадцатого июня.

– В мой день рождения. – Поля заулыбалась, засветилась вся не понятно отчего, да и Клим не сдержался, сверкнув ей белозубой улыбкой в ответ. – Паулина, я не завтракал и не отказался бы от чашки кофе и бутерброда.

Да, он прекрасно понимал, что нагло напрашивается к ней в гости, но совершенно точно не хотел оставлять ее сейчас. Уж слишком хорошо, приятно было ехать с ней по Москве этим свежим майским утром воскресенья.

Полина задумалась, но отказать не смогла.

– У меня нет ливерной колбасы.

– Экая досада, Поль. Ладно, сойдет и докторская, – милостиво согласился смеющийся Клим и …

Все уладилось, а потому и настроение само по себе поползло вверх, обрадовалось, как малыш получивший лакомство и оба уж не молчали, а болтали как тогда в гостиной.

Полина смеялась так заразительно шуткам Клима, что тот, не умевший развлекать девушек именно беседами, чувствовал себя известным комиком, поражался этому¸ но и продолжал болтать. Она вдохновляла, он шутил.

У дома Полины оказались быстро. Клим выскочил из машины, помог выйти Полечке и тут как назло раздался телефонный звонок.

– Клим, здравствуй. Ты в Москве? – помощник Клима и его, простите, собутыльник в тот момент, когда это было необходимо обоим – Борис Хайт – решил позвонить.

– Да. Что, Борь?

– В порядке все. Мне нужно, чтобы ты отдал мне пакет по «ИнтерКо». Есть возможность подскочить в офис? – Боря был деликатен и никогда не позволял себе тревожить Клима по выходным, полагая, и совершенно справедливо, что это его личное время. Потому и игнорировать его просьбу было нельзя – Борис вряд ли стал бы надоедать без особой нужды.

– Не проблема. Так…Дай мне половину часа, Борь. Ты где?

– Рядом с офисом. Буду минут через пятнадцать.

– Жди. Я скоро. – Так Клим понял, что он лишился завтрака, а что хуже всего, возможности побывать у Паулины дома.

Клим обернулся к Поле, она смотрела на него очень тепло и с пониманием. Он воодушевился ее приятным взглядом и решился напроситься на обед, а потому принял весьма интересную позу, и Поля ответила соответствующей. Как это? Очень просто.

Никогда не замечали, что флиртующие мужчина и женщина выдают себя сразу? Он весь такой вальяжный, улыбчивый, нависает над ней, старается придвинуться ближе, а она вся такая искрящаяся кокетством, позволяет ему это и улыбается заманчиво и соблазнительно.

– Паулина, скажи, тебе ведь все равно в какое время выдать мне бутерброд и чашку кофе? – Полечка стояла, опираясь спиной о машину Клима, а он стоял близко к девушке, едва ли не прижимая ее к авто. – Давай перенесем завтрак на обед, а?

Поля старалась не выглядеть слишком заинтересованной, что было очень непросто рядом с этим русским bello. Однако, не удержалась, заулыбалась счастливо, склонила головку к плечу и, честное слово, принялась наматывать локон на палец.

– Даже и не знаю… Может быть, – согласитесь, классический ответ, когда девушка хочет, чтобы ее поуговаривали.

– Я много не ем, не чавкаю, и вообще, веду себя прилично. Даже за хлебом могу заскочить по дороге, если у тебя его не окажется. – Полины засмеялась, представив Клима в магазине с тележкой для продуктов, чем и очаровала старшенького Прозорова совершенно

– Я сама схожу за хлебом, Кwим. Приходите к обеду, буду вас ждать. – Что примечательно, никто из них не задумался о том, что Полечка – «девушка» Жени.

Ни она, которая считала себя обязанной покрывать Женькину ложь, ни он, который флиртовал сейчас с девушкой брата. Может просто не хотелось думать об этом? Уж очень здорово было стоять вот так близко, ловить улыбки, видеть блестящие глаза и ощущать свежесть весеннего ветерка и легкий запах сирени.

– Спасибо. Приду обязательно. Только не выкай мне, это убивает. И да, продиктуй мне свой телефон, вдруг все же нужно будет за хлебом сбегать, – конечно, она назвала ему свой номер и Клим с видом, ни много ни мало, победителя, оторвался от очаровательной цветочницы и уехал по рабочим делам.