Текст книги "ДюймВовочка"

Автор книги: Лариса Есина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 2
Любовь против страсти

Жизнь продолжала преподносить Вовке сюрпризы, словно брала реванш за долгие годы скуки и однообразия. Ночи он делил с Жабой, дни и вечера проводил на работе, тоже под ее неусыпным контролем, которого, впрочем, не замечал. Зато заметили другие и поняли, что Жоржета относится к нему иначе, чем к другим своим фаворитам. Удивлялись, недоумевали, возмущались. Одна Анна Петровна считала иначе.

– Зря вы лясы точите, бабы, – упрекала она коллег, – Зависть – плохое чувство. Ну и что, что она его старше намного? Ну и что, что сын не намного младше? Главное – она его любит! Это же невооруженным взглядом заметно. А кому еще Вовка приглянется – без двора, без кола, да без образования? Мать не дала того, что должна была дать сыну. Так хоть любимая женщина даст.

– Да с чего, Петровна, ты взяла, что она любимая-то? Она, может, в парня и втрескалась. А он – вряд ли. Просто пользуется ей, потому что деваться некуда…

– Пусть пользуется! – заверяла шеф-повар, – Жоржета не маленькая, знает, на что идет. Ей не впервой ухажеров как перчатки менять. Нашли, кого жалеть.

– Петровна, а ты не ревнуешь даже? У любимца твово новая покровительница появилась, а она – посмотрите – еще ее защищает… нет бы морду разлучнице набить… – шутили другие.

– Да ну вас! – отмахивалась та, что вызывало дружный взрыв смеха всех кухонных работниц.

– Прекращайте ржать – в рецептах еще напутаете чего, отдувайся потом за вас, – Анна Петровна одной репликой остановила всеобщее веселье, – посмеялись, и будет с вас! А в чужую жизнь не лезьте! В своей и то подчас не разобраться.

К новому статусу разнорабочего на кухне все вскоре привыкли. Даже нашли, что перемены к лучшему. Вовка не загордился, не кичился своим особенным положением в коллективе, как другие до него. За это его стали уважать еще больше. Он так же, как раньше, выполнял свою работу на кухне. Вместе с тем все нашли, что он изменился к лучшему и внешне: поправился, стал красиво и модно одеваться, взгляд его выражал уверенность в себе, в своем будущем.

С каждым днем Жоржета все больше им увлекалась. Он не был похож на других. Она была уверена, что поход в ЗАГС – дело времени. Правда, избраннику едва восемнадцать исполнилось. А ей скоро 30 стукнет. Да кому какое дело?! Разница в возрасте счастью не помеха. Знакомство с сыном она все откладывала на потом, опасаясь, что Вовку наличие ребенка отпугнет. По сути, он и сам еще ребенок, наивный, добрый. Не намного старше Тимура. О том, что сын может не принять молоденького отчима, она не думала. Но откладывать это знакомство вечно было невозможно. Приближались летние каникулы, которые Тимка всегда проводил дома. Оставалось устроить дело так, чтобы оба друг другу понравились сразу. И Жоржета решила организовать большой семейный праздник в честь окончания очередного учебного года.

Местом для торжества была выбрана беседка на берегу. Во-первых, уже потеплело настолько, что в каменной ротонде было душно даже вечерами. Во-вторых, отсюда открывался замечательный вид и на сад, где уже распустились все цветы, и на пруд, поверхность которого была вся усыпана кувшинками. Здесь было действительно очень красиво и свежо.

Приглашенных на торжество было немного: крестная мать Тимки, соседка по коттеджу, настоятельница элитных гетер для высокопоставленных особ «мама Люба», как ее величали ее подопечные, одна из самых ярких представительниц ее салона, девица неземной красоты с подходящим ей то ли именем, то ли псевдонимом Виктория, Вовка да хозяйка дома с сыном, виновником праздника.

На круглом деревянном столе, накрытом белой с выбитыми кружевными узорами скатерти в соусниках и салатниках дразнили нюх ароматы изысканных блюд. Вовка узнал руку его покровительницы Анны Петровны. Только она подавала заливную рыбу целиком, укладывая заливное волнами, украшая блюдо причудливыми фигурками морских звезд, коньков, вырезанных из вареных моркови и свеклы, водоросли изображали веточки петрушки и укропа. Он знал, что рыба к тому же фаршированная: внутри ни единой косточки, только вкусный фарш из рыбного филе, с луком и чесночком. В сервировке стола морская тема доминировала. Салфетки и те были свернуты в виде ракушек. Заливное произвело должное впечатление на гостей семейного торжества.

– Такую красоту есть жалко, – вздыхала «Мама Люба», облизываясь.

– Это не только очень красиво, но и очень вкусно. Попробуйте, объедение!

– Уверяла Жоржета, ловким движением руки выхватывая рыбок из «волн» заливного и укладывая их на тарелки своих гостей.

Угощение действительно было отменным. Гости закатывали глаза от удовольствия, цокали языками и не уставали нахваливать мастерство Анны Петровны.

– Очень вкусно! Я не думала даже, что заливное можно так приготовить и так подать. Оригинально, а главное – пальчики оближешь! – делилась впечатлениями попечительница гетер, обитающих в коттедже по соседству.

– Кстати, где твоя звезда салона Виктория? – поинтересовалась Жоржета, – Свое обещание вкусно накормить я сдержала. А культурная программа срывается?

– Она, наверное, готовится к выступлению, – объяснила отсутствие еще одной приглашенной «мама Люба».

– Что такое? – заинтересовался Вовка, – Кажется, я чего-то не знаю?

– Это сюрприз, дорогой! – улыбнувшись, ответила хозяйка застолья.

– Виктория хорошая танцовщица. Говорит, училась этому в хореографическом училище. Видишь, в жизни-то пригодилось. У нас кроме нее, никто не умеет исполнять танец живота. – Пояснила соседка, – Просто не желают научиться. Ничего сложного в этом нет. Простые движения. Нужно чувствовать свое тело и уметь им управлять, – в беседке появилась девушка в блестящем полупрозрачном наряде, вышитом бисером и пайетками. На ней были широкие шаровары, стянутые у щиколоток браслетами, такие же украшали обнаженное левое предплечье, распушенные темные волосы обрамляли смуглое красивое лицо незнакомки. Откинув голову назад, она одним движением руки перекинула волосы за спину, открыв полуобнаженную грудь, слегка прикрытую чашечками вышитого блестками лифа. Вовка потерял дар речи, не сводил с красавицы глаз.

– Виктория. Будем знакомы, – чаровница протянула ему маленькую изящную ручку в кольцах.

– Вова, Владимир… – он не сразу сообразил, что следует ответить.

– Красивое имя, – похвалила дива в восточном наряде одалиски и направилась к Жоржете, чтобы поздороваться с ней и Тимуром.

– Надеюсь, долго ждать обещанного сюрприза нам не придется? – улыбалась ей Жаба. Она заметила, каким завороженным взглядом смотрел на нее ее фаворит, и ей не терпелось продемонстрировать, кто есть кто. Она – хозяйка всего этого великолепия, богатая женщина, которая может дать ему все, что он захочет. И эта – торгующая своим шикарным молодым телом, потому что больше ничего у нее нет и не будет. Ни денег, ни умения их заработать, ни своего дома, ни имущества – НИ – ЧЕ-ГО. Только красота и молодость, но и это имеет свойство проходить.

– Да, ты и так заставила нас ждать, – капризно заметила ее опекунша.

Вместо ответа Виктория включила магнитофон и стала в позу, повернувшись спиной к сидящим за столом. С первыми звуками восточных ритмов, она мгновенно преобразилась, подчинившись магии музыки. От нее невозможно было оторвать глаз – Виктория словно явилась из «Тысячи и одной ночи». Казалось, она действительно родилась и выросла во дворце какого-нибудь шейха, а не освоила искусство восточного танца в хореографическом училище. Звон браслетов, блеск пайеток и бисера, мерное покачивание бедер, пассы поднятых вверх рук очаровали Вовку. Он не сводил с Виктории восхищенных глаз, что вконец расстроило Жоржету. Она встала и с остервенением выключила магнитофон. Стало тихо, было слышно, как позвякивают браслеты и металлические украшения костюма. Но это не остановило Викторию: она закончила свой танец без музыки под аккомпанемент аплодисментов восхищенного Вовки и гордой за свою подопечную «мамы Любы». Не рукоплескала танцовщице только Жаба. Когда Виктория закончила танец, она подошла к ней и отблагодарила за великолепное исполнение пачечкой купюр, которую она демонстративно вложила между чашечками лифа, намекая на продажность особы и ее низкий социальный статус.

– Ты была великолепна! Но непривычная музыка оказалась слишком утомительной слуху русского человека. – Натянуто похвалила она гостью.

– Вы очень добры, но сегодня я у Вас в ином статусе, – отразила удар Виктория и вернула Жоржете вознаграждение.

– Как хочешь, – Жаба изменилась в лице и поинтересовалась вежливо, но холодно, рассчитывая на отрицательный ответ. – Надеюсь, ты еще порадуешь нас своим присутствием?

– Как я могу упустить такую редкую возможность потусить в таком изысканном обществе? – не оправдала ее надежд Виктория.

Она тихо ненавидела Жабу, которой удалось устроиться в жизни лучше, хотя была и не так красива, и не так обольстительна, как она, и уже не совсем молода. Однако живет, как сыр в масле катается, да еще молодых и красивых любовников меняет одного за другим. Сегодня появился шанс взять реванш. Виктория заметила, что новый фаворит хозяйки застолья не сводит с нее глаз, а та не знает, как от нее избавиться. В общем, Виктория решила воспользоваться правом приглашенной на торжество, и Жаба ничего не могла с этим поделать, как только свернуть застолье.

Веселье только началось, и сделать это было не так просто. Жоржета попыталась перевести центр всеобщего внимания с Виктории на себя, вернее, на своего сына. В конце концов, успешное окончание им очередного класса в гимназии стало причиной торжества.

– Вы танцевали превосходно! Я сразу вспомнил восточные народные сказки, которые мы проходили в прошлом году, – похвалил гостью молчавший до того мальчик, на которого пока никто не обращал внимания. Виктория очаровала даже подростка.

– Тимочка, лучше расскажи, как ты планируешь провести лето, – обратилась к нему мать.

– Как обычно, дома с тобой, – отозвался тот.

– Ты что-то рассказывал про языковую практику за границей, волонтерство… – напомнила ему Жоржета.

– А, ты про это! – спохватился гимназист, – если бы ты дала разрешение раньше, меня бы включили в программу по обмену. Я бы жил в голландской семье, а вместо меня приехал мальчик или девочка оттуда. Обязательное условие, чтобы дети жили именно в семьях.

– Тимочка, ты же знаешь, что это невозможно. Я же практически не бываю дома. Даже тебя вынуждена была в пансион отправить. Какие еще чужие дети?

– Я так и объяснил руководителю проекта по обмену. Поэтому меня не включили в волонтерский список, – спокойно заметил мальчик. Он привык, что для матери он не на первом месте и понимал, что чужого ребенка дома мать тем более не потерпит.

– А что, есть такая программа? Надо же! – снова заявила о себе Виктория, перетягивая на себя одеяло всеобщего внимания.

Жоржета сложила губы в скептическую улыбку:

– Деточка, ты еще многого не знаешь в этой жизни.

– Я тоже о таком впервые слышу, – поддержал чаровницу Вовка.

Они обменялись с Викторией лукавыми взглядами. Это их сблизило и подружило.

– У тебя еще все впереди! – многообещающе заверила его покровительница.

– Что, тоже за границу по обмену отправишь опыта набираться? А оттуда тебе другого красавчика пришлют другим опытом поделиться, – неудачно пошутила «мама Люба». И тут же об этом пожалела. Жаба бросила на нее разгневанный взгляд.

– Скажешь тоже! Думай, что говоришь! – осадила она шутницу.

– Действительно, за столом дети! – не без сарказма заметила Виктория, намекая на то, что любовник Жабы почти ровесник ее сыну.

Жоржету развеселил выпад завистницы.

– Не дети, а уже взрослый юноша. Причем, один. А завидовать нехорошо!

– отраженный ею камешек укоризны, брошенный Викторией в ее огород, вернулся к гостье.

– А есть чему завидовать? – театрально озираясь вокруг, спросила дива в восточном наряде.

– Не паясничай! Не на танцполе, а за столом. Вот и веди себя прилично! – осадила ее опекунша, понимая, что подопечная перегибает палку.

Виктория закатила подведенные миндалевидные глазки и зацокала язычком:

– Меня же сюда развлекать публику пригласили? Вот и стараюсь, как могу…

– По-моему, изрядно переигрываешь. Денег не хватит с тобой расплатиться, – не удержалась от замечания Жаба.

– Не переживайте, Жоржета Константиновна, я сегодня бесплатно работаю. Могу даже гостя Вашего развлечь… За такое царское угощение чего не сделаешь! – Виктория намеренно назвала Жабу по имени-отчеству, намекая на ее возраст.

– Для друзей я просто Жеточка, – ядовито заметила она.

– Как приятно обрести новых друзей, особенно тех, с кем живешь по соседству! – расплылась в показной улыбке одалиска.

Жоржета метнула грозный взгляд в сторону опекуншы зарвавшейся танцовщицы. Та не собиралась уходить, так как еще не подавали десерта, но засобиралась домой.

– Ой, я забыла совсем, к нам же сегодня гости должны пожаловать. Вика, нам пора уходить. – Рассеянно лепетала она, на ходу придумывая причину ухода.

– Ты же еще вчера отменила все визиты, – уже непритворно удивилась Виктория. Ее глаза победоносно поблескивали: ей все-таки удалось испортить Жабе настроение.

– Действительно, остались бы. Я бы еще с удовольствием посмотрел, как ты танцуешь, – вклинился в словесную перепалку Вовка, в которой мало что понял. Он еще не успел узнать, что на самом деле скрывается порой за ширмой учтивости.

– Как-нибудь в другой раз. Ты же видишь, люди торопятся, – Жоржета взяла его под ручку, демонстрируя, кому на самом деле принадлежит этот молодой человек.

– Жаль, очень жаль, – Вовка заметно был расстроен. – Скажите, на Востоке танцуют только женщины? Я бы тоже хотел так научиться…

– Почему? Мужчины тоже танцуют, – ответила Виктория, – Но не так, конечно. Смотри! – с этими словами одалиска пустилась в пляс, перебирая ногами, то выкидывая вправо и влево руки, то закидывая их назад… Снова зазвенели браслеты, засверкали блестки наряда, подчеркивая все прелести обольстительно красивого женского тела. Вовка принялся повторять движения, и они удались ему сразу же.

– Молодец! Ты талантливый ученик, – похвалила его Виктория, и принялась исполнять женскую партию, сменив резкие ритмичные выпады на мягкие грациозные движения, поплыла вокруг него, удерживая его горящий восхищенный взгляд.

За ней осталась победа и во втором раунде неравного соперничества с богатой владелицей особняка. Пусть Жаба купила тело молодого красавца, зато его мысли и чувства с этого дня принадлежат ей! Находясь с той в одной постели, он будет думать о ней, представлять ее, грезить ею…

Глава 3
В сетях иллюзий

Вовка с Жоржетой вернулись к столу. Любовница успела шепнуть на ушко соседке, чтобы ты возвращалась, как только избавится от опасной и дерзкой девицы. У беседки на берегу их ждал Тимка, развлекавшийся тем, что бросал камешки на гладкую поверхность пруда. Идеально ровное водяное зеркало покрывалось кругами, искажая отражение в нем.

– Смотри, как надо, – обратился к нему Вовка, который любил в детстве заниматься тем же. Натренированным движением руки он кинул маленький плоский камешек, и тот поскакал по поверхности пруда, образуя цепь колец, пока не утонул почти на том берегу.

– Ух, ты! – восхитился Тимур. – Как ты это делаешь? Покажи!

– Для этого нужно найти плоский камешек. Вот такой, – объяснил покоривший воображение мальчишки Вовка, поднимая с земли подходящий камень, – Потом кидаешь его на воду так, чтобы он упал широкой частью. Если упадет боком, утонет. Понял?

Тимка утвердительно кивнул. Вовка показывал, как надо прицелиться, как поднять руку, чтобы получилось. Потом они стали кидать на спор – у кого дольше проскачет. Жоржета любовалась ими из беседки. Она была счастлива, что они подружились.

– Неудивительно, что они так легко нашли общий язык. Они почти ровесники, – многозначительно заметила вернувшаяся вскоре «мама Люба».

– Быстро же ты управилась! – похвалила ее Жаба, но тут же с опаской поинтересовалась. – Одалиска тоже может так же быстро с делами разобраться?

– Не переживай. Я специально для нее пригласила почетного гостя. Она сегодня будет занята до утра, – ухмыльнулась гостья.

– Пусть девочка потрудится. Здесь так и напрашивалась. – Жоржета была довольна и расположена поговорить.

– Такая уж у нее нехорошая натура. Да и ты не хуже, – «мама Люба» подмигнула Жабе, намекая, что и та не лыком шита, – Вижу, какого молодца отхватила! Хорош! Не боишься, что бросит?

– Не бросит! – уверенно заключила та, – Ему деваться некуда. Он никогда не имел и не будет иметь то, что могу дать и даю ему я. Второй такой дуры на свете не найдется…

– Так сильно влюбилась, что ли? – удивилась торговка чувствами. Ей в силу давней профессии непросто было представить, что можно покупать то, за что посетители ее особняка платят сами.

– Да не в этом дело, – уклончиво ответила Жаба, – он как кусок мягкой послушной глины – лепи что хочешь.

– А не лучше было бы подыскать для серьезных отношений мужчину состоятельного, старше по возрасту, который обеспечил бы тебя всем-всем… – собеседница предложила альтернативный вариант устройства личной жизни подруги. Но та ее даже не дослушала.

– О, нет-нет! – прервала ее размышления Жоржета, – Хватит с меня в жизни одного папика! Знаешь, как противно, когда тебя тискают потные жирные похотливые руки великовозрастного сластолюбца? Ему было наплевать тогда, что я еще в школе училась и что являюсь дочерью якобы любимой им женщины. А была я тогда чистым и наивным ребенком. Даже не верится, да?

– Тимка от него? – предположила гостья.

– К сожалению, да, – Жаба подтвердила ее догадку. – Когда я забеременела, все узнала мать. Скандал был грандиозный! Чтобы подонка не посадили, купил мне эту забегаловку. С матерью мы с тех пор так и не общаемся. Не может мне простить, что я у нее любовника увела. Она и мысли не допускает, что я сама жертва ее чересчур активной личной жизни.

– Да ты что?! – искренне изумилась владелица элитного салона, казалось, в силу профессии должна быть привыкшей к подобным историям.

– Когда сама на ноги встала, дала себе слово, что буду иметь только молодых и красивых. Это моя месть мужскому полу. Как мной когда-то воспользовались, так и я… – Жаба продолжала сыпать откровениями.

– И этот тоже? – спросила «мама Люба», кивая в сторону Вовки. Тот по-прежнему был занят тем, что кидал камешки в воду. – Господи, мальчишка же еще совсем…

– Этот – другое дело, – пояснила хозяйка дома, – Он мне себя напомнил. Такой же наивный и чистый.

– А ты не думала, что ты ему так же отвратительна, как тебе твой благодетель когда-то? – гостья перешла на провокационные вопросы.

– Нет, не думаю! – резко ответила Жаба, – Я у него первая женщина. Мужчинам свойственно наделять подарившим первый сексуальный опыт необыкновенными качествами. К тому же, повторюсь, он гол, как сокол, и никому, кроме меня, не нужен и неинтересен.

– Надеюсь, ты права! – собеседница была вынуждена с ней согласиться, – Но я все равно предпочитаю тех мужчин, которые способны мне что-нибудь дать. Не только приятные ощущения, ты понимаешь.

– Пожалуй, пора подавать десерт. А то наши мужчины перекидают на тот берег всю гальку с нашего берега. Я за нее бешеные деньги весной отвалила. – Сменила тему Жоржета.

Остаток праздничного ужина ничем примечательным не был ознаменован. Вовка чувствовал себя неловко и все ждал появления красавицы в восточном костюме. Но та так и не появилась. Дамы принялись петь протяжные застольные песни. Тимка клевал носом за столом, привыкший ложиться рано спать в пансионе.

Наконец, разошлись по домам. Вовка с Жанной проводили гостью, на этот раз окончательно и направились в спальню. Жоржета захватила с собой бутылку своего любимого красного грузинского вина, чтобы продолжить торжество с молодым любовником. Вовка был рассеян и задумчив. Он впервые поймал себя на мысли, что ему неприятны ласки Жабы. Такие же страстные и умелые, как всегда, они уже не доставляли прежнего наслаждения. Он устало откинулся на спину, позволяя партнерше делать с ним все, что ей угодно, закрыл глаза, чтобы не видеть не любимой и не желанной женщины. В сознании возник образ другой, сладострастно влекущей его откровенными движениями восточного танца. Ему показалось, что рядом с ним Виктория, и он страстно откликнулся на ласки Жоржеты, представляя себе ее соперницу. Права была одалиска: Жаба одержала сокрушительное поражение на личном фронте.

С этой ночи Вовке стало все сложнее и сложнее исполнять прихоти своей начальницы. Он еле сдерживал отвращение, которое навевало ее еще молодое и крепкое, хорошо сложенное, но изрытое мелкими оспинками тело. Покорившую его воображение восточную красавицу он с тех пор не видел, хотя намеренно искал с ней встречи, прогуливаясь вдоль забора, разделяющего границы двух коттеджей. Однажды он рано утром отправился на рыбалку на другую сторону пруда, подальше от Жабы. Лодка была одна. Именно ей и воспользовался он для переправы. Солнце еще не поднялось над горизонтом, только-только начинало светать. Свежесть и прохладу раннего утра не успел разогнать зной и жар солнечного летнего денька. Вовка наслаждался свежим воздухом, свободой и одиночеством, которых ему в последнее время не доставало.

– Привет, танцор! Да ты, оказывается, еще и рыбак! – его размышления прервал приятый задорный голос, показавшийся ему знакомым.

Он обернулся и увидел хрупкую девушку с двумя косичками, в спортивных шортах и коротенькой маечке. Он не сразу узнал в ней чаровницу в восточном наряде, прочно засевшей в его сознании.

– Охо! – обрадовался он, – Какие люди, да без охраны! А ты здесь какими судьбами?

– Бегаю по утрам, тренирую мышцы, укрепляю здоровье, сохраняю фигуру, – объяснила та, покрутившись вокруг и демонстрируя красоты своего тела.

– Вижу, тебе это хорошо удается! – Вовка бросил удить и подошел к предмету своих ночных грез поближе. – Берешь меня в свою команду?

– Ты же в другой команде состоишь и иные виды спорта предпочитаешь, – подзадоривала его бегунья, кивая в сторону особняка Жабы.

Вовка замялся, раздумывая, что ответить.

– Почему ты так думаешь? – наконец, выдавил он.

– А что тут думать? – пожала оголенными плечиками красотка, – Все предельно ясно. Заполучила хитрющая муха-цокотуха разудалого комарика. А тот и рад стараться…

– Зачем ты так? – обиделся Вовка.

– Потому что она уже всему поселку растрезвонила, какой ты замечательный любовник и что ты в полном ее распоряжении, потому что тебе некуда деться…

– Да и ты, я слышал, не из пансиона благородных девиц… – вспылил ее воздыхатель.

– Я тут по своей воле. Мне нравится такая жизнь, беспечная, беззаботная, веселая. Однообразное течение будней меня утомляет и навевает скуку. А ты – от безысходности, да? Конечно, чем добиваться в жизни материальных благ самому, проще сразу все получить, ублажая стареющих дамочек… – намеренно злила его обитательница элитного салона по соседству.

– Замолчи! – Вовка повысил голос, хотя это было ему не свойственно.

– А что? Не так? Докажи обратное! Тогда поверю. – Раззадоривала его озорница.

Фаворит Жабы молчал в полном недоумении:

– Как? И почему я должен что-то доказывать?

– Потому что я тебе нравлюсь. А ты – мне…

– Правда? – сердце Вовки бешено заколотилось.

– Ну, и?.. – Вика провоцировала его на измену своей покровительнице и начальнице, расстегивая «молнию» на спортивной маечке до линии глубокого декольте.

Вовка последовал сигналу, продиктованному не разумом, а самым древним инстинктом продолжения рода и заключил хрупкую фигурку чаровницы в крепкие объятия.

– Почти убедил, – соблазнительница высвободилась из его цепких рук, – Но не здесь и не сейчас… Если Жаба нас засечет, и мне, и тебе мало не покажется. Впрочем, мне-то что? А вот тебе достанется по полной программе!

– Я никого не боюсь! Особенно Жету. Она просто пригласила меня пожить временно, пока я не подыщу себе что-нибудь подходящее. – Заверил красотку сожитель владелицы особняка на том берегу пруда.

– Какой ты настойчивый, – уворачивалась от его ласк бегунья. – А ты, я погляжу, не особо торопишься что-либо искать. Правду говорят, нет ничего более постоянного, чем временное.

– Говорю же, уйду, как только захочу. Если с тобой, то готов хоть сейчас на край света! Я думаю о тебе постоянно с той ночи, как увидел впервые, – признался Вовка.

– Это тебе только кажется. Ты живешь в иллюзии свободы. Пока ты въезжаешь и выезжаешь с Жабой, ты не можешь этого заметить. А ты возьми и попробуй без нее пройти мимо охраны на въезде в поселок. Убедишься, права я или нет. А сейчас мне пора в салон, скоро завтрак. Да и тебя хозяйка наверняка заждалась.

– Подожди! – Вовка схватил свою ускользающую мечту за руку, – Когда мы увидимся в следующий раз?

– Я тебя сама найду, – заверила его Виктория, прежде чем раствориться, словно видение, в поднимавшейся над водой дымке, обещавшей, что день будет теплым и ясным.

Вовка тоже принял решение вернуться. Рыбачить перехотелось. Впрочем, главный улов этим утром ему все же удалось поймать. К тому же, ему не терпелось проверить, не преувеличила ли Виктория, и он, привязав лодку на место, пошел прямо к выезду из поселка.

Ему навстречу из будки охранников выглянуло заспанное лицо сторожа:

– Кто такой? Куда направляешься? – поинтересовался он.

– Здрасьте! Сколько раз мимо проезжал, а ты как будто не знаешь? – Удивился Вовка.

– Так проезжал же, а не проходил. У меня четкое указание задерживать до выяснения обстоятельств и личности всех подозрительных лиц.

– Это я – подозрительное лицо? Да я живу тут уже несколько месяцев! – неслыханная несправедливость возмутила его до глубины души.

– В списках жителей поселка не значишься, в числе приглашенных и гостей тоже. Значит, подозрительная личность. По инструкции должен быть задержан. У кого живешь? В каком доме? На какой улице?

– Дом № 11, улица Северная, кажется… – Вовке ничего не осталось, как назвать адрес Жоржеты, чтобы недоразумение разрешилось.

Охранник нашел по справочнику номер телефона владелицы указанного им коттеджа и позвонил.

– Имя, фамилия? – спросил он, ожидая, пока на том конце провода снимут трубку.

– Владимир Краснов, – представился Вовка.

– Алло, доброе утро! Извините за ранний звонок. Позвольте уточнить – Владимир Краснов у вас проживает?.. Почему интересуюсь? Он сейчас на проходной.… Что делал?.. Говорит, прогуляться решил, – повторил вслед за задержанным охранник, – Так он гостит у Вас? Тогда потрудитесь внести его фамилию в список гостей, пожалуйста. А? Хорошо-хорошо, отпускаю! Иди домой, гулена! Потеряли тебя уже.

Вовке ничего не оставалось, как вернуться в дом любовницы. Он почувствовал себя пленником Жабы и решил, что покинет ее при первой подвернувшейся возможности. Надо было продумать пути к отступлению: где-то же ему надо было поселиться, работать, добывая средства к существованию.

– Ты сегодня решил пешком на работу добраться? – Жаба встретила его негодующей репликой, – Учти, далековато.

Высокомерный тон хозяйки жизни, его в том числе, Вовку охладил окончательно. Им овладела жажда свободы, которую он даже не заметил, как потерял. Но он собрал все свои силы, чтобы ответить спокойно и уверенно:

– В таком виде и на работу? Смеешься? Просто осваивал окрестности. Выехал под утро на рыбалку, никакого клева нет. Решил подыскать более рыбное место. Не знал, что у вас тут так строго с посетителями.

У Жоржеты отлегло от сердца. Она сменила гнев на милость.

– Извини, по телефону трудно понять, что к чему. Еще этот охранник наговорил всяких глупостей.

– Ага, – согласился Вовка, прекрасно слышавший, что сказал ей страж порядка.

– Обещай мне, что такое больше не повторится, – требовала Жоржета. – Я беспокоюсь за тебя. Места тут глухие. Мало ли что?

– Конечно, дорогая! – заверил ее любовник и захлопнул прямо перед ее носом дверь в ванную комнату.

– Тебе спинку потереть? – поинтересовалась хозяйка дома.

– Не надо. Я просто ополоснусь после прогулки, – заверил ее пленник, открыл кран и освежил голову струей холодной воды, чтобы прийти в себя.

Его на самом деле не покидало ощущение, что он находится в плену у сладострастной дамочки. Действительно, не надо было тогда ему сюда приезжать. Теперь он терял не только крышу над головой, но и работу, которая устраивала его во всех отношениях. Как жить дальше, он не знал. Возвращаться к матери он не хотел ни под каким предлогом. Она же устроилась в жизни, да еще с грудным ребенком на руках. Бабушка его не сразу от нее забрала. И он не пропадет. Только плана, как не пропасть, у него пока не было. Поехать на работу вместе с ней и не вернуться? Вариант. Но тогда он больше никогда не увидит Вику. А отсюда его, по всей видимости, отпустят только в сопровождении Жабы. Кстати, без нее также не впустят. Что делать? Он решил снова доверить решение этого вопроса мерному течению жизни.

За завтраком он непривычно молчал, отвечая на расспросы Жоржеты односложными «Да-нет».

– Все-таки что-то случилось! – пришла к выводу обеспокоенная не на шутку Жаба. Она не допускала мысли, что любовник задумал ее бросить, поскольку идти ему некуда и не с кем, – Ты не заболел?

– Нет, – Вовка не ломал голову над разнообразием своих ответов.

– Наверное, просто устал, – строила догадки любовница и начальница по совместительству, – Хочешь, оставайся сегодня дома, отдохни. А то сам не свой.

– Может быть, – предложение никуда не ехать показалось квартиранту приемлемым. Он попытается увидеться с Викой. Вместе они решат, как покинуть эту зону принудительного отдыха. – Пожалуй, я так и сделаю. И правда, просто я очень устал.

Тирада возлюбленного после кратких «да-нет» успокоила Жоржету. Почему бы ее фавориту не устать: в кафе работа тяжелая физически, здесь она ему по ночам спать не дает. Любой организм даст сбой, даже такой молодой и сильный, как у ее любовника.

Вовка проводил благодетельницу до ворот особняка, которые предусмотрительная дамочка на всякий случай закрыла на ключ, который был только у нее. Ее жилец снова почувствовал себя заключенным.

– Боишься, что я сбегу? – шутливым тоном спросил он, за которым, впрочем, скрывалось нешуточное опасение.

– Никуда ты, дурачок, от меня не денешься. Догоню и верну под свое крылышко. Кому ты нужен-то, кроме меня? – предупредила Жоржета, тоже как бы шутя и вместе не скрывая угрозы.

– А если все-таки не вернешь? Не пленный я же твой все-таки… – принялся рассуждать Вовка, но любовница оборвала его пространные речи.

– Тогда отомщу. Посажу, например… – Жоржета принялась перебирать варианты мести, – Скажу, что ты украл у меня драгоценности семейные. Кто ты, а кто я? Сам подумай! Так что иди-ка лучше отдохни от трудов праведных. А то, смотрю, ты на самом деле переутомился. Всякие глупости в голову лезут.