Текст книги "Как живется вам без СССР?"

Автор книги: Лариса Бабиенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 40 страниц) [доступный отрывок для чтения: 15 страниц]

Заметив, что немец дремлет, Василий, изображая недержание, пошел в конец салона, в туалет, однако наклонился над тезкой Веревкиным и спешно шепнул:

– Летим в Аргентину, чтобы удирающим из Германии фашистам строить в джунглях дома, подземные бункеры. Возможно, будем работать в шахтах и подземельях. Потом нас все равно расстреляют. Тихонько расскажи об этом по цепочке другим, чтоб не услышал и не увидел наши перешептывания охранник. Надо спастись. Прямо сейчас. Это как Третий фронт, на котором мы нынче одни. Пусть не будет по-ихнему. А на этот раз – только по-нашему. Солдаты мы или нет? За счет наших костей устраивать им сказочную жизнь?. Это наше с тобой, Вася, последнее задание Родины… Чтоб не таскали на этом же самолете в джунгли других рабов.

В туалете Разумов оторвал от своей рубашки на спине клок ткани, возвращаясь, еще раз наклонился над тезкой и шепнул:

– Если кто-то из нас останется живым, должен рассказать семьям о том, что произошло сегодня над Атлантикой. Клянемся!.. Запомни адрес моих… И скажи остальным…

Разумов, беспечно присвистывая, вернулся на свое место, улыбнулся надсмотрщику и радостно произнес:

– Герр охранник, однако, в какую красивую страну мы летим!..

Тот молча любовался океаном. А Василий Веревкин в это время шептал о планах Разумова рядом сидящему украинцу, тот передал поляку, поляк – чеху, чех – сербу, серб – белорусу. И все вроде бы согласно кивали. Разумов же в это время повторял про себя адрес Веревкина. Оглянулся, спросил взглядом, друзья, вы готовы? После чего мгновенно схватил немца за горло, пленные в ту же секунду кинулись ему на помощь и сдавили фашиста так, что тот и не пикнул, быстро скрутили ему руки на спине, завязали оторванным от рубашки клоком.

Пленные вскочили, начали обниматься, громко и спешно повторять адреса своих соседей. И поневоле, как-то одновременно, запели Интернационал. Каждый на своем языке. И на лице вчерашних рабов катились слезы. Разумов же, взяв на себя функции командира, разбивал их в это время на группы.

– Земля! Вон уже земля! – увидели люди выплывающие побоку острова.

– Во имя спасения!

– Во имя нашей Победы!

– Пошли!.. Во имя жизни!

Василий еще раз оглянулся, кивнул Веревкину, мол, мы готовы, после чего первая группа выдавила люк самолета и… кинулась в океан. Холодная пучина безропотно принимала солдат всех славянских национальностей. Кто-то из них умер уже в воздухе от разрыва сердца, кто-то смертельно ушибся о волны, даже не погрузившись в придонные течения.

Местные рыбаки вначале с удивлением и тревогой наблюдали за летящими с неба кулями, потом взревели моторы их маломощных суденышек, взмахнули весла на стареньких лодках, чтобы как можно быстрее и ближе оказаться в точках чужой беды.

1952 год… Зинаида Разумова вернулась домой в Орджоникидзе из Ленинграда на свои первые студенческие каникулы. Опять, как и в детстве, походы в горы, вечерами – прогулки по сказочно теплому городу с подругами, счастливые шептания о любви. На 16 августа был куплен билет для возвращения в Ленинград.

А 10 августа 1952 года около 11 часов дня в узкий, мощенный булыжником двор, расположенный недалеко от клуба вагонно-ремонтного завода на улице Маркова, который во время войны очень бомбили немцы, вошел плохо одетый, совершенно седой человек и спросил, в какой квартире проживает Антонина Михайловна Разумова с дочкой Зиной.

Девушка, сидевшая в палисаднике под абрикосовым деревом, удивленно сказала:

– Это я! Это я – Зина…

– Дочь? Похожа, – выдохнул гость. И улыбнувшись, добавил: – Глаза, как у него. Совсем как у Васи…

– Вы знали моего отца?

– Веди к себе домой, дочка.

Гость был донельзя изможден, его штапельная рубашка в черно-красную клетку с очень потертым воротником была заправлена в черные сатиновые шаровары. Мужчина почему-то тревожно озирался, будто чего-то побаиваясь и осторожничая.

Мать посадила неожиданного пришельца за стол, предложила чаю, кинулась подогревать борщ. Гость пил только чай.

– Садись, дочка, – предложил Зине гость. – Разговор будет долгим. Твой отец погиб, как герой.

– Как? Где это было? Мы же ничего не знаем… Почему вы так долго ничего не сообщали?

У путника за плечами – лишь затертая холщовая котомка. Он ее снял, положил около табуретки и представился:

– Василий Иванович. Веревкин. Был с вашим отцом в немецком плену до последнего мгновения его жизни.

Гость неторопливо размешивал в стакане сахар.

– Помню, что вода в тот день была очень холодная. Но мне повезло. Недолго я в ней пробыл.

После того, как первая группа пленников выбросилась из самолета, разгерметизированный «ЮНКЕРС» стал терять высоту. Последующие группы падали уже на бреющем полете. Веревкин выкинулся из лайнера последним. Он-то краем глаза и заметил, что фашистский самолет тоже рухнул в океан.

– Повторяю, мне в этот день повезло… Хотя там в это время зима…

– Где – там?..

Веревкин выпал из «ЮНКЕРСА» последним и оказался недалеко от какого-то побережья. Воды «Течения западных ветров», как он потом узнал, несли его в океан, однако какой-то катерок уже суетился по морю в поисках выпавшего из самолета человека. И как только Василий вынырнул, его тут же подхватили крепкие мозолистые руки местных рыбаков.

Василий Иванович поднялся на палубу, но рухнул от боли. У него оказалась сломанной нога. К счастью, лишь нога…

– Местные жители, которые отнесли меня в дом, объяснили жестами, что я упал с неба прямо на один из двухсот островов Фолклендского архипелага. Показали карту.

Остров – не больше мили. Здесь жили несколько семей, пасли овец, занимались рыболовством. Фашистов и тут ненавидели. У них были живущие на континенте родственники, которых британская власть тоже призвала на фронт.

Василий Иванович прикинул и сообразил, что в данную минуту далекая английская родня его фолклендских спасителей, вероятно, уже выступает с войсками Второго фронта. А Третий фронт, которые открыли они раньше американцев, выходит, опередил Второй. Русские, как всегда, впереди.

Веревкин мгновенно освоил самый доступный в мире «эмоциональный язык». Язык жестов. Потом пришлось осваивать испанский, английский…

«Фолклендские (Мальвинские) острова в юго-западной части Атлантического океана в 480 км к востоку от Аргентины Архипелаг состоит из двух крупных островов – Соледад (Восточный Фолкленд) и Гран-Мальвина (Западный Фолкленд) и множества (около 200) мелких.

Столица – Порт-Стенли. Общая площадь 122 тыс. кв. км. Климат океанический, прохладный и равномерно влажный. Население около 25 млн человек. В основном – выходцы с британских островов и Чили Язык английский, испанский. Время отстает от московского на 7 часов. Пингвины – наиболее известные обитатели этих мест, здесь обитает пять разновидностей, их колонии на берегах островов, мысах и устьях рек обширны и крайне живописны. Также интересны большие колонии красивых черноголовых альбатросов, соколов, ястребов и лебедей, имеются обширные лежбища морских слонов и морских львов. У берегов архипелага водятся большие стада дельфинов и касаток.

Порт-Стенли немногим отличается от деревни Собор Крайст Черч Кэфидрал, массивное сооружение из кирпича и камня с красочно окрашенной металлической крышей и внушительными витражными окнами, построен в 1892 г. и теперь вмещает музей и несколько мемориальных досок в память о фолклендских солдатах, погибших в боях мировых войн. Рядом с собором – арка Уэйлбоун, установленная в 1933 г. в честь столетия британского правления на Фолклендских островах.

История Фолклендских островов:

1520 г. Острова открыты испанской экспедицией Эстебана Гомеса.

1764–1816 гг. Колония Испании.

1820 г. Высадка аргентинского десанта во главе с капитаном Джюэтом Острова входят в состав Аргентины, получившей независимость от Испании в 1810.

1833 г. Английская морская экспедиция на острова. Высадка британских колонистов с корвета „Клио“. Присоединение островов к Британскому Содружеству.

1914 г. 8 декабря близ островов состоялся Фолклендский бой между английской и немецкой эскадрами. Английская эскадра Ф. Д. Стэрди в составе 9 крейсеров нанесла поражение немецкой эскадре М. фон Шпее в составе 5 крейсеров. 4 немецких крейсера было потоплено.

1982 г. Фолклендская война между Аргентиной и Великобританией за право владения островами».

(История Фолклендов с сайта www.exotic-travel-club.ru). «Travel Club».

На этом крошечном архипелаге, как видим, тоже было много войн, народ и здесь умел выживать в любых обстоятельствах. Люди были как бы вместе с властью, так и вопреки ей, – донельзя самостоятельными.

– Ивы не стали британским подданным? Никто не оставлял вас насильно на ферме, укутанной плющом?

Нет и нет… На острове, когда появился Веревкин, ему было лишь 36 лет. Голубоглазый, русоволосый, трудолюбивый, как он мог не нравиться женщинам, чьи мужья навсегда остались в море? Конечно, на острове были и выходы в море вместе с фолклендскими моряками, и ожидания встреч на берегу. Но глаза Родины, которые видел он в любой точке земного шара, выманили-таки его из этого островного рая.

– Как у нас в тайге пахнут жарки… – помешивая ложечкой чай, едва не простонал гость и добавил. – Так нигде на земле не пахнут ни садовые, ни дикие цветы. А какие грибы!.. О, нет! Только домой!..

– Как же вы вернулись спустя столько лет? – воскликнула Зина.

– Я не имел права торопиться, – спокойно ответил Василий Иванович. – Вначале надо было узнать, остался ли еще кто-нибудь живым, и, конечно, в первую очередь, твой отец, дочка. Меня же с ним связывала клятва…

Океан – тоже большая деревня, особенно тогда, когда в него выходят моряки. Рыбаки обменивались новостями и спрашивали друг у друга, не получили ли на других островах подарки от неба?

Рассказывая, Веревкин делал большие паузы, скручивал самосад в козью ножку и… плакал.

Рыбаки по народному разговорному телеграфу сообщили, что люди, которые недавно падали на бреющем полете из самолета, выплыли, их также спасли, но, не сумев сгруппироваться в воздухе, они ушли в глубины вниз головой, потому разбились об воду, в результате у них оторвало внутренности, отчего пленники вскоре один за другим погибли.

– Нет сил вспоминать. Столько я пережил… Но надо было жить, и я помогал своим спасителям на ферме: ухаживал за овцами, чинил сети и даже ходил с ними в море.

Зинаида выскочила из квартиры, сорвала во дворе на дереве абрикосы, поднесла их гостю. Угощался он ими неохотно. Взял лишь несколько. Сказал, что язва замучила. Очень болел желудок.

Потом рыбаки, жившие на других островах, сообщили, что летчики, у которых они наводили справки, сказали, что тот, кто падал с большой высоты, остаться в живых не мог. Такие погибают, даже не достигнув воды.

– Когда я убедился в том, что Василий не выжил, решил собираться домой. «Царица полей» – пехота, после боя непременно должна все же топать домой.

Веревкин опять скрутил самокрутку.

– Но как это у вас получилось? С другого конца света…

Зина нашла школьную карту, развернула ее и тут же уперлась взглядом в Антарктиду.

– Фолкленды… Совсем рядом – длинная коса Земли Грейама… Это уже коридор в Антарктиду!

– Не совсем, – улыбнулся Василий Иванович и добавил: – Корабли и даже экспедиции на Фолкленды все время заходят. Потому я и нанялся моряком.

– А документы?

– В океане нужны не документы, а умение работать.

Гость рассказал, как он просил своих спасителей не заявлять о его появлении на Фолклендах, боясь, что британские власти его вскоре арестуют и тоже используют на секретных работах в каких-нибудь подземных шурфах. Василий, как только выздоровел, окреп, попрощался со своими спасителями и начал наниматься с одного судна на другое. Ведь не было ни одного корабля, который из Фолклендов плыл бы прямо в Одессу. Пришлось пленнику по пути домой в Бразилию заглянуть, в Канаде лес грузить, из Испании через Дарданеллы плыть в Турцию, а из Стамбула в Одессу, конечно, уж рукой подать…

– В Одессе мои товарищи по судну гуляли уже как турецкие рыбаки. Незаметно я оторвался от них… Но паспорта советского у меня нет. На таможне проскользнул почти невидимкой. Как получилось, с трудом понимаю. Может, потому, что очень хотел домой. На советской территории в милицию не пошел, могли же арестовать и долго выяснять, кто я такой. А мне нужно было вначале выполнить клятву. Потому добирался от Одессы до Кавказа по ночам.

Зина вспомнила, как в детстве с подругами убежала из пионерского лагеря лишь потому, что надоело им, девчонкам, есть капусту. И в одних трусиках среди бела дня двенадцатилетние девчонки рванули на буферах из Минвод в Орджоникидзе, но их с поезда сняли. Террористов, взрывающих и расстреливающих детей в то проклятое тоталитарное время на Кавказе, а тем более в стране, и в помине не было.

– Я так же к вам добирался. На буферах вагонов. Однако только по ночам.

Антонина Михайловна испекла к тому времени чуреки, протянула гостю, тот ел их с удовольствием.

Смеркалось. Бабушка Лида с соседкой Алтунихой уже пригнали с поля коров. Потом и соседка Рожкова прошла по двору с подойником. Тогда даже в городах, где выпадала такая возможность, держались натуральным хозяйством.

Зина хотела было предложить гостю остаться, подлечиться, но тут вошел в квартиру отчим, который раньше времени вернулся от своей матери, ревнивый и злобный настолько, что порвал все фотографии давно пропавшего без вести Василия Разумова. С фронта этот бывший вояка принес в мирную жизнь столько самодурства, что мать и дочь нажили с ним только… синяки. Защитить женщин было некому. Многочисленные Сасовы, Скуратовы и их племянники, из тех, кто остался в живых после отступления Советской Армии, на этот раз уже от Сталинграда до Берлина полегли в боях головой на Запад. Остался в живых только дядя Григорий, но вернулся домой таким израненным, что вскоре умер.

Братья Разумовы тоже все остались на войне, а их сестра Кристина в войну умерла от голода.

Потому отставной артиллерист один на один с беззащитными женщинами вытворял в доме все, что хотел. Оставлять в такой обстановке в квартире человека без паспорта было страшновато. Пьяница поднял бы от ревности вой, устроил бы дикую драку, и милиция нагрянула бы непременно.

Василий поднялся. Зина протянула ему чуреки.

– У меня сидора нет, многого не возьму, – произнес он фразу, которая навсегда врезалась дочери погибшего командира в память…

«Сидора нет, сидора… Какое редкое слово!».

– Вы сами-то откуда?

– Из Тюменской области я…

Антонина Михайловна под свирепым взглядом как всегда ничего не понимающего мужа сунула в холщовый мешок Василия Веревкина кусок сала, и Зина вышла с гостем во двор.

– Давно мать замужем? – спросил он девушку.

– Еще до войны…

– А Василий Иванович никогда о разводе с вашей матерью не говорил. Он ее очень любил, – произнес Веревкин, пожал Зине руку, поцеловал девушку в плечо и… растворился в сумерках. Навсегда.

Больше Зина его никогда не видела. Добрался ли Веревкин до Сибири, когда уже начиналась осень, а на ногах лишь парусиновые туфли? Попался ли без документов в руки милиции? Не упал ли во сне ночью с буфера вагона? Чем закончилась его предлинная дорога домой от Фолклендов до Тюмени? А если и добрался, как дальше прошла его жизнь? Был ли женат, спешил ли в 1952 году к жене и детям? Держал ли еще когда-нибудь в руках любимые жарки, собирал ли в тайге грибы? Какие же редкие элитные души в огромном множестве, будто васильки, разбросаны по всем лугам и полям нашей Родины.

В семье Разумовых об этом безвестном Герое Советского Союза – Василии Ивановиче Веревкине, 1908 года рождения, родом из глухого сибирского села, об этом великом путешественнике, в одиночку проплывшем и прошагавшем во имя любви к Родине тысячи километров, – никогда больше не слышали. И о трагической судьбе пленников разных славянских национальностей, не по своей воле совершивших перелет от французского городка Морли до глубин бездонной Аргентинской котловины, но по своей воле перед смертью во имя своей свободы исполнивших Интернационал, еще никто в мире не писал.

Несколько лет назад Зинаида Васильевна лежала в больнице города Орджоникидзе (ныне Владикавказ), на операции. А рядом – Фатима. С удаленной почкой.

Зинаида Васильевна несколько дней по собственному желанию протирала молодой женщине губы, подавала судно, кормила с ложечки. А когда поправилась соседка, к ней пришел муж и с радостью показал жене фото коня… Того самого, которого предатели, проживавшие во время Великой Отечественной войны на Кавказе, собирались подарить Гитлеру. И еще фото огромного рога… Который наполнили бы вином в тот якобы исторический момент… Да не выпало. И муж соседки по палате очень жалел, что этого момента не случилось.

– Представляешь, как мы сейчас жили бы! – воскликнул он и добавил: – Нас немцы очень уважали…

В этот момент Зинаида Васильевна с трудом удержала себя, чтобы не выцарапать глаза этому подлому мужику, чтобы в ответ на подобное кощунство не совершить еще один подвиг имени актера Юматова, игравшего главную роль в фильме «Офицеры», бывшего фронтовика, который в жизни, однако, зарезал собеседника, лишь только тот за столом пожалел, что не на той, мол, стороне воевал, иначе пил бы сейчас баварское пиво…

Низкий поклон Героям, великий подвиг бескорыстия которых в битве с фашизмом над глубинами Атлантики в небе над Овечьей страной, как в просторечии называют Фолкленды, позволил человечеству хотя бы половину столетия стыдиться алчности и нечистоплотного желания выстилать свое счастье костьми других.

В этой истории надо вспомнить еще кое-что…

«В последние дни войны, когда ожесточенные бои шли уже на территории рейхсканцелярии, из Киля в обстановке строжайшей секретности отчалила немецкая подводная лодка. Миновав подводные противолодочные заграждения вокруг Великобритании, она вышла в Атлантический океан и взяла курс на юг. Немецкие подводники везли на другой конец света часть золота нацистской партии, вернее, награбленного золота, в том числе и в Советском Союзе.

В качестве места для хранения золота Аргентина была избрана не случайно. Страной правил генерал Перон, который весной 1945 года вынужден был объявить войну Германии, хотя не скрывал своих симпатий к фашизму.

Впоследствии Перона обвинили в тем, что он выдал аргентинское гражданство более чем 8 тысячам военных преступников. В числе прочих беглецам помогала и католическая церковь. Несмотря на все усилия, Ватикан пытался скрыть свои связи с гитлеровским режимом, хотя лично папу Пия XII и ряд кардиналов и епископов обвинили в том, что они открыто сочувствовали Гитлеру и помогали нацистским преступникам уйти от справедливого возмездия.

Субмарина доставила в Патагонию 25 тонны золота, 90 килограммов платины, 4600 каратов алмазов и других драгоценных камней. В ценах на конец 1945 года эти сокровища оценивались в 800 миллионов долларов.

Отто Скорцени, любимый диверсант Гитлера, посвященный во многие тайны Третьего рейха, утверждал, что фактическим хозяином золота был Мартин Борман, который тоже мечтал бежать в Аргентину. Не дождавшись Бормана, чета Перонов решила, что имеет право распоряжаться сокровищами по своему усмотрению. Они превратились в одних из самых богатых людей Южной Америки. Известно, что Скорцени умер очень богатым человеком. Он приехал в Аргентину в 1949 году помогать реорганизовывать полицию. Однако истинной целью приезда были, конечно, деньги Бормана.

Сначала Человек со шрамом втерся в доверие к Перонам. Узнав о готовящемся покушении на Эвиту, он спас ей жизнь. После этого они стали любовниками. Незадолго до своей смерти первая леди передала ему золота и драгоценностей, по слухам, на 100 миллионов долларов. Эти деньги позволили Скорцени не только безбедно жить до смерти в 1975 году, но и активно помогать другим нацистам» (Наум Митин. Источник – www.mimov.ru).

Как видим, Аргентина пустила-таки в свои джунгли фашистов, где они неплохо жили десятилетиями. Но ведь виллы, теннисные корты, больницы, школы в таких поселениях не строили они своими руками. Так сколько же военнопленных сложили свои головы на этих отнюдь не добровольных стройках Третьего рейха? И когда на самом деле закончилась Великая Отечественная война? Не тогда ли, когда умер последний военнопленный фашистских концлагерей, которого насильственно и незаметно для всего человечества перетащили по воздуху и под водой в Аргентину?

Опубликовано в «gelos», ноябрь 2003 г.:

«Ожерелье Эвиты Перон продано за рекордную сумму. Старинное ожерелье из бриллиантов и рубинов, которое носила Эва Перон, было продано на аукционе „Кристис“ в Нью-Йорке за полмиллиона долларов. Украшение, изготовленное в конце XIX века, изображено на портретах Эвиты, которые отпечатаны на почтовых марках Аргентины. За ожерелье из 11 рубинов, заключенных в оправу из бриллиантов, азиатский дилер заплатил вдвое больше начальной цены сразу же после начала торгов».

Теперь понятно, на какие средства чета Перрон приобрела старинное ожерелье, которое на красивой нежной шее носила красавица Эва И на этих драгоценностях нет ли отблеска крови безвестных, сгнивших в джунглях военнопленных, в том числе и советских? Зря ли она, любимая аргентинским народом красавица, прожила лишь 33 года и умерла от рака матки?

Недавно в одной из телепередач поведали, что фашисты долгое время после войны спасались и в подледных шурфах Антарктиды, где на стыке льда и земли выкопали огромные туннели и опять же создали целые поселения. Выходит, и здесь работали военнопленные? Чей отец или брат нашел тут свою ледяную могилу? Кто из них обледеневшим хомячком навсегда застыл среди льдов, с которых так любят скатываться пингвины?

Так на сколько километров по странам и континентам протянулся этот не очень-то известный миру Третий фронт? Какие подвиги совершали в катакомбах и в подледных ангарах эти украденные из своих государств люди на невидимых, но не менее страшных театрах своих боев? Сможем ли мы узнать это когда-нибудь, если с Третьего фронта вырвался домой лишь один человек, рядовой пехоты Советской Армии, сибиряк Василий Иванович Веревкин, который потом затерялся на просторах своей Родины? Кто через архивы и воспоминания поможет нам найти этого Героя?

И не пора ли Аргентине и России, как правопреемнице Советского Союза, хотя бы на одной из своих площадей поставить памятник безымянным военнопленным, в том числе тем, кому, положим, не хватило смекалки пустить в океан самолет вместе с собственными жизнями, но которые прошли поля Великой Отечественной войны от собственного дома до порога рабовладельческой бездны в сельве?

P. S. Во время встречи с Зинаидой Васильевной Разумовой Василий Иванович Веревкин утверждал, что перелет Морли – Фолкленды был беспосадочным. И повторил это несколько раз. Что же это был за самолет?

Неужто фашисты сумели скрыть свои достижения в области беспосадочных перелетов на далекие расстояния? И не был ли погибший в Атлантике самолет в единственном экземпляре? На каких аппаратах летали фашисты в Антарктиду, которую собирались после окончательной победы над всем человечеством объявить своим протекторатом?