Текст книги "В когтях у сказки"

Автор книги: Лана Синявская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 11

Не перевелись еще на свете индивидуумы, у которых всегда-все-отлично. Эти особи говорят противными звонкими голосами, будто речевку читают, заполняют собой любую, даже самую просторную комнату, бесперебойно фонтанируют свежими идеями, которые затем весело и с песней приводят к печальному концу, за что регулярно бывают биты, но присутствия духа не теряют.

Танечка Попышева была из ЭТИХ. Через пять минут после звонка Аллочки она нарисовалась на пороге студии, готовая к новым свершениям.

Только Попышева могла чувствовать себя комфортно в хламиде цвета прокисших сливок, с одуванчиками в волосах. Анне, виновнице ее появления с перепугу показалось, что тетка в порыве вдохновения завернулась в давно не стираную простыню, однако сияющая Танечка чувствовала себя превосходно. Аня благодарно ей улыбнулась: человек, давший ей возможность немедленно кинуться на зов своего ребенка, казался ей почти ангелом.

– Позволь дать один совет, – доверительно сообщил ангел напоследок, – Не стоит потакать детским капризам. Пусть учатся самостоятельности.

– Как ты меня достала, – не выдержала Анна, – убила бы.

Попышева, неожиданно получившая большой эфир, широко улыбнулась:

– Убьешь меня после эфира, идет?

– Отвали!..

* * *

Ключ торчал в замке. Холодея от ужаса, Анна повернула его и ворвалась внутрь. В тесной прихожей было темно и отчаянно воняло.

Ника она заметила не сразу. Мальчик сидел, забившись под вешалку, сгорбившись и обхватив руками колени. Светлые джинсы потемнели между ног. Пол под ребенком был мокрым.

– Сынок!

Мальчик неожиданно зло взглянул на нее:

– Ты не моя мама.

Анна отшатнулась, будто ее ударили по лицу. Бирюзовые глаза широко раскрылись, лицо сделалось беспомощным и растерянным. Немного помедлив, она неуверенно протянула руку, коснувшись вздрогнувшего плеча кончиками пальцев:

– Ники?

Мальчик съежился и забился поглубже в угол.

Анна тряхнула головой, рассыпав по плечам ворох волос, и решительно взяла парнишку за плечи.

– Посмотри на меня, – приказала она. Ник неохотно повернул к ней лицо, но закатившиеся глаза смотрели в потолок. – Посмотри на меня, – повторила Анна.

Ник с трудом сфокусировал взгляд.

– Молодец. Теперь слушай меня внимательно. Я твоя мама, чья бы кровь ни текла в твоих жилах. Я твоя мама и я никому не позволю навредить тебе. Я твоя мама и я отдам за тебя свою жизнь, если понадобится.

По мере того, как она говорила, взгляд мальчика светлел. Анна чувствовала, как расслабляется под ее руками маленькое тело. Девушка легко подхватила его на руки и бормоча ласковые слова, понесла в ванную.

Только под струей теплой воды из душа, когда Анна обтирала губкой его тело, Ник наконец-то расплакался.

– Все, все, – улыбнулась она. – Все хорошо. Все уже закончилось, милый. Я больше не оставлю тебя одного.

После душа Анна закутала сына в большую простыню, и они еще долго сидели, обнявшись, на кровати, не зажигая света и ничего не говоря. Наконец, Ники уснул, неловко уткнувшись носом в ее подмышку. Анна осторожно переложила его поудобнее, встала и подошла к окну, чтобы закрыть его.

К ночи похолодало, с улицы дул неприятный ветер. Небо, обложенное тучами, предвещало дождливый день. Анна поежилась, протянула руку, чтобы закрыть створку и отпрянула: быстрая тень метнулась мимо лица-то ли ночная птица, то ли крупная летучая мышь. Когда девушка закрывала шпингалет, настырная тварь полетела прямо на нее, но, врезавшись в стекло, камнем рухнула вниз, прошуршав в густой листве дерева.

Анна испуганно обернулась, боясь, что шум разбудит Ника, но он спал, тревожно вздрагивая во сне и хмуря светлые брови.

Беспокоясь за сына, девушка не заметила отсутствия кота, тем временем Каспер еще днем улизнул из дома. В данный момент он, жмурясь, сидел под окном, вспоминая свои приключения. Он славно погулял, но сильно проголодался. В этом до отвращения чистеньком городке решительно нечего было жрать. «Даже мышей тут не водится!» – с отвращением подумал он и тут же обнаружил, что ошибался, обнаружив одну прямо под окном хозяйки. Мышь вяло копошилась в мокрой росистой траве. Каспер на всякий случай прижал ее лапой и настороженно обнюхал. Мышь оказалась какая-то недоделанная: с большущими ушами и с крыльями. Вдобавок она как-то странно пульсировала, как будто пыталась изменить форму, а это уж и вовсе никуда не годилось.

Когда Анна догадалась впустить отчаянно завывающего под окном кота, тот юркнул под кровать и принялся остервенело тереть морду лапой, сыто рыгая время от времени. Конечно, вампирам ничего не стоит восстать из могил, но только не из кошачьего желудка.

* * *

Едва войдя в студию, Анна почувствовала неладное. Она уже привыкла, что в перерыве между эфирами в операторской царил форменный бардак. Смех и голоса слышно было даже из коридора. Сегодня здесь царила подозрительная тишина. Анна удивленно взглянула на часы: нет, она ничего не перепутала, через полчаса – эфир на Москву, да и в комнате полно народу.

Техники, редакторы и операторы сгрудились у монитора. При ее появлении все как-то одновременно вздрогнули и разом повернули к ней бледные, вытянутые лица.

– Эй, вы чего? – забеспокоилась девушка.

Никто ей не ответил.

Анна пожала плечами, решительно протиснулась мимо них и попыталась заглянуть в монитор через плечо техника, но кто-то шустро нажал на «выход». Экран погас.

– Что за дела? – возмутилась Анна. Сердце неприятно екнуло. Неужели они уже в курсе? А, не все ли равно? Впрочем… Ее увольнение – не такой уж веский повод для траура, вдобавок физиономии, обращенные к ней выглядели скорее испуганными, чем огорченными.

– Ну-ка, подвинься, – сказала она, решительно оттирая плечом оператора, и, не слушая его вялые протесты, сама запустила рабочий компьютер.

С первых кадров стало понятно, что перед ней запись последнего эфира, того самого, что она пропустила из-за звонка Ника. На экране царила Попышева в одуванчиках.

В душе шевельнулось любопытство: что на этот раз натворила непредсказуемая коллега? Анна еще не знала, что действительность превзойдет самые смелые ожидания.

Увлекшись просмотром, девушка не заметила, что осталась в студии одна. Попышева привычно несла околесицу, упиваясь звуком собственного голоса, но длилось это недолго. Десять минут спустя после начала эфира Анна расслышала посторонний звук в студии, похожий на свист ветра. Еще через минуту Танечка на экране, не прекращая болтать, незаметно покосилась вправо, туда, где только что просвистел в воздухе невидимый хлыст. Тщательно нарисованные брови ведущей удивленно приподнялись.

Звук повторился, но уже с левой стороны от стола. Попышева послушно повернула голову в ту же сторону.

Фсссс… Фссс…

Свист уже почти заглушал голос ведущей. Анна подалась вперед, забыв, что перед ней всего лишь запись, и она в любом случае бессильна что-либо изменить. Чувство близкой опасности стало почти осязаемым. Девушка вглядывалась в экран, но не заметила никого постороннего. Студия была пуста, но чертов свист продолжал резать уши:

Фссс…Фссс…

Попышева замолчала на полуслове, даже не пытаясь скрыть удивления. Она в открытую вертела головой, пытаясь определить источник звука. От резких движений одуванчики посыпались из прически золотым дождем, один цветок булькнулся в стакан с водой. Танечка, заметив это, поморщилась и в сердцах швырнула стакан куда-то в угол. Свист внезапно прекратился.

Вопли редактора из наушника долетали даже до Анны. Подчиняясь им, Танечка неохотно вернулась к работе, но уже без прежнего куража. Лицо ее выглядело застывшим и напряженным, как будто она все время прислушивалась. У нее першило в горле, женщина машинально пошарила рукой на столе, но стакан с водой не нашла и страдальчески поморщилась.

Фсссс… Фсссс… ФСССС!!!

Два справа, один – слева. Звук перемещался стремительно. Рука Танечки вздрогнув, зависла в воздухе. Растопыренные пальцы сжались в кулак с такой силой, что костяшки побелели.

– Какого черта! – заорала она. – Эй, вы там, на пульте! Что за дела?! Уснули, что ли? Помехи у вас!

Попышева открыла рот, чтобы сказать что-то еще, но не успела. Резкий свист невидимого хлыста слился с ее пронзительным визгом. В тот же миг ее голова странно дернулась, кожа на щеке, от глаза до подбородка, лопнула и медленно, будто в замедленной съемке, расползлась в стороны, как ветхий кусок шелка. Под ней обнажилось влажное, красное мясо и белая кость. Брызнувшая фонтаном кровь залила скатерть на столе, забрызгала упавшие одуванчики.

С этого момента женщина кричала, не переставая. От ее нечеловеческого визга закладывало уши и Анна закрыла их ладонями. Она не могла отвести взгляда от экрана, словно ужасное зрелище загипнотизировало ее. В наступившей тишине она увидела, как Танечка, держась за лицо, вскочила на ноги и, слепо моргая залитыми кровью глазами, бросилась вперед, но ее остановил новый удар. Хлыст-невидимка полоснул ее по горлу с такой силой, что разорвал артерию пополам. Женщина пыталась зажать рану руками, но вдруг опустила их. Ее голова неестественно запрокинулась. Из ужасной раны хлестала кровь.

Она сделала шаг назад, начала заваливаться на спину, но наткнулась на стену декорации с нарисованным окном. Тропический пейзаж с пальмами окрасился красным.

От невыносимой боли тело женщины билось в конвульсиях. Она бессмысленно размахивала руками, как будто пыталась найти точку опоры и не находила. Окровавленные пальцы скользили по раскрашенному картону, длинные ногти, покрытые безупречным маникюром, рвали и комкали цветную бумагу. Казалось, этот кошмар никогда не закончится.

Но женщина все еще жила. Ее истерзанное тело из последних сил удерживало равновесие.

ФССС!!!.. ФССС!!!.. ФССС!!!..

Танечка пыталась заслониться руками от нового удара, но словно кто-то невидимый и сильный перехватил ее запястье. Тонкая кость хрустнула и переломилась, будто сухая ветка, возле локтя сквозь лопнувшую кожу высунулись наружу острые края.

Анну вырвало прямо на редакторский стол, но она осталась возле экрана.

Танечку ударили по лицу. Удар был такой силы, что ее зубы посыпались изо рта, как горох. Женщина упала на колени. С искаженного мукой лица текла кровь.

ФССССС!!!!..

Удар переломил ее пополам. В животе зияла дыра, из которой полетели ошметки мяса и внутренностей. Еще шевелящийся кусок окровавленного мяса, отдаленно напоминающий человеческое тело, поддерживаемый невидимой силой вдруг взмыл под самый потолок и рухнул вниз. Тяжелый от крови балахон взвился парусом и опал. От удара из распоротого живота вывалился наружу клубок сизых, влажно поблескивающих кишок. Камера безжалостно зафиксировала, как глаза женщины закатились, показав залитые кровью белки. Она дернулась еще пару раз и застыла, как исковерканная кукла.

Все было кончено.

По экрану побежала рябь.

Анна машинально вытерла губы тыльной стороной ладони и обвела мутным взглядом пустую комнату. Потом она встала и, тяжело переставляя ноги, подошла к двери, ведущей в студию. Стеклянная дверь в коридор немедленно приоткрылась, внутрь просунулось бледное лицо одного из сотрудников.

– Не нужно туда входить, – предостерег дрожащий голос. – Тела там нет. Его увезла полиция. Мы вызвали их еще ночью.

– Откройте, – приказала Анна, не узнавая собственный голос.

– Так опечатано же.

Анна взглянула так, что сотрудник сорвался с места, звеня на ходу запасной связкой ключей.

Вблизи все выглядело еще ужаснее. К страшному кровавому натюрморту примешивался отвратительный запах. Анну снова затошнило. Она постояла минуту, приказывая себе успокоиться, потом медленно, словно продираясь сквозь толстый слой войлока, подошла к стене, возле которой еще вчера стоял знакомый стол, накрытый свисающей до самого пола синей скатертью. Девушка как в бреду протянула руку и дотронулась до декорации. Пальцам стало холодно и скользко, будто она запустила руку в банку с переваренным клубничным желе.

Мозг взорвался искрами. В глазах стало темно. Она больше не видела ничего вокруг, только смутный силуэт, носящийся по комнате. Он двигался так быстро, что она не смогла ничего разглядеть, как ни старалась. Девушку сотрясала крупная дрожь. Она кожей впитывала безумный ужас, царивший здесь всего несколько часов назад. Животный ужас жертвы и… голод хищника.

Да, именно так. Сотворивший это был страшно голоден. У Анны не осталось сомнений. Теперь она точно знала, с кем имеет дело. Только дхампир способен на такое. Вселенная не знает существа более жестокого и опасного. Обычный вампир по сравнению с этой тварью – сущий ребенок. Дхампира не берет ни серебро, ни чеснок, ни святая вода. Он неистребим, коварен и его нельзя увидеть никому, кроме…

Черт бы его побрал! Черт бы побрал все на свете! Анна поняла еще кое-что и от этого знания каждый волосок на ее теле встопорщился, как иголки у перепуганного ежа: придурковатая Танечка случайно попала под замес. На ее месте должен был оказаться другой человек. Согласно расписанию эфиров в это время в этой комнате должна была оказаться она, Анна…

Глава 12

Как чувствует себя человек, приговоренный к смерти? Ответ один – фигово он себя чувствует. Когда враг перед тобой – лицом к лицу – тебе остается только сражаться, используя для спасения все свои силы и мужество. Ожидание беды – худшее из зол. Ты знаешь, что смерть придет за тобой, но когда и откуда она появится – неизвестно.

Для Анны страшнее всего было осознание того, что под ударом не только она сама, но и ее ребенок. На Ника уже дважды покушались, – о, как она корила себя за то, что не принимала его страхи всерьез! – мальчик видел человека, который следил за ним. Видел! Это слово пугало Анну больше всего. Она старалась не думать о том, что оно означает…

Погруженная в свои невеселые размышления, девушка медленно спускалась по гранитным ступеням центрального входа. Только что на ее карьере телеведущей был поставлен жирный крест. Теперь ей полагалось в двадцать четыре часа освободить служебную квартиру. Удастся ли быстро раздобыть билеты на самолет в разгар туристического сезона, и где они с сыном проведут ближайшую ночь в случае неудачи? Эти вопросы беспокоили ее не меньше, чем осознание того, что за ними охотится кровожадный убийца. Что ж, она побывала в гостях у сказки, правда в этой истории ей, похоже, отведена незавидная роль Красной Шапочки.

Поток мыслей прервал резкий скрип тормозов. Путь преградила гора полированного металла на мощных рифленых колесах. Анна отпрянула, увидев в наглухо затонированном стекле отражение собственного перекошенного лица. Груда железа застыла, как вкопанная, но из нее никто не спешил выходить. Девушка тоже не двигалась, хотя понимала, что перед ней – реальная опасность. Все ее силы уходили на то, чтобы скрыть свой страх. Встреча со злом состоялась быстрее, чем она думала. Девушка постаралась принять независимый вид, но дрожащие руки и бешено колотящееся сердце здорово портили впечатление.

Анна услышала тихий щелчок еще до того, как дверь со стороны водителя мягко приоткрылась. Она сразу узнала его и даже почти не удивилась. Огромный, похожий на пирата, удачно взявшего на абордаж торговое судно, груженое партией черных кожаных курток, Ласло смерил ее с ног до головы оценивающим взглядом, однако, похоже, не оценил и небрежно кивнул на место рядом с собой.

– Предлагаете подвезти? – вежливо спросила хорошо воспитанная Анна. – Ага. – Почему-то развеселился он.

Самой Анне было не до смеха.

– Спасибо, не надо, – сказала она и повернулась, чтобы идти своей дорогой, но ее руку чуть выше локтя сжали будто тисками. – Блин, какие у вас длинные руки, – морщась, пробормотала она.

– Что значит «блин»? – Неожиданно поинтересовался ее похититель.

– Междометие, – буркнула девушка. Она подняла голову, встретилась с ним взглядом и как-то сразу поняла, что сейчас ее ударят.

Рядом остановился прохожий:

– С вами все хорошо? – спросил он обеспокоено.

– У меня все хорошо? – Анна переадресовала вопрос Ласло, злорадно щурясь.

– Да. – Он тут же опустил ее и попытался изобразить улыбку. Вышло паршиво, но прохожий остался удовлетворен и пошел своей дорогой. Анна с удовольствием последовала бы за ним, но тяжелый взгляд пригвоздил ее к месту. То ли дело в феромонах, то ли в том, как перекатывались мускулы под черной кожей, но этот человек пугал ее. Тем не менее, не смогла удержаться от язвительного вопроса:

– Вы что, кроме «да» и «нет» других слов не употребляете?

– Иногда, если нужно, – невозмутимо ответил он и вновь замолчал.

Ласло вылез из машины, но больше не пытался удерживать ее силой, но и она не делала попытки к бегству: ясно же, что догонит и прибьет. Редкие прохожие с любопытством поглядывали на странную парочку: хрупкую девушку с копной черных волос и плечистого великана, сверливших друг друга глазами.

– Пожалуй, я пойду, – дернулась Анна.

Ласло удивленно вскинул брови и слегка двинул могучим плечом:

– Попробуй.

Анну немедленно попробовала. Она совершенно была сбита с толку. Вот так просто? Взять и отпустить? Издевается он, что ли? Она поняла, кого он ей напоминает – огромного кота, а она, стало быть, маленькая глупая мышка. Интересно, что сделает эта сволочь, когда наиграется?

Девушка протиснулась мимо Ласло. Места было мало и, как она ни старалась втянуть все в себя, ее грудь слегка задела великана. При этом она испытала ощущение, что чиркнула сосками по бетонной стене. Его глаза странно сверкнули. Красная, как переспелая малина, Анна поспешно ретировалась, но не успела уйти далеко.

Ее остановил звонкий крик:

– Мама!

Черт бы тебя побрал!

– Ники?

– Мамуля, я здесь!

– Вижу, что здесь, – проворчала она, немедленно бросаясь обратно к машине.

Ники махал ей рукой, высунувшись по пояс из машины, и чувствовал себя прекрасно. На фоне обтянутого кожей гиганта он выглядел как кузнечик. Из-под мышки мальчика высовывалась недовольная морда Каспера. И этого прихватили!

– Это уже слишком! – прошипела Анна, вцепившись в сына.

– Мамуля, ты сердишься?

– Типа того.

– Но он меня не обижал! – внес ясность ее справедливый ребенок. – Его зовут Ласло, ты помнишь? Мы познакомились в ресторане.

– Забудешь такого, ага. Зачем ты залез в машину?

– Мы просто катались. Классный джип, правда?

– Скорее, танк. Вылезай, пожалуйста. У нас много дел.

– Ну, мамочка! Ласло обещал, что и тебя тоже прокатит.

Глядя в черные издевающиеся глаза, Анна процедила:

– Он меня уже прокатил.

Ники непонимающе захлопал ресницами и завертел головой, не понимая, что за игру затеяли взрослые. Тем временем, Анна прочла в черных глазах, что у нее один выход: сесть в машину. Она подчинилась, утешая себя тем, что этот мерзавец, хоть и страшен на вид, но все же сделан из плоти и крови, а с человеком она уж как-нибудь справится.

Анна молча влезла на заднее сиденье, отобрала у Ника изрядно помятого Каспера и обняла сына за плечи. Кот на коленях хозяйки помотал башкой, несколько раз остервенело лизнул всклокоченный бок и заурчал, успокаивая расстроенные нервы. Присутствие кота помогло Ане взять себя в руки. При Нике она не имела права показывать не то, что страх, даже тревогу. Ласло «поймал» ее, они оба это понимали.

Слева от мальчика, на сиденье, лежала сумка. Ее собственная дорожная сумка. Замок был застегнут не до конца. Из дырки позорно торчала бретелька брошенного вчера в стирку бюстгальтера. Ник перехватил ее взгляд и сообщил, сияя от гордости:

– Я все собрал, ничего не забыл.

– Я вижу, – через силу улыбнулась Анна, запихивая проклятую бретельку поглубже. – Это он тебя попросил собрать вещи? – неприязненно кивнула она на кожаную спину.

– Ага! Ласло сказал, что перед отъездом мы заедем в гости, в замок! В самый настоящий старинный замок, представляешь, мамочка?

– Еще как! – процедила девушка, сверля глазами ненавистный затылок. – Приглашение мистера Неро?

– Ага, – издевательски хмыкнул громила. – Возражаете?

– Уууу! – протянула Анна с чувством. – Еще как! Но мои возражения, как я понимаю, не принимаются.

– Умница.

Ник что-то почувствовал и притих. Каспер стек вниз, от греха подальше.

– Вы следили за мной? – догадалась Анна.

– Скорее, присматривал. Вы очень… подвижная девушка. Много бегаете и совсем не заботитесь о своей безопасности.

– До встречи с вами в этом не было необходимости.

– Сомнительно.

Анна прошипела что-то неразборчивое и отвернулась к окну. Но долго не выдержала. Ее просто распирало от ярости.

– Зачем собрали вещи? – резко спросила она.

– А в чем проблема? После сегодняшнего вам все равно пришлось бы искать другое жилье.

– Вы и об этом знаете?

– Ну да.

– Какая гадость – рыться в чужих вещах.

– Нет, мамочка, он не рылся! Я все собрал сам!

– Молодец, – снова улыбнулась Анна и пригладила рукой непослушные вихры. Глаза, похожие на жидкую ртуть, наблюдали за ней через зеркало.

Когда они выехали за черту города, Анной вновь овладела паника.

– Далеко еще?

– Прилично. Мы едем в Замок Синей Бороды.

– Давно хотела спросить: Де Рец жил во Франции. Откуда в этой глуши его замок?

– Барон был богатым человеком и имел замки повсюду.

– Ух, ты! Мы едем в настоящий сказочный замок! – воодушевился Ник. – Это там Синяя Борода убивал своих жен?

– Нет, – поспешно сказала Анна, – что ты! Это случилось не здесь.

Ник поскучнел. Он уже успел вообразить, как найдет доказательства преступления, совершенного несколько веков назад. Мальчишки в школе умрут от зависти.

Его мать беспокоили другие проблемы.

– Зачем я понадобилась вашему боссу? – спросила она.

– Он объяснит вам при встрече.

– Это из-за шкатулки?

Ее вопрос остался без ответа, но кожаная спина напряглась. Анна подождала немного и снова спросила:

– Может, я отдам вам этот чертов артефакт прямо сейчас? Возьмите его и можете высадить нас прямо здесь. Обратно мы как-нибудь доберемся.

– Мама! – испугался Ник. – Мы потопаем обратно на своих двоих? До города сто километров!

– Лучше на своих двоих, чем вперед ногами, – пробормотала Анна, не ожидая от этого приглашения ничего хорошего. – Эй, вы там, чего молчите? Берете шкатулку?

Ласло через плечо одарил ее взглядом утопленника, которому предлагают стакан воды, и снова уставился на дорогу. Его руки типа «лопата рабочая» крепче сжали руль. На среднем пальце сверкнуло золотое кольцо, вовсе не подходящее этому гибриду человека и гориллы. Анна задержалась взглядом на старинном украшении тонкой работы, но, немного погодя, так и не дождавшись ответа, стала смотреть в окно.

Ласло усердно давил на газ, так что живописные окрестности проскакивали мимо на бешеной скорости. Анна подумала, что ей стоило бы поучиться спокойствию у Каспера. Кот как ни в чем не бывало валялся на кожаном сиденье и монотонно мурлыкал, как бы говоря: «пугаться еще не время». Анна соглашалась с ним, только боялась, что, когда время придет, будет поздно.

Пригревшись на ее плече, Ник начал клевать носом. Его головка потяжелела, он мирно сопел во сне, уверенный, что рядом с ней ему ничего не угрожает. Анна знала, что ни за что на свете не лишит сына этой уверенности.

Водитель сбавил скорость перед тем, как свернуть с трассы. Зеркально гладкое европейское шоссе сменилось хорошо утрамбованной проселочной дорогой. С этой минуты Анне стало казаться, что пейзаж за окном застыл, как на полотне художника. Лес слева, лес справа, и так – без конца. Когда девушка посмотрела на часы, оказалось, что прошло чертовски много времени.

Стало смеркаться. Над болотистой почвой, из которой росли причудливые деревья, поднимался туман, черная вода, что стояла в низинах, поблескивала в свете молодой луны. Под чужим небом даже звезды, подглядывающие сквозь прорехи в густых ветвях, выглядели незнакомыми и недобрыми, как ледяные глаза неведомого чудовища.

Анна пропустила момент, когда все изменилось. Гигантские ворота возникли как-то вдруг, словно выросли из-под земли. Они до сих пор выглядели величественно, но кованые створки проржавели, а петли пронзительно скрипели на ветру, опираясь на два замшелых столба – больше от каменного забора ничего не осталось. Зато неплохо сохранились зверюги неизвестной породы, восседающие по обе стороны от ворот. Они скалили внушительные клыки с тем же энтузиазмом, что и пятьсот лет назад, сжимая в когтистых лапах геральдические щиты, испещренные какими-то закорючками (для тех, кто в теме). Анна в теме не была, и ей эти художества ни о чем не говорили, а вот Ник заинтересовался. Парень старательно плющил нос о стекло, чтобы как следует все рассмотреть, то и дело восклицая: «Круто, мам!»

Мать в это время явственно чувствовала, как ее нервные клетки, одна за другой, предаются суициду, но виду не подавала.

Ворота остались позади, но дорога не стала лучше. Чувствовалось, что ездят по ней нечасто. Наслышанная о баснословном богатстве Неро, Анна подивилась, что миллионер не удосужился хотя бы расчистить подъездной путь. По обочине буйно колосились заросли птичьего горца, зверобоя и тысячелистника. В тени непроходимых зарослей орешника пенились одичавшие незабудки. Над всем этим нависали сумрачные вязы, макушки которых терялись в вышине.

Далеко впереди возник силуэт старинного замка, но все оставалось по-прежнему. Когда-то здесь цвел прекрасный сад. Мягкий климат не позволил растениям сгинуть окончательно, но сорняки превратили их в пародию на былое великолепие. Вокруг колыхалось море люпинов. Анна догадывалась, что много лет назад эти клумбы радовали глаз пестротой, но теперь ветер уныло гонял однообразные фиолетовые волны одичавших цветов. Под сиреневыми кустами теснились лохматыми кучами великолепные прежде пионы. Все вокруг оплели колючий шиповник и дикий вьюнок.

Над всем этим хаосом царил дуб-великан, настолько старый, что Анна ничуть бы не удивилась, узнав, что дерево существовало со времен самого барона. Мощь дуба стала его же погибелью. Необъятный ствол стал пристанищем плюща, который обвивал его зеленым саваном, высасывая из дерева последние капли жизни. Лишь на вершине дуба еще зеленела молодая листва, остальные ветви торчали из-под плюща корявыми узловатыми сучьями.

Немного погодя, почти у самого замка им встретился другой исполин: каменный дракон. Хозяин, похоже, питал страсть ко всякой нечисти. Этот шедевр парковой архитектуры выглядел на редкость уродливо и, пожалуй, чересчур правдоподобно. Чешуйчатые бока дракона, поросшие мхом, отливали зеленым, точь-в-точь как у его живых собратьев. Анне даже пришла на ум вычитанная в библиотеке легенда, согласно которой чернокнижник де Рец ухитрился вытащить монстра из прошлого. Древнее создание оказалось очень уж шумным и беспокойным, вот и пришлось барону превратить его в камень.

От самого замка осталось не так уж много – только центральная часть с высокой башней. Развалины стен наполовину скрывали буйные заросли крапивы. Справа, посреди руин, торчал остов камина, будто кости сломанной руки, покрытой струпьями. Наверху центральной башни виднелись острые зубцы, за ними высились покосившиеся трубы. Стены оплетал вездесущий плющ, просовывая кривые пальцы в глубокие трещины каменной кладки. Даже издали замок выглядел сырым и как будто покрытым слизью.

Анна поежилась, а Ник шепнул:

– Это не тот замок.

– Да, не больно-то похож, – согласилась с ним девушка, имея в виду картинку из рекламного проспекта. – Вашему хозяину стоило бы подыскать что-нибудь менее… ветхое, – с нервной усмешкой бросила она Ласло.

– Цель мистера Неро не красота, а историческая ценность.

– Да к этой истории и прикасаться-то противно, – возмутилась девушка. – Это, конечно, не мое дело, но жить в таком склепе – с ума сойти.

– А чем это так воняет? – спросил Ник, принюхиваясь, как мышонок, высунувшийся из норы.

Воняло и вправду отвратительно. Мерзкий запах проникал даже в кондиционированный салон автомобиля.

– Старый колодец, – пояснил Ласло, как заправский гид.

– Не тот ли, куда кровожадный барон сбрасывал детские трупы?

– Чепуха. Никаких трупов здесь нет, – неожиданно разозлился Ласло.

– А пахнет так, будто бы есть, – вздохнул Ники.