Текст книги "Рай, которого не ждала (СИ)"

Автор книги: Лана Норд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

Глава 29 Матвей

Я устало поднимался по лестнице. Домой идти не хотелось.

Взяв Оксану с собой в качестве соседки по квартире, я очень скоро об этом пожалел.

Она не оставляла попыток заполучить меня. Чего стоили её ежевечерние дефиле в полуголом виде, томное закатывание глаз, соблазнительные, как ей казалось, позы.

Но как бы она ни старалась, я был равнодушен. С работы приходил как можно позже и сразу уходил в свою комнату. Выходные не брал.

Оксана обижалась, дула губки, жаловалась на одиночество – так ей и надо, я ничего не обещал, лишь крышу над головой. С работой у неё не клеилось. Я предполагал, что особым актёрским талантом она не блещет.

Так и вышло.

Сходив на пару кастингов, и провалив их, Оксана ударилась в другую стезю. Она решила прокачать свою красоту до максимального уровня. Когда в редкие вечера, мы с ней всё же встречались за одним столом, я замечал изменения в её внешности. На мой вкус, ей всё это не шло и портило, но Оксана без умолку восторгалась собой, вызывая у меня головную боль и желание немедленно съехать отсюда.

О Карине, я старался не вспоминать.

Конечно, я не смог полностью вычеркнуть её из своей памяти, она была в самом дальнем уголке моего разбитого сердца. Мне пришлось поменять номер телефона, чтобы больше не было соблазна писать и звонить ей. Нужно было смириться и признать очевидное – она не любила меня и быть со мной не хотела.

Бегать за женщиной, которая была абсолютно равнодушна ко мне, я не привык.

На работе тоже были попытки пофлиртовать со стороны коллег.

Некоторые женщины, надо признать, были очень даже ничего, и в прежние годы я бы с удовольствием ответил на их призыв, но сейчас у них не получалось меня заинтересовать, да у меня, грубо говоря, на них "не вставал".

Что-то поменялось у меня внутри, после Карины я больше не доверял женщинам.

С этими мрачными мыслями я поднялся на нужный мне этаж и вдруг остановился, как вкопанный, почувствовав знакомый запах. Это были духи Карины, я бы ни за что их не спутал.

Она была здесь?

Но как это возможно?

Я потёр виски, избавляясь от наваждения:

– Матвей, ты сходишь с ума, – сказал я сам себе. – Конечно, не одна Карина использует этот запах, ты просто хочешь поверить в то, чего быть не может.

Открыл дверь.

В коридор выплыла Оксана. Я поморщился: что за дурацкая привычка так мазаться, тем более находясь дома, какой в этом толк? Но сегодня на её лице я увидел какое-то новое выражение, казалось, она была встревожена.

– Привет, как дела? – исключительно из вежливости поинтересовался я.

Перекаченные губы Оксаны, густо намазанные красной помадой, дрогнули и разъехались в жалком подобии улыбки:

– Всё хорошо, я так рада тебя видеть. Скучала. Будешь ужинать?

Хоть общаться с ней мне и не хотелось, но после работы я был голоден, поэтому утвердительно кивнул.

Оксана развернулась и, старательно виляя бёдрами, проследовала на кухню. Поставила передо мной ужин и уселась рядом, практически вывалив на стол свою грудь четвёртого размера из выреза розового халата. Зрелище меня раздражало и я уткнулся взглядом в тарелку, лишь бы не лицезреть прелести Оксаны.

Но она не сдавалась.

– Матвей, так больше продолжаться не может, нам нужно серьёзно поговорить.

Я мысленно застонал: ну началось.

Несколько раз в месяц, Оксана стабильно промывала мне мозги на тему того, что мы должны начать встречаться. Она убеждала меня, что лучше, чем она, мне не найти. Что секс у нас будет просто сногсшибательный, лучший в моей жизни, потому что она готова на любые эксперименты. Все эти разговоры выводили меня из себя. Такие вечера обычно заканчивались руганью. И вот опять!

– Оксан, давай не будем, я устал, – попытался прервать её я, но Оксану уже несло.

– Мы оба одиноки в этом большом городе, нам нужно объединиться, познакомиться поближе. Давай начистоту: нам нужно переспать. Уверена, ты сразу избавишься от тоски по этой Карине, – она пренебрежительно поджала губы. – Я давно тебя люблю, давай попробуем, тебе же это ничего не стоит.

С этими словами, она распахнула халат, под которым ничего не было. Перед моими глазами заколыхалась большая грудь с крупными розовыми сосками. Меня это не завело, скорее наоборот, я был неприятно удивлён этой непрошенной откровенностью.

– Прикройся, – тихо, но твёрдо сказал я, – не позорься. У нас не будет отношений, смирись с этим. А если не можешь, нам надо разъехаться.

Оксана запахнула халат и покраснела:

– Ты не понимаешь, от чего отказываешься, – тихо буркнула она, не глядя мне в глаза.

Не желая продолжать бесполезный разговор, я накинул куртку и вышел в подъезд.

По почте, со дня на день, мне должна была прийти смета на строительство объекта, и я её очень ждал.

Спустился вниз, открыл почтовый ящик. Вытащил кучу бумаг. Пока возвращался в квартиру, медленно просматривал их: счета, квитанции, реклама – ничего интересного. А вот и документ, который я так ждал.

Зашёл в коридор, бросил все остальные бумажки на тумбочку, Оксана потом разберёт. Забрал смету и ушёл в комнату изучать её. Видеть Оксану и продолжать спорить с ней не было никакого желания.

После того вечера прошло около двух недель.

Я как всегда работал, когда раздался телефонный звонок. Звонил хозяин арендованной нами квартиры.

– Здравствуйте, Матвей, – поприветствовал он, – я звоню уточнить один момент. Видите ли, до меня дошла информация, что вы задолжали по коммунальным платежам. Скажите, пожалуйста, вы платили за прошлый месяц или это какая-то ошибка?

Коммуналку оплачивала Оксана, такой был уговор. Я пообещал разобраться с ситуацией в ближайшее время, и мы распрощались. Набрал номер Оксаны, но у неё было занято. Кому как не мне было знать, что если моя соседка созванивалась с кем-то, это могли быть часы и часы разговоров. Поэтому я нажал отбой и решил прояснить всё вечером, после работы.

Часов в девять я зашёл домой. Оксана, как всегда при макияже и в коротких шортиках, болтала по телефону.

– И как язык не отвалился, – пронеслось у меня в голове.

Я знаком показал ей, что нам надо поговорить. Оксана недовольно поморщилась, но попрощалась с невидимым собеседником и трубку положила.

Я рассказал ей про телефонный звонок и спросил об оплате.

– Ты знаешь, – быстро хлопая нарощенными ресницами, проворковала она, – так вышло, что в этом месяце у меня не было денег и коммуналку я не оплатила.

– И когда ты собиралась мне об этом сказать? – спросил я заводясь. – Когда нас выставили бы из квартиры? Если у тебя денежные затруднения, просто надо сообщить об этом мне, только и всего, я бы оплатил всё без проблем.

Я вошёл в коридор.

На тумбочке так и лежала гора неразобранных бумаг. Я недовольно покачал головой и начал отбирать квитанции, их нужно было оплатить немедленно.

На глаза попалась бумажка, вырванная, по всей видимости, из блокнота. Я уже хотел выкинуть её, как вдруг на обратной стороне увидел слова.

Это была записка.

Её писала Карина.

Но самое потрясающее было не это, а то, что я прочитал в этой записке.

Карина родила мне дочь, она была больна, а я мог ей помочь.

Я был шокирован.

Мозг отказывался верить в такое развитие событий.

Как Карина нашла меня?

Когда она приходила?

Сколько времени эта, такая важная для меня записка, провалялась в почтовом ящике, а потом у нас дома?

Я решительным шагом направился к Оксане. Заметив моё ошеломлённое выражение лица, она беспокойно заёрзала на стуле, глаза забегали. Меня осенило: она что-то знала и поэтому заволновалась.

– Оксана, – сказал я, стараясь говорить спокойным тоном, хотя внутри всё переворачивалось, – ты что-то знаешь об этом? – И я протянул ей записку.

Быстро пробежав по строчкам, Оксана побледнела:

– Вот хитрая сука, – не сдержавшись, процедила она.

– Почему ты так говоришь? – разъярённо пророкотал я. – Карина была здесь? Ты с ней говорила? Отвечай!

– Да, – завизжала Оксана, – она была здесь. Ныла, нюни распускала. Истории жалобные про какого-то несуществующего ребёнка рассказывала. Я ей не поверила, она лживая насквозь, и прогнала.

Я почувствовал, как злость тёмным облаком застилает мой разум. Наверное, в этот момент я мог бы убить, но постарался взять себя в руки, насколько позволяла ситуация.

– Как ты посмела? – заорал я так, что Оксана вздрогнула и отступила. – Почему ты мне ничего не сказала? Ведь это мой ребёнок. Как тебе живётся с этим, тварь?

Меня колотило, я не мог поверить, что пригрел на груди такую змею.

– Да кто тебе сказал, что это твой ребёнок, – орала в параллель мне Оксана, – нагуляла, поди, где-то, а теперь к тебе, дураку, притащилась. Я тебя ей не отдам, ты будешь со мной.

– Это кто так решил, ты? – свирепо спросил я. – Ну так я тебя разочарую. С тобой я не буду никогда, а после твоего поступка видеть не хочу. Сейчас я уезжаю к Карине, а когда вернусь, чтоб духу твоего здесь не было, иначе берегись. А если за это время, пока я находился в неведении по твоей вине, моей дочери стало хуже, я тебя из-под земли достану и прикончу.

– Ты мне угрожаешь? – плаксиво воскликнула Оксана. – Как ты можешь? Ведь я это сделала, потому что люблю тебя...

Но я её уже не слушал, забрал паспорт и карту, оделся и вышел из дома. Сел в машину и поехал по маршруту, указанному в записке.

Оказывается, всё это время Карина жила совсем недалеко от меня. Всю дорогу в голове колотилась одна только мысль: у меня есть ребёнок от любимой женщины, я отец – это было невероятное ощущение.

До дома Карины я добрался утром, непослушными пальцами позвонил в дверь. Мне никто не открывал. Я продолжал звонить и стучать до тех пор, пока дверь напротив не открыла старушка.

– Ты чего хулиганишь с утра пораньше? – строго спросила она. – Уходи, а то милицию вызову.

– Простите, я не хотел шуметь, – осторожно сказал я. – Я друг Карины. Она не открывает. Может быть, вы знаете, где она?

– Ладно, вроде на грабителя не похож, скажу, – старушка понизила голос, – в больнице она, дочка у неё болеет, все дни напролёт там пропадает.

Меня накрыло жгучей волной раскаяния. Как бы я хотел быть с ней рядом, поддерживать, делить боль на двоих!

– А адрес не подскажете? Я впервые в вашем городе.

Получив от сердобольной старушки чёткие указания, куда направляться, я попрощался с ней и рванул по указанному адресу.

Забежал в здание больницы, ноги несли к отделению реанимации. Меня пытались остановить, но я упрямо шёл вперёд. Я должен был их увидеть несмотря ни на что. И я увидел.

Карина сидела на полу, уткнувшись лицом в ладони, а над ней навис врач. Я похолодел. Что случилось, неужели опоздал?

Врач заметил меня и попытался прогнать.

– Я не посторонний, здесь моя дочь и ей нужна помощь.

Краем глаза заметил, как Карина вздрогнула и подняла голову, увидел её потрясённый взгляд, услышал её тихое:

– Это отец ребёнка.

Всё это трогало до глубины души, но сейчас нужно было любой ценой помочь малышке. Выяснение отношений следовало оставить на потом. Поэтому.я последовал за врачом и даже не приблизился к Карине.

Я бы просто больше не смог от неё оторваться.

Сдал необходимые анализы.

Спустя небольшой промежуток времени, к моей радости, мне сообщили, что моя кровь подходит для переливания моей дочке, и следовало готовиться к процедуре.

У меня взяли кровь.

Я больше не был здесь нужен и вышел в коридор. На стуле увидел Карину. Она сидела и невидящим взором смотрела на стену, не моргая, словно погружённая в какой-то транс. Карина очень похудела, была бледная и измождённая. И я в очередной раз почувствовал себя виноватым в том, что оставил её в таком тяжелом положении одну. Хотя откуда я мог знать.

Подошёл, присел на соседний стул. Карина вздрогнула и посмотрела в мою сторону. Меня обдало жаром, эти глаза, прозрачные как море, они несколько не изменились. А я в тот же миг понял, что обманывался, убеждая себя, что смогу её забыть.

– Ну привет, Карина, как ты? – хрипло произнёс я, просто потому что нужно было сказать хоть что-то.

– Как видишь, не самым лучшим образом. Но теперь, благодаря тебе, всё будет хорошо, ты спасёшь мою дочку, я знаю это наверняка.

Я поёжился:

– Ты хотела сказать «нашу дочь», – поправил я её, она отрицательно покачала головой.

– Нет, она только моя. Как только мы убедимся, что малышка пошла на поправку, ты можешь быть свободен. А я буду тебе благодарна до конца своей жизни за то, что ты сделал для неё.

До меня медленно доходили её слова.

Значит, я был нужен лишь как донор крови для нашей дочки.

Это, безусловно, была почётная миссия. Но мне хотелось дождаться ответных чувств от Карины. Похоже, их не было. А как можно просить о том, чего нет? Значит, после всех необходимых процедур, я возвращался в Москву. Один. Всё было предельно ясно.

Не ясно было только одно: как я смогу теперь прожить без них?

Глава 30 Карина

После переливания крови, моя девочка быстро пошла на поправку. Она начала набирать вес, задышала самостоятельно. Мне даже разрешили подходить к ней, и я теперь имела возможность гладить её маленькие пальчики.

Это было невероятное счастье.

Тревоги начали отступать.

Оставался один очень важный, нерешённый вопрос – наши взаимоотношения с Матвеем.

Он приезжал в больницу каждый день. Проводил много времени с дочкой.

Но в разговорах со мной был сдержан и замкнут. Причину этого, я видела в его предстоящей свадьбе с Оксаной. Думать об этом было очень больно, но я не имела права разрушать их счастье. От Матвея я отказалась сама, а он не стал меня дожидаться и быстро переключился на другую. Это было его право, винить за это я его не могла.

Несмотря на то, что он слегка похудел, выглядел Матвей, по-прежнему, невероятно привлекательно. Только карие глаза стали не весёлыми, а какими-то задумчивыми.

Меня безумно тянуло к нему, хотелось тепла и ласки. Но Матвей мне больше не принадлежал, и я твёрдо решила отпустить его навсегда после выздоровления дочки.

Наконец настал тот день, когда Маришу должны были выписать из больницы и отпустить домой.

С самого утра я готовилась к приезду моей дочки: надраила и так чистые полы, постелила красивое бельё с мишками в маленькую кроватку, развесила по всему дому шарики, позвала в гости тётю Лену и мою начальницу Марию Петровну.

Назначенное время выписки приближалось, я уже хотела вызывать такси, как вдруг у меня зазвонил телефон. Это был Матвей.

– Привет, Карина! – ровным тоном произнёс он. – Ты ещё дома? Я тут рядом, могу тебя подвезти, если нужно. Всё равно еду туда же.

Я заколебалась, мне не хотелось оставаться наедине с Матвеем, пусть даже это было в салоне машины белым днём. С другой стороны, это было очень удобно и, к тому же, выглядело вполне уместно для нашей ситуации: мама и папа приехали за новорождённым ребёнком вместе. И я согласилась.

Через полчаса Матвей сообщил, что подъехал и ждёт меня внизу. Я вышла из подъезда и увидела большой белый внедорожник. Засомневалась, что это машина Матвея. Раньше он водил машину гораздо проще. Заглянула в салон, увидела Матвея за рулём и только тогда открыла дверь и села в машину.

– Привет! – смущённо пролепетала я, замечая краем глаза, что он внимательно на меня смотрит.

– Доброе утро, Карина! – холодным тоном ответил он. – Готова забрать домой свою принцессу?

Я заметила, что в последнее время Матвей всегда делал акцент на том, что ребёнок только мой. Ну и ладно, я сама воспитаю малышку. Он и так очень много для неё сделал.

– Да, я очень долго представляла этот день.

– Тогда едем скорее.

Мы подъехали к больнице ровно в назначенное время.

В холле к нам подошёл лечащий врач Марины:

– Ну что, дорогие родители, как вы себя чувствуете в этот торжественный день? – он улыбался и даже подмигнул нам. Такого весёлого я не видела его ни разу. – Даже не верится, что мы преодолели все трудности, и сегодня я с лёгким сердцем отпускаю вас домой.

Я улыбнулась ему:

– Доктор, вы даже не представляете, как я вам благодарна! Если бы не вы, не знаю, что могло бы случиться с моей дочкой.

Мы уладили все бумажные формальности, и мне, наконец, вынесли моё сокровище. Не сдерживая слёз радости, я аккуратно взяла её на руки. Она спала, тихонько причмокивая губами.

Матвей тоже склонился над нами, разглядывая спящую дочурку.

На секунду я представила, что мы настоящая любящая семья, но быстро отогнала от себя эти мысли. Он женится на другой через месяц, напомнила я себе.

Между нами ничего быть не может.

– У неё мой нос, – внезапно произнёс Матвей, и в его голосе я впервые услышала такую теплоту, что с удивлением взглянула на него.

Матвей отвернулся, но я успела заметить, что глаза у него покраснели.

Мы ещё раз поблагодарили весь персонал больницы и направились к выходу. Матвей заботливо открывал для нас двери. Выйдя на улицу, я немного растерялась, отвозить нас с дочкой домой Матвей не предлагал, может быть, у него уже были какие-то свои планы.

– Пожалуйста, подержи минутку Марину, вызову такси, – попросила я, избегая смотреть ему в глаза.

– Какое такси, что ты несёшь? – недовольным тоном ответил он. – Ты думала, я отпущу тебя на такси с новорождённым ребёнком на руках? Плохого ты обо мне мнения.

Матвей помог мне удобно устроиться на заднем сидении. Там же лежал огромный букет роз, который из-за волнения, я даже не заметила. Матвей вручил его мне. Я обратила внимание, что на обратном пути, он вёл машину очень аккуратно.

Наконец, мы подъехали к моему дому. Я снова растерялась: нужно ли было приглашать Матвея к себе? Вдруг он хотел побыстрее избавиться от нас и быстрее вернуться к своей будущей жене? Но всё же не позвать его, было бы совсем невежливо, и я решилась:

– Если ты не занят, может быть, поднимешься ненадолго? Я накрыла небольшой стол и позвала близких мне людей. Посидим немного, отпразднуем выписку дочки, – я замолчала, с нетерпением ожидая его ответ.

Матвей глубоко вздохнул, и я уже решила, что он сейчас вежливо откажется, но неожиданно он произнёс:

– Конечно, давай отпразднуем. Спасибо за приглашение.

Матвей вылез из машины и помог нам. Мы поднялись на нужный этаж и вошли в квартиру.

Там уже хозяйничали тётя Лена и моя начальница. Услышав, что мы пришли, они вышли нас встречать и застыли на пороге, разглядывая Матвея.

– Знакомьтесь, это Матвей, отец Маришки, – представила я их друг другу. – Это мои тётя Лена и Мария Петровна – любимая начальница. Проходи, пожалуйста, будь как дома.

Мои гости прервали процесс разглядывания Матвея и полностью переключились на малышку.

– Кариночка, дорогая, можно я её подержу? Я аккуратненько, – пообещала Лена.

Я кивнула и передала ей в руки спящую Маришку.

Мария Петровна в это время взяла в оборот Матвея и повела его в гостиную.

А я забежала в ванну, чтобы отдышаться. Находиться рядом с Матвеем мне было тяжело психологически. Стоило нам оказаться рядом, как моё тело моментально реагировало на него, а ведь он даже ко мне не прикоснулся ни разу. Я умылась, пригладила волосы, глубоко вдохнула и вышла к гостям.

Тётя Лена отнесла спящую Маришку в комнату, раздела её и уложила в кроватку, а потом присоединилась к Матвею и Марии Петровне. Моя начальница устроила настоящий допрос Матвею, а он смиренно отвечал на все её вопросы. Мне даже стало немного его жалко.

– Кариночка, помоги мне принести чашки, – попросила Мария Петровна, когда мы закончили с праздничным обедом и решили попить чай с тортом. Я покорно последовала за ней.

– Классный мужик, надо брать, – не успев зайти на кухню, зашептала мне начальница. – Умный, красивый, с чувством юмора. Была бы помоложе – отбила бы, – подмигнула она.

Я покраснела:

– Что вы такое говорите? Он женится через месяц.

Мария Петровна сокрушённо покачала головой:

– Да, жаль. Такая пара красивая бы получилась. Да и ребёночек уже общий есть. Упустила ты, Каринка, классного мужика. Может, ещё передумает жениться, – с надеждой добавила она. Я вздохнула:

– Нет, решил, пускай женится. Мы с Мариной будем счастливы и без него. Пусть идёт на все четыре стороны.

– Смотри, потом пожалеешь, да поздно будет, – сказала Мария Петровна. – Ну я пойду. Поздравляю ещё раз тебя с малышкой, она у тебя замечательная. Звони, не забывай.

Она вышла в зал попрощаться.

Тётя Лена тоже засобиралась домой.

Пожелав на прощание мне и Марине множество всего приятного, они удалились. Я вернулась в зал, Матвея там не было.

Зашла в комнату к дочке. Матвей стоял, склонившись над кроваткой, и тихонько гладил Маринку по нежной щёчке. Этот его такой ласковый жест, тронул меня до глубины души. Матвей оторвался от дочки, и его взгляд задержался на моём лице.

Я не успела отвести глаза, а теперь не было сил опустить их вниз. Как загипнотизированные мы молча смотрели друг на друга и не могли наглядеться. Внутри меня начал разгораться огонь. Взгляд Матвея потемнел, глаза стали почти чёрные. Головой я понимала, что мне немедленно нужно уйти, разорвать эту связь, которая внезапно соединила нас, но я не могла сделать ни шага. И тогда Матвей, преодолев комнату за два гигантских шага, подошёл ко мне и сгрёб меня в охапку. Быстро, почти грубо, вытащил за дверь детской, прижал к стене и начал жадно целовать. Я как мёд растеклась по его рукам и ответила на его поцелуи. Оттолкнуть не было сил. Его присутствие всегда лишало меня воли.

Матвей, почувствовав мой отклик, застонал. Его ладони проникли под футболку и сжали грудь, большие пальцы обвели соски, которые стали твёрдыми и болезненными. Моя голова отключилась, я не понимала, что происходит вокруг, чувствовала только его жадные руки, твёрдое тело, пряный мужской запах, присущий только ему одному. Матвей, тяжело дыша, оторвался от моих губ и принялся покрывать поцелуями мою шею. Задрал футболку и приник губами к соскам, дразня и покусывая чувствительные вершинки. Я выгнулась дугой и, не в силах больше сдерживаться, застонала. Услышав мой стон, Матвей взглянул на меня. Его взгляд был безумным. Он принялся расстёгивать пуговицу на моих джинсах. Это простое действие привело меня в чувство:

– Нет, мы не можем, остановись, – горячо шептала я ему, мечтая о том, чтобы он меня не послушал.

– Я не могу остановиться, слишком долго этого ждал, – хрипло ответил Матвей, продолжая стаскивать с меня джинсы.

Нужно было остановить его любой ценой, пока мы снова не наделали глупостей.

– Матвей, мне нельзя, у меня операция была несколько недель назад, – дрожащим голосом пропищала я.

Матвей остановился так резко, как будто врезался в стену. Потом отошёл от меня на пару шагов и запустил пальцы в волосы. Он тяжело дышал:

– Чёрт, – сказал он. – Чёрт, чёрт! Прости меня, я не подумал. Ты ведь недавно родила. Я не хотел, просто не смог сдержаться.

Мгновение нашей несдержанности быстро улетучивалось. Началось осознание того, что если бы не моё состояние, я бы переспала с без пяти минут женатым человеком. Пикантную ситуацию нужно было срочно исправлять.

И поэтому, когда Матвей снова сделал шаг по направлению ко мне, я выставила вперёд руку, останавливая его.

– Нет, – я постаралась, чтобы мой голос звучал твёрдо. – Надо на этом закончить, Матвей. Это всего лишь вспышка, нам не суждено быть вместе. Ты очень помог нам с Мариной, а теперь ты можешь уезжать по своим делам. Если у тебя будет желание, приезжай, чтобы видеться с дочерью, но не больше. Ты сделал свой выбор. А сейчас уходи, пожалуйста, я очень устала.

Взгляд Матвея сначала был удивлённым, потом он нахмурился и наконец его глаза сверкнули сталью.

– Так значит, – еле сдерживая злость спросил он, – ты терпела меня только из-за дочки? Как только дела пошли на лад, ты выкидываешь меня, как бездомного котёнка? Уже, к слову, не в первый раз. Бесспорно, я хочу видеться с дочерью и помогать ей материально. А как же мы, Карина? – он напряжённо смотрел на меня, ожидая ответа.

– А нас нет, Матвей, – тихо сказала я, – наверное, никогда и не было.

Матвей зарычал, будто ему сделали очень больно.

– Я услышал тебя. Всё понял. Общение только по поводу дочки. До свидания, Карина! – дверь захлопнулась.

Я не могла поднять голову и ответить хоть что-то, потому что слёзы несбыточных надежд текли по моим щекам. Я не могла ответить ему взаимностью.

Мой Матвей в ближайшее время женился на другой, и я не хотела мешать его счастью.