Текст книги "Найди меня (СИ)"
Автор книги: Лана Черная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)
На похолодевшей ладони Ильи поблескивала маленькая золотая сережка-гвоздик. Бабочка с голубоватыми камушками, которую носила Аня. Но как Анина сережка оказалась у этого мальчишки? Плохое предчувствие окатило яростью.
Сжав кулак, Илья в один шаг оказался рядом с мальчишкой, прижав за горло к стене.
– Где она?! Я тебя спрашиваю, где она?!
Но мальчишка не отвечал, беспомощно глотая ртом воздух. Пальцами цеплялся за руку Ильи. И только глаза оставались непроницаемые, как будто не живые. Глаза не ребенка… Он не додумал, ухватился за последнее слово и выругался. Во что он превратился, раз душит ребенка. Ребенка! Он отпустил мальчика, тот сполз по стене на пол, закашлявшись. Илья сам едва не упал. На деревянных ногах вошел в кухню, набрал в стакан воды и залпом выпил. Холод обжег горло, вернул разуму ясность. Он бы не удивился, если бы мальчишка сбежал. Он даже ожидал этого, но тот появился на кухне спустя пару минут. От прежнего страха на его лице не осталось и следа. На шею Илья предпочитал не смотреть. Ему было стыдно и невыносимо больно. Грудь сдавливало раскаленными цепями и ничего не помогало. Он уже забыл, что может чувствовать нечто подобное. Мальчишка сел за стол. Илья поставил перед ним стакан с водой. Ребенок жадно осушил его.
– Откуда у тебя эта сережка? – хрипло спросил Илья. Мальчик не ответил. «Немой, что ли?», – вспомнилась ему собственная догадка. – Ты не можешь говорить? – спросил он. Мальчишка кивнул. Илья вдохнул-выдохнул. Ладно, поступим иначе. Он достал из кармана мобильник, протянул белобрысому.
– Я буду спрашивать, а ты пиши на телефоне. Понял?
Мальчик снова кивнул.
– Хорошо, – Илья ненадолго задумался. Он не знал, как общаться с детьми. Спросить в лоб, где Аня. Он уже это спрашивал. Но сейчас ему почему-то стало неловко. Илья вздрогнул от прикосновения. Резко обернулся. Мальчишка держал в руке светящийся мобильник. Оказывается, за эти несколько секунд, что Илья смотрел в окно, раздумывая, как говорить с ребенком, тот уже сам настрочил ответы.
«Мама Аня дала мне твой адрес и ключ. Сказала, только ты можешь помочь нам. А чтобы ты понял, кто меня прислал – она отдала свою сережку. Мама Аня в большой беде – ее нужно срочно спасать».
– Как тебя зовут?
«Арсений», – написал ребенок.
– Арсений, значит, – Илья усмехнулся. Не бывает таких совпадений.
Того, другого, у которого были такие же пронзительные черные глаза, тоже звали Арсением. Арсений Ярмолинский. Жестокий и расчетливый человек, не верящий ни во что и никому не доверяющий. Но при этом до одури любящий двух женщин: сводную сестру и бывшую жену.
– Твою маму звали Софья? – Арсений напрягся и весь вжался в стул, на который снова сел. Илья понял, что угадал. – Соня Ярмолинская, верно? – Арсений кивнул. – А отец твой Влад Бондаренко, – Илья уже не спрашивал, утверждал, наконец, вспомнив, откуда ему знаком Бондаренко. Он узнал его еще тогда, десять лет назад на набережной. Узнал, но предпочел не вспоминать. А зря. Может, если бы вспомнил тогда, сейчас ничего этого не случилось бы. Смотреть на Арсения было не обязательно – Илья и так все знал. Аня в опасности, и эта опасность – ее муж, Влад Бондаренко. – Ты знаешь, где Аня?
Арсений подскочил со стула, готовый хоть сейчас рвануть в бой.
– Нет, так не пойдет. Ты останешься здесь и будешь меня ждать. А адресок напиши.
Арсений отрицательно помотал головой.
– Арсений, пойми, там будет очень опасно. Ты можешь пострадать. Думаешь, Аня меня простит, если с тобой что-то случится? Я думаю, нет. Она и себе не простит. Я справлюсь, поверь.
Но Арсений упрямо мотал головой и никак не соглашался остаться. «Он боится», – понял Илья и сдался.
Глава 15
Лето, 2014 год.
Илья притормозил в начале указанной Арсением улицы. Заглушил мотор, погасил фары.
– Какой дом? – спросил Илья, но Арсений отрицательно замотал головой. – Арсений, твою мать! – Илья саданул ладонью по рулю. – Мы тут не в игрушки играем, понимаешь? Пока ты тут из себя героя корчишь, Аню могут убить. Ты это понимаешь?
Арсений что-то быстро написал на телефоне, протянул Илье.
«Без меня ты в дом не войдешь. Я проведу».
– Вот упертый, – неодобрительно заключил Илья. – Порода, чтоб ее… Ладно, пошли. Только ни на шаг от меня и делать все, что скажу. Понял?
Арсений сосредоточенно кивнул.
Нужный дом оказался на другом конце улицы. Но Арсений был молодцом – провел Илью так, что ни один местный житель даже в бинокль не увидел бы их. Илья только диву давался, откуда парню известны такие тайные тропки и окольные пути. Минут через семь они стояли возле двухэтажного особняка с его «черного» входа. Они шли осторожно, шаг в шаг, слегка пригнувшись. Илья держал наготове пистолет. Слева от заднего входа имелось небольшое оконце с приоткрытой форточкой. Так вот значит, как Арсений выбрался из дома. Илья окинул взглядом Арсения и усмехнулся. Илье в это окошко не пролезть, а подставлять ребенка он не собирался. Придется входить через дверь. Он остановил Арсения за плечо. Тот замер, как вкопанный.
– Надо через дверь. Сколько в доме людей, знаешь?
Арсений пожал плечами, но Илью не пустил, потянул за собой. Просунул руку в открытую форточку, и через пару минут распахнулась оконная створка. В образовавшееся окошко вполне можно было протиснуться. Илья полез первый и чуть не упал, за что-то зацепившись ногой. Это что-то оказалось стулом, который Илья вовремя подхватил. Тишину ничто не нарушило. Илья облегченно выдохнул, осветил комнату. Маленькая, совершенно пустая, она больше походила на чулан, только с окном. В два шага Илья пересек комнату, выключив фонарик, осторожно провернул круглую ручку, щелкнул замок.
Илья прислушался.
Тишина.
Он приоткрыл дверь.
Длинный коридор слабо освещался одной лампочкой в самом конце, у лестницы на верхний этаж. Никого. Илья выглянул в другую сторону коридора, но ничего не рассмотрел в темноте. Придется рискнуть. Оставив Арсения в комнате, Илья вышел в коридор, держа наготове пистолет. Шаг за шагом, ступенька за ступенькой он поднялся на верхний этаж. Длинный пустой коридор с параллельными рядами одинаковых дверей заливал яркий свет. Значит, в доме кто-то есть. Илья покрепче сжал пистолет и стал продвигаться по коридору, стараясь ступать как можно тише, прислушивался и думал, где может быть Аня. А она здесь – Илья был уверен. Вряд ли дом бросили бы с включенным светом, если только не покидали его в спешке. Или же…
Вдруг за спиной послышались мужские голоса и быстрые шаги. Не задумываясь, Илья крутанул ручку за спиной. Дверь бесшумно открылась вовнутрь, впустив Илью в темную комнату. Также бесшумно закрыв дверь, Илья притаился. Шаги приблизились, голоса стали громче. Их было три. Трое мужчин средних лет. Скорее всего, охранники. Один злился и матерился на двух других. Начальник, значит. Илья вслушался. Начальник говорил о боссе и его немилости, если они вдруг пропустят щенка и тех, кого тот приведет. Щенком, судя по словам охранников, был Арсений. Выходит, его с Арсением здесь ждали. Возможно, не конкретно его. Не могли же они просчитать, куда побежит Арсений за помощью. Если только не разговорили Аню. От противной мысли о способах, которыми могли воспользоваться Анины похитители, чтобы выяснить, куда рванул Арсений, Илью бросило в жар и закололо кончики пальцев. Голоса за дверью отдалились, но совсем не стихли. Остановились где-то неподалеку. Нужно переждать, пока они уйдут по своим постам, а пока подумать.
Илья присел на корточки, запрокинув голову и прикрыв глаза. В доме охрана и вряд ли только эти трое. Возвращения Арсения с подмогой здесь ждут. Зачем? Где гарантия, что он не вернется с полицией, чтобы выручить Аню, которую называет мамой? Нет такой гарантии или есть? Если оставили охрану, значит, похитители уверены, что полицию Арсений не приведет. Почему? И почему уверены, что он вообще вернется? А может у Арсения совсем другая роль? Может, он должен был привести сюда Илью, в западню? Уж больно легко отпустили они мальчишку. Тринадцатилетний ребенок, обезвреживающий двух головорезов обычным ключом от квартиры, будет покруче любого супермена. Илья усмехнулся, открыв глаза. Неправдоподобно все как-то. Зачем Бондаренко понадобилось держать Аню с Арсением в одной комнате? Неужели он не предполагал, что они могут разыграть нечто подобное, что разыграли с безумием Арсения и попыткой задушить Аню? Или предполагал? Может, Арсений на самом деле способен на нечто подобное? А Влад хотел руками ребенка убить Аню. Тогда зачем спасать Аню? Илья мотнул головой и взъерошил волосы. Непонятно.
Илья встал и прислушался.
Голоса за дверью стихли. Нужно уходить, но сперва проверить дом. Вдруг найдется хоть какая-то зацепка, куда увезли Аню на этот раз.
Первый пост охраны оказался в крайней комнате в конце коридора. Дверь была приоткрыта. В кресле за мониторами сидел долговязый тип и спал, положив голову на сложенные на столе руки. Илья бесшумно проскользнул в щель, даже не коснувшись двери, и на мгновение опешил. На одном из десятка экранов красовался он в полный рост и с пистолетом в руке. Взглядом пробежал по остальным экранам – на всех картинки этажа в разных ракурсах. Илья мысленно чертыхнулся – он не заметил ни одной камеры. И это плохо, потому что найти его могли уже давно. Единственное, что до сих пор спасало – нерадивый охранник, уснувший на посту, и ложка удачи. Впрочем, последняя иссякла, едва Илья взглянул на монитор в нижнем левом углу. На нем верзила тянул Арсения с заломленной за спину рукой по коридору. И направлялся охранник в комнату, где находился Илья. Не мешкая, Илья шагнул к спящему охраннику и двумя пальцами надавил на шею. Охранник дернулся и тут же обмяк. Илья придал ему прежнюю позу и юркнул за дверь. Спустя мгновение в комнату, широко распахнув дверь, ввалился верзила с согнутым пополам Арсением.
– Саня, хватит дрыхнуть! – рявкнул на ходу верзила и тут же получил рукоятью пистолета по темени. Верзила удивленно хрюкнул и рухнул вперед. Илья едва успел выхватить из-под падающей туши Арсения.
– Ты как? – спросил шепотом, поднимая парня на ноги и осматриваясь по сторонам. Арсений закивал, поддерживая наверняка сломанную руку. – В компьютерах шаришь? – поинтересовался Илья, подойдя к столу с мониторами. – Надо как-то отключить наблюдение. Сможешь? – он взглянул на испуганного Арсения. Тот неуверенно пожал плечами и тоже подошел к столу, сосредоточенно рассматривая технику. Осторожно выудил из-под вырубленного охранника клавиатуру, пробежал пальцами по клавишам и через мгновение все мониторы потухли.
– Отлично, – заключил Илья. – Ты посиди пока, – он усадил Арсения на стул в дальнем углу комнаты и прикрыл дверь.
Обыскал охранников. В кармане у лежавшего на полу нашел раскладной нож, обрезал им несколько проводов от мониторов, связал охранникам руки и ноги, во рты засунул кляпы из галстуков.
– Мне нужно осмотреть дом, – обернулся к Арсению Илья, закончив с охранниками. – Ты вернешься в машину, и не спорь. Если я не вернусь через полчаса, – напутствовал Илья, помогая Арсению выбраться из дома через то же окошко, через какое они попали внутрь, – отправишь эсэмэску Артему Крутову, его номер первый в записной книжке, – он всунул свой мобильник в карман Арсения, – напишешь, что произошло и как тебя найти. Он поможет. А теперь топай и не вздумай выпендриваться. Сиди в машине и жди.
Отправив Арсения, Илья вернулся в дом.
Нужно найти третьего охранника и попытаться выяснить у него, куда увезли Аню. Не факт, конечно, что Бондаренко стал бы докладывать об этом охране, но попытка – не пытка.
Допрос третьего охранника, которого Илья застал врасплох в комнате с бесчувственными телами его коллег, ничего не дал. Как Илья и предполагал, тот понятия не имел, куда уехали хозяева. Правда убедить Илью, что Аня поехала с Бондаренко по доброй воле, охраннику не удалось. Заперев главного в комнате вместе с двумя другими охранниками, Илья завершил осмотр дома. Обошел оба этажа, проверил каждый угол. Больше никого.
В просторном кабинете с тяжелыми портьерами на окнах, дубовой мебелью и камином Илья ненадолго задержался. Комната просто была увешана портретами и фотографиями одной женщины – Софьи Ярмолинской. Высокая брюнетка с черными, как угольки, глазами. В них не было той пронзительности и холодности, как у Арсения, но от ее взгляда тоже захватывало дух. Илья знал это, как никто другой.
Он и сам когда-то давно попался в плен ее взгляда. За что чуть не поплатился собственной шкурой. Тогда ему и довелось встретиться с ее братом – Арсением Ярмолинским, в ту пору больше известным как Шаман. Почему того величали Шаманом – Илья не знал до сих пор. Но уже тогда он был известен в криминальных кругах, и Илья до сих пор отчетливо помнил, как Ярмолинский едва не отправил его на тот свет. Но Илья упорно продолжал добиваться Сони, несмотря на частые стычки с ее братом. А потом между ним и Соней появился Бондаренко, чья семья имела влияние во власти. Объясняя Бондаренко, что Соня его женщина, Илья перестарался и отправил Влада на больничную койку, за что и был сослан в армию родителями. Это был единственный способ избежать скандала и тюрьмы. Потом Илья узнал, что его Соня вышла замуж за Бондаренко, а он встретил Аню и забыл обо всем на свете.
Илья перевел взгляд на единственную «общую» фотографию, стоящую на камине. На ней в вечерних нарядах стояли две пары: Соня под руку с Бондаренко и Ярмолинский в обнимку со своей уже бывшей женой. «Странно, почему Арсений белобрысый, когда оба его родителя – брюнеты», – неожиданно подумалось Илье. Но он отмахнулся от этой мысли, как от ненужной, и, прихватив с собой общий снимок, вернулся в машину.
Молча Илья завел мотор и выехал из поселка по другой дороге. Только вернувшись на трассу, Илья свернул на обочину и посмотрел на бледного Арсения. Нужно везти его в травмпункт, но сперва…
Илья включил в машине свет и протянул Арсению ту общую фотографию, которую прихватил с собой из особняка.
– Это твои родители? – он указал пальцем на Соню и Бондаренко. Илья видел, как Арсений закусил губу, большим пальцем здоровой руки провел по лицу Сони, а потом слабо кивнул. – А этих двоих ты знаешь? – Илья указал на Ярмолинского с женой. Арсений смотрел внимательно, а затем отреагировал как-то странно: занервничал, стал шарить по карманам. Неуклюже выудил из кармана мобильник, что-то написал. Илья смотрел внимательно и с удивлением, а Арсений, совладав с телефоном, протянул трубку Илье. Тот посмотрел на дисплей.
«У мамы Ани была такая цепочка, с подковой. Мама Аня говорила, что ей подарили эту подкову, когда она чуть не умерла».
– Какая цепочка? – Илья почесал внезапно заколовший шрам на щеке.
Арсений вернул Илье снимок и показал на миниатюрную женщину, на шее которой сверкала бриллиантами золотая подкова. Эксклюзивная работа, Илья не сомневался. Руку гениального ювелира Аристарха Белого не узнать было невозможно – Илья сам обращался к его услугам. Обручальное кольцо его авторства Илья так и не подарил Ане. Но ничего, он еще успеет. Сейчас вопрос в другом.
Белый всегда делал украшения в единственном экземпляре и никогда не повторялся. А раз вещь эксклюзивная, то оказаться у Ани она могла только одним способом – Марта подарила. Но где? При каких обстоятельствах они могли встречаться? Арсений написал, что Аня ему говорила о смерти. Подкову ей подарили, когда она едва не умерла. Когда, где это было?
Рядом застонал Арсений, а Илья неожиданно понял – Первомайская больница. Вот где Аня встретилась с Мартой. Это единственное место, потому что цепочка могла появиться у Ани только после ее исчезновения. Значит, нужно съездить в эту больницу и поговорить с персоналом. Пока это единственная ниточка к Ане. Был еще напарник таксиста Зуева, но это путь к другому делу.
Сейчас на первом месте – найти Аню, пока она жива. А что-то подсказывало Илье, что это может продлиться недолго. Поэтому необходимо спешить.
И первая остановка – Первомайская больница. Заодно и Арсения подлечат.
Глава 16
Лето, 2014 год.
До Первомайского доехали, когда уже рассвело и солнце робкими лучами окрасило поселок в золотисто-розовые тона. Красивое утро.
Илья выпрыгнул из машины и втянул носом прохладный утренний воздух с примесью хвои. Именно в такие моменты природа торжествовала над техническим прогрессом, и на улице не воняло выхлопными газами, а пахло жизнью.
Илья оглянулся на вылезшего из машины бледного Арсения и почувствовал, как в груди защемило от неясной тоски и боли. Боли за этого малознакомого ребенка, который с каждой минутой, по непонятным Илье причинам, становился родным. И ему вдруг подумалось, что он бы хотел иметь такого сына, как Арсений: упертого, отважного, готового отдать жизнь ради близких, ради матери. Не зря ведь он называл Аню мамой. Илья мотнул головой, стряхивая наваждение. Арсений ему не сын, у мальчишки есть отец. Подонок, которого Илья был готов убить при первой же встрече, но отец. А родителей, как известно, не выбирают. Как и детей. А жаль.
– Как рука? – спросил Илья, участливо посмотрев на мальчика. Арсений вымучено улыбнулся. Ямочки на щеках, россыпь веснушек у носа с горбинкой, детское угловатое лицо – самый обычный ребенок. И только глаза делали его взрослым, лет на десять старше, чем простые…А ведь Илья даже не знает, сколько мальчишке лет. – Тебе лет-то сколько?
Арсений показал пальцами здоровой руки – тринадцать.
– А где родился, когда? – Арсений непонимающе посмотрел на Илью. – Я же ничего не знаю о тебе, а я, в конце концов, за тебя отвечаю.
Арсений остановился на полдороги, настрочил на мобильнике: «25.12.2001, Венеция».
– Ты родился в Италии? В Рождество? – Илья не смог скрыть удивления. Судьба то и дело подкидывала ему кадры из прошлого. Наивного, счастливого прошлого, когда они были влюбленными в жизнь и друг друга детьми. Шальными фаталистами. Илья и Соня, мать Арсения. Зачем? Почему именно сейчас?
Арсений кивнул немного огорченно, как показалось Илье. Больше Илья ничего спрашивать не стал.
В молчании они вошли в больницу.
Дежурный врач, широкоплечий смуглый мужчина лет сорока, констатировал вывих плечевого сустава. Но для большей уверенности отправил Арсения на рентген. Рентген диагноз врача подтвердил, а медсестра, водившая Арсения на обследование, сказала, что у Ильи замечательный сын.
– Настоящий мужчина, – говорила она, улыбаясь. – И так на вас похож, просто с ума сойти. И лицо, и походка, и… – Илья усмехнулся, провел пятерней по волосам. Знала бы она, что он совсем чужой этому мальчику. – Вот-вот, он и волосы поправляет также. Сразу видно – сын отца.
Она еще что-то говорила, но Илья думал о другом. Ему нужно было узнать про Аню. У кого? Спросить у медсестры? И он спросил. Медсестра ничего такого не вспомнила, а может, Илья плохо объяснял. Но что он мог объяснить, если и сам толком не знал, в каком состоянии и под каким именем она здесь лежала. А в том, что лежала – он был уверен. Из той злосчастной папки, что украли у него в ночь убийства Инги. И вспомнил об этом только теперь.
Илья успел проглядеть информацию в той папке, пока добирался к дому Инги. Первое, что его интересовало, с чьего номера ему последний раз звонила Аня. Нужный телефон был обведён красным и принадлежал Владимиру Бондаренко, Аниному мужу. В момент звонка он находился там же, где Илья – в Первомайском. И такси вызывалось с этого номера. Значит, оно приезжало за Аней? Илья просмотрел список исходящих с номера Бондаренко: авиакасса, Первомайская больница, Питерская служба такси и номер Зуева. Теперь Илья вспомнил об этом номере. Бондаренко вызывал такси не официально, хотя дважды звонил в тот же таксопарк, где числилась машина у больницы, чьи номера тогда запомнил. Звонки в службу такси были для отвода глаз. А машину вызывали напрямую – через Зуева. Всё сходилось. Бондаренко приехал в Первомайское за Аней. По всему выходило, что Аня действительно лежала в этой проклятой больнице. Но из-за чего? Что с ней случилось? Илья не знал, не помогла ему и медсестра.
Тогда Илья решил зайти с другой стороны – он спросил о Марте. Ее-то должны были помнить. К тому же Илья был уверен, что Марта лежала вместе с Аней – другого объяснения, как подвеска Марты оказалась у Ани, он не знал. О Марте медсестра болтала охотно, но называла ее странной. Мол, Марта так была привязана к своей соседке по палате, словно та была ей самым близким человеком. Она от нее ни на шаг не отходила. Что вообще-то для Марты было странным – в больнице она была угрюмой и замкнутой, даже с докторами общалась неохотно, да и не навещал ее за все время никто. Вот соседка Марты интересовала Илью гораздо больше, но медсестра ничего толком сказать не могла о девушке, только что избили ее сильно и лицо порезали. Про ее мужа медсестра рассказала больше, в мелких деталях описала «импозантного и просто шикарного» мужчину, даже гадать не пришлось, кем был муж. Медсестра так восхищенно рассказывала о гении Бондаренко, что Илье стало тошно. Он уже убедился, что той соседкой Марты по палате была Аня. Но ему не хватало подробностей. Он должен был знать, что именно с ней произошло, но говорить о ней медсестра отказалась. Только добавила еще о Марте, что, когда за ее соседкой муж приехал, она полчаса на подоконнике просидела и все курила. А через два дня выписалась, хотя Илья Андреевич, ее лечащий врач, был категорически против. Но Марта его уговорила. Как, медсестра не в курсе.
Тогда Илья решил поговорить с лечащим врачом Марты. Им оказался тот самый дежурный врач, вправивший Арсению плечо. Илья Андреевич Мостовой вспомнил и Марту, и ее соседку. И почти с первого вопроса понял, кто именно интересует Илью больше.
– Значит, ты и есть тот самый Илья, – констатировал Мостовой, когда они вышли на улицу через служебный вход. Под окнами благоухали розы. Доктор остановился у одного из раскидистых кустов, закурил.
– Почему тот самый?
– Аня все время звала какого-то Илью, прощения у него…у тебя просила.
– С чего взял, что у меня? Мало ли мужиков с таким именем. Ты вон тоже Илья и что?
– Знаешь, когда люди бредят, можно многое узнать. Скажем так, она тебя подробно описала. Почему ты ее ищешь? Ее вроде муж забрал.
– Она пропала две недели назад. Ушла из дома и не вернулась, – Илья тоже закурил, пальцы дрожали. – Неделю я ничего не знал о ней, а потом она позвонила и сказала, что вернулась к мужу. А она не могла просто взять и вернуться к нему. Мы в тот день заявление в ЗАГС подали. Должна быть причина, почему она ушла и где была все те семь дней, что я ее искал. Что с ней было, док?
– Ее выбросили из машины, даже не притормозили, – немного помолчав и всматриваясь в напряженное лицо Ильи, заговорил Мостовой. – Я как раз возвращался с работы. Поздно было. Я сперва не понял – думал, мусор выбросили, а потом смотрю – девушка. Живая еще, только в крови и грязи вся, – он замолчал, посмотрел на Илью. Что увидел доктор на лице Ильи – загадка, но сам Илья ощутил, как внутри медленно закипала злость и ядовитыми щупальцами расползалась невыносимая боль. – В общем, привез я ее в больницу, – продолжал Мостовой, выдохнув кольцо дыма. – Понимаешь, это чудо, что она вообще выжила. После того, что с ней сделали, она даже не сломалась.
– А что…что с ней сделали? – голос Ильи дрожал, и он точно знал – от страха. Но Мостовой не торопился с ответом, жадно курил. А Илья сходил с ума. – Ну же, док! Не молчи. Говори, как есть.
– У нее были множественные ушибы и ссадины, – продолжил Мостовой, не смотря на Илью. – Сломано несколько ребер, но руки и ноги целы. Удивительно даже, учитывая, что выбросили ее на полном ходу… Сотрясение мозга, небольшая гематома на затылке. Думаю, от падения. А еще она была вся изрезана, особенно лицо. Порезы для жизни не опасные. Тот, кто ее резал – знал, как это делать, чтобы не убить…
Мостовой осекся, вздрогнул от глухого удара, обернулся. Илья стоял, опустив голову, и бил кулаком стену. На белом остались кровавые следы, костяшки пальцев обагрились, только тогда Илья успокоился. Он отрешенно посмотрел на окровавленную руку, вытер ее о джинсы.
– Продолжай, – ровным голосом попросил Илья, не ощущая боли.
– А стоит? – Мостовой затушил окурок о стоящую рядом лавочку и подкурил новую сигарету.
– Да… – на этот раз голос Илью подвел, дрогнул.
– Ладно, только если ты ее любишь, а ты любишь – я вижу, послушай и забудь. И никогда ни словом, ни делом не напоминай ей об этом.
– Что?!
– Ее изнасиловали, – выдохнул Мостовой.
Слова ударили под дых раскаленным кулаком. Звоном отозвались в голове. Судорогой стиснули горло. Боль, злость на себя, ярость смешались в убийственном, выжигающем изнутри коктейле. Единственное, что ему хотелось – убить того, кто сотворил с Аней такое. И он убьет, как только найдет, а он найдет обязательно. Но сейчас только неистовая боль холодом растекалась по венам, обжигала ядом и полынной горечью заполняла рот, как кровью.
Легкий ветерок дунул в лицо, скользнул под полы рубашки. Илья вздрогнул. Холод пропитал до костей, и Илье вдруг почудилось, что он уже никогда не сможет согреться. Он устало посмотрел на доктора и, ничего не сказав, пошел прочь.
Он узнал все, что хотел. Аня не просто так пропала – ее похитили, изуродовали, а потом выбросили. Кто? Зачем? Разве так поступают похитители? Похитители обычно требуют выкуп. Какой выкуп заплатила Аня, если ее оставили в живых? Господи! Илья остановился и поднял глаза к кристально чистому синему небу. «Боже, как же она справилась со всем этим кошмаром? Моя маленькая, солнечная принцесса. Как? Почему не позвонила мне? Почему не рассказала? Зачем соврала, что вернулась к мужу? И как с этим жить теперь?»
– Илья. Илья! – голос доктора вывел Илью из оцепенения. «Не хочу!» – захлебнулось истошным криком что-то внутри него, предчувствуя слова Мостового.
Илья обернулся. Напряженный взгляд доктора не предвещал ничего хорошего.
– Есть еще кое-что, что тебе следует знать. Может, поможет понять, почему так все произошло.
– Говори, – хрипло согласился Илья и негнущимися пальцами вытянул из помятой пачки сигарету. Закурил. Мостовой молчал долго, и это сводило с ума гораздо больше узнанного. Что еще он может сказать? Что может быть страшнее того, что какая-то скотина надругалась над его принцессой, растоптала ее светлую душу? Что? На миг перед глазами мелькнула картина: брошенная на обочине Аня, униженная, сломанная, вся в крови. Она не плачет, не зовет на помощь – нет сил. Только шепчет разбитыми в кровь губами его имя. Просит у него прощения. Господи! Его маленькая беззащитная девочка. Его Аня.
Сквозь пелену донесся голос Мостового. Он просил что-то забыть, ходил вокруг да около, всё подводя к Ане. А Илья вдруг ощутил, что не хочет знать того, что сейчас услышит. Но было поздно отступать.
– Что? – выдохнул он вместе с клубом сигаретного дыма.
– Анна была беременна, – без эмоций произнес Мостовой. – Около четырех недель. Мне очень жаль.
Илья не знал, как смог сдержаться, взять у доктора клочок бумажки с какими-то цифрами. Не понимал, как дошел до машины, позвонил Андрею с просьбой пробить номер, а потом вырулил на трассу в сторону столицы.
Он не знал, как ему удалось не разгромить полбольницы. В одно мгновение мир стал черно-белым, глухим и немым к боли, сдавившей сердце. А внутри образовалась чудовищная, всепоглощающая тьма, которую, Илья понимал, уже не осветит ничто. Что-то умерло в нем. Душа, наверное. Осталась только груда костей и мяса, которая механически продолжала существовать. Зачем? Для чего? Илья криво усмехнулся тому единственному ответу, острой занозой засевшему где-то в болезненно ноющем сердце. Ради мести. И он отомстит. Хоть чем-то заглушит острую, сжирающую изнутри боль, чтобы потом попытаться начать жить заново. И он сумеет. Ради нее. Чтобы его маленькая солнечная принцесса навсегда выбросила из памяти тот кошмар, что с ней сотворили. Илья сделает все, даже самое невозможное, ради этого. Заберет Анину боль, потому что свою вряд ли сумеет забыть. Уже сейчас она стала его персональным адом, испепеляющим то живое, что еще осталось в нем.
Мобильный телефон зазвонил, когда от Первопрестольной Илью и Арсения отделяла пара десятков километров.
Звонила Тата.
Он почувствовал, что случилось непоправимое, едва услышал в трубке пустой голос жены своего друга. Сейчас, после того, как его душу выжигал персональный ад, Илья все чувствовал острее, особенно беду.
Тата не плакала, не всхлипывала, как в прошлый раз, когда пыталась убедить его, что Андрюха болтается между жизнью и смертью в какой-то больнице.
– Андрея убили, – сказала сухо, будто неживым голосом. Чужая, потерянная. Ей было больно, Илья ощущал ее муку даже на расстоянии сотен километров. Ощущал и не мог ничего сделать. И только злость черным демоном оживала в его душе, затопляла разум, но вместе с тем дарила расчетливость и понимание, что делать дальше. На этот раз те, кто это сделали, подписали себе смертный приговор. Окончательно и бесповоротно.
– Я скоро буду, – произнес Илья в трубку, разворачивая машину.
От трехэтажного деревянного дома остался только фундамент – все выгорело до тла. Войти за чудом уцелевший забор Илья не решился, замер у сорванной с петель калитки. Пожарные, наверное.
– Я не успела, – прозвучал за спиной тихий голос Таты. – Я в магазин пошла. Захотелось приготовить что-нибудь вкусненькое, Андрея порадовать, – она остановилась по правую руку от Ильи. Лицо перепачкано сажей, черные с проседью волосы растрепаны, на плечах непонятного цвета плед. А в глазах…Илья передернул плечами. В карих, еще недавно светящихся счастьем и любовью глазах не было ничего, кроме черной золы и пепельного тумана. И пахло от нее гарью и отчаянием, а на лице маска…застывшая, неживая. Илья сжал кулаки.
– Я найду их, – хрипло пообещал он. Тата внимательно посмотрела на него – Илья не выдержал ее взгляда, отвернулся. Ему вдруг стало страшно, что этот туман никогда не исчезнет из ее глаз. И он знал, что так и будет.
– Я знаю, – прошептала она, и голос ее дрогнул. Впервые за этот короткий разговор Илья ощутил хоть какую-то эмоцию, подтверждающую, что Тата жива.
– Тань, – Илья перевел дух, – мне нужно знать, что нарыл Андрей.
Она молчала долго, и Илья подумал, что она станет его осуждать, потому что он не спрашивает, что здесь произошло. Как погиб Андрей и почему не пострадала она. А он не стал выяснять, потому что знал – ей больно об этом говорить из-за чувства вины, что таилось на дне ее затянутых туманом глаз, запуталось в седых прядях ее черных волос. Илья заметил, как Тата кивнула чему-то своему, а потом заговорила. При этом она неотрывно смотрела на пепелище, а Илья поглядывал на брошенную неподалеку машину Шахова со спящим в салоне Арсением. Рассказала Тата немного, но и этого хватило, чтобы понять, кто заживо сжег его лучшего друга. Осталось только выяснить причину и найти Аню. И Илья уже просчитал, как он это сделает.
