Текст книги "К лучшему ли (СИ)"

Автор книги: Лали Фишер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

– Господи! Ты вообще соображаешь, что ты творишь? Ты… ты покалечил ни в чем не повинного человека! Ты насильно затолкал меня в машину! Какого хрена ты вообще здесь делаешь? – пока пристегивала ремень безопасности, мой голос сорвался на крик.

Я вообще не могла понять, что происходит? Ну встретились мы случайно столько лет спустя! Бывает. Земля круглая. Но что он делает? Почему позволяет себе подобное вытворять? И по какому праву, черт тебя дери? Мою мокрую тушку трясло, как осиновый лист на ветру. Ткань платья и волосы неприятно липли к телу. К страху и пережитому стрессу добавилось раздражение. В голове мысли путались, хаотично подбирая вопросы, ответы на которые мне хотелось получить.

А этот муд…жик, выворачивает на дорогу и везёт меня неизвестно куда и зачем. Да с таким видом, будто так и надо!

– Ты меня, бля. ь, слышишь или нет? – заорала я не в себе. Вообще не помню, когда я матюгалась последний раз. И когда горланила, как сумасшедшая. Этого, в принципе, не происходило очень давно. Или вообще не происходило. Мне это не свойственно. Я считала это некрасивым и неприемлемым для себя. Но сейчас мне было плевать на все! Мне казалось, что моё раздражение, злость и гнев на его беспредел достигли кульминации. Но как же я ошибалась…

– Если ты ещё раз ругнешься, то очень сильно об этом пожалеешь! – не глядя на меня, ответил Макс.

– Что?… – сдавленно прохрипела я.

После этих слов я просто обомлела и потеряла способность соображать. Я ему задала вполне очевидные и закономерные вопросы. Да любой бы на моем месте ещё и не так орал да загибал. А он… А что он? А он ведёт себя как псих! Смотрела на быстро мелькавшие дворники на лобовом стекле, на струи дождя и НИЧЕГО НЕ ПОНИМАЛА. Господи, что там с Ильей то? Очень надеюсь, что он хотя бы жив.

Надо знакомую девочку попросить проверить не стоит ли он на учёте в псих диспансере.

Из мыслей меня вывел неприятный писклявый звук индикатора, оповещающий о низком уровне топлива. План созрел мгновенно. И я начала молиться всем известным мне богам и святым, чтобы все пошло так, как нужно мне.

Видимость была очень плохая ещё и извилистая дорога значительно замедляли движение. Ехали мы минут десять, прежде чем он свернул в сторону заправки. Я возликовала! Лишь бы не запер! Лишь бы не запер! Повторяла я как мантру.

Макс вышел из машины и быстрым шагом стал отдаляться в сторону кассы заправки. Я лихорадочно крутила головой по сторонам в поисках хоть кого-нибудь. Метрах в пятидесяти стояла легковая машина с горящими ходовыми огнями. В потемках я не смогла найти свой телефон и плюнув на него, выбежала под проливной дождь. Бежала до машины и надеялась, что мне снова повезёт и машина окажется с водителем, который согласится мне помочь.

Распахивая дверь незнакомого мне авто, я плюхнулась на заднее сидение. А водитель, дедуля лет шестидесяти, вытаращил на меня глаза. Я затараторила как можно быстрее и понятнее:

– Очень Вас прошу, помоги мне! Мне срочно надо уехать, я хорошо заплачу. Очень! Здесь недалеко, – с мольбой в глазах посмотрела я на мужчину.

– Ну, ладно. Говори куда ехать, – буркнул в ответ.

– Лесная, 114. Побыстрее, пожалуйста! – все время оглядываясь назад и следя за тем, как Макс уже вышел из здания и направлялся к своему автомобилю.

Мой спаситель тронулся с места, а я пригнулась на сидении, несмотря на то, что окна были затемнены.

Минуты через три, оглядываясь назад и не замечая чёрного большого джипа, я смогла выдохнуть спокойно. Даже начала расслабляться и планировать ход дальнейших действий. Хорошо, что Алису Ритулик забрала сегодня на ночь. Не надо ей видеть меня такой взвинченной. Они хотели выпроводить меня на свидания, чтобы не засиживалась дома. Вот и сходила на свидание…

Я вздрогнула от пронзительно-громкого клаксона. И дёрнув голову влево, в голос застонала.

– Какого хера тебе надо? Ну дак проезжай! – ругался водитель на… большой чёрный джип.

Нет, нет, нет! Как он узнал? Он же не видел меня!

– А мы можем ехать быстрее? – не теряя надежды спросила я, забыв удивиться абсурдности всей ситуации.

– Да глянь ливень какой! Как быстрее то? Ещё этот… – Макс обогнал нашу машину и перекрыл дорогу. Нам пришлось остановиться. – Слушай, а это не по твою душонку?

– Д-да. Сдайте назад, пожалуйста! Поехали быстрее. Этот псих меня преследует, – быстро и сбивчиво просила я, следя за тем, как Макс приближается к двери с моей стороны.

Я отползла в противоположную сторону и заорала:

– Не подходи! – забившись в угол крикнула в лицо Максу, когда он распахнул дверь, – Ну помогите же мне, пожалуйста. Этот псих меня преследует, – посмотрев на водителя ухватилась я за сидение, как за соломинку.

– Родная моя, ну что ты такое говоришь? – доставая деньги из кармана, он протянул их водителю, – Это жена моя. Приревновала просто, вот и психует, – с милой улыбкой добавил этот псих. – Ну иди сюда, – протягивает ко мне свои щупальца и вытаскивает из салона.

– Да уж, взял жену – забудь тишину! – поддакнул водитель моему мучителю.

– Что? Он все врет! – кричала и отбивалась я как могла, – Я его вообще не знаю!

– Котенок, обманывать не хорошо! – как нерадивому ребёнку сказал он мне, закидывая меня на плечо.

Я извивалась, перекрикивала проливной дождь, который никак не хотел заканчиваться, и молотила его кулаками по спине с требованием прекратить произвол. Недоумевала людской равнодушности.

Он бесстыже и развязано ущипнул меня за ягодицу, и открыв дверь, беспардонно плюхнул на переднее сидение, пристегивая ремнем.

Я аж задохнулась от возмущения и его наглости, прошипев:

– Если ты ещё раз затронешь меня, то…

– То что? – перебил меня, спрашивая с вызовом в почти чёрных глазах.

Сделав глубокий вдох, я решила договориться с ним по-хорошему. Ну по крайней мере попробовать. Ну есть же в нем хоть что-то человеческое? Должно быть! Он же видя моё замешательство, и расценивая его как собственную победу, с ухмылкой хлопнул дверью, и обогнув машину, сел рядом со мной. Заскрежетав зубами и тяжело дыша я еле сдержалась от рукоприкладства. Блин! Что со мной? Я никогда не была склонна к любому виду насилия. Тут же, я просто до дрожи в руках хотела перекрыть доступ кислорода к его легким и с упоением наслаждаться видом его задыхающегося, бьющегося в конвульсиях, тела.

– Послушай, – наконец совладав со своим гневом, сказала я примирительно, дрожащим от холода и нервов голосом, – может мы попробуем поговорить? Ты мне объяснишь свои…

– Мы обязательно поговорим, только позже, – глядя на приборную консоль и тыкая на разные кнопки, размеренно и спокойно сказал мой тиран.

Вспыхнув от шеи и до самых корней волос, мне стало нечем дышать. В машине было жарко, но озноб не хотел оставлять моё жалкое мокрое тельце. Отвернулась от него и прислонилась разгоряченным лбом к холодном стеклу, думая о том, что же со мной сегодня происходит? Я протерла ладонью запотевшее окно и с удивлением уставилась на собственный дом.

– Ты привёз меня домой? – резко вскинув голову влево, я уставилась на него во все глаза.

– А ты куда хотела?

Вновь разозлившись его нахальной рожи, я выскочила из машины и громко хлопнув дверью, (я, конечно, понимала, что машина ни при чем, но мне же надо было как то выразить всю ту бурю негодования, что бушевала в моей душе) пошла домой, проклиная все на свете. Остановившись у подъездной двери, чертыхнулась, вспоминая о телефоне, и обратно пошла к тирану. Алиса будет звонить рано утром. И я не могу не ответить.

– Уже соскучилась, – идя ко мне навстречу, с полной уверенностью в голосе, сказал этот… Хоть я его и не могла разглядеть чётко в тусклом свете фонаря, но его наглый и надменный взгляд я чувствовала всей своей озябшей кожей.

– Отдай мне мой телефон!

Он подошёл к двери и кивнув на неё велел:

– Чего стоишь? Открывай.

– А я тебя в гости не звала!

– Мария, открывай быстрее! Ты замёрзла и вся дрожишь, – рявкнул Макс.

Отпирая дверь и поднимаясь на четвёртый этаж, я думала о том, что он сильно изменился. Неизменно только то, что он всегда делает только то, чего хочет сам.

Включив свет в коридоре и сев на банкетку, я поняла на сколько я вымоталась и устала от этого бесконечного дня. От постоянного напряжения и чувства злости. Они меня опустошили. Меня всю потряхивало от озноба, мокрая и холодная одежда липла к телу, а у меня не было сил ни на что.

– Почему ты сидишь? – нахмурившись спросил мой мучитель. Я у меня мелькнула мысль, что всему виной он один. – Быстрее раздевайся и под горячий душ, – снимая черную кожаную курту и скидывая обувь, проходит вглубь квартиры. И через несколько секунд я слышу звук льющейся воды.

Прикрыв глаза, я мечтаю открыть их и осознать, что это всего лишь сон. Сумбурный, нелепый и лишённый ясности сон. Как сотни других снов, в которых я видела его… И это один из них.

Почувствовав горячее прикосновение к своей лодыжке, я широко распахнула глаза и резко дернулась, ударившись затылком об стену.

– Не трогай меня! – вскочила я на ноги и отошла подальше от этих тёплых и приятных ладоней. Сбросила туфли.

Он подошёл вплотную, но не касался, посмотрел прямо в мои глаза, удерживая мой взгляд, спросил:

– Маша, ты боишься меня? Неужели ты думаешь, что я смогу причинить тебе вред? – тихо и очень проникновенно поинтересовался он.

– Что? Ты вообще сам слышишь, что ты говоришь? Ты избил моего жениха у меня на глазах! Ты увёз меня! Что теперь мне ему сказать? Ты хоть понимаешь, что ты натворил? Как все это мне объяснить Илье? Зачем… – воздух в лёгких кончился, и я сделав шумный вздох, оборвалась на полуфразе увидев, как он взбесился. Глаза потемнели, ноздри раздулись, желваки заходили. Он сделал шаг назад, и сжав кулаки засунул их в карманы чёрных джинсов.

– Всё просто. Скажешь, что он тебе не подходит.

Я же отошла ещё дальше. Меня колотило, как при лихорадке и потряхивало все тело. Грудь тяжело вздымалась под обтягивающей тканью платья. Мне хотелось вцепиться ногтями в его надменную физиономии и стереть с лица выражение вседозволенности и всезнания.

– Да пошёл ты к чёрту! Почему я вообще тебя выслушиваю? Ты мне кто? Брат? Сват? Ты мне никто! И не имеешь никакого права так себя вести! Где дверь ты знаешь. Попутного южного тебе… – через плечо добавила я, разворачиваясь и уходя к себе в спальню.

Я прекрасна знала, что с ним вряд ли ещё кто-то отважится разговаривать в таком тоне. Но у меня не было сил сдержаться. Он меня просто выбешивает! Доводит до белого каления!

Всё! Выдохни уже и попытайся расслабиться. Завела руки за спину, расстегивая потайную молнию, которая никак не поддавалась моему напору. Дёрнула сильнее, и услышав треск платья, выругалась вслух, понимая, что проклятую молнию заело.

– Твою мать! Что сегодня за день-то такой, а?

– Это не день. Это ты слишком напряжена, – вздрогнула я, услышав совсем рядом его тихий голос. Он взял за молнию. А я моментально дернулась вперёд, но мой тиран удержал меня за ткань платья на месте, – Тихо. Я помогу.

– Себе лучше помоги… подлечить свою голову, – снова дернулась я. – И почему ты все ещё здесь?

Мне не нравился тот трепет, что вызывают его жаркие ладони, вблизи моей кожи. Ведь он даже не касался меня. А держал только ткань платья и молнию. Что меня раздражало. Только непонятно от чего именно? От возмущения того, что он так близко? Или от досады отсутствия… прикосновения?

– Всенепременно, – едва расслышала его ответ.

Он медленно тянул ненавистную молнию вниз, расстегивая и обнажая мою спину, вызывая у меня нескончаемый поток дрожи. А его горячее дыхание вблизи моей шее заставляло вибрировать всю мою сущность. И не дыша замирать в ожидании…

Глава 19

В ожидании чего?

Я встрепенулась и рванула от него подальше.

– М-макс, что ты делаешь? – голос дрожал, выдавая моё волнение и смятение.

– Расстегиваю молнию на твоём платье. И если ты сейчас же не снимешь все мокрые тряпки и не пойдёшь в душ, то я это сделаю сам, – бескомпромиссно заявил он.

– Послушай, – устало прикрыла глаза, потирая переносицу, и восстанавливая чувство равновесия в своей душе и теле, сказала, – Максим, я очень устала. И я мечтаю о душе и сне. Может ты уже поедешь?

– Я только приехал и никуда не поеду. Заодно прослежу, чтобы всякие… перелетные птицы не докучали.

– Ты о чем? – нахмурилась я.

– О гусях.

Вздохнув и не понимая, впрочем, как всегда, причём тут гуси, устало поплелась к шкафу доставать постельное белье. Он ведь не уйдёт, это ясно и ежу. Господи, гуси, ежи, что за зоопарк? Хотя, в нашем случае все больше похоже на цирк.

– Расстелешь сам, – вручая ему в руки белье и клетчатый плед, сказала, – В гостиной на диване.

Максим посмотрел на меня долгим, едким взглядом, от чего у меня волосы на затылке зашевелились, и вышел.

Закинув все в стиралку, я заперла дверь в ванной и встала под горячие струи воды, прикрывая глаза в полном блаженстве и приказывая себе ни о чем не думать. Я просто не могу и не хочу анализировать сейчас все прошедшие события сумасшедшего вечера и искать хоть какой-то здравый смысл в поступках Макса. Я обо всем подумаю завтра и все решу. Утро вечера мудренее… С Максимом поговорю. И Илье как-нибудь все объясню, а он поймёт. И прощенье попрошу, за выходку тирана. Блин, он мне телефон так и не отдал.

Согревая свое тщедушное мокрое тельце, я никак не могла расслабить спазмированные мышцы и мне потребовалось больше получаса, чтобы прекратить дрожать. Завернувшись в бежевый махровый халат я на цыпочках по холодном полу пошла в комнату.

Обалдев от картины, представшей моему взору, я чуть не завыла. Максим лежал в моей постели на животе с подложенными под мою подушку руками, наполовину укрывая обнаженную спину моим одеялом. И судя по тому, как размеренно приподнималась его спина, спал.

Сыпля на голову моего тирана все мыслимые и немыслимые проклятия, я поплелась в гостиную. Устроившись как можно удобнее на диване и укрываясь отведенным ЕМУ пледом в красно-синюю клетку, я почти сразу же отрубилась.

Выплыть из моей спячки меня заставили теснота, тяжесть и духота. Попытавшись пошевелиться, я ощутила как все три нарушительницы моего покоя усилили свое воздействие на меня в виде… Макса. Открыв глаза и присмотревшись в кромешной темноте, я поняла, что нахожусь в своей спальне. Будучи крепко прижатой спиной к голой груди Арского, я попыталась выбраться из кольца его рук на моем животе. Медленно убирая его тяжелющую руку, стараясь не разбудить, я приняла попытку отползти к краю кровати. И когда у меня почти получилось провернуть невыполнимую миссию, я поняла, что эта туша лежит на моем халате. Миллиметр за миллиметром вытягивая халат я все же его разбудила. Он пошевелился и… сгреб меня опять своими щупальцами себе под бок. Пыхтя от бесполезного усердия и возмущения я не выдержала:

– Макс, ты офигел?

Он что-то промычал и уткнувшись мне в шею снова засопел, вызывая своим горячим дыханием потоки мурашек с головы до кончиков пальцев на моих ногах. Разозлившись я ткнула локтем его в бок.

– Макс, да выпусти же ты меня, – шевелясь в его руках, мне никак не доставало покоя. Хотелось это немедленно прекратить.

– Если ты не перестанешь елозить и тереться об меня своей…

– Макс! – не дала ему договорить я.

– Нет, – тяжело дыша, твёрдо сказал он.

– Я замуж выхожу через месяц, – как-то тихо и глухо прозвучал мой голос. А он напрягся всем телом.

– Если тебе так приспичило замуж, то, пожалуйста. Но не за этого гуся! – зло прошипел он, стискивая меня ещё сильнее.

Полы халата распахнулись и его ладонь коснулась обнажённой кожи моего живота. Из меня как будто выбило дух. Я дернулась от столь сильного и всепоглощающего чувства концентрации всего моего естества внизу живота, которое причиняло томительную боль. Я никогда не чувствовала столь сильного желания, нахлынувшего волной и укрывшего меня с головой. Тяжело дыша, лихорадочно пыталась вспомнить его последние слова и отталкивала его руки. Он резко приподнялся и нависая надо мной придавил меня своей горячей грудью к матрасу, подавляя все мои попытки выбраться. Наклонился низко к моему уху, и медленно ведя носом вниз и еле касаясь губами моей шее, жарко и даже зло прошептал:

– Перестать сопротивляться своим желаниям.

От тяжести его жаркого тела и яростного шепота мое сознание медленно уплывает в небытие, предательски бросая меня беззащитную и беспамятную в ничем не ограниченную власть моего тирана.

Зажмурив глаза, я медленно дрожащим голосом, просила:

– Пожалуйста… отпусти меня, – последние капли моего рассудка выдали единственно правильную просьбу.

Он медленно осыпал лёгкими влажными поцелуями сверхчувствительную кожу на моей шее, только сильнее сжимая ладони на талии и вдавливая меня в себя, заставляя ещё больше почувствовать его. А мне казалось, что все мои внутренности постепенно и очень медленно пылают и сжимаются, чтобы потом разлететься на тысячи мелких частиц и больше ничего не оставить от меня самой. Я панически боялась притронуться к его раскаленной коже, дабы не потерять остатки самообладания. Сцепив руки в замок у себя на груди между нашими телами, я отчаянно мотала головой из стороны в сторону в отрицательном жесте. Хотела, чтобы он прекратил мучить меня, чтобы он остановился и убрал от меня сводящие с ума руки.

– Но ведь ты сама хочешь так же сильно, как и я… – медленно и тихо, хрипло шептал Макс, близко наклонившись к моему лицу, со сбившимся шумным дыханием.

И он был прав! Я задыхалась в собственном бессилии… И в собственном желании…

Мой мучитель не спеша, словно прилагая над собой усилие, провел костяшками пальцев правой руки от моей скулы к ключице, а затем неторопливо обхватил шею ладонью, почти сомкнув её. Левой – удерживал за талию. Не оставляя никаких шансов на побег. Сжимал ощутимо, но не причиняя боли. Накрыв мои губы своими мягкими и жаркими, Макс целовал яростно, жадно, пылко и… волнующе. Чувствуя, что я не ответив, стиснула зубы он усилил напор с требованием открыть рот. Все моё тело горело, пылало и плавилось так, что казалось и небу было жарко. Не поняла сама, как я сдалась, ощутив прикосновение его языка к своему…

Все что происходило, было похоже на мучительно медленную, бесконечную и невыносимо сладкую агонию моих безвольного тела и заблудшей и потерянной души.

Выплывая из судорожного беспамятства и обретая способность хоть как-то мало-мальски соображать, я почувствовала бегущие слезы по моим вискам вперемешку с короткими и частыми вздрагиваниями, которые исходили из центра разрывающейся грудной клетки. Сталкивая с себя тяжело дышащего Макса, я еле разбирая дорогу побежала в ванную. Суетливо включая свет и запирая дверь, я сдерживала рвущиеся наружу рыдания. Быстро открыла вентиль и встала под потоки льющейся воды. Медленно сползая по стене и садясь на корточки, я охватила руками колени, стараясь казаться как можно меньше и незначительные, под гнетом своей очнувшейся совести.

Что я натворила? Как я смогла подобное допустить? Господи, а как же Илья? Что я скажу Илье? Разве он заслужил такого отношения?

Совесть, боль, стыд, сожаления и рыдания душили меня. Сдавленно всхлипывая, я укусила свой кулак, чтобы не закричать в голос, от осознания своей вины и никчемности перед своим женихом и от бессилия и невольности перед Арским. Господи, что я натворила? Переспала с Максом практически накануне собственной свадьбы! Вот какого он здесь забыл? Что ему нужно? Разрушить мою жизнь? Ну так у него это получилось! Но зачем ему это? Что я сделала ему?

Из моих мыслей меня вывел громкий стук в дверь.

– Маша, у тебя все нормально?

Было. До тебя.

– Открой дверь!

Я не могла выдавить из себя ни слова. Да и не хотела сейчас разговаривать. Особенно с ним. С причиной всех моих бед и страданий.

– Если ты сейчас не откроешь, я вынесу на хер эту дверь! – громко стуча, требовательно сказал тиран.

Кое-как поднявшись и разминая затекшие ноги, я яростно крикнула "сейчас", попутно отмечая что меня потрясает крупная дрожь. А сверху льется холодная вода.

Быстренько ополоснувшись, я закутываюсь в большое белое полотенце. Не давая ему повода вломиться ко мне и увидеть меня жалкую, пришибленную и слабую, в самых растрепанных чувствах. Я не предоставлю ему такую радость! Не дождется!

Распахиваю дверь и встречаюсь со злыми чёрным глазами. Хм, напугал! Тоже мне, смерть на крыльях… Спасибо, что хоть белье надел. Вложила в свой взгляд все свое равнодушие, на которое только была способна и пошла в спальню. Мне не хотелось, чтобы он знал какие смятие и тревогу вперемешку с ненавистью вызывает во вне. Лучше пусть будет безразличие. И он непременно оставит меня в покое.

– Маша, что происходит? – схватил за локоть, разворачивая меня к себе лицом, сказал Макс и хмурясь добавил, – Почему ты такая холодная? Ты что под ледяной водой стояла?

Глава 20

– Почему ты молчишь? – встряхнув меня, Макс подошёл ещё ближе. А я почувствовала, как у меня снова началась тахикардия. От злости и ненависти. Да. Именно так. Других причин ведь не может быть?

– Я молчу? Макс, ты… Просто оставь меня, – я упрямо вскинула голову вверх и твёрдо выдержала немую черную бурю. Не сейчас. Я ничего не хочу ему объяснять. Да и не я должна объясняться.

Он меня медленно отпустил. Я выключила свет и легла, отвернувшись от него.

Как ни странно, но я быстро уснула, хоть и была вновь окутана щупальцами тирана, которому до фени все мои трепыхания во имя свободы. Чтоб тебя…

Проснулась я как обычно… одна. Даже успела мелькнуть мысль, что это все фантасмагория, нереальность, иллюзия моего больного сонного воображения. Нет и не было ничего, если бы не… его запах на подушке, на простыне, на мне. Ругнувшись, поплелась в душ.

Проходя на кухню, я не смогла подавить разочарованного вздоха, замечая Макса за обеденным столом с чашкой кофе и ноутбуком. Ещё и переодеться успел. Наш пострел, везде… Не буду углубляться в рассуждения, где он там поспел. Я и так не в духе.

– Доброе утро, – посмотрел на меня долгим и внимательным взглядом.

– Доброе, – не глядя на него буркнул я. И включила чайник, намереваясь заварить мой любимый чёрный чай с бергамотом.

– Ты по утрам всегда такая злая? Или это я не доработал?

Вспыхнув вмиг, я кинула на него гневный взгляд встречая спокойную и непоколебимую стопроцентную уверенность в своей неотразимости.

Ну вот зачем ты это сказал? Не мог промолчать?

Что ж, значит так?! Ну ладно!

– Бывало и лучше, – стараясь, как можно спокойнее ответила я и посмотрела на вроде бы внешне невозмутимого Макса. Но мне показалось, что я слышала скрип его зубов. И меня охватило жалобное и неизбежное ожидание под дамокловым мечом. Но виду я не подала, в тайне надеясь, что женщин он не бьёт.

Нарочито медленно он подошёл ко мне вплотную и, чуть наклонившись, прямо посмотрел в мои глаза. Сразу захотелось убежать и скрыться под чужим именем на другом материке. Мне казалось, что молчал Макс целую вечность, сверля меня злым взглядом.

А меня изнутри всю потряхивало и в горле застрял нервный ком, мешающий спокойно дышать. Но взгляд его я выдержала.

– Что ж ты тогда сегодня ночью, подо мной, напрочь забыла о своём женишке? – он говорил очень тихо, но я слышала малейшую сменяющуюся интонацию его голоса, что заставлял меня гореть от стыда, злости и…

– Это вообще не твоё дело! – гневно прошипела я и отошла к окну. Лишь бы быть чуть дальше от него. И начать дышать чуть глубже.

– Не моё, – недобро хмыкнул он. – Но твой женишок определённо должен…

– Что тебе нужно от меня? Получил свою дозу удовольствия. Всё. Свободен! – ощетинилась я, уповая на то, что лучшая защита – это нападение.

– Свободен? Теперь нет. И ты тоже, – сказал он, садясь на диван. Спокойно обвел глазами комнату и остановил взгляд на фото в рамке на стене, где я обнимаю маленькую смеющуюся девочку с синими глазами.

– Почему ты не сказала ему? – после минутного молчания спросил.

– Что и кому я должна была сказать? Послушай, тебе правда пора! Я тороплюсь, – не успела проговорить, как входная дверь открылась и дочь кинулась на меня с воплями:

– Мамочка, пливет! Я скучала! Ой, а это кто? – заметив незнакомого мужчину, дочь стушевалась и молча уставилась на нас.

– Привет, милая! А дядя уже уходит, – поцеловав дочь и погладив по голове, я прямо посмотрела ему в глаза.

– Всё, что я сказал в силе. Не забывай об этом. К разговору мы ещё вернемся, – твёрдо и спокойно, впрочем, как всегда, сказал Макс.

– Привет! А мы… – заходя следом Ритуля, мягко говоря, обалдевшим взглядом уставилась на моего незваного гостя, и кое-как оторвав от него глаза, впилась в меня огромным вопросительным взором и вскинутыми вверх бровями. Наконец совладав со своими немыми противоречивыми вопросами, она наимилейше улыбнулась Максу и приторно-сладким голосом пропела: – Здра-а-авствуйте! А я Маргарита. Сестра Марии. Маша, может ты представишь мне своего УТРЕННОГО гостя? – это паразитка специально издевается. – Или может быть?…

– Рита! Познакомься, это Максим. Мой… старый знакомый, – быстро перебивая её. Я не знала, что мне сказать и как остудить пыл сестры.

– Маша, ну что ты говоришь? Какой же он старый? – с упреком и озорством, глядя на меня, она повернулась к Арскому и с мягкой улыбкой продолжила: – Очень приятно! Составите нам компанию за завтраком?

Открыв рот, я уже хотела возразить, но Макс меня опередил.

– Было приятно познакомиться! Благодарю, но меня уже радушная хозяйка напоила кофе. Мне пора.

Максим взял ноутбук со стола и со словами "Всего доброго" покинул мою квартиру. Наконец-то! Можно выдохнуть. Но как только я перевела взгляд на Марго, я застонала в голос и пошла искать дочь, намереваясь сбежать от ее допроса с пристрастиями.

– Алисочка, мой сладкий апельсинчик, пойдём ручки помоем?

– Ты же понимаешь, что я не оставлю тебя в покое, – донесся мне в спину, смеющийся голос младшей сестры.

Сидя за накрытым столом и завтракая, я как можно дольше оттягивала ненавистную мне тему, больше уделяя внимания дочери. А Ритулик только ухмылялась и терпеливо ждала.

– Малышка, а чем вы вчера занимались? – помогая дочери есть овсяную кашу, я как могла, тянула резину.

– Мы с тётей Лигиной иглали в кукольный домик. Сказку читала.

– А какую сказку?

– Про Белоснежку и гномов. Мамочка, я больше не буду, – наспех вытерев ротик салфеткой, коза-дереза поскакала в свою комнату, по дороге прихватив мой телефон. Интересно, где она его нашла? Я ведь не видела.

– Ещё чаю? – вскинув голову, я посмотрела в лукаво улыбающееся лицо.

– Вот на такого мужчину я бы… положилась, – выдала сестра, проигнорировав мой вопрос, искоса поглядывая на меня.

Зыркнув в её сторону, я предпочла промолчать.

– Ну расскажи мне уже всё! И давно Вы? Подожди, ты же вчера на свидание с недоделанным айтишником пошла? А как так получилось?

– Марго, я же просила не называть его так!

– Ну а при чем здесь я? Это ведь он о себе создал такое впечатление. Не то что Максим, – закатив глаза томно сказала Рита. – Вот это мужчина! Так что между вами?

– Ничего, – не глядя на неё, ответила я.

Да, я знаю, что обманывать не хорошо и все такое. Но я правда так считала. Между нами нет ничего. А то, что было несколько часов назад, так это просто временное помутнение рассудка, мимолетное сумасшествие, эфемерное отемнение моего ума на фоне пережитого психоза. Вот и все! Было и прошло. И больше не должно повториться.

– То есть я могу на него… положиться? И ты будешь не против? – она смотрела на меня каким-то странным взглядом, словно так и хотела уличить во лжи.

– Полностью, – сказала вроде твёрдо и спокойно, но почувствовала внезапный прилив злости и раздражения. Схватила полупустую чашку, в надежде скрыть свои эмоции, и пошла мыть. Блин, и чего я так завелась-то?

– Как только пропсихуешься, надеть что-нибудь с горлышком. И да, я тебя понимаю, у него ооочеень сексуальная борода. Она ему невероятно идёт! О Божеее, какооой мужчииина, я хочууу от тебя сыыына…

Вспыхнув до корней волос, я гневно зыркнула в спину удаляющейся и весело напевающей Марго. Подошла к зеркалу, и наклонив чуть в бок шею, шёпотом выругалась, рассматривая бардовые следы, точечные царапины и раздражение на коже.

Глава 21

– Алиса, может мы пойдём домой? Ужинать пора, – позвала я дочь, которая резво и весело уже в сотый раз съезжала с горки на детской площадки вблизи нашего дома.

– Ещё тли лаза, – забавно крикнула моя куколка и с ликующим визгом съехала вниз.

Меня отвлек от наблюдения за моей непоседой громкий вызов мобильного. Илья.

– Илья, здравствуй! Я тебе звонила, но ты не ответил. Как ты? – мне было неуютно с ним говорить, после вчерашней некрасивой сцены и я никак не могла найти подходящих слов. Да и не только сцена около ресторана мучила мою совесть, если быть честной… Ведь виноват не только неадекватный Макс, но и я. Не будь рядом меня, то все бы обошлось…

– Нормально. Ночь в стационаре провел. Днём отпустили. Что он тебе сделал? Кто он? Он… отец Алисы? – его голос был очень странным, бесцветным и абсолютно холодным. Мне захотелось поежиться и я обняла себя за плечи. Он никогда прежде не разговаривал так со мной. Хотя его тоже можно понять, ситуация не из приятных.

– Эээ… Илья, все нормально. Я бы хотела лично поговорить. Не по телефону, – слова мне давались с трудом.

– Ладно, я приеду, как только смогу.

Облегчённо выдохнув, я обрадовалась небольшой передышка перед непростым разговором.

– Алиса? – позвала я дочь, лихорадочно ища глазами по площадке и чужим детям. Но её нигде не было. Я никак не могла найти свою девочку в синем платьице в белый горошек и серой курточке. Она же только что взбиралась на горку… Я подскочила и оббежала площадку, нервно выкрикивая "Алиса".

Паника накрыла с головой. Волна тошноты захлестнула, не давая дышать свободно. Руки и ноги задрожали в предчувствии всего самого ужасного, плохого и непоправимого…

Я истерично металась из стороны в сторону, пока не увидела идущего… Макса с Алисой на руках в мою сторону и весело о чем-то переговаривающихся.

Подлетела к нем, на ходу выхватывая дочь из цепких рук. И крепко прижав к себе, вдохнула самый родной и любимый запах на свете, унимая бешено бьющиеся сердце. Перевела взгляд в спокойные карие глаза и со злостью прошептала:

– Больше никогда так не делай!

Мой выпад агрессии он встретил выдержано и задумчиво.

– Мамочка, а мой дядя обещал отвести нас в зоопалк, – весело щебетала мое сокровище.

Выгнув бровь я зыркнула на Макса, и поцеловав дочь в макушку, ответила:

– Сладкий апельсинчик, мы с тобой обязательно сходим в зоопарк, можем даже завтра, если погода будет хорошая.

Возвращаясь с дочерью на руках к скамейке, и закидывая на плечо сумку, я пошла домой, затылком и всей кожей чувствуя на себе его едкий взгляд карих глаз.