Текст книги "Остров искупления (ЛП)"

Автор книги: Л. Данбар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

– Просто дай мне умереть. – Так прижал меня к своей груди, и мы погрузились в воду полностью. Он пропустил руку через мои волосы. Это прохладное прикосновение было спасительным для моей гудящей головы.

– Ты не умрешь.

– Я хочу, – промямлила в ответ. Боль в моей скуле заставила голову раскалываться пополам. Все тело болело в таких местах, о существовании которых я даже не знала.

– Не говори так. Я не верю тебе. Ты бы не была на этом богом забытом острове и не пыталась бы заслужить прощение, если хочешь умереть. Я не хочу слышать это. – Тон был резким, он прижал меня крепче к себе, как будто физическое давление могло избавить меня от таких мыслей. Я поморщилась. Никто не заботится обо мне. Эксперимент провалился с его появлением. Нет смысла больше жить.

– Держись, – сказал он и поднял меня, моя кожа болела от утраты прохладной воды. Тело опять горело. Так поставил меня на ноги, но колени подогнулись, и он подхватил меня снова.

– Черт, – прошептал он, и после мое тело укрыло что-то мягкое и теплое, как простынь.

– Не сдавайся, – скомандовал парень и снова поднял меня на руки. Я опять в его руках, он снова нес меня. Я не имела понятия, куда он идет, и мир перестал существовать.

***

– Пей, – сказал Так.

Привёл меня в сидячее положение; было тепло, было слишком тепло. Что-то теплое коснулось моих губ, и я открыла рот – не могла жевать. Не хотела пить. Я подавилась жидкостью, а потом почувствовала что-то еще около зубов.

– Мы сделаем это по-моему, мышка, – сказал он, и спазм прошел через горло. Мой язык боролся с таблетками за зубами. Сердцебиение росло, и нахлынули воспоминания. Мои глаза открылись, яркий свет слепил, я отшатнулась, и ложка, которая была возле губ, так и зависла в воздухе. Я шлепнулась назад, и моя голова загудела.

– Господи, успокойся! – рявкнул он. Жидкость полилась по моей майке, и ложка упала на постель.

– Нет, – проворчал он. – Глотай! – Его палец давил на мои губы, пока я больше не могла сопротивляться, парень протолкнул таблетки к моему горлу, и я укусила его за палец.

– Черт, мышка, – воскликнул Так, вытаскивая свой указательный палец из моего рта.

Моя голова откинулась назад, я продолжала толкать руками его в грудь, его ладонь давила на мою шею, и в голове поселился страх. Ноги начали пинать его, я прижала одну руку к его запястью, а другой продолжила толкать.

– Перестань бороться со мной, – возразил он и отпустил мою шею. – Это лекарство от простуды, глотай. И тебе нужно выпить что-то, все что угодно. – Была пауза, и его голос сломался. – Пожалуйста.

Я замерла, и подняла глаза на него. Его глаза была закрыты в беззвучной просьбе, пока он качал головой. Я облила сама себя. Я подняла ослабевшую руку и провела по мокрому пятну на моей рубашке. Его голова наклонилась, и он посмотрел на меня.

– Я найду тебе новую рубашку. – Он встал с паллета, на котором лежал матрас и открытый спальный мешок. Простынь была на моих ногах, и я посмотрела на себя. Все мои телодвижения вымотали меня, так что решила обратно. Моя голова утопла в подушке, и я окунулась в комфорт.

– Я переодену тебя. – Он потянулся у верхних пуговиц моей рубашки, я остановила его. – Я бы пообещал не смотреть, но уже все видел, – дразнил он, я снова ударила его по руке.

– Я могу сделать это сама, – прошептала, задыхаясь.

– Я просто пытаюсь помочь, – повысил он голос, я перестала сопротивляться и ослабила захват на его запястье.

Это не было чувственно, но я держалась за него, чтобы не сбежать, чтобы мое тело оставалось в горизонтальном положении. Мы молчали около минуты, он смотрел мне в глаза, и я держалась за его запястье. После чего я все-таки села и позволила себя переодеть. Ему хватило порядочности, чтобы не смотреть на мое тело и переодеть меня. Это переодевание отняло все мои силы, и я упала на подушку.

– Тебе нужно выпить что-нибудь. Хоть немного. – Я кивнула и позволила поддерживать свою голову, затем сделала несколько глотков воды. Я наклонила голову слишком быстро, и вода потекла по моей челюсти и вниз к рубашке. Он нежно вытер струйку воды с моей челюсти и ключицы.

– Попытайся поспать, я буду здесь.

Вот именно этого я и боялась, но мгновенно провалилась в сон.

***

Я проснулась и села, чувствуя чужую руку на бедре. Повернув голову, обнаружила Така рядом со мной на матрасе. Посмотрев вниз на себя, поняла, что на мне не моя рубашка, она больше на два размера и сползла с плеча.

– Привет, – его хриплый ото сна голос был очень соблазнителен. Он прочистил горло. – Ты очнулась, – подразнил он.

Я пялилась на него с минуту. Он лежал рядом на подушке. Когда я отвернулась от него, Так сел и пропустил руку через свою отросшую шевелюру. Зеленые глаза сверкали в темноте. Растительность на его лице была неровной. Мои глаза сосредоточились на его губах.

– Мне нужно идти, – сказала я, но Так поднял руку и остановил меня.

– Только не начинай опять. – Я моргнула в замешательстве.

– Ты умоляла меня дать тебе умереть, забрать домой и много всего. Ты никуда не пойдешь. – Мой язык потяжелел во рту, и я почувствовала ужасный вкус.

– Я так хочу пить.

К моему удивлению, его лицо прояснилось, и на нем растянулась огромная улыбка. Я подняла бровь в немом вопросе, но он не обратил на это внимания и встал с кровати. Так вернулся очень быстро с чашкой воды.

– Пей, маленькими глотками. Мы же не хотим, чтобы ты заболела опять. – Его улыбка немного померкла, но все равно осталась дразнящей. – Ты лучше себя чувствуешь, детка?

Его рука прикоснулась в нежнейшем жесте к моему лицу, и я отшатнулась.

– Прости, – пробормотал он. Я сделала еще несколько маленьких глотков, вода была теплой, но освежающей. Все еще было ощущение, что в моем рту кот нагадил.

– Ты сможешь съесть что-нибудь? – Я покачала головой, подтянула ноги, лихорадки больше не было. Он забрал чашу из моих рук и перелез через меня. Я посмотрела на открытую палатку, на темноту за ней.

– Даже не думай об этом, – проворчал он, укладываясь возле меня, его рука лежала у основания моей спины. – Ложись обратно.

На автопилоте я сделала так, как он сказал, отвернулась от него, но его рука легла на мое бедро.

– Ты очень больна, ты уверена, что змея не укусила тебя?

Я покачала головой.

– Это был один самых жутких моментов в моей жизни, – пробормотал он, его дыхание щекотало шею. Мои волосы были завязаны в пучок и перевязаны банданой, но я не помню того, как это произошло.

– Но увидеть тебя на земле, среди джунглей, среди… – Так затих и затем сглотнул. – Я подумал, что вот и все, – он понизил голос, – я подумал, что потерял тебя.

– Почему ты был там? – мой голос хрипел из-за болезни.

– Я чувствовал себя виноватым после нашего с тобой разговора на берегу, хотел извиниться за свое отношение. – Мы оба вздохнули с облегчением. Его голос дрожал, и он был действительно удивлен тому, что говорил.

– Мне жаль, – слова были сказаны так тихо, что я не уверена, что Так вообще что-то сказал. Рука с моего бедра скользнула к животу. Теперь была моя очередь поворачиваться к нему, но он проигнорировал мой жест и прижал меня теснее к себе. Спиной прижалась к его груди, его рука медленно начала подниматься выше.

– Мне жаль, – прошептал он, и его дыхание щекотало маленькие волоски на моей шее.

Его рука продолжила свое путешествие и легла прямо на сердце, которое пустилось вскачь, и он мог это чувствовать через рубашку.

– Мне жаль, – сказал парень снова, его губы на моей шее послали стадо мурашек по спине. Он раскинул пальцы веером. Начиная с его локтя, мои трясущиеся пальцы проложили свой путь. Кончиками я прошлась по довольно жестким волоскам на его руке и положила свою руку на его. Он растопырил пальцы еще больше и мои проскользнули между его. Соединяя наши руки, он прижал меня еще теснее к себе. Слеза скатилась из уголка и покатилась по носу. Он щекотал лицо, но я не хотела размыкать наши руки.

– Мне так жаль, – прошептал Так снова.

Глава 13.

День 30

Так

Я проснулся от приближающегося звука моторной лодки. Когда приподнялся на локте, мотор стих. Посмотрел вниз и увидел все еще спящую Джулиет, которая обнимала мои руки. Не подумав, я нагнулся и поцеловал ее в ухо.

– Не двигайся.

Ее дыхание сбилось, и глаза открылись. Она повернулась ко мне лицом, и я отодвинулся так, чтобы наши лица не столкнулись нос к носу.

– Гарви и Колтон здесь. – Я убрал руку, которая обнимала ее, и она отодвинулась в ту же секунду, ближе к углу палатки.

– Что такое? – прошептал я и потянулся к ней. Она отшатнулась от меня и покачала головой.

– Кто такие Гарви и Колтон?

– Гарви мой куратор, а Колтон его сын. Они не знают, что ты здесь. – Джулиет кивнула, дав понять, что услышала меня, но в ее глазах понимания не было.

– Послушай, позволь мне разобраться с ними, затем я вернусь и все тебе объясню. Просто оставайся в палатке. Не позволяй им увидеть себя.

Я пытался наощупь найти на полу палатки что-то, что можно было бы одеть. Я не спал днями и потерял чувство времени, единственное, предполагал, что сейчас около полудня и конец месяца, а это значит, что прибыло двухнедельное снабжение.

Я надел свежую футболку, направился к выходу из палатки и обернулся уже на выходе.

– Ты в порядке, мышка? – Я нахмурил лоб в беспокойстве о ней. Видел, как она забилась в угол палатки. Ее широко открытые глаза, полные испуга, сфокусировались на мне. Я хотел бы вернуться в кровать и убедить ее в том, что ей нечего бояться, но также не мог рисковать и позволить Гарви и Колтону найти ее здесь.

Это было изгнание, и наказание включало одиночество. Не хотел, чтобы они узнали, что я нарушил правила. Все началось с того, что две недели назад я убеждал их, что она существует, но теперь не хотел делиться ею. Я вышел из палатки, когда Гарви и Колтон шли по берегу, и у каждого в руках было по коробке.

– А знаешь, ты мог бы встретить нас и помочь нести твои же припасы, – проверещал Колтон.

– Да, а ты можешь пойти к черту! – пробормотал я.

С первого момента, когда мы познакомились с Колтоном, ему было плевать на меня, ну а мне он не нравился. Нахальный, самоуверенный парень из маленького городка, еще и пытался умничать; мне не нравилось, как он ко мне относился. Он явно считал, что лучше меня, хотя ему и предложить-то нечего. Мне хотелось стереть эту ухмылку с его лица каждый раз, когда мы сидели и обсуждали последствия моего поступка. По обычаю коренных индейцев мы передавали «говорящую палочку» по кругу, и каждый раз я хотел засунуть ее ему в зад.

И сегодня хотел, чтобы он уехал как можно быстрее. Я забрал у него коробку и поставил ее снаружи палатки. Так же быстро забрал коробку из рук Гарви. Как и в прошлый визит, мужчина сел на поваленное дерево возле кострища.

– Что ты делал эти две недели?

И как я мог сказать, что делал? Я трахнул ее, спас ее и заботился о ней. Заботился о ней, разве? Мне все не нравилась мысль о том, что же она сделала, чтобы оказаться на этом острове. И странно, но я больше не хотел умолять Гарви забрать меня отсюда. Не хотел говорить о ней. Все, что я хотел, так это увидеть ту улыбку, которую лицезрел несколько дней назад. Сначала она выглядела бесстрашной, в следующую секунду была в ужасе. И я хотел изменить это.

– Я читал, – соврал я. – И писал, немного.

Я даже делал упражнения, а не только заботился о Джулиет. Колтон посмотрел на меня глазами полными неверия, а Гарви кивнул – это единственная похвала.

– Ты все еще зол? – спросил меня Гарви, и вопрос напугал меня.

– Конечно я все еще зол, – выпалил я, слишком быстро, чтобы понять, что вопрос был ловушкой.

По правде говоря, я не был так зол, как это было в прошлом. Я даже исследовал свою душу, по большей части по поводу Рика, и каким другом он был. Не могу сказать, что я был в его тени, мы оба одинаково жаждали внимания, но он всегда был на шаг впереди меня, раздвигал границы дозволенного. И он зашел слишком далеко с Джулиет. Я вздрогнул, когда подумал о нем, о блеске в его глазах, когда Рик взял ее, и о потере в ее взгляде, когда она сдалась. До сих пор не могу поверить своим мыслям в тот злополучный момент, что это было именно то, что я хотел делать.

– Тебе нужно танцевать, – ворвался Гарви в мои мысли.

– Чего? – нахмурился я.

– Тебе нужно стать одним целым с природой. Выбери животное. Воссоздай его поведение, и подумай, чему ты у него можешь научиться.

– Я, бл*ть, не танцую, – сказал я громче, добавив смех.

– Решай сам, – сказал Гарви, вставая с дерева.

– У тебя все еще галлюцинации, ты видишь девушку? – издевательски добавил Колтон.

– Я не собираюсь ругаться с тобой о девушке, – проворчал я.

Брови Гарви взлетели вверх, а на его тонких губах растянулась маленькая улыбка. Хруст в кустах слева от нас отвлек нас от обсуждения Джулиет. И я повернулся к палатке. Я сжал челюсть, когда услышал грохот.

– Что это было? – спросил Колтон, сворачивая от кустов к моей палатке. Я встал прямо перед ним, преграждая его путь.

– Я уверен, ничего такого.

– Что ты прячешь? – Он сузил свои черные глаза.

– Ничего.

Слова застряли в горле, когда мы снова услышали треск в кустах. Я снова посмотрел мимо Колтона на палатку. Маленькая стая птиц вылетела из деревьев по правую руку от нас, хоть как-то объясняя шум в кустах. Колтон открыл палатку, прежде чем я успел среагировать. Он стоял у входа, пялясь внутрь. Я подошел и заглянул через его протянутую руку, которая удерживала полы. Мои плечи опустились от облегчения. Не осталось и следа присутствия Джулиет – кровать была застелена, чашки с водой не было, как и ее вещей. Но также во мне зародилось беспокойство. Куда она исчезла?

День 30

Джулиет

Я улыбнулась Лилиан, надеясь, что дрожь в руках и натянутая улыбка не выдадут меня. Она уже была обеспокоена моим питанием. Я же беспокоилась, как бы не сойти с ума. Если расскажу, что у меня была тропическая лихорадка, она может прекратить эксперимент. Одним из условий было то, что все удобства цивилизованного мира остаются, так что не было причин не иметь лекарств от головы или от лихорадки. Так, должно быть, нашел мою заначку. Он заставил меня проглотить таблетки, чтобы мне стало лучше. Эта мысль смягчила мою натянутую улыбку, пока Лилиан стояла под моим домиком.

– Мне не хватало тебя в доме. Где ты была?

– Я купалась, – соврала я, потому что это было единственной правдоподобной причиной моим мокрым волосам. Слишком большая футболка Така спадала с одного плеча и доходила мне до колен. Я пахла, как он – мужчиной и солнцезащитным кремом.

– Чья это футболка? – Ее глаза сузились, и на губах растянулась улыбка.

– Моего дяди, – сказала я слишком быстро.

Лилиан знала меня слишком хорошо, чтобы поверить, что я оставлю его вещь себе. Я даже не хотела, чтобы он присутствовал на слушании или в процессе реабилитации, но обязательно нужен был родственник – свидетель того, что я принимаю условия программы. Не хотела его видеть точно так же, как и он не хотел быть там, но как единственный мой родственник, он обязан был присутствовать. Если я умру, нужен кто-то, кто заберет тело. Посмеялась над этим пунктом в контракте, потому что он скорее даст мне сгнить, нежели заберет мое тело.

В ее глазах встал вопрос, но потом взгляд сфокусировался на моем лице.

– Ты выглядишь больной. – Это был не комплимент, а скорее обвинение. Лилиан была обеспокоена.

Она знает, что я перестала есть после случившегося. Голодание – последствие депрессии, и женщина боялась, что эксперимент будет перебором. Как бы обеспокоена она ни была, но она довела мое дело до реабилитации, и боялась, что, если я останусь в одиночестве, может случиться рецидив. Но я не одна, так что и рецидива быть не может.

– Мне немного не здоровилось, – сказала я, пытаясь убедить ее широкой улыбкой. Рассказ о Таке крутился у меня на кончике языка, информация буквально просачивалась сквозь зубы. У меня так много вопросов и эмоций. Меня смутило его внимание ко мне во время болезни, я была благодарна за мое спасение от змеи, но все еще опасалась, что он хочет отомстить мне. Рик хотел. Почему же Так не захотел бы?

Одна вещь, которую я заметила в Таке, несмотря на «мне все должны» и «я лучшее, что может с тобой случиться» – это грусть в его глазах и легкая паника. Он не любил быть один, но также не доверял себе, чтобы признаться в этом. Я хотела поверить в его извинения прошлой ночью, они были глубже, чем то «извини», которое он сказал, когда затолкал мне лекарства в горло и заставил спать с ним. В любом случае, я не могла быть на сто процентов уверена. Я не доверяла ему.

– Тебе нужно уехать? – спросила Лилиан. – Мы бы могли пересмотреть твой план.

– Нет, – ответила я слишком быстро.

Меня признали виновной в непредумышленном убийстве. Иронично, Брендон пришел на мою защиту, видел мою реакцию в баре. Он только вошел, когда Рик потянулся ко мне и спросил, понравилось ли мне то, что он сделал. И когда я его ударила, Брендон незамедлительно стал утверждать, что это была самозащита, и меня осудили за не такое тяжкое преступление.

– Вот, что я скажу, – шептал он, после того как вызвал полицию, а кровь все еще стекала по моей руке. Поскольку в тот вечер я шла в бар не с намерением убивать Рика, то его близость была угрозой моему здравомыслию. А запись мистическим образом появилась в течение процесса, и его разоблачили. Защита хотела доказать, что у меня был мотив. А прокурор доказал, что преступление, которое предшествовало этому, осталось безнаказанным. Двух мужчин было видно на записи. И дальше следствие пошло в другую сторону. Вмешательство Брендона в ту вечеринку-посвящение длилось достаточно долго, чтобы доказать намерения Рика. К тому моменту мои мысли поутихли, и я смирилась.

Мое тело дрожало, несмотря на жару, мне было холодно. Жар не мог вернуться снова, я была истощена. Лилиан подозрительно смотрела на меня.

– Все в порядке, ты в безопасности? – странный вопрос, с учетом того, что это Лилиан меня убеждала, что здесь безопасно.

Я кивнула в ответ. По какой-то причине я не чувствовала угрозы. После того, как Так заботился обо мне, я не готова уезжать. Странно, но чувствовала себя защищенной на острове. Лилиан давала мне выход, но я хотела продолжить эксперимент. Хотела знать, куда заведет меня остров.

– Я в порядке, немного устала и небольшая слабость. – Мои пальцы дрожали, когда я протянула их Лилиан.

– Твой домик выглядел так, как будто по нему прошелся ураган, – улыбнулась Лилиан, успокаивая меня своей заботой. – Мы с Франко убрали его, давай ты вернешься в кровать. Я хочу понаблюдать за тобой.

Она мягко подтолкнула меня к кровати, и я последовала ее предложению, позволяя опекать меня.

***

Лилиан решила остаться на ночь. Франко – капитан лодки – разбил палатку внизу, Лилиан же расположилась в кресле возле моей кровати. Она обтерла меня и дала жаропонижающее. Затем сделала мне бульон и накормила меня. Слезы навернулись на глаза, когда вспомнила, как мама делала то же самое, когда я была маленькой и болела. А потом вспомнила о Таке и его попытках заставить меня пить из ложки. Я улыбнулась этой мысли.

– Приятные сны? – спросила Лилиан, пялясь на меня. – Ты отключилась на какое-то время. И куда же тебя отнесло?

И опять же, желание рассказать о Таке – он был абсолютно другим, в отличие от мужчины в клубе, который затыкал мой рот. Но я не хотела быть обманутой. Так на острове и Так из клуба «The Front Door» были одним и тем же человеком.

– Просто вспомнила свою мать, – мягко сказала я. Лилиан улыбнулась, ее глаза лучились добротой и симпатией.

– Моя мать называла жизнь приключением, – сказала она. – Она научила меня исследовать все. И всех, – усмехнулась и подмигнула.

Я слышала подобные вещи от Лилиан прежде. Пока моим идеалом была Маргарет Мид (прим.: Маргарет Мид – американский антрополог, известная исследованиями социализации детей в Полинезии), ее идеалом была ее мать – еще один известный антрополог, который изучал ныне живущих людей, а не самоанцев. Обе женщины опережали свое время без предвзятости к разным полам и роли женщины в обществе.

– Я тут провела внутреннее исследование. – Пыталась разобраться глубоко в своей душе.

Была ли я зла на Рика или на саму себя? При любых обстоятельствах нет оправданий такому человеку, как Рик Фонтейн, но, с другой стороны, я была зла на саму себя за то, что позволила так себя поймать. Нет, значит, нет, и это аксиома. Но всю мою жизнь я сторонилась мужчин и с осторожностью относилась к своему окружению. Но моя оборона пала той ночью, и знаю, что меня отвлекло.

– Отдохни, милая, – проговорила Лилиан, но я действительно много спала ранее.

Пришло время проснуться и взять свою жизнь в руки. Мне нужно завершить пребывание на этом острове и вернуться в реальность.

Глава 14.

День 33

Так

– Спасибо, черт побери, – пробормотал я, когда пересек скалистый выступ и увидел, как она переходит пруд. Джулиет прошла под водопадом, исчезла на секунду и появилась снова, чтобы встать под него. Запрокидывая голову назад, она подняла ее навстречу солнцу, струящемуся через кроны деревьев. Просто вид, как она спокойно перемещается, заставил мое сердце пропустить удар.

Вода была ей по пояс, и грудь была выставлена напоказ. Соски затвердели от воды, и это заставило мой рот наполниться слюной. Я снял ботинки и начал раздеваться. Ее глаза открылись и встретились с моим голодным взглядом. Кровь побежала по венам еще быстрей – видеть ее голое тело стало для меня зависимостью. Она опустилась глубже в воду, наблюдая за мной, встречая мой взгляд. Снимая свои штаны, я спустился вниз по камням и зашел в пруд.

– Какого черта так холодно? – прокричал я, встречая ее глаза и отражение солнца в них. – Как ты вообще можешь тут находиться? – Я продолжил идти вперед, все больше погружаясь, думая, что наверняка мой член просто скукожится и замерзнет.

– Ты привыкнешь, – ответила она, разводя руки и посылая рябь по воде вокруг себя, там, где пыталась спрятаться в воде.

Я шел все дальше, вдыхая полной грудью, чтобы выпустить ту дрожь, которая пробирала все тело. Когда вода стала выше бедер, я опустился на колени и погрузился в воду полностью. Холод сковал легкие, я вынырнул из воды и обнаружил, что она стоит еще ближе ко мне. Я откинул волосы назад, и она засмеялась. Этот звук остановил меня. Губы растянулись в ответной улыбке. Звук был приятным, и мое тело уже привыкло к прохладе воды. Я скопировал ее позу – и вода покрывала мои плечи, – вытянув руки и запуская рябь по воде.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил я, фокусируясь на темных кругах у нее под глазами, они почти исчезли.

– Намного лучше, спасибо. – Джулиет закусила губу, сдерживая улыбку, и мои губы растянусь в ответной.

Мальчишеское чувство неловкости наполнило меня, но я не мог отвести от нее глаз. Мы пялились друг на друга, пока я не задал вопрос, который вертелся на языке:

– Я хотел увидеть тебя, но кто-то спал возле твоего домика. Кто это был? – Сам вопрос вышел грубее, чем я думал, и ревность заструилась по венам. Странно, но мысль о том, что о ней заботился другой мужчина, мне не нравилась.

– Это Франко, водитель Лилиан. – Она замолчала, поднимая бровь и спрашивая, нужны ли мне подробности. – Лилиан – это мой научный руководитель и куратор. – Ее ответ выбил меня из колеи. Она совершеннолетняя? Она выглядит юной, но не настолько.

– Сколько тебе лет?

– Двадцать пять, – ответила Джулиет, толкая воду вокруг себя руками. Я кивнул.

– Гарви мой куратор. Он и его сын Колтон навещают меня каждые пятнадцать дней. И мне двадцать семь, если что.

Между нами возникла пауза, только вода плескалась вокруг нас. Я заметил, что мы становимся все ближе друг к другу, нежели, когда зашел в воду.

– Ты не сказал им обо мне? – спросила она, и я покачал головой. Она перевела глаза на скалистый берег пруда.

– Почему? Почему нет? – То, как тихо она задавала этот вопрос, поразило меня. Джулиет думала, что я прячу ее, что она мой секрет?

– Я не хочу делиться тобой с ними, – ответил я, даже не задумываясь, признавая больше того, в чем был готов признаться сам себе.

– Но ты… – Джулиет остановилась. Она бросила мне в лицо то, что я сделал с ней ранее. Ее слова задели меня, и да, я заслужил эту пощечину. Ближе подошел к ней.

– Не так, – сказал я.

– Я не имела в виду… – она пыталась обороняться.

– Да, именно это ты имела в виду, – заметил я, пропуская мокрую руку через волосы.

– Что насчет тебя? Лилиан знает обо мне? А Франко? – выплюнул я его имя, подогревая свою ревность. Разместившись у нее под деревом, он казался огромным, словно живет в джунглях и сражается с аллигаторами.

Девушка медленно улыбнулась, и я буквально задохнулся. Она была такой красивой.

– Нет, я не сказала им о тебе. – Хотел спросить, почему нет, но мне стал безразличен ее ответ.

Мы подбирались все ближе друг к другу, так близко, что наши руки могли соприкасаться.

– Расскажи мне больше о Лилиан. Ты сказала научный руководитель, ты учишься?

– Я учусь на антрополога. Работаю над магистерской степенью. Ну, или… работа… пока… – недосказанная информация повисла меду нами. – В любом случае, Лилиан подумала, что это будет очень кстати для полевого изучения. Так же, как и время разобраться в себе.

Я кивнул в понимание.

– Я работал в нашей семейной компании. «Корбин Индастриз» не были против, и мой отец исследовал их предложение и решил, что мне это пойдет на пользу. «Ты думаешь, что тебе все дозволено», говорил он, – сарказм сочился из моих слов, когда я пародировал отца, но она засмеялась. Ее смех разносился по всему озеру и камням, окружающим нас.

– Ты думаешь, что это смешно? – Я потянулся к плечу Джулиет, чтобы шутливо окунуть ее, но потом передумал. Пропустил руку сквозь ее волосы и заправил их за ухо. Ее смех затих, и глаза широко распахнулись. Наши лица были в паре сантиметров друг от друга, а колени столкнулись под водой.

– Расскажи мне больше о Лилиан или о своей семье. Ты говорила, что у тебя нет никого. Что случилось?

В ее глазах закралась грусть, прежде чем она заговорила:

– Мои родители умерли, когда я была в восьмом классе. Всю старшую школу я жила с дядей. Было нелегко, и я действительно много трудилась, чтобы попасть в колледж.

– Что именно было нелегко? Жить с ним или работать?

– И то, и другое. – Джулиет опустила глаза, и моя рука прошлась по ее челюсти. Я видел, что больше она мне не расскажет.

– Почему ты была в «The Front Door»? – И этот вопрос подтвердил мои сомнения насчет ее доверия по отношению ко мне. Ее губы вытянулись в линию, и напряжение, исходившее от нее, говорило мне, что она не будет разговаривать об этом. Я позволил вопросу повиснуть в воздухе и решил рассказать о себе.

– Я думаю, что мне доставалось все слишком легко. У меня было все, но это лишило меня возможности узнать, чего я на самом деле хочу. – Она подняла глаза на меня. – Иногда даже быть в первых рядах не так легко.

Она фыркнула.

– Я серьезно. Все, что бы я ни делал, было недостаточно хорошо для моего отца. И из-за его давления я взбунтовался. Все, что мог сделать, я делал. И ушел с большей частью того, что было. Он не останавливал меня, никогда не останавливал. – Я покачал головой и посмотрел мимо нее.

– И ты хотел, чтобы кто-нибудь остановил тебя? – Я пожал плечами. Не знал, чего хотел.

– В каком-то смысле. Мне нравилось внимание, которое я получал, потому что никто не обращал на меня внимания. Школа – было слишком просто. Бег – как вторая натура. Когда я заключил свою первую сделку, разнес своего оппонента в клочья, потому что он был слишком слаб. – Я ударил по воде.

– Звучит так, как будто это было просто.

– Но разве ты не видишь, все, что я делал – брал, потому что это было легко. Никто не сопротивлялся мне. Ничего сложного…

– До этого момента, – сказал она, ее голос стал совсем тихим.

Я кивнул.

– Я хотел заполучить разрешение, а не как всегда делать, что хочу.

Мои глаза опустились, и я увидел острые вершинки ее сосков под водой. Ее руки исчезли, видимо, мы кружили друг против друга, пока разговаривали.

– Иногда мне кажется, что ты моя мечта. – Мой голос совсем тих, и я снова заправил ей волосы за ухо, следя за своим движением. Я не мог смотреть ей в глаза, когда говорил такие вещи. Под ее пристальным фиалковым взглядом я думал, что она просто не поверит мне.

– Я не хочу, чтобы ты была моим сном, – пробормотал я, хриплый голос выдал меня.

Мы были даже ближе друг к другу, ее колени оказались между моими. Я больше не чувствовал холод воды, но ощущал тепло, когда прикасался к ней. Мои пальцы прошлись по ее шее и спустились на плечо. Холод воды притупил интерес моего члена. Но, даже несмотря на холод, он твердел. Я проделал путь обратно: от ее плеча по шее и к уху.

– Ты трогаешь себя? – Она задохнулась и покачала головой, но ее щеки покрылись румянцем, и мои губы дернулись. Пальцы двинулись под линию воды, ближе к ее соскам. Грудь поднималась и опадала, но она не сказала ни слова. Ее глаза смотрели в мои. Раскрытой рукой я погладил ее кожу. Чувствовал, как ее сердце начало биться быстрее, и рискнул опустить руку еще ниже, к ее груди. Я остановился на соске и покрутил его. Ее дыхание потяжелело.

– Тебе нравится? – спросил я, и она отпрянула от меня, уходя от моих прикосновений. Ее брови сошлись на переносице. – Что? Что я сказал? – Выражение её лица взволновало меня. – Скажи мне.

– Это… это то, о чем он меня спрашивал… – Моя рука поднялась за ней, предотвращая ее бегство.

– Я не хочу, чтобы ты думала о нем, когда ты со мной. – Джулиет задохнулась.

– Тогда тебе не следовало быть там с ним. Твое присутствие и память его прикосновения идут рука об руку в моей голове.

Я кивнул и убрал руку, больше не касаясь ее.

– Прости, ты права. – Мой голос стал совсем тихим, и было очень стыдно.

Мне не следовало там быть. Но я знаю, почему находился там, знаю, что сделал, и мне было не просто встретить ее, особенно после того, как нагло она напомнила обо всем.

– Помоги мне, – сказал я напряженно, положив обе руки на ее плечи, не отрицая, что хочу касаться ее. Мои пальцы проследовали по ее гладкой теплой коже. – Как я могу исправить это? – умолял я.

Я посмотрел вниз, затем обратно на нее. Не понимал, куда хочу смотреть больше, но знал точно – хочу, чтобы она помогла исправить все. Джулиет отодвинулась, погружаясь в воду еще больше, уходя от моего прикосновения. Мы стояли друг напротив друга, и мои глаза умоляли ее сказать мне что-нибудь, что угодно.

– Я просто… для меня это триггеры. То, что он мне говорил. Фразы. Они возвращают меня обратно.

Я опять потянулся и заправил волосы за ее ухо… Мне так хотелось притянуть ее ближе и удерживать возле себя. Хотел, чтобы она простила меня.