Текст книги "Кейн (ЛП)"

Автор книги: Л. А. Кейси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

– Это заставляет Вас чувствовать себя мужчиной? – спросила я. – Нанесение травмы беременной женщине.

Лицо Филиппа посуровело.

– Я не различаю пол – я вижу просто человека, который является ключом к получению того, чего я действительно хочу.

– Что это значит? – огрызнулась я.

Филипп, не колеблясь, ответил:

– Несчастье Кейна.

Я моргнула.

– Почему Вы хотите причинить вред Кейну?

– Потому что он ранил меня, – прошипел Филипп. – Я стараюсь сравнять счет по правилам игры.

Мои взгляд автоматически остановился на шрамах, которые покрывали половину его лица. Филипп поймал мой пристальный взгляд и злобно ухмыльнулся:

– Да, это он виноват.

Я сглотнула, но ничего не сказала.

– Почему Кейн сделал это с Вами?

Филипп прорычал:

– Он виноват косвенно.

Я в замешательстве нахмурила брови, а затем застонала, когда в ноге начала пульсировать сильная боль.

– Как… – я оборвала себя, чтобы собраться с мыслями. – Как он мог сделать это косвенно?

Филипп стиснул зубы.

– Он устроил пожар, чтобы намеренно сжечь кое-кого другого, и поймал меня также, как и их. Он запер меня в комнате, чтобы сжечь.

Я моргнула.

– Он бы этого не сделал.

Филипп наклонился вперед, протянул руку и ударил меня по лицу так сильно, что моя голова дернулась вправо. Я закричала и подняла руки к лицу, прикрывая его.

– Ты, бл*дь, не знаешь Кейна Слэйтера так, как я. Я создал этого придурка, и точно знаю, на что он способен.

Я открыла лицо и уставилась на него.

«Он создал меня».

Мои мысли вернулись к разговору, который состоялся у меня с Кейном больше недели назад, когда он рассказал мне о своем прошлом. Я уставилась на мужчину перед собой, злясь на себя за то, что мне потребовалось так много времени, чтобы понять это.

– Ты Большой Фил, – пробормотала я.

Он рассмеялся:

– Мои мальчики зовут меня Большой Фил, ты можешь называть Филипп.

– Предпочитаю придурок, – проворчала я, а затем расширила глаза, потому что не хотела говорить это вслух.

Филипп рассмеялся так сильно, что ему пришлось вытереть глаза.

– Ах, ты мне нравишься, дорогая.

Я хмыкнула в ответ.

– Могу я задать вопрос?

Я отвела взгляд.

– Уверена, что Вы все равно спросите меня, так что дерзайте.

– Почему Кейн?

Это заставило меня взглянуть на него.

– Что?

– Почему Кейн? – повторил Филипп.

Я моргнула.

– Что значит «почему Кейн»?

– Ну, – начал Филипп, – большинство людей судят о нем по его внешности – как и обо мне. Они боятся его, и считают плохим парнем. Я имею в виду, они думают, он должно быть, плохой, раз у него так много шрамов, верно?

Я прорычала:

– Он рассказал мне, что эти шрамы из-за Вас и Марко.

– Он вынудил меня. Кейн мог бы остаться красивым, как цветок, если бы выполнял свою работу.

Я кипела от гнева.

– Его жизнь была бы совсем другой. Сейчас он выглядит большим и страшным, но он не всегда был таким, – задумчиво произнес Филипп с ухмылкой на своем уродливом лице. – Меня забавляет, что он стал похож на монстра, пытаясь поступать правильно.

Я обняла себя.

– Что Вы имеете в виду?

– Он рассказал тебе, как у него появились шрамы, верно?

Я медленно кивнула.

– Он сказал, что они из-за его старой работы, дерьма, которое Вы заставляли его делать.

– Тогда это «нет», – фыркнул Филипп. – Он не рассказал тебе подробностей, потому что думал, что ты увидишь в нем зло. Предсказуемый Кейн.

Это вызвало у меня интерес.

– Если Вы собираетесь объяснить то, о чем говорите, выкладывайте уже, – прорычала я. – У меня нет времени.

Филипп усмехнулся про себя:

– Маленькая чертовка.

Я уставилась на него.

– Хорошо, маленькая мисс настойчивость, – усмехнулся Филипп. – Твой парень – лучший головорез, с которым я когда-либо встречался. Словно он был создан, чтобы работать на Марко, как и его братья. У Алека талант заставлять людей кончать, у Доминика талант вырубать людей, у Райдера талант перемещать чертовски большие партии товара незамеченными, а у Кейна? У этого парня талант заставлять людей кричать от ужаса.

Содержимое моего желудка перевернулось в животе.

– Видишь ли, – ухмыльнулся Филипп, – Кейн очень агрессивен, когда злится. У него есть способность терять разум во время драки. Он превращается в животное, не осознавая этого, и мне нравится приписывать это себе.

– Как Вы можете приписывать себе что-то подобное?

– Ну, – начал он, – это была моя идея попробовать шоковую терапию после того, как порка стала неэффективной.

Порка? Шоковая терапия?

– Я… я не понимаю.

Филипп прищелкнул языком, глядя на меня.

– Уверен, ты умная женщина. Задумайся об этом на секунду.

Я так и сделала.

Кейн получал от Филиппа порку и шоковую терапию… но почему? Чем больше я думала об этом, тем яснее становился ответ.

– В-вы пытали его, чтобы он стал для вас оружием? – спросила я так тихо, не уверенная, услышал ли меня Большой Фил.

– И да, и нет, – ответил он.

Я посмотрела на него.

– Что это значит?

– Поначалу, когда Кейна били плеткой, это было наказанием, а не пыткой.

Я зарычала на него.

– Наказанием за что?

Я не хотела задавать этот вопрос, но должна была знать.

– Кейн был тем человеком, который должен был причинить боль тому, кто кинул меня или Марко. Допустим, человек задолжал за товар, но у него не было денег, чтобы заплатить. Кейн не должен был причинять ему вреда, он должен быть причинить боль его близким, пока не будет получена оплата. Но он всегда причинял боль только тому человеку, который был должником, иногда убивал, если простое причинение боли ничего не давало.

Я почувствовала, как на глаза навернулись слезы.

– Если он все это делал, то почему его наказывали?

Филипп ухмыльнулся.

– Ему не нравилось обижать детей и женщин отморозков, с которых он должен был получить деньги. За каждый отказ он получал порку.

– Но у него сотни шрамов! – заорала я.

Филипп усмехнулся:

– Как ты думаешь, почему я сказал, что мы перешли на шоковую терапию, когда порка стала неэффективной?

Мне хотелось блевать.

– Он выглядит как монстр, но внутри он действительно хороший парень, что для него отстой, потому что никто не вынесет с ним дольше, чем несколько часов. Он изрядно облажался, не так ли?

Я плюнула в сторону Филиппа.

– Я с ним. И люблю его.

– А он любит тебя, – ответил он, потирая ботинком мой стол, чтобы вытереть мой плевок, – и именно поэтому, если убить тебя, это сломает его.

Я перестала дышать.

– Вы… Вы собираетесь убить меня?

Филипп улыбнулся мне.

– Так и есть.

– Почему? – прошептала я.

– Кейн позволил моему сыну сгореть заживо, так что я возвращаю должок.

Я расширила глаза до боли.

Сын Филиппа был тем человеком, которого Кейн запер в горящей комнате?

Тряхнула головой, чтобы прояснить мысли, и сосредоточилась на главном из того, что он сказал.

– Что значит сгореть? – закричала я.

Филипп встал и достал из кармана пальто пластиковую бутылку – кажется это бутылка на семьсот пятьдесят миллилитров. Он откупорил ее и начал разбрызгивать жидкость по комнате.

Я схватилась за колени, когда Филипп подошел к моему шкафу для хранения. Открыл дверь и вытащил множество книг и коробок с чистой бумагой. Он скинул крышки с коробок с бумагами, схватил кипу и разбросал их по комнате. Затем брызнул еще немного сильно пахнущей жидкости на бумагу.

У меня сжались внутренности, и началась паника, когда он полез в карман и достал серебряную зажигалку. Он поджег бумагу и уставился на созданное им пламя.

– Кейн убил моего ребенка, – произнес Филипп, уставившись на танцующее пламя, а затем перевел взгляд на меня. – Поэтому я убиваю его ребенка и его девушку. Он узнает, каково это – вдвойне. Я не убью его, но причиню ему такую боль, что он пожалеет, что не умер.

Филипп бросил зажигалку на ближайший ко мне стол, который мгновенно загорелся благодаря той жидкости, которую он вылил на него. Пламя распространилось по комнате. Куда бы ни была разбрызгана жидкость, там было пламя.

Я оглядела свой класс и закричала. Ничего не могла разглядеть сквозь пламя и распространяющийся густой черный дым.

Услышала, как хлопнула дверь, и оглянулась туда, где несколько секунд назад стоял Большой Фил, но его там не было. Сквозь пламя я увидела, что дверь в мой класс закрыта, поэтому я закричала так громко, как только могла, чтобы он вернулся за мной, но он этого не сделал.

Он оставил меня гореть.

Слезы потекли по моим щекам, я встала со стула и попыталась подойти к двери своего класса. Когда я перенесла вес на больную ногу, то мгновенно упала, сильно ударившись об пол. Когда ослепляющая боль овладела моей ногой, я сильно закричала. И тогда я закашлялась, это вернуло меня к реальности.

Я сгорю заживо.

Одна эта мысль подстегнула меня. Здоровой ногой я оттолкнулась от пола, используя руки, чтобы подняться. Наощупь отыскала свою сумку, и в конце концов схватила ее за ремень.

Я закашлялась, копаясь в ней, и нащупала свой телефон дрожащими руками. Не могла разглядеть экран, потому что глаза так сильно щипало и их затуманило смесью слез и дыма, наполнявших их.

Я сосредоточилась, и с помощью взмаха руки смогла разблокировать телефон. Увидела, как свет стал ярче, и смогла разглядеть светло-зеленое приложение в телефоне, благодаря которому я попала в список вызовов. Я нажала на него, а затем выбрала последнего человека, который звонил мне.

– Мисс Коллинз? – услышала я крик за дверью.

Я закричала:

– Помогите, пожалуйста!

– Мисс Коллинз! – крикнул знакомый молодой, мужской голос. – Вы там, внутри? Я вижу дым.

Калеб.

– Калеб! – закричала я. – Помоги мне.

– Мисс Коллинз! – заорал он. – Я вытащу Вас оттуда!

Я услышала стук в дверь и захныкала. Он изо всех сил старался выбить дверь.

– Эйдин? – услышала я чей-то крик.

Я не понимала, кто это был, у меня зазвенело в ушах. Я вскрикнула, когда мой разум снова переключился на боль в ноге.

– Помоги! – плакала я и брызгала слюной.

– Эйдин!

Я моргнула и посмотрела на свой телефон.

Кто-то ответил на мой звонок.

– Я в школе, – закричала я. – Он собирается убить меня. Он все поджег… – я остановилась, когда на меня накатил приступ кашля.

– Эйдин! – услышала я его кричащий голос.

Кейн?

Я захныкала:

– Кейн. Это Большой Фил. Он пытается…

Я снова закашлялась и из-за этого уронила телефон. Ничего не видела, поэтому попыталась нащупать его, но не смогла найти.

– Нет!

Я искала свой телефон, когда рядом со мной рухнул стол, и горящее дерево задело меня и обожгло мою руку. Я взревела от боли и отпрянулаь от огня.

– Мисс Коллинз! – закричал Калеб. – Я собираюсь включить пожарную сигнализацию! Эй! Отпусти меня!

Я подняла глаза, когда дверь моего класса открылась, и в комнату втолкнули тело. Дверь снова захлопнулась, и на этот раз последовал смех.

– Вот, маленький сопляк, чтобы составить тебе компанию.

– Ты ублюдок! – проревела я.

Филипп рассмеялся:

– Передайте привет Марко, мисс Коллинз.

Я уже собиралась ответить, как вдруг почувствовала чьи-то руки на своих руках. Я закричала от испуга, потому что никого не видела перед собой. В комнате стоял густой дым, и лежать на полу, казалось единственным выходом.

– Это я, – произнес голос и закашлялся, – Калеб.

Калеб.

О Боже.

– Калеб, – пробормотала я. – Убирайся отсюда прямо сейчас.

– И оставить Вас? – спросил он, кашляя. – Нет. Давайте.

– Моя нога кажется сломана.

– Черт, – прорычал Калеб, затем обхватил меня рукой за талию и потянул. Он хмыкнул, поднимая меня на ноги.

Я мгновенно начала хрипеть, когда выпрямилась. Дым был гуще, пламя поднималось выше, и мое горло словно горело.

– Окно, – кашлянула я.

И закричала от боли, когда Калеб потянул меня за собой. Он прислонил меня к столу, который не горел, и попытался открыть ближайшее к нам окно, но оно не поддавалось.

– Оно заперто! – крикнул он и прикрыл руками рот и нос.

Я сделала то же самое.

– Попробуй разбить его, – сказала я, кашляя в ладони.

В мое горло словно вонзилось лезвие бритвы, и чем больше я говорила и дышала, тем сильнее становилось это чувство.

– Закройте лицо! – услышала я крик Калеба.

Я сделала, как он просил, и закрыла лицо руками. Через несколько секунд я услышала громкий треск, когда Калеб швырнул один из стульев в окно. Я услышала, как разбилось стекло, а затем голос Калеба.

– Помогите! – проревел он в окно. – Пожалуйста, мы в ловушке! Помогите нам!

Я слышала, как люди кричали в ответ на просьбу Калеба.

– В школе пожар! – закричала женщина. – Люди в ловушке!

Мужчина крикнул:

– Позвоните девять-один-один! Быстрее!

Школа располагалась в центре жилого района, поэтому вокруг нас были дома.

– Помогите! – снова закричал Калеб.

Я наклонилась к столу, чтобы немного отдохнуть. Именно тогда я поняла, что больше не чувствую боли в ноге. Я ничего не чувствовала, кроме всепоглощающей усталости, которая наполняла меня.

– Мисс Коллинз! – крикнул Калеб.

Я почувствовала на себе его руки.

– Эй, – кашлянул он, – очнитесь!

Я наклонилась к нему и закрыла глаза.

– Помогите! – закричал Калеб. – Мне нужна помощь! Пожалуйста!

Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как Филипп покинул кабинет, но по какой-то причине казалось, что еще больше времени прошло с тех пор, как Калеб разбил окно. Как будто время замедлилось, и мне все виделось словно со стороны.

– Мы вытащим тебя оттуда, сынок, – услышала я мужской крик, когда разбилось еще больше стекла.

Калеб крепче обнял меня.

– Здесь учитель со мной. Она беременна.

– Черт! – крикнул мужской голос. – Нам нужно вытащить их оттуда.

Тогда я услышала несколько голосов.

– Рама окна не сломается, я пытался, – сказал Калеб и закашлялся.

Я схватила его за руку.

– Тебе не следовало… возвращаться… назад.

Калеб прижался головой к моей.

– Я ждал, пока отец заедет за мной, его не было на парковке. Я просто сказал так, чтобы Вы отпустили меня пораньше.

Я слегка рассмеялась, кашляя при этом.

– Я услышал крик и испугался, что у Вас начались схватки или что-то в этом роде. Я не собирался оставлять Вас одну. Кто был тот человек, который сделал это? Я не заметил, как он подошел ко мне сзади.

Я плакала, закрывая руками живот.

Мой ребенок.

– Эйдин!

Я моргнула и открыла глаза.

– Кейн? – прохрипела я.

– Приятель, помоги нам сломать раму.

– Это моя девушка! – крикнул он. – Двигайтесь, и мы сломаем ее.

Кейн.

– Держись, Адо. Мы вытащим тебя через секунду.

Нико.

Затем я услышала громкие удары.

– Разбей ее, Доминик! Сделай это.

И все стало происходить быстрее. Раздался громкий хруст, и люди зааплодировали.

– Они могут спастись! Быстро, залезайте и вытащите их! – послышался женский голос.

– Нет, сначала вытащите ее! – закашлялся Калеб.

Я почувствовала, как несколько пар рук схватили меня, а затем подняли в воздух. В одну секунду я находилась в раскаленном, задымленном классе, а в следующую – на улице, на прохладном, чистом воздухе.

Я жадно втянула его в легкие.

– Эйдин?

Гэвин? Почему он вообще здесь?

– О Боже! – закричал Гэвин. – Эйдин!

– С ней все будет в порядке, чувак. Мы спасли ее.

– Посмотри на нее! – закричал Гэвин. – Она не в порядке. Я должен позвонить отцу и братьям.

Я хотела протянуть руку к своему брату, но все, что смогла сделать, это открыть глаза и посмотреть вверх. Первым я увидела лицо Кейна и тут же заплакала.

– Мне так жаль, – пробормотала я. – Из-за того, что сказала…

– Прекрати, – перебил он меня. – Тебе не за что извиняться.

Есть. То, что я сказала, было неправильно, и я причинила ему боль.

– Это был он, – кашлянула я.

Кейн попытался поднять меня, но я закричала, когда к моей ноге вернулась боль.

– Нет! – воскликнула я. – Он сломал ее.

Кейн посмотрел на мою ногу, и выражение чистого гнева наполнило его.

– Я заставлю его пожалеть об этом, Куколка. Обещаю.

Я покачала головой.

– Не оставляй меня.

Кейн взял меня за руку.

– Никогда.

Я начала сильно кашлять. При каждом кашле мне казалось, что изнутри меня режет стекло. Кажется, я выкашляла немного крови – что бы это ни было, оно выходило маленькими кусочками.

– Боже мой, – захныкал мой брат. – С ней все будет в порядке, да?

Я хотела ответить ему, но мое горло словно обожгло.

– Да! – мгновенно ответил Кейн моему брату и притянул меня ближе к себе, вытирая рукой мой рот и подбородок. – С ней все будет чертовски хорошо. Где скорая помощь?

– Уже в пути, бро, – прокричал Нико.

Я не знала, где он, и не хотела узнавать.

– Калеб… – заговорила я.

– Все в порядке, – перебил меня Кейн. – Доминик с ним.

Боже, это было хорошо.

Я хотела спросить, все ли с ним в порядке, но не смогла выдавить из себя ни слова. Мое тело начало обмякать, когда усталость овладела мной. Моя грудь горела, горло ужасно болело, нога пульсировала от боли, а глаза начали закрываться.

Я вскрикнула, почувствовав, как шевельнулся ребенок.

И меня наполнило облегчение из-за этого чувства, но я прекрасно понимала, что со мной что-то не так. Я чувствовала себя неправильно, чувствовала себя так… словно для меня это был конец.

Я собиралась умереть.

– Спасите ребенка! – заплакала я, когда боль пронзила мою грудь. Я сжала руку Кейна так крепко, как только могла. – Обещай мне, что ты выберешь ее жизнь, а не мою, если до этого дойдет.

Мой голос не был похож на мой собственный, он звучал, словно два куска наждачной бумаги трутся друг о друга.

– Эйдин, – пробормотал Кейн и покачал головой, глядя на меня сверху вниз. – Ты никуда не уйдешь.

Я не верила этому. Мне казалось, как только я засну, то больше не проснусь. Мое тело было не в порядке. Мне было тяжело, я устала и готова была сдаться.

– Обещай мне! – повторила я, слезы текли по моему лицу, когда я снова начала кашлять.

– Пожалуйста, не заставляй меня выбирать…

– Обещай! – закричала я сквозь кашель.

Кейн взвыл:

– Обещаю!

Я крепче прижала его к себе.

– Я люблю тебя, очень с-сильно. Ты идеален, внутри и снаружи…

Я сделала паузу, снова кашлянув:

– Ты делаешь меня такой с-счастливой.

– Прекрати! – заорал на меня Кейн. – Перестань так говорить. Просто остановись. Пожалуйста.

Я обмякла, когда тяжесть в моей груди стала еще тяжелее.

– Не засыпай! – закричал Кейн и с силой ударил меня по лицу, но я этого не почувствовала. – Держи глаза открытыми.

Спать.

Это звучало так хорошо.

– Эйдин! – услышала я хныканье Гэвина. – Пожалуйста!

Я хотела утешить их с Кейном, но не могла пошевелиться.

– Я устала, – прохрипела я.

– Просто отдохни немного, но не засыпай, – произнес Кейн срывающимся голосом.

Я открыла глаза и долго смотрела ему в глаза, и на всякий случай, если не проснусь и не увижу снова его лицо, я произнесла:

– Прощай.

Я заметила, что сила моих слов поразила его, словно поезд.

Прощай.

– Нет, – прошептал он, – никакого прощай. Увидимся позже, помнишь?

Я закрыла веки, когда они стали слишком тяжелыми, чтобы держать их открытыми.

– Не вздумай бросить меня, Эйдин Коллинз. Ты мне нужна. Я люблю тебя, Куколка. Пожалуйста, останься со мной. Ты можешь это сделать, я прямо здесь, с тобой. Я и ты?

Я и ты.

Я услышала громкие сирены, затем много криков и суматохи. Мне не нужно было открывать глаза, чтобы убедиться, что теперь меня окружает множество людей – я чувствовала их присутствие.

– Сэр, пожалуйста, спасите ее. Умоляю. Пожалуйста.

Кейн.

– Она почти на тридцатой неделе беременности, не давите ей на живот! Не дайте умереть моим сестре и племяннице. Пожалуйста, спасите их. Пожалуйста.

Гэвин.

– Отойдите назад. Мы сделаем все, что в наших силах, но вам обоим придется отойти в сторону.

Вокруг стало шумно.

– Эйдин! – услышала я его голос сквозь облако тумана. – Не засыпай, Куколка.

– Эйдин! – это был Гэвин.

Я хотела ответить им обоим, действительно хотела, но просто не могла больше оставаться в сознании. Я позволила себе провалиться в темноту, но прямо перед моим мысленным пустым взором, увидела улыбающееся лицо Кейна, и это успокоило меня. Я просто надеялась, что если не проснусь, он тоже сможет каким-то образом обрести покой.

Глава 27

Слепящий белый свет.

Вот что меня встретило, когда я открыла глаза. Моим глазам потребовалось мгновение, чтобы привыкнуть к свету, но даже тогда, мне все равно пришлось часто моргать. Глаза довольно сильно щипало.

Я зажмурилась и попыталась поднять руку, чтобы потереть их. И нахмурилась, когда поняла, что не могу. На руке был какой-то провод, и я понятия не имела, что это такое. Я заставила себя открыть глаза и попыталась посмотреть вниз, но что-то на моем лице мешало мне видеть.

На носу и рту была маска.

Какого черта?

Я снова закрыла глаза, положила руку на кровать в поисках Кейна, но почувствовала только матрас, а затем поручень?

– Кейн?

Когда я заговорила, это больше походило на скрежет, и было чертовски больно. Я закашлялась, и это разрывало мне горло.

О Боже.

Что со мной не так?

– Эйдин, все в порядке.

Кейн?

Я открыла глаза и сфокусировалась, чтобы разглядеть его лицо. Он склонился надо мной, и мне показалось, что он только что проснулся.

– Где…

– Не разговаривай, детка, – перебил он меня. – Ты в больнице.

В больнице?

– Чт…

– В школе был пожар. Какое-то время ты была в ловушке, но теперь ты в безопасности. Ты в безопасности, Куколка.

Пожар в школе?

Я пыталась подумать о пожаре, но не могла.

Мой разум был пуст.

Я в замешательстве нахмурила брови.

– Ты не помнишь? – спросил Кейн.

Я попыталась хорошенько задуматься, но ничего не приходило в голову, поэтому я пожала плечами.

– Все вернется к тебе, – пробормотал Кейн.

Я кивнула и попыталась сесть, но вскрикнула, когда боль пронзила мою ногу. Я стянула одеяло с нижней половины тела и уставилась на ярко-синий гипс, покрывавший мою ногу от середины бедра до щиколотки правой ноги.

Какого черта?

Кейн сжал мою руку.

– У тебя были сломаны колено и голень. Тебе придется носить гипс в течение восьми недель, пока повреждения не заживут.

Я моргнула.

Что, черт возьми, со мной случилось?

Я осмотрела остальную часть своего тела на предмет каких-либо других признаков травм, и мой взгляд остановился на белой повязке, которая была обернута вокруг моей левой руки от локтя до запястья. Я уставилась на это, затем посмотрела на Кейна.

Он нахмурился.

– Ожоги второй степени. Тебе понадобится пересадка кожи.

Черт возьми.

Я проверила остальную часть своего тела, но больше ничего не увидела, поэтому посмотрела на Кейна.

– У тебя синяк под глазом и челюсть распухла, но это все. Все остальное в порядке.

Я медленно кивнула.

– Тебе больно?

На удивление – нет.

Было больно, когда я попыталась заговорить, но в остальном я была в порядке.

Я покачала головой.

– Хорошо, – сказал Кейн. – В капельнице обезболивающие и жидкость. Это поддерживало тебя со вчерашнего вечера. Ты здесь уже шестнадцать часов.

Я здесь уже шестнадцать часов?

– Ты в порядке? – спросил меня Кейн.

Я тут же покачала головой.

Я не знала, что со мной случилось и почему была так расстроена. Это заставляло меня чувствовать себя чужой в собственном теле. Мне это не нравилось.

Опустив взгляд на свои руки, я стала рассматривать их. Я так старалась вспомнить о том, что со мной случилось. Я помнила, как пошла в школу после уроков. Мне нужно было присмотреть за одним учеником. Один ученик. В моем классе. Один.

В одну секунду все было туманно и темно, а в следующую – образы заполонили мой разум.

Филипп.

Огонь.

Дым.

Калеб.

Мой ребенок.

Я до боли расширила глаза.

– Ребенок, – прохрипела я, а затем закашлялась.

– Полегче, дорогая, – успокоил меня Кейн и дал выпить немного воды. – Маленькими глотками, будет больно.

Я захныкала от боли, когда проглотила немного воды, которая была у меня во рту. Казалось, лава стекает по моему горлу.

– Вот так, – пробормотал он и продолжил поглаживать мою здоровую руку.

Я моргнула и подняла руки, хотя это было трудно, потому что мое тело ощущалось таким уставшим. Прижала руки к животу и с облегчением почувствовала, что он все еще огромный и твердый.

Я посмотрела на Кейна диким взглядом.

– Все в порядке, он все еще там.

От облегчения меня чуть не стошнило.

Я заплакала, и это расстроило Кейна.

– Куколка, – выдохнул он. – Вы двое в порядке, клянусь.

Я покачала головой.

– С ребенком все в порядке. Врачи не знают, были ли какие-либо повреждения из-за вдыхания дыма, но, насколько они могут судить, все выглядит нормально.

И тогда мои слезы потекли быстро и яростно.

Что, если у ребенка повреждение мозга из-за дыма, перекрывшего мне кислород?

Всевозможные кошмары заполонили мой разум, и ужас полностью сковал меня. Я не слышала, что говорил Кейн. Все потому, что я плакала.

– Детка! – взмолился Кейн. – Он в порядке, я обещаю, он в порядке.

– Что, если… мозг… поврежден?

– Не думай так, – прошипел Кейн. – Думай о хорошем. С ним все в порядке!

Я протянула руку и схватилась за горло, когда его пронзила боль.

Я закрыла рот, и по щекам полились горячие слезы. Больно… Боже, какая боль. Я никогда не чувствовала ничего подобного за всю свою жизнь. Как будто кто-то медленно водил пилой по моему горлу.

– Я позову медсестру, – сказал Кейн и вскочил с кровати. Он выбежал в холл и позвал на помощь.

– Она очнулась и ей больно. Пожалуйста, поторопитесь.

Я пару раз моргнула, а когда сосредоточилась, рядом со мной оказались две медсестры.

– Эйдин, Вы меня хорошо слышите? – спросила первая медсестра. – Не отвечайте устно, просто кивните: если «да» и покачайте головой если «нет». Вы поняли?

Я кивнула.

– Хорошо. Со слухом у Вас все в порядке? Кажется, будто Вы в туннеле?

Я кивнула. Слух в порядке.

– А как насчет груди, Вам больно, когда Вы дышите?

Я проверила это и сделала глубокий вдох, который привел к кашлю. Быстро указала на свое горло – единственную боль, которую я чувствовала.

– Ваше горло?

Я кивнула.

– Хорошо, у Вас болит грудь?

Я покачала головой.

– Хорошо, это действительно хорошо.

Медсестра посмотрела на Кейна и сказала:

– На всякий случай мы проведем курс гипербарической кислородной терапии. В больнице ее поместят в кислородную камеру под давлением. Это ускорит замену угарного газа кислородом в ее крови.

– Это безопасно? – спросил Кейн. – Она беременна.

Медсестра кивнула.

– Это настоятельно рекомендуется беременным женщинам, подвергшимся отравлению угарным газом. Не рожденные младенцы более восприимчивы к повреждениям, так что это будет хорошо, как для матери, так и для ребенка.

Я хотела этого. Если это устранит какие-либо повреждения ребенка, я полностью за.

Я кивнула.

Кейн сосредоточился на мне.

– Ты хочешь это сделать?

Я снова кивнула.

– Она хочет этого.

Медсестра посмотрела на меня.

– Хорошо, Эйдин, мы подготовим камеру. Мы придем за Вами через двадцать-тридцать минут. Нормально?

Я кивнула.

Медсестра нажала на кнопку, и это заставило верхнюю половину моей кровати подняться. Она приподняла ее настолько, чтобы я все еще лежала, но в более вертикальном положении. Затем она наклонилась ко мне и поправила кислородную маску на моем лице.

– Держите это на лице, милая, – сказала она и взбила подушку у меня под головой. – Это облегчит дыхание.

Я кивнула, затем посмотрела на дверь, когда она открылась, и ввалились человек за человеком. Я улыбнулась своей семье, когда они собрались вокруг кровати. Мой младший брат был первым, кто быстро наклонился и обнял меня.

– Ты в порядке? – прошептал он мне на ухо.

Я прислонилась головой к его голове и кивнула.

Гэвин крепко обнял меня, поцеловал в щеку и отстранился. Он быстро вытер глаза, и это только усилило мою потребность утешить его.

– Я… в порядке, – прохрипела я.

– Никаких разговоров, – отчитала медсестра.

Я проигнорировала ее и сосредоточилась на Гэвине, бросив на него понимающий взгляд. Он кивнул мне и отошел в сторону, чтобы другие мои братья могли обнять и поцеловать меня.

Мой отец вместе с Джеймсом вышли наружу, чтобы задать медсестре несколько вопросов. Я улыбнулась, когда Кила протиснулась между Алеком и Нико и почти забралась на кровать, чтобы обнять меня.

– Я так испугалась, – закричала Кила мне в шею. – Думала, ты умерла, когда Кейн позвонил и рассказал нам, что случилось.

Я устало подняла здоровую руку и обняла Килу.

– Я в порядке, – прохрипела я.

– Если ты не прекратишь болтать, я расскажу твоему отцу, – предупредил меня Кейн.

Кила рассмеялась сквозь слезы, а я улыбнулась.

Она несколько раз поцеловала меня в щеку, а потом слезла с кровати. Я обняла братьев Кейна и девочек. Аланна была довольно сильно потрясена. Она беспокоилась о ребенке, но Кейн заверил ее, что все в порядке.

– Я так рада, что с тобой все в порядке, – прошептала она, когда обняла меня.

Я улыбнулась ей, когда она отстранилась. Посмотрела на Нико, когда он прошептал Кейну:

– Никаких признаков его присутствия.

Тело Кейна напряглось.

– Продолжай искать.

Я сосредоточилась на Кейне.

– Мне нужно… поговорить… с… тобой.

– Мы еще поговорим, Куколка. Просто отдохни немного.

Мне нужно серьезно поговорить с ним о Филиппе. Этот человек пытался убить меня и моего ребенка. Я хотела знать, что происходит.

Нико кивнул Кейну, затем посмотрел на меня и подмигнул.

– С парнем, который помог тебе, все хорошо. В качестве меры предосторожности он пробудет в больнице еще двадцать четыре часа.

Слава Богу.

Новость о том, что с Калебом все в порядке, принесла мне огромное облегчение. Он был маленьким бойцом, и без него, думаю, я умерла бы в том классе. В памяти вспыхнул образ сверкающей улыбки Филиппа.

Я крепко зажмурилась.

– Что случилось? – спросил меня мой брат Харли.

Я сглотнула и поморщилась от боли.

– Я вижу его лицо, – прохрипела я.

Харли наклонился ко мне и сказал:

– Кейн рассказал нам, что произошло, и мы собираемся поймать ублюдка. Ты меня слышишь?

Я кивнула.

Харли улыбнулся мне и вытер слезы под моими глазами большими пальцами. Все в комнате сели – девушки на колени к парням или на подоконник. Я откинула голову назад и посмотрела в потолок.

Я ахнула, когда почувствовала движение внутри себя.

И снова разрыдалась, положив руки на живот. Посмотрела на Кейна, когда он положил руку мне на живот, и тоже почувствовал, как она пошевелилась. Я знала, что он пытался поднять мне настроение, говоря, что с ней все в порядке, но увидела облегчение, которое промелькнуло на его лице, когда Кейн почувствовал, как она шевельнулась под его ладонями.

– Слава Богу, – выдохнул он и наклонился ко мне.

Он поцеловал меня в губы, затем в щеки и лоб.

– Я так сильно тебя люблю.

Я прижалась лицом к его лицу. Он прижимался ко мне в течение нескольких минут, а когда отстранился, снова сел и положил руки мне на живот.

– Он полностью проснулся, – пробормотал Кейн, глядя на мой живот, когда она перевернулась во мне.

Можно было увидеть форму ее локтя или колена, выступающего, когда она переворачивалась.

– Это меня чертовски бесит, – произнес Данте справа от меня.

Я посмотрела на своего брата и обнаружила, что его глаза, как и всех остальных, устремлены на мой живот.

Я улыбнулась и покачала головой.

Он был таким парнем.

– Думаю, это выглядит круто, – прокомментировала Брона.

Я улыбнулась ей и обнаружила, что она уставилась на мой живот, как будто это самое интересное, с чем она когда-либо сталкивалась в своей жизни. Я нахмурилась, когда ее лицо побледнело, и она внезапно вскочила с колен Нико. Она побежала к раковине в комнате, и ее вырвало. Нико последовал за ней, потирая ей спину.