Текст книги "Кейн (ЛП)"

Автор книги: Л. А. Кейси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Нико счастливо улыбнулся.

Кила толкнула его локтем.

– Когда Брона, в конце концов, забеременеет, у вас могут родиться девочки-близнецы, так как ты со своим братом близнецы.

Нико схватился за грудь.

– Не желай мне этого, у меня не может родиться дочь, не говоря уже о двух.

– Почему нет? – я хихикнула и прислонилась к дверному косяку.

Нико одарил меня мрачным взглядом.

– Вы видели Брону, она потрясающе красива. Дочери, которые у нее родились бы, были бы похожи на нее, а я не смогу прожить свою жизнь, отбиваясь от каждого глупого мальчика, который обнюхивает моих девочек. Меня тошнит от одной мысли об этом.

Я улыбнулась.

– Не все мальчики-подростки прилипалы.

– Нет, но я знаю, о чем думают все мальчики-подростки. Это все, о чем я мог думать, когда впервые встретил Брону. Это все, о чем я все еще думаю, а я взрослый мужчина, так что да, я хочу мальчиков, а не девочек. Всех мальчиков. Десять из десяти.

Кейн застонал и посмотрел в потолок.

– Пожалуйста, Боже, я не хочу ничего из того, что только что сказал Доминик. Пожалуйста, благослови меня мальчиком. Пожалуйста.

Мы с Килой покатились со смеху.

– Я хочу дочь, чтобы просто помучить тебя, – обратилась я к Кейну.

Он зарычал на меня:

– Дьяволица.

Я так хохотала, что чуть не обмочилась.

– Прекрати, – прохрипела я. – Я описаюсь.

Кейн улыбнулся мне.

– Увидимся завтра, хорошо? Пожалуйста, не беспокойся ни о чем, все действительно будет хорошо. Обещаю.

Я почувствовала, что остальные смотрят на меня, но сосредоточилась на Кейне и сказала:

– Ловлю тебя на слове.

И я так и сделала.

Глава 13

8 недель спустя…

– Не забудь взять DVD, Эйдин. Беременна ты или нет, я надеру тебе задницу, если ты этого не сделаешь. Я хочу увидеть свою племянницу во всей ее 4D-красоте.

Я отсалютовала своей странно агрессивной лучшей подруге.

– Он у меня с собой, Кей. Поверь мне.

Кила кивнула, а затем перевела взгляд на Кейна. Именно тогда ее глаза сузились, а руки сжались в кулаки.

О-оу.

– Не смотри на меня так, – сказал ей Кейн твердым тоном. – Ты ходила на первую важную встречу, остальные – мои.

Его голос звучал мужественно, но на самом деле он вел себя как сучка, потому что не смотрел Киле в глаза, когда разговаривал с ней.

– Ты, не разговаривай со мной, – прорычала она.

Мне захотелось улыбнуться, но я знала, что лучше этого не делать.

Я просто наклонилась к пассажирской двери внедорожника Кейна, или теперь семейного внедорожника, открыла ее и села в машину. Тем временем Кила, Алек и Кейн подумали, что скользнуть на пассажирское сиденье для меня больше похоже на восхождение на Эверест. И все трое потянулись ко мне, ухватились за какую-то часть моего тела и попытались облегчить мой и без того легкий переход в машину.

– Боже мой. Я не кукла и не сломаюсь.

Алек щелкнул пальцами, глядя на меня.

– Не сглазь себя.

Я фыркнула:

– Прекратите это. Вы все перегибаете палку со мной. Я беременна, а не инвалид. Могу все делать сама и не получать никаких телесных повреждений, понимаете?

– Мы знаем, Адо, но ты не можешь винить нас за то, что мы хотим обеспечить тебе дополнительную безопасность.

Я ухмыльнулась.

– Если ваша чрезмерная защита заставит меня потерять реальность и сойти с ума, я буду винить всех вас за то, что вы довели меня до того, что я стану ку-ку.

Алек поднял бровь, глядя на меня, и сказал:

– С тобой все будет в порядке.

Я усмехнулась:

– Да ладно, к твоему сведению, я могла бы страдать психическим заболеванием. Это означает, что я могла бы убить тебя, сослаться на безумие и остаться безнаказанной. Я бы на твоем месте подумала об этом.

Тишина.

– Кила, почему ты с ней дружишь? – прошептал Алек своей невесте, не сводя с меня глаз.

Моя лучшая подруга повернулась, посмотрела ему прямо в глаза и сказала:

– Честно говоря, понятия не имею.

Я радостно рассмеялась:

– Я знаю. Потому, что я клей, который скрепляет эту гребаную группу вместе.

– Или ты просто инкубатор для моего племянника, и это единственная причина, по которой я и все остальные терпим тебя, – возразил Алек.

– Поцелуй меня в задницу, Слэйтер! – огрызнулась я.

Кейн вздохнул, закрыл мою дверь и жестом велел Киле и Алеку отойти от машины. Он покачал головой, обошел машину со стороны водителя и сел в нее. Я уставилась на Алека через окно, а затем показала ему средний палец. Кила расхохоталась, а Алек, ухмыляясь, покачал головой, глядя на меня.

Я взглянула на Кейна, когда он наклонился ко мне и схватил мой ремень безопасности. Натянул его, положил поверх моего тела и пристегнул. Он опустил нижнюю половину ремня под живот и закрепил верхний ремень на плече. Кейн поискал в Интернете, как беременной женщине пристегиваться ремнем безопасности, и прилагал немало усилий, чтобы тот всегда был правильно отрегулирован каждый раз, когда я ехала в его машине.

Я махала Киле, пока она и Алек не скрылись из виду. Расслабившись в кресле, я откинула голову на подголовник. Закрыла глаза и замурлыкала, когда вибрация двигателя прошлась по моему сиденью и отразилась на спине.

Я открыла глаза и посмотрела на Кейна после нескольких минут музыки, заполнившей машину.

– Ты взволнован?

Он кивнул головой, ведя машину.

– И еще я нервничаю.

Я приподняла бровь.

– Почему нервничаешь?

Он пожал плечами, и на мгновение я подумала, что пожатие плечами и было его ответом, пока он не хмыкнул и не сказал:

– Боюсь, что могу заплакать.

Я неожиданно расхохоталась.

– Это не смешно, – прошипел он. – Я не могу плакать – это будет самый ужасный поступок.

Я продолжила смеяться.

– Ты не помогаешь, понимаешь? – прорычал он.

Я скрестила ноги, когда мой мочевой пузырь воспротивился моему смеху.

– Прости, – прохрипела я и заставила себя успокоиться.

– Ты серьезно? – спросил Кейн.

Я прикусила губу и кивнула.

– Чушь собачья.

Я снова засмеялась, потом замахала руками.

– Остановись. Я описаюсь.

– Это послужило бы тебе хорошим уроком за то, что ты смеешься надо мной.

Я успокоилась – это заняло две минуты, – все еще посмеиваясь то тут, то там.

– Просто поддразниваю. С тобой все будет в порядке, – сказала я и обмахнулась руками.

Кейн проворчал:

– Посмотрим.

– Если ты все-таки заплачешь, мы можем каким-нибудь образом свалить это на твой диабет, – сказала я, ухмыляясь.

– Ненавижу тебя, – пробормотал Кейн.

А я улыбнулась про себя, наслаждаясь этим разговором гораздо больше, чем следовало бы. Это было похоже на любой другой разговор, который у нас происходил за последние несколько недель; из-за этого у меня кружилась голова от счастья. Все. Это. Время.

Я взглянула на Кейна, затем опустила взгляд на его бедра.

– Давно тебя об этом не спрашивала, но как ты себя чувствуешь? В течение последних нескольких недель у тебя была постоянная рутина с инъекциями. Ты начинаешь снова чувствовать себя собой?

Кейн не смотрел на меня, когда отвечал:

– И да, и нет. Я чувствую себя сильнее и в целом действительно хорошо, потому что больше не ощущаю себя больным. Но я не становлюсь на сто процентов самим собой, потому что мне приходится полагаться на тебя в своих инъекциях. Это заставляет меня чувствовать себя немного… неполноценно.

– Неполноценно? Это глупо, ты мог бы отказаться от того, чтобы кто-то вводил тебе инсулин, но ты сделал выбор, позволив это делать мне. Контроль у тебя, а не у меня. Ты позволяешь мне сделать укол, это все ты. Я всего лишь помощник.

Кейн задумался об этом, но я видела, что мой ответ заставил его почувствовать себя немного лучше, поэтому не стала настаивать на дальнейшем разговоре.

– Рад, что мы лучше ладим.

Я фыркнула:

– Вчера мы поссорились из-за детских имен, и я швырнула в тебя чашку.

– Это так, – кивнул Кейн, – но мы поговорили пять часов спустя, что намного быстрее, чем обычно.

Когда он выразился «мы», прозвучало немного странно.

– Ты прав, это большой прогресс, – сказала я, сарказм сочился из каждого моего слова.

Кейн покачал головой.

– Это только я и ты, Эйдин.

– Да, – усмехнулась я. – Я и ты.

– Мы все равно не назовем ребенка Дженной, если будет девочка.

Я прорычала:

– Но оно милое!

– Этого не произойдет. Ненавижу это имя.

– Почему? – недовольно спросила я.

Кейн пожал плечами.

– Просто ненавижу, хорошо?

Я простонала:

– Ладно, как скажешь.

Кейн посмеялся надо мной, когда я скрестила руки на груди, и это меня разозлило.

– Не буди зверя, Кейн. Я сказала «хорошо». Прими это и не купайся в своем самодовольстве, или я выбью его из тебя.

– Черт возьми, – пробормотал он, – гормоны сегодня не дремлют.

– Прошу прощения?

– Ничего, просто сказал, что ты сегодня такая красивая.

Чушь.

– На мне легинсы, рубашка огромного размера и кардиган.

– Ага. Красивая.

Я закатила глаза.

– Ты полон этого дерьма.

– Хотел спросить: ты больше не носишь джинсы, последние две недели всегда только легинсы. Почему?

Я нахмурилась.

– Я беременна двадцать недель и один день, Кейн. Ты можешь заметить, что мой живот стал больше, но еще выросли мои бедра и задница. Старые джинсы больше не подходят.

Было больно говорить это. Но это действительно так.

– Так почему бы не купить другой размер?

Меня затошнило.

– Потому что другой размер для меня – двенадцатый! Я никогда не носила двенадцатый. Всегда десятый.

Кейн взглянул на меня, прежде чем снова перевести взгляд на дорогу.

– Забыл разницу между размерами одежды ирландцев и американцев. Что значит двенадцатый в Штатах?

Я надула губы:

– Шестнадцать.

– На самом деле у тебя сейчас шестнадцатый? – спросил Кейн, его глаза расширились от удивления.

– Нет, у меня двенадцатый, просто в Штатах это шестнадцатый.

– Да, но ты только что сказала, что это то же самое…

– У меня двенадцатый, Кейн. Двенадцатый.

– Понял.

Я фыркнула:

– К тому времени, когда у меня родится твой проклятый ребенок, я, вероятно, буду тридцатого размера!

Кейн закусил нижнюю губу.

– У моего ребенка есть аппетит, что я могу сказать?

– Я могла бы много чего сказать, но не собираюсь этого делать, – прорычала я.

– Если ты так беспокоишься о том, что набираешь вес, почему бы тебе не позаниматься со мной?

– Потому что мне не нравится заниматься спортом. У меня от этого крапивница.

Кейн рассмеялся:

– Дерьмовые оправдания вызывают у меня крапивницу.

– Ну, извини, – возразила я.

Кейн вздохнул:

– Давай, мамочка. Позволь мне разобраться с этим.

Я посмотрела на Кейна прищуренным взглядом.

Он усмехнулся:

– Ты же знаешь, что я имею в виду настоящую тренировку. Но… секс со мной тоже был бы для тебя адской тренировкой.

Да, точно.

– Как и секс с любым мужчиной.

Шутливое настроение Кейна исчезло.

– Ты не будешь заниматься сексом ни с одним мужчиной, кроме меня, пока ты беременна.

– Почему нет? – с любопытством спросила я.

Я бы не стала заниматься сексом ни с одним мужчиной, будучи беременной ребенком Кейна, но то, что он сказал, что я не могу, вывело меня из себя.

– Потому что ты беременна моим ребенком, – сказал Кейн твердым тоном. – Скажем так – если ты трахнешь кого-нибудь, мне будет очень больно, и я убью ублюдка, с которым ты это сделаешь. Это достаточно веская причина?

Угрозы меня не удивили, но упоминание о том, что это причинит ему боль, было неожиданным.

– Тебе было бы больно, если бы я была с другим мужчиной во время беременности?

Кейн кивнул.

– Да, так и есть. Прямо сейчас в твоем теле есть частичка меня, и она меняется и растет с каждым днем. Я просто хочу, чтобы ты принадлежала мне и никому другому. Я сейчас очень серьезен, Эйдин. Не знаю, что сделаю, если кто-то прикоснется к тебе.

Я проглотила комок, внезапно образовавшийся у меня в горле.

– Кейн… Это… это на самом деле очень мило.

Он пожал плечами.

– Спасибо, наверное.

– Не хочу, чтобы тебе было больно или чтобы ты кого-нибудь убил, так что даю тебе слово. Я буду подавлять свои сексуальные позывы.

Кейн ухмыльнулся.

– Я бы не стал заходить так далеко. Испытай все свои сексуальные влечения, какие захочешь, просто сделай меня своим парнем, когда захочешь реализовать эти влечения.

Момент был упущен.

– Ты такая свинья.

– Знаю.

Я подергала коленом вверх-вниз.

– Мы уже почти на месте? Мне нужно в туалет.

– Тебе всегда нужно в туалет. Ты ходишь туда по пятьдесят раз в день.

Я ударила его по плечу.

– Это одна из радостей беременности, папочка.

– Назови меня папочкой еще раз. А еще лучше, зови меня Большим папочкой.

Я рассмеялась, и Кейн тоже.

Это то, что мы часто делали в последнее время, когда были вместе. Мы дразнили друг друга, иногда ссорились, но в основном вместе смеялись. Это была приятная перемена – не хотеть все время избивать его до смерти.

Прошло двадцать минут, мы припарковались и вошли в больницу Кумб. Зарегистрировались и сели в зоне ожидания, чтобы дождаться, когда меня вызовут. Мы сидели в окружении беременных женщин и их мужей, друзей или парней.

Кейн обнял меня за спинкой стула, когда мы сели, и по какой-то глупой причине мне это понравилось. Не знаю почему, просто понравилось. Но не Кейну. Могла сказать, что ему было безумно неудобно находиться рядом с таким количеством людей, даже если большинство из них были беременны.

– На что похожа процедура? – спросил он, оглядывая комнату. – Тебе нужно сделать что-нибудь особенное или просто пойти в комнату и лечь?

Я пожала плечами.

– Я была здесь только один раз, и это было в отделении неотложной помощи. Не знаю, что такое настоящий прием.

Кейн кивнул, затем посмотрел направо, когда женщина, одетая в белую униформу, позвала меня по имени.

– Эйдин Коллинз, третий кабинет на анализ крови.

Я простонала:

– Мне нужно сдать анализ, хочешь подождать здесь?

Я спросила только потому, что знала, как он боится игл.

– Сколько игл они будут использовать? – спросил он меня с диким взглядом.

Я нахмурилась.

– Только одну, милый. Только одну.

Он сглотнул.

– Я пойду с тобой, просто на случай если понадоблюсь тебе.

Оу.

Я улыбнулась.

– Тогда пойдем.

Мы встали и подошли к медсестре, которая указала на пол.

– Следуйте по красной полосе, пока не дойдете до кабинета номер три.

И начала вызывать по имени другую женщину на анализ крови.

Я взяла Кейна за руку, когда он потянулся ко мне, и почувствовала бабочек в животе.

– Держись поближе ко мне, здесь очень оживленно. Не хочу начинать какое-то дерьмо, если кто-то врежется в тебя.

Вот это да.

– У тебя не будет проблем в роддоме.

– Знаю, что нет, потому что ты будешь держаться позади меня.

Умник.

– Хорошо, – вздохнула я. – Показывай дорогу, Герминатор.

Кейн зарычал, и это заставило меня улыбнуться.

Он действительно ненавидел это прозвище.

Мы шли по красной линии на полу, пока не подошли к кабинету номер три. Кейн постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, открыл ее.

– Эйдин Коллинз, – сказал он.

– Да, пусть заходит.

Кейн повернулся в сторону и жестом пригласил меня войти. Я прошла мимо него и резко остановилась перед медсестрой средних лет, которая сидела на стуле рядом с больничной койкой.

– Запрыгивай, милая.

Было слишком высоко для меня, чтобы запрыгнуть, но я прекрасно могла забраться наверх. Я протянула Кейну свою розовую папку, которую мне дали, когда мы регистрировались, и подошла к кушетке. Я скользнула на койку и нахмурилась, глядя на свои бедра. Когда села, они стали размером с Австралию, и я возненавидела это.

– Как ты сегодня? – спросила меня медсестра с улыбкой на лице.

– Все хорошо, спасибо. А Вы?

Я наблюдала, как она надела жгут мне на руку.

– Я в порядке, дорогая. Можешь сжать руку в кулак и расслабить ее для меня?

Я сделала, как она просила.

– Идеально. Можешь повторить это действие несколько раз?

Я кивнула и повторила это действие снова и снова. Медсестра постучала по внутренней стороне моего предплечья, прежде чем протереть его спиртовой салфеткой. Я наблюдала, как она взяла иглу и воткнула ее мне в руку.

Бл*дь. Бл*дь. Бл*дь.

Это было больно – чертовски больно.

– Ты в порядке? – спросил меня Кейн.

Я и не заметила, что закрыла глаза.

– Ага, – ответила я и постаралась, чтобы это не звучало так, будто я хотела заплакать, хоть я и хотела.

Я делаю ему уколы каждый день, и должна быть храброй ради него. Однако я зашипела, когда медсестра пошевелила иглу у меня в руке.

– Прости, милая. Твои вены скрыты, но я нашла одну.

Блестяще.

Я открыла глаза, когда почувствовала, как чья-то рука коснулась моей спины. Кейн стоял рядом со мной и выглядел очень обеспокоенным.

– Вы можете использовать иглу поменьше, мэм? Не хочу, чтобы ей причинили боль, она особенная.

Я растаяла.

Мое сердце буквально растеклось в лужицу.

– Я в порядке, – пробормотала я ему и отвернулась, потому что мои щеки покраснели.

Медсестра переглянулась между нами и улыбнулась.

– Я уже вошла в вену. Еще немного, и мы закончим. Хорошо, сэр?

Кейн неохотно кивнул, но не отодвинулся от меня. Он положил руку мне на спину и наклонился, чтобы поцеловать меня в макушку, когда я прижала голову к его груди.

Я просто сияла изнутри и считала себя дурой из-за того, что была такой легкомысленной.

Я старалась не зацикливаться на своих растущих чувствах к Кейну – да, признаю это, я по глупости начала влюбляться в этого придурка – и вместо этого сосредоточилась на медсестре.

Я наблюдала, как она набрала у меня несколько ампул с кровью, а затем вынула иглу и приложила ватный тампон туда, где была игла, и пластырь, чтобы закрепить его на моей руке.

– Хорошо, дорогая, вы можете вернуться в зону ожидания. Оставь свой файл у меня, и к тому времени, когда тебя вызовут для сканирования, у медсестры, которая ведет тебя, уже будет твой файл. Он будет обновлен со всеми результатами анализов, которые будут проведены сегодня с твоей кровью.

Я кивнула.

– Спасибо.

Кейн подошел ко мне вплотную и взял меня за руки, когда я встала с кушетки. Я была немного удивлена, когда почувствовала в ногах небольшую слабость. Это заставило меня слегка запнуться.

– Ого.

– Я держу тебя, – сказал Кейн и поднял меня.

– Бедняжка. Она ела сегодня? – спросила медсестра Кейна.

Я прислонилась к его груди, поэтому не могла сказать, покачал он головой или нет.

– Нет, ее тошнит по утрам. Ее утренняя тошнота все еще не прошла.

Медсестра вздохнула:

– Я пойду принесу ей немного Люкозаде¹³ для увеличения сахара в крови. После того, как она выпьет его, отведи ее в кафе на территории больницы и купи немного еды.

– Да, мэм.

Прошло несколько секунд тишины, затем я почувствовала, как Кейн снова поцеловал меня в макушку.

– Ты в порядке?

Я кивнула, уткнувшись ему в грудь.

Он вздохнул:

– Я сходил с ума, наблюдая, сколько крови она взяла у тебя. Мне пришлось сдержаться, чтобы не вмешаться и не сказать, чтобы она прекратила.

Я застенчиво улыбнулась.

– О, ты заботишься обо мне.

– Я забочусь о тебе больше, чем о ком-либо.

Я моргнула и посмотрела на него снизу вверх.

– Я расскажу твоим братьям, что ты так сказал.

Кейн усмехнулся, положил руку мне на спину и провел ею вверх и вниз.

«Я могла бы привыкнуть к этой его стороне», – подумала я, закрывая глаза, пока головокружение не исчезло. Я открыла их, когда медсестра вернулась в палату, держа в руках белый пластиковый стаканчик.

– Это Лукозаде, выпей, – сказала она и протянула мне стакан, наполненный оранжевой жидкостью. – Это заставит тебя почувствовать себя лучше, пока ты не получишь немного еды.

Я поблагодарила медсестру, взяла стаканчик из ее рук и поднесла к губам. Я сделала маленький глоток напитка, а затем допила его в три глотка и промурлыкала:

– Это было хорошо.

Кейн усмехнулся:

– Время еды.

Да. Еда.

Кейн взял меня за руку и вывел из кабинета, и если бы у меня не было головокружения, я бы покраснела, как маленькая школьница. Покачав головой, я последовала за Кейном, когда мы направились в кафе на территории больницы. Я села за пустой столик, а Кейн пошел за бутербродами и чипсами.

– Извините, мэм, не подскажите точное время?

Я подняла взгляд на того, кто говорил, и на секунду испугалась. Мужчина стал жертвой ожогов – половина его лица превратилась в один большой шрам. Изо всех сил старалась не пялиться на него.

Я посмотрела на свой телефон, чтобы узнать время, а когда увидела, снова подняла глаза на мужчину и ответила:

– Ровно девять, сэр.

– Спасибо, – подмигнул он.

Я улыбнулась.

– Не за что.

Он взглянул на мой живот.

– Удачи.

Хм?

Посмотрев на свой живот, я рассмеялась.

Он имел в виду удачи с моей беременностью.

Наверное.

– О, спасибо. Прошло двадцать недель. Недолго осталось.

Мужчина на мгновение уставился на меня.

– Да, совсем недолго.

Что?

Я собиралась сказать ему то, о чем подумала, но он отвернулся и ушел, не дожидаясь моего ответа или прощания. Он не оглянулся, просто вышел из кафе и направился к выходу из больницы.

Это было странно.

Я задумалась об этом на минуту, но потом мой желудок заурчал, и я забыла обо всем, кроме того, насколько голодна.

Когда Кейн вернулся, мне захотелось петь. Он положил еду на стол и подтолкнул все ко мне. Я моргнула, глядя на все это, и взглянула на Кейна, который смотрел на меня так, словно хотел, чтобы я открыла сэндвич и съела его.

Я усмехнулась:

– Это все не может быть только для меня?

Кейн пожал плечами.

– Не хочу, чтобы ты была голодна, мы можем пробыть здесь какое-то время.

– Кейн, – засмеялась я и подтолкнула к нему сэндвич, – съешь это. Я не смогу спокойно поесть, если ты будешь просто сидеть и пялиться на меня, как на куклу, выставленную в музее.

Кейн ухмыльнулся.

– Ты и есть кукла. Ты моя Куколка.

Я прищурилась, глядя на него.

– Прекрати свои шуточки и съешь этот чертов сэндвич.

Он сделал, как я просила, с тенью улыбки на лице. Я съела двойной сэндвич с курицей и начинкой за пять минут. К тому времени, как я закончила, Кейн съел только половину своего сэндвича с беконом.

Я простонала:

– Теперь я чувствую себя намного лучше.

– Девочки были правы, ты действительно ешь, как Биар Гриллс.

О, ради всего Святого.

– Смирись с этим. Это все из-за твоего ребенка.

Кейн фыркнул.

– Знаю, он будет потрясающим.

Я зарычала.

– Ты хочешь посидеть здесь еще немного или вернуться в зону ожидания? – спросил Кейн, ухмыляясь мне.

– Зона ожидания, – ответила я. – Не хочу пропустить, когда меня вызовут.

Мы встали, вернулись в зал ожидания и обнаружили, что все места заняты. Это вывело Кейна из себя.

– Я скажу одному из мужей тех женщин, чтобы он встал.

Я схватила его за руку.

– Ты не сделаешь ничего подобного.

– Ты не будешь стоять здесь Бог знает сколько времени…

– Эйдин Коллинз?

Я перевела взгляд с Кейна на медсестру, которую узнала. Это была медсестра, которую я встретила в отделении неотложной помощи восемь недель назад. В руке у нее была розовая папка, которая, как я решила, была моей.

– Я здесь. – Улыбнувшись, я подошла к ней с Кейном на буксире.

– Это просто удача, – пробормотал он.

Я проигнорировала его и улыбнулась медсестре.

– Еще раз здравствуйте.

Медсестра улыбнулась, затем скользнула взглядом мимо меня и немного напряглась. Это заставило меня нахмуриться, поэтому я снова посмотрела на Кейна, а затем на медсестру.

В чем ее проблема?

– Все в порядке? – спросила я.

Она кивнула, не сводя с меня глаз.

– Все хорошо. Следуйте за мной на второй этаж, чтобы я могла провести осмотр.

– Показывайте дорогу.

Медсестра улыбнулась, повернулась и пошла. Мы с Кейном последовали за ней, но я больше не улыбалась, а хмурилась.

– Эй, – пробормотал Кейн, – почему такое лицо?

– Мне не нравится, как она на тебя посмотрела, – тихо ответила я ему.

– Как она на меня посмотрела? – спросил он.

Я стиснула зубы.

– Как будто она испугалась.

Кейн вздохнул:

– Такое часто происходит, дорогая. Но я не виню ее, я действительно выгляжу пугающе.

Услышав его слова, я разозлилась.

– Нет. Ничего. Такого, – прошипела я. – Ты выглядишь чертовски хорошо, и забей на любого, кто думает иначе.

Кейн схватил меня за руку и остановился. Он повернулся ко мне, и посмотрел мне в лицо.

– Куколка.

Я покачала головой.

– Я в порядке. Мне… мне просто не нравится, когда люди думают, что ты выглядишь пугающе. Это не так. Они не знают тебя так, как я.

Кейн улыбнулся мне.

– Я когда-нибудь говорил тебе, какая ты удивительная?

Я покраснела.

– Нет, но было бы приятно слышать это почаще.

Кейн рассмеялся и обнял меня.

– Мне нравится, что ты хочешь защитить меня, но тебе действительно не нужно это делать. Я большой мальчик и могу за себя постоять.

– Тебе не обязательно это делать, – пробормотала я.

Кейн обнял меня за плечи и радостно улыбнулся.

– Давай, красавица. Пойдем посмотрим на нашего ребенка.

***

Если наша медсестра недостаточно сильно разозлила меня, то девочка-подросток, которая открыто пускала слюни на Кейна, пока мы ждали в приемной на втором этаже, довела меня до точки кипения. Я была в бешенстве, и этот ребенок не помогал умерить мою ярость.

– Как тебя зовут? – спросила девушка Кейна после нескольких минут непрерывного пристального взгляда на него.

Он взглянул на нее и ответил:

– Кейн.

– Кейн, – повторила она. – Мне нравится. Звучит опасно.

О, пожалуйста.

– Ты кого-нибудь ждешь, Кейн? Может быть, сестру?

Она что ослепла?

На лице Кейна появилось подобие улыбки, когда он взглянул на меня и увидел, что я непрерывно смотрю на девушку.

– Нет, я здесь с…

– Его девушкой. Которой являюсь я, – закончила я за него.

Я увидела, как Кейн посмотрел на меня, и была так же удивлена, как и он, тем, что произнесла это, но уже не могла забрать свои слова обратно и отказаться от этого, поэтому просто продолжила плыть по течению.

– О, я не знала, – пробормотала девушка.

Свою недогадливость засунь в задницу.

– Все в порядке, безобидная ошибка, – сказала я и наклонилась к Кейну, который улыбался слишком широко, на мой взгляд.

Он обнял меня, опустил руку мне на бедро и начал растирать бок.

– Ты в положении? – спросила я девушку и взглянула на ее живот, который был загорелым, подтянутым и выставленным на всеобщее обозрение в зале ожидания.

Она определенно не была беременна – я просто вела себя как стерва.

Румянец залил ее идеально расположенные скулы.

– Нет, моя сестра. Я здесь просто для моральной поддержки.

Я изобразила улыбку.

– О, прости. Думала, ты ждешь УЗИ.

Она уловила мою ехидность и оглядела меня с ног до головы.

– Все в порядке, безобидная ошибка. Ты ждешь тройню?

Вот. Маленькая. Сучка.

– Нет, всего один большой ребенок, – ответила я и указала на Кейна. – Он отец, можешь представить, каким большим будет наш ребенок.

Понятия не имею, почему так защищаюсь. Обычно меня бы не волновал Кейн и любая возможная связь, которая у него могла случиться, но мы вместе собирались впервые увидеть нашего ребенка, и прямо сейчас я просто хотела, чтобы он был рядом. Если эта цыпочка хотела его после встречи, она, черт возьми, вполне могла бы его заполучить.

Нет, не могла бы. Беру свои слова обратно. Если я не могу спать ни с одним мужчиной во время беременности, то Кейн не может спать ни с одной женщиной. Это справедливо.

– Что с тобой происходит? – пробормотал Кейн.

Я не знала ответа на этот вопрос, поэтому кое-что придумала.

– Просто не могу дождаться, когда вернусь домой.

– Почему?

– Чтобы снять, наконец, лифчик.

Кейн фыркнул:

– Он неудобный?

Я кивнула.

– Лямки начинают впиваться в кожу, и моя грудь вот-вот вывалится из него. Нужно пойти и купить бюстгальтеры для беременных, старые больше не подходят.

Кейн посмотрел на мою грудь и облизнул губы.

– По-моему все прекрасно.

Я тоже посмотрела вниз и хмыкнула. Лифчик был тесным, из-за чего моя недавно увеличившаяся грудь приподнялась и почти вывалились из лифчика. До беременности у меня и так была большая грудь, размера семьдесят Е. Одному Богу известно, какой у меня размер сейчас.

– Они выглядят слишком большими. Из-за этого они выглядят фальшивыми и мерзкими.

Кейн ахнул:

– Никогда больше не говори ничего настолько отвратительного. Нет такой вещи, как слишком большие сиськи. Ты меня поняла?

Я рассмеялась:

– Если они тебе так нравятся, забери себе.

Кейн поднял руки к моим сиськам и попытался прикоснуться к ним, но я оттолкнула его руки.

– Я имела в виду, заведи себе такую грудь, а не имела в виду прикасаться к моей!

Кейн встряхнул свои руки.

– Ты должна быть более конкретна.

Ясно.

– Ты такой извращенец.

Кейн ухмыльнулся.

– Тебе это нравится.

Я ненавидела то, что улыбалась.

– Неважно, – пробормотала я, пытаясь казаться раздраженной.

– Эйдин Коллинз?

Наконец.

– Да? – ответила я на голос, вызывающий меня по имени.

Медсестра высунула голову из-за угла и улыбнулась.

– Я готова принять Вас.

Я почувствовала руки на своих бедрах.

– Давайте, папочка, Вы тоже можете зайти, – прощебетала медсестра Кейну, затем повернулась и исчезла за углом.

Я рассмеялась над выражением лица Кейна, когда он посмотрел на меня.

– Она назвала меня папочкой, – пробормотал он.

Я покачала головой, улыбаясь.

– Уверена, что она зовет так всех будущих отцов, папочка.

Кейн приподнял брови.

– Или, может быть, она хочет…

– Закончи это предложение, и я сделаю тебе больно, – предупредила я, подняв руку и угрожающе указывая на него указательным пальцем. – Я не позволю тебе соблазнить мою акушерку ни сегодня, ни в любой другой день. Она здесь для меня, так что придержи свои боксеры или что там у тебя еще.

Кейн рассмеялся надо мной и положил обе руки мне на плечи, когда я повернулась и пошла в том направлении, куда направилась медсестра. Я заметила ее за дверью кабинета, и она жестом пригласила нас войти, когда мы приблизились к ней.

Мы вошли в большой кабинет, заполненный медицинским оборудованием. Я узнала два предмета: кровать и монитор, на котором можно увидеть ребенка в животе матери.

– Забирайтесь на кровать, Эйдин, и мы начнем.

Я посмотрела на медсестру, но сделала, как она сказала. Она казалась намного счастливее, чем раньше, и совсем не боялась Кейна, как до этого. Может быть, Кейн был прав, и люди не могут не бояться его, когда впервые видят.

Я просто не понимала этого – у меня не было такой проблемы, когда я впервые встретила его два года назад, то подумала, что он великолепен, включая шрамы.

– Как Вы себя чувствовали в последние несколько недель? – спросила меня медсестра.

– Хорошо, – ответила я, и забралась на кровать с помощью Кейна, который затем сел рядом со мной на свободный стул. – Я каждую неделю хожу в свой медицинский центр на осмотры. Все это есть в моем файле или должно быть.

Медсестра открыла мою розовую папку.

– Да, я вижу все Ваши зарегистрированные визиты. Все выглядит великолепно. Ваш желудок успокоился? Я вижу здесь запись, что Вас все еще сильно тошнит.

Я проворчала:

– Терпимо, но меня все еще тошнит, в основном по утрам.

Медсестра кивнула и что-то записала в моем досье.

– Вы взволнованы сегодняшним визитом? – спросила медсестра с улыбкой. – Вы на середине пути, осталось всего двадцать недель.

Я почувствовала, как огромная улыбка растянулась на моем лице.

– Я так взволнована, не могу дождаться, когда снова увижу ребенка. В клинике нет аппарата, который позволил бы увидеть его, только тот которым можно послушать сердцебиение.