Текст книги "Три дезертира"

Автор книги: Курт Маар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

Тут он внезапно услышал позади себя гул и свист. Звук этот возник так неожиданно и был так хорошо знаком Челлижу, что сердце его сжалось радостной болью, и он упал. Звук усилился, и скалы задрожали. Челлиж закричал от радости в сумасшедшем экстазе и надежде, что его заметят. Но его крик утонул в громком шипении, которое внезапно смешалось с чистым пением двигателей. Секундой позже щель наполнил яркий бело-голубой свет, и на Челлижа обрушился грохот чудовищного взрыва.

Тени «Газели», которая скользнула над плато, он уже не видел. Он был ослеплен. Яркий свет взрыва корабля, в котором он еще час назад лежал без сознания, вызвал пестрые танцующие точки-мурашки перед глазами. Он ощупал пространство вокруг себя, нашел маленький горячий выступ скалы и подтянулся вверх.

Они уничтожили маленький космический корабль – как он и ожидал. Он почувствовал горечь от того, что они не подумали о нем. Если бы Ронсон Лауэр связал его там, в централи управления, его бы уже не было в живых.

Конечно, они могли не обратить на него никакого внимания. Ведь когда речь шла о существовании всей земной цивилизации, что тут значила одна человеческая жизнь. Может быть, они рассчитывали на то, что он будет достаточно хитер, чтобы заранее подыскать себе безопасное убежище?

В любом случае они были здесь! Они пролетели низко над ним, и, если бы у него был радиопередатчик, он смог бы обратить на себя их внимание.

Они совершили посадку где-то поблизости и пытаются выяснить, не покинули ли Саттни, Лауэр и Роане «Газель» перед взрывом. Если повезет, завтра утром он обнаружит их корабль.

Он пошел дальше с колотящимся сердцем, счастливый и печалящийся одновременно. Через пару часов он снова окажется в безопасности – в постели, и его будет бережно осматривать опытный врач. Через пару часов…

Он добрался до плато и подумал, не лучше ли опуститься на песок и подождать, или ему стоит пойти по следам Саттни, Лауэра и Роане. Освещаемое светом звезд, перед ним простиралось хорошо просматриваемое высокогорное плато. Он мог видеть на полкилометра.

Наконец он решил пойти по следу. Может быть, находящиеся в «Газели» люди не имеют никакого представления, где находятся три дезертира. Когда они обнаружат его, он сможет им это сказать.

Через пару минут перед ним появились два темных пятна – большое и маленькое. Большое было похоже на кратер, а маленьким был Уолтер Саттни. На груди его была ужасная глубокая рана, и он застывшими глазами уставился через стекло, шлема вверх, в ночное небо.

Гюнтер Челлиж не мог представить себе, что здесь произошло. Хотя он и подозревал, что Ронсон Лауэр мог застрелить любого из своих друзей, если это только поможет ему достичь цели, но он не мог понять, почему Лауэру показалось выгодным убить Саттни.

Он сдвинул неподвижное тело Саттни к краю кратера, и оно соскользнуло вниз. По крайней мере, кратер станет ему чем-то вроде могилы, когда его однажды занесет песком.

Потом он пошел дальше.

Внезапно ночь вскипела эллипсообразными «Газелями». Перри Родан вызвал их после того, как обнаружил исчезнувший корабль и уничтожил его.

Обнаружить его не составило труда. «Газель» Саттни, так сказать, была единственным металлическим образованием на поверхности этой планеты. Там, где микроволновый локатор уловил отражение, Перри Родан совершил посадку и сразу же обнаружил то, что искал.

Однако он счел весьма возможным, что Уолтер Саттни был достаточно умен, чтобы своевременно покинуть корабль. И он, вероятно, убрался из опасной зоны не с пустыми руками. Вся информация о галактических координатах Земли великолепно умещалась в кубическую кассету с длиной ребра в десять сантиметров. Саттни, вероятно, подготовил микрофильм и взял его с собой. По крайней мере, с этим нужно было считаться.

«Газель» находилась в ущелье, вдававшемся в западную часть гор на глубину двух километров. Если Саттни и его спутники покинули бот, они, скорее всего, пошли на восток, в глубь гор. На восток от ущелья находилось хорошо просматриваемое плато, на котором беглецы не смогли бы укрыться. Значит, они или уже пересекли его, или на краю плато повернули на север или на юг.

Осмотрев эту часть предгорий, Перри Родан вызвал эскадрилью «Газелей» и приказал ей совершить посадку у подножья горы. «Газель» Родана укрылась на восточном краю плоскогорья. Все эти маневры продолжались до рассвета. Только тогда появилась уверенность, что Саттни, Лауэр и Роане находятся в ловушке – живые или мертвые.

Перри Родан попытался связаться по телекому с Саттни. Он стал вызывать его:

– Говорит Перри Родан, отзовитесь! Говорит Перри Родан…

Это непрерывно звучало в эфире до самого рассвета.

– Сюда, вниз! – задыхаясь, произнес Лауэр. – Проклятье, да быстрее же!

Слепой гнев на тяжеловесного Роане охватил его. Он толкнул Роане в спину так, что огромное тело идущего впереди него мужчины скользнуло в каменное углубление быстрее, чем он рассчитывал. Роане застонал.

Лауэр поспешно последовал за ним. Кроме микрокома, он теперь нес и кассету с микрофильмом. Несмотря на это, он двигался легко.

Они видели вспышку взрыва, жертвой которого стала похищенная «Газель». Они видели из своего надежного укрытия на восточном краю плоскогорья космический корабль Перри Родана, летящий над плато, и через несколько минут заметили эскадрилью «Газелей», спустившуюся с ночного неба и исчезнувшую по ту сторону горных вершин.

Ронсон Лауэр верно оценил положение: они находились в ловушке. Восточный край плоскогорья круто обрывался каменистым склоном в уже занесенную песком долину. Склон представлял из себя превосходное укрытие. Ронсон Лауэр знал, что не было никакого толка идти дальше.

Теперь они сидели и смотрели на медленно светлеющее небо. Люди Родана скоро начнут искать их. Они будут искать там, где скалы образуют укрытие, и им понадобится по меньшей мере три дня, чтобы найти его и Роане.

Так обстояли дела. Их путь закончился на покрытой песком планете, у которой, как он думал, еще не было своего названия.

Ронсон Лауэр рассердился. Проклятые дураки эти аркониды!

Почему они не прибыли раньше? Сейчас они и Роане сидели бы в удобной каюте, с ними обращались бы с почтением, и они разрабатывали бы с каким-нибудь командиром план, как им изловить Перри Родана.

Но вместо этого они прятались среди серо-коричневых скал и ждали, пока взойдет солнце и их найдут люди Родана.

И это будет…

Тут Лауэру в голову внезапно пришла идея. У него была кассета с микрофильмом. Правда, у него больше не было никакой возможности передать ее арконидам. Но он может сделать то, что намеревался сделать Саттни. Он может сообщить по микрокому, что земное Солнце находится на таком-то расстоянии отсюда и искать его нужно в таком-то направлении. Это не было полноценной информацией, но арконидам ее было вполне достаточно, чтобы найти Землю не позже чем через два года.

Не то что он действительно намеревался дать арконидам эту информацию. Но он мог угрожать этим Перри Родану!

На протяжении часа никто ничего не сообщал. Перри Родана это уже начало удивлять. Он твердо рассчитывал на то, что Саттни и его спутники покинули «Газель» прежде, чем она взорвалась после обстрела дезинтеграторами. Но молчание в эфире опрокидывало все его предположения. Уолтер Саттни, если он еще был жив, не мог быть настолько глуп и думать, что у него есть еще шанс.

Родан не знал, что Ронсон Лауэр уже сформулировал свой ответ.

Только спустя час после восхода солнца, около двадцати часов по бортовому времени, в динамиках Перри Родана раздался нервный, торопливый голос:

– Это Ронсон Лауэр, Родан. Саттни больше нет. Я занял его место и предлагаю вам сделку…

Когда взошло солнце, Челлиж преодолел уже половину плато. За два последних часа он ужасно замерз. Но едва солнце появилось над горизонтом на ширину ладони, стало так жарко, что он пожалел о ночном холоде.

Острия скал на восточном краю плоскогорья приближались невыносимо медленно. Челлиж снова и снова останавливался, чтобы стереть пот со лба. Ему показалось, что он не двигается с места.

Следы Лауэра и Роане протянулись по желтому песку. Они были ровными, словно проведенными по линейке. Челлиж видел место, где они достигали края плато, но до него была еще пара километров – жарких, пыльных километров; много, слишком много для человека, который не может ни секунды простоять на правой ноге и целую вечность ничего не пил.

Ни одной из «Газелей», шум двигателей которых наполнял воздух последние полчаса ночи, не было видно. Очевидно, никто не выбрал для посадки эту песчаную равнину.

Челлиж, шатаясь, побрел дальше. Он начал сомневаться, что когда-нибудь доберется до края плато. Его охватил страх, и ему пришлось собрать всю силу воли, чтобы удержаться, не упасть на песок и не остаться лежать.

– Есть два способа, Родан, – сказал торопливым голосом Лауэр, какие вы можете дать указания своим людям: по телекому или по обычной радиосвязи. Я могу слышать и то, и другое. Заверяю вас, я начну передавать информацию арконидам в то мгновение, как только вы воспользуетесь передатчиком для чего-либо другого, кроме разговоров со мной. Хорошенько обдумайте мое предложение!

Перри Родан знал, что Лауэр говорит это серьезно. Он начнет передавать арконидам галактические координаты Земли, как только кто-нибудь попытается сообщить на ожидающие сигнала земные корабли местонахождение его передатчика, чтобы выяснить, куда нужно сбросить бомбу!

Они оба, и Родан, и Лауэр, находились в ситуации, из которой был только единственный правильный выход. Все другие вели к гибели.

Ронсон Лауэр заявил, что он оставит при себе все, что ему известно, если в его распоряжение предоставят «Газель», на которой он сможет улететь после отбытия земного флота.

Конечно, это предложение было неприемлемо. Лауэр поспешит на «Газели» на Аркон и совершит там предательство.

Лауэр дал три часа на раздумье. Если после этого его предложение не будет принято, он начнет передавать координаты. Руки у Перри Родана были связаны. Он ничего не мог предпринять без того, чтобы не поставить под угрозу раскрытия самую важную тайну человечества.

Желтое солнце размером с голову ребенка поднималось все выше и выше на бело-голубом небе. На бортах «Газелей» проводился конкурс на лучшую идею.

…левой, подтянул правую… левой… подтянуть правую…

Не смотреть на солнце! Не думать о воде! Прямо! Здесь след!

В глазах Челлижа песок был ярко-белым, и отпечатки ног перед ним казались черными дырами. Мир черного, белого и жары.

Он больше не знал, как далеки ему еще идти, пока не достигнет тени скал. Он не разрешал себе поднять голову, потому что тогда он должен будет смотреть на огромное солнце. Он не хотел его видеть.

Он также не поднял взгляда, когда позади него послышался рев. Его не интересовало, что там ревет. Он знал, что звук становится все громче и приближается к нему сзади, но он не остановился и не повернулся из страха, что не сможет идти дальше, если хоть один раз остановится.

Он увидел, как контуры следов перед ним внезапно смазались. Они исчезли на его глазах, их просто больше не было тут. Он прикрыл горящие глаза веками, чтобы прогнать галлюцинацию, но это была не галлюцинация. Следы действительно исчезли. Перед ним был только песок, который какая-то необъяснимая сила гнала на север длинными огромными полотнищами.

Когда вокруг него потемнело, он остановился и осмотрелся. Но ничего не увидел. Его окутало темное коричневое облако, песок залепил ему глаза, нос, рот. Рев, который он слышал, был звуком песчаной бури.

Он заслонил лицо рукой и пошел дальше. Ему казалось, что он знает, в каком направлении вели следы, прежде чем их не стало. Он также совершенно автоматически подумал, что он, если бы у него было больше сил, пошел бы по широкому кругу, но правую ногу из-за ранения нельзя было отставлять так же далеко, как и левую. Так что он постепенно поворачивал направо, гонимый штормом.

Он ничего не видел дальше двух шагов. Когда он стискивал зубы, на них громко хрустело. Но ему было все равно, горит это или хрустит.

Он, пошатываясь, брел вперед, потеряв чувство времени; Мозг его автоматически отдавал команды ногам… левой… подтянуть правую. Гюнтер Челлиж ничего об этом не знал. Он был как машина, которая ползет вперед, потому что кто-то забыл ее выключить.

Внезапно он обо что-то споткнулся. Это могли быть его собственные ноги. Потом он упал на мягкий песок и остался лежать. Но он упал отнюдь не мягко. Головой он ударился обо что-то твердое, и это привело его в себя. Он осмотрелся и обнаружил перед собой скалу в рост человека. Сначала он не поверил своим глазам, но потом провел руками по угловатому камню и порезал в кровь пальцы. Кровь окончательно убедила его в этом. Он смог это сделать. Он добрался до края плато. Когда буря кончится и снова выглянет солнце, он сможет укрыться за этими скалами, найдет там тень.

Он ползком обогнул камень и прислонился к нему с подветренной стороны. Затем он увидел, что в паре шагов от него плато круто обрывается вниз. Вероятно, отреагировал его усталый мозг, где-то там, внизу, есть долина.

Он прижал ладони ко рту и сквозь приоткрытые пальцы глубоко втянул в себя воздух. Ему нужен был воздух – даже такой горячий и пыльный, как этот.

Он почувствовал, как буря сотрясает скалу.

Ронсон Лауэр видел коричневое песчаное облако, поднявшееся над краем скалы, и услышал вой бури. Он чувствовал себя весьма неуютно. Буря дала Родану дополнительную возможность незаметно выследить его.

Они должны сменить место!

– Идем, Роане! – крикнул он, с трудом перекрикивая вой бури. – Туда, наверх!

Роане не понял зачем, но повиновался. Они поползли по склону между скалами. Лауэр включил микроком, но Родан ничего не говорил.

Из трех часов прошли два с половиной.

Коричневое облако посветлело, рев бури стих. Челлиж сидел в пещерке и пытался увидеть солнце. Оно мутным пятном просвечивало сквозь песок и пыль. Из тех, кто видел его только таким, никто не мог бы поверить, что оно может сжечь человека заживо.

Поле зрения Челлижа стало шире. Парой метров дальше он увидел крутой склон, уходящий вниз. Но там были только серые и коричневые скалы. И не было ничего, на что стоило бы смотреть.

Потом буря внезапно кончилась. Челлиж со всей возможной скоростью двинулся вперед. Плотное клубящееся облако песка и пыли уплывало на восток.

Гюнтер Челлиж внезапно услышал позади себя какой-то звук. Он поспешно упал на бок и приблизился к краю откоса. Буря подгоняла его.

Челлиж увидел Ронсона Лауэра и Оливера Роане, пробиравшихся между скалами и карабкавшихся по склону. Они были слева от него, метрах в тридцати, и пробирались вправо и вверх.

Челлиж отступил назад. Он испугался. Ему совсем не хотелось, чтобы Лауэр обнаружил его. Он застрелит его, как только увидит. Челлиж перебрался на другую сторону подножья скалы. Он так и так должен был сделать это, потому что на другой стороне была тень.

Он плотно прижался к камню и почувствовал, как тот подался. Челлиж слегка наклонился. Камень не был прочно связан с почвой. Челлиж внезапно вспомнил, что камень и до этого, в бурю, сильно содрогался.

В голову ему пришла идея. Здесь шатающийся камень, там крутой склон, по которому ползут вверх Лауэр и Роане.

Он поднялся, опираясь руками о камень, уперся в него и попытался пошевелить. Затем бросил быстрый взгляд через край склона и увидел, что Лауэр и Роане приблизились метров на десять. Он опустил руки и уперся в камень левым плечом. Затем использовал правую ногу, чтобы создать противовес массе камня, и резкая боль в бедре придала ему новые силы.

Он почувствовал, что камень стал наклоняться. Он слышал, как Лауэр и Роане карабкались вверх по склону, как звякнул о камень металлический предмет, и понял, что они сейчас находятся прямо под ним. Он испугался, что будет слишком поздно, и это придало ему еще больше сил, которые были необходимы, чтобы сдвинуть камень с места. Камень высотой в рост человека сдвинулся с места, скользнул к краю склона, перевалился через край, перевернулся и с грохотом полетел вниз. Гюнтер Челлиж упал на песок. Он услышал дикий крик ужаса, оперся на руки и пополз вперед, к краю склона.

Далеко внизу он увидел подпрыгивающий камень, катящийся в долину и волокущий за собой облако пыли. На половине высоты склона среди коричневых камней были видны два темно-синих пятна: Лауэр и Роане. Камень задел их и проволок за собой пару сотен метров вниз.

Но микроком, который Лауэр выронил в мгновение смертельного ужаса, лежал всего лишь в паре метрах вниз по склону.

Челлиж пополз вниз, не обращая внимания на солнце, которое теперь сияло над ним в полную силу. Казалось, прошли часы, прежде чем он добрался до этого небольшого прибора. Он увидел, что тот был включен, и слышал, как знакомый голос сказал:

– …что мы можем предложить вам, Лауэр: безнаказанность и свободную жизнь на Земле. Но вы не должны больше покидать Землю. Я жду вашего ответа, Лауэр. Это мое последнее предложение.

Челлиж улыбнулся, и слезы побежали по его лицу. Он глубоко вдохнул воздух – жгучий, опаляющий воздух Тантала – и произнес в микрофон:

– Это… старший лейтенант Челлиж, сэр. Я думаю… опасность устранена… Будет очень любезно… если вы теперь… сможете подобрать меня…

Потом он упал лицом вниз и лбом выключил микроком.

Этот разговор Перри Родан вел с арконидом Атланом получасом позже на борту «Дручуса» после того, как арконидский киберфлот давно уже отступил и робот-регент признал свое двойное поражение. Блеф с Латин-Оор и тот факт, что Перри Родан прибыл на Тантал раньше него, принудили его к этому.

– Мы в любое мгновение должны рассчитывать на то, что подобные случаи могут быть и в дальнейшем, – задумчиво произнес Перри Родан. – Ты знаешь, как это бывает, лорд-адмирал: плохой пример заразителен… даже тогда, когда все кончается неудачей.

Атлан согласился.

– Я удивляюсь, – произнес он, – что тебе вообще удалось так долго сохранять эту тайну. Ведь каждому, кто хочет безбедной жизни, достаточно только сесть в «Газель» и отправиться на Аркон. Я уверен, что мой справедливый господин и император, – лицо его скривилось в насмешке, выразит ему благодарность звонкой монетой. Он запрограммирован достаточно по-человечески. Впрочем, почему Саттни не отправился прямо на Аркон или, по крайней мере, к Латин-Оору? Это было бы наиболее безопасно, не так ли?

Перри Родан покачал головой.

– Ни в коем случае. До Аркона нужно преодолеть расстояние более тридцати тысяч световых лет. «Газель» не может покрыть его за один прыжок. Вероятно, Саттни боялся риска. Ты же знаешь: один прыжок – это один шанс быть обнаруженным. Пять прыжков – это пять шансов. Саттни хорошо знал, что он не может положиться на Челлижа. Любая секунда свободы у Челлижа означает для них увеличение риска.

И Латин-Оор тоже совершенно не подходила им. Там находился киберфлот. Первое, что он сделал бы, если бы там неожиданно появилась нежданная земная «Газель», – это уничтожил бы ее.

Нет, для них лучше всего было лететь к неизвестной системе и связаться оттуда с арконидами. Там у них было время подготовиться ко всему этому. Когда Саттни передавал сообщение по гиперсвязи, он рассчитывал на то, что в радиусе ста световых лет нет ни одного земного корабля. Арконидский же флот, как ему было известно, находился всего лишь в шестнадцати световых годах оттуда. Это составляло огромную разницу в точности пеленгации. Саттни ведь не знал, что мы уже давно засекли их, потому что поглотитель энергетических частот был отключен.

Атлан встал, повернулся в сторону и посмотрел на экран.

– И, кроме того, – тихо сказал он, – ты должен быть благодарен своему старшему лейтенанту. Без него…

– Какому старшему лейтенанту? – с наигранным удивлением прервал его Родан.

– Я имею в виду Челлижа. Какой же еще старший лейтенант сыграл такую роль в этой истории?

– А, Челлиж, – произнес Родан. – Он капитан… хотя он еще не знает об этом.

Уолтер Саттни и Ронсон Лауэр были мертвы. Оливера Роане судьба пощадила: когда его нашли, оказалось, что он всего лишь потерял сознание. Камень только раздавил его правую ногу. Ее пришлось ампутировать, но Роане остался жив, чтобы принять участие в процессе, который должен был состояться на Земле.

Гюнтер Челлиж тоже был почти мертв. Врачи на борту «Друзуса» никогда еще не сталкивались с таким случаем почти полного истощения.

Потребовалось три дня, чтобы, Гюнтер Челлиж снова пришел в себя. За это время «Друзус» давно уже вернулся на Серое Чудовище.

Проснувшись, Челлиж увидел, повернув голову в сторону, в кровати возле себя лицо, выступающее из подушек. Оно показалось ему знакомым.

– О'Муллон! – слабо пробормотал он. – Как ты попал сюда? Ты тоже был на Тантале?

О'Муллон засмеялся.

– Нет. Для этого я слишком слаб. Но они рассказали мне, что ты своими действиями на этой Тантале заслужил Голубую Комету. Капитан, примите мои сердечные поздравления!

Пятнадцатого октября 2042 года «Террания Дейли ньюс» в завершение своих исчерпывающих репортажей о событиях в секторе Тантала, сообщила:

«Еще раз доказано, что существуют разные виды сообщений. Настоящий журналист не будет, не задумываясь, представлять общественности всю информацию, которая к нему поступает. Он рассортирует ее по важности содержащихся в ней сведений и по ее предполагаемому воздействию на общественность. Прежде всего, он не будет передавать сообщения, которые служат только для того, чтобы возбудить общественность и чтобы придать этим сообщениям серьезность; говорить, что они получены из „достоверных источников“. Этими достоверными источниками являются люди, удобно устроившиеся в своих маленьких кабинетах рядом или над редакцией и высасывающие сообщения из своих карандашей, шариковых ручек и тому подобных приборов.

Именно тот случай, о котором мы недавно сообщали, дает представление о деятельности такого „журналиста“, который хочет сделать сенсацию из того или иного сообщения. Мы же, как и раньше, против такого вида подачи информации и противопоставляем ему тщательный, ответственный подход к этому наших журналистов».

В Террании ожидали, что «Террания тайме» после этой статьи ясно и недвусмысленно выскажет свое мнение о последних событиях.

Но «Террания тайме», никак не отреагировав на это, перешла к другим событиям дня.