Текст книги "Перекрёсток (СИ)"

Автор книги: Ксения Рыжикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

  – Давай, я тебе наглядно объясню, в чём ты неправа. Это несложно. Буквально вот так.

  Он прищёлкнул пальцами.

  В глубине коридора позади зарычало. Сухой раскатистый звук, пробирающий до самых костей.

  Ир начала оборачиваться.

  Что-то ударило её в спину. Что-то настолько большое, что она мгновенно потеряла равновесие. Рухнув на пол, она в последний миг подставила руки, чтобы не ткнуться носом в каменное крошево. Плечи женщины рванули чьи-то когти. Позвоночник обдало знакомое пламя, в глазах поплыли алые пятна. Нечто крайне разозлённое вгрызлось в её шею, закогтило по спине. Матерясь сквозь сжатые от боли зубы, Ир подняла глаза. Неудавшийся заложник уже добрался до лестницы и прыгнул на первую ступеньку.

  Если этот поганец сбежит – можно смело помирать прямо здесь же.

  Впрочем, если зверюга, полосующая её спину, перекусит позвоночник, других вариантов и не будет.

  Ирвиш вскинула руку с оружием в сторону лестницы и, не целясь, нажала спуск.

  В правое плечо впились звериные клыки. Рука отнялась. Охнув, Ир выронила пистолет.

  С лестницы донёсся вопль.

  Плечо внезапно отпустили. Пальцы онемевшей руки закололо. На горящей огнём спине больше не ощущалось чужого веса, исчезли и слепящая боль, и когти, и зубы, рвавшие её плоть.

  Да что за хрень сегодня происходит?!

  Ир посмотрела туда, где должен был находиться подстреленный, но успела заметить только исчезающий на верхней ступеньке ботинок. Она резко оглянулась. Коридор был пуст. Либо зверь притаился за поворотом, либо уполз в одну из комнат, либо...

  Дежа вю.

  Ирвиш судорожно ощупала плечо. Совершенно сухой рукав, целая ткань. Никаких ран, никаких порезов. Здоровая рука.

  ...Быть не может.

  Не может быть, чтобы зубы, остервенело рвавшие её плечи ещё пару мгновений назад, не оставили ни следа ни на мясе, ни даже на одежде.

  Увы, факты упрямо стояли на своём.

  Ир дрожащими пальцами подняла пистолет. Кое-как справившись с предохранителем, убрала оружие в наплечную кобуру и поднялась на ноги.

  Беглец ушёл. С ним ушла и награда, полагавшаяся за работу. Теперь о её визите узнает вся чёртова кодла. Здесь их ловить бесполезно.

  Хотя, может, подстрелыш истечёт кровью где-нибудь по дороге? Было бы неплохо.

  Кляня собственную самоуверенность, толкнувшую её на эту дурацкую схватку, Ирвиш включила фонарик, чтобы не запнуться, и побрела к лестнице.

  Наверху, естественно, уже никого не было. Несчастного культиста след простыл. И ранение явно никак не повлияло на его скорость.

  Ищейка из Ирвиш была так себе, а посему, от души выругавшись, она глубоко вздохнула и достала из внутреннего кармана пачку «Полёта».

  Наниматель пробудет в городе ещё сутки и до деревни доберётся только следующим утром. К этому моменту желательно найти хоть что-то, что поможет выследить культистов. Иначе плакали её денежки.

  Ирвиш чиркнула спичкой. Серный дымок с первой затяжкой втянулся в подожжённую папиросу.

  Теперь эти полудурки во главе с подстреленным наверняка забьются куда поглубже. Или пойдут к ментам. Хотя последнее вряд ли. Если, конечно, они действительно делали всё, о чём рассказал наниматель. С таким «послужным списком» в органы правопорядка особо не пожалуешься.

  Женщина привалилась спиной к покорёженному столбику, держащему козырёк крыльца, и выдохнула дым. В их способности натворить много мистической хрени она уже не сомневалась. Не после встреченного в подвале.

  К слову о подвале. Спуститься туда снова и дообследовать оставшиеся помещения таки придётся. Существует шанс – мизерный, но всё-таки, – что эти недосатанисты оставили после себя подсказки, где их можно найти. Или что они собираются делать. А может, и что-то, за чем они захотят вернуться.

  Онемевшее плечо понемногу начинало ныть, перебивая даже ломоту в позвоночнике. Противная зудящая боль. Всё лучше, чем дыры от звериных зубов.

  Затянувшись последний раз, Ир затушила окурок о столбик и выкинула в траву. Надо заканчивать с этой мистикой-хренистикой. И поскорее.

  3.

  Шаман задумчиво смотрел под ноги. Уже с минуту, наверное.

  На земле прямо перед ним медленно впитывалось в почву большое тёмное пятно. Будто кто-то, проходя мимо, выплеснул тут ведро отработанного масла.

  Только вряд ли кому-то взбрело в голову тащиться с ведром масла так далеко в лес.

  Но смущало не это. И даже не буровато-чёрные брызги на пучках травы вокруг прогалины. Шоно поднял с земли сухую ветку и пошевелил ею груду грязного тряпья рядом с пятном.

  Так и есть. Окровавленные лохмотья, ещё недавно бывшие чьей-то одеждой.

  Отличать кровь на ткани от других красных жидкостей шаман со стопроцентной уверенностью не умел, но сильно сомневался, что рвань у его ног облита вишнёвым соком. Похоже, у какого-то косолапого намедни состоялся обильный завтрак.

  Пятна блестели влагой. С происшествия минуло совсем немного времени – скорее всего, не более часа. О том же говорила непросохшая от «масла» прогалина. Дорожка бурых пятнышек поменьше, забрызгавших траву, тянулась через полянку куда-то вглубь леса.

  И ни намёка на отпечатки лап, ног или обуви. Да и следов, будто кто-то что-то тащил, тоже нет. Что бы это ни было – оно либо растворилось в воздухе, либо улетело.

  Интересно, куда ведут капли? К месту, откуда пришёл хозяин тряпья или куда он направился после? Шаман смущённо покачал головой. Охотник он был не ахти, следы читал плохо. Единственное, что он мог сказать точно: кровавая дорожка уходила ровно в том же направлении, куда шел он сам.

  Неприятное обстоятельство. Мало ли, на что можно наткнуться, идя по таким «хлебным крошкам».

  Звериная тропа потерялась в траве, едва шаман сделал пару шагов в чащу. Заросли дикого шиповника мгновенно обступили его со всех сторон. Птицы продолжали старательно играть в прятки высоко в ветвях, у земли же стелилось странное молчание. Мерный шорох ветра нисколько не разбавлял угрюмую тишину. Создавалось ощущение, будто лес покинут. Не сердит, не молчалив. Просто пуст.

  Запаха раздавленной ягоды под ногами Шоно почти не замечал – всё его внимание пополам делили стрелка компаса и чувство, что кто-то глядит. Щекотку этого чужого взгляда на левом плече он начал ощущать ещё до того, как обнаружил тряпьё. Теперь оно стало сильнее. Человек то, зверь или её какая тварь лесная, он не знал – и, откровенно говоря, не стремился выяснить. Глядит и пусть, лишь бы не кусалось.

  Ещё через полсотни метров лес заметно поредел. Стало так тихо, что слышно собственное дыхание. Смолк даже ветер. Комары – и те пропали!

  Хмурясь, Шоно рефлекторно потянулся к ближайшей хилой сосенке – и тут же отдёрнул руку. Ладонь наткнулась на что-то омерзительное.

  Сосна была мертва.

  Нет. Не так. Сосна сгнила заживо.

  Вместо дерева из земли торчал полуразложившийся труп. Ощущение оказалось настолько непохожим на прикосновение к обычным гнилым деревьям, что обескуражило шамана. Он начал брезгливо вытирать руку о штаны, когда заметил что-то мохнатое у самых корней. Шаман присел на корточки. В небольшой норе под выпирающим корнем лежало истлевающее мышиное тельце. Шоно хотел было вытащить мышь, но передумал. Что с одинаковой лёгкостью гробит и деревья, и животных, ничего хорошего после себя не оставит. И прикасаться к этому второй раз ему не хотелось.

  Поднявшись на ноги, шаман огляделся. Невдалеке чуть правее поблескивала черепица. Вот, видимо, и оно – то ненавистное Пню строение. Интересно, чем таким страшным могли заниматься здесь колдуны, что против них ополчилась вся местная тайга с лешим во главе?

  Мёртвая, лишённая дыхания, пульсации, запахов, даже цвета растительность редела с каждым шагом.

  Вскоре деревья с широкой поляны исчезли окончательно. За кустарником теперь хорошо просматривалось двухэтажное здание. Обитель «магов», чтоб их через три прогиба, угробивших всё живое в радиусе десятков метров.

  Шоно прикрыл глаза и постарался расслабиться. Мысленно «потрогал» окружающее пространство, поляну, крыльцо... Невидимые «щупы» потянулись из его тела в сторону здания. Этот фокус он освоил очень давно – ещё когда по юности водился со всякими любителями Кастанеды. Сам до конца не понимал, как это работает, но пользоваться приёмом умел, а этого обычно вполне достаточно. Подобно множеству змеиных языков, «щупы» пробовали пространство на вкус, нюхали, прикасались. Искали.

  Энергия, сила, мёртвое, живое...

  Ничего. Ни опасности, ни намёка на потустороннее, ни даже просто чьего-то присутствия.

  Полная пустота.

  Шаман вдохнул и начал убирать сенсоры. И в тот самый миг, когда потянул «щупы» назад, на краю его сознания блеснула вспышка.

  «Живое».

  Кто-то был в здании. Шёл наружу. Напуганный. Возможно, раненый. Но живой.

  Шоно двинулся вперёд, собираясь встретить его, кем бы он ни был. Но уже почти дойдя до крыльца, застыл.

  –

  Дуло пистолета смотрело незнакомцу точно в лоб. На лице того застыло чистое недоумение.

  – Ты кто? – голос – не высокий и не низкий, в тембрах Ирвиш не смыслила, – казался вполне приятным. Даже несмотря на лёгкую сиплость.

  – Это ты кто? – вопросом ответила Ир.

  Среднего роста, крепкий на вид мужчина смотрел на неё как-то по-детски растерянно. Широкоплечий, плотно сбитый, твёрдо стоящий на земле – он, тем не менее, совсем не выглядел опасным.

  – Я здесь живу вообще-то.

  – Прямо здесь? В лесу? – Ир кивнула себе за спину. – Или, может, в заброшенной части?

  Незнакомец непонимающе свёл брови – густые и тёмные, гармонично смотрящиеся на лице с тяжеловатыми скулами. Кажется, ему было лет двадцать пять. Может, двадцать восемь. Без бороды такие лица выглядят моложе.

  – Да не в части, – он с досадой фыркнул. – Неместная что ли? Про сёла ближайшие не знаешь?

  – Сельский, значит, – женщина нехорошо прищурилась. – И какого чёрта ты тут забыл?

  Что-то неуловимо изменилось в лице незнакомца.

  – Не понял, мне что, разрешение нужно, чтоб по лесу гулять?

  – По территории военного объекта – да, представь себе, нужно.

  – Чего-чего военного? – незнакомец, забыв об осторожности, махнул рукой, указывая ей за спину. – У тебя глаза есть? Это развалины! Они сто лет тут никому не нужны!

  Ир мгновенно напряглась, сжала оружие крепче. Плечо застонало. Она едва сдержалась, чтобы не поморщиться от боли. Не время обнаруживать свои слабости.

  – Одно другому не мешает.

  – Если это что-то важное, где забор? Колючая проволока? Охрана с собаками? Нету их?

  Незнакомец снова махнул руками, подаваясь вперёд. Эмоции. Ир невольно сделала подшаг, принимая устойчивую позу для стрельбы. Вообще-то она сомневалась, что стрелять действительно придётся, но нервы с разумом обычно не советуются.

  – Стой на месте.

  Мужчина выпрямился, опустил руки.

  – А то что? Пристрелишь?

  – Вынудишь – пристрелю.

  – Ну тогда валяй.

  Ир повела бровью:

  – Смелый сильно?

  – Всё лучше, чем стоять тут, препираться, время на тебя тратить. Да и сомневаюсь я, что ты с твоим интеллектом умеешь им пользоваться.

  Ир чуть прикрыла глаза, начала медленно выдыхать.

  Щёлк.

  Она знала, что незнакомец просто не удержал язык за зубами. У многих эта мышца своевольничает в неподходящий момент. Но и её нервы железными не были. За сегодняшнее утро их потрепали больше раз, чем за весь предыдущий месяц. И терпеть ей уже надоело.

  Пуля шаркнула мужчину по воротнику куртки, наверняка вызвав оглушительный звон в ушах, но не задев даже край мочки. Разве что оставив лёгкий ожог...

  Пистолет едва заметно дрожал. Чёртово плечо. Хорошо хоть на меткость пока не влияет. А то быть бы языкастому «гостю» без глаза.

  Сильно дернувшись, мужчина выругался. На сей раз не постеснявшись подобрать эпитеты для её умственных способностей пожёстче. Ирвиш успела досчитать до восьми, пока поток ругани не иссяк. Тон её остался абсолютно спокойным:

  – Вторая будет в лоб. Теперь ещё раз. Что ты тут забыл?

  Отдача напомнила о невидимой ране в плече нещадной гулкой болью, прокатившейся от шеи до самой лопатки.

  Во взгляде едва не подстреленного читалась настоящая ярость. Его правая рука подёргивалась от желания потрогать обожжённое ухо, но он тоже предпочёл сдержаться.

  – Точно ненормальная! Ты по гражданским палишь боевыми, ты в курсе?!

  – Мне насpать, гражданский ты или нет, – голос Ир едва не сорвался на злой шёпот. – Я на задании и могу стрелять в любого, если решу, что он представляет угрозу.

  Небольшое враньё, ради благих целей можно и приукрасить. Или припугнуть. Тем более если никто серьёзно не пострадал. Маленькие ожоги не в счёт.

  Мужчина снова выругался. Затем вдруг на середине фразы закрыл глаза и пару раз глубоко вздохнул. Тоже считал до десяти, наверное. Выдохнул, вновь посмотрел на Ир и поднял руки в жесте «безоружен». Отличное самообладание. Или врождённый талант, или спецподготовка. Ир склонялась ко второму.

  – Я живу в соседнем селе, – заговорил он приглушённо, слегка растягивая слова. – Я часто хожу по этому лесу. И забираюсь даже дальше, чем сейчас. Имею на это полное право. Как и любой гражданин этой страны.

  – Право бродить по лесу с пистолетом, – даже для неё самой голос Ир прозвучал чересчур едко. Но злости в нём поубавилось, – И с какой это целью, «гражданин»?

  Мужчина рефлекторно потянулся к кобуре на поясе, но остановился.

  – Тут хищники водятся.

  – И кого ты собрался отстреливать из пистолета? Волков или медведей?

  – Слушай, я не обязан перед тобой оправдываться. Ты не егерь, не лесник и точно не из милиции. К тому же, это не я тут по людям в их родной тайге палю.

  -Ещё большой вопрос, в родной ли ты тайге, – Ир немного расслабила плечи, не могла иначе. Ещё чуть-чуть – и больную руку свело бы судорогой. – Брось пистолет и иди, откуда пришёл.

  Мужчина недоверчиво прищурился:

  – Извини – что?

  – Со слухом проблемы?

  – Вообще-то да, ты мне чуть ухо не отстрелила!

  – Оружие. На землю. И иди домой, – повторила женщина.

  – А если нет?

  Ир тяжело вздохнула. Ей эта ситуация уже осточертела.

  – Ты – вооружённый тип, бродящий по территории бывшей воинской части с «Макаровым» на поясе. Я не дам тебе шанса оказаться у меня за спиной с оружием в руках. Поэтому либо ты оставляешь его и уходишь, либо я пристрелю тебя прямо сейчас. Пистолет на землю. Медленно.

  Мужчина поиграл желваками, затем зло хмыкнул и потянулся к поясу. Вытащив из кобуры пистолет, он неторопливо, не сводя взгляда с Ир, присел и положил его на траву. Затем так же неторопливо выпрямился и показал пустые ладони.

  – Молодец. Теперь назад. Без резких движений.

  Он отступил.

  – И где вас только таких ненормальных находят.

  Не снимая его с мушки, Ир спустилась по ступенькам, подошла к лежащему на земле «Макарову» и подняла, собираясь засунуть за пояс. Не слишком-то лёгкое это дело, приседать и наклоняться, держа кого-то на прицеле. Но она справилась.

  – Теперь кругом и шагай.

  Незнакомцу очень хотелось возразить. Но он не стал. Сжав зубы, тихо ругнулся и направился туда, где по её прикидкам должен был находиться ближайший населённый пункт. Видать, и правда местность знал.

  Ир не сводила с него взгляда. Она собиралась держать нового знакомого в поле зрения, пока тот не удалится на достаточное расстояние. Местный или нет, но появился он здесь явно не случайно. Слишком странное совпадение. С другой стороны, на сатаниста или колдуна он тоже не похож...

  По-хорошему, конечно, его стоило бы допросить, но теперь, когда мужчина утопал в лес на добрых двадцать метров, догонять его было как-то... глупо?

  Деревья сзади зашумели.

  Ир и не заметила, как сама отошла от крыльца. Задумалась о причинах и следствиях. На автопилоте пошла вслед за этим странным типом, удаляясь от здания. Не проверила тылы. И пожалуйста, теперь её спина оказалась открытой.

  Серьёзная ошибка.

  Не удержавшись, она тут же совершила вторую: обернулась на шум, теряя мужчину из виду. Её оправдывали только сработавший инстинкт – поймать опасность в поле зрения. Засечь, оценить и решить, как спасаться.

  Что-то приближалось со стороны здания. Нет. Из-за здания. Что-то массивное – массивнее невидимой зверюги в подвале – и ещё менее дружелюбное.

  ...твою-то налево!

  Ирвиш вскинула пистолет.

  – Опусти, – негромко произнёс мужчина. – Только разозлишь.

  Бросив быстрый взгляд за плечо, Ир обнаружила, что стоит он гораздо ближе, чем должен бы. Нехорошо. Время даже не обед, а её бдительность уже в глубокой яме. Если так пойдёт, ни до нанимателя, ни до дома она уже никогда не доберётся.

  – А ну назад.

  Женщина сделала несколько шагов, чтобы держать в поле зрения и нового знакомого, и шумящие деревья. Теперь помимо деревьев надсадно хрустели и ближайшие кусты.

  – И что ты собралась делать своей пукалкой, если там медведь, например? – поинтересовался мужчина. Следовать её команде он на сей раз не спешил.

  – А ты что своей собирался? – парировала Ир.

  Закончить спор им не удалось.

  На поляну у здания из зарослей вывалилось... нечто.

  Больше всего оно действительно напоминало медведя. И вполне возможно, когда-то им было. С тех пор, правда, прошло достаточно времени, чтобы шкура вылиняла, истрепалась и теперь свисала с боков рваными свалявшимися клочьями. Сквозь иссиня-зелёное мясо местами выглядывали жёлтые кости. Тощие, но по-прежнему огромные ступни напоминали садовые грабли. Бока ввалились, массивный угловатый таз проступал под тонкой шкурой, вдоль хребта выпирали позвонки.

  А на лысой оскаленной морде белели слепые глаза без радужек и зрачков.

  Тварь шла молча. Если не считать хриплых звуков, вырывающихся из раскрытой пасти при каждом шаге. Гораздо больше шума создавали сминающие всё на своём пути тяжёлые лапы.

   – ....йоп твою... – вырвалось у женщины. Глаза её расширились от шока. Брови сделали несмелую попытку забраться на лоб, челюсть – лечь на грудь. Сердце гулко заколотилось о рёбра.

  Чудище, чем бы оно ни было, не походило на куклу. И выглядело слишком натуральным для галлюцинации.

  Нет, это точно не то же, что напало на неё в подвале. Навались ей на спину ЭТО – от спины бы ничего не осталось.

  Ир на секунду крепко зажмурилась, снова открыла глаза. Медведь не пропал.

  Плохи дела.

  Мужчина сделал осторожный шаг в её сторону. Ирвиш мгновенно навела на него пистолет:

  – Стоять!

  В собственном голосе ей послышались истерические нотки. Неудивительно: при таком зрелище нелегко сохранить здравый смысл.

  Чудище издало сухой рокочущий всхрап и взметнуло лапой почву. Клочки травы полетели во все стороны. Ир дёрнулась и снова повернула ствол к твари.

  – Тихо ты, – прошипел мужчина.

  Судя по выражению лица, он и сам не знал, от кого следует защищаться в первую очередь: от медведя или от психованной бабы с пистолетом. Но вёл он себя гораздо спокойнее, чем можно было ожидать. Не удирал, не орал в панике, не пытался кидаться в чудовище камнями...

  Почему он до сих пор не сбежал?

  Хотя как сбежишь от такой твари?

  Ир глянула на крыльцо. Слишком далеко.

  Но даже если удастся попасть в здание, минуя тварь – что дальше? Сидеть, трясясь и прислушиваясь, не вошёл ли косматый труп следом? Скакать по этажам, рискуя попасть под обвал?

  Медведь повернул к ней слепое рыло и молча открыл пасть. Похвастался клыками. Зоодантисты пришли бы в восторг.

  На дерево лезть тоже не вариант, медведи – приличные древолазы. И что-то подсказывало Ир, что некоторым не в состоянии помешать даже собственная смерть.

  И что остаётся? Бежать?

  Чудище снова махнуло по земле, поднимая в воздух комья почвы. Из раззявленной пасти вырвался сухой хрип. Будто пергамент о пергамент потёрли.

  По коже Ир пополз мороз.

  – Опусти пистолет, – шёпотом проговорил мужчина, протягивая к ней руку. Вторую он тянул к медведю, будто мог его остановить.

  – Ты нормальный?! – тоже шёпотом поинтересовалась Ирвиш.

  – Ты его взбесишь!

  – А ты, значит, разбираешься, что именно его бесит?!

  – Представь себе!

  Медведь переступил с лапы на лапу. Острые треугольники лопаток чётко проступили под натянутой шкурой спины. Мотнув головой – вправо, влево, – он сделал шаг, второй, третий. Видя, как дохлый медведь набирает скорость, какой позавидовала бы любая савраска, Ир окончательно растерялась. Чудовище шло прямо на неё, варианта оставалось два: бежать или отбиваться.

  Она выбрала второе.

  Щёлк.

  Медведь остановился. В оголенном черепе появилась дыра размером с пятак. Из отверстия, стекая по морде смолой, полилась аморфная чёрная субстанция.

  Рядом послышалась тихая ругань.

  Тварь захрипела. Опустила голову к земле, раскрыла пасть так широко, как позволили истлевшие сухожилия, и – рванулась вперёд. С места, без разбега.

   Ир выпустила в чудовище всю оставшуюся обойму прежде, чем поняла, что бежать уже поздно. Курок защёлкал вхолостую. Ир зажмурилась.

  Чёрные когти полоснули по рукаву, зацепились за тонкую ткань. Руке стало горячо. Мощная лапа потянула её к себе, когда Ир ощутила ещё один рывок. Что-то грубо дёрнуло её в другую сторону. Совсем рядом с носом промелькнула оскаленная пасть, лицо обдало плотным ароматом старой падали.

  Ир приземлилась в метре чуть сбоку от чудища. По крестцу вверх бежали колючие мурашки – ох будет завтра хорошо спине. Если завтра вообще настанет. Женщина осоловело заморгала, силясь прийти в себя, разум пребывал в таком шоке, что отказывался реагировать на происходящее как-то, кроме ступора.

  Мужчина, только что выдернувший её из оскаленной пасти, на ходу вынул из-за пояса нож и по рукоять всадил его в облезлую медвежью шею. По телу твари прокатилась страшная судорожная волна.

  Ножны. На поясе под курткой. А Ир заметила лишь пистолет. Отлично. Если удастся выбраться живой, надо будет пропить витаминки для внимательности.

  Тварь замотала башкой, захрапела, зашарила лапами, пытаясь достать противника. Мужчина, схватив её за загривок, навалился на тушу всем телом. Да, не в каждую светлую головушку придёт кататься на разлагающемся трупе, но попробуй мужчина отступить хоть на полшага – его тут же достали бы чёрные изогнутые когти. Держался он браво, но Ир видела: ещё пара минут – и тварь стряхнёт его с себя. Или зацепит лапой за ногу.

  Мозг наконец прекратил попытки анализировать. Тело вспомнило армейскую подготовку и начало действовать на автомате.

  Встать. Взять оружие.

  Ир рывком поднялась на ноги. Разумом даже не помня о его наличии, выхватила из-за пояса конфискованный «Макаров». Движения стали чёткими, отточенными – будто на зачёте по стрельбе.

  Чудо, что пистолет не выпал и не выстрелил прямо за поясом: огнестрел не любит безалаберности.

  Не думая, Ир ткнула дулом в белеющий костью медвежий висок. Буф. Простреленная башка мотнулась в сторону.

  – Уйди, не лезь! – рявкнул мужчина.

  Не слыша, Ир упёрла ствол в основание черепа. Тварь начала подниматься на дыбы.

  Щёлк, шёлк, щёлк...

  Пять выстрелов. Медвежья голова повисла на остатках шкуры, огромную мёртвую тушу сотрясло от жуткого спазма. Осколки раздробленных пулями позвонков торчали из связок белесыми шипами.

  – Режь, – скомандовала Ир.

  Мужчина не спорил. Выдернул нож из шеи твари и несколькими мощными движениями срезал голову. Та глухо стукнулась о траву.

  Тварь рассеянно затопталась на месте. Из шеи хлынула смоль. Такая же, как текла из черепа, из дырок от выстрелов. На земле тут же образовалась целая лужа. Нерешительно потоптавшись ещё пару секунд, чудище сломанной куклой осело на землю.

  Ир, глубоко и часто дыша, отступила на шаг. Руки сильно тряслись. В боку кололо, будто от долгого бега. Мозг начал потихоньку выходить из боевого режима, но пока смутно сознавал, что произошло.

  Незнакомец (хотя после такой драки он с полным правом мог называться соратником), сидя верхом на облезлой туше, тоже пытался отдышаться. Ир только сейчас поняла, насколько тварь была огромной. Не меньше двух с половиной метров, с головой размером с тумбочку, каждая ступня – в её локоть длиной. И как же оно отвратительно пахло! Как мясо, забытое в подвале на годик с небольшим.

  – Что. Это. За хеpня лесная? – не своим голосом пробормотала Ир.

  Мужчина окинул тушу долгим взглядом. Зачем-то потыкал кулаком в звериное плечо, попытался поднять лапу. Его руки почти не тряслись, если не считать мелко подрагивающих от недавнего перенапряжения плеч.

  – Похоже на медведя.

  – На дохлого медведя!

  – Ну да.

  – Только вот он ходил.

  Сидящий на туше дёрнул плечами и устало оперся о костлявую спину рукой.

  – Наверное, ты ему не понравилась.

  – Засунь свои шуточки, знаешь...

  – Ну, ты ж в него стреляла.

  – А что я должна была сделать? Колыбельную ему спеть?

  Ир упёрлась ладонями в колени. Дрожь это, увы, почти не уняло. Последний раз её так трясло после встречи с маньяком, пытавшимся у неё глазах отрезать восьмилетнему ребёнку конечности ржавой ножовкой. Правая рука – та, которую зацепил медведь, – онемела и почти не слушалась. Замечательное дополнение к боли в плече. Зато дыхание пришло в норму. Она позволила себе со вкусом выругаться. Мужчина отреагировал на этот выплеск едва заметной невесёлой улыбкой. Слегка кружилась голова. Гипервентиляция, наверное...

  – Что за гадость из него вытекает?

  Мужчина с неохотой наклонился, рассматривая лужу, скопившуюся под обрубком шеи.

  – Видела фильмы про приведений?

  – Ну.

  – Считай, что это эктоплазма.

  – В смысле, в него вселилось приведение?

  – Что-то наподобие.

  Ир уставилась на, она надеялась, окончательно умершего медведя. Да, не одну ещё ночь он будет ей сниться. Как ей иногда хотелось взять и стереть некоторые воспоминания...

  – ...господи, твою мать, когда ж этот грё6аный день уже кончится...

  – А сама-то ты откуда? – внезапно поинтересовался мужчина.

  Ир медленно выпрямилась. Крестец тут же противно заныл. Н-да. Нехорошо так резко садиться на задницу. Впрочем, когда выбор стоит между падением и медвежьими зубами...

  – Я здесь по делам.

  Мужчина помолчал, рассматривая громадную облезлую башку в траве.

  – А звать как?

  – Ирвиш.

  – Я Шоно.

  Ир кивнула. Спрашивать, что он тут забыл, второй раз ей не хотелось.

  Ей уже ничего не хотелось – только курить, чай и горячую ванну.

  Достав пачку сигарет, женщина вытащила зубами одну и закурила. Некоторое время Шоно с отсутствующим выражением наблюдал за сизым табачным дымком.

  – Тебе бы раны обработать.

  Она глянула на правую руку. Осмотрела обе измазанные в крови, грязи и ещё бог знает чём кисти. Пальцы правой продолжали рефлекторно сжимать рукоять «Макарова».

  – Придётся потерпеть до дома, – Ир вяло пожала плечами.

  – А далеко дом?

  – Часа три на поезде.

  Шоно задумчиво поглядел вдаль. Чуть пощурился, что-то обдумывая.

  – У меня тут недалеко берлога, – наконец негромко проговорил он. – Бинты с антисептиком найдутся.

  Ирвиш выдохнула дым. Попыталась прикинуть варианты. Голова соображала туго и варианты прикидывать отказывалась. Зараза. Женщина выкинула окурок в траву и неуверенно кивнула:

  – Да. Было бы неплохо.

  – Заходи.

  Шоно открыл дверь, пропуская её вперёд. Ир переступила порог, осматривая помещение.

  Настоящая русская изба.

  Неширокое пространство, несмотря на ящики и вёдра, мешки, мётлы и прочую утварь на тяжёлых деревянных стеллажах, казалось просторным и аккуратным. Стены, сложенные из цилиндрованного бруса, ничем не обшиты, но тщательно покрыты лаком. С пола лак давно стёрся, но доски всё равно сияли чистотой. Кажется, это называется «сенями»?

  Разувшись, Шоно поставил ботинки на полку для обуви.

  – Тапки, если захочешь, вон там.

  Ир последовала его примеру. От тапочек она отказалась, но куртку оставила на вешалке. Не ходить же по жилым помещениям в верхней одежде. В гости всё-таки пришла.

  «Жилые помещения» за обитой кожаным материалом дверью оказались ещё уютнее. Пол устилал мягкий ворсистый ковёр с тёмно-зелёным в красную крапинку узором, брус стен закрывала пропитанная чем-то янтарным горизонтальная вагонка «под бревно». Аккуратный, но тяжеловатый шкаф в углу, заполненный книгами и коробочками, собирала та же рука, что и полки, висящие почти на всех стенах. Низенький коренастый диванчик под стать шкафу ютился в дальнем конце комнаты, подальше от двери и сквозняков. У маленького сибирского окна слева разместились квадратный обеденный стол и пара крепких самодельных стульев. И стол, и стулья – настоящее произведение столярного творчества: ладно пригнанные, тщательно ошлифованные и покрытые лаком, не лишённые своего грубоватого очарования.

  Где-то под потолком зажглась лампочка, и в комнате сразу стало теплее. Оранжевый свет вообще делает любое помещение тёплым. Ир глянула на потолок – и поняла, почему в доме так приятно пахнет травами. Между массивными балками перекрытий на металлических струнах сушились пучки всевозможных растений, ягод и даже грибов. Интересно, сколько с них налетает мусора? Уборки, наверное – каждый день по десять раз с метлой по углам бегай. Хотя, может, хозяину это наоборот нравится...

  Мимо, бесшумно ступая босыми ногами, прошёл Шоно. Подойдя к окну, он приоткрыл форточку, забрал со стола полотенце и скрылся за одной из двух дальних дверей. Ир проводила его взглядом. Его руками здесь всё построено?

  Мужчина появился через минуту с маленькой жестяной миской в руке. От миски поднимался пахнущий чем-то растительным пар.

  – Оперативно нагрелось, – Ир кивнула на миску.

  Шоно сделал неопределённый жест головой:

  – Чайник в печи стоял. Садись. Бери табурет.

  Ир обернулась к столу – плечо тут же дало о себе знать. Ноющая боль пульсирующей волной прокатилась от локтя в пальцы. Женщина прикрыла глаза. Не в её привычках жаловаться на каждую царапину, но некоторые «царапины» даже бравый воин бы не смог проигнорировать.

  Табурет нашёлся под столом. Старенький, гораздо старше прочей мебели в доме. Пока Ир сидела на нём, рассматривая детали обстановки, Шоно что-то шумно искал в шкафу у дивана. На мощной, хоть и не слишком широкой спине под мягкой клетчатой рубашкой заметно перекатывались тренированные мышцы. Владелец этой спины был хорошо знаком с физическим трудом. Спортзалом так не накачаешься.

  Ир отвернулась. Очень своевременные мысли. Провалила задание, ничего не выяснила, подралась с двумя непонятными чудищами – самое время сидеть и любоваться на мускулистые мужские спины.

  А с другой стороны, до завтра ведь всё равно больше нечем заняться.

  Шоно едва не уронил какую-то книгу. Тихо ругнулся, с лёгким раздражением запихал её на место и вернулся к Ир. Положив на стол две пачки бинтов, валик ваты в бумажной упаковке и йод, он открыл перекись. Ир повела бровью. Она-то ожидала знахарских снадобий, трав или хотя бы микстур – после веников-то под потолком. Шоно её ироничного взгляда не заметил. Или заметил, но предпочёл промолчать. Оторвав от бинта ленту длиной с локоть, он сложил её в удобный тампон и, смочив в воде, присел на корточки. Ир глянула на него – и столкнулась с внимательным взглядом бархатисто-карих глаз.