Текст книги "Иллюзия брака (СИ)"
Автор книги: Ксения Власова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
ГЛАВА 12
– Вам так идут сапфиры, миледи, – восхищенно заметила Лаура и воткнула сапфировый гребень в мои волосы. – Безупречно!
Отражение в зеркале подтвердило правоту слов горничной. Новый подарок Брайена (преподнесенный между делом, без каких-либо церемоний) идеально подходил к платью, выбранному для светского вечера у лорда Крофера. Именно на этот раут для узкого круга Лаура и помогала мне собраться.
Из обычной горничной я сделала ее своей. Девушка так обрадовалась внезапному повышению, что старалась изо всех сил. Видимо, близость к хозяйке давала ей ощущение защиты и спокойствия. Я помнила о ее страхе нищеты, поэтому частенько отмечала, что не представляю никого другого на ее месте. Это еще больше мотивировало Лауру. Буквально позавчера она, смущаясь, предложила мне соорудить прическу из модного журнала. К ее чести, у нее не только получилось совладать с моими непослушными волосами, но и немного усовершенствовать прическу, добавив ей изюминку за счет свежего решения в виде нити жемчуга. Словом, мы с Лаурой были вполне довольны друг другом.
Бен говорил, что Лаура громко нахваливает меня перед слугами на кухне. В сочетании с молчаливым одобрением Вилсона это помогло окончательно завоевать доверие слуг. Меня приняли в роли настоящей хозяйки дома.
И в качестве бонуса к столь высокому статусу ко мне стали стекаться все слухи, гуляющие среди прислуги. Теперь та жаждала узнать мое мнение по тому или иному вопросу, словно я была неким судьей в негласных спорах.
– Вы уж не серчайте, миледи, но ваш мальчишка… – мисс Батлер, поднявшаяся в спальню, чтобы лично принести мне чаю, вздохнула. – Он такой несносный!
Мисс Батлер поставила на столик поднос с чайником и вазочкой с печеньем и, глядя на меня в зеркало, присела в реверансе. Я благожелательно кивнула ей, внутренне напрягшись.
– Бен? Он что-то натворил, мисс Батлер?
На лице экономки промелькнуло довольное выражение. Ей нравилось, что она могла разговаривать со мной вот так – почти открыто, с минимальным набором условностей, необходимых по этикету. Я знала об этом, поэтому частенько подыгрывала мисс Батлер. Мне это было несложно, а ей – приятно. Такое взаимодействие шло на пользу нам обеим и напоминало деловое сотрудничество, где у каждого были свои, четко прописанные роли и реплики.
– Он снова вернулся с улицы в подранной одежде и с разбитой губой, миледи. Одежду – то мы заштопаем, губа сама заживет, но ведь в следующий раз мальчишка может так легко не отделаться.
Я нахмурилась, признавая ее правоту. Бен действительно мог влипнуть в неприятности из-за его маниакального желания стать своим в уличной банде. Я уже разговаривала с ним на эту тему, но не добилась ничего конкретного. Признаться, с момента переезда и моего замужества наши с Беном отношения не то чтобы дали трещину, но стали чуть более натянутыми, будто мой новый статус разделил нас. Я, оказавшись в привычной атмосфере большого дома состоятельной семьи, чувствовала себя как рыба в воде. А вот Бену явно не хватало свободы. Я была всем довольна и пыталась, чтобы Бен нашел преимущества в новом положении, но тот не желал расставаться ни с прежней жизнью, ни с прежними привычками. Он цеплялся за атрибуты прошлого так настойчиво, что я терялась.
И в то же время в глубине души я хорошо понимала его. В конце концов, стоило в моей жизни появится хоть чему-то, отдаленно напоминающему то, что я хорошо знала, то, для чего была рождена, и я с легкостью отринула весь опыт, полученный на улице. Словно сбросила поношенный костюм, что таскала на себе долгие три года.
Так могу ли я требовать от Бена, чтобы он отказался от своей сути? И насколько нашу суть определяет полученный опыт?
– Благодарю вас, мисс Батлер, – после паузы ответила я. – Я непременно поговорю с Беном.
Мои слова вполне удовлетворили экономку, и она, снова присев в реверансе, неспешно удалилась.
– Г отово, миледи!
Лаура закончила с прической и отошла в сторону, позволив мне полюбоваться на творение ее рук в зеркале.
– Превосходно! – искренне похвалила я, оценив изысканно забранные наверх волосы.
– Лаура, ты делаешь ощутимые успехи.
Девушка польщенно зарделась и хотела что-то сказать, но ее остановил стук в дверь. Порог перешагнул Брайен, уже полностью собранный для светского раута.
– Добрый вечер, милорд!
– Здравствуй, Лаура.
Девушка шустро собрала заколки со столика и деликатно удалилась, оставив нас с Брайном наедине. Я не торопилась оборачиваться, внимательно поглядывая на него в зеркало.
– Прекрасно выглядите.
– Спасибо, вы тоже.
С убийства прошло чуть меньше недели, но мы так и не поговорили с тех пор. Неуютное молчание стало нашим постоянным спутником. И с каждым днем пропасть между мною и Брайном будто становилась все глубже.
От мысли, что Брайен относится ко мне с предубеждением, с едва читающимся презрением, мне было почти физически плохо. Я и сама не заметила, как пустила его к себе в душу. Мне казалось, что уж кто – кто, а он должен был понять меня!
Наверное, будь я менее гордой, признала бы, что он прав: в тот вечер я зашла слишком далеко. Но проблема заключалась в том, что я все равно не испытывала вины и лишь смутно терзалась из-за того, что нарушила кодекс чести эмпатов.
Возможно, мне не хватало великодушия, свойственного Брайену. Я уже не раз думала о том, что он гораздо лучше меня: честнее, смелее, сильнее. Мы вроде были схожи, но в то же время и отличались. И чем больше времени я с ним проводила, тем чаще задавалась вопросом: смогли бы мы стать настоящей парой? Если бы не ориентация Брайена, конечно.
Вряд ли ее способно изменить даже магическое притяжение.
– Напомните мне об истинной цели нашего визита?
Брайен чуть заметно повел пальцами. По стенам пробежала зеленая вязь заклинания, защищающего от прослушивания.
– Мне нужно, чтобы вы заглянули в голову хозяина приема – лорда Фальклера. Я хочу понять, что он за человек и стоит ли иметь с ним дело.
– У вас какой – то конкретный вопрос?
Брайен чуть помедлил с ответом, словно тщательно взвешивал каждое слово. О своих делах при дворе он не рассказывал. Тем не менее, я знала, что он постоянно встречается то с одними людьми, то с другими и не ради праздного пустословия. Брайен медленно, очень осторожно, но методично собирал круг влиятельных особ, которым тоже не нравилось, как высоко взлетел Трай Толд.
Сместить такого человека, как Трай, нелегко. Но я была уверена, что Брайен с этим справится.
– Пожалуй, нет, – в конце концов, решил он. – Просто поделитесь со мной его страхами и мечтами.
Я пожала плечами и, набросив на плечи бархатную накидку, поднялась с кресла.
– Конечно. Я постараюсь сделать все, что от меня зависит.
Тогда я еще не догадывалась о том, как сильно подведу нас обоих.
– Маг с порталом уже ждет в гостиной, – вежливо, но чуть отстраненно сказал Брайен.
– Если вы готовы, можем отправиться к Фальклерам прямо сейчас.
Он протянул мне раскрытую ладонь, и я, не раздумывая, приняла ее. Спускаться по лестнице под руку с Брайеном было привычно и вместе с тем – волнительно. Наверное, я никогда не избавлюсь от того вороха сложных чувств, что вызывали во мне самые простые, невинные прикосновения Брайена.
Внутренний голос ехидно добавил, что на другие рассчитывать и не стоит, и я досадливо поморщилась.
Лицо мага оказалось знакомым. Этот молодой человек уже несколько раз доставлял нас на самого разного рода мероприятия, которых только за последнюю неделю мы посетили больше десятка. Иногда мы с Брайеном умудрялись заглянуть на два – три приема за вечер, коротко отметившись на каждом более-менее важном событии для местной аристократии.
Перед глазами вспыхнули цвета, пронеслись калейдоскопом смазанные краски. Когда я открыла глаза, к нам уже шагнул лорд Браскон, распахивающий объятия.
– Чета Гарландов! – с напускным, как я знала, восторгом воскликнул он. – Как я рад вас видеть!
– Взаимно, милорд, – сдержанно ответил Брайен и, подождав, пока Браскон поцелует мне руку, добавил: – Мы должны поздороваться с хозяевами дома. Прошу нас простить.
– Конечно-конечно.
Мы прошли мимо пытающегося скрыть разочарование Браскона и нырнули в комнату, полную гостей.
– Осторожно, – шепнула я. – Не прекращайте общение так резко. Это может вызвать подозрение.
Брайен задумчиво кивнул.
– Вы правы. Мне нужно быть подружелюбнее с Брасконом. Прежде мы с ним считались хорошими приятелями.
От того, насколько легко Брайен признал мою правоту, на сердце потеплело.
Это качество – умение прислушиваться к чужим словам – нравилось мне в Брайене особо сильно.
Возможно, потому что мне самой этого не хватало. Одна мысль, что я могу ошибаться, вызывала во мне раздражение. Собственное несовершенство гордецов ранит больнее чужого. Именно так говорила мама…
Фальклеров я уже видела на других приемах, но возможности заглянуть к ним в голову у меня не было. К сожалению, и сам лорд, и его жена в силу своего возраста отдавали предпочтения моде. былых лет. Такие фасоны уже почти не носили, за исключением совсем уж старой гвардии, но, кажется, Фальклеров это не смущало. Наоборот, даже льстило. И он, и она любили выделяться в толпе. Возраст был им обоим к лицу. Странном образом, неглубокие морщины лишь подчеркнули благородство лиц, а седина, серебром посверкивающая в волосах, прибавила образу мудрости и статусности.
Я бы не стала так надолго останавливаться на пристрастии Фальклеров к сомнительным нарядам и забавным парикам, если бы не одно «но». И лорд, и его жена всегда носили перчатки, как это и предписывал этикет лет тридцать назад.
Современное поколение аристократов довольно свободно относилось к этому правилу, надевая перчатки разве что на совсем официальные мероприятия, но Фальклеры, к моему неудовольствию, не сделали исключения и для домашнего приема.
– Леди Гарланд, вы чудесно выглядите! – проговорил лорд Фальклер, поднося мою руку к губам. Моей кожи коснулся шелк чужой перчатки. – Вы затмили всех присутствующих здесь дам! Разумеется, за исключением моей жены.
– Ох, дорогой! – засмеялась леди Фальклер и распахнула веер из ярких перьев. Я с тоской отметила, что и ее руки были закрыты перчатками. – Столько лет прошло, а ты все еще можешь меня рассмешить!
Мы с Брайеном улыбнулись так, как это полагалось случаю – с нужной долей смущения и иронии, но между собой мы обменялись тревожным переглядыванием. Мой дар активизируется лишь после прикосновения к обнаженной коже.
С учетом закрытых нарядов Фальклеров, задачка непростая…
– Вы вовремя, – продолжила между тем леди Фальклер. – Мы как раз хотим подняться в малую гостиную, чтобы устроить небольшой спиритический сеанс.
– Вот как? – Брайен даже не стал скрывать, что удивлен. – Вы пригласили мага, умеющего общаться с душами усопших?
– Нам даже не пришлось прилагать для этого усилий, – с легким смешком отозвался лорд Фальклер. – Наш внук закончил академию буквально на днях и как раз по нужной нам специализации!
– О, как мило! – на автомате ответила я, раздумывая над тем, представляет ли для меня опасность маг-медиум. – Его дар настолько необычен!
– Конечно, не боевая магия, – со вздохом проговорил Фальклер и тут же, словно спохватившись, добродушно заметил: – Ну да дар не выбирают!
К моим губам намертво приклеилась улыбка – вежливая, светская. Она, словно колкий снег, заморозила и лицо, и сердце. В памяти эхом прокатились такие же слова отца: «Дар, Кейра, не выбирают».
Так он сказал он в тот день, когда один из ухажеров, в которого я была влюблена, исчез с горизонта, стоило моей магии проснуться. Я понимала того юношу – светлого, милого аристократа с даром лекаря. Мне бы и самой запретили выбрать не эмпата себе в пару, но всегда тяжело принимать отказ.
Новая мысль буквально пронзила меня, заставив вздрогнуть. Если бы моя семья была жива, они бы никогда не одобрили союз с Брайном, с боевым магом.
– Верно, любой дар принимают с благодарностью, как и ответственностью, что он влечет за собой, – проговорила я, все еще думая о своем.
Я взглянула на Брайена.
Их здесь нет. Родителей здесь нет.
И их призраки, преследовавшие меня все это время, будто стали менее заметны. Когда это произошло? В момент, когда я убила наемника?
Я покачала головой. Нет, кажется, что раньше. Немного раньше…
– Какое редкое для леди здравомыслие! – поощрительно сказал Фальклер. – Лорд Гарланд, вы выбрали для себя лучшую партию!
Я постаралась скрыть тяжелый вздох. Снисхождение, сквозившее в голосе Фальклера, раздражало. Да, оно было дружелюбным и относилось не лично ко мне, а ко всему женскому роду, но это не особо утешало.
– Что ж, прошу вас, поднимайтесь, – проговорила леди Фальклер и повысила голос, обращаясь уже не только к нам с Брайном. – Мы начнем с минуты на минуту!
– Насколько важно для вас узнать слабые места лорда Фальклера именно сегодня? – едва слышно спросила я.
Брайен кивнул знакомым в толпе гостей и, склонившись к моему уху, тихо ответил:
– Важно, но не идите на необоснованный риск. Помните о безопасности.
Я рассеянным, чисто механическим движением поправила выбившийся из прически черный локон и накрутила его на палец. Цвет волос надежно маскировала краска.
Уже у самых ступеней лестницы, ведущей наверх, в малую гостиную, мы с Брайном столкнулись с тем, кого я меньше всего ожидала увидеть.
– Жорж! – с искренним изумлением проговорил Брайен. – Как ты здесь оказался? Я думал, тебя отослали вместе с остальным гарнизоном.
Я выдавила из себя улыбку, как подозреваю, насквозь фальшивую. Но я ничего не могла с собой поделать! В высших кругах, в которых прежде вращалась моя семья, чего только ни случалось. Я еще в детстве слушала истории, рассказанные шепотом, о том, как жене, чтобы не потерять лицо, приходилось улыбаться любовнице мужа.
Но никогда в этих рассказах не фигурировал любовник мужа.
– Брайен, рад тебя видеть, друг, – с искрометной радостью откликнулся Жорж и перевел взгляд горящих шоколадных глаз на меня. – Леди Гарланд, кажется, нас в прошлый раз не представили.
– И не то чтобы это была моя вина, – с усмешкой заметил Брайен.
Я внутренне заледенела от его тона – такого беззаботного, какой я прежде и не слышала
– и присела в самом изящном реверансе, который только смогла изобразить. В голове тут же пронеслись картинки с самого первого нашего с Брайном бала. Среди множества воспоминаний, где Брайен уверенно поддерживал меня и нежно касался моей руки, застыло одно-единственное, отзывающееся в груди болью. То самое, где Жорж потянулся к Брайену, как мне показалось, за поцелуем.
Я не могла поручиться за то, что тогда поняла все правильно, но сейчас, глядя на франтоватого Жоржа, не могла избавиться от голоса интуиции, нашептывающего, что этот молодой человек играет за другую лигу. Что – то было в его идеальных манерах, в наклоне головы, в смехе и взгляде, выдающее его сексуальные предпочтения. Возможно, во мне говорила чисто женская интуиция, но я привыкла ей доверять.
Странно, что относительно Брайена я ничего такого не чувствовала. Неужели магическое притяжение настолько затмевает разум?
– Конечно, тут я возьму вину на себя! – с готовностью сказал Жорж и поклонился мне.
– Безумно счастлив познакомиться с той, кто похитила сердце Брайена.
Я криво усмехнулась. Сомневаюсь, что Брайен бы выразился именно так. Однако сам факт того, что Жорж пытался быть со мной милым, вызывал уважение.
Должен был бы вызывать. Если бы я ничего не испытывала к Брайену.
Но в моей душе поднималась волна раздражения и неясной обиды.
– Взаимно, милорд.
– Так что там с гарнизоном? – влез Брайен. – Его отправили на границу или нет?
– Еще пока нет, – нахмурившись, ответил Жорж. – Но вопрос решенный. Думаю, подготовка займет еще пару-тройку дней.
Эта новость, казалось, опечалила Брайена. Жорж тоже не выглядел довольным сложившимся положением вещей. Зато я заметно приободрилась.
Чем дальше Жорж будет от Брайена, тем лучше.
Поймав себя на этой эгоистичной мысли, я больно прикусила себя за язык. Только мелочности мне и не доставало в огромном списке собственных недостатков!
Череда высоких покрытых ковром ступенек оборвалась белым мрамором. Подошвы туфелек заскользили по холодному полу, и Брайену пришлось поддержать меня, чтобы я не упала. В комнате, куда мы зашли, уже толпились гости. Правда, их было не так много, как в большой гостиной. Видимо, идея со спиритическим сеансом понравилась не всем: религия не то чтобы откровенно запрещала общение с умершими, но, скажем так, не одобряла такое развлечение. К некромантам, к слову, в Иолании тоже относились с некоторой опаской. Кажется, у местных даже поговорка была в стиле «то, что ушло за грань, должно там и оставаться».
Я обежала взглядом лица за большим круглым столом с накрахмаленной до хруста скатертью. Всего семнадцать человек – половина от всех приглашенных на домашнюю вечеринку. Большинство женщины, мужчин почти нет. За исключением самого хозяина дома, зашедшего в комнату сразу после нас, его внука, – смущающегося парня, разминающего пальцы с противным хрустом, – и Брайена с Жоржем. Что заинтересовало последнего, было загадкой, но спросить об этом вслух я постеснялась. Возможно, знакомый мужа (я предпочитала называть его именно знакомым) просто обладал легким нравом и тягой ко всему новому, а потому с азартом соглашался на любую авантюру. Про таких обычно говорят «душа компании». Жорж, если судить по смутным ощущениям, именно такой.
Мы заняли пустующие места за столом. Мне повезло: удалось оказаться по правую руку от лорда Фальклера. Слева от меня на стул с высокой спинкой опустился Брайен. Чуть дальше сидел Жорж, но я поглядывала на него лишь краем глаза. Все мое внимание было сосредоточено на Фальклере. Тот все еще не снял перчаток, и этот факт заставил меня нервно облизнуть губы.
– Дамы и господа, – лорд Фальклер ненадолго приподнялся со своего места, улыбнулся жене и указал рукой на парня, похрустывающего пальцами, – позвольте вам представить моего внука – выпускника магической академии и моего наследника, Рониграля Фальклера.
– Для вас просто Рони, – улыбнулся тот, обнажив чуть кривоватый верхний ряд белоснежных зубов. – С ударением на последний слог.
– Полгода он по обмену провел в академии Розерваля, – обмахиваясь веером, с улыбкой проговорила леди Фальклер, – и ему пришлась по душе местная вариация его имени.
Замечание леди Фальклер сопроводили смешки – одобрительные, чуть снисходительные, в которых дружелюбно сквозило так и не оброненное: «ох уж эта молодежь!».
Рони ненадолго насупился, а затем посерьезнел. Прикоснувшись ладонями к хрустальному шару, стоящему на столе, он прикрыл глаза.
– Прошу вас, соблюдайте тишину. Что бы ни случилось, не вмешивайтесь: не пытайтесь привести меня в чувство раньше того момента, когда я сам буду готов.
– Конечно, дорогой, – с легким волнением ответила леди Фальклер и скомандовала в сторону переминающегося у порога слуги: – Потушите свечи. Ничто не должно отвлекать говорящего с усопшими.
Комната тут же погрузилась в полумрак. Темноту разгонял лишь серебристый свел луны, заглядывающей в окно, и таинственное мерцание хрустального шара, по которому побежали голубоватые волны магии.
– Создайте круг, – важно проговорил Рони. – Возьмите друг друга за руки.
Все присутствие молча выполнили его распоряжение, а я едва не скрипнула зубами от раздражения: моей кожи коснулась ладонь Фальклера, по – прежнему затянутая в перчатку.
– Простите, – негромко сказала я, повернувшись к лорду, – возможно, вам стоит снять перчатки. Это не помешает ритуалу?
Я специально добавила в голос наивных ноток девушки, вообще не ориентирующейся в магии. К сожалению, это мне не помогло.
– Нет, – глухо ответил Рони, словно он уже был не совсем здесь. – Это не имеет значения.
– Не волнуйтесь, леди Гарланд, – добродушно сказал Фальклер. – Внук уже не первый раз проводит подобное. Я знаю, что делать.
– Прошу прощения, – с виноватой улыбкой извинилась я. – Просто нервничаю. Впервые вижу, как вызывают душу умершего.
– Тише, дорогая, – попросила леди Фальклер. – Вы сбиваете Рони.
Я умолкла. Брайен с сочувствием сжал мою ладонь. В его взгляде я прочитала «ничего страшного», но вместо того чтобы успокоиться, я ощутила поднимающуюся в душе досаду – на себя, на Фальклера и на обстоятельства.
Эта досада странным образом осела горечью на кончике языка и переплелась с непривычным, новым для меня желанием доказать, что я – лучшая. Неужели меня так раззадорило знакомство с Жоржем? Этот болезненный удар по самооценке?
В тот же миг я могла думать только об одном: мне необходимо залезть в голову Фальклеру любой ценой.
До меня, как сквозь толщу воды, донеслись слова Рони:
– Я вызову дух моей матери. Как вы помните, она была фрейлиной Ее Величества. До того, как… Ну, вы знаете.
Голос предал парня: дрогнул. Я мельком удивилась его выбору: вызывать близких решаются не все, слишком болезненно, слишком интимно. В памяти, отзываясь на изумление, всплыли факты, которые я частично узнала от Брайена, частично – из сплетен слуг.
Родители Рони занимали высокие должности при дворе. В частности, его мать крепко дружила с погибшей королевой – матерью ныне правящего Его Величества Даниэля. Естественно, до своей смерти, последующей как-то подозрительно быстро после гибели королевы. А за матерью Рони вскоре последовал и его отец. Тоже при весьма сомнительных обстоятельствах.
Нет, по официальной версии все было чинно и благородно: магическая лихорадка, от которой нет противоядия. Но некоторые детали. вызывали вопросы. Об этом шептались по углам, но никогда не говорили в открытую.
Рони принялся беззвучно шевелить губами, призывая дух матери. В темной комнате повисло напряженное молчание, разбавляемое разве что стуком капель по стеклу: за окном начал накрапывать дождь. Шелест юбок, шорох вееров – все стихло в преддверии мрачного развлечения.
Я заставила себя отключиться от происходящего. Сейчас меня не интересовал внешний мир. Меня притягивало то, что было скрыто за кожей чужой перчаткой – страхи, желания, болевые точки.
Сделав глубокий вдох, я сжала зубы и, словно с разбега ударилась в закрытую дверь. Снова и снова. Еще и еще. Если бы это случилось в реальности, я бы уже разбила кулаки в кровь, а тело бы уже украсила россыпь синяков. Но все происходило лишь в моей голове и в том тонком переходе миров, где физическое тело не имело никакой силы.
– Кто здесь? – не своим, сиплым голосом спросил Рони. – Меня зовут Катрин Фальклер. А вас?
Парень выгнулся, будто от боли. Лорд Фальклер едва заметно вздрогнул, и я сильнее сжала его ладонь, словно это могло приблизить меня к цели.
– Здесь друзья, – после паузы ответили леди Фальклер и сморгнула выступившую слезинку. – Мы бы хотели поговорить с тобой.
Справа и слева от меня зашептались. Дамы принялись предлагать вопросы, которые можно задать усопшей. Кажется, что-то пустяковое, чтобы разбавить гнетущую атмосферу вечера. Видимо, никто из присутствующих не ожидал подобной мрачности.
Я же устремилась в сознание человека, сидящего рядом со мной. И едва не зашипела от боли: вполне себе физической. В носу засвербело, но мне было не до этого. Весь мир сжался до одной-единственной цели: превзойти себя, доказать Брайену, что я особенная, уникальная. Убедить, что мною следуют дорожить.
Тетка (по крови она была мне неродная, наверное, поэтому мне не досталась зоркость ее сердца) всегда говорила, что гордость в моем случае интересным образом переплетается с неуверенностью. Я могла бросать вызовы и из упрямство добиваться успеха. Вот только меня подталкивал к победе отравляющий душу микс: неуверенность и граничащее с болью желание выделяться в толпе. Ведь только тех, кто не сливается с массой, ждет награда – любовь и признание. В это верила не только я. Такова была философия семьи Ивори.
– Как вы думаете, войдут ли в моду мушки?
– Ждать ли нас холодной зимы, как в том году?
– Может быть, спросим что-нибудь о чужих романах того времени?
Вопросы, как рой ос, закружились вокруг меня. Они жалили, отвлекали. В носу у меня захлюпало. Я удивилась, ведь насморком я не страдала. А затем, не тратя время на сомнения, снова устремилась к закрытой двери.
Удар вышел сильным. Таким сильным, что я едва не осела на стуле, меня удержала рука Брайена. Боль пронзило все тело, заставив тихо охнуть. Сознание разделилось надвое: одна его часть осталась в темной комнате с мерцающим шаром и людьми за круглым столом, а вторая – торопливым, летящим шагом спускалась в подвал с чужими тайнами.
Ликование смешалось со страхом. Прежде мне никогда не удавалось проникнуть в чужую голову настолько резко, и теперь разум туманился. Я с трудом соображала, где я и кто.
Может быть, это мои страхи? Темные окна пустых домов, черный, скалящий зубы жеребец… Это мои воспоминания или чужие? Клубы пыли по комнате, тени, ползущие по стенам, крики женщины.
Все заполнилось водой. Темные волны окружили меня, и я бы утонула, но кто – то – теплый, родной, хорошо знакомый – рывком выдернул меня.
Я открыла глаза и встретилась взглядом с Брайеном. Алая тугая капля сорвалась с моего носа и ухнула, к счастью, не на стол, нет. На манжет Брайена – тот ловко подсунул руку. Алая клякса в темноте почти не была заметна, и это успокаивало.
– Кейра, что вы делаете? – шепотом проговорил Брайен, склонившись к моему уху.
В его глазах плескалось беспокойство. Я чуть пожала плечами, ничего не ответила и… снова ломанулась к той двери, которую снесла секундой ранее.
В этот раз я устремилась наверх. Перепрыгивала через ступени, торопилась, будто понимала – времени немного.
Я рывком распахивала двери, наполненные светом, пока не застыла напротив одной из них. Что-то в ней привлекло меня, но я не смела шагнуть внутрь. Лишь толкнула ручку и осталась стоять у порога. Увиденное заставило вздрогнуть – и мысленно, и на самом деле.
– А, может быть, нам спросить, страшно ли умирать? – спросил Жорж. В его интонациях бравада мешалась с иронией. – Разве не об этом стоит поинтересоваться у усопшего в первую очередь?
Раздавшееся возмущенное шиканье ворвалось в мое сознание, закружило, как на карусели. В череде сменяемых лиц гостей, я видела желания лорда Фальклера, спрятанные в той, самой дальней комнате. Свет в ней не напоминал о дне, скорее – о горящем закате, полыхающим алым.
– Умирать не страшно, – просипел Рони. Голос у него был как у больного ангиной. – Но желание мести не дает спокойно принять посмертие.
– Мести? – переспросил Жорж. – Кому.
В повисшей тишине его вопрос прозвучал неприлично громко.
– Своему убийце.
Карусель снова закружила меня, желудок скрутило. На мгновение мне показалось, что меня сейчас вырвет, но я каким – то чудом сдержалась. С каждой секундой становилось все хуже, но я не торопилась разрывать контакт: хотело перевернуть в сознании Фальклера каждый камешек. Хотя уже поняла, что именно он скрывал. И о чем так искренне, так горячо мечтал.
У нас с ним оказались схожие желания.
– Кейра, перестаньте, – мочку снова обжег шепот Брайена. – Вы убьете себя.
Я упрямо пождала губы.
– Меня убили, – продолжил между тем Рони, вернее его мать. – Это была вовсе не магическая лихорадка.
Кто? Кто это сделал?
В сознании Фальклера не было прямого ответа на этот вопрос, но по комнате неясной тенью скользила фигура в плаще. Мне пришлось собрать всю храбрость в кулак и сорвать капюшон с его головы. Знакомое лицо, слишком знакомое. Я испуганно отшатнулась и наконец вынырнула из чужого сознания, как из соленого, давящего океана.
В носу хлюпало, голова кружилась.
– Я не могу назвать имени, но…
– Простите! – воскликнул Брайен и вскочил на ноги. – Моей жене плохо, мы вынуждены удалиться.
Моя рука соскользнула с руки Фальклера, разрывая круг. Рони вскрикнул и упал на стул, будто обжегшись.
– Что вы делаете! – в ужасе возмутилась леди Фальклер. – Вы же могли ему навредить! Рони!
– Простите, – мрачно, но решительно проговорил Брайен и потянул меня за собой, – но мы не предполагали, что вечер получится настолько. напряженным. Иначе бы, из – за положения моей жены, отказались бы участвовать в подобном мероприятии.
Мы устремились к двери. Я чисто механически утерла нос, ощущая на коже теплые капли, пахнущие солью и железом – кровь. В спину понеслись перешептывания, вот только недовольства в них не звучало. Скорее – понимание.
– Гарланд прав, – проговорил Жорж. – Мы рассчитывали на легкое развлечение, а получили – фантасмагорическую пьесу.
Его поддержали, но продолжения разговора я уже не узнала. Коридор встретил ярким светом ламп. При виде меня зрачки Брайена изумленно расширились, а сам он оглянулся
– быстро, стремительно, будто от этого зависела его жизнь. Он толкнул ближайшую закрытую дверь и потянул меня за собой.
– Сюда! – скомандовал он. – Скорее!
– Что случилось? – не поняла я и снова вытерла кровь с носа.
На пальцах осели алые капли. Неприятно, но не смертельно.
– Ваши волосы, – тихо ответил Брайен и молча кивнул на зеркало за спиной.
Я увидела собственное отражение и вздрогнула. Первобытный ужас, заползший в сердце холодной змеей, заставил сжаться.
В моих волосах отчетливо переливались всеми оттенками лаванды фиолетовые пряди.
Щелкнул замок: Брайен торопливо запер дверь. По стене пробежали руны заклинания, защищающего от прослушивания. Словно опасаясь, что этого недостаточно, Брайен широкими шагом пересек комнату (похоже, спальню для гостей) и задернул плотные шторы. В темноте вспыхнул свет обнаруженной на прикроватной тумбочке лампы.
От его быстрых, выверенных действий страх немного отступил.
– Что мне делать? – тихо спросила я.
Брайен распахнул шкаф и досадливо цокнул языком – пусто. С лампой в руках он устремился к сундуку, стоящему у камина.
– Нам нужно выбираться, – бросил он. – Я ищу что-то, чем можно было бы прикрыть ваши волосы.
«Нам».
Такое простое, короткое слово согрело мне душу. Что бы нас ни связало – магия, судьба, случай, Брайен не собирался рвать нашу связь. Он защищал меня даже сейчас, когда я сама загнала себя в ловушку.
Брайен и в самом деле оказался для меня щитом. Тем, что прикрывает от всех опасностей этого мира. Метафорично, иначе не скажешь.
– В большой гостиной остался маг-телепортист, – продолжил между тем Брайен. На пол из сундука полетели какие-то постельные принадлежности: подушки, одеяла, полотенца…
– Доберемся до портала и отправимся домой.
– Звучит как план.
Брайен ненадолго оторвался от содержимого сундука и поднял на меня глаза.
– Все будет хорошо, обещаю.
Я сглотнула ком, застывший в горле, и подошла ближе. Поколебавшись, я медленно опустилась рядом и тоже положила руку на крышку сундука.
