Текст книги "Шелковая тень любви (СИ)"

Автор книги: Ксения Вайсман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

Молотов сел на мотоцикл, что подарила Рита и помчался в Питер. Он ехал так быстро, словно боялся куда-то опоздать. Заскочив в парадную, он не дожидаясь лифта, побежал на четвертый этаж перепрыгивая через ступеньки. Вот заветная дверь. Роман позвонил раз, два, но ему так никто и не открыл. Он поставил палец на звонок и продолжал трезвонить, пока не вышел сосед из квартиры рядом. Это был довольно пожилой человек, некогда партийный работник, а ныне старший по подъезду, который всегда проявлял свою, порой излишнюю, бдительность.

– Чего трезвонишь? Нет никого! – сурово заметил сосед.

– А что Рита еще не вернулась? – спросил Роман, повернувшись к пенсионеру.

– А, ты что ль? Я тебя без костюма-то и не признал сразу. Всегда такой представительный, а сегодня джинсы да майка! Ну, вы олигархи, странный народ, – пошел было в размышления пенсионер, но Роман повторил свой вопрос.

– Марго еще не вернулась?

– Нет. Не вернулась. А я уж думал, ты и не придешь сюда больше.

– Почему? – даже как-то растерялся Роман.

– Ну, я подумал, все, не вместе вы больше.

– Почему?

– Ну, она же с этим уехала, ну, как его? Ну, по телевизору его еще показывают, – никак не мог припомнить фамилию сосед, – Ле… Ла… Лунев! Вот, точно! Я смотрю ей кто-то другой чемоданы выносит. Смотрю, оба-на – Лунев! Говорю, далеко собралась? Она: «далеко, отдыхать, вот сейчас отдохнем и вернемся!» И счастливая такая, улыбается! И он тоже, рожа масляная. Говорит: «на острова отдыхать поедем, дикарями». Ну, я и подумал, что вы уже, это, ну, не того, – как можно деликатнее изъяснялся сосед.

– Ясно. Значит, все-таки вместе уехали, а потом еще и отдыхать, – бормотал себе под нос Молотов, уже представляя в своем сознании, как Рита и Лунев полуголые валяются в шезлонге, а потом занимаются сексом на песке у моря.

Ничего больше не сказав, Роман помчался вниз. Заскочил на мотоцикл и полетел, куда глаза глядят. Рассекая на скорости воздух, Молотов никак не мог поверить в то, что Рита ушла из его жизни окончательно и бесповоротно.

Рита же в это время спокойно отдыхала дома и не подозревая, что Молотов продолжал греть в душе надежду об их примирении.

– Ну, что завтра летим в Питер? – улыбаясь, спрашивала Илона.

– Да. Наконец-то ты увидишь этот город. Это просто сказка!

– И квартиру твою увижу. Трехкомнатная, в центре, круче некуда! – смеялась Илона.

– А-то! Будем там жить все вместе, – блаженно проговорила Рита, уже представляя, как им будет хорошо.

– А универ от квартиры далеко?

– Ну…, прилично по меркам нашего города, а по меркам Питера – близко. Не переживай, если что смогу возить тебя на машине. Хотя… Как только исполнится восемнадцать, пойдешь учиться на права, и я подарю тебе свою машину.

– А ты как? – удивилась Илона.

– Ну, мне недавно Молотов еще одну подарил, только я не очень-то хочу на ней ездить. Продам, наверное, куплю новую, попроще.

– А что, очень дорогая?

– Ну, да. Порядка двухсот пятидесяти тысяч евро.

– А в рублях?

– Больше двадцати миллионов. Я могу вполовину дешевле купить, а то и еще подешевле. А на оставшиеся деньги квартиру тебе купить можно, в центре, а это – машина.

– А Молотов не обидится?

– Нет.

– А мне кажется, что да.

– Илон, мы вроде как больше не вместе, – наконец призналась Рита.

– Ты же говорила, он по делам в Москве?

– Врала. Мы поругались. Я его выгнала.

– Ты? Его? За что?

– Я его не люблю. И давай не будем это обсуждать. Не бойся, беднее я от этого не стану.

– При чем тут деньги? Он же любит тебя!

– Илона, давай не будем об этом, хорошо? И прошу, пока ничего не говори маме, хорошо?

– Хорошо, обещаю.

– Ты все вещи собрала?

– Да, – гордо отвечала Илона, понимая, что про личную жизнь сестры сейчас лучше больше не говорить, хотя и считала решение Риты глупым и необдуманным.

Девушки несколько раз перепроверили, все ли нужные вещи сложены и перед завтрашним отъездом решили в последний раз в этом городе сходить в кафе.

– Как только приедем, уладим дела в универе и пойдем в один ресторанчик японской кухни, неподалеку от моего дома, – планировал Рита, и Илона была всеми руками и ногами «за».

Лилия Викторовна проводила дочерей в аэропорт, но ждать пока они пройдут регистрацию не стала, боялась расплакаться. Рита и Илона все понимали, но прекрасно знали, что меньше чем через полгода, мама переедет к ним. Обнявшись и поцеловавшись на прощание, мама поехала домой, а девушки остались в зале ожидания.

– Рит, зачем мы так рано приехали? Еще три часа! – стонала Илона.

– Ну, не три, а два, поскольку регистрация начинается заранее. А вообще, лучше тут посидеть, чем глазами проводить улетающий самолет.

– Ну, так оно конечно, но чем заняться?

– Ну, телевизор вон посмотри.

– Там ничего интересного, те же новости, что мама обычно смотрит, все одно и то же. Хоть бы музыкальный канал включили.

– А лучше – «Звездный экспресс», – засмеялась Рита.

– Да. Хоть бы на подругу твою посмотрели, а то одни противные рожи, вон, посмотри, одни гастарбайтеры. Опять наркотики, видать перевозили. А эти – живут без регистрации. Каждый день одно и то же! Слушай, а где тут туалет?

– Нервничаешь?

– Да. Я же никогда не летала. Я так боюсь. Я же специально с тобой полетела, одна бы не рискнула, только поездом, – честно призналась Илона, напомнив Рите все ту же милую и застенчивую девочку, которой и была лет десять назад.

– Маленькая моя! – приобняв Илону, ласково сказала Рита, – Как я тебя люблю. Не бойся, долетим, все хорошо пройдет. Ты же про туалет спрашивала, вот там, налево. Видишь откуда девушка вышла?

– Да. Ну, я пойду, а ты посиди.

– Одна сходишь?

– Ну, туалет не самолет, там я бывала, – пошутила Илона, и Рита лишь улыбнулась в ответ.

Рита снова посмотрела на экран и отметив для себя, что там по-прежнему, идут новости, начала листать глянцевый журнал. Однако, как бывает послевкусие от еды, в сознании Риты осталось «послекадрие» от новостей, и она плавно перевела взор обратно на экран. Мелькали какие-то кадры не очень качественной съемки.

«А, ну правильно, написано же: съемка сотовым телефоном. А похоже на каскадерский трюк», – размышляла Рита вначале не обращая внимания на голос диктора за кадром. Но когда Рита услышала слова «в центре города, на Невском проспекте», тут же подошла поближе и начала вслушиваться.

«Мы вчера уже рассказывали об этой автокатастрофе в центре города, на Невском проспекте, кадры которой вы видите на экране. Они сняты на камеру мобильно телефона, случайным очевидцем» – говорил диктор.

И Рита видела, как мчавшийся на огромной скорости мотоциклист, неожиданно выезжает на встречную полосу. Лоб в лоб сталкивается с пассажирской «Газелью», пролетает над ней вместе с мотоциклом. После чего мотоцикл влетает в лобовое стекло следующей за «маршруткой» иномарки, а водитель от удара летит дальше, через крышу иномарки, ударяется об ограждающую решетку тротуара и отлетает на асфальт.

«Как мы уже говорили, по какой-то счастливой случайности, кроме самого водителя мотоцикла никто не пострадал. Приехавшие на место аварии медики констатировали, что виновник аварии, был еще жив и, погрузив в карету «скорой помощи», увезли его в реанимацию, где несколько часов боролись за его жизнь. Но только сегодня стало известно, что водителем мотоцикла оказался столичный бизнесмен и меценат – Роман Молотов, входящий в список самых богатых людей России и список «Forbs». Возникает вопрос, что олигарх делал в Северной столице, и почему передвигался на мотоцикле, а не на одном из своих дорогих авто с водителем? Но тем не менее, случилось то, что случилось. По последним данным, на специальном реанимобиле, Молотов перевезен в институт Склифосовского, откуда планируется его дальнейшая транспортировка частным рейсом в одну из клиник Германии, где уже немецкие врачи продолжат бороться за его жизнь. Мы продолжим следить за развитием событий, и обязательно расскажем о дальнейшей судьбе бизнесмена в следующих выпусках», – договорил диктор, а Рита как стояла, так и продолжала стоять молча, и лишь по щекам катились слезы.

– Рит, чего ты тут стоишь? – спросила Илона, подойдя сзади.

– Мне надо в Москву, – повернувшись к сестре, заявила Рита.

– Ты с ума сошла?

– Нет. Молотов попал в страшную автокатастрофу, он в Москве, его готовят к перелету в Германию, мне надо к нему! Я побежала покупать билет!

– Я с тобой!

– Нет, сиди здесь!

– Я не полечу в Питер одна! Я не знаю город! Я боюсь самолета! – со слезами вцепилась в Риту Илона.

– Хорошо, полетим вместе, там что-нибудь придумаем, – уже подбегая к кассе, говорила Рита, – Девушка, мне два билета на ближайший рейс до Москвы.

– Завтра утром.

– Что? Есть рейс через два часа! Мне надо, мне очень надо!

– Девушка, нет билетов, – лишь пожимала плечами кассирша.

– Как так? Я заплачу сколько надо! Я только что узнала, у меня жених разбился, он в институте Склифосовского, мне надо быть рядом! Он же умереть может, вы понимаете?

– Ну, хорошо, подождите, сейчас что-нибудь придумаем. Ну, бизнес-классом есть два билета, но они дорогие.

– Без разницы, у меня есть деньги. Быстрее!

Рита получила в руки заветные билеты и помчалась на регистрацию. Илона только успевала за сестрой, катя их чемоданы. А Рита никак не могла успокоиться. Она каждую минуту смотрела на часы, и ей казалось, что здесь время тянется слишком медленно, а там, где Роман, наоборот, бежит слишком быстро. Заняв свое место в самолете, Рита задумалась, что же делать с Илоной? Не бросать же ее одну в Москве? Позвонить Алле? Нет, беременной девушке явно не до Илоны, тем более, что они с Костей собирались на пару дней на море. Кому позвонить? Луневу!

– Ало, Игорь, привет.

– Привет. Я тут узнал, что Молотов….

– Знаю, – перебила его Рита, – Поэтому и звоню. Мне нужна твоя помощь. Я лечу в Москву вместе с сестрой. Ты не мог бы нас встретить? Я бы помчалась в Склиф, а она у тебя бы побыла? А потом, как только появится время, отправил бы ее в Питер.

– Хорошо. Для тебя, все что угодно. Я приеду. Заберу твою сестру. Поживет у меня, а в среду я смогу отвести ее в Питер.

– Спасибо, Игорь, я тебе обязана, – с чувством глубокой благодарности, сказала Рита.

– Рита, кто меня встретит? Где я буду жить? Я не хочу жить с незнакомым мужиком!

– Это Лунев! У него ты согласна пожить?

– Лунев? – переспросила Илона, хотя прекрасно понимала, что все верно расслышала, – Ну…, хорошо, – растерянно согласилась она, в то время, как внутри уже что-то затрепетало. Еще бы, она увидит своего кумира, живьем! Она проведет в его квартире какое-то время! Будет жить с ним под одной крышей! Илоне хотелось подскочить с места от радости, но она прекрасно понимала, насколько это неуместно на фоне зареванной Риты…

Через несколько часов Рита уже прибыла в институт Склифосовского, где узнала, что Романа как раз собираются грузить в вертолет. Девушка помчалась вслед за каталкой.

– Стойте, девушка, вам куда? – задержал ее врач.

– Я к Роману, я с ним полечу! – прорываясь к вертолету, кричала Рита.

– А вы ему кто?

– Невеста!

– Как зовут?

– Рита. Маргарита. Марго, – поспешно выдала все возможные варианты Рита.

– А, ну значит, скорее всего, это вас он звал.

– Звал?

– Ну, бредил, он же без сознания. Говорил: «Марго, люблю… Марго, прости», ну, как-то так. Ладно, прыгайте в вертушку, – разрешил доктор, и Рита запрыгнула в вертолет.

Она тут же подбежала к Роману и взяв его за руку, молча летела всю дорогу. Рита никак не могла отделаться от мысли, что именно она во всем виновата, ведь разбился он не где-нибудь, а неподалеку от ее дома.

Как только они оказались к германской клинике, Романа тут же отвезли в операционную, а Рита осталась ждать в коридоре. Девять часов ожидания. Слез. Отчаяния и надежды. За одну секунду мысли сменялись от того, что все кончено, до того, что все будет хорошо и назад. Наконец, вышел врач, к удивлению Риты, неплохо говорящий по-русски.

– Вы с господином Молотовым?

– Я? Да. Только не говорите мне, что он умер! – молила врача Рита, глядя в его стеклянные, мутные глаза.

– Не скажу. Он жив.

– Спасибо! – радостно вскрикнула Рита, словно перед ней стоял не врач, а бог!

– Но не все так хорошо. Вы должны быть готовы, что он на всю жизнь останется парализован. Он придет в себя, начнет все понимать, разговаривать, но вполне вероятно, не сможет двигаться. У него в двух местах сломан позвоночник. Задеты нервы и спинной мозг. Мы, конечно, будем проводить дальнейшие операции и лечение, но мы не боги, и чудеса бывают не так часто, как хотелось бы, – разводил руками врач, – И это не все. Я удивляюсь, как он вообще выжил. У него травма головы, трещина затылочной части, переломы ребер и правой руки. Был разрыв селезенки, но мне кажется, нашим российским коллегам удалось успешно ее сшить. Он весь переломанный. И даже если случится чудо, и мы сможем дать реальную надежду на восстановление двигательной активности, на восстановление уйдет год, и скорее всего, не один.

– Доктор, главное, же что он жив, – искренне говорила Рита.

К вечеру следующего дня, Молотов пришел в сознание, и рядом конечно сидела Рита.

– Марго… Я так рад, что мне кажешься именно ты…

– Рома, Ромочка, я не видение я здесь, я с тобой. Мы в Германии, – гладя его по щеке, говорила Рита, едва сдерживая слезы.

– Марго, это не сон? Ты здесь?

– Да.

– Не верю. Просто не верю. Как? Откуда?

– Я узнала, что случилось, примчалась в Москву, только-только успела заскочить к тебе в вертолет. Как я испугалась! Ромочка, если бы ты умер, мое сердце тоже остановилось бы.

– Зачем ты здесь? Из жалости? – предположил Молотов.

– С чего ты взял?

– А, тогда, наверное, думаешь: «так ему и надо», да?

– Что ты говоришь?! Ты и я, мы же одно целое. Я боялась признаться себе в этом, но от себя не убежишь. Мне было страшно сказать в первую очередь себе, что я влюбилась в того, кто силком принудил меня с ним жить. Я боялась, что превращаюсь в профессиональную жертву. Знаешь, такое бывает, когда заложники влюбляются в похитителей, но это же не норма, это какое-то психическое расстройство, и я боялась, что просто схожу с ума. Мне казалось, что если я признаюсь себе в своих же чувствах, то окончательно упаду в своих глазах. Я не могла поверить, что влюбилась в тебя, боялась, что тогда вся моя жизнь превратится в добровольное и бессрочное рабство. И я решила сделать все, чтобы искушения шагнуть обратно к тебе не оставалось. Подвернулся Игорь… Я знала, что ты не простишь…, надеялась, что так спасу свое «я». Да и отомстить, сделать тебе больно, тоже хотелось, чего уж тут скрывать, – честно призналась Рита, – Да мало ли, что я там думала. Главное то, что ты дорог мне. Безумно дорог. И своей жизни без тебя я не вижу. Я тебя люблю… Прости, что говорю это только сейчас…

– А как же Лунев?

– Прости, – опустив глаза в пол, проговорила Рита, думая, что Молотов говорит об ее измене, но сам Роман имел в виду другое.

– Ты же уехала с ним?

– Кто сказал? – удивилась Рита, – Он проводил меня до аэропорта и все.

– А твой сосед сказал…

– Да мы пошутили, разве я думала, что он это кому-то скажет? Ты разозлился, психанул и не справился с управлением? Да? Я так и знала, что все из-за меня, – уже не в силах сдерживать слезы, винила себя Рита.

– Я не разозлился. Я просто подумал, что больше меня нет. Летел куда-то, и будто забыл, что нахожусь на дороге! А потом удар, полет. Все. А как другие люди? Сколько людей пострадало из-за меня?

– Никто. Правда, никто. Только «Газель» и «Ниссан».

– Оплатишь ремонт?

– О чем ты говоришь?! Это же такая ерунда! Главное: ты и я!

– Я не хочу, чтобы ты была со мной. Уходи! – ошарашил Риту Молотов.

– Что? Как? Ты издеваешься надо мной? Как я могу уйти? Ты что не слышишь, что я говорю тебе? Я люблю тебя! Я не оставлю, не уйду! – настаивала на своем Рита.

– Зачем тебе это? Надо было соглашаться, пока я был здоров и мог дарить тебе любовь и ласку, пока мог бросить к твоим ногам весь мир, а что сейчас? Ты понимаешь, что я могу вообще никогда даже рукой не пошевелить?! В лучшем случае, ты будешь катать меня на инвалидной коляске. Я не позволю тебе так испоганить свою жизнь, потратив ее на возню со мной. Я не хочу быть обузой.

– Молотов, помолчи. Мне все равно какой ты! Ты жив и ты – мой! И не смей мне перечить, дай мне сделать хоть раз то, что я хочу. Ты не можешь себе представить, как я испугалась, когда увидела, твой полет через эти машины…

– Что значит увидела?

– Кто-то случайно на мобильный снял. Ты вылетаешь на встречную. Врезаешься в «Газель». Пролетаешь над ней вместе с мотоциклом. Потом мотоцикл врезается в «Ниссан», а ты слетаешь и перелетев через крышу, ударяешься об ограждающий литой забор и только потом падаешь на асфальт. Когда видишь все это, кажется, что выжить невозможно! Я думала, у меня остановится сердце. Так что, Молотов, мне все равно каким ты останешься, но я буду только с тобой и не смей меня переубеждать!

В эту секунду у Риты зазвонили телефон. Это был Лунев.

– Извини, я отвечу, – сказала Рита Роману, – Да, Игорь. Ну, как у вас дела? Уже в моей квартире? Здорово. Спасибо тебе огромное! Я твоя должница. Спасибо, – еще раз сказала Рита и попрощалась с Игорем.

– Он в твоей квартире? – удивился Роман.

– Да. Я прилетела в Москву вместе с Илоной и попросила Лунева позаботиться о ней. Сначала он отвез ее к себе, а сегодня смог вырваться в Питер. Ром, давай закроем тему Лунева раз и навсегда. Я здесь, я с тобой и больше мне никто не нужен. Не переживай, просто выздоравливай.

– Ты же знаешь, что это невозможно.

– А я верю. Но тем не менее, знай, чтобы ни было, я всегда рядом.

– Я этого не заслуживаю, ты же сама это знаешь.

– Молотов, ты не понимаешь, что я тебя люблю. Люблю. Ты же любишь меня?

– Люблю, конечно, люблю, больше жизни люблю.

– И что, если бы я оказалась на твоем месте, ты бросил бы меня и ушел?

– Нет, конечно! Что ты такое говоришь?!

– Вот видишь, тогда и не проси от меня невозможного. Я не уйду, и ты меня не прогонишь. Можешь кричать на меня, унижать, я не уйду. Ладно, хватит болтать, тебе лучше поспать.

– Возможно. Марго, – обратился к ней Роман.

– Что?

– Я так счастлив, что ты рядом. За это не жалко и жизнь отдать, – улыбнулся Роман.

– Ты уже чуть не отдал, теперь давай-ка выздоравливать, – сказала Рита и нежно поцеловала его в губы.

На следующий день провели первую операцию на позвоночник. Когда Роман отошел от наркоза, Рита так же сидела рядом. Теперь она всегда находилась рядом. Она благодарила бога за то, что оставил Роману жизнь, и молилась, беспрестанно молилась о том, что бы случилось чудо и Рома все же смог двигать хотя бы руками.

Сказать, что-то определенное после первой операции врачи не могли, но Рита не теряла уверенности в том, что рано или поздно состояние Романа хоть как-то улучшится. Рита представляла, каково сейчас Роману, когда ты понимаешь, что не в состоянии пошевелиться, но самое страшное – ты не знаешь, изменится ли это когда-нибудь? Конечно, это и злит и пугает. Очень сложно не сломаться, не впасть в отчаяние, и Рита была готова сделать все что угодно, лишь бы помочь Роману поверить в возможность выздоровления, и не потерять желания жить дальше.

Рита боялась, что Эмма Васильевна опять узнает все только из газет или телевидения, как это произошло в истории с арестом Романа, поэтому набралась мужества и сама позвонила его маме. Да, Рита никогда не думала, что будет говорить что-то подобное в телефонную трубку, но ей пришлось… Конечно, первая реакцией мамы – паника. Но взяв себя в руки, женщина тут же прилетела в Германию. Войдя в палату и увидев сына прикованного к кровати, женщина неожиданно для самой себя потеряла сознание. К счастью, сам Роман в это время спал, и не видел ее обморока. Эмму Васильевну быстро привели в чувство и та присела на кровать к сыну, взяв его за руку.

– Он что ничего-ничего не чувствует? – никак не могла поверить в случившееся мама.

– От шеи ничего, – пожала плечами Рита, – Но я верю. Я свято верю в то, что после курса всех операций и реабилитации, он поправится, он же у нас такой сильный, мы же так его любим…, – со слезами говорила Рита, обнимая его маму за плечи.

Глава 22

Рита и Эмма Васильевна снимали квартиру возле госпиталя, в котором проходил реабилитацию Роман. Они проводили у Молотова дни напролет, не позволяя скучать и впадать в уныние. Они обе наперебой уверяли его в том, что он встанет на ноги, и это лишь дело времени. Хотя сама Рита отчетливо понимала, что ходить он сможет вряд ли. За этот месяц прошло уже две операции, а результата никакого. Роман по-прежнему мог шевелить лишь головой. Безусловно, сам Роман с каждым днем все меньше и меньше верил в возможность своего выздоровления, и день за днем спрашивал у бога, почему же он не умер в этой аварии?

«Кем я был, и кем я стал? Да…, во что я превратился? Наверное, это плата за мою гордыню и тщеславие. Кем я себя возомнил? Я считал себя чуть ли не равным богу. Правильно, так мне и надо. Надо всегда показывать людям их место. Я зарвался. Я подминал под себя всех и всё, что попадалось у меня на пути, я легко жонглировал чужими судьбами в угоду своим желаниям, а разве я имел на это право? Кто я такой? И за что она меня любит? Я же неустанно пытался ее сломать, унизить, самоутвердится за ее счет. Это же не я смог заставить ее быть со мной, а мои деньги и власть. Если бы мы стояли на одной социальной ступени, я никогда не смог бы ее завоевать… Она сильная, сильнее меня. Оказавшись в обстоятельствах, когда пытались сломить мою волю, я озлобился, а она нет. Я же тиранил ее, по крайней мере первое время, а она не потеряла себя, свое «я», свою гордость. И за что она меня любит? Неужели я достоин ее любви? Но раз уж она меня любит, я должен встать на ноги, ради нее, ради нашей любви, ради возможности светлого будущего», – твердил себе Роман, глядя, как Рита устав за ночь, на пару минут задремала в кресле.

На смену Рите пришла Эмма Васильевна и девушка вернулась в квартиру после очередного ночного дежурства. Рита собиралась в ванну, когда зазвонил мобильный. На дисплее высветился незнакомый, но российский номер.

– Ало, – настороженно сказала Рита.

– Власова Маргарита Игоревна? – спросил мужской голос с того конца провода.

– Да, это я, – растерянно ответила Рита.

– Меня зовут Евгений Борисович Рублев, рядом со мной сидит Владимир Андреевич Михалев, мы адвокат и юрист Романа Валентиновича. Насколько мы понимаем, вы сейчас с ним в Германии?

– Допустим.

– А у нас в России серьезные проблемы. Дело в том, что кто-то натравил на Молотова налоговиков. Вернее, мы знаем кто, тот кому Роман мог бы помешать на предстоящих выборах. Не станем вдаваться в подробности, они все равно вам ни о чем не скажут, дело в том, что сегодня утром арестовали все счета Романа Валентиновича. Временно заморожены все вклады в его банке. Клиенты негодуют. Но это поправимо. Правда со временем. Мы не хотим его расстраивать. Постарайтесь, чтобы ему в руки не попадала русская пресса, и чтобы он не смотрел новости по российским каналам. Мы сделаем все, чтобы вернуть его капитал, не зря же он платит нам огромные деньги, но это потребует времени.

– А что нужно от меня?

– Просто пока не добрались до его недвижимости, нужно срочно все переоформить на вас. Олег Иннокентьевич говорил, что у Молотова есть заверенные доверенности и дарственные, и вам нужно лишь вписать имя. Вы должны сегодня же прилететь в Россию и оформить все на себя, иначе он может остаться и без недвижимого имущества, понимаете.

– Понимаю. Я прилечу, безусловно. Вы говорите, что все его счета арестованы, а выплаты в банке приостановлены?

– Да, – подтвердил адвокат.

– Вот черт! У него через пару дней операция, мне нужно перевести на счет клиники деньги, а где я их возьму, если мой вклад завис в «РосФинБанке»? Ну, ладно, выкручусь. Я уже еду за билетом.

– Мы вас ждем.

– Хорошо.

Рита даже не успела ничего осознать, думать некогда, требовалось действовать незамедлительно и без эмоций. Рита забежала к Роману, попрощалась и сказала, что должна на пару дней слетать в Россию, будто бы что-то срочно нужно сделать для Илоны. Роман ничего не заподозрил, а вот Эмма Васильевна начала догадываться, что что-то стряслось.

Действительно всплыли какие-то липовые бумаги, говорящие о том, что Молотов якобы скрывал от налоговой огромные суммы своего дохода и прокручивал их через свой банк. Рублев и Михалев зацепились за верную ниточку, но чтобы все раскрутить, требовалось немало времени. А значит пока шли судебные тяжбы, счета Романа оставались недоступны. Были конечно и другие счета, о которых рассказывал Рите Роман, когда еще сидел в СИЗО, и она прекрасно помнила все коды банковских карт, но взять их просто не смела. Мало ли как обернется дело, и что она потом скажет Роману? Что успела потратить все его сбережения? Рита целый день думала о том, где взять деньги на предстоящую операцию и решила продать одну из машин Молотова. В течение нескольких дней ей удалось оформить все документы и найти покупателя, а значит деньги на третью операцию найдены.

Рита на денек заехала и в Питер, где ее ждали Илона и мама. Да, Лилия Викторовна уже переехала в Петербург, поскольку оставлять несовершеннолетнюю Илону одну в квартире казалось ей опасно. Не в том плане, что мама не доверяла дочери, нет, она просто боялась оставлять ее одну в чужом городе. Рита честно рассказала маме и сестре о том, что произошло с деньгами Романа и предупредила, что пока на лечение планирует тратить свои деньги, как только ее активы станут доступными.

– И если потребуется, я потрачу все, что есть у меня на счету, – честно говорила родным Рита.

– Это твои деньги, делай, что считаешь нужным, – с пониманием отнеслась к ситуации мама.

– Рита, я считаю, ты вообще не должна перед нами отчитываться, это же только твои деньги, – поддержала маму Илона, – А мы постараемся тратить как можно меньше. Может быть, устроимся на работу, правда мам?

– Ну, еще не все так плачевно. Работу пока искать не стоит. Я просто хотела сказать, может получиться так, что когда-нибудь нам придется жить только на прибыль от магазинов, – внесла ясность Рита.

– Доченька, деньги не главное. Пусть только Роман встанет на ноги, а там все приложиться, – уверяла Риту мама.

– Да…, только пока что-то ничего не меняется, – с сожалением сообщила Рита.

– Ничего, главное – не теряй веру. Он сильный, он справится, а ты ему помогай как можешь, – поддерживала дочь Лилия Викторовна.

– Спасибо, мамуля, мне так важна твоя поддержка! Ну, и твоя, конечно, – глянув на Илону, добавила улыбнувшись Рита.

Так через пять дней Рита вернулась в Германию. Накануне Роману сделали третью операцию, и он еще не отошел от наркоза. В палате спала Эмма Васильевна, и Рита присела рядом, чтобы сменить маму, как только та проснется. Рита сидела и смотрела на Молотова и никак не могла поверить в том, что это не сон. Она словно запретила себе чувствовать: паниковать, сомневаться, бояться и сейчас внутри, словно все онемело, словно она кукла набитая ватой, но по-другому было просто нельзя. Уставшая, пустая, но при этом сжатая внутри в комок и натянутая как струна одновременно. Рита должна была быть сильной как никогда, ради себя, ради него, ради их будущего.

Днем Роман наконец-то пришел в себя и заметно обрадовался тому, что рядом сидела Марго.

– Ну, что уладила дела в Питере? – первое, что спросил он.

– Кажется, да. Как ты?

– Как овощ, – спокойно констатировал Роман.

– Рома, что ты такое говоришь?!

– Как есть, так и говорю. Марго, зачем обманывать друг друга? Мне так лежать придется не один год, до самой смерти. Почему я не умер?

– Рома! Не смей так говорить!

– Неужели ты не можешь понять, каково мне тут валяться?! Я привык быть у руля, держать все под контролем, чувствовать себя полноценным хозяином этой жизни, а что теперь? Я – инвалид! Я – никто! Я – ноль! Меня нет! – сорвался на крик Молотов.

– Что значит «нет»? Ты же сильный. Или что? Ты можешь только другими командовать, а себя заставить что-то сделать не в состоянии? Возьми себя в руки в конце-то концов!

– Как я могу взять себя в руки, если я ими и пошевелить не могу!

– Молотов, я не узнаю тебя, это не ты! Ты же борец! Так борись ради себя, ради меня, ради мамы!

– Я устал. Я бы с радостью уснул и не проснулся…

– Слабак! – нервно выпалила Рита и вышла из палаты, хлопнув дверью.

Больше в этот день к Роману она не вошла, хотя и продолжала сидеть в коридоре. Однако, как Рита и предполагала, это несколько привело Романа в чувство. Он действительно решил постараться собраться с духом и попытаться побороться, в первую очередь ради Риты. Он же с такой страстью молил бога, чтобы тот дал ему шанс быть вместе с Маргаритой, и вот она рядом! А что это значит? Значит, он обязан встать на ноги. Другого выхода просто нет.

В конце сентября Рита задумалась о том, что с ней явно что-то не так. Ее биологические часы всегда работали без сбоя, не считая прошлой беременности, и вот сейчас уже второй месяц не подавали никаких признаков. Естественно, Рита сдала все анализы, и получив ответ даже не удивилась. Да, она – беременна. Вот только от кого? Над этим вопросом Рита и задумалась сперва, поскольку между последним сексом с Романом и ночью с Игорем разница всего в неделю, а определить срок до дня не мог никто. Но поразмыслив немного, Рита поняла, что отец ребенка, скорее всего Роман, если отталкиваться от того, что Лунев старательно предохранялся, в отличие от Молотова. Да, скорее всего это малыш Молотова, решила для себя Рита. Потом она задумалась над тем, а говорить ли об этом самому Роману. И решила – говорить.

Сменив вечером Эмму Васильевну, Рита присела на кровать, поближе к Роману.

– Ты сегодня такая красивая, – заметил он, глядя на Риту.

– Спасибо. А мне есть, что тебе сказать.

– Весь во внимании.

– Я ребенка жду, – коротко и по существу сообщила Рита.

В первую секунду Роман начал улыбаться, но видя серьезное лицо Риты, почему-то решил, что это не его ребенок.

– Ты не рада?

– Не знаю. Страшно. Я не думала о малыше. Я не готова, это как-то не вовремя…

– Марго, заранее извини меня за этот дурацкий вопрос, но это очень важно для меня…, – хотел было спросить Роман, чей это ребенок, как Рита сама его перебила.

– Хочешь узнать кто отец? Ты или Лунев?

– Извини, это глупо. Прости. Это не имеет значения. Я не имел права это спрашивать.

– Почему же? Нормальный вопрос. Я сама над ним задумывалась, слава богу, разобралась. Не переживай, это твой малыш. Правда. Можно попозже сделать анализы на отцовство, и я уверена, что они окажутся положительными.

– Какие анализы? Зачем мне это? Я тебе верю. Я тебя очень прошу, не делай аборт… Пойми, это, скорее всего, мой единственный шанс стать отцом…