Текст книги "Дерзкая (СИ)"
Автор книги: Ксения Акула
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)
– Я остановился у своего друга, который поступил в столичный универ. Побуду у него пару дней, – Жуков поднял бокал и сделал глоток минералки, а я залипла на его губах, которые почему-то казались странными.
– Эм, – я скрылась в комнате и распахнула створки гардероба, судорожно перебирая вешалки.
– Не то, не то, – шептала, как исступленная, вконец обессилев от своего нервного состояния.
«Это все Антон виноват! Пришел так неожиданно, цветы принес, извинялся за что-то…»
Остановившись на коротких белых шортах и простой ярко-желтой футболке, я переоделась и вышла в холл, падая на диван рядом с Жуковым и вдыхая свободнее. От его серьезного и холодного вида хотелось чесаться, но Костик все-таки родной, проверенный, знакомый до боли. Ему можно довериться и пожаловаться.
– Сколько мы уже знакомы? – зачем-то спросила я парня, который неожиданно протянул руку и переплел наши пальцы.
– Вечность, – хмыкнул Жуков, а я смотрела на его узкую ладонь, на свои пальчики и боялась пошевелиться. – Тебе принесли? – он кивнул на букет, а я вспомнила про Антона, про Ритку и схватилась за голову.
– Не мне, Жуков, – ответила с какой-то злостью. В груди буквально клокотала необоснованная ярость на то, что он тут своими холеными ручками отвлекает меня от самого главного.
В дверь снова позвонили, и я застонала, а Жуков напрягся.
– Открой, – кивнул он, когда звонок повторился, и я встала, делая первый шаг и неуверенно оглядываясь на парня. – Открывай! – повторил он приказным тоном, а у меня сил не хватило наорать на него за такое наглое и бесцеремонное обращение ко мне.
Стоило мне провернуть два раза ключ, как дверь сама раскрылась, и Антон ворвался в коридор, заполняя своим огромным ростом пространство.
– Я так больше не могу, я люблю тебя, – сказал он прежде, чем увидел, кто перед ним стоит. – Алена? – его вопрос потонул в хохоте Жукова, который присоединился к нашему маленькому дурдому.
– Ален, да, у тебя гарем! – сказал он, отталкивая меня плечом и протискиваясь мимо Антона к выходу. – Не староват? – и ушел, не дав мне шанса и рта раскрыть.
– Проходи, – грустно шмыгнула я носом, поймав себя на мысли, что этот день бесконечен. – Рита уехала в офис и будет через пару часов, она сама мне сказала.
– Но мы недавно расстались, – потер Антон переносицу, заглядывая мне за спину и с удивлением замечая букет.
– Прости, – я подхватила розы и попыталась зачем-то запихнуть их в напольную вазу, но Антон уже развернулся, чтобы уйти.
– Все понятно! – буркнул он, – не трудись! – и ушел, хлопнув несчастной дверью, а я сползла по стеночки и прикрыла глаза. Букет остался в руках, и нежный аромат снова забил ноздри, раздразнивая соблазнительными нотками.
«Оказывается, мужчины истеричнее любой девчонки, а мелодрамы – это выдумка, далекая от реальности. Вот она реальность, которая выкачивает из тебя все силы и лишает слов!»
И я действительно не могла открыть глаза, потому что не понимала, что произошло и почему эти ослы мне не дали ничего объяснить. И Ритка куда-то подевалась, когда обещала мне вкусный ужин и романтику.
Когда в дверь снова позвонили, я не дернулась, продолжая сидеть в коридоре с закртыми глазами. А когда сотовый начал вибрировать и продолжал снова и снова, я закинула букет в угол, пнула напольную вазу, ногой пихнула пластиковое недоразумение под комод и на прощание кинула пушистым Риткиным тапком в дверь, удаляясь на кухню. Урчание в животе напомнило о том, что я голодна, а лужица на столе свидетельствовала о размороженной курице.
– Не готовь, говоришь? Угу! – и я воинственно вцепилась в синюшнюю тушку, выбирая орудие убийства и готовясь впервые в жизни вспороть чье-то брюхо.
Глава одиннадцатая
План по спасению
(Аленушка)
– Почему ты не брала трубку, я тебе звонила весь вечер? – Ритка стояла в дверном проеме своей спальни немым укором, разглядывая черный экран моего севшего айфона. Поужинав вчера, я упала на огромную кровать сестры, закуталась в кокон из одеяла и покрывала, включила кондей на полную и уснула, овеваемая прохладными потоками воздуха. После всего, что случилось, отвечать на телефонные звонки и открывать кому-то двери сил не находилось.
– Я тебе пиццу заказала, но ты проигнорировала доставку, – продолжала сестра, не двигаясь с места.
И только сев на кровати и протерев глаза, я заметила ее состояние. Ритка выглядела неопрятно: белые бриджи с некогда идеальными складками помялись, а полы шелковой блузки без рукавов торчали прямо из-под ремня. Я никогда не видела сестру в таком состоянии, и сейчас вглядывалась в ее безжизненное лицо.
«Это какие проблемы на работе высосали из жизнерадостной и немного агрессивной Ритки все соки и энергию?»
– Рит, что случилось? – охрипшим от волнения голосом спросила я сестру. – Это Антон, да?
Ритка дернулась и вперила в меня горящие недобрым блеском глаза.
– Ты все знаешь? – спросила она дрожащим голосом и поджала губы, которые тоже начали дрожать. Я поняла, что сестра из последних сил держится, чтобы не разреветься передо мной, как девчонка. – Откуда?
– Он приходил вчера, с цветами, – виноватым голосом начала я повествование, но Ритка вдруг издала жалобный стон и сползла по косяку на пол, пряча лицо в ладонях.
Вскочив с кровати, я встала напротив нее и начала нервно грызть ноготь на большом пальце, не зная, как и чем утешить сестру, чьи плечи вздрагивали в немой истерике.
– Я позвоню папе, – нерешительно шагнула я в проем, но Ритка схватила меня за ногу ледяными пальцами, и я охнула, дергая ногой.
– Когда ты вчера пошла в ванную, – начала они тихим голосом, – в дверь позвонили.
Я вытаращилась на сестру и оглядела ее с ног до головы еще раз. Немытая голова, растрепанная прическа, мятая одежда и запах… Я повела носом и поморщилась. Неужели у них в офисе не придумали специального места для курения, невозможно же работать в условиях прокуренного помещения.
– И ты уехала на работу, – напомнила я сестре, аккуратно присаживаясь рядои и опасаясь, что ее вот-вот прорвет. По Риткинам мокрым щекам и опухшим глазам я поняла, что она молча рыдала себе в колени и, начни она реветь снова, я бы точно набрала папочку. Уж он-то точно знает, как ей помочь.
– Мне не звонили из офиса, – покаянно призналась сестра, – это Антон приходил, чтобы пригласить меня на прогулку. Он здесь в командировке и решил, что нам нужно поговорить.
– А ты? – робко спросила я сестру, начиная примерно представлять, что произошло дальше и почему Антон приперся с букетом.
– А я вспылила, как обычно, и наговорила ему кучу гадостей! Он женат, – простонала Ритка и снова уткнулась в ладони, а я сильно пнула ее по ногам, чтобы не расслаблялась и досказала мне всю историю до конца. Интересно же, что у них там произошло и где сестра тусовалась всю ночь напролет?
– И? – поторопила я Ритку, снова готовую разрыдаться. Пусть, конечно, поплачет в подушку, но только после того, как удовлетворит мое любопытство и выслушает о том диком недоразумении, которое произошло вчера в ее отсутствие.
– Антоша предложил поми…помириться, – выдохнула Ритка, а я радостно захлопала в ладоши.
– Это же замечательно, – выпалила на одном дыхании, а сестра сжала кулачки и злобно сверкнула на меня своими ясными очами.
– Замечательно?! – заорала она, отчего я вжалась лопатками в косяк. По щекам Ритки поднималась неестественная краснота, шея пошла пятнами. – Дружить с ним?! – и глаза сестры впились в меня ярко-синими буравчиками, а изо рта вырвался жалобный стон. – Поздравлять их с женой с годовщиной свадьбы? – и сестра скривила губы и снова залилась слезами.
– Что ты сказала Антону? – спросила я через какое-то время, чтобы появилась ясность.
– Что не хочу с ним дружить! – последнее слова сестра прорычала, вжимая длинные ноготки в ладошки. – Не хочу! Пусть катиться со своим идиотским предложением, придурок! Я всю ночь в клубе танцевала, понятно?! Плевать я хотела на его дружбу! – она стукнула рукой по полу, потом еще и еще раз, а я протиснулась в проем и побежала в ванную, чтобы привести мысли в порядок и хотя бы умыться. Помочь сестре в таком состоянии я все равно не в силах.
«И что мне рассказать из того, что произошло вчера?» – билась в виски назойливая мысль.
От бесконечного повторения одного и того же, я бессильно опустилась на крышку унитаза и потерла виски. Яркая аппликация из ракушек и красных цветов, вставленная в вычурную рамку, казалась мне сейчас основным раздражителем, и я мечтала оторвать руки тому дизайнеру, который посчитал уместным вешать тут это аляпистое произведение искусства.
Завтрак прошел в полной тишине. Ритка накормила меня омлетом и легла спать, попросив не будить ее ни при каких обстоятельствах. В большой вытянутой футболке Антона, которую она до сих пор не выбросила, сестра казалась такой хрупкой и беззащитной, что у меня руки чесались стукнуть Антона букетом его чайных роз. Схватив телефон, я заперлась в ванной и набрала телефон единственного человека в этом мире, который способен мне помочь.
– Возьми трубку! – гаркнула я черному экрану, который тут же засветился принятым вызовом. – Жуков! – поприветствовала я парня с облегчением в голосе. – Готов принять участие в спасательной операции?
– Ален, – и столько усталости в голосе. – Давай потом, ладно? Достали твои игры.
А у меня аж дар речи пропал. Какие уж тут игры, когда жизнь моей сестры готова повернуть в совсем другое русло.
– Ты все неправильно понял, – сказала я в трубку, отковыривая ноготком ракушки от холста и выплескивая Жукову всю накопившуюся за вчерашний день боль. – Помоги мне, Кость, я понятия не имею, что делать.
Он долго молчал, а я проверила, есть ли связь.
– Пока твоя сестра спит, узнай номер этого Антона и напиши ему, чтобы пришел и поговорил с Ритой. Объясни ему, что она не возвращалась вчера домой и не слышала его слов, а сама приезжай ко мне.
– Кхм, к тебе? – переспросила я, думая, что ошиблась.
– Ты же не думаешь, что твое присутствие там уместно, Ален? – со смешком в голосе ответил Жуков.
– На что это ты намекаешь? – начала я злиться, а ракушки падали на кафельный пол ванной с противным звуком.
– На бурный секс после ссоры! Долгой, доооолгой ссоры! – добавил Жуков, – я приеду за тобой.
И он отключился, не дослушав мои вопли по поводу того, что у Антона вообще-то жена!
– Бред какой-то, – вынесла я вердикт советам Жукова и вышла из ванной, прислушиваясь к происходящему в квартире. Ритка, наверное, спала или делала вид, что спит, но из ее комнаты не доносилось ни звука, и я решилась и протиснулась в спальню. Сестры в кровати не было, а из ванной слышались сдавленные рыдания и звук льющейся воды. От этого мне снова стало плохо, аж руки опустились, и я решительно схватила с тумбочки сотовый сестры и нашла в контактах Антона.
«Антоша» – про себя прочитала я мужское имя, набирая на своем телефоне его номер и выходя из комнаты на цыпочках. Вряд ли в таком состоянии Ритка способна услышать мои шаги, но не хотелось бы сейчас с ней объясняться.
Я сделала все так, как сказал мне Жуков, и вышла на улицу, блаженно опускаясь на лавочку перед нашим подъездом и вдыхая прохладный сырой воздух. Серая пелена затянула все небо, но я радовалась передышке от невыносимой жары. Ночью прошел легкий дождь, и ветер гнал низкие, набухшие от влаги тучи, завывая и трепля рекламные плакаты и бумажные листовки, неаккуратно приклеенные к информационному стенду. Прохожие меня не беспокоили, высыпаясь после долгой рабочей недели, а драная кошка вылизывалась и жмурилась, приветливо помахивая облезлым хвостом. Идиллия!
Антон приехал быстрее Жукова, и я столкнулась с ним, не зная, что сказать. Мужчина выглядел не лучше Ритки, и стоял передо мной бледный и растрепанный с сотовым в руке и взглядом загнанной лани. Вряд ли я понимала его сейчас, потому что в моем маленьком мирке женатые мужчины не имели права предавать своих жен, объясняясь с бывшими любимыми девушками, но, может, он просто попросит у Ритки прощения за свое неуместное предложение, и они разойдутся мирно и тихо. И Жуков не прав, утверждая, что между ними возможен…
Я покраснела и потерла щеки ладонями, отвечая на робкое приветствие Антона.
– Я поеду к своему… эммм… другу, – на всякий случая сказала я в спину удаляющемуся Антону, а он кивнул, не поворачивая головы. Казалось, мужчина всеми мыслями был уже там, в квартире Ритки, рядом с ней.
– Здорово его приложило, – услышала я голос Жукова, который вылазил из такси. – Теперь понятно, про кого история, – блеснул он своей проницательностью.
– Он женат, – с грустью шмыгнула я носом, а Костик скривился, как от зубной боли.
– В каком мире ты живешь, Городничая? Розовых пони и облаков из сахарной ваты? Думаешь, долговязый дружок твоей сестры счастлив в браке? Считаешь, ему лучше продолжать подобное существование, чем попробовать просто стать счастлиым?
– Ты рассуждаешь, как ребенок, Жуков, – буркнула я в ответ любимую папочкину фразу. Лично в моей жизни мама и подумать не могла о ком-то, кроме папы. Разве не так устроены браки?
Костик усмехнулся, засовывая руки в карманы стильных рваных джинсов и только тут я заметила, как он выглядит. От привычного налета интеллигентности остались утонченный профиль и очки в металлической оправе, а в остальном парень сильно отличался от того, каким я привыкла его видеть. Джинсы, из которых торчат голые коленки, черная обтягивающая футболка с надписью: «WTF» на груди, небритость на щеках и … Я повела носом, ощущая запах сигарет.
– Ты начал курить, Жуков? – удивленно вскинула я брови.
– Нет, тусил в ночном клубе и не успел переодеться. Ты на время смотрела, Ален?
Я отрицательно покачала головой и посмотрела на экран сотового.
– Что?! – и снова перепроверила время по своим ощущениям. – Шесть утра?!
Я даже немного охрипла от увиденного.
– Друг зависает у какой-то обалденной красотки, которую подцепил сегодня в клубе, поэтому предлагаю поехать к нему и выспаться. – Жуков зевнул, запустив пятерню в короткую прическу и сжав руку в кулак. От мыслей, что он провел ночь в клубе в обществе каких-то неизвестных мне «красоток», в груди неприятно кольнуло чувство собственничества. Я сама недавно желала парню оторваться в Питере по полной программе, но сейчас завидовала тому, что его жизнь проходит беззаботно, а моя похожа на кадры из поршивенькой третьесортной мелодрамы.
– А мне что делать, пока ты спишь? – прошипела я, подобно змее.
– Можешь приготовить нам что-нибудь вкусненькое, – обольстительно улыбнулся этот ловелас, раздражая меня своими голыми коленками и обалденной фигурой. Его гибкость и кошачья грация наводили меня на мысль, что у Жукова в предках затесался оборотень.
– Не дождешься! – ответила я Косте, который уже вызывал такси.
– Обожаю, когда ты злишься, – парень смачно зевнул в кулак и упал рядом со мной на лавку, вытягивая ноги и блаженно закрывая глаза. – Ужасная ночь, Ален, просто кошмарная, – простонал он, укладывая голову мне на плечо и жалобно постанывая. В этот момент я почувствовала, как в животе запорхали своими нежными крылышками бабочки и испугалась этого ощущения, дергая плечом и демонстративно отодвигаясь от Жукова подальше.
– Ууу, противная, – прошептал Жуков, не открывая глаз, – никакой жалости.
– Я надеюсь, что ты будешь страдать от похмелья и мучиться головными болями, – добила я Костика, откровенно пялясь на его лицо, окрашенное первым лучиком солнца, пробившимся сквозь небесную серость. Под глазами Жукова залегли тени, но они по-особенному украшали парня, и я захотела провести пальчиками под лицу Костика, стирая следы усталости.
«Совсем рехнулась, Аленушка», – одернула я себя мысленно, отворачиваясь от Жукова и его притягательной сексуальности, которая до сегодняшнего дня где-то пряталсь. Решение поехать с ним казалось сейчас абсурдным, но и возвращаться в квартиру Ритки не вариант. У них там с Антоном серьезный разговор.
Такси подъехало, я растолкала Жукова и вместе с ним устроилась на мягком сидении авто, пристегивая ремень и ощущая тяжесть головы Костика. Он продрых у меня на плече всю дорогу до дома своего друга, а я глупо улыбалась и представляла наш уже не первый совместный день наедине друг с другом.
Глава двенадцатая
Последствия общения с текилой
(Костик)
Клубная атмосфера лишила меня сил, совершенно. Сказать, что я не привык к подобному времяпрепровождению, значит, не сказать ничего, но Гарь – Игорь Гариков – мой школьный приятель, и слышать ничего не хотел.
«Сменишь прикид на джинсы и мантию и пойдешь цеплять себе нормальную девчонку, Кость. Меня твоя многолетняя муть с этой Гороничей достала уже!»
Он обо всем знал. Мы с Игорьком вместе посещали ненавистную нам музыкалку и учились в одной школе, правда, Гарь годом старше. Его мать преподавала в том же университете, что и мои предки, а позже переехала в Москву и перевезла туда всю семью. В тот год я психанул, лишившись лучшего друга, и попросил отца перевести меня в другую школу. Родители, шокированные тем, что я решил сменить престижный лицей на «убитую» во всех смыслах шарагу, протестовали, но я последовал за Аленой, как обычно, о чем впоследствии сильно пожалел. В итоге я лишился и лучшего друга, и Алены Городничей, и сам не помню, как пережил последние полтора года учебы. Посвятил всего себя книгам, забил на общение с одноклассниками и сам не заметил, как пропустил все тусовки, сосредоточившись на поступлении в универ, на предстоящих тестах, на успеваемости. Я зациклился на мысли, что будущая карьера важнее бестолковых отношений с парнями и девчонками, которые меня реально раздражали, а в итоге остался один на обочине веселой жизни выпускников школы.
«Оттянемся в классном месте, и сразу забудешь об этой заносчивой с. ке, – уговаривал меня Гарь, а я поддался на его весомый аргумент. – Кость, ты когда в последний раз имел нормальную телку?!»
Признаться бы другу, что до сих пор никого не имел, но, боюсь, после такого душевного разговора, Гарь примет меры и мы сменим клуб на более злачное местечко, а при мысли о продажных девушках и сексе с ними меня начинало мутить. Воспитание предков-профессоров и влияние старшего брата – ученого в области технических наук – сказывалось на мне неприятием клубной жизни, алкоголя и продажного секса. Я бы с радостью провел время в грандиозной столичной библиотеке или походил по музеям, но тогда бы Гарь выставил мои сумки за дверь и попрощался, пнув под зад своими потрепанными конверсами.
Пожалел я о том, что сдался, к началу диких танцев под басы, отдающиеся в моей черепной коробке точечной болью. Гарь праздновал совершеннолетие какой-то блондинки, радуясь тому, что девчонка решила пригласить его домой на всю ночь, а я чувствовал себя на этом празднике жизни совершенно лишним. Текила лилась рекой, и я пил горькую жидкость, закусывая ее лаймом и слизывая соль с запястья симпатичной девчонки, объясняя свое поведение ненавистью в Алене. Только я решил, что между нами треснул лед, как Алена доказала обратное, продемонстрировал мне своего возрастного любовника. И ведь повелась на него за что-то?!
От подобных мыслей я быстро хмелел, забываясь в новых впечатлениях, светомузыке и горячих поцелуях с девчонкой, которая сидела у меня на коленях. Как она там оказалась, я не помнил, но ее упругая попка и дерзкий язычок будили во мне далеко не невинные желания и кто знает, где бы я оказался этим утром, если бы не звонок Алены.
«Алена»
Ее голос вторгся в мои мысли и заставил сосредоточиться на том, чтобы вылезти из такси и добраться до квартиры Гаря. Я так хреново себя чувствовал после того, как адреналин в крови от звонка Алены спал, что оставалось полагаться на инстинкты и следовать их зову.
– Ай, Жуков, ты мне ногу отдавил! – заорала Алена, толкая меня в лифт и недовольно сопя. – Этаж?!
– Пятый, – прошипел я, ладонями сжимая голову, в которой бились церковные колокола. – Из лифта налево, ключ в кармане джинсов.
Алена возмущенно что-то пробормотала, но я не стал прислушиваться, борясь с тошнотой, подступающей к горлу. Еще не хватало выставить себя перед ней слабаком, который пить не умеет.
– Жуков, мать твою! – не сдерживала себя Алена в выражениях, продолжая меня расталкивать. – Как ты вообще до Ритки доехал?!
Я и сам не помнил, как избавился от объятий горячей девочки, прилипшей ко мне в клубе намертво, не помнил, как вызывал такси, как называл адрес Риты, как ехал по сонным улицам столицы. Я помнил лишь то, о чем тогда думал.
«Моя! Только моя!»
Я, как конченый наркоман, помчался в другой конец города, отвалив таксисту приличную сумму и наплевав на разочарованную и сексуальную девочку, чтобы помочь Алене, чтобы доказать ей, что еще не поздно начать то, к чему мы так долго шли. Я шел…
– Ключи, – напомнил я Алене, которая недовольно пыхтела, дергая ручку двери и молотя по ней кулачком.
– Доставай, ну, – посмотрела она на меня таким взглядом, от которого захотелось почесаться, но я только прикрыл веки и ухмыльнулся. Текила делала свое дело, я ко всему сейчас относился с огромной долей пофигизма, тем более к претензиям одной сладкой девочки, которая выглядела весьма соблазнительно. То ли специально забыла, то ли не придала значения, но на Алене красовался шелковый кремовый топ с тонкими бретельками, который отчетливо демонстрировал ее соски. Белье отсутствовало.
– В правом кармане, – хрипло прошептал я, проглатывая вязкую слюну. – И побыстрее, мне нужно в туалет.
– Тебе… что? – Алена несильно ударила меня в плечо, но я даже не поморщился, продолжая бороться с колоколами в своей голове. Руки висели плетьми вдоль тела и совершенно отказывались подчиняться. – Я никогда тебе этого не забуду, – пообещала мне Алена, чьи пальчики нервно полезли в карман моих джинсов. Зачем-то я подался навстречу ее рукам, чуть не потеряв равновесие, но Алена вовремя впечатал меня в стену.
– Это что сейчас было? – она достала ключи и повернулась ко мне спиной. – Ты себя кем возомнил, Жуков, героем-любовником?!
Алена распахнула дверь, и я первым ввалился в квартиру Гаря, не разуваясь и проходя прямиком в ванную, где включил ледяную воду и встал под душ прямо в одежде. Плевать на испорченные вещи, я все равно никогда их больше не надену, но репутация важнее. Я чуть не оставил содержимое своего желудка на лестничной площадке, а этого Алена мне бы никогда не забыла.
– Жуков! – услышал я ее голос, когда пытался стянуть через голову прилипшую к телу майку. – Ты там живой?
– Костя?! – спросила она жалобным голосом. – Я понятия не имею, что делать с пьяными парнями. Ты же не собираешься там засыпать?!
Я честно пытался ей ответить, но сил практически не осталось, а колокольный звон в голове после принятия ледяного душа перерос в органный концерт, и ко всему прочему прибавился озноб, который бил меня крупной дрожью. Язык присох к небу и не слушался.
Алена толкнула дверь и вошла в тесное помещение ванной комнаты, оценивая ситуацию взволнованным взглядом. Яркие пятна на ее щеках, растрепанная копна волос, которая на глазах становилась пышной и волнистой, огромные глаза, уставившиеся куда-то ниже моего пояса и затвердевшие соски, от которых я не в силах был оторваться, давали сигнал моему мозгу, что что-то не так.
– Ты голый, Жуков, – прошептала Алена, пытаясь впихнуть мне пушистое полотенце Гаря. – И ты залез под душ в … одежде? – она больно вцепилась ноготками в мое плечо.
– Ален, помоги, а? – попросил я девушку, прислоняясь к стене и вспоминая, с чего вдруг мне стало так плохо. – Холодно, пипец!
Мы как-то дошли до комнаты, и я упал на кровать Гаря, укрываясь одеялом и проваливаясь в сон. Последнее, что уловило мое сознание, это слова Алены об одном наглом и беспринципном мерзавце, но о ком она говорила, я так и не понял, погружаясь в долгожданный сон.
Проснулся я от громкого хохота друга, который переругивался с кем-то на кухне. Открыв глаза, застонал и оценил масштабы вчерашней попойки в клубе: за окном вечер, я абсолютный голый в чужой постели и рядом никого.
Куда делась хорошенькая девчонка из клуба и почему сейчас не со мной? Я попытался вспомнить ее имя, но перед глазами все время вставало недовольное и раздраженное лицо Алены, которая никак не хотела покидать моих мыслей.
– Пусти! – отчетливо услышал я ее голос и усмехнулся.
«Конченый псих! Уже голос Алены мерещиться!»
– Если не пустишь, я тебя лишу мужского достоинства, придурок! Его же могло стошнить, он мог захлебнуться собственной… Фу, ну ты понял!
Я узнавал Аленку по интонации голоса и оттого перед глазами, как вживую, рисовались ее огромные глазищи, полные брезгливого презрения. Только не могла она здесь оказаться, никак.
– Если так беспокоишься о нем, почему тянешь жилы из Костяна? Из-за тебя он заделался отшельником и отпугнул всех нормальных девчонок, из-за тебя расстался с Лилей и послал в игнор Свету.
– Какую еще Свету? – прошипела Алена, а я сел в кровати и протер глаза, немного приходя в себя и пытаясь восстановить цепочку событий вчерашней ночи, но дальше поцелуев с той самой Светой полная темнота и пустота.
Гарь засмеялся и ответил Алене в хамской манере.
– Ту Свету, с которой он сосался всю ночь, Городничая!
Как бы я хотел сейчас посмотреть на лицо Алены, оценить ее реакцию на слова друга, понять, задета она или ей абсолютно все равно, но головокружение и тошнота не отпускали, отчего пришлось снова упасть на подушку.
– Убедись, что он жив и здоров, – ровным тоном попросила Гаря Алена, и я услышал ее шаги. Удаляющиеся шаги.
«Игорян, блин, какого хрена?!»
Через минуту входная дверь с грохотом закрылась, а к себе в комнату заглянул друг, улыбаясь, как Чеширский кот.
– Проснулся, Костян, – он подошел к кровати и хлопнул меня по плечу. – Ты когда успел притащить ко мне на хату свою упертую подружку, она меня облила презрением с ног до головы и испортила плиту, пытаясь пожарить яичницу, мажорка безрукая. Наверное, привыкла, что всю жизнь ей жратву приносят на блюдечке с голубой каемочкой.
– Гарь, заканчивай, – недовольно поморщился я на слова друга.
– Бесит, Кость. – Теперь друг говорил серьезно. – Что ты в ней нашел, без шуток? Смазливое личико и отпадные сиськи не исправят мозгов, а они у нее явно набекрень.
– Верни ее, – попросил я друга, – пожалуйста.
– И не подумаю, – Гарь посмотрел на циферблат часов. – Через пару часов ко мне на хату подтянется компания ребят, так что поднимайся и приводи себя в порядок. Света тоже приедет, – добавил он зачем-то, а я закрыл глаза и, кажется, снова отрубился.
Глава тринадцатая
За порогом университета
(Аленушка)
Время до первых учебных дней тянулось так медленно, что я разве что листочки в настенном календаре не отрывала, чтобы следить за тем, что оно все-таки движется. Ритка купила мне билет домой и попросила не обижаться на нее за то, что наше совместное времяпрепровождение закончилось так скоро. Они с Антоном взяли тайм-аут на работе и улетели на море, и нам с папой оставалось лишь волноваться о том, что Антон вернется после отпуска к жене и снова разобьет сестре сердце. Ритка этого не выдержит!
Переживания за сестру и дочь сблизили нас с папой, сотворив чудо. Он стал дольше задерживаться дома, не засиживался в офисе по выходным и пару раз свозил меня в ресторан – прогресс!
– Чем займешься сегодня? – папа спускался по лестницы, на ходу застегивая пуговки на рукавах белоснежной рубашки, а я отметила, что он выглядит намного лучше, чем прежде. Выбритый, без ужасных кругов под глазами и синюшного оттенка кожи. Казалось, и морщины в уголках губ разгладились, и неизбывная тоска ушла куда-то из прямого заинтересованного взгляда, направленного на меня с теплотой.
– Учеба, – напомнила я папе, помахав перед ним экраном айфона, – ты забыл, что сегодня второе сентября, понедельник?
– Ах, да, – он на секунду прикрыл глаза, присаживаясь за стол, а я поставила перед ним чашку горячего кофе, который научилась варить в турке специально для того, чтобы задержать папу на несколько минут перед его отъездом на работу. – Плохой из меня отец, чертовски неудачный!
– Ты замечательный отец, – слукавила я, чтобы не портить папе настроение еще больше. – Какие планы на вечер?
– Вернусь домой пораньше, закажем пиццу, как тебе? А вечером поработаю наверху в кабинете, пока ты празднуешь с друзьями.
Я скривила нос и выглянула в окно. Погода стояла чудесная, солнце пробивалось сквозь припущенные жалюзи и заливало кухню ярким светом, играя на темных плитках пола светлыми бликами.
– Лучше прогуляемся в парке? Сколько лет ты не выбирался на обычную прогулку по лесным тропинкам? – спросила я папу, игнорируя его вопрос о планах на вечер. Никто не приглашал меня на дружеские посиделки, а ребят из своей группы я даже не знала.
– Целую вечность, – признался папа с тяжелым вздохом, допивая кофе и ставя кружку в мойку. – Мне пора бежать, Алена, но после работы я жду подробного рассказа о твоем первом учебном дне. Надеюсь, ты найдешь себе подруг, – произнес он у самого входа, а я покивала головой, закусив губу.
«И я на это надеюсь», – произнесла я мысленно, перебирая в памяти тех девчонок, которые торжествовали и радовались, читая списки на зачисление. Может, среди них моя будущая подруга, с которой мы станем посещать студенческие вечеринки, ночные клубы и молодежные тусовки?
Новый папин водитель молча вез меня в университет, включив по дороге ненавязчивую инструментальную музыку, а я торчала в мессенджерах, вспоминая слова сестры.
«Первое впечатление самое важное! Ты должна выглядеть соответствующе своему положению, Алена и тд и тп…»
Послушавшись ее слов и следуя своему внутреннему голосу, я собрала в мусорный мешок все свои вещи и отправила их в компанию по переработке мусора. Новый гардероб стоил мне огромных усилий, нервов и уйму времени, но я торжествовала, увидев в зеркале другую Алену. Язык не повернется назвать девушку в строгой черной юбке ниже колена и наглухо застегнутой небесно-голубой блузке Аленушкой. Как бы отреагировал Андрей, встретив меня в фойе университета?
Мысли о нашем несостоявшемся поцелуе у Ромы время от времени давали о себе знать непонятной ноющей болью в груди, но я старалась гнать от себя подальше любые воспоминания об Андрее. Впрочем, не только он стал для меня персоной нон грата! Я пообещала себе выкинуть из головы и Жукова, который пропал после незабываемого утра и дня в квартире его друга. Я до сих пор помнила слова Костика о том, какая я красивая, его интонацию голоса, его взгляд. И все это только ради того, чтобы затащить меня в постель? Андрей не скрывал своих намерений никогда, но о Жукове я была лучшего мнения. Оказывается, все парни одинаковы, а эти двое жаждут примерно одного и того же – доказать себе, что смогут меня покорить, несмотря ни на что. Я же не приз и не кубок чемпионам, поэтому предпочту забыть их обоих.
