Текст книги "Рискнувший (СИ)"

Автор книги: Ксавьер Нил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– Стоп. Что? – Тони наклоняется с другой стороны от Макс.

Скользя рукой вокруг ее талии, я притягиваю ее ближе к себе.

Ага. Еще немного ревную. Подайте на меня в суд.

– Ты же эксперт по части баскетбола.

– Я никогда не говорил, что я эксперт.

– Тем не менее, если он проиграет, вина на тебе.

Челюсть Тони щелкает, когда он шипит в ответ:

– Не я тренер мальца.

– Ты как раз что-то вроде его тренера, – я отклоняюсь назад и продолжаю получать удовольствие, ероша его перышки.

– Это… это не… просто… – заикается он, и я начинаю хихикать, пока Макс не толкает меня локтем в ребра.

– Хватит стебаться над Тони.

– Ты издеваешься надо мной? – спрашивает Тони. Когда я отвечаю ему улыбкой, он добавляет: – Ну, ты и придурок, Келлар.

– Это разве новость? – с сарказмом протягивает Люк, садясь в ряд перед нами вместе со своей сестрой и Си Джеем.

– Не большая, чем то, что ты пытаешься одеваться в свитера из «Мэйси» на странице семь, – произносит Эрин, скрещивая ноги и качая головой на брата.

Я давлюсь смешком, а Люк шипит ей в ответ:

– Говорит та, что надела сапоги со страницы девять.

– Что не так с моими сапогами?

– Ничего. Они смотрятся на тебе так же классно, как смотрелись на шлюхе, которую я видел на Пятой-авеню на прошлых выходных.

Си Джей подавляет смешок, как и все остальные из нас, но ярость Эрин падает на него.

– Правда, что ли? И ты ржешь? Мистер «единственная дорогая у меня вещь – это пара дизайнерских джинсов», которые, скорее всего, ты покупаешь на окончательных распродажах! Никаких хиханек-хахонек по поводу моды от тебя.

Как считаете, как сильно у нее пар из ушей повалит, когда она узнает, что он не только адвокат, но еще и богат, как богаты адвокаты? Думаете, придется вызывать экзорциста?

– Можем сосредоточиться, пожалуйста? – просит Макс, прижимаясь к моему телу, запах шоколада наполняет мои легкие.

Боже, я соскучился по этому запаху.

– Игра вот-вот начнется, – обращается она ко всем, но глаза только на мне.

Они яркие и полны озорства. Мои глаза опускаются к языку, облизывающие ее губы в томной манере. Она приподнимает брови и прикусывает нижнюю губу, отчего я чувствую, как начинает твердеть мой член.

Я трахал эту девушку больше, чем считал возможным с тех пор, как вернулся домой. После нашего примирения на диване, а затем еще одного на лестнице, у двери в спальню, и в душе, мы остановились на краткий разговор о том, что будет дальше. И под «краткий» я имею в виду примерно двадцать минут, потому что она снова была готова для меня. И снова. А потом опять. Это прикол беременности?

Макс наклоняется и шепчет мне на ухо:

– Ты знаешь, как сильно мне хотелось, чтобы ты прижал меня и трахнул под местами для болельщиков, когда мы были в школе?

Моя попытка подавить стон с крахом проваливается благодаря ее гребаному языку, скользящему по моему уху.

Я упоминал о том, что взял ее буквально перед выездом сюда? Я не жалуюсь, просто говорю.

– Серьезно? – фыркает Люк. – Мы же на школьной баскетбольной игре!

– Я занимался сексом во время школьных баскетбольных игр, – отвечаю я, Макс поворачивается и расслабляется в моих руках.

– Когда ты учился в школе! – шипит Люк.

– А было ли какое-нибудь мероприятие, во время которого ты не занимался сексом? – Эрин смотрит на меня через плечо.

Вы тоже станете смотреть на меня так, если я отвечу «нет»?

– Что скажешь, если я отвечу отрицательно? – От моего комментария она кривится и отворачивается.

– Ну, ты и придурок, Келлар, – она складывает руки на груди.

– Я думал, мы это уже поняли, – отвечаю я со смешком. Наклоняясь, шепчу Макс на ухо: – Ты знаешь, как сильно я хотел, чтобы это ты была прижата мной под местами для болельщиков?

Ее тело обмякает. Теперь вздыхает Тони.

– Ваши голоса не такие уж и тихие, как вам двоим кажется. Господи, вас никто не учил сценическому шепоту?

– Это еще что такое? – спрашиваю я.

– Ты никогда не посещал драмкружок в старшей школе?

– Логан сам создавал драму в старшей школе, – информирует Эрин Тони. Я киваю в подтверждение.

Прежде, чем я могу еще что-то добавить, настает пора вставать для национального гимна. Как только песня заканчивается, мы снова садимся, и я наконец замечаю мальца, готовящегося выходить на поле. И фамилия на спине его толстовки заставляет меня выровняться и наклониться вперед.

– Это… – пытаюсь указать я.

Си Джей поворачивается и кивает.

– Ага.

– Но…

– Он твой ребенок, Келлар. И должен носить твою фамилию, – Люк улыбается мне.

Макс целует меня в щеку.

– Ты бы видел, какую гордость он испытывал от того, что написано у него на толстовке. – Когда мои глаза встречаются с ее, она добивает меня: – Он гордится носить твою фамилию. И я знаю, что тот, что внутри меня, тоже будет.

Гордость. Не проклятье. Никогда, мать вашу, не думал, что услышу это.

Игра начинается. Я немного впечатлен тем, с каким умением он на самом деле вступает в игру. Обе команды имеют хорошую защиту и нападение, все игроки, кажется, воспринимают игру всерьез, а малец явно имеет навыки, чего я о нем не знал.

Когда он забрасывает очередной трехочковый, девушки за нами начинают кричать:

– Мы любим тебя, Келлар!

Эрин тут же оборачивается через плечо и с презрением смотрит на них прежде, чем проворчать:

– У нас коллективный флешбек? Боже, это как заново пережить молодость.

– Ты не такая старая, – Си Джей пытается успокоить ее.

– Чего не скажешь о тебе. – После колкости на ее лице расплывается хитрая улыбка.

– Мне достаточно лет, чтобы знать пару-тройку вещей о паре-тройке вещей, – заявление Си Джея вызывает стон отвращения у Люка.

– Это же моя младшая сестра, – говорит он Си Джею, который поднимает руки в жесте капитуляции.

Объявляют таймаут, и я смотрю, как Дин уходит с поля, глядя на трибуны. Когда он видит меня, то кивает, и широкая улыбка расползается по его лицу.

Это парень чертовски горд. Горд тем, что я здесь. Горд носить мою фамилию. Горд быть частью нашей семьи…

Понимание ударяет по мне, и я произношу:

– Эй, Эрин, давай сходим и купим чего-нибудь. Захвачу Макс ее любимые начос. С двойным сыром.

Макс хлопает в ладоши.

– С двойным сыром!

– Ты же знаешь, что эта дрянь ужасна для тебя, – вмешивается Люк.

– Она носит моего ребенка, Люк. Она может есть все, что захочет, – уверяю я его, и Макс сияет от радости рядом со мной.

А вам хватит улыбаться. Я серьезно. Сотрите эту довольную улыбочку с лица. Я знаю, что вы гордитесь тем, что я повзрослел, но вам не нужно этого показывать. Ладно, небольшая ухмылочка приветствуется.

– В этом и проблема, Келлар. Она на самом деле не может. Беременная женщина должна…

– Господи, я пойду с тобой лишь бы не слушать речи моего братца о здоровом питании! – визжит Эрин, вставая. – Клянусь Богом, нормальные братья вступают в книжные клубы или гольф-клубы, а мой брат стал приспешником здорового питания. Отстой твой клуб, – бросает ему Эрин с презрительным взглядом. – Тебе нужен анонимный клуб любителей здорового питания.

Люк качает головой.

– Это… их не бывает по-настоящему.

Закатывая глаза, Эрин вздыхает:

– Идем, Келлар. Может, куплю себе одну из тех гигантских карамельных палочек.

– Это же чистый сахар! – выкрикивает ей Люк. Я встаю на выход, затем Люк смотрит на меня. – Она назло это делает, не так ли?

– С тех пор, как мы усыновили мальца, ты превратился в фанатика здорового питания.

– И с тех пор, как узнал, что я беременна.

– О, зашибись! Все вините во всем медбрата, – бурчит он.

Я отхожу, но оборачиваюсь и спрашиваю Макс.

– Газировку?

– Воду, – она надувает губы и указывает головой на Люка.

– Ты хоть представляешь, что они добавляют в газировку? – его вопрос ускоряет мою потребность уйти от ситуации как можно скорее.

Встречаясь с Эрин в холле, мы направляемся, чтобы присоединиться к короткой очереди. По пути она говорит:

– Спрашивай.

– Что?

– Спрашивай то, что хотел спросить.

Как, мать вашу, она это делает?

– Я знаю тебя, Келлар. Теперь спрашивай, – повторяет она, подходя к очереди.

– Мне нужна услуга.

– Это я уже поняла.

– Ты можешь…. Можешь занять чем-нибудь Макс на завтрашний день?

Она спрашивает с подозрением:

– Зачем?

– Позже объясню. – Она кладет руку на бедро и саркастически смотрит на меня. – Просто доверься мне.

– Довериться? Серьезно, что ли?

– Да ладно, Эрин. Клянусь. Я не подкачаю. Можешь взять ее по магазинам или в спа, или еще куда-нибудь? Или в оба места сразу? Отведи ее и по магазинам, и в спа.

– Платишь ты?

Видите, как с ней иногда легко?

– Ага.

– Считай, сделано, – протягивает она. – Я на самом деле хочу одну из тех сладких палочек. Ты платишь.

– Как мило с моей стороны, – отвечаю, вытаскиваю кошелек и телефон.

Пока печатаю сообщение, Эрин снова начинает:

– Как я рада, что вы помирились. Беременной несчастной Макс запрещено есть большую часть ее любимой еды, и это казалось слишком трагичным даже для Шекспира, – признается она, а я вскидываю брови. – Что? Мне нравятся романы!

– У него пьесы.

– Какая разница. И они тоже. – Я с сарказмом смотрю на нее. – Ладно, блин. Мы с Си Джеем смотрели «Ромео и Джульетту» по телевизору.

Я давлюсь смешком и кладу телефон обратно.

– Ага. Как у вас дела?

– А как у нас дела? Мы друзья. Иногда. Но в основном нет.

– Ну конечно же. – Моя ухмылка заставляет ее хорошенько огреть меня по плечу.

Раньше это никогда не было больно. Почему она думает, что мне будет больно сейчас, ума не приложу.

Купив Макс начос, Эрин избыток сахара, мне пару хот-догов, мы возвращаемся на свои места, как раз перед началом второго тайма. Как только все уселись и устроились, я подаю Эрин знак кивком.

– Эй, Макс, я предвижу для нас маникюр и педикюр завтра, и массаж! Я знаю местечко, где беременным делают невероятный массаж! – произносит Эрин, вытаскивая свою сахарную катастрофу.

– Откуда ты его знаешь? – нервно смотрит Люк.

– О, давай не сейчас, мамочка. Макс не единственная моя знакомая беременная. – Он тут же расслабляется.

Вы же не думаете, что он имела в виду себя, так ведь? Да ладно… вы же знаете Эрин. Она и ее ребенок? Ха.

– Что скажешь? – Она вскидывает брови, глядя на Макс.

– Ну, я собиралась провести день с Логаном, – она стреляет в меня взглядом, прежде чем слизать сыр с большого пальца.

Я никогда не хотел сырной присыпки с начос на своем члене до нынешнего момента.

– Я, уф… – я теряю мысль, пока ее язык облизывает палец еще раз.

Будет неправильно, если я трахну ее в одной из школьных туалетных кабинок? Эй. Не орите. Я всего лишь спросил.

– Я… уф… Нужно кое-что решить, пока я здесь.

– Как долго ты здесь пробудешь? – спрашивает Тони, вытаскивая телефон.

– Уезжаю в понедельник утром. – От моего ответа Макс опирается на спинку своего сидения. Ненавидя разбитый вид на ее лице, произношу: – Обещаю завтрашний вечер сделать особенным. Удостоверимся, что малец будет чем-то занят, и я отведу тебя в милое место. Обещаю.

Тони открывает рот, чтобы сказать мне кое-что после того, как посмотрел на свой телефон. Тут же отрицательно качаю ему головой в надежде, что Макс не увидит.

Вам интересно, что я задумал, да? Хорошо. Мне нравится, когда ваш мозг начинает задавать вопросы, и я могу показать один-два трюка, припасенных в рукаве, за пределами спальни. Эй, у меня там много трюков. Вы видели, как я вращаю бедрами? Это заводит девушек каждый раз…

Глава 13

Макс

– Выбирай цвет! – кричит Эрин, и я забрасываю еще один мягкий крендель в рот.

Люк сказал, что крендельки мне есть можно. Не моя вина, что он не уточнил, какие. Пожалуйста, не стучите на меня. Я скучаю по соли! Я. Скучаю. По соли.

– Мне нравится розовый…

– Ты не на вечеринку по случаю своего пятилетия идешь, а на дорогой ужин.

Я упоминала, как ненавижу дорогие ужины? А эти белые скатерти? А тот факт, что я не привыкла ходить в такие места, потому что вполне уверена, что не знаю, какой вилкой пользоваться? Я всегда ем неправильной вилкой. Кому вообще надобно класть столько вилок на один стол? Ну правда.

Эрин предлагает:

– Как насчет глубокого фиолетового?

– Чтобы я выглядела как виноградина? – Я указываю на свой растущий живот. – Отбой.

– Красный?

– Это твой цвет. Кроме того, когда ты его надеваешь, люди кричат: «Смотри, какая она горячая», а когда я надеваю его, то они кричат: «Эй, Кул-Эйд» (прим. пер. – газированный напиток с разными ароматизированными добавками, но обычно красного цвета)!

Эрин закатывает глаза и пытается не улыбнуться.

– Ладно. Темно-синий? Он как новый черный.

– Я похожа на морячку? – Засовываю остаток кренделя в рот. Качая головой, подруга выдыхает.

– Зеленый? – Прежде, чем я отвечаю, она снова качает головой. – Боже, в зеленом ты выглядишь ужасно.

Я бы обиделась, если б она была не права.

– Значит, черный. – Она вытаскивает платье без плеч с вешалки и передает его мне. – Помимо того, что это единственный способ остановить тебя от того, чтобы быть занозой в заднице в плане выбора платья, оно также утягивает, и я знаю, что с твоим растущим животиком ты начинаешь чувствовать себя…

– Коровой. А я даже еще не настолько беременна. – Я вырываю у нее платье.

Промаршировав в примерочную, начинаю переодеваться, когда она задает вопрос:

– Так между вами с Келларом все в порядке?

Я снимаю лосины.

– Ага… – Слово соскальзывает с языка, пока я на мгновение возвращаюсь к нашему вчерашнего разговору. – То есть мы немного поговорили обо всем, но я знаю, что еще и позже поговорим. Я пытаюсь наслаждаться временем с ним, пока он здесь на выходные, знаешь? – Оказавшись в платье, которое выглядит на удивление приталенным, открываю дверь. – Паршиво только то, что он здесь лишь на выходные.

Эрин гордо улыбается.

– Черт, а я хороша.

Перевожу глаза на отражение в зеркале и соглашаюсь.

– Так и есть.

Ненавижу признаваться, но это впервые, когда я чувствую себя отдаленно сексуальной с тех пор, как узнала о беременности, но это правда. По большей части, я чувствую себя огромным шаром. Я знаю всего нескольких женщин, которые чувствуют себя радостно и особенно в таком положении. Единственная радость, которую испытываю я, это рвота раз в день, или когда я нахожусь в дюймах от кексика, которые Люк мне теперь не дает.

– Я найду туфли на каблуках. Не снимай платье. Из магазина выйдешь в нем.

– Эрин, я не так…

Она отрывает от него бирку и с сарказмом во взгляде смотрит на меня.

– Так будет, потому что я так сказала. А теперь бери вещи и идем. Не хочу, чтобы ты опоздала на свидание с Келларом, хотя, когда он сам приходил вовремя?

Ухмыляюсь и делаю, как она говорит. Как только моя одежда аккуратно сложена и оказывается в моих руках с сумочкой, закинутой на плечо, я выхожу из примерочной и на кого-то наталкиваюсь.

– Мне жаль, – быстро извиняюсь я, поднимая выпавшие из рук лосины.

– Правда? – Голос привлекает мое внимание. Поднимаю глаза и замечаю Лиз, улыбающуюся мне и выглядящую идеально, как и всегда.

Клянусь, гардероб этой девушки мог делать только «Маттель» (прим. пер. – американская компания, производитель игрушек, одежды для Барби, Монстр Хай).

– О, это ты, – бурчу я.

Ее глаза шарят по моему наряду, и она складывает руки на груди.

– Нарядно выглядишь.

– А ты как шлюха

– Спасибо, – он подмигивает мне, задирая подбородок.

– Это не особо-то и комплимент.

– Зависит от твоих взглядов на жизнь.

Я не… Я даже не… Я только… Нет.

Добавив теплоты в голос, она спрашивает:

– У вас с Неразрушимым все получилось?

Удивленная вопросом, я не отвечаю.

Что именно она знает?

– Он наконец вытащил свою голову из задницы и признался, что влюблен в тебя? Или вы до сих пор играете в кошки-мышки? Я не разговаривала с ним с тех пор, как он попросил меня поселить того мальчика в отель. И последний его бой на турнире я тоже пропустила. Уезжала из города по срочным семейным обстоятельствам. Пыталась написать ему, но он же не отвечает.

Не веря, я лишь едва приоткрываю рот, но все равно ничего не отвечаю.

Вы знали, что он был с Лиз по этой причине? Знали и не сказали мне? Мы говорили об этом! Вы должны были быть хорошими друзьями и сказать мне! Что значит, вы пытались, а я не слушала…

– Ты меня слышишь?

– Извини, – отвечаю я, прочищая горло и пытаясь стряхнуть с себя глупое выражение. – Да. У нас все вышло.

– Хорошо, – она улыбается, отчего у меня зарождается странное ощущение.

Мне лучше убраться подальше сейчас же. Помните сцену в «Семейке Адамсов», когда Уэнсдей улыбается, и весь лагерь жмется от страха? Ага. Вот что я чувствую сейчас.

– Ты беременна? – указывает она на мой маленький животик. Когда я киваю, Лиз снова улыбается, и на этот раз мягче.

Все равно жутко.

– Это хорошо для вас всех. – Она медленно облизывает губы и произносит: – Должна признать, я рада, что кто-то сломил Неразрушимого. Он заслуживает немного счастья, знаешь? Не то чтобы он всегда был открытым и хотел поговорить, но тебе удавалось найти что-то внутри него, что ему было нужно для исцеления.

У меня на самом деле глубокомысленный разговор с персоной, которая считает, что должен существовать отдельный урок математики, посвященный высчитыванию калорий?

– Макс! – зовет Эрин, огибая угол. В минуту, когда она видит Лиз, вскидывает голову. – Следующий Главный Веган Америки тебя беспокоит?

– Это всегда лишь удовольствие, Эрин, – шипит Лиз.

– Нет, обжираловка – удовольствие. А это как диета – болезненно. – Поворачивая голову ко мне, она говорит: – Идем, Макс. Твой парень ждет тебя.

– Береги себя, Лиз, – вежливо отвечаю я, и она едва заметно кивает прежде, чем уйти в примерочную.

– Береги себя? – насмехается Эрин, впихивая мне в руки пакет с туфлями. – Серьезно, что ли?

– Она была… То есть мы… но она… – я пытаюсь объяснить.

– Беременность, и правда, сделала что-то с твоим мозгами, – бурчит она, вытаскивая меня к машине.

Как только мы оказываемся внутри, я откладываю одежду, в которой была, надеваю туфли, выбранные Эрин, роюсь в ее косметичке, чтобы поправить макияж, пока она едет. Не больше, чем двадцать минут спустя, мы прибываем к ТКО, и я бросаю на нее смущенный взгляд.

– Не знаю ничего, – бурчит она, паркуясь. – Я собиралась отвезти тебя домой, но Келлар четко и ясно дал понять, чтобы я лучше высадила тебя здесь, чем тратила бензин. – Прежде, чем я могу возразить, она выплевывает. – Брысь из машины. У меня свои собственные планы на ужин. – Качая головой, я тянусь за сумкой с одеждой, когда она настаивает: – Оставь ее. Заброшу ее домой. Возьми только телефон и кошелек.

– Спасибо, Эрин, – хватаю свою сумочку. – За весь день в спа тоже. Это действительно расслабило. И было очень нужно.

– Не забудь поблагодарить Келлара. Он его оплатил, – девушка играет бровями и смотрит на меня.

Я хихикаю и закрываю дверь. Быстро вхожу в бар, немного удивленная тем, что дверь не закрыта на замок.

Даже если он гордится своим баром, только придурок может так часто забывать запирать входную дверь.

Звук моих каблуков эхом отдается от пустых стен, и это единственный звук в этом месте. Странно. Здесь всегда полно народу, даже когда дверь закрыта. В такой тишине здесь жутко. Кладу сумочку и телефон на барную стойку.

– Эй… – выкрикиваю я, высчитывая расстояние обратно до двери. Проверяю офис Фрэнка, который оказывается пустым, комнату для персонала, свой офис и даже комнаты для разогрева бойцов. Чувствуя раздражение, снова кричу.

– Эй!

– Я здесь! – наконец слышу голос Логана.

Как долго он позволил мне бродить здесь, как потерянный ребенок в торговом центре, в его поисках? Клянусь, я его ударю.

Поднимаюсь вверх по лестнице и вхожу на ринг, где вижу Логана, стоящего ко мне спиной и смотрящего в пустоту, где должна быть толпа.

– Почему ты здесь? У тебя приступ воспоминаний? Все же было не так давно.

– А такое чувство, что вечность тому назад, – ворчит он, прежде чем повернуться.

Тут же я замечаю кексик с шоколадной глазурью у него в руке. Мой желудок бурчит в ответ.

Весьма справедливо. Мы с ним давно не ели кексик. ОЧЕНЬ ДАВНО!

Логан произносит с нахальной улыбкой:

– Видишь что-то, что тебе нравится, Максимус? – Я пытаюсь не глазеть, когда он протягивает мне руку, чтобы я взяла кексик. Когда я беру, он притягивает меня к себе, но не прижимает.

– Мне нельзя кексики, – я надуваю губы, наблюдая, как Логан разламывает его.

– Я никому не скажу, – игриво отвечает он, отдавая мне большую часть.

Улыбаюсь в ответ, благодарная за угощение. Поднимая свою половинку, откусываю от него, и что-то привлекает мое внимание.

Кто кладет игрушечное кольцо в кексик? Оно должно быть сверху. Это же не коробка с сюрпризом.

– Они должны были положить его сверху, Логан, – корю я, поднимая на него глаза.

И тут я наблюдаю, как Логан, будучи более нервным, чем я когда-либо его видела, опускается на одно колено, и я замираю всем телом, боясь сдвинуться хотя бы на сантиметр.

– Ты стояла прямо здесь, Максимус. Прямо. Здесь. Вот где ты была, когда я понял, что не смогу вечно от тебя отказываться. Черт, я не идеален. Я никогда не говорю то, что нужно. Я вообще редко делаю то, что нужно, и я никогда не стану другим. Но я всегда буду тем парнем, который заставляет тебя улыбаться. Всегда буду тем парнем, который покупает тебе книги. Всегда буду тем парнем, который позволит тебе надрать мне задницу в видеоиграх. И я всегда буду тем парнем, который будет любить тебя, если ты позволишь. Максимус, ты сказала мне, что мое имя не проклятье, а благословение. Мир скандирует его. Малец с гордостью его носит. И тот маленький человечек в твоем животике, скорее всего, тоже будет. Ну, а ты? Ты согласишься сделать то, о чем мне стоило попросить тебя уже очень давно? Ты согласишься носить мое имя и позволишь ему быть твоим? – Мой подбородок дрожит, когда он достает кольцо из кармана. Кексик выпадает из моей ладошки, когда Логан надевает кольцо с бриллиантом мне на палец. – Макс Хьюз, ты выйдешь за меня?

Даже не утруждаясь вытереть слезы со щек, я киваю.

– Да! Да!

Логан подскакивает и грубо прижимается к моим губам, пока возгласы наполняют комнату.

Отстраняясь, я удивляюсь и чувствую облегчение от того, что вся наша семья стоит вокруг.

Вы знали, что они все здесь? Вы знали, что такое будет?!

Поднимаю на него взгляд и вижу, что его голубые глаза наполнены радостью, а грудь приподнимается от удовлетворения. Пытаясь подыграть ситуации, я вытираю очередную слезу и выдыхаю:

– Я правда хотела съесть тот кексик.

– А я говорила, – вздыхает Эрин, скрещивая руки на груди, скрытой под красным платьем.

Когда она переоделась?

– Поздравляю! – выкрикивает Люк, скользя руками в карманы своих черных брюк.

– Джекпот! – орет Стюарт сбоку.

– Давно пора, – Си Джей комментирует нас, стоя сбоку от Эрин, он также одет в черные штаны.

Логан закидывает руку мне на плечо и притягивает ближе к себе, чтобы поцеловать в лоб.

Эрин шипит:

– Заглохните. Скажите спасибо, что парень вообще на это решился. Я не была уверена, дойдет ли до этого когда-нибудь.

– Отъе*ись, – бросает ей Логан.

– За речью следи, – корит его Дин, стоя сбоку от Тони.

Тони пинает парня в бок.

– Иди обними родителей, малец.

Дин быстро пробирается мимо всех, залезает на ринг, где тут же обнимает нас обоих. После крепкого объятия он смотрит на меня с тем же блеском в глазах, что я видела в глазах Логана, и спрашивает:

– Готова стать Келлар, мам?

– Определенно… – я целую его в лоб, прежде чем посмотреть на Логана, который до сих пор светится от волнения.

Вы можете в это поверить? То есть… правда. Я даже не знаю, что говорить. Что? Конечно, вы приглашены на свадьбу. Вам вообще нужно спрашивать?

Глава 14

Логан

Знаете, если бы вы поставили деньги против того, что я женюсь, как это сделал я, вы бы сейчас много выложили, дабы заплатить. Я никогда не думал, что, мать его, скажу это, но я на самом деле по-настоящему рад, что вскоре женюсь. Я смогу дать мальцу семью, которую он заслуживает, дать моему будущему ребенку стабильность, которой у меня никогда не было, и дать Макс ее хэппи-энд, что она всегда хотела. Кроме того, мне нравится осознание того, что массивный камешек, который я надел на ее палец, удержит всяких дебилов от нее, пока меня не будет рядом. Думаете, Макс горячо выглядит, имея естественные изгибы тела? Изгибы ее тела во время беременности привлекают больше внимания моего члена, чем когда-либо.

Спотыкаясь при входе в дом, я позволяю своим губам найти ее, сплетая наши языки в четвертый раз с тех пор, как мы выбрались из машины.

Думал, примирительный секс и секс из жалости были невероятно горячими, но что-то подсказывает мне, что секс в честь обручения перевернет все мои знания с ног на голову.

Она тянет за пуговицы на моей рубашке, пока зубами прикусывает нижнюю губу, стоная в процессе. Когда я открываю рот, чтобы простонать в ответ, ее язык нападает на мой и заставляет меня толкнуть ее к стене.

Да ну их нахер эти ступеньки.

Мои пальцы пробираются под платье между ее ног, радуясь тому, что она решила не надевать нижнее белье, и я скольжу в нее пальцами. Резко ахнув, она закрывает глаза и откидывает голову назад, пока второй рукой я закидываю ее ногу к себе на талию. Медленно вынимаю пальцы прежде, чем войти снова на всю длину, что заставляет ее бедра двинуться мне навстречу, с отчаянием нуждаясь в том, чтобы я трахнул ее пальцами.

Довольный, я заявляю ей на ухо:

– Твое тело кончает только для меня. Поняла? – Макс тут же снова издает стон, сжимая руками мою рубашку. Сделав всего несколько быстрых движений в нее, я получаю от ее киски тот оргазм, который принадлежит только мне.

Лишившись дыхания, она пытается сказать:

– Разве нам не нужно подняться наверх?

Расстегивая штаны, я всасываю мочку ее уха в рот, наслаждаясь бесконтрольными хныканьями, вырывающимися из ее горла. Позволяю своему языку скользить вниз по ее шее прежде, чем информирую:

– Максимус, единственное, что ты должна, – это кончить для меня еще раз.

Прежде чем она может хоть что-то сказать, я вхожу в нее членом, ее упругости достаточно, чтобы заставить меня кончить на месте. Стоны Макс становятся громче по мере моего погружения, и я удерживаю темп таким медленным, как могу. Поднимаю ее вторую ногу, делаю все возможное, чтобы не кончить сразу, как только она кладет голову на мое плечо, крича от экстаза.

Как мне, бл*дь, сдерживаться, если она выделывает подобное?

– Быстрее, Логан, – умоляет она, потянув меня за волосы пальцами.

Застонав, я отклоняю ее просьбу:

– Нет.

Хныча, она надувает губки:

– Но мне нужно быстрее…. Я так близко.

– Нет. – Я продолжаю раскачивать бедрами в гипнотизирующем ритме. Прижимаюсь губами к ее уху и проговариваю с каждым толчком:

– Моя. Невеста. Мои. Правила.

Не уверен, мои толчки или мои слова тому виной, но она распадется на части, и меня удовлетворяет ее крик.

– Я кончаю!

Давление ее киски забирает все до последней капли из моего члена, и я отпускаю оргазм, благодарный за то, что заставил ее кончить минимум два раза, прежде чем сдался сам.

Клянусь, я привык держаться дольше, чем сегодня. Я говорю о часах. Бл*дь. Что она со мной делает?

Макс пытается дышать, откидывает голову на стену и произносит:

– Теперь ты можешь меня поставить? Я знаю, что не легкая.

Прилагая все усилия, чтобы не прыснуть со смеху, отвечаю:

– Не заставляй меня нести тебя наверх, дабы доказать, что ты не тяжелая. – Ее лицо морщится, словно она собирается поспорить со мной, так что я соединяю наши губы. Мягко провожу языком по ее, пока неуверенность, сковывающая тело Макс, не исчезает. Я отстраняюсь со все еще закрытыми глазами и шепчу слова напротив ее губ: – Максимум, ты такая чертовски красивая, малышка. И ты носишь моего ребенка, что делает тебя лишь еще прекрасней, если это, бл*дь, возможно. Так что прекрати. – Я открываю глаза, чтобы теперь она увидела, что я говорю серьезно. – Больше никакой херни о том, что ты тяжелая. Ты сногсшибательно сексуальная, и я собираюсь пойти наверх и доказать тебе это еще раз…

С похабной ухмылкой она дает волю языку, который дразнит мою верхнюю губу.

– Сначала я хочу тебя попробовать…

А давайте прибавим это к причинам, по которым я рад, что она станет миссис Логан Келлар. Да, она ею станет. Она возьмет мое полное имя. Станет моим именем. Слушайте, я не могу закончить эту тираду прямо сейчас, потому что мой член снова готов к бою, но это еще не конец…

Глава 15

Макс

Дин смеется над сообщением рядом со мной в машине, ухмылка на его лице указывает на то, что оно от девушки.

Я всего лишь надеюсь, что она там одета.

– Малец, если это пошлое сообщеньице, тебе стоит научиться вести себя поскромней, – корю его я, включая поворотник.

– Это всего лишь пожелание на день рождения, – пряча телефон в карман, он поднимает на меня взгляд.

– Написанное блеском для тела? – Мое замечание заставляет его откинуть голову назад и заржать. Качая головой, добавляю: – Ты можешь заниматься сексом в эсэмэсках сколько хочешь во время и после вечеринки, но ты не мог бы, пожалуйста, отложить свою электронную любовь ненадолго, пока мы съездим к твоим бабушке и дедушке.

Дин широко мне улыбается.

– Хватит представлять это! – снова корю его я, паркуясь у обочины.

Резкая боль колет живот, но я пытаюсь ее побороть.

Это же от голода?

– Я не представлял, – он качает головой. – Всего лишь думал… – Предложение повисает в воздухе, и он на краткий момент отворачивается, прежде чем повернуться обратно. – Думал о том, что на прошлый свой день рождения пытался найти место потеплее в тоннеле за парковкой, потому что старик пришел бы домой пьяным и злым. Мне всего лишь нужно было спрятаться на пару часов, пока я ждал, что он отключится. Без друзей. Без еды. В основном, без семьи. А теперь у меня есть бабушка с дедушкой… – Его улыбка снова становится широкой, и он почти пожимает плечом. – И родители. И тетя с дядей. И еще дяди. И еда. Школа. Друзья. Девушки. Горячие девушки, раз на то пошло. Это просто… я не знаю. Это странно. И мне очень повезло.

Борясь с желанием заплакать, я наклоняюсь к нему и целую в лоб.

Виновником моим повышенных гормонов является этот шестнадцатилетний.

Пытаюсь улучшить настроение.

– Порулить на машине не дам даже за такую речь.

– Ну, попытаться стоило. – Его подмигивание получает от меня легкий шлепок по плечу.

Еще одна судорога заставляет меня напрячься, но в этот раз он замечает.

– Ты в порядке?

– Думаю, да. Наверное, мое тело просто сопротивляется, что я отказываюсь от картошки с чили и сыром, которую я так хотела.

Сюрприз. Я знаю, что придерживаюсь режима питания, назначенного мне единственным и неповторимым Медбратом-Нацистом, но я хочу здорового ребенка.

Мы оба выбираемся из машины и идем в дом моих тети и дяди. Постучав пару раз, открываю дверь и впускаю нас. Проходя через гостиную, не удивляюсь, увидев тетю Кэролайн за просмотром испанской мыльной оперы.