Текст книги "Верхний мир"

Автор книги: Кристофер Фаулер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Восемнадцатое декабря
Четверг

Глава 24
Морг

В “Каприччиозу” не приходили поесть, потому что тесто здесь всегда было сырое, цыплята непрожаренные, телячьи котлеты безвкусные. Сюда приходили совсем за другим: посмотреть на стены с уличными сценками Палермо да послушать пение пылких официантов, которые откровенно предлагали себя вместе с переперченным мясом и вполне были способны заставить посетительниц забыть о плохой еде и даже оставить им большие чаевые, преподнеся гвоздики или выразив восхищение их глазами.

Иэн Харгрив и Джэнис Лонгбрайт оказались тут, потому что даже после полуночи повар еще что-то готовил в “Каприччиозе” и расположена она была недалеко от морга. Джэнис любила трапезничать с Иэном, который обыкновенно бывал неистощим на анекдоты и веселые истории. Он очень привлекал своей неуспокоенностью и своим любопытством к жизни, только ей хотелось, чтобы он серьезнее отнесся к их отношениям и предложил ей жить с ним вместе.

На сей раз Харгрив был молчаливее обычного. Он зачарованно следил, как Джэнис уничтожала порожное. У нее был чудовищный аппетит для женщины, она выглядела так, словно могла съесть еще целую поваренную книгу. Уже несколько недель он намеревался попросить ее руки, но все не находил подходящего времени и места, чтобы сделать ей предложение, поэтому они говорили о чем угодно, только не о том, о чем больше всего хотели говорить.

– Я всегда плотно ем перед тем, как идти в морг, – сказал наконец Харгрив. – Обязательно надо набить себе желудок. – Он смотрел, как Джэнис поднесла салфетку ко рту и стерла остатки крема с безупречной верхней губки. – Это уже четвертый труп. По одному на день. – Он махнул рукой официанту. – Молодой мужчина неанглийского происхождения был найден в финансовом районе, поэтому нам лучше посмотреть на него сегодня, прежде чем что-нибудь появится в газетах. Еще одна провокация Каттса насчет снайпера – и мы будем иметь дело с паникой в городе.

– Би-би-си уже сообщила о нем сегодня, ты не слышал?

– Нет. Я внизу просматривал списки пропавших без вести.

– Ты говорил с Каттсом? – спросила Джэнис, отставляя тарелку. – Тебе не кажется, что он знает больше, чем полиция? Не мешало бы докопаться, откуда у него информация.

– Я уже думал об этом, но ты же понимаешь, он ни за что не раскроет свой источник. А тем временем трупы падают с неба по всему городу, и ни один из них не дает никакой зацепки.

К вечеру Харгриву удалось идентифицировать трупы. Все жертвы числились пропавшими и были занесены в картотеку.

– Похоже, чем больше ты раскапываешь, тем меньше в тебе уверенности, – сказала Джэнис. – Знаешь, наш любимый начальник уже предложил расставить на крышах патрули, естественно, в стратегических точках Уэст-Энда.

– Он мне говорил. Мы пытались навести справки обо всех подростках, которые числятся у нас, и что же я слышу? “О, конечно, на нас надвигается нечто ужасное, но Бог его знает, кто в это втянут”. – “Что – ужасное?” – “Не знаю, просто я слышал от кого-то”. – “От кого?” – “Не помню”. Ну вот, остается надеяться, что сегодняшняя ночь нам что-то подскажет. – Харгрив бросил салфетку на стол и поднялся. – Пойдем, пока мимо нас не провезли еще что-нибудь сладенькое...

– А, Баттерворт, как мило с твоей стороны, что ты пришел! – насмешливо проговорил Харгрив, приваливаясь к “шкафу” с ящиками, в котором содержались трупы. – А я думал, ты пляшешь где-нибудь в дискотеке и тебя не отыщут.

– Нет, сэр, – сонно ответил Баттерворт. – Я был в постели. И он вытянул пояс пижамных штанов в качестве доказательства своей честности.

– Что ж, здоровее будешь. Только в нашей работе здоровым быть трудно, а умным, Баттерворт...

Харгрив хмыкнул. Ужин с чесноком и общество Джэнис привели его в хорошее настроение. Он усомнился, стоит ли ему придираться к парню, даже если учесть, что его отец скоро отправляется на пенсию. Однако Баттерворт был на удивление удачной мишенью. Он не мог устоять. Да и, Господь свидетель, ему надо встряхнуться, если он хочет чего-то добиться.

– Кто знает, может быть, ты еще всех нас удивишь. Итак, что у нас тут... – Он задержался, чтобы ткнуть в живот Баттерворту своим проникотиненным пальцем. – На редкость неприятное зрелище. Ты что ел на ужин?

– Свинину с карри, сэр.

– Прекрасно. А теперь поглядим. Мистер Финч, не будете ли вы так любезны...

Финч выдвинул ящик, от которого отошел Харгрив, и расстегнул “молнию” на пластиковом мешке, в который были помещены останки Ника, бывшего члена команды 7Н. То, что предстало взорам полицейских, было куском мяса, лишенным всяких человеческих признаков. Джэнис разглядывала его из-за спин мужчин с исключительно профессиональным интересом.

– Мой мальчик, ты никогда не догадаешься, где нашли этого красавца. Меньше двух часов назад он украшал собой часы банка “Мидлэнд”. Финч, насколько я понимаю, у вас было время осмотреть его. Есть что-нибудь интересное для нас?

Финч подошел к изголовью и низко наклонился, почти коснулся носом лица покойника, хрустя при этом коленными суставами. От него так и несло одеколоном, с помощью которого он старался избавиться от запаха химикалий, случайно пролитых за день на халат.

– Несмотря на холодную ночь, тело еще сохраняет тепло. Первая стадия трупного окоченения. – Он повернулся кругом, задев шариковой ручкой кусок кожи. – Ректальная температура...

– Это так важно? – спросил Харгрив, кривя лицо.

– Да, если тебе надо знать время смерти, – возмущенно отрезал Финч. Ему нравился Харгрив, но его легкомыслие раздражало Финча. – Вычитаем ректальную температуру из нормальной и делим на одну целую и пять десятых. Теперь посмотрите, гравитацион... уменьшение крови на ногах и ягодицах, здесь и здесь... – Он тыкал в труп своей ручкой. – Это означает, что он был помещен на часы буквально через несколько минут после того, как наступила смерть.

Баттерворт уже запихал пижаму обратно и пристально глядел на труп, отчего понемногу карри стал подниматься у него в животе.

– Множество следов внешних повреждений, – продолжал Финч. – Сломана ключица, также голени и несколько ребер. Порваны мускулы. Очень пострадала кожа. Некоторые раны как бы налагаются друг на друга, как, например, на лопатках.

– Из чего следует, мистер Финч, что причина смерти... – перебил его Харгрив, неприятно усмехаясь, в основном для того, чтобы еще больше помучить констебля Баттерворта, у которого веснушки на лице выступили так ярко, словно он внезапно заболел корью.

– Не могу с уверенностью сказать, что он умер в результате повреждений, так что придется резюмировать, что он умер в результате потери крови.

– Бедняга! – прошептала Джэнис, единственная, выразившая сочувствие мертвому.

– Мистер Финч, будьте добры, объясните, каким образом могли быть нанесены эти повреждения?

Финч наклонился над трупом, как всегда, влюбленный в предмет своих исследований.

– Его тащили то ли по булыжникам, то ли по кирпичам. Под ногтями и под кожей найдены кусочки камня. А на глубине мускулов – дерево и стекло...

– Что?

– В животе, – сказал Финч, показывая на свой живот. – И еще кирпичом повреждены бедра до костей. Видите, здесь стекло прошло по глазу и по рту. Он сам откусил себе язык, и мы его не нашли. Я даже подумал, что он его проглотил, но потом догадался, что ему перекрыли горло. Пока я не стал ничего трогать, потому что мы еще не начинали вскрытие, но я был бы не прочь посмотреть на трахею. Думаю, там перо павлина.

– Простите?

Финч подался вперед, и на его лице появилась страшная гримаса.

– Перо павлина, или Pavo cristatus. Противные существа, но одного я держу у себя в саду.

– Что, черт возьми, оно делает у него в горле? – Харгрив был ошеломлен. – Вы можете достать перо?

Финч задумчиво поскреб подбородок.

– Не знаю, сумею ли извлечь его в целости.

– Не важно. Я вовсе не собираюсь хранить его как сувенир.

– Попробую. Подрежу трахею снизу и...

Харгрив весело улыбнулся Баттерворту, который поднял голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как Финч бездумно засовывает ручку себе в рот. Ему вдруг стало не по себе.

– Благодарю вас, мистер Финч. Насколько я понял, даже в “Макдоналдсе” вы не могли бы купить лучше очищенного куска мяса. Итак, мои дорогие Лонгбрайт и Баттерворт, ваши соображения...

– Можете ли вы утверждать, что он был убит на земле?

– Замечательно, Джэнис. Нет. Кровь на тротуаре появилась после того, как труп оказался на часах. Она капала с большой высоты.

– Опять то же самое. Убит где-то наверху.

– Похоже на то. – Харгрив повернулся к Баттерворту с малоприятной улыбкой. – Это подвигло меня на то, чтобы вытащить вас из-под ночника на неоновый свет морга.

Баттерворт странно посмотрел на Харгрива. Он чувствовал, что начинается настоящая игра, и у шефа подскочил адреналин в крови в предвидении охоты. Неожиданно он с ужасом представил себе, что ему придется делать что-то вредное для собственного здоровья, поэтому он взглянул сначала на Джэнис, потом подозрительно на шефа. Они уже были в коридоре, и Баттерворт с жадностью глотнул кофе, чтобы выветрить из головы запах лекарств.

– Ответ надо искать в Уэст-Энде, – сказал Харгрив, глядя поверх стаканчика с кофе на пожелтевшего юношу. – Наши люди сейчас вытаскивают кого только можно из баров, залов с игровыми автоматами и прочих мест. Кажется, каждая собака знает, что до конца недели должно произойти что-то, но никто – никто! – не желает ничего сказать, хотя бы сколько нам еще предстоит получить трупов. Итак, что мы имеем? Приближающуюся резню? Пожар в клубе или поножовщина в Чайнатауне – вот вам бандитизм. Но как назвать действия, когда людей мучают до смерти где-то наверху, а потом спускают вниз с общественных зданий? Какие же выводы?

Он допил кофе и бросил стаканчик в ведро, поставленное пожарниками.

– Может быть, мы имеем дело с бандой сумасшедших архитекторов? Долой модернизм! Вернем городу средневековой облик! Или... – Он ткнул пальцем в Баттерворта. – Или это имеет какое-то отношение к загадочным видениям на крышах. Пошли, мой мальчик. – Он по-отцовски обнял Баттерворта, который изо всех сил постарался не уклониться от его объятия. – Нам предстоит еще поработать. Тогда нас не обвинят в том, что мы манкируем своими обязанностями, если что-нибудь и вправду случится. Если же нас потянет в сон, то придется попросить у Джэнис ее диетических таблеток. Они творят чудеса. А для начала отправимся-ка взглянуть на компьютер.

Когда они поднялись по лестнице морга и выбрались на ночную улицу, Харгрив, подмигнув Джэнис, повернулся к Баттерворту и ухватил его за плечо.

– У меня были две причины, по которым я выбрал именно тебя помогать мне в этом деле, – сказал он. – Во-первых, чтобы ты мог показать своему отцу, какой замечательный детектив из тебя может выйти со временем.

Он вдруг замолчал, погрузившись в свои мысли.

– А вторая? – спросил Баттерворт.

Харгрив посмотрел на него отсутствующим взглядом.

– Совсем ребенок. – Он очертил пальцем круг в воздухе. – Не знаю почему, но мне все время кажется, что ты мечтаешь о подвигах. Как только у нас что-нибудь прояснится, мы немедленно от – правим тебя наверх. Да не бойся ты, мы с Джэнис будем охранять тебя здесь. Привыкай думать о нас, как о вторых маме с папой.

Над черными крышами спящего города сверкали звезды. Внизу в морге останки Ника вновь были упакованы в мешок в ожидании безжалостного скальпеля доктора Финча.

А на лице Баттерворта промелькнуло кислое выражение, когда он покорно поплелся следом за боссом.

Глава 25
Мусор

Пустые серые глаза смотрели прямо перед собой, не интересуясь никем и ничем. Медленно раздвинулись губы, явив белые зубы, и растянулись в широкую безрадостную усмешку. Лицо было спокойное, бескровное и бессовестное. Такие черты не давали ни малейшей надежды на сострадание. Это было лицо человека, безразлично смотрящего, как вы умираете...

Роберт открыл глаза. Он сел в кровати и посмотрел на часы. Ничего удивительного в том, что он проспал. В комнате было холодно. Опять испортился нагреватель. Он вылез из постели и надел халат, когда зазвонил телефон.

– Роберт, ты уже проснулся?

Этот голос стал Роберту ближе всех других за последние сорок восемь часов.

– Господи, Роза, ты когда-нибудь спишь? Дай мне пару часов. У меня опять не работает нагреватель. Холод, как на Аляске. Я хочу залезть под одеяло, или у меня будет гипотермия.

Роберт отодвинул на окне занавеску. Небо было покрытым тяжелыми свинцовыми тучами.

– Как это – под одеяло? Я нашла ее адрес. Той женщины, что унесла вещи Шарлотты.

– Ну и пойди к ней сама. А потом позвони мне. Я тут же приеду.

– Эй, я думала, ты хочешь написать сценарий?

– И умереть, подобно Шарлотте. Правильно, я хотел, но нельзя же писать, когда зуб. на зуб не попадает. Так что я отправляюсь в постель. Пока!

Роберт положил трубку.

Не прошло и двадцати минут, как раздался стук в квартиру. Он вскочил, открыл дверь и не успел еще никого рассмотреть, как Роза оказалась в комнате. На ней был черный комбинезон с глубокими карманами, в которых лежали гаечные ключи и другие инструменты.

– Понимаешь, чтобы в доме у меня все работало, – сказала она, словно продолжая телефонную беседу, – мне пришлось досконально изучить обогревательную систему. Ты пока свари кофе, а я займусь делом.

Роберт был слишком измучен, чтобы возражать, поэтому он, не говоря ни слова, поплелся на кухню.

Роза все время заставляла его чувствовать себя неполноценным. Он и так знал, что недостаточно практичен для этой жизни. Еще его отец, умелец из умельцев, с насмешкой пресекал попытки Роберта заслужить его уважение, так что он вскоре оставил всякую надежду умилостивить старика и смирился с тем, что прагматизм чужд его натуре.

Когда он уже ставил дымящиеся чашки на стол в кухне, вошла Роза и принялась мыть руки.

– Все в порядке, – улыбнувшись, сказала она. – У тебя просто заело ручку. А вообще тут нужно менять всю систему. Этого не делали, видно, со времен Рода Стюарта.

– Хотел бы я знать, с кем воюет Залиан, – заявил Роберт, меняя тему.

– Наверное, мы найдем это в другой тетради. Ты понял, что он нас использует для поисков?

– Конечно. Но у тебя больше шансов, чем у него. Ты уже встречалась с этой женщиной. Где она живет?

– По другую сторону реки. В Гринвиче. Думаешь, за нами следят?

– Кто?

– Люди Залиана.

– Не знаю. Меня больше волнуют его враги.

Роберт смотрел, как Роза пьет кофе. Она делала это с неотразимым изяществом. А вчера она путешествовала по крышам не хуже циркача – столько в ней было ловкости и уверенности. Про себя он этого сказать не мог...

– Вроде бы они появляются только ночью. Наверное, днем рискованно. Еще увидят снизу. Кроме того, в Гринвиче безопасно. Это тебе не центр города. Дороги шире и дома ниже. Им там негде спрятаться.

– Пусть так, – вздохнул Роберт. – Только давай на сей раз не испытывать судьбу.

Они вышли из автобуса у восточного входа в Национальный морской музей и еще раз взглянули на адрес, записанный Розой. Легкая серая дымка поднималась над скверами и заполняла улицы.

– Если она живет тут, у нее, наверное, водятся деньги, – сказал Роберт. – Ты только посмотри на дома.

Дома с террасами в стиле короля Георга содержались в безукоризненной чистоте. За окнами видны викторианские интерьеры. На каждом доме сигнализация.

– Спорим, здесь нет ни одного человеческого магазина поблизости, – сказала Роза. – Знаю я этих яппи. Все в порядке, если тебе вдруг захотелось купить камин времен короля Эдварда, а обыкновенного мусорного ведра днем с огнем не...

Звонок на двери дома сорок три издал мелодичную трель, и Роза отступила на шаг, торопливо одергивая комбинезон, словно это могло что-то изменить в ее внешности. Роберт посмотрел на нее и улыбнулся. Она выглядела как весьма сексуальный автомеханик.

Пожилой мужчина, открывший дверь, недоверчиво осмотрел их, словно подтверждая ту мысль, что молодые всегда подозрительны старикам.

– Надеюсь, мы вас не очень потревожили, – сказал Роберт, выступая вперед. – Мы ищем миссис Рассел.

– Я ее муж.

– Она родственница одной нашей знакомой, – торопливо проговорила Роза, и Роберт заметил, что она старается пригладить свой кокни. Результат был довольно забавный и даже трогательный, словно Дик ван Дайк влез в “Мэри Поппинс” – Нельзя ли нам поговорить с ней несколько минут?

– К сожалению, нет, – недовольно ответил старик. – Миссис Рассел в больнице Святого Петра.

– О, мне очень жаль. Она заболела?

– Два дня назад на нее напали. Кто – мы не знаем.

– Надеюсь, это не очень серьезно?

– Кто знает?! В ее-то возрасте. У нее сотрясение мозга, сломана рука, трещина в ребре. Теперь нигде нельзя чувствовать себя в безопасности.

– Может быть, мы могли бы... – начал было Роберт, но Роза наступила ему на ногу.

– Спасибо, мистер Рассел, – сказала она. – Мы желаем вашей жене поскорее поправиться. Пожалуйста, передайте ей привет от Розы Леонард.

– Я к ней пойду сегодня и передам. Дверь закрылась.

Они пошли прочь, и Роберт время от времени подскакивал, чтобы потереть ногу.

– Зачем ты это сделала?

– Ты же хотел спросить, нельзя ли нам ее навестить, правильно?

– Ну и что?

– А если бы он сказал “нет”? Ты же видел, с каким подозрением он глядел на нас. Лучше нам самим узнать, когда там приемные часы, и навестить ее без ведома мужа.

– И встретиться там с ним?

– Мы пойдем пораньше и успеем уйти до его прихода.

У дверей больницы стояла такая же негостеприимная стража, как везде в подобных местах. Вдалеке слышался перестук каблучков между высокими железными кроватями и гулкое эхо, пробуждавшее забытые детские страхи. На самом деле в огромной палате было так по спартански пусто и так, говоря по-современному, неуютно, что сама Флоренс Найтингейл, окажись она тут, пожелала бы для себя чего-нибудь другого.

Роберта поразило, что миссис Рассел лежит не в отдельной палате. Потом он вспомнил, с какой торопливостью она унесла вещи Шарлотты Эндсли, и понял, что они имеют дело со скупердяйкой.

– Миссис Рассел, вы меня помните?

Роза наклонилась над кроватью. Посетительский час только начался, и еще почти никого не было. Старая дама уставилась на нее из-под марлевой повязки и с трудом улыбнулась. Выглядела она хуже некуда.

– Роза.

– Правильно.

– Это Тедди с тобой? – Роза решила, что Тедди – муж старушки. Она покачала головой. – Нет, но он сейчас придет. Кто это с вами сделал?

– Я уже рассказывала полицейским, – еле слышно проговорила она. – Они были бритоголовые. Двое. Вот как он. И она показала на Роберта.

– О Господи! – пробормотал Роберт и взъерошил себе волосы на голове. Уже второй раз на этой неделе его волосы стали объектом внимания.

– Миссис Рассел, вы их знаете?

– Я хотела вынести ведро, а они были у двери. Один ударил меня в живот.

– А другой? Что он делал?

– Кричал.

– Вы помните, что он кричал?

– Я никак не могла его понять. Он кричал прямо у меня над ухом...

– А потом?

– Я ударила его по носу кочергой. – Роберт не удержался от смеха. Вот тебе и старушка! – Она у меня стояла за дверью.

– Понятно, миссис Рассел. Мы, кажется, знаем, зачем они приходили. Помните, как мы собирали вещи Шарлотты? Там была синяя тетрадь.

Старуха отвернулась. Роза не могла понять, то ли она пытается вспомнить, то ли, наоборот, намеренно не хочет этого делать. Она решила нажать на нее.

– Обыкновенная школьная тетрадка. Вы должны вспомнить. Это очень важно.

– Да-да. О ней-то они и спрашивали, – тихо проговорила она. – Кое-что из Шарлоттиных вещей я выкинула. Старые записи. Ничего серьезного.

– А тетрадь? Постарайтесь вспомнить.

– Не знаю... Если она и была, то теперь ее нет.

– Что вы хотите сказать?

– Когда я открыла дверь... Я выкидывала мусор, когда они напали на меня. Выкидывала последние бумаги Шарлотты. Зачем они мне?

Миссис Рассел засыпала на глазах. Роза метнула на Роберта быстрый взгляд.

– Миссис Рассел, когда у вас вывозят мусор?

– Сегодня какой день?

Ее уже почти не было слышно.

– Четверг.

– Сегодня. Увозят сегодня.

Роза и Роберт едва не столкнулись с Тедди, когда, скользя по натертому паркету, бежали по коридору к выходу.

Они уже были на углу знакомой улицы, однако их худшие опасения сбылись. Они услышали фырчанье мотора и шипение железных челюстей, поглощавших мусор возле соседнего дома. Поднявшись на ступеньку, мусорщик опустошал бак от пластиковых мешков и газет, после чего соскочил с нее и отступил в сторону. Им хватило секунды понять, что они опоздали. Второй мусорщик ставил два пустых ведра на ступеньку дома сорок три.

– Подождите! – закричал Роберт, когда машина, набирая скорость, стала съезжать на проезжую часть улицы. – Стойте!

Мусорщики не услышали его. В ту же секунду Роза с ужасом увидела, как Роберт перескочил через низкий барьер и исчез в куче мусора. Завопив, она бросилась за ним. Железные челюсти начали сжиматься, тихо заскулил компрессор. Но мусорщики уже заметили их, и один бросился к кабине.

Роберт стоял на четвереньках, роясь в куче старых журналов и сгнивших фруктов. Ему показалось, что он углядел внизу синюю обложку. Он протянул к тетради руку, которую уже успел вымазать в чем-то, но не сумел как следует ухватиться за нее. Оставались считанные секунды. Компрессор начал издавать совсем другие звуки, а железные челюсти сжиматься быстрее, чем он предполагал.

Последним отчаянным усилием он вытащил тетрадь и бросился к щели, где его уже ждал разъяренный мусорщик. Однако он не успел вытащить ботинок. Железные челюсти сжали его, и Роберту ничего не оставалось, как проститься с ним, чтобы не жертвовать ногой.

Когда он был уже в безопасности, мусорщики сказали ему все, что они о нем думали, а один из них произнес такую цветистую фразу с оригинальным использованием сексуальной терминологии, что Роза даже записала ее потом в дневник.

– Вот тетрадь! – крикнул он, побежав впереди Розы, что – если учесть, где он только что побывал, – было для Розы предпочтительнее.

– Я думала, что умру, когда ты влез туда, – отозвалась она. – Больше никогда так не делай!

– Почему? Ты будешь по мне скучать?

Роза помахала рукой перед своим носом.

– Сейчас по тебе никто скучать не будет, – заявила она.

Они пересекали широкую, выложенную камнем площадь, где в сухом доке стоял клиппер “Катти Сарк”, когда увидели своих преследователей. Две темные тени, отделившись от клиппера, быстро приближались к ним.

– Смотри вперед, – сказала Роза. – Может быть, это ничего не значит.

– А вдруг это люди Залиана? – с надеждой спросил Роберт и ускорил шаг.

– Нет, – ответила Роза. – Бритоголовые. Двое.

– Почему же они не заглянули в ее ведра?

– Ты смеешься? Они же бритоголовые. Идем!

Они обогнули корабль и теперь бежали к реке. Позади слышались тяжелые шаги. Роза оглянулась.

– Проклятье! Роберт! – крикнула она, и он, оглянувшись, увидел, как один из бритоголовых достает из-под свитера пистолет, стреляющий заточенными монетами.

– Вниз! В туннель!

Стеклянный купол над лифтом в туннель, который вел под реку, был всего в тридцати ярдах от них. Роза добежала первой. Она не стала ждать, когда громоздкий лифт поднимется на поверхность, а бросилась вниз по широкой винтовой лестнице. Роберт поскользнулся у самого входа на прилипшем к его единственному ботинку листе капусты и, сбросив ботинок, тоже побежал вниз, как раз когда Дэг и еще один из людей Чаймза, Риз, появились на верхней ступеньке.

Чем дальше вниз, тем меньше было света, пока они не оказались в мрачном, выложенном плиткой коридоре, который должен был привести их на Собачий остров.

Столетний туннель был построен, чтобы возить рабочих на вест-индские доки. Теперь, с возрождением лондонских доков, его опять стали вовсю использовать. Роза лавировала между ребятишками и колясками, и белый пар вырывался у нее изо рта. Она знала, что сейчас в нее стрелять не будут, из страха задеть еще кого-нибудь и привлечь к себе внимание, но в узком прямом туннеле скрыться было некуда, оставалось только бежать вперед. Роза оглянулась. Роберт начал отставать. Дэг и Риз потихоньку сокращали расстояние, наполняя туннель грохотом своих ботинок.

Впереди был круглый вход в северный туннель. Роза добежала до него, когда лифтер уже собирался закрывать дверь. Негодующе смотрел он на монитор, на экране которого появились бритоголовые, и поэтому, едва Роза с Робертом оказались внутри, громко захлопнул тяжелую дверь.

– Чертовы хулиганы, – сказал он, кивнув на экран. – Сколько их тут развелось! Никакого уважения к приличным людям.

– Они будут ждать нас наверху, – задыхаясь, проговорила Роза. – Они хотят убить меня и моего друга.

– О, правда? – Наморщив нос, он внимательно оглядел Роберта. – Ну, мы им не позволим.

Он взял в руки телефонную трубку и что-то сказал. Буквально через пару секунд на экране появились полицейские, ожидающие лифт наверху.

– Похоже, нам повезло, – вздохнула Роза, прислонившись головой к дергающейся деревянной стенке лифта.

Роберт старался смотреть в сторону и был похож на человека, только что выловленного из Саргассова моря.

– Вы должны извинить моего друга, – сказала Роза лифтеру. – Он работает на очистке.

– Наверное, тебе придется устроить ему купание, не дожидаясь вечера, – пошутил коротышка-лифтер, плавно останавливая лифт.