Текст книги "ДНК Америка (СИ)"
Автор книги: Кристина Жиглата
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)
Глава 3
Утром меня разбудил настойчивый стук в дверь. С трудом пересилив себя подняться с постели, я отворила её, вновь вернувшись в кровать. Упав на нее лицом вниз, громко застонала. Все тело ломило и болело. Кажется, вчера, во время моей борьбы, я потянула себе все мышцы.
– Подруга, ты с ума сошла? Почему ты заперлась на все замки? – возмутилась Ли, залетая в комнату.
И я ей все рассказала. Каждую мелочь и даже своё состояние. Ли обняла меня, успокаивая.
– Только этого нам не хватало,– устало сказала она.
– Все уже хорошо. Думаю, с этим Иваном проблем больше не будет, – успокоила я её, приступив к одеванию.
– Дело не в Иване, Мика, – ответила Ли, тяжело опустившись на край кровати. – Со мной тоже такое приключилось, на первых днях моего пребывания здесь. На меня напали, так же ночью, со спины. Я даже опомниться не успела, как сработали мои инстинкты. Через секунду нападавший валялся на полу со сломанной рукой. Еще несколько раз я ударила его по лицу. И тогда он взмолился не бить его больше, проболтавшись, что просто исполнял приказ. На следующий день я уловила на себе взгляд Рогозина. Но, видимо, то, что я смогла дать отпор, оттолкнуло его от меня, и больше той ситуации не зашло. Просто вовремя показала, что могу за себя постоять. Кроме нас с тобой, есть еще две девочки тридцати лет, примерно. Ну, вот у одной была схожая ситуация. Теперь я часто вижу её по утрам, когда она покидает домик Рогозина.
– Думаешь, это все было специально подстроено? – с ужасом в глазах спросила я.
Ли кивнула.
– И если он положил на тебя глаз, то дальше нам придется нелегко. Ведь вряд ли ты захочешь под него ложиться.
Я с отвращением передернула плечами. Все, и вправду, вело к этому. Ведь, как поздно ночью Рогозин мог оказаться на втором этаже? А тут еще рыцарем себя показал. Конечно, и награду попросит. Зачем тогда он меня звал к себе сегодня? Что ж, надо было как-то выкручиваться. Проигнорировать я просто не могла его. Нужно было просто выиграть себе время.
Позавтракав, сходила к сладу для получения нового халата, прежний просто не подлежал восстановлению. Этот же был намного удобней и просторней первого. Набросив его на плечи, глубоко вздохнула и, перекрестившись, пошла к Рогозину.
Легонько постучав дверь, услышала незамедлительное «проходите!». Войдя, несмело застыла в проходе, мимолетом осмотревшись по сторонам. Кабинет Рогозина находился в здании лаборатории, рядом возле кабинета Лилии Сергеевны. Несмотря на то, что я так часто делала ей кофе все эти два дня, с ним пересекаться мне не доводилось.
– Хэвилаш! Проходи, садись,– слишком добродушно отозвался он.
Повторяя себе быть смелее и уверенней, я прошла к столу и уместилась напротив. В душе бушевал страх, но я скрыла это за маской безразличия. Хуже, чем уже есть, не могло быть и так. Умирать, так умирать с достоинством.
– Итак, я хотел поговорить с тобой о вчерашнем вечере,– начал он, вальяжно раскинувшись в кресле.
– А что вчера? Вы и сами все видели. Один из ваших Солдатов потерял контроль,– ответила я.
– Да, это так. Но он говорит, что вы два дня его дразнили и кокетничали.
Мои глаза от ужаса широко распахнулись.
– Да я впервые его видела вчера! – выпалила со злостью. – К тому же, у меня в лаборатории слишком много работы, чтобы иметь хоть минутку с кем-то пококетничать. Можете спросить у Лилии Сергеевны, мне даже пообедать некогда.
– Это плохо, что некогда пообедать, – он усмехнулся. – Значит, вы жалуетесь, что вас слишком загружают?
– Н-нет, – заикнулась, понимая, что все идет совсем не так, как мне хотелось. Причины вырастают из ниоткуда. – Несмотря на то, что я ехала сюда исполнять работу лаборанта, мне совсем не накладна уборка в помещении. Так даже легче понять, где что находиться.
– Побольше таких работников, – ответил Рогозин между слов. – Но проблема остается, Мика, – его взгляд стрельнул в меня оценивающе, с неким интересом.
Что, не дождешься, пока полакомишься новеньким кусочком?
Нужно было как-то подыграть, чтобы Рогозин потерял свою бдительность. И то, что меня назвали по имени, уже было первым шагом.
– Я понимаю, Виктор Иванович. Но вы ведь видели, что я с ним боролась. Вряд ли это можно было расценить, как моё согласие. Вы оказались очень вовремя. Спасибо вам большое.
Он довольно улыбнулся и, поднявшись с места, медленно подошел ко мне. Не поднимая глаз, чувствовала его присутствие у себя за спиной. Это напрягало до жути.
– На объекте пятнадцать мужчин без женского внимания, остальные в отношениях. Что, если каждый захочет попытать счастья с тобой, дорогая.
Последнее слово резануло прямо по сердцу. За меня ухватились, и вряд ли с этого можно выкрутиться как-то в пользу себе.
– Не знаю… Буду надеяться на здравый ум большинства,– выдавила я.
Рогозин хрипло рассмеялся, и у меня от этого смеха волоски зашевелились на затылке. Спиной я чувствовала, что он стоит уж слишком близко ко мне. Мозги от этого просто расплавлялись. Этот мужчина по натуре был настоящим доминатом, что просто подавляло всех окружающих. Чувствуя его уверенность в себе, я оказалась не исключением.
– После полугодовых воздержаний? Не всем удается найти себе девчонку в городе, когда имеешь всего несколько часов до вылета.
– Тогда… Может, вы проследите за тем, чтобы ваши солдаты держали себя в руках?! – выпалила я и сразу поёжилась. Вылетело импульсивно. Честно. Просто таким меня шантажировать… Скотина настоящая!
Уже ожидала его крика или нападок, но он просто вновь рассмеялся.
– Конечно, прослежу, – прошептал он, прикоснувшись к моей щеке. Я вздрогнула и отпрянула, поднимаясь на ноги. Но он все равно был рядом, теперь нависая надо мной, прижимая к столу. – Если ты будешь моей, – добавил он, всматриваясь в мои глаза. Не знаю, что он там хотел увидеть, но парализовал меня этим моментально.
– Ч-что? – пропищала я.
– Ты поняла меня правильно. Только я могу управлять здесь этой кучкой неудачников. Если ты будешь принадлежать мне, во время своей работы тут, тебя никто никогда не тронет даже пальцем. К тому же жить станет легче и спокойней под моим покровительством.
Судорожно сглотнув, быстро обдумывала эту ситуацию в голове и как из нее правильно выбраться с наименьшим вредом для себя. И вдруг меня озарило! Без хитрости тут никак.
– Лестное предложение, – улыбнувшись, ответила я.
– Предлагаю обсудить его сегодня, у меня в домике, после ужина, – заметно обрадовавшись, предложил он.
– Жаль, – я невинно похлопала глазами, – у меня сегодня первый день начинаются эти дни… К тому же, ужасно болючие.
Разочарование на его лице было трудно не рассмотреть.
– Как долго? – спросил он, проходя к своему креслу и вновь в него уместившись.
– От пяти до десяти дней.
Как же было противно это с ним обсуждать. Но мне нужно было выиграть себе время. Может, до этого что-то решится. А если нет… Тогда придется идти на его условия. Или просто убить его. Иначе он от меня не отцепится.
– Ладно, думаю, мы договорились. За такие красивые глаза, – он бросил взгляд на мою грудь, – стоит подождать. С этого дня твой рабочий день значительно сократится. Набирайся сил к нашей встрече. В постели я слишком требователен. Считай – это, как аванс моей защиты для тебя.
Быстро он все решил для себя. Теперь точно мне не выкрутиться. А лягу я с ним в постель, только после того, как меня убьют. По собственному желанию пусть и не надеется.
– Я могу идти? – спросила спокойно, но в душе все просто кипело.
– Конечно, дорогая.
Пулей вылетев из эго кабинета, помчалась в лабораторию и бросилась к своей красной кайме. Господи, пусть там окажется моё спасение! Иначе придется брать пистолет или мотать петлю на шею. А жить то хочется!
К вечеру мне всего два раза, минут на десять, посчастливилось оказаться одной. Тайник был неприступным. Мне пришлось даже взять отвертку и молоток, чтобы воспользоваться им по возможности. Когда все уже разошлись на ужин, сделав вид, что что-то там прибираю, я дождалась заветного часа. Поковырявшись в пластине отверткой, что не принесло никаких результатов, я взяла молоток и со злостью ударила по ней. Панель отскочила и передо мной, как на блюдце, оказалась синяя тоненькая папка.
Схватив её, я быстро вставила панель обратно и только повернулась к выходу, чтобы уйти, как в дверях появилась Наташа – моя напарница по работе. Застыв на месте с глупым выражением лица – радостью, я не шевелясь, ожидала от нее реакции. Хорошо, что почти сразу вспомнила, что папка в руках еще не раскрывает меня, как преступницу.
– Наташа? Ты не ужинаешь? – спросила я спокойно, проходя мимо нее.
– Рогозин увидел, что тебя нет в столовой. Приказал позвать к ужину, – ответила она, и теперь её глаза смотрели на меня с неким отвращением.
Конец моей новой дружбе! Только начала людей узнавать. Конечно, ведь многие Рогозина просто ненавидели. А тут он сегодня решил заявить на меня права! В столовой, наверно, все в этот момент находились. Вот козел!!!
– Уже бегу. Только закончила, – оправдалась я, хотя знала, что мне это не поможет.
Идти с папкой в столовую я побоялась. Поэтому, заскочив к себе, спрятала её под матрас и мигом спустилась в низ. Ли сидела с какими-то парнями возле окна. Взяв свою порцию еды, я подошла к её столику и умостилась рядом. Её взгляд вперился в меня в немом вопросе. Моргнув, я улыбнулась, услышав её облегченный вздох. Все было понятно без слов. И мы быстрей пытались покончить с ужином, умирая от любопытства…
– Открывай! – произносит нетерпеливо Ли.
Мы закрылись в комнате на все замки, и сидим на моей кровати, как две заговорщицы, склонившись над папкой между нами. Сейчас в наших руках наша погибель или спасение. От предвкушения мои руки дрожали, а сердце колотилось в груди, как сумасшедшее. По расширенным зрачкам Ли было заметно, что её состояние такое же.
Осторожно открыв папку, я достаю от туда два листа формата А4, сложенных вдвое. С них сразу что-то выскальзывает и падает мне на колени. Ли подбирает предмет и нашему взору открывается простая ключ карта. Хотя нет, не простая. Красного цвета. А это говорит о том, что ею можно открыть любые двери, даже те, что нам простым смертным неподвластны. Такой ключ имеют только разве что Рогозин или Лилия Сергеевна.
Отложив необычную находку в сторону, мы приступаем к документам в моих руках. Медленно раскрывая листы, я замечаю на одном из них письмо, написанное неровным корявым подчерком. Ли издает судорожный всхлип и быстро выхватывает у меня листок, и я понимаю, что в этих строках она узнала почерк своей сестры. Мое сердце сжимается от жалости к ней. И я опускаю взгляд во второй листок, чтобы дать подруге побыть наедине с прощальным письмом своей единственной сестры.
Все, что на этом листке, это чертежи. Присматриваюсь, вижу несколько отделений, пронумерованных от одного до двадцати. Посередине узкая полоса. Понимаю, что это набросок какого-то строения. Посередине коридор, от которого идут небольшие комнаты. Сверху этого наброска, еще один – нашего общежития, а под ним обведен подвал красной ручкой. И вход в этот подвал шел от подвала под лабораторией, там, где находились крысы и собаки.
– Ли, – тихо зову я, не поднимая глаз от своей находки. – Ли, – еще раз, теперь смотрю на подругу, понимая, что она не отзывается. Ли сидела и тихо плакала, крепко прижимая письмо к своей груди. – Ли, прости, но ты не знаешь ничего об этом? – я протягиваю ей свой листок, она дает мне свое письмо.
– Прочитай, – говорит она, и опускает взгляд в чертежи.
«Привет, моя родная любимая сестренка!
Если ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет, и ты оказалась настолько умной, что нашла его. Спасибо, что приехала сюда за мной. Но я сомневаюсь, что ты меня застала.
Пять дней назад мы говорили с тобой по телефону. Как только я вернулась на базу, меня начали преследовать и следить за мной. Даже почему-то взяли кровь с вены. Чувствую, что меня в чем-то подозревают. Поэтому бросила все силы, чтобы раздобыть тебе хоть какую-то информацию, чтобы помочь тебе и невинным людям, которых тут заключили.
Много общаясь с парнями и девчонками, мы выяснили, что все тут работают лишь за то, чтобы выжить. Денег нет. Свободы и жизни тоже. Мы все смертники. Прости, наверное, ты тоже. Но я знаю, что с твоим умом и силой, ты выберешься из этого ада, раскроешь их махинации и освободишь людей.
У меня очень мало времени, прости. Боюсь не успеть положить это в тайник. Поэтому дальше, по сути.
Вчера вечером я случайно увидела Лилию в подвале у шкафа. Она туда вошла и не появлялась целый час.
Потом я, пробравшись в её комнату, нашла там папку с чертежами, которые я срисовала на второй листок. В бумагах писалось что-то об испытательных объектах, некий проект «ЖУМ».
Тестируют его в подвале под общежитием.
Больше, к сожалению, мне не удалось ничего прочитать, так как Лилия вернулась в комнату. Я успела только все убрать, как было, и спрятаться под кроватью.
Пробыв там полночи, ожидая, пока она покрепче уснет, я забрала у нее ключ-карту в надежде пробраться в подвал и увидеть своими глазами, что там происходит.
Может, еще что-то узнаю для тебя.
Все это: ключ, чертежи и моё письмо – я кладу в тайник. Если больше тут ничего не окажется, значит, моя миссия, которую я планирую на завтрашнюю ночь, с треском провалилась.
Прощай, моя родненькая. Я тебя сильно люблю.
Прости».
Дочитав это, понимаю, что плачу. Эта отважная девушка Анита, оказывается, так много сделала для нас, чтобы мы могли помочь другим людям. Понимая при этом, что сама не жилец. Теперь, так как карты в наших руках, мы должны просто довести это до конца. Лишь бы только не зря.
Договорившись с Ли действовать еще осторожней, мы обговорили следующие действия. Проанализировав ситуацию, Ли ввела меня в курс недостатков системы безопасности. Оказалось, что утром, в шесть часов, вся система перезагружается, и солдаты перестают все контролировать на пятнадцать минут. Вечером выбивало первый трансформатор от перенапряжения, и тогда подключали второй. Чтобы заработали все системы, нужно было как минимум полчаса. Происходил сбой где-то в двенадцать ночи, поэтому об этом мало кто знал.
Проговорив еще пару часов, мы все же решили не терять зря времени. Для начала нужно было посмотреть, что там в подвале. Поэтому миссия была запланирована, на завтрашний вечер, когда Ли будет на смене, чтобы могла все контролировать.
– Спущусь я в подвал в одиннадцать сорок пять. Трансформатор выбьет… – повторяла я, как мантру.
– И у тебя будет где-то сорок пять минут, чтобы выбраться. Потом двери лаборатории блокируются, – продолжала Ли. – И ты там застрянешь. Поэтому, чтобы не случилось там или чтобы ты не увидела, поспеши раздобыть, как можно больше информации и возвращайся вовремя. Поняла?
Я кивнула.
– А что если план А не сработает? Ну, у меня не получится вернуться вовремя? Я даже представления не имею, с чем там можно столкнуться, и что это за объект. Нужен план Б, – твердо добавила я.
Ли призадумалась на мгновение. Мы, как Шерлок Холмс и Ватсон во время разгадки нечто сложного. Но что-то Ватсон пасовал, ведь ему предстояло столкнуться лицом к лицу с неизведанным. А Ватсоном оказалась – я, и мои коленки от этого дрожали совсем, не как у опытного следователя.
– Ладно, – продолжала моя подруга, пока я придавалась страху. – Если вдруг тебе не удастся вернуться за сорок пять минут, то ты можешь найти там убежище и просидеть до шести. Тогда просто проскочишь, пока перезагружается система.
– А вдруг там охрана? – засомневалась я. – Меня заметят и вырубят еще на входе.
– Вряд ли! – бросила Ли. – За все мое пребывание здесь, я всех в лицо знаю. Они просто охраняют снаружи, сутками, по восемь человек. Это наводит на то, что внизу, ничего серьёзного нет или хорошо защищено системой. Впрочем, посмотришь, потом сделаем выводы. Но на всякий случай, возьми все, что тебе понадобится для защиты.
Понимая, что отказаться уже никак не могу, я целую ночь почти не смыкаю глаз, молясь и собираясь с мыслями. Наутро выглядела просто ужасно. Еле сделав свою работу, одновременно собрала небольшой рюкзак. Бросив туда: молоток, отвертку, шокер Ли, фонарик, телефон для видео или фото, аптечку и воду. Учитывать нужно все, когда не знаешь, с чем имеешь дело.
Спрятав рюкзак в подвале за собачьей клеткой, я мимолетом осмотрела шкаф. Внутри зияла пустота, лишь с краю было небольшое отверстие для ключ-карты. Если б не знала, что это вход в подвал, ни за что не догадалась бы. Простой пустой шкаф.
Вечером, плотно поужинав, я прокралась в лабораторию и спряталась под одним из столов. До нужного времени мне нужно было еще сидеть минут пятнадцать. Но лучше раньше, чем не успеть. Поэтому, я видела, как Лилия Сергеевна покидала свой кабинет. Как закрылась лаборатория. И, как я оказалась в ловушке. Теперь только вперед. Назад дороги нет. После двенадцати блокируются все выходы и входы, а так же включаются лазеры движения. Мне за полчаса нужно справиться и покинуть лабораторию, иначе меня могут выявить. Поэтому, считая каждую секунду, время проходит в раз. Собираюсь со всеми силами, спускаюсь в подвал и открываю тайный вход.
Глава 4
Первая дверь легко отъезжает в сторону, как только ключ попадает в отверстие. Передо мной открывается узкий проход с крутыми ступеньками вниз, освещенными по краям небольшими, вмонтированными в стену, лампочками. Конца с этого ракурса не видно. Меня пробивает озноб.
Вспоминается сразу письмо Аниты. Где она говорила, что собиралась сюда спуститься и потом пропала. Но ключ-то оставался в тайнике! Без него она бы не прошла дальше. Значит, к этому она так и не дошла.
Понимая, что время идет, глубоко вздохнув, забрала ключ и двинулась вниз.
Спустя метров двадцать, увидела еще одну дверь. Осторожно проведя ключом по отверстию, она отворилась с пшикающим звуком. Словно находилась под плотным вакуумом. В глаза ударил ослепительно белый свет и свежий воздух. В этот момент я поняла, что вошла в помещение с хорошей вентиляционной системой. На глубине больше пяти метров, это было неотъемной частью, чтобы нормально дышать.
Несмело зашла в светлое помещение и на миг застыла, давала глазам привыкнуть. По мере возможного, начала осматриваться.
Я стояла в начале широкого коридора метров тридцать в длину, с тупиком в конце. С каждой стороны было по десять дверей, в центре которых находилось маленькое узкое окошко с сеткой. Внизу небольшое отверстие, которое закрывалось на болт в один сантиметр толщины. По бокам от дверей находились ячейки, в каждой из которых была всунута папка. Красных папок я насчитала тринадцать и всего три черных. Не знаю, что это означает, но мне напоминало какое-то сортирование.
Вспоминаю о времени, что нужна информация и доказательства их деятельности, но пока я не видела ничего противозаконного. Все тихо и спокойно. Подхожу к первой ближайшей двери и всматриваюсь в окошко. Внутри темно, и я не решаюсь её открыть. Сначала хочу увидеть, что там безопасно, лишь потом рискну входить. Приподнимаюсь на носочки и заглядываю в окошко второй двери, там светло и в радиусе моего зрения ничего нет. Хотя, сначала мне показалось, что я увидела промелькнувшую тень. Посчитав, что это проявление моего разыгравшегося воображения на почве страха, не обращаю на это внимания, немного расслабляясь.
Подхожу к третьей двери по левой стороне, осматриваю и только сейчас замечаю мелкий шрифт, выгравированной на двери надписи – «Иран». Задумываюсь над тем, что это должно означать и машинально заглядываю в окошко. Мой крик разрывает тишину. Отскакиваю назад от испуга и бьюсь спиной в противоположную дверь. Замираю, не отрывая взгляда от окошка, и восстанавливаю дыхание.
То, что открылось моему взору, не входило в рамки понимания. Волосатое чудовище, больше двух метров высотой и черными, как ночь, глазами. Оно стояло на месте в полуоборота, слегка опустив голову, и исподлобья смотрело на меня.
Чувствую, что от страха ноги не держат совсем, опираюсь полностью на дверь, которая послужила мне, как опора, и пытаюсь прийти в себя. Не знаю, что это было, но похожее чем-то на человека-великана первобытных времен.
Пока обдумываю увиденное, слышу у себя за спиной вибрацию, которая отдается в дверь. Поднимаю медленно взгляд и вижу в окошке, прямо над моей головой, оскалившийся рот, с которого выглядывали острые клыки. Сердце подпрыгивает в груди, и я вместе с ним, отскакиваю, как пружина, подальше от опасности. Но где бы я не останавливалась, везде были эти двери, из которых рвалось рычащее чудовище с клыками и черным взглядом. Почему-то это мне выделялось в них больше всего, то, что пугало сильнее.
Застываю в тупике конца коридора и вижу, как почти за каждой из дверей находится нечто подобное. Сквозь окна мелькали тени, словно сами демоны пытались вырваться на свободу и уничтожить меня. В другой момент рев был настолько ужасным и оглушающим, что думала, мои барабанные перепонки не выдержат и лопнут. Со всех сторон последовали удары, рычание, рев. И мне казалось, что здесь тысяча монстров. Несмотря на то, что это помещение было полностью звуконепроницаемым, я все же боялась, что в любой момент сюда могли спуститься солдаты. Такое приветствие явно отдает вибрацией наверху. Вот тебе и землетрясения!
Паникуя, мысленно начала анализировать ситуацию. Нужно было затаиться где-то, пока все не уляжется. Вдруг охрана уже на пути? Поэтому, оглянувшись, замечаю несколько пустых окошек, которые полностью покрывала мгла, и ничего устрашающего не происходило.
Рядом, возле меня, тоже находилась комната, в которой было совсем тихо. Папка была, но черная, и надпись на двери небольшими такими буковками: «Америка». Заглядываю сквозь окошко, достаточно долго рассматривая, но вижу только темноту и никакого движения. Недолго думая, провожу ключом по отверстию и быстро заскакиваю внутрь. При моем появлении, свет моментально становится ярче. Видимо, сработал датчик движения, которые я уже встречала на этом объекте.
Оборачиваюсь кругом, чтобы осмотреться, и застываю на месте. То, что я вижу, заставляет мои ноги моментально прирасти к полу. Прямо напротив меня было распятое огромное смуглое тело с длинными черными волосами, которые свисали с его склоненной головы, полностью закрывая лицо. Его руки были высоко скованы над головой и разведены в разные стороны кандалами, сантиметров пять в толщину. Это был мужчина. Необычный. Больше двух метров и, примерно, в сто тридцать килограмм мышечного веса. В плечах он был шириной около метра, а тело бугрилось нереально огромными мускулами. Руки в предплечьях были намного толще моей талии. Таких людей просто не могло существовать в природе.
Все его тело покрывали разного размера раны, ушибы и ссадины. Кровь по телу лужицей стекала на пол под ним. Но больше всего моё внимание привлекла глубокая рана на животе, чуть выше пояса свободных, безразмерных штанов, которая реально могла быть смертельной.
Стоя с открытым ртом, долго не могла прийти в себя от увиденного. Дергаюсь назад, намереваясь быстро сбежать, напуганная и растерянная окончательно. Но моментально останавливаюсь, замерев прямо у выхода. Что мне может сделать бессознательный мужчина, прикованный к стене? А для меня это шанс добыть доказательства и информацию. Ведь это обычный человек, с которым можно договориться. Может он расскажет, почему тут оказался, за что с ним так поступили и кто он такой вообще?! Возможно, это бывший работник, который был слишком любопытен, или который, раскрыв их махинации, хотел уйти. А, так как отсюда живыми не отпускают, вполне вероятно, что его просто прикрыли до выяснения обстоятельств. Кроме того, не могу же я его бросить вот так умирать? Если, конечно, он еще не умер. Может, если ему помочь, тогда бы он помог бы и мне раскрыть тайну этого места?
Поэтому, поборов дрожь в руках, подхожу к бессознательному телу и, просунув руку сквозь занавес волос, прикасаюсь к его шее. Мне нужно было нащупать для начала пульс, чтобы понять, смогу ли я ему еще помочь. Его кожа на ощупь теплая и гладкая. А еще мне показалось, что при прикосновении к ней, меня пробивает мелкий импульс, словно маленький разряд, который приятно проходил по всему моему телу.
Пульса я не обнаружила, но точно знала, что он жив. Снимаю рюкзак, высыпаю на пол содержимое и нахожу аптечку. В ней ничего нет для таких тяжелых случаев. Но я беру перекись, промываю рану, потом поливаю лидокаином и обеззараживающим средством. После этого, стягивая концы раны, склеиваю ее специальным медицинским пластырем. Кровь уже не бежит, и это успокаивает. Сверху наматываю, не слишком туго, бинт. После этого обрабатываю остальные раны, и слегка омываю его окровавленное тело водой из бутылки.
Отойдя немного в сторону, любуюсь своей работой. Огромный распятый великан покрыт весь кусочками лейкопластыря и бинтом. В этот момент я задумываюсь над тем, кто мог с него так поиздеваться. И чем он заслужил все это? Слезы выступаю на моих глазах от понимания, какую боль ему пришлось пережить, но это все, что я могу сделать для него. Правда, мой взгляд падает на его оковы, которые стянуты двумя огромными болтами, и я, не задумываясь, подхожу к ним и слегка ослабеваю их. На запястьях виднеются глубокие кровяные борозды, что говорит – он сопротивлялся до последнего.
– Ну, вот, так будет лучше, – шепчу я, прикасаясь к его волосам и убирая их в сторону. Мне было любопытно просто взглянуть на его лицо. Мои пальцы легонько касаются его лба, одаривая вновь приятным разрядом, и в этот момент мужчина резко вздрагивает.
Одергиваю руку назад, и замираю на месте. Голова мужчины выравнивается и его взгляд фокусируется на мне. Зрачки моментально расширяются, полностью покрывая белок, и становятся, как два бездонных колодца. Это пугает и завораживает одновременно. Никогда не видела ничего подобного.
Я сразу вспомнила тех чудовищ из соседних камер и поняла что у них такие же глаза, как и у этого человека, поэтому решила, что они тоже такие же мужчины, как и этот. Тогда и у него тоже могут быть похожие клыки или другие устрашающие особенности, а это говорит о том, что эти люди не совсем обычные. Тогда, как мне поступить? Бежать или попробовать наладить контакт? А что, если по-доброму? Все равно у него выбора нет. Вряд ли обидит, когда скован по рукам и ногам настолько толстым металлом, что и слон бы не выбрался. А еще, мне его просто жаль. Ведь неизвестно, сколько он так уже висит с такими ужасными ранами.
Он издает приглушенный рык, и мой взгляд опускается на его губы. Вся нижняя часть его лица покрыта плотной кожаной маской черного цвета, захватывая подбородок и нос. Сверху было несколько маленьких отверстий, через которые поступал воздух. При этом маска приглушала звуки. Наверное, её надевали, чтобы заглушить крики, которые он мог издавать во время того, как его избивали.
Его взгляд пылает злостью и ненавистью. Он не отводит его от меня первых несколько секунд, пока не ощущает на себе лишнее – мои лечебные манипуляции. Опустив голову, он мимолетом рассматривает на своем животу бинт, потом руки и вновь возвращается ко мне.
– Все нормально, – говорю я, медленно поднимая руки перед собой. – Я просто обработала твои раны.
Он рычит, делая неуклюжий выпад в мою сторону. Я шарахаюсь назад, но не разрываю зрительный контакт.
– Послушай, я не причиню тебе вреда. Но и ты должен перестать на меня рычать и нападать. – Мой голос звучал ровно и спокойно. – Пообещай, что не откусишь мне руку, и я сниму с тебя эту чертову маску.
Понимая, что только что попросила, смеюсь. Пока он в этой чертовой маске, точно не сможет ничего пообещать! Так глупо из моей стороны, но виню в этом стресс, который образовался на фоне страха. Все равно умру, раз ничего тут не найду. Поэтому продолжаю немного по-другому.
– Прости. Ты меня понимаешь? Если да, просто кивни, – исправляюсь я, и он медленно кивает. – Ты не будешь кусаться? Если нет, то отрицательно махни головой.
Замечая, как он послушно ею качает, начинаю медленно подходить. Конечно, я не дура, понимаю, что это необычный человек. Примесь животного, что ли! Но я хотела попробовать пойти с ним на контакт, может, на самом деле, он был не такой ужасный, как на первый взгляд.
– Дернешься хоть чуть-чуть, оставлю в таком виде и уйду, – угрожаю, оказываясь в опасной близости с его головой. Он весь напряжен, словно натянутая струна, голова стоит ровно, а глазами не отпускает. Смотрит сверху вниз на меня, как на декоративное животное.
Я тоже не отрываю взгляд. Протягиваю руки к нему за голову, при этом, приподнимаюсь на носочки. Вслепую нащупываю ремешки, слегка задеваю кожу его головы своими пальцами. От этого его грудь делает судорожный вздох. Видно, не одна я чувствую те необъяснимые импульсы. Это не слишком меня радует, ведь если на нем проводили какие-то тесты, он мог уметь что угодно. Хотя, в это было трудно поверить.
Несмотря на свой страх и риск, нащупываю три застежки туго затянутых ремешков, и, расстегивая их, медленно снимаю маску. Моему взору открывается довольно привлекательная картина. Парень неплохо удался лицом. Мало того, что глаза завораживающие, над которыми нависали хмурые, густые, черные брови. Так и лицо еще выделялось своими мужественными чертами. Нос был прямым с небольшой горбинкой, а губы тонкие и чувствительные. Все казалось настолько идеально пропорционально, что его, как будто специально, вылепили сами Боги. И к тому же, старались щепетильно не один день!
Несмотря на то, что последнее время меня не слишком привлекала мужская половина населения, этот тип заставил меня зависнуть на себе надолго. Сердце начинает непонятно отчего сильно биться, по телу проходит мелкая дрожь. И тут я понимаю, что что-то не так. Беру над собою контроль и первая отвожу взгляд. Так неловко… Делаю несколько глубоких вздохов, пытаясь успокоить свои разбушевавшиеся гормоны.
– Вот, видишь, – хрипло говорю, приподнимая маску в руке. – С этим покончено.
Опять смотрю на него, пытаясь понять его реакцию, но замечаю только то, как его ноздри заметно трепещут. Так, как будто он принюхивается к чему-то. Хотя, возможно он просто жадно дышит, потому что эта маска не позволяла ему дышать полной грудью.
Он молчит и смотрит. Мне становится как-то жутко от всего этого, и я сразу бросаю затею с ним наладить контакт. Сомневаюсь вообще, что он может говорить, ведь еще неизвестно, сколько он тут пробыл, судя по виду, слишком долго. К тому же, быть убитой солдатом из пистолета – намного быстрая смерть, чем быть разодранной живьем этим непонятным великаном. А то, что он хочет меня разорвать, понятно было и так, по его взгляду и звериному оскалу, что только подтверждает мои выводы по поводу его возможности говорить. То, что он похож на человека, совсем не смягчает его повадки животного.
