Текст книги "Один E-mail (ЛП)"

Автор книги: Кристин Ловелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Глава 20
Тейлор

От напряжения я чувствовал каждый мускул в своём теле, когда я поставил свой грузовик на «парковку» за пределами своего маленького дома в ранчо-стиле. Мне пришлось призвать все свои силы, чтобы не пасть на поле боя и сдержать себя в узде. Я хотел наброситься на неё, незаметно подкрасться к ней и взять её жёстко и быстро.

Я выдернул ключ из зажигания и откинулся на спинку кресла, наблюдая за ней в течение минуты. Я получал больное удовольствие от наблюдения за ней. Она всегда показывала своё волнение. Нервы присутствовали, но она светилась, поэтому её эмоции никогда не тускнели.

Она осмотрела горизонт, вбирая подробности моего скромного дома.

На нашей территории было всего шесть домой: дом моих родителей, один для каждого из моих братьев и старый дом моих бабушки и дедушки. Ни один из них не был великолепным или величественным; они были уютными. В их основе простое прикосновение тепла. Эти свойства были у дома, где я хотел находиться, когда мне позволяли избежать войны.

– Тебе подходит, – заявила она, продолжая смотреть в окно.

Кирпичный дом был более устойчив и выдерживал любую непогоду. Там было несколько деревьев на земле вокруг него, но там было ещё немного, чтобы дом выглядел наряднее. Здесь на окнах не было жалюзи или торжественного крыльца. Он был пустой. Это то, что она подумала: простое или скучное?

Мои кишки скрутило от этой мысли. Мэдди заслуживает намного более чем простое и скучное. Она была дерзкой и знойной в невинно соблазнительном образе. Мне нравилось, как она одевалась, как её волосы, казалось, восставали против шампуней и других средств, и время от времени небольшие прядки падали на нос. Мне понравилось, что каким-то таинственным образом, она была открытой: она отвечала на любой вопрос, но только так, словно она чувствовала, что именно вы хотели бы знать об этой ситуации и ничего более. Она была честной. Я начал доверять ей с её первого электронного письма. Она думала, прежде чем говорить, и она всегда говорила и писала конкретно с целью. Она была красивой женщиной с красивым сердцем. Она была женщиной для меня, всем, что я хотел в одном пакете.

Я почувствовал, что мои брови сморщились в тот момент, когда она повернулась ко мне.

Она положила маленькую, мягкую руку на моё предплечье, когда задумчивая улыбка украсила её губы.

– Мне здесь нравится.

Когда я не нашёл какого-либо обмана с её стороны, то расслабился. Наклонившись, я убрал несколько прядей с её лица, прежде чем поцеловал её.

– Ты нравишься мне, – прошептал я напротив её губ.

Я почувствовал напротив себя её улыбку.

– Ты больше, чем нравишься мне, Тей.

Я отстранился, глядя в её блестящие коричневые глаза.

– Пойдём внутрь. Последнее, что я хочу сделать, это воспользоваться тобой в своём грузовике, как какой-то школьник– переросток.

Она хихикнула, её черты практически не освещались.

– Я люблю твой акцент, особенно когда ты говоришь так тихо и сексуально, как сейчас.

Она сделала из меня школьника, которому легко польстить и которого легко смутить.

Я сглотнул, облизывая свои губы.

– Отстегнись, – приказал я.

Я выскользнул из машины, обошёл её сзади, захватив её багаж и кошелёк, перебросив большую сумку через плечо, прежде чем взял ярко-розовый чемодан за ручку и встретил её, когда она выскочила с пассажирской стороны, жёстко прижавшись к двери и боку грузовика. Я сделал мысленную заметку, установить ступеньку для неё. Я не хочу, чтобы она пострадала.

Когда она отошла от машины, я закрыл дверь.

Она засияла для меня.

– Спасибо.

Я выгнул бровь.

– За какую часть?

Её улыбка стала шире. Она вошла в моё пространство, оборачивая руки вокруг моей талии и приподнимаясь на цыпочки, чтобы еще лучше рассмотреть меня.

– Всё это: за борьбу, чтобы защитить меня и всех граждан в этой стране, за электронные письма, отправленные мне в первый и все последующие разы, за оплаченный билет, чтобы приехать сюда и встретиться с тобой, за то, что забрал меня из аэропорта и познакомил со своей семьёй, за то, что ты был истинным джентльменом весь вечер, и просто за то, что ты это ты, Тей. Ты удивительный парень, – она прижалась губами к моей груди, целуя меня через рубашку.

Моя грудь сжалась. Она сделала для меня такие вещи, о которых даже не знала. Всё, что она говорила или делала, казалось, порывало меня открыться, разрушало любые стены, которые я пытался возвести с момента нашего последнего общения.

Каждый солдат имел слабость. Она была моей. За около трёх месяцев наших электронных писем, я понял, что Мэдделин была единственной, к кому я стремился. Если меня когда-нибудь возьмут в заложники, угрожая её безопасности, её существованию, это сломает меня во второй раз.

Я приготовился, борясь с желанием бросить её вещи и взять ё жёстко и быстро напротив своего грузовика. Её слова напрямую поразили моё сердце, а её тело напрямую поразило мой член.

Я выдохнул, молясь, что не потеряю контроль с ней. Её присутствие было искушением, и её сладкие слова ещё сильнее ослабили мою стремительно уменьшающуюся сдержанность.

– Как ты красива в лунном свете, но я предпочитаю быть с тобой внутри моего дома, где я смогу поцеловать тебя без своих подслушивающих братьев.

Я не сомневался, что Трент или Тейт, если не оба, сегодня будут крутиться рядом. Я надеялся, что они будут достаточно умны, чтобы надеть защитное снаряжение, потому что прямо сейчас я собирался сделать один предупреждающий выстрел. В течение пяти месяцев океан и слишком много стран разделяли нас с Мэдди и я, будь я проклят, если кто-нибудь или что-нибудь встанет между нами в эти выходные.

Глава 21
Мэдделин

Дом Тейлора был не большим, но уютным внутри. Он шёл впереди меня, поставил мой багаж у двери и включил все лампочки, что позволило мне свободно рассмотреть дом. Я вошла в уютную прихожую с потёртым деревянным полом, вешалкой, стоящей на полу, и ещё одной на стене. Стены были выкрашены в кремовый цвет, которые наполняли тесное пространство воздушностью.

Я потратила время на изучение каждой комнаты, вбирая каждый кусочек. Каждая стена в доме была такого же кремового цвета, но это не подходило для каждой комнаты. Особенно это столкнулось с кухней, напротив горчично-жёлтой столешницы, непримечательных белых приборов и фанерных шкафов из тёмного дерева. Каждое помещение было небольшим, настолько компактным, насколько это было возможно, и количество свободного пространства было очень незначительно. На стенах не висели картины, декоративные элементы не усеивали пространство, заполняя открытое пространство; оно было голым и всё же оставалось привлекательным.

Его дом был противоположностью всему тому, что мне обычно нравится в домах. Этот было тесным, устаревшим и здесь не хватало стиля, но мне понравилось. Это было чем-то безмятежным и спокойным. Здесь меня не отягощал избыток всего. Не было никаких пыльных безделушек или разбросанного, как обычно пуха из диванных подушек. Этот дом предназначен для того, чтобы быть доступным в своей простоте, и это именно то, что мне понравилось.

Я провела пальцами вдоль кирпичного камина, чувствуя его шершавую поверхность, когда повернулась в гостиной. Я обнаружила Тейлора, который прислонился к дальней стене, засунув руки в карманы джинов. Он наблюдал за мной, пока я всё осматривала. Я не могла его прочитать. Он скрылся за маской.

И вот так я узнала, что ему было неловко. Можем ли мы признать это или нет, но наш дом – это отражение нас. Что дом Тейлора рассказал мне о нём, так это то, что он был простым человеком. Он не был шикарным, но он был сильным, крепким, надёжным и всегда будет безопасным местом. Он не заботился о том, чтобы впечатлять людей. Он не пытался скрыть то, кем он был. Он был немного старомоден, немного устаревший по сравнению с многими, но тут было что-то очаровательное.

Моя квартира в Орландо была совсем другой, но я нашла для себя в этом месте гораздо больше. Я думала, чтобы изменить и была удивлена, найдя не так много. Я хотела рисовать, как сумасшедшая, сменить шторы и повесить большие фотографии, может быть с видами фермы, на стены.

Я мечтательно улыбнулась. Я всё ещё была в восторге от того, насколько сильно я обожала это место. Я никогда не думала о том, чтобы уехать из Орландо, от своей мамы, от своих друзей по книжному клубу и всех, кого я знала. Тэйлор и его дом заставили меня впервые задуматься о жизни не рядом с ними. Это было так не похоже на то, что я знала, но, тем не менее, ничто не было настолько близко к ощущению дома.

Я сократила расстояние между нами.

– Пока ванная комната не горчично-жёлтая, мы будем в порядке, – дразнила я.

Его лицо разгладилось, черты успокоились.

– Яйца Робина синие.

Я пожала плечами.

– Я могу пережить это. – Я поджала губы. – А спальня?

– Две из них пустые, а это значит, что тебе придётся разделить мою.

Я не пропустила крошечный провал в его бровях. Он пригладил его также быстро, как он появился.

Я отступила назад, встречая его взгляд.

– Покажи мне.

Он потянул свою руку ко мне. В тот момент, когда моя ладонь коснулась его, он переплёл свои пальцы с моими. Это чувствовалось так естественно, обыкновенная часть чего-то нормального.

Из столовой был коридор, который вёл к комнатам. Справа были спальни. Слева была ванная комната и за её пределами мастерская.

Он открыл дверь, но отступил, впуская меня в своё личное пространство. Я не пропустила этот жест и то, что он означал: приглашение, чтобы узнать человека за крутым солдатом.

Этот же крем покрывал стены, как ни странно, контрастируя с массивной мебелью из сосны. Морские оттенки не помогали. Комната нуждалась в богатых, шоколадных стенах, с большой фотографией в рамке над кроватью, и ничего, кроме белых материалов и декора. Это всё смотрелось бы отлично.

Мой взгляд упал на пол. Теперь я увидела, что потёртый деревянный настил был сплошным во всём доме, и в то время, как большинство скажут, что это нужно переделывать, мне нравилось какой характер он добавлял каждой комнате. Эти несовершенные деревянные доски заверили меня, что этот дом был любим, несмотря на отсутствие личных вещей.

По правде говоря, этот дом подходил для солдата, который редко бывал здесь, но он также может подойти растущей семье, которая стремится создать воспоминания. Земля вокруг него сделала возможным расширения без ущерба для причудливого очарования дома.

Развернувшись обратно к Тею, я не могла не набросится на него. Я люблю это. Моя душа, казалось, согрелась от утверждения: мне понравился этот дом и его владелец.

Глава 22
Мэдделин

Тейлор сделал длинный шаг ко мне. Он притянул меня к своей твердой части, когда захватил мои губы.

Его руки агрессивно ласкали меня, как будто он не мог насытиться мной, как если бы он сдерживался так долго, как только мог, но его контроль окончательно лопнул; его язык тщательно пробовал меня, посылая пронзающие тепло по моему телу. Он сжал мою задницу, поднимая меня на свою эрекцию.

Я обнаружила, как цепляюсь за него, беспричинно выгибаясь и потираясь об него. Он освободил мою внутреннюю лисицу. Он заверил меня, что я красивая и мне захотелось поделиться этой красотой с ним, отдаваясь ему.

Вдруг он отстранился, тяжело дыша. Его мышцы перекатывались под рубашкой.

Я облизала свои губы, открыто глядя на него. Я не стала скрывать тот факт, что я хотела его. Моё сердце заколотилось, побуждая моё тело отдаться ему.

Осторожно он снял мои очки. Я быстро заморгала, ожидая, чтобы глаза привыкли. Я смотрела, как он подошёл к тумбочке и аккуратно положил мои очки. Я больше не могла видеть мелких деталей, но я чувствовала их.

Он вернулся ко мне уже через несколько секунд. Тей мягко пробежался кончиками пальцев вдоль линии, и я знала, что мои очки оставили след на переносице моего носа, растягиваясь вниз по моим щекам. Он прошелся дальше вниз к моей шее. Его лёгкие прикосновения, едва касающиеся моей плоти, всё ещё оставляли прокалывающий след.

– Я хочу тебя обнажённой через десять секунд, – приказал он; его голос был противоположностью его прикосновений.

Моё дыхание сбилось.

Один удар. Два. Три. Четыре.

– Осталось восемь секунд, – прорычал он.

Я начала прыгать, действуя. Я боролась с ремнями своих сандалий и вынула обувь прежде, чем сразу снять свою блузку и лифчик. Я нащупала кнопку на своих джинсах и не заморачиваясь с молнией, сдёрнула их с себя одновременно с трусиками.

Мои глаза расширились, когда я выпрямилась. Дерьмо. Я была голой перед полностью одетым, горячим, лучше, чем любой книжный парень, солдатом. Я съёжилась, отводя взгляд.

Это не потому, что я не люблю себя, а от того, что я сделала. Я давно мирилась со своими изгибами и приняла свои излишки за то, что это было: больше для любви.

Нет, это была рефлекторная реакция.

Даже когда мы этого не хотим, мы часто задерживаем дыхание, прежде чем раздаются большие новости. Это ничем не отличается.

Он согнул палец под моим подбородком, как сделал это несколько часов назад, поднимая моё лицо к нему.

– Мне нравится то, что я вижу, красавица.

То, как он без усилий произнёс эти слова, со смесью убеждённости и признательности, почти растрогало меня. Я моргнула, чувствуя колючие солёные слёзы в своих глазах. Последнее, что я хотела сделать, это заплакать. Я с силой прикусила нижнюю губу, отвлекая себя.

Он отошёл и разделся. Его взгляд никогда не покидал мой. Он держал меня на месте, заверяя даже на расстоянии. Когда он вернулся ко мне, то, не колеблясь, притянул меня в себе.

Плоть к плоти, жар к жару, это было более интимно. Я чувствовала каждый его мускул, каждую унцию напряжения, пронизывающего его.

Мои груди набухли напротив него в ожидании. Просто наше нахождение кожа к коже всё больше зажигало эту потребность во мне. Это заставило меня волноваться, что я никогда не получу его в достаточной мере. Всё в Тейлоре манило меня, мне хотелось упасть на колени и просить больше.

Он клеймил мои губы снова. На этот раз его руки отыскали мои груди, дразня соски до жёстких пиков, из-за чего жидкое желание собиралось на моей вершине, так как удовольствие опалило мою грудь.

Я разгладила руки на его прессе, чувствуя каждую канавку, каждый холмик и каждую долину; тонкая дорожка волос сбегала в центр и исчезала на его груди. Я протёрла ладонями его плоские соски, почувствовав, как они напряглись. Я осторожно щёлкнула по ним, делая их гиперчувствительными, основываясь на собственном опыте.

Он зашипел, покусывая мою губу, когда толкнул свою эрекцию в мой живот.

Внезапно он оттащил меня от двери и пнул её, закрывая. Тейлор, мой сильный и властный солдат, слепо повёл нас к кровати, продолжая целовать меня в капитуляции, с одной рукой за моей спиной, а другой работая над моей грудью, укрепляя мою потребность в нем. Он не остановился, даже когда моя задница наткнулась на край кровати, пока он не был готов, пока я не была готова начать умолять.

Он медленно отступил назад.

Я чувствовала себя немного растерянно. Я уже привыкла к его прикосновениям, его командам, и я уже терялась без этого. Я моргнула несколько раз, когда посмотрела на него. Я поймала изгиб его губ, прежде чем услышала, что ящик открыт.

– Выбери один, красавица.

Мой взгляд опустился на ящик. Я расхохоталась при виде шести невскрытых упаковок с презервативами. Я посмотрела на него.

– Карьерист. – Я поцеловала его грудь, оборачивая свою руку вокруг его жёсткого члена.

У него перехватило дыхание, когда я коротко скользнула рукой вверх и вниз.

– Мне нравится. Но сюрпризы мне нравятся больше. Удиви меня, Тей.

Глава 23
Мэдделин

Тей резко выдохнул. Он схватил коробку своими руками и разорвал обертку. Открывая, Тейлор ни разу не отвел от меня своего взгляда.

Я слышала, что коробка презервативов упала на пол, когда он достал все презервативы из нее. Варварски он разорвал фольгу и освободил презерватив от обёртки. Наслаждение скользило по мне. Никто никогда не казался столь отчаянным, чтобы желать меня настолько сильно. То, что он говорил в своих письмах, не отличалось о того, как он относился ко мне лично: я всегда красивая и всегда желанная.

Моё горло сжалось, когда эмоции собрались у меня в груди, что немного затрудняло дыхание. Мысли начали затуманивать моё внимание.

Он грубо и горячо поцеловал меня, переводя моё внимание на этот момент, на него. Его руки двигались между нами, прежде чем он обернул их вокруг меня и перенёс нас, меняя положение. Ни разу не потеряв мои губы, он затащил нас обоих на кровать, не останавливаясь, пока его спина не ударилась о подушки.

Мои ноги разъехались, обернувшись вокруг него. Моя грудь поднималась и опускалась с каждым резким задыхающимся вдохом. Моя спина изогнулась, бёдра качнулись, и моё желание росло с каждым взмахом его пальцев по моим соскам. Тейлор членом несколько раз погладил мой клитор, с каждым движением вознося меня всё выше.

Стало слишком трудно дышать и целовать его. Он, кажется, почувствовал это, потому что оторвался от моего рта и поцеловал соблазнительную линию шеи.

Я застонала, когда он всосал мою нежную плоть. Каждый удар его языка по моей влажной коже, каждое перекатывание моих сосков между его пальцами, каждый взмах его члена напротив моего клитора заставляли меня замолчать и схватиться за него, погружаясь ногтями в его плоть.

Моё хныканье отдавалось эхом в комнате, заставляя меня чувствовать своё удовольствие. Огни сказали мне, что он не только услышал моё возбуждение, почувствовав его своим обернутым в презерватив членом, но и увидел каждый его дюйм; каждый лишний соблазнительный дюйм моего желания был выставлен напоказ.

Но меня это не волновало.

– Ты чертовски красива, – он оставил мою грудь и засунул свои пальцы в мои волосы, открывая мою шею, когда снова притянул меня к своим губам.

Мои мышцы сжались, ощущение, как будто они насухо сжались от тысячи фунтов тоски. Моя киска плакала для этого человека, выпрашивая ласки этого сексуального солдата. Моё сердце заколотилось, крича в согласии с тем, что он хотел и в чём он нуждался.

Я вздохнула напротив его губ.

– Пожалуйста, Тей!

Он не ответил, но тут же поцеловал меня сильнее, засунув язык глубже мне в рот, как будто намекая на какой-то эротический посыл.

Одним быстрым движением он немного спустил нас на кровати. Визг выскользнул из меня, когда он перевернул меня, как будто я весила вдвое меньше, чем он.

Моя спина прижалась к твердой передней части его тела, балансируя сверху. Его руки крепко обняли меня за середину спины, уверяя меня, что я не упаду. Его ноги были согнуты между моими, оставляя меня открытой и уязвимой для него.

Меня сотрясала дрожь, поскольку он, казалось, извивался подо мной, выравнивая свой член у моего входа. Он отмахнулся от моих волос, обнажив шею, и оставил на левом плече поцелуй.

– Ты делаешь все, что нужно, чтобы кончить, хорошо, красавица?

Моё горло вдруг стянуло. Вот почему он выбрал эту позу. Это позволяло нам иметь равные позиции. Для него было важно, чтобы я нашла своё удовольствие. Слёзы вернулись, обжигая мои глаза. Он не знал, что просто переписываться с ним, а уж тем более быть с ним, уже приносило мне удовольствие.

Когда я не ответила, его руки двинулись в противоположном направлении, прижали меня к нему, один из его пальцев напал на мой правый сосок, а другой обводил мой клитор.

– Если тебе нужно больше, скажи мне.

Прежде чем я даже смогла попытаться ответить, он вогнал свой член в меня. Я сжала его предплечья, когда из меня вырвался крик. Радость прорвалась через моё тело, прежде чем он похоронил более сильную потребность, более сильную тягу к большему.

Он установил быстрый темп и я не могла угнаться. Ни его ритм, ни его руки ни разу не дрогнули. Он целеустремленно врывался в меня. Каждый удар пробуждал свежие покалывания, которые посылали все новое удовольствие, проходившее сквозь меня, прежде чем он снова потерялся.

Я вцепилась в него, как будто он был моим единственным спасательным кругом. Каждый удар его члена напротив моей матки, заставлял меня возвращаться назад, чтобы поклониться ему в экстазе.

Но он не позволил мне. Я была сверху, но он держал всё под контролем. Он не начальник для меня. Но ему принадлежало моё тело, моё сердце, вся я.

Глава 24
Мэдделин

Быстрее и сильнее, сильнее, быстрее, влажность нашей плоти заставляла нас скользить и скользить возле друг друга, и я чувствовала, что его захватило безрассудство.

Удовольствие и боль, казалось, размылись в тот момент. Я чувствовала себя в подвешенном состоянии, потерянной в его движениях, потерянной в силе его мышц, потерянной в ощущении его внутри меня, обёрнутого вокруг меня. Моё сердце застучало быстрее, в ритме с моим внезапно увеличившимся пульсом.

Становилось труднее дышать, труднее понимать, где заканчивается Тейлор и начинаюсь я. Становилось всё труднее и труднее отпустить его когда-либо.

– О чёрт, Тей, – мой голос был потерян в одном из наших тел, скользящих друг по другу в опасной ярости, в стремительном ритме шлепков нашей плоти.

Его крошечные ворчания были сексуальными и, казалось, подталкивали меня все ближе и ближе. То, как он держал меня так бережно, как сосредоточился на мне, посреди его собственных потребностей, как его мышцы согнулись и перекатывались около меня... все, что он сделал, заставляло меня хотеть его еще больше, заставляло меня желать гораздо большего.

Пока не останется больше ничего, что я смогу ему дать.

Пока я не буду брошена через край.

Я вскрикнула, выгибаясь к его силе, к его прикосновениям, к нему, когда горячее удовольствие опалило мои вены. Я дрожала от масштабов своего освобождения; моя киска содрогалась в постоянных конвульсиях вокруг его чёртового члена. Волна за волной чувственного эротизма, блаженства, освобождения прошли сквозь меня. Я не могла видеть; мою плоть покалывало, я стала очень чувствительной к каждому движению его плоти напротив меня, мой пульс оглушил меня, делая каждый звук каким-то отдалённым, в том числе и его гортанный крик.

Он перешёл к медленным, жёстким толчкам. Его сердце быстро билось подо мной. Его руки сомкнулись напротив моего бедра, всё ещё крепко обнимая меня и удерживая на месте.

Мы оба издали звук удовлетворения, когда он остановился. Моё тело чувствовалось слабым, усталым и потрёпанным, но сытым. Целиком и полностью удовлетворённым.

Всё напряжение покинуло меня с моим оргазмом. Я расслабилась напротив него, ничуть не беспокоясь о том, что ему будет тяжело или я буду затруднять ему дыхание. Я была счастлива лежать здесь под ярким светом, полностью открытая для него.

Но у него были другие идеи.

Он выскользнул из-под меня с левой стороны, положил мою голову на подушки и склонился ко мне с другой стороны. Приподнявшись на локте, Тейлор глядел на меня. Твёрдой рукой он начал мять мою грудь и скользнул вниз по моему животу, дальше в круг моих бёдер. Он осторожно обнял самую широкую часть меня, когда наклонился и начал клеймить мои губы. Это был просто поцелуй, но казалось, за ним стоит целый мир эмоций.

Отпустив мои губы, он прижался своим лбом к моему.

Один тяжёлый вздох. Два. Три. Четыре.

– Я, – он поцеловал меня снова, на этот раз с большой силой, как если бы ему это нужно было для храбрости.

Этот сильный солдат нуждался во мне. И будь я проклята, если не хочу быть с ним.

Я обхватила его лицо своими руками; его щетина колола мою ладонь, когда я ответила на его поцелуй.

Снова, он отпустил мои губы и прижался своим лбом к моему лбу, но в этот раз я держала его.

Один тяжёлый вздох. Два. Три. Четыре.

– Я люблю тебя, Мэдделин. – Он брякнул это в один быстрый вздох, но это не изменило сути этих слов.

Я ощутила знакомое жжение слёз в своих глазах, когда моя грудь сжалась. Мы обменялись семьюдесятью семью электронными письмами за пять месяцев, и где-то среди этих семидесяти семи, мы остановили разговоры и начали делиться частичками себя. И минуту назад я отдала ему последний кусочек себя.

Сержант Первой Категории Тейлор Рассел владел мной полностью, особенно моим сердцем.

Мои губы скривились в улыбке. Плача, я с трудом смогла сдержать слёзы счастья.

– Я тоже тебя люблю.

Он наклонился назад, забирая меня. Он искал моё лицо, искал правду.

Но я уже сказала это.

Ему потребовалась минута, чтобы увидеть это.

Моё сердце, казалось, треснет по краям от печали, которая поселилась в моей груди, когда я наблюдала за ним.

– Я не знаю, кто она, но могу заверить тебя, что я – это не она.

Он оставался мрачным, жёстким ещё много секунд. Моё сердце приостановилось в груди на слишком много секунд, прежде чем он вздохнул, позволяя своим губам мечтательно изогнуться по краям, несмотря на навязчивую боль в его глубинах.

– Я знаю.

Я не ожидала, что моего солдата ранило что-то ещё, кроме войны. Как женщина, я была откровенно эмоциональным существом, но люди вокруг меня часто, не были такими, они могли легко забыть, что были так же чувствительны к боли, как и я.

И все же они тоже были людьми. И видя, насколько он был испуган и взволнован, даже говоря эти три слова для меня, расстроил меня. Это заставило меня ценить его ещё больше, любить его ещё больше. Он ухватился за шанс и доверил мне своё сердце. Он не наказывал меня из-за действий какой-то другой женщины; он не начинал наши отношения, направляя её грехи против меня. Вместо этого он ответил на моё электронное письмо, и на каждое электронное письмо после. И это была электронная почта, за которой последовало многое другое, что привело нас сюда.

Я чмокнула его губами.

– Хорошо.

Он расслабился свои мышцы.

– Я сейчас вернусь, красавица. – Он скрылся в ванной и вернулся через минуту с мокрым полотенцем. Он снова клеймил мои губы, пока очищал меня горячей, влажной тканью. – Больше никаких книжных парней. Я не делюсь.

Я засмеялась напротив него.

– Размер мы уже не говорили об этом?

Он отступил достаточно, чтобы встретиться с моим взглядом.

– Я...

Я завизжала, когда раздался стук в окно спальни.

Он зарычал, отпихивая меня подальше и откидывая полотенце в сторону ванной.

– Оставайся там, красавица. – Он открыл ящик тумбочки и вытащил оттуда пистолет. Он скользнул чем-то, заряжая патроны в рукоятку, и взвёл курок.

Дрожь скользнула сквозь меня. Чёрт, он был сексуален с пистолетом. То, как он уверенно владел этим оружием, как его брови нахмурились в концентрации, как он готовился, как он наблюдал за окружением, как он готовился, делало что-то со мной. Это было похоже на то, чтобы увидеть его в действии, но только без военной формы и угрозы бомбардировки.

Мой солдат знал, что он делает. И было что-то неудержимо сексуальное в этом человеке. Несомненно, он мог защитить меня в любой ситуации, тем более обеспечить мне комфорт.

Я покусывала свою нижнюю губу, пока наблюдала за тем, как он вышел из комнаты голышом.

Через несколько секунд входная дверь открылась, и раздался выстрел. На расстоянии я услышала, как смеются Тейт и Трент. За обедом я увидела из обоих воочию. Они были настоящим дуэтом. Тейт был громким, более шумным, более мятежным из них, наверняка он был подстрекателем. Казалось, что Трент пошёл с ним, потому что, честно говоря, ему было скучно, к ужасу Линды. Увидев воочию, с кем Тейлор общался и рос, я была удивлена, что он не стреляет в одного из них прямо сейчас. Этот человек имел выдержку солдата.

И если он был так терпелив с ними, я могла только представить его со своими детьми. Моё сердце и матка согрелись при мысли: «Однажды Тейлор станет замечательным папой».