Текст книги "Новое восстание"

Автор книги: Кристин Кэтрин Раш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 28 страниц)

21

Из разжатого кулака выпала отвертка и зазвенела, ударившись о борт «крестокрыла». Мальчик посмотрел на охранников – он не знал ни одного из них – и сказал:

– Меня зовут Коул Фардример. Я здесь работаю.

Астродроид, попискивая, жался к кораблю.

– Только клоперианам разрешено работать с новыми машинами, -.сказал охранник-клоперианин. В щупальцах он держал сразу три бластера.

– Не совсем, – возразил ему Коул. – Над ними работает много инженеров. Мне нужно было проверить компьютерную систему этого корабля.

– Кто отдал приказ?

– Люк Скайуокер, – быстро ответил Коул. – Брат главы государства Органы Соло.

Клоперианин хмыкнул. Один из охранников-людей опустил бластер.

– Не расслабляйся, – дернул его мон каламари. – У нас нет доказательств. Только слова.

– Кроме того, с чего бы это герою Галактики распоряжаться инженерами? – вставил клоперианин.

– Если он считает, что кто-то портит оборудование, то он вправе отдать приказ, – сказал Коул. Он балансировал на скользком краю, но отступать было некуда. Он должен заставить их говорить. Вид их бластеров ему вовсе не нравился.

– Оборудование никто не портит, – заявил клоперианин.

– Портит. Вот, – он кивнул на «крестокрыл». Клоперианин заглянул внутрь.

– Ничего не вижу.

– Разуй глаза. Внутри компьютера взрывное устройство, а на нем эмблема Империи.

Подошел мон каламари, скосил глаза на компьютер.

– Империя никогда не заявляла о себе так нелепо и нагло, – сказал он. – Такому устройству вовсе не требуется эмблема. Если, конечно, кто-то не хочет запутать нас.

– Ходили слухи, что новые сенаторы, раньше служившие Империи, стоят за взрывом в Сенате, – добавил еще один охранник. – А если нет? А если кто-то просто хочет отвести от себя внимание?

Клоперианин ткнул в Коула одним из своих бластеров.

– Кто нанял тебя заминировать истребитель, человек?

– Никто.

– Скайуокер?

– Люк Скайуокер – герой Новой Республики. Ты же сам сказал.

– Люк Скайуокер – всегда вне подозрений, – хмыкнул мон каламари. -Он – хорошее прикрытие для тебя.

– Мне не нужно прикрытие! – он дрожал с макушки до пяток, но стоял на своем.

– Хватит, мальчик. Чем больше ты говоришь, тем большие неприятности навлекаешь на свою голову. Мы поймали тебя, когда ты минировал этот корабль.

– Вранье! – возмутился Фардример.

Краем глаза Коул видел, как Р2Д2 пятится от него. Надо продолжать говорить, пусть они не заметят.

– Я обнаружил детонатор в модифицированном «крестокрыле» и решил проверить, нет ли такого же устройства в новых кораблях. Ваг я и проверил прототип. Если бы я хотел его заминировать, уж наверное я бы стал минировать тот" на котором кто-нибудь соберется летать, а не тот, что стоит на приколе.

– Я не знаю, что бы ты сделал, мальчик, – сказал мон каламари.

– В его словах есть смысл, – сказала женщина, стоящая рядом с клоперианином. До сих пор она не произнесла ни слова. – Мы не знаем, минировал ли он корабль или исследовал его.

Р2Д2 нырнул под соседнюю машину. Коулу до чесотки хотелось поглядеть, что там делает астродроид, но он старательно смотрел в другую сторону. Тем для бесед становилось все меньше, если он будет настаивать, кто-нибудь еще возьмет и выстрелит. Начальство будет только радо избавиться от настырного и несговорчивого механика. Скайуокер, наверное, уже далеко. Если бы он знал еще хоть кого-нибудь!

– Расследование – не наше дело, – сказал мон каламари. – Пусть им занимается тот, кто облечен властью.

Ну конечно!!!

– Подождите! – закричал Коул. – Свяжитесь с генералом Антиллесом! Ему нужно знать, что здесь происходит.

– Ты знаком с генералом?

Он чуть было не ляпнул: «да».

– Нет, я работаю на него.

– Мы пойдем к твоему начальнику, – решил клоперианин. – Я уверен, он проинформирует нас, что ты не уполномочен производить изменения.

Р2Д2 добрался до стены и копался в компьютере.

– Скайуокер сказал, что если кто-нибудь спросит, – отчаянно соврал Коул, – то я должен попросить их обратиться к Антиллесу,

А если Скайуокер не нашел генерала? Ох, лучше он не будет думать об этом.

Каламари вздохнул.

– Этого нам нельзя игнорировать.

– Это же очевидная ложь, – рассмеялся клоперианин.

– Эй! – крикнул какой-то охранник. – Чем занят тот дроид?

Коул не успел дать достойный ответ. У него даже шанса не было. Клоперианин развернул все три бластера в сторону Р2Д2 и выстрелил. Астродроид заверещал. Компьютерная панель рядом с ним испарилась, загорелась проводка. Дроид опрокинулся на пол, из-под купола головы тянулись черные струйки дыма.

– Р2! – закричал Коул. – Р2!

Дроид не отвечал.

Фардример посмотрел на охранников, чувствуя абсурдную боль от потери и страх, что Скайуокер никогда в жизни больше не станет ему доверять.

– Это самая большая ошибка, какую можно было сделать, – убежденно сказал он. – Вы только что уничтожили любимого дроида Люка Скайуокера.

* * *

Джавы дали им три бластера и один потрепанный гравицикл за приличную пачку кредиток. Они не собирались торговаться, пока в дело не вступил Давис. После этого завязалась жаркая дискуссия. Стало совершенно очевидно, что джавы привыкли иметь дело с Дависом.

А Хэн – нет. Он по-прежнему не был уверен, стоит ли ему доверять. Только выбора не было.

Пока.

Гравицикл в воздухе держался вполне прилично, но Чубакка и Давис на пару выразили сомнение.

– Полетит, – без обычной уверенности успокоил их Хэн. – Только очень невысоко и не слишком быстро.

Гравицикл едва помещался в коридоре, ведущем к «Соколу». Чубакка прихватил валкую машину сзади. Никто не собирался лезть в седло, пока они не оказались в каморке, где Хан впервые увидел Дависа.

Хэн планировал устроить небольшую диверсию, так чтобы Чубакка смог прорваться на корабль, и сомневался, что Давис станет им помогать. Поэтому Давису достался самый поврежденный из бластеров. Теперь у каждого из них было по Два бластера на нос, а у Чуи – бластер и самострел. Таким образом, у них был явный перевес над глотталфибами в огневой мощи; а гравицикл должен был обеспечить внезапность.

Хэн так надеялся.

Он шел впереди. Коридор носил безошибочно узнаваемые следы пребывания глотталфибов, а пол был усыпан сухими чешуйками. Хэн не мог нарадоваться на свои сапоги; края у чешуек были острые и впивались не хуже колючек. Он даже представить не мог, что было бы, ступи он на них босой ногой.

Сначала он перепугался за Чуи, но кожа на ногах у вуки оказалась достаточно прочная.

Было жарко, воняло тухлой рыбой, Хэн все время ждал, что из-за поворота выскочит глотталфиб и пристрелит их. И привет эвокам! Чуи определенно разделял его чувства. Бластер он держал наготове.

Вот чего Хэн не мог найти, так это следов Селусса. Должно быть, суллустианин отыскал кружной путь.

– Вероятно, они ушли, – прошептал Давис.

– Сомневаюсь, – откликнулся Хэн.

Глотталфибы славились невероятным упорством. А еще – невероятной любовью к помпе. Копаться в грязи – не для них.

Им нужен был Хэн.

И он желал знать – почему.

В конце концов они добрались до центрального коридора. Здесь было темно. Дверь на стартовую площадку была закрыта.

И рыбой воняло сильнее.

Чуи заныл.

Хэну тоже не нравился запах, но на этот раз он не стал отвечать. Не хотел отвлекаться. Глотталфиб мог здесь спрятаться, а они могли его не заметить. Едва ли они застигнут его врасплох, учитывая, какой шум они подняли в коридоре.

И вдруг вспыхнул свет. Давис держал в руке небольшой фонарь, освещавший помещение, точно факел. Стены были опалены, каменная плита разбита, но, кроме них троих, здесь никого не было.

Значит, глотталфиб ждет их снаружи.

Хэн глянул на Чуи. Оба думали об одном и том же.

Чубакка подтолкнул к нему гравицикл, Хэн оседлал машину. Двигатель хрипел, рычаги болтались. Джавы могли починить все что угодно, но никогда не были мастерами тонкой настройки. Оставалось только надеяться, что эта древняя таратайка не развалится на куски. В противном случае – они трупы.

– Дай мне пару секунд, Чуи. Потом выскакивай и стреляй.

Вуки кивнул. Давис промолчал. Чубакка положил лапу на дверь. Хэн поудобнее взялся за руль.

– Давай!!!

Чубакка распахнул дверь.

Двигатель взревел, и гравицикл вылетел на площадку, причем скорость оказалась вдвое большей, чем все ожидали.

Первым делом пришлось уворачиваться от подъемника. Хэн задрал нос машины вверх и. чуть было не столкнулся с плоскостью престарелого грузовоза. Впереди возникло еще одно препятствие, и через секунду Хэн выяснил, что это фрахтовик Дависа. Он снова взял выше и сделал круг по площадке. Сквозь рев мотора он слышал вопли и визг. Глотталфибы толпились вокруг «Тысячелетнего сокола». Удерживая руль одной рукой, Хэн второй вытащил бластер и бросил гравицикл в толпу.

Один из глотталфибов развернулся и встретил его огнем. Хэн дернул руль, гравицикл закрутило вокруг горизонтальной оси. Земля, корабль, небо, земля, корабль. Опять глотталфиб – на этот раз твари пришлось отпрыгивать в сторону. Теперь по Хэну стрелял другой глотталфиб, Соло выстрелил в ответ, попав стрелку прямо в пасть. Стрелка отбросило на «Сокол», а больше Хэн ничего не увидел.

Гравииикл несло вперед – сумасшедшим зигзагом между кораблями, очередной нырок под вытянутую лапу погрузчика. Ящик, болтавшийся на погрузчике, решил развалиться именно в это мгновение и осыпал Хэна магазинами к лазерным винтовкам.

К тому времени, когда Хэн подчинил себе гравицикл, его унесло далеко от места событий. Пока что он ничем не помог Чубакке. Отсюда ни его, ни «Сокола» даже не было видно.

Хэн развернул машину и вновь направил ее к «Соколу», пролетев под брюхом одного из грузовиков. Грузовой люк был открыт, и штабель ящиков восхитил кореллианина. Несколько ящиков было открыто, и Хэн заметил шлемы штурмовиков и имперские лазерные винтовки.

Теперь в него стреляли все кому не лень. Кое-кто кричал, что он свихнулся. Гравицикл трясло и бросало из стороны в сторону, но руля он пока еще слушался. Хотя похоже, что ненадолго.

Глотталфибы по-прежнему окружали «Сокол», но все они смотрели в его сторону: кто палил из бластеров, кто выдыхал пламя. Хэн заложил крутой вираж. Он сам удивлялся, как ему удавалось стрелять в ответ. Еще больше удивляло, что время от времени он даже попадал в цель. Правда, прочная чешуя служила глотталфибам неплохими доспехами. Но вот один из них упал мордой вперед, в спине у него торчала стрела вукиного самострела. Рядом рухнуло еще несколько тварей. Давис прокрался к люку, постучал глотталфиба по плечу, а когда тот повернулся, выстрелил ему прямо в пасть.

В гравицикл залепили сзади, и Хэна чуть было не размазало об его же корабль. Пришлось сунуть бластер в кобуру и взяться за руль обеими руками. Ему удалось выровнять машину, и когда Хэн поднял голову, то увидел, что направляется прямиком ко входу в пещеру.

Двигатель зашелся в кашле. Хэн врезал кулаком по панели:

– Ну давай же, ты, ведро помойное, давай!

Гравицикл вновь заперхал и – о чудо! – заработал. Его удалось даже развернуть, не врезавшись в ворота.

У ног Дависа валялся уже пятый глотталфиб. Остальные контрабандисты все еще развлекались стрельбой по быстро и непредсказуемо летящей мишени. Чубакка орал, что всем давно пора подниматься на борт. Хэн направил гравицикл к «Соколу», и тут двигатель захлебнулся в третий раз. И сдох.

Собственное движение так просто остановить не удалось. Хэна сорвало с седла. Если он сейчас ошибется, то умрет. Только и всего.

Металлическая поверхность стремительно приближалась. Хэн сгруппировался. А потом приземлился, обдирая локти, плечи, колени, голени о металл. Он кричал, где-то ревел Чубакка, шипели выстрелы.

Кто-то подхватил его под мышки и поставил на ноги. Хэн едва мог двигаться.

– Приятель, с тобой все в порядке? – спросил Давис.

Хэн кивнул.

Гравицикл нагло парил у них над головами – словно в насмешку. Затем какой-то снайпер попал прямо в двигатель, и машина взорвалась. По площадке расплескалось пламя. Хэн и Давис укрылись под брюхом «Сокола».

Двигаться было больно.

Чубакка спустил трап и теперь махал им из люка. Хэн побежал следом за Дависом, не замечая, что оставляет кровавый след.

– А твой корабль? – спросил Хэн у Дависа.

Тот ухмыльнулся.

– Технически он пока мне не принадлежит.

– Здорово.

Они вбежали внутрь. Чубакка уже поднимал трап. Хэн прямиком рванул в сторону рубки. Вуки не отставал.

– А Как же Селусс? – крикнул Хэн на бегу.

Чуи взревел.

– Меня не волнует. Надо найти его до отлета.

– Времени нет, – возразил Давис.

– Без него я никуда не полечу.

– Благородство тебя погубит.

– Пока еще не погубило. Чуи, присмотри за ним.

К его удивлению, Чубакка ничего не ответил.

– Давис, найди Чуи.

Вновь молчание было ему ответом. Хэн был занят приборной доской, ободранные локти саднило, кожу жгло. Сквозь транспаристиловый колпак кабины он видел, как контрабандисты направляются к его кораблю.

– Парни, мне это вовсе не нравится. Парни?

Он повернулся. В рубке никого не было. Тогда он оставил «Сокол» прогревать двигатели, а сам направился в коридор, где отыскал и Чубакку, и Дависа, и Селусса. Глотталфиб с серой чешуей держал их под прицелом. Шкура вуки дымилась. Руки маленького суллустианина были крепко связаны; вторым концом веревки были обмотаны его ноги. Рот былзаткнут кляпом, но он все равно пытался что-то сказать. Слова разобрать было сложно, но Хэну была слишком знакома фраза, хотя и на суллустианском:

– Это не моя вина.

22

Лея спешила в бальный зал. Она наспех причесалась и переоделась. Она практиковалась с мечом, когда пришел вызов: срочное заседание Внутреннего Совета. Пришлось мчаться по коридору на полной скорости.

Она и так опоздает. А Лея Органа Соло никогда не опаздывает.

Заседание созвал Мейдо. Несколько дней назад он был выбран в Совет большинством голосов. Вместе с ним в Совет прошли еще два бывших имперца.

Мейдо был вправе собрать Совет. Любой член Совета обладал таким правом. Но младшие сенаторы никогда не брали на себя подобной ответственности. Так просто НЕ ДЕЛАЛОСЬ. Традиции придется отступить перед новым порядком, если только Лея не сделает традицию законом.

Надо будет заняться. Опять не хватило времени.

Поворот, и вот она у дверей в бальный зал. Двери были закрыты. Она опоздала. Лея отдышалась. Мейдо известил ее последней, заставив прийти не вовремя. Она была выбита из колеи, и именно этого он и добивался. Но она не позволит ему насладиться победой. Он не обыграет ее мелкими политическими маневрами.

Она пригладила волосы, расправила тунику. Затем подождала, когда успокоится дыхание. И только потом распахнула двери и вошла в зал.

Помещение было великовато для Внутреннего Совета, хотя неплохо подходило для заседаний Сената. Стол поставили на возвышение, на котором обычно располагались музыканты. Кстати, без ее приказа.

Мейдо сидел во главе стола. Формально места здесь не были закреплены за конкретной персоной; в старом Зале подобный трюк не прошел бы. Но здесь он сошлется на простую путаницу. А если она сядет в другое кресло, то признает, что его власть усилилась.

Она этого не сделает. Пусть она ненавидит игры, но ей придется сыграть.

Когда она вошла, все замолчали. Гно сидел на привычном месте по правую руку от ее кресла. Ц-Госф занимала кресло слева. Оба выглядели смущенно. Лея кивнула обоим, затем посмотрела на Мейдо. Его глаза искрами горели на алом лице. Белые линии, расчерчивающие лицо, казались белее, чем обычно.

– Я сознаю, сенатор Мейдо, – произнесла Лея, – что политические обычаи вашего народа отличаются от обычаев моего. Но мы управляем Сенатом, Внутренним Советом, правительством Новой Республики по принципам Старой Республики. Было бы неплохо; если бы вы ознакомились с ними.

– Боюсь, что не понимаю вас, госпожа, – его голос был ровен, лицо бесхитростно.

Лея поднялась по ступенькам, ведущим к столу. Положила руку на спинку своего кресла и улыбнулась.

– Я подумала, что причиной ваше незнание. Главу государства всегда информируют о собрании в первую очередь. На деле ей предлагают собрать совещание, а она созывает Совет или нет. Я уверена, что наши коллеги пришли сюда, потому что знали, что вы еще не знакомы с традицией.

– Я действовал согласно уставу, – спокойно улыбнулся Мейдо.

Лея кивнула.

– Я понимаю. Теперь вам известно положение дел, – она повернулась к остальным. – Прошу простить меня за задержку, друзья мои. Но я узнала о совещании всего несколько минут назад.

Она ждала, не убирая руки со спинки кресла. Гно наклонился к Мейдо.

– Сенатор, – проговорил он. – Гораздо легче вести собрание, сидя во главе стола.

Белые линии на лице Мейдо побелели еще больше. Он встал и направился к указанному креслу под хмурыми взглядами Р'йета Кооме, Ввебилса и других новых членов Совета. Лея царственно опустилась в кресло, кивнув Гно в знак благодарности.

– Поскольку вы собрали совещание, сенатор, – сказала она, – мы можем опустить вступительную часть и выяснить, что же вы посчитали столь срочным.

Мейдо положил двупалые ладони перед собой на столешницу. У него был такой сокрушенный, такой застенчивый вид, что желудок у Леи скрутило в узел.

– Предварительные результаты независимого расследования, – сказал Мейдо.

– Так быстро? – удивилась Ц-Госф. – Наши люди все еще сортируют обломки. Они говорят, что случай сложный, и не хотят делать поспешные выводы, пока не будут иметь на руках все факты.

– Разумная предосторожность, – улыбнулся Мейдо. – Но им не хватает одного кусочка головоломки. – Он наклонился вперед, в упор глядя на Лею. – Где ваш муж?

Ощущение неудобства в желудке усилилось. Ладони похолодели.

– Они с Чубаккой расследуют причину взрыва.

– Но где они?

Как бы ей ни хотелось, уклониться от этого вопроса не удастся.

– Они отправились на Ход Контрабандиста.

– Ход Контрабандиста? – утолки рта Мейдо приподнялись. Немного. Практически незаметно. – Некогда ваш супруг вел дела на Ходе, верно?

– Мы собрались не для того, чтобы обсуждать Хэна, – отрезала Лея.

– Боюсь, что именно для этого, госпожа. Прошу вас, ответьте мне. У вашего супруга были дела на Ходе Контрабандиста?

Ей не нравилось, как все поворачивается. Мейдо великолепно держал себя в руках и опережал ее на несколько шагов.

– Разумеется, у него были дела на Ходе, сенатор. Кажется, именно в то время, когда вы работали на Империю.

Слова повисли в воздухе. Прозвучали они мелочно, да, по сути, таковыми и были. Но Новая Республика не осудила Хэна за занятие контрабандой, как не стала вспоминать о родстве Люка и Леи с Вейдером. Мейдо следовало бы воздержаться от упоминании о прошлом.

– Я просто жил на планете, принадлежащей Империи, – меланхолично отозвался Мейдо. – Я не занимал важной должности. И никогда не был столь известной личностью, как ваш супруг. Удачливый контрабандист, который, похоже, не отказался от прежней профессии.

По спине пробежал холодок. Лея чувствовала, куда заведет их такой разговор. Ей не хотелось идти в том направлении, но она знала. Знала.

– Лучше бы вам чем-нибудь подкрепить свои слова, – еле слышно пробормотала Ц-Госф. – Генерал Соло – герой Республики.

– Все очень просто, – отозвался Мейдо. – Генерал Соло стоит за взрывом в Зале Сената.

Лея ударила ладонями по столу и вскочила.

– Я была в Зале Сената в это время. Вы считаете, что мой собственный муж хотел меня убить?

Гно схватил ее за рукав, но она вырвалась. В комнате было тихо, словно в могиле.

– Вы не слишком серьезно пострадали, госпожа.

– Вы не пострадали вообще, Мейдо. Это теперь преступление?

– Основной удар пришелся на неподвижные платформы. Если он знал, что вы находились на…

– На вашем месте я бы не продолжал, – перебил его Гно. – Генерал Соло пользуется заслуженным уважением. Широко известно, как он любит свою семью. Он рисковал своей жизнью ради Новой Республики чаще, чем кто бы то ни был, за исключением разве что главы государства Леи Органы Соло и ее брата. Подобные игры, может быть, популярны в Империи, но здесь ими не увлекаются. В Совете мы работаем на основе взаимного уважения. Уважения, Мейдо, а не пустых угроз.

Краска почти сошла с лица Мейдо. Белые линии начали сливаться.

– К сожалению, я делаю не пустые обвинения. Я бы хотел, чтобы это было так, но это не так.

Мягкость его голоса завораживала. Лея видела: даже ее сторонники расслабились в своих креслах.

– Вы же сказали, что это лишь предварительный отчет, – сказал Гно. – У вас нет доказательств.

– У меня они есть, – Мейдо смотрел в глаза Леи, радужка его глаз была почти белой. – Мне жаль, госпожа. Мне действительно жаль.

Суть в том, что она ему верила. Она верила, что ему жаль. Наверное, чувствовала его сожаление – то ли с помощью Силы, то ли читала язык его тела. Лея не знала. Она медленно села на место.

Мейдо раздал листки бумаги.

– Мои люди перехватили это сообщение. Я послал его на ваши личные компьютеры, Сможете проверить его достоверность через свои системы.

Лея дрожащими руками взяла записку.

ГРУЗ ДОСТАВЛЕН. ОТМЕННЫЙ ФЕЙЕРВЕРК. СОЛО В КУРСЕ. МОЖЕМ РАССЧИТЫВАТЬ НА ЕГО УЧАСТИЕ.

Ландо. Ландо опять предал их. За прошедшие годы она научилась доверять ему, но всякий раз боялась, что вера ее ненадежна, что в ней завелась червоточина.

Нет, Ландо не предал бы Хэна. Что он сказал? Что ему никогда не расплатиться за предательство. Никогда.

Мейдо получил информацию из другого источника.

– Здесь не говорится, что Хэн связан со взрывом, – сказала она.

– Это сообщение послано с корабля «Пикантная дамочка», как только он покинул наш сектор в день взрыва, – продолжил Мейдо. – «Пикантная дамочка» принадлежит контрабандисту по имени Джаррил, которого видели в компании с Соло в день взрыва. Вскоре после отлета Джаррила Соло также улетел с Корусканта, предположительно, на поиски Джаррила.

Плохо. Еще когда Ландо показал ей сообщение, она поняла, как это плохо. Нужно было еще тогда что-нибудь предпринять, но Ландо заверил ее, что держит все под контролем.

– Это не доказательство, – сказал Гно.

– Это очень подозрительно, -вставил Р'йет Кооме. – Я предложил бы издать приказ об аресте Соло.

– Мы не можем этого сделать, – пролепетала Ц-Госф. – Он герой.

– Он предатель, – возразил Мейдо.

– Он мой муж, – подала голос Лея. – Он никогда не совершил бы ничего, что могло бы повредить мне. Кто-то хочет подставить его, – она крепко сжала руки, чтобы не было видно, что у нее дрожат пальцы. – Что еще?

– У нас только предварительные результаты, госпожа, – голос Мейдо по-прежнему был мягок и полон сожаления. Лея была готова взорваться. Мейдо обвинил ее мужа в убийстве и уничтожении всего; что они создали вместе, а теперь жалел и сочувствовал ей!

– Какие результаты, сенатор? – холодно поинтересовалась она.

– Бомба была не одна. Было заложено несколько отдельных зарядов.

– Это нам известно. Наши исследователи пришли к тому же результату. Есть у вас еще что-нибудь, кроме сообщения, связывающего моего мужа со взрывом?

– Его видели с…

– Так есть или нет?

Гно положил ладонь на плечо Леи. Резким движением принцесса стряхнула его руку.

– Есть у вас свидетельство, что он размещал эти бомбы? Есть у вас свидетельство, что Джаррил вовлечен в это дело? Известно ли вам, сам Джаррил послал это сообщение или это сделал кто-то другой? Можете вы доказать, что все это не заговор против моего мужа, или же кто-то задался целью внести раскол в правительство?

– Лея, – негромко позвал ее Гно.

– Лично мне дело кажется ясным, – сказал Мейдо.

– А мне нет! Сплошные домыслы! Я могла бы сегодня вечером выдумать любое сообщение и послать его, так что все подумают, что это вы заложили бомбы. Раз плюнуть! Нас с моим мужем часто упрекают за странное поведение. Но это – не преступление. Не думаю, что нам следует выносить решение, пока мы не узнаем всей правды.

– Лея…

– Что еще? – она так резко повернулась к Гно, что прическа развалилась, и волосы рассыпались по плечам.

– В этом вопросе ты не можешь быть объективна.

– Объективна? – гнев сотрясал ее. – Этот человек, этот бывший имперец только что обвинил моего мужа в предательстве, а я должна быть объективна?

– Да, – кивнул Гно. – Должна. Ты возглавляешь правительство. Ты должна быть спокойна.

– Спокойна? Спокойна?! Сейчас не время для спокойствия, Гно! Сейчас сложилась именно та ситуация, которой мы боялись, когда пустили имперцев в Сенат. Они сталкивают нас друг с другом. Ты что, этого не замечаешь?

– Лея…

Лицо Мейдо стало абсолютно белым, только вокруг рта и глаз змеились алые тонкие линии.

– Мне очень жаль, госпожа.

– Я не приму от вас извинений. Как вы смеете…

– Он смеет, потому что поступает верно, – крошка Ц-Госф обвила мягкой, нежной лапкой плечи Леи. – Лучше он обсудит свои сомнения здесь, во Внутреннем Совете, чем с другими сенаторами. Самое лучшее, что мы можем сделать, так это остановить слухи, прежде чем они расползутся по Корусканту. Потому что, если это произойдет, генерал Соло так и останется под подозрением, даже если мы позже признаем его невиновным.

Все ее сторонники переметнулись к Мейдо.

– Мне очень жаль, госпожа, – повторил тот.

– Хэн не связан со взрывом, – отрезала бывшая принцесса.

– Лея, – окликнул ее Гно. – Я думаю, тебе не следует принимать участия в дискуссии. Никто из нас не может быть объективным, когда дело касается наших любимых. Старания тут напрасны.

Ее сердце тяжело билось.

– Вы верите Мейдо. Вы верите ему.

– Я верю, что нам нужно расследование, – Гно отвернулся. – Мне очень жаль. Но обвинение слишком серьезное.

Она обвела взглядом зал. Знакомые лица, только троих выбрали после взрыва. Мейдо, Р'йет и Ввебилс смотрели на нее настороженно. У друзей на лицах было написано сочувствие. Даже те, кто обычно находился в оппозиции, сейчас жалели ее.

– Вот так, значит? – спросила она, – Одно обвинение, и хороший человек объявлен виновным в преступлении, которого не совершал? Это не доказательство, а даже если бы было им, вы все знаете Хэна. Вы знаете, он просто не способен на подобное.

– Лея, прошу тебя, не усложняй ситуацию, – попросил Гно.

– Чего вы хотите от меня, сенатор? – зло спросила Лея. – Чтобы я подала в отставку?

– Нет, – Гно как будто не заметил, что она воспользовалась официальным титулом. – Я хочу, чтобы вы воздерживались от участия в любых процедурах, касающихся Хэна Соло.

– А если я не могу?

Гно отвернулся. Ц-Госф чуть-чуть сжала Лею в объятиях, а потом отпустила ее.

– Хорошенько все обдумайте, – прошептала она. – Мы встретимся утром. Тогда новости для вас не будут такими шокирующими.

– Они меня и сейчас не шокируют, – Лея поднялась со своего места. – Меня шокирует ваша готовность поверить в них.

– Прошу прощения, госпожа, – теперь у Мейдо был совсем другой тон. – Кто бы ни установил бомбу, он имел доступ в Зал. Такой доступ имеют очень немногие. Мы доверяли тому, кто установил бомбу. Это единственный вывод. Когда вы успокоитесь, вы согласитесь со мной.

Ей понадобилось вспомнить все, чему ее обучали в детстве, чтобы величественно посмотреть сверху вниз на Мейдо. Хорошо, что сенатор сидел, иначе у нее ничего бы не вышло.

– Мне было восемнадцать лет, я стояла рядом с Гранд Моффом Таркином, когда он отдавал приказ уничтожить Алдераан. Один выстрел Звезды Смерти. До того мгновения я считала, что невозможно в одно мгновение уничтожить целую планету. Так что не надо рассказывать мнео правде, Мейдо. Я обладаю Силой. Если бы мой муж собирался предать меня или Республику, я бы первая узнала об этом. Еще раньше об этом узнал бы мой брат. Но нам все еще неизвестно, что произошло в Зале Сената в тот день. А пока мы не знаем, то не можем быть уверены, было ли это испытание нового оружия или нас предал друг. Если бы я была на вашем месте, я перестала бы выдвигать необоснованные обвинения. Это только нас перессорит. А сейчас более чем когда-либо нам нужно единство.

Она обвела взглядом комнату. Борск Фей'лиа откинулся на спинку стула, глаза его сияли. Гарм Бел Иблис смотрел в сторону. Чофе изучал свои руки. Усики Ц-Госф подрагивали, она не ответила на взгляд Леи. Только Гно улыбался ей.

Они не сделают больше того, что уже сделали. Она может рассчитывать, что они тщательно рассмотрят улики, не больше.

Лея кивнула. Один раз.

– Заседание откладывается до завтрашнего дня. До тех пор, – сказала она, – я жду ответов. Не обвинений. Конкретной информации. Всем ясно?

Лея не дала им шанса ответить. Молча повернулась и вышла, из последних сил держась прямо и гордо. Но как только оказалась одна, то позволила дрогнуть плечам.

Началось. Союз, который Лея ценила превыше всего, кроме своей семьи, разваливался. Как она и предсказывала.

* * *

Пока «Госпожа удача» шла на посадку на Скачок-1, Ландо сканировал посадочное поле в поисках «Тысячелетнего сокола». Корабль Хэна можно было отличить даже в толпе кореллианских легких фрахтовиков той же модели. Ландо не увидел ни одного.

Проклятье, Хэн! Как на тебя похоже взять и улететь в тот самый миг, когда Ландо отважился на героический поступок. Но иначе Хэна не выследишь.

Ландо надеялся, что с Соло все в порядке.

«Госпожа удача» плюхнулась на поверхность. Без дистанционного управления, полагаясь лишь на дряхлую установку захвата, Ландо рисковал разбить корабль. Калриссиан проклял все на свете и с трудом воздержался от желания пробежаться в поисках повреждений.

Когда его птичка выровнялась, Ландо прошел к грузовому люку и открыл его изнутри.

Снаружи, подперев рукой крутое бедро, стояла Синюшка Ана Синь. В коротких штанишках и туго обтягивающей прелести рубашке она выглядела великолепно, чуть-чуть старше, чем он ее помнил, но не слишком умнее. Ландо ухмыльнулся. Он никогда не мог устоять перед Синь.

– Самый потрясающий грузовой манифест, какой мне доводилось видеть, – сказала она. – Определенно, ты не слишком утруждал себя делами с тех пор, как улетел отсюда.

– У меня нет времени на треп, Синь, – откликнулся Калриссиан. – Мне нужно подлатать малышку и убираться отсюда, пока Нандриесон не обнаружил, что я здесь.

– Боюсь, уже поздно, – сообщила Синюшка. – Нандриесон отслеживает все полеты в этом секторе. Лучше понадейся на то, что он будет занят чем-нибудь поважнее тебя.

– Да ладно, выбора-то у меня все равно нет. Большинство систем накрылось. Мне нужен ремонт.

Синь качнула головой.

– С таким манифестом ты здесь ничего не починишь. У тебя нет ничего ценного. Что в трюме?

– Пусто. Я надолго выбыл из дела.

Синюшка хмыкнула:

– Это верно. Ты у нас теперь уважаешь закон. В точности, как Соло. Так что не крути, Ландо. Ты здесь, чтобы встретиться со своим старым другом?

– Я здесь, потому что «Госпоже» нужен ремонт. А почему ты спрашиваешь о Хэне?

– Потому что он и его мохнатый дружок появились у нас несколько дней назад. Мы все решили, что и ты не заставишь себя долго ждать.

– Ас тех пор, как Соло отверг ее, она жаждет его крови, – Малыш ДКсо'лн сунул в проем лысеющую голову. – Как делишки, Калриссиан?