Текст книги "Ровно в полночь (ЛП)"
Автор книги: Кристи Уэбстер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)
Автор: К. Уэбстер
Книга: Ровно в полночь
Серия: Золушка #1 (трилогия)
Перевод: Анастасия Михайлова
Редактура: Анастасия Михайлова
Дизайн обложки: Анастасия Михайлова
Глава 1
Уинстон
Тишина – это блаженство.
Ни шепота, ни смеха, никаких глупостей.
Меня захлестнуло чувство гордости, ведь все тут уступали моим требованиям. Потому мы действовали эффективно, словно смазанное колесо. Мы не просто так попали в список Fortune 500[1]1
Fortune 500 – рейтинг 500 крупнейших мировых компаний, критерием составления которого служит выручка компании.
[Закрыть] и стали одной из самых престижных компаний. Все это было просто необходимо удерживать железным кулаком. Я требовал принимать во внимание одно золотое правило.
«Работа превыше всего».
Я достаточно щедро вознаграждал их за это.
Чтобы контролировать этот богом забытый город, «Халсиону» было необходимо заставить всех играть по правилам Константинов.
Тысяча семифутовое здание «Халкион Билдинг» – не только центр многомиллиардной компании, но и вместилище трех пятизвездочных ресторанов, бара, салона для курения, ультрасовременного оздоровительного спа-центра, трех элитных жилых этажей и частной террасы на крыше. Это один из самых прекрасных и почитаемых памятников архитектуры Нью-Йорка. Мы светились во всех архитектурных журналах, как-то раз здесь даже снимали фильм.
Это здание – наши пресловутые яйца.
Огромные. Мощные. Устрашающие.
Морелли могли лишь мечтать о подобном влиянии. Как бы они ни старались выбраться из сточной канавы, одеваясь в соответствии с нашим миром, все равно смотрелись не лучше крыс в гребаных костюмах.
– Доброе утро, мистер Константин, – прощебетала Эбби. Хорошенькая блондинка. Красивая грудь. Трое детей.
– Эбби, – кивнул я ей.
– Доброе утро, мистер Константин, – окликнула меня Бренда с широкой улыбкой на морщинистом лице. Ей было за шестьдесят. Вдова. Одержима йогой.
– Бренда.
Отдел кадров ненавидел мои навязчивые идеи.
Требования. Соблюдение чистоты. Правила.
Но поскольку все они принадлежали мне, им приходилось потакать, действовать по законам, которым их учили следовать.
– Доброе утро, мистер Константин, – произнесла Кара, помахав мне рукой с идеальным маникюром. Несостоявшаяся модель. Проблемы с отцом. Любит китайскую кухню.
– Кара.
Наши четыре секретаря, помогавшие административной канцелярии, руководствовались самыми строгими принципами. А именно: конфиденциальность – не просто просьба, это необходимость. У нас в городе слишком много крыс, только и ждущих момента пролезть внутрь. Я должен был знать всех, кто работал под моим началом, чтобы убедиться в их надежности. И я терпеть не мог паразитов.
Я уже дошел до последнего стола – каждый из них был идеально выровнен и стоял под одним и тем же углом, именно так, как мне нравилось – и стал ждать, когда моя секретарша закончит свой телефонный разговор. Наконец, сбросив вызов, она нацепила на лицо лощеную улыбку и протянула мне мой кофе. Черный и обжигающе горячий с примесью мускатного ореха.
– Доброе утра, мистер Константин, – секретарша захлопала своими нарощенными ресницами. Разведена. Буквально взлетела вверх по карьерной лестнице. Мастер-организатор.
– Дебора, – поздоровался я. – Кто-нибудь звонил?
– Ваш брат. Перри.
Ах, Перри. Он все еще посасывал мамину грудь, готовый в любой момент глубоко-глубоко запустить руку в ее сумочку и вытащить оттуда все, что ему захочется. Глупый мальчишка.
– Он сказал, что пытался связаться с вами. Я спросила, хотел бы ваш брат записаться к вам на встречу, но он отказался. Вынуждена заметить: мистер Константин использовал более красочные слова, чем было необходимо.
Мы улыбнулись друг другу.
Малыш Константин терпеть не мог, когда его отталкивали или игнорировали. Я винил в этом мамину няню, Айвори. Женщина не могла иметь детей и относилась к Перри, как к собственному ребенку. Братец был до чертиков избалован. А с нашим богатством это было очень громко сказано.
– Думаю, я позвоню ему на следующей неделе, – произнес я, поднося кружку к губам. – Ммм, прекрасен, как всегда.
– Для вас только самое лучшее, – Дебора выглядела счастливой.
Я подмигнул ей, слегка раздраженный одним из своих собственных правил. Никаких интимных связей с сотрудниками. Я не раз задумывался, а не нарушить ли мне его ради Деборы? Она так старалась угодить, и от этого дерьма мой член становился чертовски твердым. Однако я знал, какую бурю это вызовет. Как бы ни была хороша эта женщина в юбке-карандаше и какой бы заманчивой ни казалась мысль, что Дебора опустится на колени под моим столом, все закончится плохо. Моя секретарша слишком хорошо выполняла свою работу, потому я не хотел потерять ее из-за каких-то испорченных отношений. А они точно пойдут ко дну, ведь я был совершенно не создан для чего-то серьезного.
– Через час у меня встреча с Ральфом Бисоном из «Бисон групп». Отвечай пока на звонки. Если снова позвонит Перри, спроси сколько ему нужно.
Мы оба прекрасно знали, что Перри взрывал мой телефон, только когда ему нужны деньги. Он вообще был склонен вести себя, как примадонна.
– Конечно, сэр.
Я прошагал к двери своего офиса и поставила темно-коричневый портфель «Venezia» – в котором держал ноутбук – чтобы ввести код. Хотя я во многом доверял Деборе, доступ в мой офис в мое отсутствие – граница, которую я не разрешал ей пересекать.
Когда дверь разблокировалась, я поднял портфель и включил свет, мгновенно заливший мой большой офис. Учитывая почти полное отсутствие мебели, такой размах не был обязательным, но мне нравилось свободное пространство. Посреди помещения стоял гладкий черный парящий стол шириной в пять футов. Он собирался одним нажатием кнопки, что было очень удобно, учитывая, сколько я перемещался по офису во время работы. Шагнув внутрь и дойдя до стола, чтобы поставить на него кружку и портфель, я уловил незнакомый сладкий аромат в воздухе. Отмахнувшись от этого, я по традиции направился к одному из двух панорамных окон, чтобы окинуть взглядом город, которым мы владели.
Вовсе не Нью-Йорк. Город Константинов.
Я улыбнулся, вспомнив любимое высказывание своего отца. «По сравнению с семьей Константинов Рокфеллеры выглядят попрошайками». Наша семья пила, дышала и даже справляла нужду деньгами – а это уже моя фраза, к великому ужасу матери.
Город сверкал под майскими утренними лучами солнца, словно все здания были инкрустированы бриллиантами. Я мог бы подсчитать все, доступные моему взору, но в моем запасе было лишь сорок минут, прежде чем мы с Бисоном обсудим, насколько он прогнется, чтобы я мог его трахнуть. Не в буквальном смысле, но на бумагах я собирался сделать задницу этого богатея своей сучкой. В любом случае, я не мог позволить себе весь день ничего не делать.
Я был чрезвычайно доволен этим пятничным утром, поскольку все шло так, как мне нужно. Это означало, что я обязательно получу желаемое. По обыкновению, я начал вышагивать по своему офису. Шестеренки в голове почти осязаемо завертелись, когда я вдруг услышал потрескивание.
Тихое. Незначительное. Но ох, какое неправильное.
Остановившись, я поднял ногу. Ничего. Снова опустив ее, я сделал еще один шаг. Треск. Внутри вспыхнула ярость, подобно готовому взорваться вулкану. Схватившись за лодыжку, я повернул ступню, чтобы осмотреть свою подошву.
Фантик от конфеты.
Я сорвал его, испытав невероятное раздражение, когда на подошве осталась красная липкая субстанция. В детстве мне никогда не давали сладостей. Сейчас мне было почти тридцать шесть, и я по-прежнему не баловался сладким. Мне даже незнакома эта марка конфет.
«Откуда, черт возьми, это взялось?»
Сдернув ботинок, чтобы не оставлять на полу липких следов, я бросился к своему стулу и сел. На фантике было написано «Starburst». Вишневый вкус.
Кто-то был в моем офисе.
Но кто?
Один взгляд на мою картину с серебряным туманом из коллекции Джона-Ричарда дал понять, что мой сейф никто не трогал. Рама висела абсолютно ровно, как я ее и оставлял. Все файлы хранились на моем ноутбуке, защищенные и зашифрованные. В офисе не было ничего ценного, кроме сейфа за картиной.
– Дебора! – рявкнул я, с каждой секундой злясь все больше и больше.
Послышался торопливый и взволнованный стук каблуков. Дебора широко распахнула глаза, увидев, в каком я разъяренном состоянии.
– Сэр?
– Что это за чертовщина? – рыкнул я, поднимая фантик.
Щеки Деборы залились румянцем.
– Я… эм… Я не уверена. Может, это вы обронили?
Спустя несколько долгих секунд в тишине она начала дрожать, поскольку мы оба прекрасно понимали, что я не мог оставить тут это дерьмо.
– Сейчас выясню. Я посмотрю записи с камер наблюдения и свяжусь с клининговой компанией…
– Я сам займусь камерами, – огрызнулся я. – А ты выясни, кто посмел не только не убрать мой офис, но и оставить тут свой чертов след, – я наклонился и вытащил из-под стола мусорную корзину, где обнаружились еще четыре фантика.
– Я немедленно их выкину, – ее лицо побагровело, теперь Дебора и сама была в ярости. – Это совершенно неприемлемо.
Ошибка эпических масштабов.
Мало того, что уборщицу теперь уволят – если виновна действительно она, так еще я самолично займусь уничтожением этой компании, допустившей такой непрофессионализм в «Халсионе». Это отвратительно. Так и знал, что нельзя позволять матери выбирать клининговую компанию. И мне плевать, если Кэролайн Константин устроит истерику. Отец бы даже никогда не допустил подобного.
– Нет, – рыкнул я на Дэбору. – Я хочу, чтобы ты немедленно занялась сбором информации на того, кто здесь работал прошлым вечером. Хочу знать всех боссов этого человека вплоть до самого верха. Всех до единого по именам. Чтобы все было отправлено мне на почту в течение получаса. Я хочу с этим разобраться.
– Конечно, сэр.
Дебора в спешке выскочила из кабинета, побежав выполнять мою просьбу. Через несколько мгновений ко мне зашла Кара с мокрой тряпкой. Я молча сверлил ее взглядом, пока она чистила подошву моей туфли. После Кара потянулась, чтобы забрать со стола обертку, но я отмахнулся от ее руки.
– Оставь, – проворчал я, забирая у нее туфлю и надевая на ногу.
Кивнув мне, она выскочила из комнаты. Пододвинув к себе портфель, я вытащил ноутбук. Как только он включился, я вошел в приложение, созданное для обеспечения безопасности здания. Моя сестра Тинсли утверждала, что я помешан на контроле, совсем как отец. Я же предпочитал формулировку «держал глаза открытыми». Следовало только прикрыть веки и понадеяться, что все итак позаботятся о ваших интересах, как вас ограбят или выстрелят в спину. Доступ к камерам наблюдения был мне необходим, и я часто его задействовал.
В пару кликов я нашел записи с прошлого вечера. Около девяти в моем офисе зажегся свет, и вошла женщина в светло-голубой униформе, таща за собой тележку. Сперва она начала убираться, но вдруг положила тряпку на мой стол и уселась в кресло. Я скривил губы в отвращении, наблюдая, как женщина принялась крутиться на стуле столько раз, что у меня закружилась голова. Наконец, остановившись, она достала из кармана красную квадратную конфету в обертке.
Я поймал преступницу.
Теперь я заставлю ее заплатить.
Тем временем, женщина на экране развернула конфету и бросила обертку в мусорное ведро. Гнев лишь усилился, когда она встала и подошла к моим книжным полкам. Уборщица провела пальцем по поверхности и подняла его к лицу, будто проверяя на наличие пыли. Потом некоторое время она любовалась картиной, после чего вновь вернулась в кресло. Женщина – нет, скорее девушка, судя по молодым чертам лица – продолжила есть конфеты. Закинув ноги на мой стол, она принялась рыться в своем телефоне. Так продолжалось по меньшей мере полчаса. Я быстро перемотал эту часть. Наконец, положив телефон в карман, она решила поиграть с кнопкой на моем столе, несколько раз заставив его подняться и опуститься. В конце концов, уборщица встала, уронив фантик, который так и не успела выбросить, а потом случайно пнула его ногой туда, где я на него и наступил. Девушка качнула головой, словно сердилась на свои мысли, а потом подошла к окну. Закончив смотреть на мой чертов город, она развернулась, прошла мимо фантика, который у нее вышло приклеить к моему полу, схватила тряпку со стола и принялась толкать тележку на выход.
Я не мог поверить своим глазам.
Как только на записи погас свет, я закрыл вкладку, буквально кипя от ярости. Решив взять себя в руки и успокоить сердцебиение, я сделал несколько успокаивающих вздохов. Скоро я разберусь с этим отродьем.
Пип.
Услышав звуковой сигнал, я тут же раскрыл свой почтовый ящик, желая как можно быстрее ознакомиться с тем, что собрала для меня Дебора.
Эш Эмбер Эллиот.
Новый сотрудник компании.
Кто-то пустил эту совершенно неквалифицированную женщину в мой офис. И за это решение они пойдут на дно. Такая грубая оплошность, что я едва видел из-за пелены ярости перед глазами.
Я мог бы связаться с их управляющим и позволить ему самому уволить всех, кто ответственен за это безобразие, или же взять дело в свои руки. Наказать обидчика напрямую. Насладиться словесными пикировками.
Этим вечером я разберусь с мисс Эллиот.
Она игралась в моем кабинете, как ребенок. Портила все своим беспорядком и умудрилась получить за это зарплату.
С ухмылкой на лице я уничтожал людей и за меньшее.
А растоптать эту девушку будет очень приятно.
На самом деле, я буду отсчитывать каждую секунду до ее прибытия.
Глава 2
Эш
Я снова смотрела на банковскую выписку, задетая поступком отца.
Все пропало.
Все, кроме последних семи тысяч. И это сделал мой отец. Он не был игроком и брал деньги не ради того, чтобы сохранить нам крышу над головой. У нас внезапно не сломалась машина, и не было никаких медицинских счетов, по которым мы вынуждены платить.
Нет.
Папа ограбил мой фонд, созданный для колледжа, по одной простой причине.
Из-за нее.
Трудно не ненавидеть женщину, которая приходит на место вашей матери. Мамы не стало уже десять лет назад, потому я была не против папиной женитьбы. Мэнди – довольно милая женщина. На мой взгляд: немного высокомерная, но я находила с ней общий язык. Однако все это не означало, что она должна мне нравится.
К тому же мне было совсем не по душе, как папа менялся из-за нее. До того, как он встретил ее на гала-концерте, куда его пригласили в прошлом году, мы были счастливы. Да, мы продали дом, в котором жили с мамой на севере штата, и перебрались в городскую квартиру недалеко от папиной работы. Перешли от безбедной жизни к необходимости следить за тратами. Поскольку мама больше не получала щедрые гонорары за свои выступления, отец стал кормильцем семьи. К счастью, в моем фонде для колледжа было достаточно денег.
Но встретив Мэнди, папа захотел быть наравне с ней. Стать тем, кем не являлся. Посещал модные мероприятия и осыпал ее подарками. И лишь на прошлой неделе, собираясь попросить отца снять немного денег с моего счета, чтобы купить мне машину на день рождения, я выяснила, сколько на самом деле он потратил.
За полгода мои пятьсот тысяч испарились.
Все было потрачено на Мэнди.
Дорогущее обручальное кольцо. Ужины в элитных ресторанах. Поездки в Европу.
Я знала, что отец тратил на Мэнди деньги, но не понимала, что он снимал их с моего счета на колледж. Оставшиеся семь тысяч даже не покроют первый семестр в Колумбийском университете. Плата за год учебы составляла больше шестидесяти тысяч, плюс жилье, книги и питание.
«Манда великодушно предложила заплатить за твое обучение, куколка».
Я вздрогнула, вспомнив ответ отца после того, как я разрыдалась, узнав, куда ушел мой счет на образование. Он зарабатывал слишком много денег, чтобы я могла подать заявление на финансовую помощь, и даже если я сейчас попрошу о кредите, мне никак не успеют его оформить к началу обучения. Я так много училась, надеясь попасть в Колумбийский университет, но теперь у меня словно украли мечту.
Конечно, мачеха, являясь богатым врачом, могла заплатить за меня.
Но Мэнди ничего не делала просто так.
– Кто-то тут дуется, – раздался глубокий хищный голос.
Первый из «Ужасной троицы». Также известный как Скаут. Мой сумасшедший, пугающий и злобный новый сводный брат.
– Уходи, – проворчала я, захлопывая ноутбук, чтобы он не увидел то немногое, что осталось на моем счету.
Скаут прошел в мою комнату, сморщившись от отвращения из-за декора, усеивавшего стены. Папа называл все это барахлом. Я же считала богемным шиком. И что у меня эклектичное чувство стиля. Я собирала разные милые случайные вещи, чтобы почувствовать себя, как дома.
– Мама откусит тебя голову за дырки от булавок по всем этим стенам, – произнес Скаут, плюхнувшись на диван рядом со мной.
Слишком близко.
Он всегда подходил ближе, чем было прилично.
– А где номер два и три? – спросила я, одарив его своей самой стервозной улыбкой. Словно мне было до этого дело. Я их всех ненавидела.
– Салли сейчас на тренировочном полигоне с Бэроном, – он прищурил свои темно-карие глаза в ожидании реакции. Но я осталась беспристрастна.
– Папа всегда хотел сына, – хмыкнула я. – И только посмотри, у него теперь трое.
Скаут усмехнулся, словно его оскорбило, что я назвала его сыном Бэрона Эллиота.
– Спэроу поставил на то, что они разбегутся уже к концу года, – его оскал стал устрашающим, похожим на волчий. – Мама расправится с ним, как и с тремя прошлыми мужьями.
Доктор Аманда Мэннфорд – или Мэнди Мужеедка, как я любила называть ее про себя – была серийной разведенкой.
Внутри меня нарастал гнев, и мне потребовались все свои силы, чтобы сдержаться. Я ненавидела Скаута, потому что он всегда был чертовым зачинщиком ссор. Папа просил меня ладить с Мэнди, и я старалась, но вот трое сводных братьев – совсем другая история. Всех троих можно было назвать психопатами, особенно Скаута.
– Папа утверждает, что это истинная любовь, – поддразнила я его. – Может, у них даже будет общий ребенок.
Его темные глаза сверкнули яростью.
– Она не любит его, а тебя вообще едва терпит. Кроме того, мы втроем вылезли из пробирки. Мама не может забеременеть по-старинке.
– Плевать, – проворчала я. – Разве ты не торопишься куда-нибудь?
Скаут провел костяшками пальцев вверх и вниз по моей спине, и я задрожала от его прикосновения.
– Не-а, я сегодня дежурю няней с тобой.
Я резко обернулась к нему, одарив сердитым взглядом. В другой реальности я бы посчитала Скаута привлекательным. Высокий, мускулистый, с точеной челюстью. Черные волосы и светлая кожа делали его похожим на вампира. Меня всегда привлекали темные и опасные представители противоположного пола. Но с «ужасной троицы» что-то не так. У них не было важной составляющей, присущей нормальным людям. За три месяца, которые жила с ними, я наблюдала, как они доводили до слез горничных ради забавы, портили имущество, просто чтобы повеселиться, и трахали больше девушек, чем я считала возможным.
– Ты еще учишься в старшей школе, – отрезала я, – а я уеду в университет. Мне не нужны няньки.
– Это просто формальность, ведь нас в школе задержали. Однако мы старше тебя, Эш. Но я говорил не о возрасте. Мы с братьями должны следить за тобой, чтобы ты и не подумала обманывать нашу маму. Будем следить за каждым твоим шагом.
– Да пошел ты, – прошипела я. – Проваливай из моей комнаты.
– Она принадлежит маме, а не тебе, – усмехнулся он. – Лучше помни об этом. Если хочешь, я попрошу маму напомнить. По правде, может, мне стоит рассказать ей обо всех этих новых дырах в ее стенах.
Скаут встал и потянулся, отчего футболка задралась, открывая накаченный пресс от игры в лакросс – он был в команде пембрукской старшей школы. Поймав мой взгляд, Скаут хитро мне улыбнулся.
– Нравится вид, сестренка? – он потер промежность через джинсы. – Могу показать тебе еще кое-что.
«Мерзость».
Я показала ему средний палец, проигнорировав его усмешку. Скаут – единственный из троицы, кто воспринимал преследование за мной всерьез. Двое других меня терпели, а он все время норовил задеть и ткнуть в меня пальцем.
– Ладно, – отозвался он, направившись к двери. – Если тебе понадобится член, ты знаешь, где меня найти. Только вынужден предупредить. Мама будет очень-очень зла, если ты трахнешь ее любимого сына.
Я сдержала свой порыв запустить в него ноутбук. С трудом.
– Иди к черту, Скаут.
Смех эхом раздавался по коридору еще долго после ухода Скаута из моей комнаты.
«Сумасшедший».
Чик. Чик. Чик.
По обыкновению, после ухода Скаута мой попугай – Креветка – начал шуметь. Сводный брат точно был исчадием Сатаны, поскольку Креветка до смерти его боялся. Мой розовый попугайчик обожала всех, кроме моей мачехи и ее троих монструозных сыновей. Креветка отлично разбирался в людях.
Когда прозвенел телефон, я застонала. Пора собираться на работу. Я устроилась всего неделю назад, но уже терпеть ее не могла. А еще ненавидела свою новую семью. Мне претил тот факт, что придется полагаться на Мэнди в вопросе оплаты университета. Мне все так осточертело.
***
В здании «Халсиона» стояла тишина, пока я толкала тележку по коридору. Моя клининговая компания убирала несколько элитных зданий в городе, включая это. Они строго относились к подбору персонала и требовали огромный опыт работы, но поскольку Мэнди знала владельца лично, меня приняли. С тех пор, как папа ограбил мой фонд, мне очень нужны деньги.
«Не вздумай ставить меня в неловкое положение».
Слова Мэнди эхом отдавались у меня в голове всю неделю. Уборка во всех этих дорогущих офисах – отнюдь не ракетостроение. На самом деле, большинству из них не требовалась ежедневная уборка, но мы все равно обязаны обходить их.
Как прошлым вечером.
После того, как папа оставил меня на обеде в честь дня моего рождения, а у друзей нашлись более важные дела, я провела свое восемнадцатилетие в компании шумной птицы. И благодаря усилиям Мэнди я была вынуждена работать в свой «не такой уж и особенный день». Вчера я была очень обижена и раздражена. Большинство офисов были довольно чистыми, потому я просто убедилась, что в углах нет откровенной грязи и решила побездельничать.
Мысль об уборке целого этажа офисов, похожих один на другой, казалась скучной и вгоняла в уныние. Мне нужны были деньги, но я не верила, что эта работа мне поможет.
Мне не хотелось убираться.
Я мечтала сидеть в офисе за собственным столом и творить магию с цифрами. Подсчитывать закупки. Планировать расширение. Мой отец – финансовый аналитик, и я тоже хотела им стать. Я всегда представляла себе, что мы с папой открываем бизнес вместе и возглавляем собственную фирму.
А эта уборка не приведет меня к осуществлению мечты.
Похоже, заискивать перед Мэнди Мужеедкой – единственный возможный на данный момент вариант.
Следующий час я ходила по офисам, не нуждавшимся ни в чем большем, чем избавление мусорных ведер от мусора, и постепенно подошла к кабинету генерального директора. Однажды у меня тоже будет такой офис, как у Уинстона Константина, только я не стану отставшим от жизни стариком, как он. Я хотела быть классным боссом со вкусом. Сотрудники станут любить меня за невероятную компетентность. Вместо того, чтобы пригласить наискучнейшего дизайнера интерьеров, как тот робот, что занимался декором «Халсиона», я создам все сама.
Я снова замечталась о своем будущем, роясь в телефоне, чтобы найти код доступа к офису, скинутый мне по электронной почте. Впрочем, в последние дни будущее казалось все более и более мрачным. Из всех кабинетов этот казался самым холодным и скучным. Словно Уинстон Константин – кем бы он ни был – совсем не работал, а целыми днями пялился в окно.
Наконец, я нашла код для доступа в главный офис.
Будучи расстроенной, мне не удалось набрать код из двенадцати цифр с первой попытки. Когда я все же разблокировала замок, то, разочарованно вздохнув, толкнула дверь и втащила тележку в темный кабинет, но оставила при входе, чтобы дверь не захлопнулась, а потом локтем включила свет. Я поправила дурацкую форменную узкую юбку, которую должна была носить, и задалась вопросом, заметит ли кто-нибудь, если я надену джинсы.
Схватив тряпку, я направилась прямо к картине на стене. Это лучшая деталь офиса, исключая крутой стол, способный подниматься и опускаться, и окон, из которых открывался на вид на самые живописные части Нью-Йорка. Я провела пальцем по нижней части рамы, проверяя на предмет пыли. Как я и предполагала, ее не было.
Я уже направилась с книжной полке, когда услышала внезапный скрип.
– Ты должна убирать тут, а не притворяться, – прорычал глубокий яростный голос, напугав меня до чертиков.
– Какого черта, придурок? – воскликнула я, оборачиваясь и роняя тряпку. – Ты не можешь просто так подкрадываться и… – я замолкла, увидев мужчину, сидевшего в кресле.
«Дерьмо».
Он был здесь все это время?
«Жуть какая!»
Только вот в его внешности не было ничего жуткого. И отставшим от жизни стариком его тоже было не назвать, если это действительно Уинстон Константин собственной персоной. Мужчина оказался чертовски красивым.
Зрелый. Разодетый в пух и прах в темно-синий костюм-тройку, выглядевший дорого и так, словно его сшили на заказ. Сногсшибательная насмешливая улыбка. Его темно-русые волосы были короче по бокам, а на макушке чуть длиннее. И идеально уложены, будто мужчина только вышел с фотосессии Gucci или чего-то вроде. Несмотря на в остальном идеальный внешний вид, на его скулах красовалась щетина, но и она очень ему шла. А вот глаза поистине завораживали.
Темно-голубые. Чувственные. Глубокие.
Почему-то при виде него я сразу подумала о своем бывшем парне, Тейте. Он был полной противоположностью этому мужчине. Мягкий, милый и доверчивый. Мы встречались с ним в старшей школе, но после ее окончания пару недель назад, решили расстаться, зная, что движемся в разных направлениях. Этот же человек был совсем не похож на Тейта.
Он выглядел пугающим.
Пугающе горячим.
Но все же пугающим.
Я прочистила горло.
– Простите. Я просто вытрясу мусор и уйду с ваших глаз.
– Нет, – рыкнул он, это прозвучало, как угроза. – Я слишком долго ждал тебя. Пришло время поболтать, малышка.
