355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Кристи Келли » Каждая ночь – твоя » Текст книги (страница 1)
Каждая ночь – твоя
  • Текст добавлен: 17 сентября 2016, 20:40

Текст книги "Каждая ночь – твоя"


Автор книги: Кристи Келли



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)

Кристи Келли
Каждая ночь – твоя

Моему мужу, Майку. Ты всегда верил в меня и настаивал, чтобы я занималась любимым делом.

Я люблю тебя, Майк!


Глава 1

Лондон, 1816 год

«Позволь мне любить тебя».

Расплывчатая фигура надвинулась на нее из темноты – она ощущала приближение этого мужчины каждой клеточкой своего тела. Чувствовала сжигающий его жар, его силу, его желание. А может быть, это было ее собственное желание. Она вся пылала, ей мучительно хотелось, чтобы он коснулся ее, хотелось ощутить руки на своем теле.

Она беспокойно задвигалась, все ее тело молило о том, чтобы он дотронулся до него. Казалось, оно лучше ее самой понимает, что ей сейчас нужно. Тень шевельнулась и сдвинулась с места. Теперь он был совсем близко от нее. Так близко, что достаточно было легкого движения ее руки, чтобы дотронуться до него. Его тело почти касалось ее… почти – и она судорожно всхлипнула, уже не владея собой, сходя с ума от мучившего ее желания. Его теплое дыхание ласкало ее кожу, исходивший от него густой, немного пряный, словно насыщенный каким-то неизвестными специями аромат ударил ей в ноздри, и голова у нее сразу стала пустой и легкой. Губы его, твердые и одновременно шелковисто-мягкие, ласкали ее шею. Судорожно застонав, она потянулась к нему, желая почувствовать тяжесть его тела. И в то мгновение, когда пальцы ее уже почти коснулись его груди, она услышала его голос: «Позволь мне любить тебя».

* * *

Нет! Эвис Коупли рывком села на постели, растерянно заморгав от тусклого света, заливавшего ее спальню, внезапно почему-то показавшегося ей ослепительно ярким.

Нет… только не этот проклятый кошмар, преследовавший ее уже которую ночь. Она сунула руку под подушку, извлекла от туда томик, который спрятала там накануне вечером, и с размаху швырнула его об стену. Это все она виновата, со злостью подумала она, эта проклятая книга!

С того самого дня, когда она почти две недели назад отыскала ее среди вещей своего покойного отца, даже во сне ее тревожили чувственные, эротические сны, в которых она изнемогала от желания, сводившего ее с ума. Каждая ночь превращалась для нее в пытку – и так продолжалось до тех пор, пока она не просыпалась, измученная, с пересохшими губами и болью во всем теле, изнывая от желания испытать то, о чем запрещала себе даже думать, поскольку это было для нее невозможно – близость с мужчиной.

Хрипло застонав, она натянула на голову простыню, завернулась в нее, обхватила себя руками и скорчилась в темноте, словно стараясь стать как можно меньше, чувствуя себя как никогда одинокой. Но и это не помогло – даже закрыв глаза, она видела все так живо, словно это происходило наяву. Картины, являвшиеся к ней во сне, вновь замелькали у нее перед глазами, и ее тело отреагировало мгновенно. Ее груди набухли и заныли от желания испытать на себе прикосновения чьих-то рук – поколебавшись, она сдалась и неловким движением погладила их, ощутив ладонями шероховатую ткань ночной сорочки. Но даже этого неумелого прикосновения оказалось достаточно – соски мгновенно затвердели и стали еще чувствительнее, чем прежде. Господи, что же она почувствовала бы, если бы их ласкали мужские руки, с ужасом и стыдом подумала она. Если бы мужчина коснулся ее обнаженной кожи? Если бы он обхватил ее груди руками, прижался к ним лицом… если бы его жаркие губы сжали ее сосок – если бы он повторил то, что делал во сне ее призрачный возлюбленный?!

От одной этой мысли все ее тело пронизала дрожь, кончики пальцев покалывало, кожа горела, низ живота словно налился свинцом, а нежное местечко между ног жарко пульсировало.

– Доброе утро, мисс.

О Господи, подумала она, более отвратительное утро даже представить себе невозможно!

– Доброе утро, Бриджет, – невнятно пробормотала она, не осмелившись высунуть голову из-под простыни.

– С днем рождения, мисс Коупли!

Еще и ее день рождения вдобавок! Ей еще решили напомнить, что сегодня ей стукнуло двадцать шесть лет! Двадцать шесть – а что она видела в жизни? Да в общем-то ничего.

– Пожалуйста, поставьте поднос с завтраком на стол, Бриджет.

– Хорошо, мисс.

Затаив дыхание, Эвис прислушалась. Звякнула чашка, ее горничная поставила поднос на стол. Потом хлопнула закрываемая дверь, и все стихло. Только после этого она осмелилась высунуться из своего убежища. В комнате было пусто. Эвис перевернулась на спину. Тупо разглядывая потолок спальни, она думала о том, что так больше не может продолжаться, у нее просто нет сил притворяться, что она действительно живет. Эвис знала – время пришло.

Да… пора принять решение, которое изменит ее жизнь…

Глава 2

– Я решила завести себе любовника! – выпалила Эвис.

Она не верила собственным ушам, уж не сошла ли она с ума, что ляпнула такое?! Столь откровенное бесстыдство было не в ее натуре. Это было до такой степени на нее не похоже… конечно, она знала, что не сможет утаить это от своих подруг, но чтобы объявить об этом во всеуслышание… Боже!

Дженетт застыла, так и не успев поднести к губам чашку с цветочным рисунком. У Софи отвисла челюсть. Эвис заранее пыталась представить себе, как они отреагируют на ее слова, но… Честно говоря, ей почему-то казалось, что они воспримут все это иначе. В комнате повисла такая тишина, что Эвис на миг показалось, будто она разом оглохла.

– Не может быть, чтобы ты это серьезно… – наконец не выдержала Дженетт.

– Подумай о своей репутации! – тут же присоединилась к ней Софи. – Ты ведь всегда так пеклась о ней! И тебе удалось сохранить ее безупречной, даже когда ты, отклонив предложение своего кузена, заявила, что, мол, желаешь с этого дня жить одна! Но это!.. Да ты с ума сошла! Неужели ты не понимаешь, что если ты пустишь к себе в постель мужчину, то разом уничтожишь все то, что так старательно оберегала до сих пор?!

– Да и потом, с чего бы ты вдруг решила это сделать? – взорвалась Дженетт.

Эвис, вскочив, принялась беспокойно расхаживать взад-вперед по расстеленному перед камином коврику.

– Поверьте, я очень много размышляла об этом. – Собственно говоря, все последние недели она вообще не думала ни о чем другом. Но признаться в этом подругам? Нет, ни за что, с содроганием решила Эвис. Они бы никогда этого не поняли. Вместо этого она решила скормить им состряпанную ею байку, которую она старательно обдумывала всю последнюю неделю. – Видите ли, мне кажется, я не в состоянии ухватить истинную… истинную суть взаимоотношений, связывающих моих героев. Проблема в том, что мне ведь ничего не известно о физической стороне любви.

– Как это? Но ведь ты же раньше целовалась с кем-то? – возмутилась Софи.

– Нет, – поспешно ответила Эвис – слишком поспешно, и отвернулась, чтобы избежать любопытного и насмешливого взгляда Дженетт. Только ей одной и было известно о первом и единственном поцелуе Эвис. Впрочем, поцелуй этот был «на пари», беда только в том, что сама Эвис о пари и знать-то не знала.

– Неужели? – Софи ошеломленно покачала головой, словно отказываясь верить в то, что женщина может дожить до двадцати шести лет и при этом не иметь ни малейшего представления о том, каково это – целоваться с мужчиной.

– Эвис, послушай, но почему сейчас? – спросила Дженетт.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, я хочу сказать, что всю прошлую неделю, точнее, со дня твоего рождения, ты просто сама не своя. Может, произошло что-то еще, о чем ты нам не хочешь говорить?

Эвис тяжело вздохнула:

– Послушайте, мне уже двадцать шесть. Многие семнадцатилетние знают о том, что происходит в постели между мужчиной и женщиной, намного больше меня!

Софи, по-птичьи склонив голову набок, метнула в сторону Эвис насмешливый взгляд.

– Почему бы тебе в таком случае просто не прочитать об этом в книге? – ехидно фыркнула она.

Нуда, конечно, в книге, мысленно скривилась Эвис. Именно с этого она и начала – и полюбуйтесь, чем это закончилось! Достаточно того, что теперь она чувствует себя так, словно от нее осталась одна лишь пустая оболочка. Не зная, что на это ответить, она обескуражено молчала.

– Боюсь, в книге вряд ли найдутся ответы на те вопросы, которые не дают мне покоя, – наконец с трудом выдавила она из себя.

– Знаешь, лучше бы ты бросила эту затею, – без обиняков заявила Дженетт. – В конце концов, ты рискуешь своей репутацией – надеюсь, это-то ты понимаешь?! Ты рискуешь всем, что ты так любишь – возможностью найти себе издателя, быть принятой в свете, блистать на балах, получать приглашения на приемы! В том числе и нашей дружбой, между прочим! Моя матушка ни за что на свете не позволила бы мне общаться с тобой, услышь она хоть слово из того, что мы сейчас обсуждаем!

– И потом… ты подумала, что будет с тобой, если у тебя родится ребенок? – мягко напомнила Софи.

Эвис пришлось признать, что об этой сложности она как-то не подумала, – правда, сделала она это весьма неохотно. Ребенок. Возможно, у нее никогда не будет детей – ведь появление на свет ребенка как-то само собой предполагало наличие супруга, а она скорее умрет, чем выйдет за кого-то из тех, кто ее окружает.

– Ну, есть, наверное, способы избежать подобных последствий, – беспечно махнула рукой Эвис. Правда, надо признаться, сама она понятия не имела о том, что это за «способы».

– Да, конечно, способы избежать нежелательной беременности существуют, однако они не такие уж надежные. Иначе меня не было на свете и я бы тут сейчас с вами не сидела! – хмыкнула Софи.

В глубине души Эвис, если честно, надеялась, что незаконная дочь графа и актрисы должна хоть немного разбираться в том, как предохраняться от беременности. Как выяснилось, все было не так просто.

– А может, тебе следует изменить свои взгляды на брак? – предложила Софи. – Знаешь, мало кто из мужчин обрадуется, обнаружив, что им подсунули… как бы это выразиться?.. «подпорченный товар».

– Я никогда не выйду замуж, – с нажимом в голосе объявила Эвис. – Нет, конечно, я понимаю, что в этом случае рискую своей репутацией, и не только ею. Я уже думала об этом. Если у меня родится ребенок, я просто продам дом и уеду в деревню, буду жить там под видом вдовы.

Она поднесла к губам чашку, отпила маленький глоток и продолжила, стараясь не дать терзающим ее сомнениям укрепиться и помешать ей привести в исполнение свой план:

– Дело в том, что помочь мне в этом деле может только идеальный мужчина. Такой, кто ни одной живой душе не проболтается о том, что между нами произошло.

– И кого же ты выбрала на роль жертвы? – поинтересовалась Софи.

Естественно, они жаждут услышать имя.

– Пока не скажу.

– Держу пари, она боится. Точно так же, как боится целоваться, – со смехом объявила Софи. При этих словах Дженетт ехидно захихикала.

Даже сердитый взгляд Эвис, которым она смерила обеих подруг, не подействовал – и Софи, и Дженетт откровенно смеялись ей в лицо.

– Очень хорошо! – не выдержала она. – Хотите знать имя? Эмори Биллингсуорт.

Смех стих как по мановению волшебной палочки. В комнате разом повисла напряженная тишина. Софи озадаченно нахмурилась. На лице Дженетт читалось откровенное сомнение. Обе подруги как будто онемели. Прошло, наверное, не меньше минуты, пока они снова обрели дар речи.

– Мистер Биллингсуорт? – растерянно выдохнула Софи. Дженетт смущенно поерзала на диване.

– До меня недавно дошел слух, что он и леди Хайд… ну, ты понимаешь? В общем, они в последнее время очень сблизились. Поговаривают даже, что она ждет не дождется, когда он сделает ей предложение.

– Будь это так, он обязательно сказал бы мне, – уверенно объявила Эвис, всем своим видом показывая, насколько смехотворным в ее глазах выглядит подобное предположение. – Ведь он рассказывает мне обо всем!

– Но разве стал бы он рассказывать тебе о другой женщине – тем более, когда вы…

– Он рассказывает мне все, – с нажимом в голосе повторила Эвис, прежде чем Дженетт успела упомянуть о тех деньгах, которые Эмори занимал у Эвис всякий раз, когда он в них нуждался, – иначе говоря, постоянно. Об этом было известно только одной Дженетт – и то лишь потому, что она случайно как-то раз подслушала их разговор.

– Кстати, насколько я знаю, мой брат о нем весьма невысокого мнения, – бросила Дженетт.

– Но почему? – удивилась Эвис. Не то чтобы ее слишком занимало, что именно думает о ее избраннике лорд Селби, – сама она была знакома с Эмори вот уже почти три года, и все это время он был ее другом. Но самое главное, в ее глазах он был образцом истинного джентльмена.

– Ну, точно не знаю, – протянула Дженетт, – просто не помню, чтобы он хоть раз сказал об Эмори что-то хорошее.

– А ты уже говорила с ним об этом? – поинтересовалась Софи.

– Нет. Последний раз мы виделись, когда он пришел поздравить меня с днем рождения. Он сейчас так занят, – сокрушенно вздохнула Эвис, – работает над новой книгой.

– Ах вот как! – с видимым облегчением протянула Софи. – Послушай, Эвис, а ты уверена, что он – именно тот человек, который тебе нужен?

– Конечно. Он ведь тоже писатель, как и я. И вдобавок чудесный, заботливый друг.

– Да, конечно. Но ты испытываешь к нему желание? – мягко спросила Софи.

От этого вопроса Эвис слегка опешила, и даже не нашлась, что сказать. Эмори был очень хорош собой, этого у него не отнимешь – светлые волосы, карие глаза, словом, ожившая девичья мечта, а не мужчина. А то, что у ее воображаемого возлюбленного, являвшегося ей по ночам, волосы были намного темнее, чем у Эмори, по ее мнению, ничего не значило. Кроме того, Эвис и не нужна страстная, безумная любовь – ей всего лишь хочется узнать, что происходит между мужчиной и женщиной в постели и что при этом чувствуешь, вот и все! Возможно, когда она это выяснит, ночные кошмары больше не будут ее преследовать.

– Да, я считаю, Эмори подходит для этого как нельзя лучше.

Почувствовав на себе испытующий взгляд Софи, Эвис смущенно поежилась.

– Ну, если ты так считаешь… – протянула Софи.

– Я решила поговорить с ним об этом завтра вечером, на балу у моего кузена. Там будет столько народу, что нам не составит труда ускользнуть незамеченными и спокойно все обсудить. – Эвис послала им торжествующую улыбку. – Вы ведь тоже приедете, да?

– Нет, нет. У меня уже есть планы на вечер. Нужно навестить тетушку Харрис, – поспешно пробормотала Софи, отводя глаза в сторону. Все ясно, догадалась Эвис, – выходит, ее кузен вычеркнул имя Софи из списка приглашенных.

– Да, мой брат предупредил, что лорду Уоттону нужно обязательно обсудить с ним одно дело, так что ничего не поделаешь, придется поехать, – кивнула Дженетт.

Ее слова не были для Эвис новостью – она знала, что ее кузен лорд Уоттон не слишком обрадовался, обнаружив, что в придачу к громкому титулу, который он только что унаследовал, он получил лишь груду замшелых камней в Уилтшире, носившую пышное название «родового замка», и весьма ничтожную сумму денег. Большая часть внушительного состояния, нажитого ее отцом за всю его долгую жизнь, после его смерти два года назад отошла к Эвис.

Ее мысли прервал стук в дверь. А через мгновение в коридоре послышался низкий, звучный голос лорда Селби.

Дженетт, покосившись на дверь, поспешно придвинулась к Эвис и зашептала ей на ухо:

– Подумай еще раз хорошенько о том, что ты собираешься сделать, дорогая! Очень может быть, Эвис, ты совершаешь самую большую ошибку в своей жизни!

– Не думаю, – прошептала Эвис. – Больше того – я уверена, что это не так.

Подняв глаза, Эвис увидела стоявшего в дверях старшего брата Дженетт – вид у Бэннинга был на редкость раздраженный. Вдобавок он имел неприятную привычку являться не вовремя и вообще старался всячески досаждать подругам. Вот и сейчас при виде лорда Селби она невольно всплеснула руками и чуть не застонала от досады – по его черным густым волосам стекали капли дождя, одежда промокла, и стекавшая с нее вода образовала уже целую лужу на мраморном полу ее комнаты. Эвис мысленно возликовала – ну, это ему с рук не сойдет! В конце концов, она уже несколько недель только и ждала случая отомстить Бэннингу за те ехидные замечания в свой адрес, говорить которые он был большой мастер.

– Вы смахиваете на мокрую крысу, Селби.

Он едва заметно поджал губы.

– Ну, едва ли я похож на крысу, мисс Коупли, Скорее уж на одного из легендарных шотландских селки.[1]1
  Селки – в фольклоре жителей Оркнейских и Шетландских островов тюлений народ – добрые существа с карими глазами. Когда селки выходят на берег, то сбрасывают шкуры и превращаются в писаных красавиц. Если шкуру украсть, селки остаются на суше.


[Закрыть]

На селки – подумать только! Поистине надменность этого человека не знает границ. Выведенная из себя Эвис вспыхнула.

– О! Но я думала… во всяком случае, легенды утверждают, что, обретя человеческий вид, селки становятся совершенно неотразимыми!

– Ну, – подмигнув ей, заявил Селби, – без ложной скромности должен признать, что о моей неотразимости говорят многие. Естественно, женщины, – с самодовольной ухмылкой добавил он.

– Многие – это далеко не все! – с едкой иронией отрезала Эвис.

– Помнится, вы недавно отпраздновали свой день рождения, – промурлыкал Бэннинг. – Кстати, сколько вам исполнилось?

– Меньше, чем вам! – буркнула она в ответ.

– Это верно, – не стал спорить он. – Но, видите ли, на холостого стареющего мужчину смотрят совсем иначе, чём на… эээ… безмужнюю девицу в возрасте.

– Бэннинг! – не выдержав, прикрикнула на брата Дженетт. – А ну прекрати! Немедленно!

Эвис демонстративно повернулась к лорду Селби спиной. В эту минуту она ненавидела не столько его, сколько себя – за то, что не может заставить себя не обращать внимания на ядовитые шпильки этого красавчика. И ведь что самое обидное – виновата во всем опять она одна, вернее, ее неуживчивый нрав.

Куда разумнее было бы попридержать язык, а вместо этого она опять ведет себя как настоящая мегера. Господи помилуй, они ведь знакомы почти восемь лет – почему же за все эти годы ей так и не удалось научиться скрывать неприязнь, которую вызывает у нее этот человек?!

– А где же остальные члены Клуба старых дев? – фыркнул Бэннинг, подпирая широким плечом притолоку двери.

Клуб старых дев. Именно он еще пять лет назад дал это прозвище пяти подругам – задолго до того, как их затянувшееся девичество стало притчей во языцех. А сейчас уже почти все их знакомые давно махнули на них рукой, примирившись с тем, что Эвис и четыре ее приятельницы так и останутся старыми девами.

– Виктория и Элизабет не смогли присоединиться к нам сегодня, – чопорно объяснила Эвис.

– Послушай, Бэннинг, по-моему, нам пора! – решительно объявила Дженетт.

– Не так быстро, я ведь еще не имел удовольствия, хоть и с опозданием, поздравить мисс Коупли с днем рождения, – отозвался Селби. – С днем рождения, мисс Коупли! Желаю вам счастья! – Взяв ее обнаженную руку в свои, он поднес ее к губам и запечатлел на ней легкий поцелуй.

Губы лорда Селби лишь скользнули по ее коже, но этого было достаточно, чтобы все ее тело покрылось мурашками. Эвис неловко отдернула руку и, покраснев, смущенно отвела глаза в сторону.

Бэннинг как ни в чем не бывало вновь вернулся на свое прежнее место возле дверей, но, похоже, уходить не собирался.

– Ах да, совсем забыла показать, что мистер Биллингсуорт подарил мне на день рождения, – спохватилась Эвис, обращаясь к подругам. В руках у нее была тоненькая ниточка жемчуга.

Селби пробормотал что-то себе под нос, отчего глаза у сидевшей рядом Софи округлились, но Эвис не смогла разобрать ни слова. Наверняка отпустил очередную мерзкую шпильку по поводу ее возраста, с досадой решила она.

– Прелестная вещица, Эвис! – объявила Дженетт.

– Да, ничего не скажешь, прелестная! – охотно подтвердила Софи. После чего снова как-то странно покосилась на лорда Селби.

– Еще раз – с днем рождения, мисс Коупли, – сказал он. – А теперь, боюсь, нам с сестрой пора.

– Спасибо, лорд Селби, – кивнула Эвис. Хлопнула дверь, в коридоре послышались его удаляющиеся шаги, и с губ ее сорвался вздох облегчения.

Бэннинг, подсадив в экипаж сначала Дженетт, потом Софи, уселся сам и покосился на обеих подруг, обе девушки после визита к Эвис как-то подозрительно притихли и почти всю дорогу молчали. Правда, после визита к дочери леди Ледбери, Энн, когда та до одури заговорила всех троих, на все лады расписывая музыкальный вечер, на котором побывала накануне, воцарившееся в карете молчание было для него как бальзам надушу. В настоящее время вокруг него не было ни одной молодой леди, которая заставила бы его пожалеть, что он еще не женат.

Леди Энн обладала всеми достоинствами, благородным происхождением, незапятнанной репутацией и внушительным приданым, но при мысли о том, чтобы провести остаток дней с этой особой в качестве жены, все внутри у него переворачивалось. Однако Бэннинг помнил о требовании матери – так или иначе решить вопрос с женитьбой и сделать это еще до окончания нынешнего светского сезона. Теперь, когда ему исполнился уже тридцать один год, он и сам понимал, что пришло время остепениться и завести семью. Но мысль о будущей жене мгновенно стерла улыбку с его лица.

Легкое, деликатное покашливание Софи заставило Бэннинга отвлечься от своих невеселых дум. Подняв глаза, он окинул взглядом обеих подруг и мгновенно насторожился, что-то явно было не так. Обе, похоже, были не в своей тарелке. Вместо того чтобы, как обычно, без умолку болтать всю дорогу, обе молчали, словно набрав в рот воды, только время от времени обменивались какими-то странными заговорщическими взглядами, словно вели безмолвный разговор, не предназначенный для чужих ушей.

Однако длилось это недолго – и первой не выдержала Софи.

– Мы не можем позволить ей это сделать! – выпалила она.

– Ш-ш… сейчас не время об этом говорить! – зашипела на нее Дженетт, опасливо покосившись на забившегося в угол Бэннинга.

– А может, как раз наоборот – самое время! – отрезала та. – Очень может быть, что твой брат сможет нам в этом помочь.

– Софи, ей позарез нужна наша с тобой помощь! При чем тут Бэннинг? Чем, по-твоему, он сможет ей помочь?!

Софи выразительно подняла брови.

– Лорд Селби, можно задать вам один вопрос? Что вам известно об Эмори Биллингсуорте?

В душе Бэннинга моментально всколыхнулось подозрение, и мысли, одна другой неприятнее, закружились у него в голове. Что за отношения связывают Эвис и Биллингсуорта, подумал он. Дружба? Или нечто большее?

– Ну, скажем так, Биллингсуорт – не тот человек, дружбой с которым я мог бы гордиться. И я бы не хотел, чтобы он водил дружбу с теми, кто мне дорог! – отрезал он.

Софи переглянулась с Дженетт, и лица их мигом омрачились.

– Почему это, интересно знать? – вызывающе осведомилась Дженетт.

– Он не из тех, кому можно доверять, – буркнул лорд Селби.

– Будь любезен, объясни толком, почему ты так считаешь? – возмутилась его сестра. – Почему ты считаешь, что ему нельзя доверять?

Бэннинг скривился. Нет, конечно, он не станет рассказывать им о Биллингсуорте то, что ему известно об этом человеке, но он постарается сделать все, чтобы они встревожились и предупредили Эвис, если, конечно, интуиция его не обманывает и они беспокоятся именно о ней.

– Эмори Биллингсуорт – человек с темным прошлым. Он живет исключительно на чужие подачки, кстати, мисс Коупли не единственная, кого он беспардонно обирает.

Софи нервно поправила складки платья.

– Итак, по-вашему, мистер Биллингсуорт просто использует мисс Коупли? Я правильно вас поняла? – уточнила она.

– Да. Совершенно верно. Экипаж остановился на Гросвенор-сквер, прямо перед Селби-Хаусом. Бэннинг вышел и протянул руку, чтобы помочь обеим девушкам выйти из экипажа, пока подоспевший лакей держал над ними зонтик. Решив, что этот неприятный разговор окончен, он вошел в дом, сбросил мокрое пальто на руки Баттенфорду и направился в свой кабинет. Он больше не желал ничего слышать о том, что творится в голове у Эвис Коупли. Чем меньше знаешь о подобных проблемах, подумал лорд Селби, тем спокойнее… по крайней мере, для него.

Напрасная надежда! Через минуту, сжав кулаки, Бэннинг уже метался из угла в угол, точно зверь в клетке. Нет, эта женщина положительно сводила его с ума.

Что она задумала? И какое отношение имеет ко всему этому Биллингсуорт?!

Ад и все его дьяволы! Эвис Коупли ничего для него не значит.

Твердо решив больше не думать об Эвис, Бэннинг подошел к стоявшему в углу кабинета шкафчику, вынул из него графин с бренди и налил себе бокал, чтобы прогнать озноб, пробиравший его до костей после прогулки под промозглым июньским дождем. Испытанное средство не подвело, раздражение вмиг куда-то исчезло, Бэннинг согрелся и повеселел. Сделав еще глоток, он опустился в низкое кожаное кресло, стоявшее за массивным столом из красного дерева, вновь напомнив себе, что вздорная барышня не стоит того, чтобы портить себе кровь.

Бэннинг с тяжелым вздохом уставился на лежавшие перед ним бумаги. Еще пара недель парламентских склок – и он сможет на несколько месяцев уехать из Лондона, с легким сердцем выкинуть из головы и Эвис, и осточертевшую ему столицу. Какое-то время он перебирал пачку скопившихся на столе конвертов, ничего интересного, официальные письма, счета и приглашения на балы, но тут чей-то деликатный кашель у него за спиной заставил лорда Селби оторваться от своего скучного занятия. Он оглянулся, позади него стояла Софи. Как ни странно, она смотрела не на него, а через плечо, словно хотела убедиться, что никто не заметил, как она проскользнула к нему в кабинет.

– Мисс Рейнард? – Брови лорда Селби взлетели вверх. Он встал из-за стола и удивленно уставился на нее, ожидая, что она скажет.

Наконец она повернулась к нему лицом.

– Лорд Селби, мне нужно с вами поговорить. Наедине.

– А где Дженетт?

Софи подошла к двери и закрыла ее за собой.

– Ваша матушка сказала, что она нужна ей наверху. У меня совсем мало времени. Очень скоро она заметит мое отсутствие и отправится меня искать.

– А в чем дело? – Он подождал, пока она сядет напротив него и снова уселся в свое кресло.

– В Эвис, – вздохнула Софи.

– Я уже догадался, из вашего разговора в экипаже, – усмехнулся он. – Так что же происходит с мисс Коупли?

– Она собирается сделать Эмори Биллингсуорта своим… своим…

– Своим – что?

– Своим любовником, – едва слышно прошептала она. От смущения щеки ее заполыхали огнем.

От такой новости у Бэннинга разом кровь застыла в жилах.

– А я и не подозревал, что она влюблена в Биллингсуорта, – пробормотал он, уставившись на стол перед собой.

– Не думаю, что она в него влюблена. Они ведут себя скорее как друзья, чем как любовники или хотя бы обычные влюбленные. Нет, я не верю в это.

– Тогда зачем ей это надо?

– Она сказала, что это поможет ей сделать своих героев более… более реалистичными.

Черта с два ей это поможет! И все же что-то в голосе Софи заставило его проглотить это замечание. Говорят, у нее бывают видения, вспомнил он. А еще ему не раз приходилось слышать, что она может предсказывать будущее. Интересно, подумал Бэннинг, а что, если она интуитивно догадалась, что представляет собой этот Биллингсуорт?

– Выходит, вы ей не поверили, не так ли?

– Нет. Не поверила. – Софи беспомощно пожала плечами.

– Ну хорошо. А для чего вы решили рассказать об этом мне? Эвис Коупли может делать все, что ей угодно, и любить кого угодно.

– Потому что, как мне кажется, вы знаете что-то такое, что может ей помешать.

Возможно, итак, мысленно хмыкнул Бэннинг. Беда только в том, что Эвис никогда ему не поверит. Учитывая, в каком она восторге от Биллингсуорта…

– И ваш долг – остановить ее, – прошептала Софи.

– Мисс Коупли и ее любовные дела меня совершенно не касаются! – резко бросил лорд Селби.

Мисс Рейнард посмотрела на него в упор.

– В самом деле? Вы уже забыли, что она – самая близкая подруга вашей родной сестры? А вы подумали о том, что будет, если Эвис заупрямится и все-таки сделает этого развратника своим любовником? Готова держать пари, что в этом случае пострадает не только ее репутация, но и репутация Дженетт – ведь об их дружбе известно всему Лондону!

Бэннинг сжал кулаки так, что даже костяшки пальцев побелели от напряжения.

Мисс Рейнард продолжала испытующе разглядывать его.

– Вы должны ее остановить, – повторила она.

– Но почему я?! – возмутился он. – Почему бы вам самой не взяться за это дело? В конце концов, ведь это вы ее близкая подруга, а не я!

– Видите ли, мне ничего не известно о мистере Биллингсуорте такого, что могло бы уберечь ее от него. А вот вам, я уверена, известно. Так расскажите ей все, что вы знаете об этом человеке.

– Очень сомневаюсь, что мисс Коупли мне поверит, даже если я последую вашему совету, – пробормотал он сквозь зубы.

Он выпрямился во весь свой рост искрестил руки на груди.

– Как, во имя всего святого, я могу помешать ей завязать роман с этим субъектом?!

– Нисколько не сомневаюсь, что вы обязательно что-нибудь придумаете, – сладким голосом промурлыкала Софи.

Вскочив со стула, она поспешно бросилась к двери. Но, уже взявшись за ручку, обернулась и, глянув на озадаченного Бэннинга, скороговоркой бросила:

– Сегодня вечером она собирается на бал к своему кузену. Там будет много народу, так что у нее появится возможность незаметно ускользнуть с мистером Биллингсуортом. Обычно с окончанием лондонского сезона он уезжает в Девон, в свое поместье, правда, дом в таком состоянии, что вот-вот обрушится ему на голову. Не дайте ей поговорить с ним до того, как он уедет. А к тому времени, как он вернется, надеюсь, она уже сама позабудет о своей глупой затее! – Выпалив все это на одном дыхании, Софи коротко кивнула ему на прощание: – Доброй ночи, милорд.

Дверь за ней захлопнулась. Лорд Селби пробормотал что-то ей вдогонку, но это совершенно точно не имело ничего общего с пожеланием доброй ночи.

Один день.

У него в распоряжении всего один день, чтобы составить план действий. Господи, как он позволил втянуть себя в эту историю?! Ведь Эвис Коупли ему даже не нравится! Ну… ладно, положим, это не совсем так, однако между словами «нравиться» и «желать» все-таки имеется существенная разница. А он желал Эвис Коупли, причем до такой степени, что в ее присутствии неизменно пребывал в самом отвратительном расположении духа. Встретившись, они немедленно начинали конфликтовать и цапаться, точно кошка с собакой. Правда, нет худа, без добра, мрачно хмыкнул Бэннинг. Их вечные свары оказались для него наилучшим способом держать свое вожделение в узде, и к тому же ссориться все-таки было куда лучше, чем затащить ее в свою постель и не выпускать ее оттуда, пока его желание не иссякнет или пока он вконец не обессилеет.

Да уж, заставить ее забыть о Биллингсуорте будет ой как непросто.

Но прежде всего ему необходимо лишить ее возможности заговорить с Биллингсуортом. На первый взгляд план казался простым, однако в лондонском свете не было человека, который бы не знал, до какой степени он презирает Биллингсуорта, – точно так же, как не было такого, кто не знал бы, до какой степени Эвис Коупли неприятен он, Бэннинг.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю