Текст книги "Зеленый Всадник"

Автор книги: Кристен Бритен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 29 страниц)

Приют Всадников

Они скакали всю ночь. Копыта Коня глухо стучали по дороге. Серый мир неясным пятном проносился мимо, и Кариган пришлось доверить выбор дороги верному скакуну. Под гнетом невидимости девушка могла только держаться за гриву да удерживаться в седле. Когда ночь сменилась рассветом, конь замедлился и остановился.

– Что? – Кариган не смогла поднять голову от теплой шеи скакуна.

Конь посмотрел вперед, назад, потом махнул хвостом и решительно направился в лес. Здесь не было тропинок, даже оленьего следа, и все же, хотя путники пробирались сквозь заросли деревьев, их не били ни низкие ветви, ни подлесок. Земля под ногами неожиданно оказалась гладкой и ровной.

Конь обогнул скалистый выступ, и внутри Кариган что-то щелкнуло. Мир окрасился в цвета раннего рассвета, тяжесть невидимости спала с девушки, и та сразу повеселела.

У гранитной скалы притулилась маленькая бревенчатая хижина с огороженным загоном и навесом. Девушка заметила ее, только оказавшись совсем рядом. Вокруг не было видно никаких признаков жизни, если не считать утреннюю песню птиц.

– Что это за место? – спросила Кариган у Коня. Девушка спешилась и повалилась на колени от усталости. Скакун успокаивающе ткнулся носом в плечо хозяйке.

Брошь высосала немало энергии у Кариган, и она не скоро смогла подняться на ноги. Даже тогда ей пришлось опираться на шею Коня, чтобы добрести до хижины. На двери был изображен крылатый скакун.

– Это… убежище Зеленых Всадников? – спросила Кариган.

Конь заржал и подтолкнул ее мордой вперед. Девушка отодвинула засов и с трудом проковыляла внутрь. Воздух в доме был несколько затхлым, видно было, что жилище давно пустует – от каждого шага в воздух поднимались облачка пыли.

Должно быть, Зеленые Всадники не слишком часто ездили по этой дороге.

В хижине оказалось совсем темно – ставни были закрыты, но Кариган забрала свой лунный камень вместе с остальными пожитками и теперь осветила пустующее жилище. Серебряный свет залил его полностью, до самых дальних уголков. Бремя усталости стало немного легче, да и сердце возрадовалось немало, словно чудесный камень сумел напомнить хозяйке, что она и в самом деле все еще жива.

У дальней стены стояла простая кровать, сколоченная из досок, прикрытая соломенным тюфяком. На полке оказались какие-то сладости, лампа и даже несколько книг. Рядом с каменным очагом лежала куча дров, а к каминной полке были заботливо прислонены снегоступы. На стеллажах стояли кувшины, запечатанные воском и пробкой.

В обшитом кедровыми досками чулане хранились одеяла, подушки и немного одежды. Кариган содрала с себя рубаху, заляпанную слюной Гарроти, перемешанной с табаком, и, как удалось разглядеть при свете, кровью. Швырнув ее на пол, девушка взяла белую льняную фуфайку из чулана и натянула через голову. Потом приколола сверху брошь. Теперь, разорвав еще одну нить, связывающую ее с наемниками, вестница почувствовала себя менее грязной.

Вытащив из чулана постельные принадлежности, Кариган свалила их кучей на стол. Невзирая на общий упадок сил, девушка взбила матрас, подняв тучи пыли. После этого она вышла из хижины, пошатываясь и чихая.

Конь выжидающе посмотрел на вестницу, навострив уши. Когда приступ кашля и чихания прошел, Кариган распрягла жеребца.

– Прости, что заставила тебя ждать, Конь, – извинилась она.

И отец, и учитель верховой езды в один голос утверждали что о лошади надо заботиться прежде, чем о себе. В конце концов, верный скакун пронес ее сегодня ночью сквозь многие мили, пока она безвольным мешком висела в седле, почти лишившись чувств от заклятий броши. Конь по меньшей мере заслужил к себе внимание.

Оказавшись без упряжи, скакун сам зашел в загон и остановился под крышей. Там он поднял тяжелую голову и снова выжидающе посмотрел на всадницу. Кариган подошла к нему и огляделась по сторонам. У стены стоял большой бочонок с зерном и два ведра. Зерно казалось если и не свежим, то совсем неиспорченным. В нем не ползали ни жуки, ни черви.

Кариган засыпала немного зерна, источающего сладковатый запах, в одно из ведер, а потом, прихватив другое, отправилась на поиски воды. За навесом оказался холодный ключ, ручейком сбегавший в маленькую речку. Девушка напилась ледяной воды, прочистив горло от пыли дорог, потом наполнила ведро и отнесла его Коню. Завершив эти дела, вестница вернулась в хижину, завернулась в одеяло и рухнула на постель. Заснула она через мгновение.

Кариган очнулась от холода. Изо рта вылетали облачка пара – воздух был сырым, как часто бывает весной на севере. Сначала она думала, что это все то же утро, которым она прибыла сюда, но на улице было пасмурно, а тот день обещал тепло и солнечную погоду. Накинув одеяло на плечи, девушка отыскала огниво на каминной полке, открыла заглушку трубы, сложила дрова аккуратным домиком, ловко подожгла. Вскоре хижину наполнило приятное тепло.

Сменив одеяло на плащ, Кариган вышла наружу, чтобы проведать Коня. Пополнив его запасы зерна и воды, она почувствовала огромное облегчение – давно ей не приходилось заниматься такими обыденными, повседневными делами. Ох, если бы можно было остаться в этом укромном месте, а мир как-нибудь катился бы дальше без нее…

Запах дыма заманил вестницу обратно в хижину. Она наполнила котелок ключевой водой и повесила над огнем. Прошло много дней с тех пор, как Джендара позволила пленнице выкупаться в грязном ручье, и чистоплотная натура требовала первым делом помыться. Ожидая, пока вода закипит, Кариган снова осмотрела полки. В кувшинах оказались чай, специи, мыло и притирания. Там же оказалась разнообразная посуда. Девушка с восторгом насыпала в глиняную чашку чайных листьев, нетерпеливо ожидая, когда забурлит в котелке вода.

Уголком глаза Кариган заметила старую заляпанную рубашку, которую бросила на пол прошлым утром. Она ухватила ее двумя пальцами и не без радости швырнула в огонь. Остальная одежда, если не считать пары синих штанов, осталась у обочины дороги, брошенная Джендарой, не видевшей в ней проку для себя.

Повинуясь внезапному порыву, Кариган снова тщательно исследовала чулан, и из открытой двери пахнуло кедром. Внутри оказалось еще несколько льняных рубашек, но только одна из них подошла. На рукаве каждой был вышит золотом крылатый конь. Бросив взгляд на собственную одежду, девушка, что неудивительно, тоже обнаружила такой герб.

Кроме того, в чулане лежали кожаные штаны, окрашенные в зеленый цвет, подбитые мехом плащи, высокие черные сапога, рукавицы и перчатки, но Кариган подошла только пара штанов. Также она натянула на руки длинные кожаные перчатки с раструбом и порадовалась – так можно было скрыть ожоги на запястьях.

– Что ж – проговорила девушка вслух. – Все считают меня зеленым Всадником, так почему бы мне не одеться должным образом?

Вещи оказались новыми и ненадеванными, а на двери чулана красовалось объявление, призывающего по возможности сообщить о взятом обмундировании и снаряжении с целью пополнения запасов. Значит, по прибытии в Сакор придется позаботиться еще об одной вещи. Если, конечно, удастся туда добраться.

Когда вода закипела, Кариган сначала заварила чай, а затем начала мыться, используя ткань и медовое мыло. Сжав зубы, вестница попыталась снять покрытые грязью повязки с рук. Тряпки упорно не хотели отлипать и содрались вместе с нарастающей кожей. Что ж, запястья немного кровоточили, да и касаться их было чрезвычайно больно, но гноиться они не начали. Лечение эльтов превосходило все, что делали целители из Селиума. Кариган промыла ожоги, смазала их целебным бальзамом и забинтовала чистой тканью, обнаруженной в шкафчике.

Посмотрев в зеркало, девушка заметила пожелтевшие синяки на лице. Кариган поспешно отвела взгляд – нападение Гарроти еще не успело изгладиться из памяти.

Желудок заурчал, требуя пищи, и девушка только теперь вспомнила, как давно не ела. Хотя Торн, Джендара и Гарроти истратили почти все ее запасы еды, в седельных сумках осталось немного черствого хлеба, вяленого мяса и твердого сыра. Поискав получше, девушка обнаружила еще два сморщенных яблока. Кариган села у пылающего огня и устроила себе настоящий пир, наслаждаясь теплом.

Солнце клонилось к закату, когда Кариган осознала, что задремала. Она потянулась, разминая затекшие от жесткого сиденья мышцы, и подбросила в тлеющие угли очага новое полешко. Потом вестница занялась книгами, хранившимися в хижине. Среди них оказалась художественная, «Путешествия Гилан Вилоленд». Девушка давным-давно прочла ее, и не один раз, хотя романы было непросто достать. Мать отыскала книгу на одной из ярмарок и добавила к небогатой библиотеке Г'лейдеонов.

В детстве Кариган играла в то, что она лучшая подруга Гилан, Блейн, и они странствуют по землям, существующим толь ко в воображении автора. Девочка разгуливала по поместью, размахивая палкой, как мечом, и мучила беднягу кота, считая его драконом Вилифлаво. В итоге кота так и назвали – Дракон.

Теперь на долю Кариган выпало немало приключении, но они совсем не напоминали «Путешествия Гилан Вилоленд». Опасности были слишком настоящими и неприятными. Гилан и Блейн проезжали сквозь бесчисленные препятствия без единой царапины, а девушка не могла сказать то же самое про себя.

Еще одна книга, «Естественная история северных земель», тоже раньше встречалась Кариган – на полках в классе мастера Ионы. Интересно, зачем она понадобилась Зеленым Всадникам? Девушка не могла представить, что хотя бы один из них мог интересоваться дикими цветами, птицами или животными. Несомненно, королевские посланники слишком заняты, чтобы изучать природу.

Третья и последняя книга была переплетена в простую кожу. Она оказалась чем-то вроде дневника. Внутри самыми разными чернилами и почерками были сделаны записи, некоторые разборчивые и понятные, другие же нет. Кариган засиделась у очага, поглощенная ими.

«Прибыл в Северный приют Всадников к сумеркам, – писал Пари Мантоб. – Мне очень нужны снегоступы – метель все свирепеет и свирепеет. Я уже даже не уверен, что смогу добраться до коня».

Кариган бросила взгляд на снегоступы у каминной полки, запись была сделана десять лет назад.

Некий безымянный Всадник сделал другую запись: «Видел хохлатого дятла у речки. В грязи у ручья – медвежьи следы. Несколько незнакомых мне птиц приветствовали меня с утра своими песнями».

Кариган прижала книгу к груди – Медведи! Она о них и думать забыла. Впрочем, после всех ее злоключений по пути звери не казались такой уж угрозой.

Т. Бэнксайд сделал запись совсем иного свойства:

«…Всю дорогу из Севера за нами гнались разбойники рана лейтенанта Мэпстоун очень сильно гноится. Ее сжигает лихорадка – не знаю, доживет ли она до утра».

Кариган торопливо перевернула страницу, но автор записи не удосужился записать, выжила лейтенант или нет.

Девушка читала записи до наступления сумерек. Многие записи оказались всего лишь заметками о погоде и местных животных. Некоторые даже представляли собой стихи, а другие сопровождались картинками. Закончив читать, Кариган решила, что эти Зеленые Всадники очень разные и довольно интересные люди.

Девушка вышла из теплой хижины, чтобы проведать Коня. Тот рысью подбежал к воротцам загона и приветственно заржал. Несмотря на сырую погоду, он явно пребывал в хорошем настроении.

– Ты заслужил отдых, верно? – проговорила Кариган. Насыпав скакуну зерна и налив воды, девушка развернулась, собираясь зайти в хижину, и столкнулась лицом к лицу с огромным человеком. Она закричала от ужаса и отступила на шаг, сразу же пожелав стать невидимой.

Человек был огромен, даже больше, чем отец Кариган, и так широк в плечах, что казался квадратным. Лицо почти полностью скрывали седые усы и борода, напоминающие лишайники, свисающие с деревьев. Из-под кустистых бровей поблескивали черные глаза. Человек был одет в серо-коричневую одежду, а с пояса свисал огромный топор. Ну прямо тролль из сказок.

Незнакомец медленно повернулся, пытаясь отыскать взглядом девушку.

– Зеленый Всадник? – Голос оказался неожиданно мягким. – Я не хотел тебя испугать. Пожалуйста, вернись. Я почуял запах дыма и решил зайти убедиться, что все в порядке.

Конь одарил великана внимательным взглядом и уткнулся мордой в ведро с зерном.

Тяжесть чар невидимости навалилась на Кариган, высасывая силы. Так терзает растревоженная старая рана.

– Кто ты? – спросила девушка, все еще не желая показываться.

Человек повернулся в направлении голоса, но смотрел сквозь Кариган.

– Я Абрам Раст, королевский лесничий. – Он откинул полу мокрого плаща и показал свой герб – еловую ветвь, вышитую на кожаной куртке. – Я не причиню тебе вреда.

Кариган сбросила с себя чары невидимости и устало прислонилась к заборному столбу.

– Тебе не следует пользоваться здесь магией, – спокойно пояснил человек.

Глаза Кариган расширились в изумлении. Интересно, она последний человек в Сакоридии, который не догадывался, что люди все еще пользуются магией?

– Те, кто построил этот приют, хотели надежно укрыть его от посторонних глаз. Они окружили это место чарами. Полагаю, сильными, древними чарами. Когда ты пользуешься собственной магией, получается своего рода конфликт.

– Откуда вы все это знаете? – изогнула бровь Кариган.

– Я встречал многих Зеленых Всадников, и они немало рассказали о себе. Ты совсем побледнела. Давай я помогу тебе вернуться внутрь.

Великан потянулся к девушке огромной рукой, и Кариган уцепилась за столб.

– Послушай меня, лесник. Я убила злое чудище из Канморан Вейн, наемника и мастера меча. – Последнее утверждение было не вполне истинным, поскольку на самом деле Торна победил Ф’риан Коблбей, управлявший ее телом Однако этого было довольно, чтобы произвести впечатление на добродушного громилу.

Лесничий серьезно кивнул.

– Я не сомневаюсь, что ты совершила немало великих деяний, хоть и так молода. Может быть, ты расскажешь мне о своих приключениях? Давненько Зеленые Всадники не заезжали в эти края. Пожалуйста, позволь помочь тебе. Клянусь, что не причиню вреда.

Негромкий голос Абрама звучал на удивление убедительно.

– Ну хорошо, – согласилась Кариган. – Но я не потерплю никаких фокусов. Попробуй что-нибудь выкинуть эдакое, и не факт, что доживешь до утра.

Трудно сказать точно, и все-таки, кажется, Абрам улыбался. Уверенности не было – из-за бороды, – однако в уголках глаз появились лукавые морщинки. Девушка взяла гиганта за руку и позволила ему отвести себя в хижину.

Устроив Кариган поудобнее на кровати, Абрам Раст сед в кресло у очага. Сиденье жалобно заскрипело под его весом словно собираясь рассыпаться на кусочки, и тем не менее выдержало. Абрам будто заполнил собой весь домик. Воцарилась тишина. Лесник оглядывал хижину, причем каждое его движение казалось точно выверенным, как если бы он заранее тщательно обдумывал его.

– Хижина не меняется – в отличие от Всадников.

Кариган вздрогнула от низкого голоса лесничего. – Я редко вижу одного и того же посланника дважды. – Усы грустно дрогнули.

– Почему?

– Они отправляются на другие дороги по другим заданиям. Многие погибают. Когда сюда приезжает Всадник, я отправляюсь к нему в поисках новостей. Они часто рассказывают мне, что предыдущий гость погиб при исполнении своего долга.

Кариган с легкостью поверила Абраму.

– И давно вы живете неподалеку?

Лесничий рассмеялся – низкий, горловой звук.

– Бессчетное количество лет, девочка моя. Я бродил в этих лесах задолго до того, как Всадники решили построить здесь свой приют. Я бродил по этим лесам до того, как Захарий стал королем, даже до начала правления его бабушки, я видел, как из многих семян выросли могучие деревья, потом сгорели, и цикл начался снова. Все вокруг меняется, а я остаюсь лесничим. Я защищаю мои земли как могу, но теперь им угрожает опасность.

– Опасность? – Кариган оглядела хижину, будто через бревенчатые стены внутрь могли ворваться разбойники.

– Фабрики. Нужда в земле под распашку и постройку. Необходимость строить огромный флот, чтобы бороздить просторы океана, и потребность топить в домах нашими холодными зимами. – Абрам склонился вперед. – И в наши дни катастрофически растет потребность в бумаге. Неподалеку отсюда вырубили много акров леса. До сих пор это происходило за пределами моих земель, но посадок лесорубы не делают, а все глубже врезаются в плоть рощ и дубрав.

– Но ведь и вы должны срубать деревья. – Кариган со значением посмотрела на топор.

– Ты права, да только это королевские земли. Я страж лесов Захария, а до меня здесь служили три поколения моей семьи. Я делаю вырубки очень выборочно. Несколько белых сосен на мачты, несколько кедров на крыши, а потом я сажаю новые деревья. Однако чем меньше остается леса в других местах, тем чаще приходится использовать топор для защиты границ этого участка. Народ Севера постоянно упрашивает Захария разрешить вырубку в его лесах. Некоторые пытаются делать это, не испрашивая позволения.

– Значит, этот Север – город лесозаготовок?

– По большей части. – Абрам вытащил трубку и кисет из кармана плаща, набил трубку табаком и зажег ее. – Вначале он был лишь маленьким поселением, около двух сотен лет назад. К сожалению, в наши дни огромный спрос на древесину, и град разросся.

Абрам выпустил под потолок несколько колец табачного дыма, лукаво поблескивая глазами. Когда кольца растаяли он снова стал серьезен.

– Теперь Север – город беззакония. Большинство потомков изначальных поселенцев уехали. Продав свое дело. Некоторые остались, чтобы посмотреть, не смогут ли они разбогатеть. Другие открыли гостиницы и магазины. Растет и торговля мехами, и теперь мне приходиться защищать не только деревья, но и живых существ.

– Я никогда не слышала про Север.

Или слышала? Кариган вспоминались прощальные слова сестер Флорес.

– Должно быть, это новый для тебя маршрут, – предположил Абрам, – или ты недавно стала Всадником.

– На самом деле, – поморщилась Кариган, – я не Зеленый Всадник.

Абрам поднялся на ноги, коснувшись макушкой стропил и рука потянулась к рукояти топора.

– Как же так? – Его глаза опасно блеснули. Он напоминал вставшего на дыбы огромного медведя – взъерошенного и гневного. Лесничий теперь словно не помещался в хижине.

Напуганная внезапным превращением Абрама Кариган попыталась снова исчезнуть, но голова налилась дикой болью. Увы, сил совсем не осталась.

– Кто ты? – требовательно спросил Абрам. – Ты одета как Зеленый Всадник и используешь магию Зеленых Всадников. Кто ты?

– Я Кариган Г'лейдеон. И довожу до конца миссию убитого Зеленого Всадника.

Лесничий подозрительно покосился на девушку, хотя рука все же выпустила рукоять топора.

– Кажется, ты можешь рассказать увлекательную историю. Что ж, начинай, а я уж решу, правда это или нет. – Он снова сел, хотя на сей раз явно остался настороже, и в его глазах светилось недоверие.

Кариган начала свою повесть с бегства из Селиума и окончила прибытием в Северный приют.

– Я не из числа Зеленых Всадников, – проговорила она, – но помогаю им.

Абрам перестал буравить ее взглядом и устроился на стуле поудобнее.

– Что ж, отважная девица, долгий у тебя получился путь. Я однажды встречался с Ф'рианом Коблбеем. Года два назад он проезжал через мои земли. Живой паренек, очень веселый. Меня очень печалит весть о его кончине. Теперь я понимаю, почему принял тебя за Всадника. Сначала мне показалось, что ты чересчур молода, хотя порой в вестники принимают и совсем юных.

– Мне надо добраться до Сакора прежде, чем меня снова отыщут мирвеллцы.

Абрам что-то пробормотал – почти прорычал – и забарабанил пальцами по плоской части топора. Кольца дыма кружились между балками.

– Что ни говори, происходят чудные вещи. Совсем недавно в этих землях побывал королевский отряд. Насколько я понимаю, они охотились на громитов. Но брешь в Стене Д’Иеров? Это не сулит ничего доброго. Морнхэвен Черный извратил тамошние деревья, и с тех пор оттуда не приходится ждать ничего доброго.

– То же самое мне сказал и эльт.

Глаза Абрама заблестели.

– Я бы отдал свой топор, лишь бы хотя бы разочек увидеть эльта. Всегда чувствовал сердцем, что они не легенда. Лесной народ, жители Эльтского леса, так же, как я – обитатель этого. И подумать только, они до сих пор бродят по Зеленому Плащу в сердце Сакоридии! Встретиться с ними – большая честь.

Кариган вытащила из кармана лунный камень, уверенная, что Абраму захочется на него поглядеть. Серебряный свет разогнал сгустившиеся вечерние тени, напомнив девушке о танцорах на лесной поляне и лунных камнях, мерцающих среди вечнозеленых ветвей.

– Что это? – Абрам посмотрел на сокровище, широко раскрыв глаза.

– Лунный камень. Настоящий лунный камень.

– И был совершенно уверен, что это уж точно сказка. Значит, его тебе подарили эльты?

– Э-э-э … – нет. Сестры Флорес, о которых я вам говорила. Это они отдали мне камень. – Кариган поведала о пристрастии профессора Флореса к магическим предметам.

– Необычное увлечение, – заметил Абрам.

Кариган не слышала лесничего. Ей снова начало казаться что сестры говорили что-то про Север. И наконец словно свет зажегся у нее в голове. «От севера к востоку», – сказали они «От севера к востоку». Кариган резко выпрямилась.

– Что такое? – спросил Абрам.

– Я сказала сестрам, что не знаю, как добраться до Сакора, а они ответили, к востоку от Севера. – У Кариган появилось бешеное желание засмеяться. Когда она услышала от сестер эти слова, то сочла их полной чушью.

– В этом есть смысл. – Абрам попыхивал трубкой с таким видом, будто девушка не сказала ничего необычного. Дорога оканчивается в Севере. Чтобы добраться до Сакора, тебе придется поехать на восток, а потом на юг. Если ты едешь из Селиума, то сбилась с пути, прямо скажем.

– Конь отказался даже ступать на Королевский тракт.

– Да, кони посланников – особая порода. Есть в них что-то сверхъестественное. У этих лошадей разума побольше, чем у иных людей.

– Мне нужно добраться до Сакора. Полагаю, это значит, что придется проехать через Север.

– Да, но лучше делать это с огромной осторожностью, – предупредил Абрам. – Я же говорю, Север – дикое и беззаконное место, а в наши странные времена по дорогам ездят не менее странные путники. Ты, например, уже встретилась с разбойниками. Лично я стараюсь не заходить в Север.

– Какие еще странные путники? – пожелала узнать Кариган. – А разбойников можно найти повсюду, даже в Селиуме.

– Туда приехала одна женщина, изгнанная из Рованнии. Теперь она поднимает в городе бучу. Эта женщина хочет избавить все земли от монархии и передать власть народу. – Абрам задумчиво погладил бороду. – Я называю это анархией. И все же есть те, кто пошел за ней и верит слухам о новых налогах на лесоторговлю. Предположительно налоги пойдут на укрепление Сакора и королевского дворца. Люди связанные с бумажным делом и судостроением, в ярости.

Ходят и другие слухи. Король отклонил предложение Туманных островов жениться на принцессе, что принесло бы стране выгодный союз. Теперь королева островов чувствует себя оскорбленной и может отказаться торговать с Сакоридией вообще. А ведь Туманные острова поставляют нам фрукты, специи и китовый жир.

Говорят, что король Захарий все еще считает, что следует вернуться к старой магии. Большинство же народа боится, что колдовством можно вызвать Морнхэвена Черного. Когда ты будешь в Севере, помалкивай насчет способностей твоей броши. Самое малое проявление магии может навлечь на тебя неприятности.

Кариган прекрасно понимала это. Даже ее собственный отец относился с подозрением к любому колдовству.

– Если верить сплетням, на короля Захария уже были совершены покушения. Другие прочат на его место брата, лишенного трона.

Кариган была совершенно уверена, что «законный король» Джендары и есть брат Захария. Тогда легко понять преданность воительницы – видно, она его личный Клинок. Но какое отношение имеет ко всему этому делу Мирвелл?

– Север не слишком дружелюбно относится к представителям короля, а также к лицам, похожим на королевских служителей. – Абрам помешал кочергой угли в камине. Вверх по трубе полетел сноп искр. – Как и сказал, сам я туда – ни ногой. Меня и так обвиняют в незаконном захвате лесничества.

– А объехать Север никак нельзя? Абрам покачал головой.

– Если ты поедешь на восток или на юг отсюда, на твоем пути встретится река Терриголд. В это время года у нее бурное, смертоносное течение. Попытаешься переправиться через нее, и даже твоего большого коня сметет потоком, как сухой листик. В середине лета или позже реку еще можно переехать вброд. Но не сейчас. Единственный мост – в Севере.

– Ох, хоть что-нибудь хорошее есть на свете? – жалобно спросила Кариган, опускаясь на подушки.

– Есть. Я проведу тебя через лес до дороги к Северу недалеко от города. В лесу я могу гарантировать твою безопасность.

– Воодушевляюще, – кивнула Кариган. – А как насчет самого города?

Абрам поморщился, или по крайней мере у него обвисли усы.

– Я не пойду за пределы моих владений. Остаток пути тебе придется проехать самой. Доберешься до города к вечеру и скорее всего захочешь заночевать там. Не самая лучшая идея но я знаю приличную гостиницу, в которой останавливаются те немногие купцы, что приезжают в этот город. Она называется «Поваленное дерево». Цены там высокие, да дело того стоит. В другие даже не суйся. Уезжая из Севера, отыщи в другом конце города начало тракта, ведущего на восток, а затем на юг. По нему ты проедешь часть пути. Оставшуюся часть придется пробираться по бездорожью.

Кариган поджала ноги и обхватила их руками. Ей уже мысленно виделся конец путешествия, и девушка невольно улыбнулась.

– Спасибо, Абрам. Скоро я вручу королю предназначенное ему послание.

– Не теряй бдительности, сколь бы ты ни была близка к королевскому замку, – предупредил девушку Абрам. – Легко расслабиться, когда ты почти у цели. Будь настороже.

– Обещаю.

– Отлично… – Лесничий постучал трубкой по камину. – Тогда перейдем к более приятным темам. Ты рассказала о своих приключениях, пришел черед и мне поделиться своей повестью.

Абрам говорил до поздней ночи. Его истории, пересказанные низким приятным голосом, постепенно становились все интереснее. Он упоминал и других Зеленых Всадников, проезжавших через его земли.

– Казалось, несчастья собираются вокруг юного Майера как стервятники вокруг мертвечины. Стоило ему поставить книгу на полку как та падала, еще этот парень постоянно спотыкался о порог Однажды вечером он случайно опрокинул ведро с углями и золой и едва не поджег всю хижину. – Абрам указал на почерневшее пятно рядом с камином. – И вот – было бы счастья, да несчастье помогло – он свалился прямо на лоток с фруктами в провинции. К утру, проезжая по городу в рыночный день. А после девушка-торговка вышла за него замуж, а она была дочерью богатого фермера. Он больше не возит сообщения по опасным дорогам, а ухаживает за голубикой на собственной земле.

Абрам рассмеялся собственным воспоминаниям.

– Запомнился мне и Леон, большой любитель азартных игр. У него было весьма сомнительное прошлое до того, как он присоединился к почтовой службе. Этот Всадник оставил многие дурные привычки, но только не любовь к игре. Он нередко сидел у этого самого очага, пытаясь выиграть у меня все до последнего медяка. И очень часто ему это удавалось. До самой последней игры.

Была еще и Эвони, Эвони с чудесным голосом, которой бы учиться пению в Селиуме, а не разъезжать в одежде Зеленого Всадника. – Абрам грустно покачал головой. – Ее убил кто-то из знати, разозлившись на принесенные ею вести.

Неспешные истории лесника, охватывающие последние пятьдесят лет, повествовали о жизни Зеленых Всадников. Абрам помнил имя каждого встреченного им посланника и какой-нибудь связанный с ними случай.

– Запомнишь ли ты меня? – спросила Кариган.

– Ну конечно. В тебе мне видится дух Первой Всадницы, которая разносила послания, когда Сакоридия была только что создана. Даже твое имя напоминает о прежних временах. Тогда оно произносилось бы Галадеон. Но его значение ускользает от меня. Думаю, в последующие годы ты немало узнаешь о нем, юная Кариган. Твоя миссия лишь начинается.

– А я хочу поскорее с ней покончить. Абрам покачал головой.

– Зеленые Всадники всегда спешат. Знаешь ли ты легенду о том, что во времена Долгой войны кони посланников сакорских кланов могли летать? Похоже, твой конек не может распустить крылья, так что легенду не стоит понимать буквально Может быть, их лошади были просто необычайно быстрыми. Кто теперь может сказать? Древние дни были странным временем, магия тогда встречалась на каждом шагу. Думаю, что символ Зеленых Всадников, крылатый скакун, происходит именно из этой легенды.

Абрам продолжал рассказывать увлекательные истории своим мелодичным голосом, покуда у Кариган не начали закрываться глаза. Она почувствовала сквозь сон, как лесник укутывает ее одеялом и выходит из хижины, будто окутанный клубами дыма, оставляя за собой запах табака.

Зеленые Всадники явились Кариган во сне. Они скакали по лесным дорогам, копыта грохотали по деревянным мостам. Конь и Всадник поднимались по горному склону, оскальзываясь на щебенке и песке. За их спиной высились лиловые вершины, укрытые снегом.

Всадник скакал на коне вдоль берега, и копыта били по морской воде, по волнам, поднимая тучи соленых брызг. Вестник смеялся от радости. Другой Зеленый Всадник ехал по мощеным городским улицам с суровым лицом, обнажив саблю. Стук копыт все нарастал, напоминая биение сердца.

Кариган сидела на Коне, задевая ногами снег, – они скакали по какому-то зимнему полю. Стук копыт смешался с иным шумом – Конь распустил белые крылья и поднялся над заснеженной равниной, над лесами и горами, полетел по синему небу среди звезд. Здесь они летели среди бессмертных, мимо Меча Севелоны, мимо Пояса Охотника, мимо Трона Кандора Великого… И Айрик с Айрион улыбались им.

Через некоторое время они спустились со звезд, скользнули через темную ночь, завесу лесных деревьев и опустились на твердую землю. Зеленые и коричневые цвета леса виделись с особой четкостью, будто были немного влажными.

Некий странный ритм продолжал звучать, только на сей раз это были не копыта и не крылья, а Абрам Раст, бьющий топором по стволу огромной белой сосны. Когда он опустил руки стук подхватило эхо. Лесничий вытер пот со лба и повернулся к девушке. «Из этого дерева выйдет мачта корабля, который понесет тебя сквозь века».

На дереве был вырезан крылатый конь. Абрам Раст засмеялся, нанес последний мощный удар, и огромное дерево повалилось на землю, оставив в покрове ветвей зияющую дыру, сквозь которую показалось небо, усыпанное звездами, как пирог сахарной пудрой.