Текст книги "Вендийское ожерелье"

Автор книги: Крис Уэйнрайт (Уэнрайт)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Киммериец умолк, с недоумением уставившись на собеседника.

– Продолжай! – возбужденно проговорил колдун. – Это очень интересно.

– А нечего и продолжать, – развел руками варвар. – Ожерелье должно быть у Гуна-Райны, и мы с Лионелем хотели забрать его.

Он поведал о событиях последнего дня, а потом спросил:

– А крыса эта гигантская, не твое ли, случаем, создание?

– Нет, – мотнул головой Аджилал Вир. – Я такими глупостями не балуюсь. Да и исчезновение твоего приятеля – тоже ее рук дело.

– Кого?

– Я думаю, здесь появилась Метанейра. Она тоже знает об ожерелье. Вот в чем дело! – Он возбужденно потер сухонькие ручки.

– Ты говоришь загадками, я ничего не понимаю, – буркнул Конан.

– И не поймешь, пока всего не узнаешь! – Глаза старичка лихорадочно заблестели, он замолк, что-то бормоча под нос, словно забыл о собеседнике…

Киммериец, растянувшись на нагретом солнцем камне, терпеливо ждал, когда колдун вспомнит о нем.

– Оно у меня под самым носом, а я ничего и не знал. – Аджилал Вир укоризненно покачал головой, и непонятно было, на кого он досадует: на себя, на какую-то незнакомую киммерийцу ведьму или же на самого варвара.

– Вот что, – посмотрел он, наконец, на Конана. – Ты мне можешь быть очень полезен. А я – тебе, – тут же добавил он. – Но это потом, когда вернешься.

– Откуда? – насторожившись, поинтересовался варвар.

– Сначала сбегай к морю, – сказал вендиец. – Наловишь мне рыбы. Пять лет не видел нормальной еды, войди в мое положение. – Он кивнул на сверкавшую под лучами солнца гладь воды.

– Я с радостью угостил бы тебя рыбой, но у меня ничего нет: ни сетей, ни остроги. Не руками же ловить! – покачал головой варвар. – А потом, ты не боишься, что я не вернусь?

– Вернешься, куда ты денешься, – засмеялся Аджилал Вир. – Я же сказал, что могу тебе кое-чем помочь, и это тебя будет держать лучше любой привязи. Кроме того, мне показалось, будто кто-то недавно утверждал, что всегда держит слово? Или я ослышался?

– Ты прав, – хмуро согласился Конан.

– Ну, вот и хорошо, можно считать, договорились, – довольно пропел старичок. – А снасть я сейчас тебе добуду, тоже мне задача!

Он пошарил за спиной и вытащил небольшой трезубец, сделанный из блестящего металла.

– Вот, держи. – Чародей протянул его киммерийцу. – Прикрутишь к какой-нибудь палке, а дальше, надеюсь, тебя учить не надо?

– Не надо. – Варвар взял изящную вещицу, рассматривая ее.

Узор на черенке был ему смутно знаком. Где же он такой видел? Восьмиконечная звезда в обрамлении двух колосьев. Он напрягся, пытаясь вспомнить. На мгновение вспыхнула картина: деревянное блюдо и воткнутый в него нож, на рукояти тот же рисунок.

«Нож Джабира… Или Лионеля? Нет, у всех нас были обычные туранские метательные ножи… Но я точно видел его где-то, клянусь хитроумным Белом!»

– Нравится? – спросил Аджилал Вир.

– Кажется, этот рисунок мне знаком. – Конан указал на черенок трезубца.

– Ты не ошибся, – усмехнулся колдун, – но сейчас речь не об этом. Поторопись, ты должен успеть вернуться, пока не стемнело…

* * *

Киммериец давно не видел, чтобы человек с такой жадностью набрасывался на еду. Он принес две огромные рыбины, которые ему удалось загарпунить в море, и первую старичок просто разорвал в клочья и слопал, словно оголодавший волк, причмокивая и урча от удовольствия. Через мгновение от рыбы остались только разбросанные по поляне кости, чешуя и внутренности. Лицо колдуна, измазанное кровью и жиром, прямо-таки светилось от счастья.

– Порадовал, нет слов… – Он благожелательно посмотрел на варвара. – Теперь и я смогу тебе кое в чем помочь, но сначала займись-ка второй рыбиной. Представляю, как хороша она будет, если зажарить ее на костре. – Он зажмурился, сладко улыбаясь.

Конан не стал перечить, развел костер и, насадив рыбу на длинную палку, поднес к огню. Аджилал Вир, ревниво наблюдавший за действиями варвара, успокоился, увидев, что тот делает все как надо, и разлегся на траве.

– Теперь я тебе кое-что расскажу. Пока ты ходил на рыбалку, я подумал немного. Ты и в самом деле ничего не помнишь?

– Нет, – покачал головой киммериец, – клянусь богами!

– А не встречал ли ты человека, похожего на меня, только помладше, не седого, но такого же смуглого? Совсем недавно.

– Не помню такого. – Конан наморщил лоб, пытаясь оживить память. – Нет, пожалуй, нет…

– Тогда сделаем так. – Аджилал Вир пробормотал что-то себе под нос и провел ладонями, сложенными крестом, около лба киммерийца.

Он напряженно смотрел на варвара, который с задумчивым видом крутил палку с рыбой, чтобы она равномерно прожарилась.

Внезапно Конан отдернул руку, словно его ужалила пчела.

– Вспомнил, вспомнил! – заорал он. – После того как я выиграл у этих неумех, я еще соревновался с каким-то незнакомцем. Да! Смуглый, с длинными черными волосами, похожий на вендийца… Нож… Нож у него с таким же узором на рукоятке, как у твоего трезубца!

– Ну и как, выиграл?

– Если бы… Проиграл, конечно, а потом… Потом он сказал, что отдаст мне деньги обратно, если я пойду с ним и принесу одну вещицу из… – Варвар на мгновение задумался. – Точно! Из «Маленькой плутовки»! Он остановился там…

– И что было потом? – усмехнулся старик, и варвар понял, что колдун знает все.

– Ты же… – начал он, но Аджилал Вир перебил киммерийца.

– Знаю, знаю, – добродушно усмехнулся он. – Это один из наших, Шастри, переправил тебя сюда, а на всякий случай и твоего приятеля. Сам понимаешь, две руки лучше одной: вдруг какая-нибудь и зацепит нужную вещь.

– Если он такой могущественный, – удивился Конан, – чего же сам не слетает на эти проклятые острова?

– Не все доступно даже самым великим магам, – объяснил колдун, – а может быть, он испугался, узнав, что здесь появилась Метанейра.

– Испугался? Чародей? А кто такая эта Метанейра?

– Старая ведьма. Она тоже охотится за ожерельем, но не знает, где голова… – Он вдруг умолк, поняв, что, пожалуй, сказал лишнее.

– Какая еще голова? – из простого любопытства спросил киммериец, занятый стряпней и не видевший лица Аджилала Вира.

– Ладно, уж, – махнул рукой колдун. – Все равно забудешь, даже если вернешься… Так и быть, расскажу тебе все.

От костра приятно запахло жареной рыбой. Колдун потянул носом:

– Уже готово, как ты думаешь?

Варвар, дуя на пальцы, снял рыбу с вертела и разломил ее пополам:

– Вот твоя доля.

Аджилал Вир бросил рыбу на траву и принялся отщипывать маленькие кусочки.

«Как он не лопнет? – принимаясь за еду, подумал Конан. – Такой худенький, а жрет, как слон».

– Хорошо, – ласково погладив живот, промурлыкал колдун. – Теперь можно и поговорить.

Он уселся поудобнее и, не переставая набивать рот, продолжил рассказ. Иногда его слова звучали совсем невнятно, и киммерийцу приходилось переспрашивать.

– Нас было трое друзей, – начал Аджилал Вир. – Вообще-то, между колдунами настоящей дружбы не бывает, но общие интересы всегда могут найтись. Мы служили звездочетами и предсказателями у трех вендийских правителей и договорились, что будем сообщать друг другу обо всех новостях и помогать в тех случаях, если нашему положению при дворах станет угрожать опасность. Иногда мы собирались вместе и обсуждали свои дела. Однажды Шастри вычитал в старинной книге о Голове Божественного Откровения и рассказал мне и Зендре Шену. Это наш третий друг, – объяснил старик.

Колдун умолк на мгновение и поморщился, словно воспоминания были ему в тягость.

– Это такая головка, сделанная из бронзы. Если на ее шею надеть нефритовое ожерелье, она должна заговорить и поведать многое из того, что неизвестно ни простым смертным, ни даже нам. Так говорилось в книге.

– Ну и что? – нетерпеливо перебил его варвар. – Ты нашел эту фигурку?

– Не торопись. – Старичок явно наслаждался возможностью поговорить. – Дело в том, что у нас не было ничего: ни Головы, ни ожерелья. Но Зендра Шен вспомнил, что в другом свитке он вычитал, как узнать, где оно находится. Мы договорились, что будем всюду искать сведения об этих двух предметах. Представляешь, что бы было, заполучи мы их? – Аджилал Вир воздел ладони к небу. – Мы стали бы самыми могущественными чародеями во всей Вендии!

– Ну и что дальше? – Киммерийца очень заинтересовал рассказ колдуна.

– Случайно в одной из лавок старьевщика, где продавалась всякая дребедень, я увидел Голову и сначала не поверил своим глазам. Я купил ее за пару медяков, потому что хозяин даже не представлял, что это такое. Однако ни Зендре Шену, ни Шастри я об этом не сказал.

– Почему?

– Почему, почему! – буркнул Аджилал Вир. – Хотел удивить их – вот почему…

– Ну и как, удивил?

– Куда сильнее, чем ты думаешь, – вздохнул старичок. – Я поехал в Пешавар, это большой город в Вендии, – объяснил он. – Там тоже порасспрашивал кое-кого, искал сведения о бусах из зеленого камня. Один чародей и направил меня к Метанейре. Мерзавка! – в сердцах выругался Аджилал Вир. – Она долго ломалась, но, в конце концов, сказала мне, где ожерелье, однако, наверное, что-то заподозрила. Когда я приехал к названному ею купцу, он без слов, но, правда, очень дорого, продал мне бусы. Тут меня и подвела моя самонадеянность.

– Что ты говоришь? – удивился Конан. – Я думал, колдуна нельзя провести.

– Еще как можно! – всплеснул руками старик. – Особенно если начинаешь считать себя самым мудрым. Это я потом понял, что мерзавка успела до моего приезда попасть к этому купцу, и они вступили в сговор.

– Зачем? Торгашу-то что за корысть?

– Метанейра, наверное, что-то пообещала ему или заплатила – в общем, она заколдовала ожерелье. Мне бы, дураку, когда я, радостный донельзя, возвратился к себе, позвать товарищей и проверить все, но я хотел стать самым могущественным без них, один… – Аджилал Вир горестно вздохнул. – Я недолго думая надел ожерелье на шею бронзовой головы и сотворил заклятие.

– Ну?! – Киммериец даже подался вперед.

– Голова вспыхнула розовым пламенем, а меня отбросило к противоположной стене, и я потерял сознание. На мою беду Зендра Шен как раз был в нашем городе, и мой дурак-слуга побежал к нему. Тот пришел и, конечно, все понял. Вот к чему приводит излишняя торопливость, – назидательно сказал старик.

– А что было потом?

– Зендра Шен промолчал, когда я пришел в себя, но зато обо всем рассказал Шастри. Они решили наказать меня за предательство, и у них это получилось, как видишь, – печально завершил свой рассказ старый колдун.

– Не понимаю… – протянул Конан. – А как ожерелье оказалось здесь, если оно было у тебя?

– Совсем старый стал, – удрученно махнул рукой Аджилал Вир. – О самом главном-то не сказал. Ожерелье исчезло, как будто его никогда и не было. Теперь я понимаю, что старая ведьма заколдовала его так, чтобы выведать, зачем оно мне. Но, на наше счастье, Метанейра тоже в чем-то ошиблась, и бусы очутились здесь. Теперь она ждет, кто придет за ними, чтобы вынюхать что-нибудь еще.

– Да… – покачал головой киммериец. – Столько всего порассказал, что у меня в голове даже загудело. А островитяне, как ты думаешь, знают о магических способностях бус?

– Они? – пренебрежительно поморщился колдун. – Дикари! Для них это ожерелье не больше чем амулет, предохраняющий от болезней или дающий плодовитость скоту. Я могу поверить, что они поклоняются ему, тем более что ожерелье появилось здесь, скорее всего, со вспышкой света или еще как-нибудь необычно. Только и всего!

– Не знаю… – усомнился Конан. – Во всяком случае, одна местная колдунья только что выменяла твое ожерелье у своего собрата с другого острова.

– Местная колдунья? – всполошился Аджилал Вир. – Это неспроста! Либо это сама Метанейра, либо та чародейка действует по ее наущению.

– Что же делать? – похолодел киммериец. – Мне придется остаться на этом проклятом острове до конца своих дней?

– Надо торопиться! – взглянув на небо, засуетился колдун. – Где, говоришь, исчез твой друг?

– Недалеко отсюда, чуть пониже, – ответил варвар. – Как сквозь землю провалился…

– Значит, там есть вход в ее убежище. Это Метанейра утащила его, больше некому, – убежденно сказал Аджилал Вир. – Ты обязательно должен добыть ожерелье, иначе не только сам останешься здесь навеки, но и мне отсюда не выбраться.

– Но как я это сделаю?

– Я тебе дам одну вещицу. – Старик опять пошарил где-то у себя за спиной и вытащил золотой перстень. – Гляди!

Конан увидел на печатке выгравированный знак, как на трезубце.

– С его помощью ты можешь открывать проходы сквозь камень. Вот так. – Колдун покрутил перстнем. – Понял?

– Угу, – кивнул киммериец, пытаясь надеть перстень хотя бы на мизинец.

Вообще-то, недавно, когда он помогал вернуть трон Замбулы Джунгир-хану, с ним произошло нечто надолго отучившее варвара надевать чужие кольца. Он влип в серьезную историю с перстнем Золотого Павлина Сабатеи, который никакими силами не удавалось снять с пальца. Если бы не помощь чародея Аршада, гулять бы ему по Серым Равнинам. Однако сейчас Конан нутром чувствовал, что этому щуплому вендийцу можно доверять. И не потому, что Аджилал Вир показался киммерийцу ласковым или добрым, а потому, что варвар поверил: без его помощи старику на самом деле не вырваться из заточения.

Он облегченно вздохнул, когда наконец удалось надеть кольцо.

– И что дальше?

– Возвращайся в тот грот, где исчез твой друг, и постарайся проникнуть внутрь. Боюсь, эта мерзавка уже успела сцапать ожерелье.

– Думаешь, она так вот возьмет и отдаст его мне? У меня ведь даже оружия никакого нет, – с сомнением покачал головой киммериец.

– Я постараюсь помочь тебе, если смогу, конечно, – подбодрил его Аджилал Вир. – Сам понимаешь, возможности мои ограниченны. И самое главное, – спохватился он, – когда вернешься в Туран, не забудь отдать перстень Шастри. Он поймет, кто его тебе дал, и, может быть, они простят меня. – Старичок с надеждой посмотрел на варвара. – А главное твое оружие, – добавил он, – голова. Головой работай. Ты же хоть и варвар, но не дикарь какой-нибудь!

Глава четвертая

МЕТАНЕЙРА

Растительность там, где обитал Аджилал Вир, была чахлой, и киммериец потратил немало времени, пока на– шел подходящий обрубок дерева, из которого сделал дубину. Лук – это лук, но без крепкого оружия в руках он чувствовал себя не вполне уверенно. Конан быстро зашагал по тропе вниз, время от времени глядя по сторонам и прислушиваясь к каждому шороху. Немного попетляв по каменным осыпям, он увидел впереди тучи птиц, которые с гомоном кружили, взлетали и садились на какое-то место, скрытое от его глаз скалой.

«Понятно, – догадался варвар. – Стервятники объедают чудовище, которому не удалось пообедать мной и Лионелем».

Он удвоил внимание и, заглядывая за каждый выступ и в каждую щель в скалах, медленно подошел к тому месту, где пропал аквилонец. Стая птиц с шумом взмыла вверх, когда Конан появился на площадке, заваленной валунами.

«Ого! – хмыкнул варвар, увидев, что от гигантского монстра остались только начисто обглоданные кости. – Славно поработали пернатые!»

Вот и узкий лаз в скале. Киммериец высек огонь, еще раз огляделся по сторонам и, выставив вперед факел, смело шагнул в грот.

Он постоял немного, прижавшись спиной к монолиту и пытаясь определить, где открывать проход. Наконец варвар решительно подошел к серой гладкой каменной стене и покрутил мизинцем с надетым на него кольцом таким образом, как учил его колдун. Несколько мгновений ничего не происходило, а затем с легким свистом монолит вдруг стал смещаться вправо, открывая перед изумленным взором киммерийца длинную, уходившую вдаль галерею.

Неровный свет факела выхватывал из темноты черные гладкие стены и грубо обработанный потолок: у строителей тоннеля, видимо, не хватило времени на его отделку. Иногда свод нависал так низко, что Конану приходилось нагибаться, чтобы не задеть головой острые выступы. Затхлый и влажный воздух подземелья щекотал ноздри, и варвар, не удержавшись, громко чихнул. Эхо дробным топотом пронеслось по галерее и стихло где-то вдали. Изредка на полу попадались мелкие камни. Отскочив от ноги киммерийца, они с громким щелчком ударялись о стену, и снова в тоннеле воцарялась мертвая тишина.

Вскоре варвар ощутил, что пол тоннеля приобретает небольшой наклон, потом крутизна спуска возросла, и Конану пришлось держаться рукой за стену, чтобы не соскользнуть вниз. Вдруг впереди мелькнул свет. Киммериец остановился и затушил факел. Как обычно, в ожидании неизведанного сердце забилось сильнее. Конан подождал, пока глаза привыкнут к полумраку, и медленно и осторожно двинулся вперед, стараясь ступать очень мягко и бесшумно. Острое зрение позволило ему разглядеть, что тоннель круто поворачивает вправо.

Варвар дошел до угла, заглянул за поворот и отпрянул: перед ним простирался обширный зал, освещенный скудным желтоватым, непонятно откуда проникавшим сюда светом. Свод пещеры терялся в высоте, и Конан, мельком взглянув вверх, увидел только серый полумрак, переходивший в сплошную тьму. Стены зала были неровными, с многочисленными выступами и впадинами, и в каждом таком затененном углублении мог скрываться проход дальше – или же таиться смертельная опасность. Киммериец прижался спиной к стене и начал медленно продвигаться боком, каждое мгновение бросая быстрые взгляды вокруг и чутко прислушиваясь к каждому звуку. Зал был пуст, и кроме шороха осыпающихся песчинок под его ногами, варвар не слышал ничего.

Конан прошел еще немного, разглядывая каждую впадину, но пока ничего похожего на выход из зала не обнаружил. Вдруг он скорее почувствовал, чем увидел, какое-то движение в нескольких десятках шагов от себя. Он посмотрел туда и не поверил своим глазам: из впадины в стене показался не кто иной, как его пропавший приятель из Аквилонии!

– Лионель! – воскликнул киммериец, и звук его голоса, гулко отдавшись в огромном зале, умчался куда-то вверх и затих.

Аквилонец, казалось, его не слышал. Он стоял со сложенными за спиной руками, широко расставив ноги и ждал, когда варвар приблизится. Конану поза Лионеля показалась странно неестественной, и он тоже замер, пристально всматриваясь в могучую фигуру своего товарища.

– Лионель! – громко позвал варвар.

Тот не шелохнулся. Киммериец, пригнувшись, словно для прыжка, осторожно шагнул вперед. Аквилонец плавно вытащил правую руку из-за спины, и Конан увидел, как в неярком свете подземелья что-то блеснуло. Меч! Откуда у него меч?

– Что с тобой? – Варвар уже не сомневался, что с Лионелем творится что-то неладное.

«Как будто его опоили каким-то зельем, – подумал он. – Но где он взял оружие?»

Однако времени на раздумья у него не оставалось. Аквилонец, раскрыв рот, словно собирался выкрикнуть боевой клич, взмахнул мечом и бросился на киммерийца. Только Конан не услышал ни крика, ни даже звука шагов. Громадная фигура летела на него совершенно беззвучно, словно призрак.

«Призрак», – мелькнула у киммерийца быстрая мысль, и он, ловко увернувшись от клинка, отпрыгнул в сторону.

Меч чиркнул по выступу скалы, раздался звон металла, на пол посыпались искры.

«А меч настоящий!» – непроизвольно отметил Конан, готовясь отразить следующий выпад.

Положение его было незавидным: могучий, стремительный в движениях Лионель почти не уступал ему ростом, а как аквилонец работает мечом, варвару приходилось видеть не раз. Сражаться деревянной дубиной против длинного обоюдоострого клинка было делом почти безнадежным: вряд ли дерево долго выдержит натиск металла. Оружие киммерийца в скором времени разлетится в щепки, попробуй он отражать им удары меча. Решение, как всегда, созрело мгновенно, и варвар, круто развернувшись, со всей быстротой, на какую был способен, помчался к дальнему концу зала, несколько раз оглянувшись на ходу. Лионель довольно долго разворачивался за ним, и киммерийцу показалось, что меч тяжеловат для руки невесомого призрака. Наконец тот повернулся и, оскалившись, бросился за Конаном. Мало кому удавалось победить варвара в беге, поэтому, оторвавшись на приличное расстояние от призрака, он успел вытащить стрелу из колчана и спустить тетиву лука, когда аквилонец был еще шагах в двадцати от него. Стрела, свистнув, пронзила шею призрака и, пройдя насквозь, чиркнула о стену тоннеля.

«Боги! – Сердце варвара учащенно забилось. – Что же делать?»

Острие клинка сверкнуло в волосе от его груди, и варвар чудом избежал серьезной раны, но все же ощутил прикосновение металла к коже и, отскочив в сторону, увидел, как порез мгновенно набухает кровью. Его предположения оказались правильными: меч протащил аквилонца вперед и ударился о стену, выбив сноп искр.

«Меч неплохой», – отметил про себя варвар.

Призрак, развернувшись, бросился на него снова, но Конан уже сообразил, что может ему противопоставить. Отклонившись назад, он подставил дубину под правый кулак аквилонца. Движение меча вниз и удар дубины вверх были слишком сильны для того, чтобы рука призрака удержала меч – клинок, вращаясь, полетел вверх. Киммериец поймал его раньше, чем проскочивший вперед призрак успел повернуться. Теперь этот сгусток воздуха ему был не страшен. Призрак, увидев в руках варвара меч, на мгновение застыл на месте, потом его фигура раздвоилась, и обе половинки, крутясь, как осенние листья, гонимые вихрем, поднялись вверх и исчезли в сумраке свода.

Конан вытер выступивший на лбу пот и, отдышавшись после скоротечной, но бурной схватки, осмотрел оружие. Меч в самом деле был прекрасен: довольно длинный – не такой, конечно, какой он сам выбрал бы для себя, но вполне приличный, – с узким лезвием, расширявшимся к концу. Голубоватая сталь клинка напомнила варвару знаменитое иранистанское оружие. Он покрутил мечом, прикидывая, как будет работать им, и остался вполне доволен. Правда, он пока не совсем понимал, зачем ему меч в драке с бестелесными призраками, если они появятся еще, но, по крайней мере, этим клинком он может встретить удар меча, не опасаясь, что его оружие разлетится в щепки.

«Если она, – подумал киммериец, имея в виду колдунью, которую старик называл Метанейрой, – напустила на меня призрак Лионеля, то, скорее всего, он уже мертв. Конечно, трудно разобраться в помыслах этих ведьм, так что все может быть…»

Конан прошел вдоль стены, разыскивая, откуда появился призрак аквилонца: там он надеялся найти проход. Осмотрев два-три выступа, варвар нашел гладкий монолит, который показался ему подозрительным. Конан покрутил перед ним перстнем Аджилала Вира, и камень плавно ушел в сторону.

«Надо идти, раз взялся, – подбодрил себя варвар. – Обратного пути не будет».

* * *

Эта галерея оказалась шире предыдущей и была освещена таким же неярким чуть желтоватым светом.

Конан прошел не более сотни шагов, когда впереди послышались звуки, напомнившие ему звон колокольчиков, которые пастухи привязывают к шеям животных. Варвар покрепче сжал рукоять меча и замедлил шаги: здесь можно было ожидать любого подвоха. Однако все было спокойно, даже воздух в этом тоннеле, не в пример предыдущему, был свежим, и в нем ощущался чувственный аромат орилей.

Вскоре впереди блеснул яркий свет, и киммериец подошел к концу галереи. Дальше простиралась зеленая поляна с островками белых цветов, откуда-то сверху свешивались ветви деревьев с широкими зелеными листьями, вовсю светило солнце, слышался звон струй водопада.

«Куда это Нергал меня занес?» Конан остановился, не решаясь выйти из пещеры.

Он прислушался к звукам леса, но не обнаружил ничего необычного. Что ж, не стоять же тут всю оставшуюся жизнь! Киммериец шагнул вперед. Пригнувшись и каждый миг ожидая нападения, словно крадущаяся пантера, он медленно продвигался по поляне. Тишину по-прежнему нарушали только шепот листвы и шум падавшей воды. Поляна была небольшой, со всех сторон ее окружали высокие черные скалы, и Конану вдруг показалось, будто он находится на дне огромного кувшина с гладкими стенками. Деревья росли по краям, а середина лужайки была ровной и плоской, с сочной невысокой травой и островками цветов. Водопад, разбивавшийся на множество хрустальных брызг, образовывал узкий ручеек, который, перебежав поляну, исчезал где-то в зарослях и там вновь падал с высоты, насколько было можно судить по доносившемуся оттуда шуму.

Конан вышел на самую середину поляны и огляделся. Никого. Может быть, в зарослях кто-нибудь затаился? Варвар обошел все вокруг, проверяя кустарник и оглядывая кроны деревьев, но первое впечатление его не обмануло: он в самом деле был здесь один.

«Бред какой-то! – Киммериец плюхнулся на траву около ручья и только тут обратил внимание, что не видит больше конца тоннеля, из которого совсем недавно вышел. – Вот и ответ… – Он напрягся, ощущая каждый мускул. – Теперь, разрази меня гром, непременно появятся гости. Или, скорее, хозяева…»

Конан напился из ручья и, глядя на скалы, прикидывал, как подняться наверх, чтобы выбраться отсюда. Камень был гладким и казался отполированным, но тем не менее варвар цепким взглядом отмечал то трещину, то небольшой выступ и уже наметил для себя путь. Киммериец с раннего детства привык лазать по неприступным скалам, и занятие это было для него не таким уж трудным.

«Прекрасно, – успокоил он себя. – В конце концов, отсюда можно выбраться, но ведь искал-то я не это…»

– Что потерял здесь посланец богов? – словно отвечая на его мысли, послышался женский голос.

Варвар резко обернулся. В десяти шагах от него, уперев руки в бока, стояла Гуна-Райна. Конан вскочил на ноги и смерил ее взглядом. Женщина была совершенно обнажена, ее светло-коричневая гладкая кожа блестела на солнце, и колдунья казалась статуей, высеченной из камня талантливым ваятелем. Киммериец на мгновение потерял дар речи и замер, впившись в красавицу глазами. Ее нисколько не смутил его жадный взгляд, и она даже не шелохнулась и не сменила позу.

– Что ты сделала с Лионелем? – хрипло спросил варвар. Это было первое, что пришло ему в голову.

– Да ведь ты не это хотел у меня узнать! – засмеялась Гуна-Райна. – Тебе интересно, нельзя ли заняться со мной любовью! Или я ошиблась?

– Ты права. – Варвар сделал шаг вперед, настороженно следя за каждым движением женщины. – Это так, – повторил он. – Я не слепой и вижу, как ты великолепна.

– Тогда в чем же дело? – Она призывно закинула руки за голову. – Неужели такой храбрец может чего-то бояться? Смотри: я беззащитна! – Она привстала на цыпочки и медленно провела ладонями по телу от подмышек до колен и обратно. Приподняв руками тяжелые груди, она замерла, пристально глядя на Конана блестящими черными глазами, в которых горело желание. – Ты не можешь расстаться со своим мечом? – Гуна-Райна повела бедрами, и круги, вытатуированные на ее чуть выпуклом животе, зашевелились, словно клубок змей.

Киммериец, глядя на нее, почти потерял голову от вожделения, тем более что он уже несколько дней не был с женщиной. Однако он последним усилием воли сдерживался, зная, что имеет дело с колдуньей, от которой в любое мгновение можно ожидать какой-нибудь пакости.

– Клянусь Кромом, я разрублю тебя на куски, если ты не скажешь, что с моим товарищем! – Варвар выставил вперед меч, давая понять, что непременно выполнит угрозу.

– Ха-ха-ха! – рассмеялась Гуна-Райна. – Он нам сейчас совсем не нужен, твой Лионель. – Она капризно надула губы. – Этот мужчина оказался совсем не таким любовником, как я ожидала. Фи! – Женщина состроила брезгливую гримасу. – Я не получила удовольствия. Некоторые местные дикари и то лучше!

– Ты мне зубы не заговаривай! – процедил варвар. – Отвечай, а не то…

– Ты меня разрубишь на мелкие кусочки, – пропела колдунья и вновь грозно подбоченилась. – Я это уже слышала. Ты ведь не хочешь показаться болваном? – неожиданно изменив игривый тон, жестко спросила Гуна-Райна.

– Ты это, в каком смысле? – оторопел сбитый с толку варвар.

– Да в самом простом, – усмехнулась Гуна-Райна и вновь приняла на редкость соблазнительную позу.

Конан облизал пересохшие губы.

– Не понял. Что ты все-таки хочешь сказать? – почти шепотом спросил он.

– Ты ведь пришел сюда не дубину-аквилонца нянчить, или, может быть, я что-то не так поняла? – спросила колдунья, и ее черные глаза вновь впились в киммерийца.

– Тебе все известно. – Конан с трудом сохранял ясность мысли, в нем боролись настороженность и страстное желание обладать этой ведьмой. – Зачем же ты спрашиваешь?

– Так вот, – усмехнулась Гуна-Райна, – если ты убьешь меня, то вряд ли получишь свое ожерелье. Ты ведь не знаешь, где оно спрятано?

– А вот ты мне это и расскажешь, – усмехнулся варвар, делая шаг вперед.

Он уже знал по своему опыту, что никакой колдун не может ничего сделать, если у него связаны руки и заткнут рот, и поэтому решил неожиданно напасть на колдунью и скрутить ее в бараний рог, прежде чем она успеет сотворить какое-нибудь заклинание.

– Уж не думаешь ли ты, что я совсем глупа? – Гуна-Райна сделала два легких шага назад. – Нам лучше договориться по-хорошему.

«Пожалуй, с ней справиться будет нелегко, если вообще возможно, – пронеслось в голове Конана. – Надо соглашаться с ее предложением, тем более что я и сам хочу этого, а когда она выбьется из сил, попробую связать ее, чтобы не попасться на ее колдовские штучки».

Киммериец понимал, что колдунья не хочет его убивать. Она наверняка рассчитывает выведать у него, кто послал их сюда за ожерельем. По крайней мере, сейчас его жизнь вне опасности. Но это пока, а что будет потом, одним богам известно.

– Что ты имеешь в виду? – хмуро спросил он.

– Мне показалось, что ты хочешь вернуться домой…

– Еще бы, – вырвалось у варвара, прежде чем он успел как следует подумать.

– Если ты понравишься мне и, кроме того, кое-что расскажешь, я верну тебя в Аграпур, – пообещала колдунья, вновь принявшись соблазнять Конана.

– Что ты хочешь узнать? – спросил киммериец, чтобы выиграть время.

– Ха-ха! – засмеялась Гуна-Райна, не обратив внимания на его слова. – Ты совсем не можешь скрыть, как хочешь меня! – Она весело захлопала в ладоши, – давай лучше займемся любовью, а уж потом поговорим о делах.

* * *

– Я не ошиблась в тебе, киммериец. – Гуна-Райна ласково погладила плечо Конана. – У меня еще никогда не было такого мужчины. Теперь можно поговорить о том, что нас интересует.

Варвар в изнеможении растянулся на траве. Сколько у него было женщин, но столь изощренных в любовных утехах и ненасытных еще встречать не приходилось. Все мускулы ныли, словно он несколько суток провел на гладиаторской арене, без отдыха сражаясь с целой армией.

– Ты убедился, что мы прекрасно подходим друг другу, – продолжала колдунья, прижимаясь к нему всем телом, – так зачем нам расставаться?

Расскажи мне, кто послал тебя сюда, и мы вместе покинем эти острова и вернемся в Вендию… – Конан слегка поморщился: ему почему-то не особенно-понравилась эта мысль. – Ну хорошо, хорошо, – улыбнулась Гуна-Райна. – Мы можем жить в той стране, где ты захочешь. Представь себе: такой могучий и храбрый воин, как ты, и я, умелая и хитрая колдунья, да еще познавшая божественное откровение. Мы завоюем мир!