Текст книги "На чужих условиях (СИ)"
Автор книги: Крис Карвер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)
Глава 3
Самым сложным в их странных отношениях было то, что им приходилось общаться, даже если виделись они пару раз в год. Зима закончилась, и Алви погрузилась в подготовку к экзаменам. Близился выпускной, о котором она старалась не думать, но всегда находился кто-то, кто напоминал ей.
Алви измерила комнату шагами и посмотрела на Тайлера. Тот сидел, смиренно сложив руки на коленях и хлопал глазами. Его черные кудрявые волосы были, как и всегда, спутаны так, что вряд ли их смог бы прочесать даже лучший в мире мастер.
– Думаешь, это хорошая идея?
Алви пожала плечами и похлопала телефоном по раскрытой ладони.
– Нет?
– Ну, не знаю, Ал, он обещал прийти на ваш финальный матч в прошлую субботу и, как ты заметила, его не было.
Алви вздохнула и опустилась на кровать рядом с другом.
Это правда, Лаура передала ей, что Килан придет на бейсбол, потому что он сам ей об этом сказал. Бейсбол был важен для нее, она была в команде в средней школе, а потом в старшей. Да, не всегда ей удавалось достигать успеха, но она любила бейсбол, он был огромной частью ее жизни.
Алви протерла все штаны на скамье запасных, ни разу на поле не вышла, она искусала все ногти, кстати, неизвестно почему: из-за того, что игра была напряженной или же по причине того, что ждала Килана. Короче, он не пришел, а позже, когда Алви вернулась домой после победной вечеринки, в комнате ее ждала очередная коробка конфет от него. Извинительные конфеты, мать их.
Она их от разочарования даже есть не стала – отдала маме и попросила ее расправиться с ними поскорее. Маргарет не нужно было долго упрашивать, и уже на следующий день пустая коробка валялась в мусорном ведре. Мама передала Алви, что конфеты были так себе, но она-то слышала, как они с отцом нахваливали эту шоколадную фабрику, когда пили чай вечером у телевизора.
Ужас, ужас.
– Привет, Килан! – она прокричала, пожалуй, слишком громко. Тайлер подпрыгнул на месте и выпучил глаза, потому что он не верил, что она все-таки решится позвонить. Но она решилась, и сейчас заикалась, как последний идиотка, и чесала коленку, нервно проговаривая: – Это просто. Да, это так, ерунда, ты не обязан, я просто. Выпускной всего раз в жизни, а я не знаю, с кем пойти, и я хотела спросить у тебя… Не можешь ли ты… Ну… Прийти ко мне на выпускной… Это не обязательно, я пойму, если нет, это просто предл… Что? Ты. Постой, ты придешь?
Тайлер как будто подавился чем-то в эту минуту, хотя ничего не ел. И пока он кашлял, стуча себя по груди кулаком, Алви расплылась в широкой улыбке и пнула его ногой в коленку.
– Он придет, – одними губами шепнула она и продолжила разговор.
* * *
– Почему он все время дарит мне шоколад? Я ведь даже не люблю шоколад.
– Я люблю. Он задабривает меня, дочь.
С этими словами мама запихнула в рот еще одну конфету. Алви же продолжила держать свою в ладони, разглядывая ее, будто она должна сама запрыгнуть к ней в рот, чтобы она ее съела. Эти конфеты Килан отдал ей лично в руки, когда они виделись в доме его родителей пару недель назад. Рейны всегда устраивали ужин у себя дома перед полнолунием. Эта традиция была в их семье задолго до того, как родилась Алви, но постепенно она со своими родителями присоединилась к ней.
Полнолуние и пару дней после Рейны старались проводить за городом, у них была маленькая хижина в лесу. Нет, у них не было проблем с контролем, это делалось с целью провести время только в кругу семьи и отпустить инстинкты на волю. Было что-то интимное в этом, что-то, принадлежащее только им, и никто в целом мире не мог понять эту силу кровной связи.
Но перед этим они всегда накрывали у себя во дворе стол, который ломился от еды. Алви нечасто присутствовала на таких ужинах, по крайней мере, в последний год. Но этот месяц выдался непростым, подготовка к экзаменам и выпускному, куча домашней работы и головная боль из-за предстоящего поступления в колледж. И она решила пойти.
Ей нравился двор Рейнов, маленький пруд, окруженный сочной зеленью, пахнущая деревом беседка и клумбы, в которые Джулия каждый год высаживала любимые цветы. Она и не помнила, когда Килан появлялся на подобных семейных мероприятиях, но в тот день почему-то пришел. И Алви ужасно нервничала из-за этого. Она хотела расслабиться, пообщаться с его родителями – Джулией и Робертом, или с его сестрами, ведь помимо Лауры была еще Эрин, ровесница Алви. Но Килан постоянно передвигался, и взгляд Алви следовал за ним. Неосознанно она наблюдала, как он берет со стола кусочек пирога, как идет с ним к плетеному креслу под деревом, как садится, забрасывая ногу на ногу.
Все ее мысли были о том, что этот потрясающий мужчина поведет ее на выпускной. Все в городе знали о Соглашении Рейнов и Кроуфордов, но появиться с Киланом на публике… Впервые выйти куда-то (и не просто куда-то, а на свой выпускной!), держа его под руку… У нее кружилась голова от одной мысли об этом. В тот день они поговорили совсем немного, обменялись любезностями и дежурными фразами, но всю ночь после этого Алви не могла заснуть, представляя, как выходит из машины Килана в своем выпускном платье, а он подает ей руку…
Наверное, ей не стоило этого делать. Мечтать. Черт, ей вообще не стоило просить его пойти с ней на выпускной, и будь у нее хоть капля мозгов… Она не оказалась бы в такой ситуации
– Выпускной уже начался, – Маргарет провела по ее волосам ладонью.
Они сидели на крыльце, на Алви было это дурацкое платье и туфли, передавливающие ступню, а Килан просто не брал трубку. Алви думала о том, чтобы выбросить эту конфету, поехать к Тайлеру и разбавить его антивыпускной своей компанией и парой бутылок пива. Они бы даже напиваться не стали – слишком разбиты были оба.
И она с удовольствием сделала бы все это, она бы даже позволила Тайлеру закатить глаза и сказать «я же говорил», а потом они бы просто проматерились как следует, посмотрели вместе видео с Бетани и порассуждали о том, какой же все-таки Килан придурок. Но мама смотрела на нее так, словно пыталась мысленно сказать, что оно того не стоит. Что это единственный выпускной в жизни, что Тайлер разозлится, если узнает, что она тоже не пошла.
Алви закинула конфету в рот, раскусила ее, чувствуя, как вытекает сладкий ликер из-под слоев шоколада прямо на язык. Ей не понравилось.
– Я вызову тебе такси, – мама повернула ее лицо к своему за подбородок. – Посмотри на меня. Ты такая красивая, Алви, и я очень тебя люблю. Сделай так, чтобы сегодняшний вечер был радостным для тебя. Даже без Килана. Ты всегда справлялась без Килана. И тебе почти восемнадцать, милая. Он не нужен тебе, чтобы чувствовать себя счастливой.
Алви кивнула, стараясь улыбаться как можно искреннее и принимая решение обдумать ее слова чуть позже, когда она не будет так унижена и раздавлена.
– Не нужно такси, я поеду на своей машине.
– Нет, ты поедешь на такси, потому что я собираюсь разрешить тебе сегодня подлить в школьный пунш водку или что вы там обычно в него подливаете.
* * *
В школе оказалось все не настолько плохо, как она ожидал. Во-первых, Сиенна постаралась сделать так, чтобы выпускной не стал вторым Днем Валентина с кучей шариков и горами блесток. Все было выдержано и стильно: маленькие элегантные столики, вышколенные официанты, живая музыка, от которой не хотелось отрезать себе уши бритвой. В зале было свободно, приглушенный свет не лез в глаза, а еще была не одна чаша с пуншем, а несколько, которые стояли в разных концах зала.
Во-вторых, Алви оказалась не единственным лузером, который пришел без пары. Кэти и Мэйси тоже были одни, и, кажется, им было плевать на это (по крайней мере, они делали вид, что им плевать), а еще Джейден сидел одиноко около бара со своим стаканом пунша и рассеянно пожевывал кончик соломинки, перекатывая его из одного уголка рта в другой.
– Этот день должен был стать особенным, потому что сегодня я собирался дать Лизе согласие на вступление в Союз, – они не подливали водку, кто-то сделал это до них, поскольку во всех трех чашах напиток определенно был алкогольным. Джейден отпил немного и продолжил, положив руку Алви на плечо для пущей убедительности. – Но знаешь, что она сделала? Она будто специально натравила на себя учителя Харриса на этой неделе, и ее просто не пустили на выпускной. На кой черт я вообще тут нахожусь?! Она ждет меня сейчас под дверью школы, сидит в своей машине и ждет, а я себя ненавижу, потому что злюсь на нее, ведь она… Она такая, какая есть.
– А знаешь, кто еще более сволочные сволочи? – Мэйси приземлилась рядом с Джейденом, а Кэти – рядом со Алви. Обе держали в руках выпивку и выглядели слегка раскрасневшимися после танцев. – Рейны. – Алви показала ей оба больших пальца в знак согласия, и она продолжила: – Я жила на свете восемнадцать лет и прекрасно обходилась без знания того, что Себастьян Рейн – мой отец. А теперь на меня просто берут и сваливают все это. Как будто моя жизнь слишком проста.
Это было бомбой, которая взорвалась пару недель назад. Все знали, что Мэйси удочерили, когда она была совсем маленькой, но о ее настоящей семье не было известно. Но потом Лабридж начал гудеть от новости – Себастьян Рейн, дядя Килана, – это родной отец Мэйси. Самовлюбленный, заносчивый хам с отвратительными манерами, он не имел с ней ничего общего, и она отказывалась мириться с этой новостью. Но он также, как и она, узнал об этом совсем недавно, и ей под давлением приемных родителей пришлось дать ему шанс. Пока что они ладили примерно, как кошка и собака. Причем, собакой в этой ситуации была Мэйси.
Кэти молчала, пока каждый из них жаловался на то, как дерьмово с ним поступили. Алви напивалась все сильнее и сильнее, голова становилась легче, но внутри она не чувствовала никакого облегчения. Она просто хотела, чтобы Килан пришел и, как мужчина, в глаза сказал, что она ему не нужна.
Когда Сиенна и Уилл получили свои короны короля и королевы бала (а кто-то сомневался в том, что они их получат?), Кэти попросила Алви сходить с ней в уборную.
– Знаешь, – дожидаясь подругу у кабинки, Алви смотрела на себя в зеркало и не узнавала, – я такая эгоистка. Я ною о том, что меня бросил Килан, о том, насколько я одинока, хотя знаю, что Тайлер сейчас дома один, и ему раз в тридцать хуже, чем мне.
– Алви, Тайлер там один, потому что он хотел быть один. Если бы он мог вынести твое присутствие рядом с собой сегодня, то он бы просто сказал тебе об этом. Ему нужно немного времени наедине с собой. Наедине… с ней.
Алви услышала ее тяжелый вздох и закрыла глаза. Все знали, что Кэти влюблена в Тайлера, но он не видел ее за призраком Бетани. И вряд ли когда-нибудь сможет увидеть.
* * *
– Подвинешься? – Она попытался отодвинуть Тайлера к стенке, но тот продолжал лежать прямо, как глыба, вцепившись в подушку пальцами. – Эй, Тай.
Пока друг моргал, пытаясь проснуться, Алви сняла с себя платье и швырнула его в кресло с какой-то ненормальной злостью. Потом нашла в куче вещей Тайлера поношенную футболку и натянула ее на себя.
– Алви, ничего личного, но от тебя воняет, как от спиртовой бочки. Поспишь на диване?
– Нет, потому что я расстроена и мне нужны обнимашки. И тебе тоже – я вижу, что ты рыдал всю ночь и разглядывал фотки Бетани.
Тайлер проворчал что-то насчет запасной зубной щетки и о личном пространстве, но все равно съехал к стене и откинул одеяло, позволяя подруге прилипнуть к нему всем телом.
Они так не спали уже целую вечность, даже когда умерла Бетани – тогда Тайлер вообще Алви к себе не подпускал (никого не подпускал), а потом они немного отдалились, потому что он стал иначе относиться ко всем их совместным развлечениям. Нельзя было винить его за это – Алви вообще не могла понять, как он держался. Но она так чертовски сильно скучала по своему лучшему другу.
– Килан не пришел, – Алви пробормотала это другу куда-то в волосы и начала смиренно ждать, что он начнет свою песню «я же говорил». Но тот лишь хмыкнул и повернулся так, чтобы их лица оказались на одном уровне.
– Ты получила письмо из Беркли?
– Да.
– Я тоже. Поступила?
– Да.
– Я тоже. А теперь вопрос, Алви. Зачем тебе нужен Килан? Зачем тебе вообще нужен какой-то Союз, если ты достаточно умна, чтобы самой поступить в университет? Ты же не указывала в анкете, что скоро вступишь в Союз, тебя приняли туда и без этого. И это не только университет, это целая жизнь, с которой ты справишься сама. Ты всегда со всем справляешься сама.
Тайлер говорил, как ее мама.
Алви вздохнула и посмотрела в потолок, который сейчас, в кромешной темноте и под действием алкоголя, казался большой квадратной черной дырой, над которой она висела, не представляя за что зацепиться.
– Почему ты говоришь это, Тайлер?
– Потому что он не стоит тебя. Всего того, что ты чувствуешь. Он не стоит этого.
– Наверное, ты прав. Но что мне делать, если я родилась с осознанием того, что Килан – это часть моей жизни, причем, достаточно большая часть? Мама была права, мне почти восемнадцать, и я должна спуститься на землю, но когда я вижу его, меня перемыкает, как будто… Не знаю, внушение это или просто детская влюбленность. У меня такое чувство, что проблема в том, что он не знает меня. Как будто… Есть шанс, что все изменится, когда я покажу ему, какая я. Понимаешь?
– Алви, – из горла Тайлера вырвался какой-то печальный смешок. – Это было бы потрясающе, но посмотри, он даже не пытается тебя узнать. Где он сегодня?
– Ты ненавидишь его?
– Да! И ты должна. Ему повезло получить тебя, но что он делает? Ты для него – просто подпись в контракте. Вынужденные звонки три раза в год и эти конфеты, которые он отправляет, чтобы развить у тебя кариес.
– Ты говоришь это, потому что злишься, что у тебя не вышло с Бетани.
Она сказала это и прикусила губу, понимая, что так нельзя. Нет. Не с лучшим другом. Тайлер дернулся, привставая.
– У меня все вышло с Бетани! И выходило бы дальше!
Она обхватила его за шею, притягивая к себе, заставляя уткнуться носом себе в плечо.
– Тихо! Тшшш, прости. Прости меня… Ты прав. Слушай, я обещаю, что буду пытаться перебороть это в себе. Я не могу отказаться от Соглашения, от этого зависит не только моя жизнь, две семьи рассчитывают на этот Союз. Но я буду пытаться, слышишь?
– Не дай ему привыкнуть к тому, что ты все стерпишь, Алви.
– Хорошо. Я обещаю тебе, о’кей?
– О’кей. Давай спать.
– Хорошо. Мне уйти на другую сторону кровати?
– Да, потому что от тебя несет.
* * *
Когда Килан проснулся, он был уверен, что мертв, потому что только мертвый человек может чувствовать себя настолько ужасно. Голова болела, тело болело, во рту ощущался привкус собственной крови и жуткого, жуткого похмелья.
– Хайди, – позвал он и попытался встать с кровати. Его швырнуло в сторону, и он оперся ладонью о стену: вестибулярный аппарат давал сбой.
Где-то в ворохе одеял, в углу дивана, на котором он спал, началось копошение, и потом голос Хайди – хриплый и заспанный – прокашлял:
– Нет. Не зови меня по имени.
– Почему?
– Не знаю, но оно вызывает у меня приступы тошноты.
– Хороший аргумент. Какого черта я здесь?
– Не задавай вопросы. Меня от них тошнит.
– Есть хоть что-то, от чего тебя не тошнит сейчас?
– Я сомневаюсь в этом.
Когда Хайди, наконец, вылезла из-под одеяла, она выглядела так, будто ее опустили вниз головой над пропастью и продержали так сутки. Килан хохотнул, потом почувствовал, что ему хочется пить и пошел на кухню.
Плюсом было то, что в холодильнике оказалась газировка, которая и спасла его жизнь в ту минуту.
– Нахрена мы так нажрались вчера?
Хайди свернулась клубком, высунув из-под одеяла только нос и один глаз.
– Я помню только начало. Мы отмечали твою сделку, а потом Энди сказал, что перепьет тебя. Ха.
Килан нахмурился. События вчерашнего вечера всплывали в голове кадрами, но никак не хотели выстраиваться в логическую цепочку.
– А где сам Энди?
– Даже не собираюсь об этом задумываться, Килан, это слишком утомительно, и что за хрень, почему я без лифчика? Ты что, трахнул меня?!
Он вскинул брови и полез в карман куртки за телефоном. Загрузил его, удивляясь тому, что он вообще оказался выключен.
– Еще не изобрели тот алкоголь, после которого мне захочется трахнуть тебя, Хайди. А теперь ответь мне, почему Алви звонила мне вчера девятнадцать раз?
– Не знаю. Поболтать?
– Мы не в тех отношениях, когда звонят друг другу, чтобы поболтать, и… Погоди-ка. Какое сегодня число?
Он отказывался в это верить, пока не открыл календарь и не увидел заметку в нем. Заметку о кое-чем очень и очень важном для одного конкретного человека.
– Двадцать… какое-то? Кил, я же просила не задавать вопросов.
– О нет.
– Что…
– Хайди, пожалуйста, скажи мне, что я не пропустил выпускной Алви, на который обещал с ней сходить.
– О господи.
Глава 4
Следующая встреча с Киланом состоялась в тот день, когда Алви открыла для себя самое прекрасное сочетание цветов. Белый и янтарно-золотой. Янтарно-золотые волосы Сиенны и ее белое подвенечное платье, которое мягко колыхалось при ходьбе, когда мистер Нельсен вел ее к алтарю.
Наверное, всем людям, что присутствовали на бракосочетании в тот день, стоило вооружиться видеокамерами, и не только для того, чтобы увековечить красоту невесты на вечную память, но еще и для того, чтобы запечатлеть самую счастливую в мире улыбку жениха.
Алви потопталась на месте и покосилась на Мэйси, которая стояла рядом с ней в точно таком же платье подружки невесты, и тихонько шмыгала носом, сдерживая слезы. Она хохотнула:
– Они же еще даже клятвы говорить не начали.
– Посмотрим, как сама сейчас разревешься, – парировала подруга.
Церемония проходила в просторном саду семьи Максвеллов. Не было огромных, украшенных цветами колонн и усыпанных золотом ковровых дорожек. Все было сдержанно и прекрасно: белые розы в сочетании с нежно-желтыми лилиями, ровные ряды аккуратных стульев для гостей, а чуть дальше, под тенью свадебного шатра маленькие столики с выведенными на карточках именами и салфетками, идеально подходящими друг другу по цвету. Все было правильно и элегантно, в стиле Сиенны Нельсен – через пару минут Максвелл. Такая свадьба считалась образцовой среди пар, заключающих Союзы. Уже много лет никто не гнался за мишурой и драгоценными камнями на запонках официантов. Минимум гостей – только самые уважаемые семьи и близкие друзья, и только невеста могла позволить себе такую прихоть, как смена нескольких платьев за вечер. Остальные держались поближе к классике и чувствовали себя комфортно при этом.
Алви прослушала речь священника, потому что ворчала по СМС на Тайлера, который опаздывал. Он не был настолько близким другом Уилла, чтобы стоять сейчас по левую сторону от него в роли шафера, как Джейден или Мэтт, он, как и Алви, был здесь со стороны Сиенны, и ради нее же Тайлер просто не имел права опаздывать.
– Мы знакомы с тобой с самого рождения, – произнес Уилл, глядя Сиенне прямо в глаза. Она улыбалась, но на ее щеках уже блестели крупные слезинки, и она держалась за руку Уилла так крепко, словно, если бы он отпустил ее сейчас, то она бы упала. – И с каждым новым годом, который мы проводили рядом друг с другом, с каждым месяцем и днем, во мне появлялись всё новые чувства к тебе. Нежность. Тепло. Иногда злость, особенно, когда ты царапала меня или стучала мне по голове лопаткой в песочнице, – на этих словах и Сиенна, и все гости коротко рассмеялись. – Я знал, что ты моя еще тогда, когда ты отдавила старшекласснику ногу за то, что он случайно толкнул меня на Дне города в четвертом классе. Хотя, это я должен был тебя защищать, я ведь оборотень. Но тогда ты прекрасно справлялась сама. И сейчас. Мне с тобой так хорошо, словно ты – это часть меня, которая оторвалась при рождении, но никогда не терялась. Была рядом. Сиенна, каждая эмоция, что я испытываю к тебе – это то, что всегда жило внутри меня и росло. И я обещаю тебе, что с каждым следующим годом, месяцем и днем ты будешь становиться счастливее рядом со мной. Всегда.
Кто-то легонько захлопал после клятвы Уилла, кто-то выдохнул. Мэйси всхлипнула и прижалась к плечу Алви. Сама же Алви постаралась как можно незаметнее смахнуть слезу со своей щеки.
– Говорила же, что разревешься.
– Умолкни.
* * *
– Умолкни.
– Я ничего не сказала.
– Ты смотришь, Эрин, этого достаточно.
Килан почувствовал, как сестра состроила гримасу. Иногда ей снова было девять, и она бесила – жутко бесила. Вообще было плохой идеей прийти на свадьбу с младшей сестрой, тем более, такой занозой, как Эрин. Она была так не похожа на взрослую и рассудительную Лауру, но в то же время так сильно напоминала Килана, что иногда он ловил в ее взгляде частички себя самого, и его это радовало его и заставляло чувствовать гордость.
– Ладно, что, по-твоему, ты делаешь?
Эрин держала его под руку, Килан хотел, чтобы она прекратила так крепко впиваться в него. Середина июля – Максвеллы не могли выбрать худшего времени для свадьбы. Прохладный ветер никак не помогал перебарывать это удушающее чувство, как будто все тело плавится. Возможно, если бы ему удалось отцепиться от Эрин, то стало бы в разы прохладнее. Он потянулся и слегка ослабил узел своего галстука.
– И что же?
– Смотришь на Алви.
– Мы давно не виделись, почему я не могу на нее смотреть?
Не смотреть на Алви было довольно проблематично, потому что она стояла позади невесты с Мэйси – новоиспеченной дочерью Себастьяна. Килан еще не общался с этой девушкой, но по разговорам знал, что всю семью Рейнов вертела она на… На том, чего у нее не было от природы. Питать к ней теплых чувств он не собирался, несмотря на то, что мама просила предпринять попытки сблизиться с ней. В конце концов, этим могла бы заняться Лаура, у нее всегда лучше выходило находить общий язык с подростками.
Алви вытерла слезу со щеки, и Килан улыбнулся, отворачиваясь от нее.
– Как трогательно, – фыркнула Эрин.
Килан решил, что это последний раз, когда он идет куда-то вместе с ней.
* * *
Казалось бы, клятвы сказаны, молодожены обменялись кольцами и скрепили Соглашение подписями и поцелуем – самые слезливые моменты позади, впереди только танцы, выпивка и звон бокалов, но нет. Был еще один момент, от которого у Алви перехватило в горле. Момент, когда она осталась с Сиенной наедине.
Господи, они разревелись.
– Хотела вручить лично, – она вложила ей в руку аккуратный бархатный мешочек с подарком, над которым трудилась несколько недель. – Будь счастлива, ладно?
Алви всегда восхищалась Сиенной – найдите парня или девчонку, которые не восхищались ею и не слушали все, что она говорила, с открытым ртом – поэтому сейчас отпускать ее, знать, что теперь навсегда, навсегда она будет принадлежать кому-то целиком и полностью – это было слегка трагично. И, хоть она и была безмерно рада за Сиенну, а Уилла уважала и ценила (можно ведь забыть о взаимных издевках в такой день), капля горечи, наверное, все равно присутствовала в том, как она на нее смотрела.
– Теперь все изменится, да?
– Прекрати, – наконец, не выдержала Сиенна и прервала их общение взглядами. – А то я снова заплачу.
– Ты такая красивая.
– Алви, – она обняла ее. Просто обняла за плечи и прижала к себе, как будто раньше у нее не было шанса, а вот теперь представился. И пока она гладила Алви по волосам, она впитывала тепло ее тела, запах духов и цветочного шампуня. Запах Сиенны. – Ты не будешь грустить, поняла? Только не тогда, когда я за тобой слежу.
Они отстранились друг от друга.
Алви хотелось сказать ей так много всего. Рассказать о том, как она сожалеет, что не успела подружиться с ней раньше, а сделала это лишь за пару лет до выпуска. Если бы раньше, если бы хоть на годик, то можно было бы стать еще ближе. И тогда сегодня слова бы нашлись, ведь сейчас их нет, их очень мало, их категорически не хватает.
Сиенна сжимала ее руку в своей.
– Тебе действительно повезло, Сиенна, – наконец, смогла сказать он. – Больше, чем каждому из нас. Ты в Союзе, вы влюблены, у тебя все впереди. Держись за это, ладно? Давай, малышка, пообещай мне.
Она поцеловала Алви в щеку.
– Обещаю. А ты… Ты будешь в порядке, вот увидишь.
– Даже не сомневайся!
Они горько рассмеялись, все еще цепляясь руками друг за друга. Они бы и продолжили так стоять, держась за руки, сбивчиво говоря что-то сквозь слезы, но к ним подошел Тайлер, и дальше уже не было ничего видно от пелены тумана перед глазами, потому что Сиенна все-таки расплакалась снова, Алви тоже, и они говорили о том, что Бетани была бы самой прекрасной подружкой невесты, а Тайлер попутно извинялся за опоздание…
* * *
Килан пил виски, как сок и просто шарахался по саду, изредка рыкая на официантов скуки ради.
Эрин упрыгала куда-то с Энди и Хайди, родители беседовали со старшими Максвеллами, а Лауры нигде не было видно.
Зато на глаза попалась Алви.
Она стояла у стола с подарками и пыталась прилепить на место отвалившийся от одной коробки бантик. Судя по тому, как она кусала губу и нервно перебирала ногами – у нее ничего не выходило.
Килан подошел как можно тише.
– Тебе помочь? Очень красиво, кстати.
Оберточная бумага действительно была красивая – бледно-желтая, в цвет лилий, стоящих в вазе, а сам бант оказался розовым, как ягоды земляники.
Алви вздрогнула и повернулся к нему. На секунду они пересеклись глазами, а потом девушка опустила взгляд.
– Спасибо, справлюсь. Это от родителей. Они не смогли прийти.
– Да, Маргарет предупредила маму, что плохо себя чувствует, и что их не будет. Она в порядке?
Алви кивнула и, наконец, привязала бант на место – слегка криво, но вполне очаровательно.
– Просто недомогание.
Они встали напротив друг друга. Неловкость повисла в воздухе, как облако дыма от сигарет – мешала, сдавливала легкие, не давала говорить.
– Я звонил тебе… раз тридцать, – начал Килан.
Алви спрятала руки за спину. Наконец, Килан мог внимательно ее рассмотреть. Она стояла достаточно близко, чтобы можно было увидеть, что ее волосы подросли еще на пару сантиметров, а родинок на шее стало больше. Лицо осталось неизменным, только в глазах появилась холодность, которой раньше не было. Килану нравилось платье подружки невесты, что было на ней – очень элегантное, но в то же время скромное, как и подобает гостье на свадьбе. Шею ее обрамлял бледно-голубой шарф, который прятал суетливо колотящуюся венку. Она перетаптывалась с ноги на ногу, явно нервничая, но старалась держать себя уверенно – не отводила взгляд.
– Да, – ответила она и перестала раскачиваться. – Я тебя игнорировала.
Килан улыбнулся. Ему нравилась такая откровенность.
– Ну, ты имела на это полное право.
– Согласна с тобой.
Несколько минут они молчали. Килан грел в руке стакан с алкоголем, Алви смотрела в толпу, где Уилл и Сиенна танцевали в центре круга, а все остальные смотрели на них с восторгом.
– Здесь твои друзья – Хайди и Энди.
Неизвестно, зачем Алви сказала это. Возможно, Килану стоило предложить познакомить ее со своими друзьями, но он понятия не имел, как это сделать. От Алви пахло обидой и холодностью.
– Да, Энди пригласили Максвеллы.
– Они знакомы?
Он сделал глоток из стакана и сморщился. Дорогой напиток из-за температуры превратился в пойло.
– Семья Энди собиралась вступить с Максвеллами в Союз. Энди и я были во втором классе, когда миссис Максвелл забеременела… А потом потеряла ребенка. Отец Энди был серьезно настроен на составление Соглашения с Максвеллами – эта семья является одной из самых уважаемых в городе, и он был даже не против приемного ребенка в Союзе со своим сыном. Но пару лет спустя они взяли Уилла.
– Оборотня, – продолжила Алви.
– И мальчика. Договор пришлось аннулировать, потому что Энди тоже оборотень – это не имело смысла. Потом его отец разбился на машине, и Энди отдали на воспитание его тетке. Больше он не искал человека для Соглашения – сам не хотел, да и дальним родственникам не хотелось заниматься всей этой бумажной ерундой. У них были и свои дети.
Алви посмотрела в ту сторону, где Энди – высокий, хрупкий оборотень с кудрявыми волосами и длинными ногами, обтянутыми дорогой тканью брюк, смеялся над чем-то, что рассказывал ему отец Уилла.
– Не самая приятная у него жизнь.
– О, нет, – Килан рассмеялся. – Отец Энди был ублюдком, так что, как бы грубо это ни звучало, умерев, он сделал ему одолжение. Но Максвеллы не перестали любить Энди. Иногда кажется, что они все еще жалеют, что он не стал членом их семьи.
– Они не могут жалеть, им достался алмаз покрупнее, – тон Алви был очень прохладным. – Сиенна.
Килан почувствовал тепло от того, что Алви с таким трепетом относится к своей подруге.
– Она прекрасна, – согласился Рейн.
Алви снова отвернулась. Она не уходила к друзьям, но и не выглядела так, словно хочет говорить о чем-то. Она просто стояла и смотрел в сторону шатра. Ветер трепал ее волосы, новая прическа – крупные локоны на шоколадного цвета волосах, делали ее взрослее. Килан вспомнил, что Алви почти восемнадцать, она закончила школу и совсем скоро уедет из города, чтобы получить образование.
– Алви, я должен извиниться перед тобой, – мягко сказал он.
Девушка на секунду перестала дышать. Вообще-то, Килан не имел права слушать ее дыхание, сердцебиение или принюхиваться к ней – в современном мире, где способности оборотней были далеко не на руку людям, такое поведение считалось неприличным. Но сейчас хотелось чувствовать ее чуть сильнее, чем он чувствовал ее обычно. И Килан позволил себе.
– Не думаю, что ты должен, Килан, – в ее голосе слышались нотки усталости.
– Я подвел тебя. И я прошу прощения за это.
– Знаешь, пришли мне конфет, и все будет просто отлично, – она резко повернулась, и Килана пришибло к земле горечью в человеческом взгляде. – Это ведь то, как ты всегда поступаешь.
– Я не откупаюсь от тебя конфетами. Я присылаю их в знак…
– Извинений. И знаешь, сколько шоколада ты мне уже прислал? Сколько раз ты извинился за последний чертов год? – она хохотнула. – Если бы я все это ела, у меня бы зубы выпали.
Она снова отвернулась. Со стороны шатра послышалась бодрая музыка, Килан посмотрел туда и заметил, что Эрин и Хайди обступили жениха с двух сторон и делают селфи.
– Если все это так действует на тебя, почему ты просто не сказала?
– Что я должна была тебе сказать? Что мне не нужны твои подачки, мне хватило бы и правды в лоб? «Прости, Алви, но ты – это Соглашение, найди себе другую пару на выпускной». Не так уж и трудно, да?
– Я не пришел не потому что решил, что ты просто Соглашение. Ты никогда не была просто Соглашением, я всегда тепло к тебе относился, как и ты ко мне…
Она фыркнула.
– Ты меня даже не знаешь.
– Знаю.
– Нет, не знаешь. Если бы знал, то был бы в курсе, что я не люблю шоколад. Ясно?
Килан почувствовал себя полнейшим придурком.
