Текст книги "Демон из тьмы (ЛП)"
Автор книги: Кресли Коул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)
Загадки сейчас?
– Ключ? Что это? – потребовала Мари.
– Кто.
– Что?
– Где? Почему? Когда?
– Никс!
– Ключ – это кто, а не что.
– Тогда, кто это? – спросила Мари. О, боги, пожалуйста, скажи мне.
– Не помню, – ответила она после бормотания Мари, – Я помню, что он – бессмертный мужчина. Наполненный злом. Одержимый чем-то столь же неосязаемым как дым. Найдете его, попадете на остров.
Она поднялась.
– Мне еще многое надо сделать, молодая Марикета. И я ничего больше не могу тебе сказать, потому что я ничего иного не знаю.
Глядя на потолок, она постучала когтем по своему подбородку.
– Ох, ооох, за исключением факта, что Кэрроу должна скоро умереть!"
Глава 7
Мальком прыгнул вперед, хватая женщину за лодыжки, когда та полетела вниз с выступа. Она закричала, и продолжала кричать, даже когда он бросил ее в безопасное место.
Кэрроу приземлилась на живот, цепляясь за песок, чтобы убежать от него, но он крепко обхватил ее стройные ноги. Она боролась, но шансов победить у нее не было.
Почему она сопротивляется ему? Это приводило его в замешательство. Почему она не может признать меня, я же признал ее?
Ее запах был настолько женственным, что сводил его с ума. Похоть завладела им, когда он окинул взглядом ее спину, узкую талию, округлые бедра. Ее тело просит мужчину. При мысли об оплодотворении этой женщины, его рога выпрямились еще больше, член пульсировал в его узких штанах.
Но она удивила его ударом каблука, который пришелся по его рту и рассек губу.
Нет, не пробуй кровь ...
Против его воли, язык скользнул по губе. Одно жаркое прикосновение сделало его еще более сумасшедшим. Все его инстинкты вампира вырвались наружу. Его вновь бьющееся сердце стучало, его грудь вздымалась при дыхании.
Инстинктивное стремление посеять свое семя – семя, которое взойдет в ней – было подавляющим. Он сделает это для своей женщины. Но пока он не окажется в ней, это не произойдет. Пульсирующее давление превращалось в боль.
Не могу бороться с этим!
Когда она снова пнула его, он скользнул между ее бедер, обхватив ее запястья за спиной одной рукой. Когда она отбивалась, ее юбка собралась на бедрах, открывая ... такой вид, который ему никогда прежде не доводилось лицезреть.
На ней не было белья. На его месте была тонкая полоска из блестящего шелка, опоясывающая её бедра и пролегающая между полушариями её красивой попки.
Изумленный, он созерцал это видение, его тело дрожало и член вот-вот мог взорваться.
Она все еще сопротивлялась под ним. И какая-то часть его хотела отпустить ее, чтобы не делать того, что он, казалось, вынужден был сделать.
Чтобы не использовать её так же, как когда-то использовали его.
Но ее сопротивление подстрекало вампира в нем, хотелось повязать ее, отчаянно заставляло его испить из нее. Его демонический инстинкт кричал ему изнутри, чтобы он отметил ее шею и заявил на неё свои права.
Обе сущности приказывали ему впиться в ее шею.
Когда она в пылу борьбы прижалась к нему, грива её волос запуталась за его кисть, обнажив шею. Под странным ошейником, что она носила, кожа была бледной и гладкой, готовая принять его пульсирующие клыки.
Никогда еще он никого не кусал. Вспомнив об этом, он ощутил, как ярость обожгла его нутро. Незабываемая ярость. С какой жесткостью Вайсрой пытался заставить его пить.
Теперь Mальком знал, что давно умерший вампир победил. Потому что не было ничего, что остановило бы это.
Боль, безумие. Он прохрипел на демонском:
– Прости меня.
Он упал на нее,наклонив голову к ее шее. И вонзил клыки в ее кожу цвета сливок.
– Ум-м ...
Он застонал от ее вкуса и зажмурился. Ее насыщенная кровь стремительно потекла ему в рот, даже прежде, чем он начал сосать из неё.
Эйфория разгоралась в нем с каждой обжигающей каплей.
Вскоре давление в его члене невозможно было игнорировать. Неспособный контролировать себя, он пристроился сзади нее. Напряжение, безумие ... такое огромное гребаное удовольствие. От одного спонтанного толчка, он облегченно взревел, глуша вопли в ее коже. Он толкался сзади неё снова и снова, пока давление в наконец не отступило.
Измотанный и оглушенный, он рухнул на нее, неохотно прервав укус. Хотя он не изверг семени, оргазм был ошеломляющий. И ее жгучая кровь продолжала танцевать в его жилах. Он испытал сокрушительное удовлетворение, заставившее его стонать.
Это было только начало. Наконец, он познает женщину. Вскоре его член погрузится в ее тайную плоть, спуская его семя глубоко внутрь ее влажных глубин. От этой мысли он сразу отвердел.
Прежде он был так взбешен, что не в состоянии был ждать. Теперь он будет действовать медленно.
Когда он собрался сказать ей так много, она под ним снова начала бороться. Мальком облегчил свою хватку, чтобы женщина могла повернуться к нему лицом. Она смотрела на него с ненавистью, ее ярко зеленые глаза сверкали.
А она все еще не понимает, что была его женщиной? Он схватил ее руку и притянул её ладонь к своей груди, к тому месту, где было его сердце, которое лишь она одна смогла возвратить к жизни.
– Minde jart.
Но она закричала от боли. Только тогда он понял, что сломал ей в борьбе запястье.
Он отпрянул от нее. Она была бессмертной – он это чувствовал. Но она не демоница, а теперь он причинил ей боль своей неестественной силой.
Ты просто отвратителен, шептал ему разум.
Она встала пошатываясь, глядя на него, как смотрели в Тротане – с отвращением.
Когда она начала отступать, он сказал:
–Alton, ara.
Ну же, женщина. Но она не говорила на демонском.
Черт побери, здесь было небезопасно для нее . В этом мире существовали тысячи различных опасностей, тварей, и к тому же толпы других бродячих демонов. Он провел рукой по лицу, затем попытался говорить на латыни.
Низким голосом она ответила на английском. Он слышал ее речь ранее, но не понимал, что она говорила на языке проклятом в этом месте. Язык, который я учил еще мальчиком по воле моего хозяина, назойливого бормотавшего в мое ухо....
Еще Вайсрой пытался вынудить Малькома говорить. Отчаянно желавший иметь меньше общего с вампирами, Мальком заставил себя забыть тот язык навсегда.
Как бы Вайсрою пришлось по вкусу, что женщина Малькома говорит на нем!
– Alton! – Он еще раз приказал ей подойти к нему.
Удивительно, но она задрала подбородок и подняла здоровую руку в непристойном жесте.
Он понял это. Распутные женщины часто происходили из низших классов. Она даже могла быть рабыней, учитывая ошейник на шее и ее провокационную одежду.
Но все остальное в ней указывало на благородное происхождение. С первого взгляда было видно, что ее платье довольно необычное, а ее замысловатые сапоги из отличной кожи. На руке – большое, украшенное драгоценными камнями кольцо, в проколотых ушах тоже украшения. Он знал, что она носила шелк, один из самых ценных товаров в Обливионе.
Она снова заговорила, резко. Хотя он не понимал слов, но различал тон. Она только что отдала ему приказ. Определенно не рабыня.
Если она знатного происхождения, то думает что может приказывать ему? Демон побуждал завладеть своей парой, прижать её к себе.
Он смутно понимал, что она начала тяжело дышать. Ее зеленые радужки вдруг замерцали точечками света, как будто лучи исходили из глаз. Ее облик был полон агрессии, пухлые губы оскалились, демонстрируя небольшие белые зубы. Но когда она заговорила, то словно замурлыкала, эти звуки навсегда останутся в его памяти.
Он узнал речь вампиров, также он заметил свет, пылающий в ее ладони.
После того, как демон-вампир выпил ее и использовал ее тело в качестве своей игрушки, он на кратчайшее мгновение испытал чистое удовлетворение. И Кэрроу ухватилась за это, питая свою силу.
Теперь она проявлялась потрескивающей энергией в здоровой руке. Ее не было достаточно много ... но она сумеет обойтись!
– Если бы ты знал какая неделя у меня была, мерзавец!
Кэрроу бомбардировала его лазерными лучами, которые взрывались, соприкасаясь с ним. Ошеломленного демона отбросило к скале, камни рушились вокруг него.
– Это за то, что ты укусил меня, неандерталец.
Ее никогда не кусали прежде. Он украл ее сущность – и, возможно, гораздо больше. Сколько понадобится времени, чтобы оценить общий ущерб?
– Держи свои грязные клыки при себе!
Она сделала еще один выстрел и еще, пока он не упал на колени, покачиваясь от боли.
– Это за сломанное запястье.
Она не была достаточно сильна, чтобы убить его, но мучить его было лучшим из всего, что она могла сделать в ответ. И все же, как-то она заставила себя остановиться, оставляя достаточно энергии для маскировочного заклинания.
Удивительно, что Слейн упал, но не отключился. Он был в сознании, его массивное тело дрожало. Демон потянулся к ней, и она, отведя ногу, заехала заостренным носком сапога ему по яйцам.
Его придушенный рев был восхитителен.
Затем она сделала себя невидимой. Для него она все равно что исчезла. Он не видел её, не слышал, не ощущал её запаха. Она не оставила за собой и следа.
Замаскировавшись, и прижав сломанное запястье, она поспешила прочь так быстро, насколько могла передвигаться в этом странном месте. Примерно двадцать минут спустя после ее побега, когда она огибала другую скалу, объявился он, одержимый идеей найти её, его темные, как оникс, глаза горели яростью.
Как он нашел ее так быстро? Эти чары должны были совершенно сбить его с толку. Да и его рана все еще кровоточила, чего, казалось, он совсем не замечал
Когда он ломился через лес в одном направлении, она побежала в другую сторону, чтобы быть как можно дальше от его логова в горе
Она заставляла себя бежать вперед, пока его рев разочарования не стих в наступающей ночи. Когда коричневатое небо потемнело до черноты, ветер усилился, завывая, температура резко понизилась.
Должно быть, когда на острове было утро, в Обливионе был поздний вечер. Неудивительно, что они хотели захватить вамона у портала в полночь – они надеялись схватить его в полдень там, насколько это было возможно
Когда из-за поднявшейся пыли было уже не разобрать дорогу, она нашла отвесную скалу, чтобы укрыться от морозной ночи.
Съежившись под укрытием, ослабев от потери крови и жажды она посмотрела на свои синяки и разбитое тело. Кэрроу могла исцелится, но скрывающие её чары рассеются.
Вокруг неё было множество звуков, уклон был наполнен жизнью, которая пробуждалась с наступлением ночи. Ведьма потерла пальцами напряженную шею. Если чары спадут, она окажется в их власти. Или в ЕГО.
Нет, никакого исцеления, неважно насколько сильной была боль. И никаких других заклинаний, несмотря на то, что у нее не было с собой ни питьевой воды, ни еды, ни одеяла.
Теперь она бы убила ради одежды и экипировки, над которым посмеялась прежде. Когда Диксон собрала для неё пакет с портативным набором разнообразных инструментов, мощным фонариком, двенадцатью парами носков, готовыми сухими пайками и аптечкой со всем необходимым для оказания первой помощи, Кэрроу повела себя как самонадеянная дурочка. – Хоть я и вынуждена маскироваться, Диксон, но я же бессмертная, помнишь? Если только не отрезать мне голову. И зачем, скажи на милость, двенадцать пар носков? Шерсть для них столь ценна? Вы столь глупы, люди.
Кэрроу вглядывалась в темноту. Хоть какая-то помощь в виде шерстяных носков ей бы очень пригодилась прямо сейчас.
Одинокая ведьма вдали от своего Ковена. Раненая. Без друзей, которые могли бы оказать поддержку.
Стиснув зубы, девушка решила, что справится и сама, не нужна ей никакая поддержка. Она должна продолжать бороться за свою жизнь – ради Руби.
Как только Кэрроу подумала об этом, часть её засомневалась, как долго она сможет это выдержать?
Прежде чем, наконец, задремать, ее глаза резко открылись. Она внезапно вспомнила, что означало слово "cotha".
Ранее, демон сказал ей ...беги.
Глава 8
Не смотря на повреждения, Малькольм пару часов искал свою женщину, после того как она внезапно исчезла.
Он не мог определить её местонахождение, не мог учуять её, но все же он чувствовал, что она до сих пор была на его горе. Это означало, что она не вернулась туда, откуда пришла – в портал, с помощью которого избавлялись от бессмертных.
Напрашивался вопрос: Кто в здравом уме, мог с готовностью отпустить такую женщину как она ?
Когда ему предстоит, преодолев страдания, сражаться с целой армией, чтобы обладать ею?
В прошлом он не имел с женщинами ничего общего, не видя никакого удовольствия в обязаности защищать одну из них. Но сейчас, мысль о том, что такое создание как она – самое хрупкое из всех, что он когда либо видел – принадлежало ему, зажглась в его сознании, меняя все.
Она моя. Так что, нужно удержать ее. Наконец-то его судьба будет в его руках, и её тоже, он женится на женщине, принадлежащей ему, и будет ей хорошим мужем
Если у него и были сомнения на счет того, подойдут ли они друг другу, он сразу же отбросил их, напоминая себе, что он был самым сильным мужчиной на этой равнине, а она была самой красивой женщиной.
Она принадлежала ему.
Демон чуствовал, что женщина находилась на его територии. И ему нужно будет использовать силу, что бы защитить ее и себя.
Но как, если он не найдет ее. Малькольм следил за кучкой упырей, которые все еще разыскивали женщину, а также за глубокими следами смертельного Готоха. Пустоши просто кишели этими отвратильными существами, которых даже ему было трудно уничтожить.
Он должен найти ее...
На самом деле, здесь было бесчисленное множество смертельно опасных монстров, для которых это была обычная среда обитания, или же их сюда сослали, размножаясь, они заполонили всю равнину, что делало эти земли опасными даже для бессмертного.
При всей ее силе, ей стоило беспокоиться.
Мальком потер грудь, все еще пораженный молниеносной силой, которую она проявила. Ее удар ему по яйцам едва ли можно было назвать слабым.
Кто она такая? Все существа, о которых он когда-либо слышал, были сослан в Обливион из мифических равнин – мест, невероятные слухи о которых, не могли быть правдой.
Она может быть обычной феей, которая умеет контролировать молнии и использовать маскировочные чары. Но ее ушки были заостренными. Женщина могла быть колдуньей или ведьмой. Он сомневался в достоверности последнего варианта. Мальком слышал, что ведьмы были беззубыми старухами с черными сердцами, безжалостными наемницами, продающими свои заклинания тому, кто больше заплатит.
Кроме того, если она обладала такой силой, то почему не вырубила тех демонов, что поймали ее в лесу?
Демон начал подозревать, что у нее не было сил– в момент когда он кончил, она высосала их из него – как суккуб.
С ее красотой, она безусловно может быть одной из них. Если она суккуб, то может ослабеть снова, если только другой обитающий здесь демон не поможет ей с "питанием". Их были десятки, а то и больше, они не пересекали границ его территории и были такими же беглецами, как он.
Другой мужчина прикоснется к тому, что принадлежит ему. Эта мысль привела его в ярость и он побежал еще быстрее. Никто не должен познать ее совершенное тело.
И она была совершенством. Боги, она была само блаженство. Блестящие зеленые глаза. Изящные изгибы. Нежная белая кожа, такая же мягкая как шелк, что она носила. Вспомнив её вкус, он содрогнулся от наслаждения.
Ее кровь как вино.
Эти дикие мысли чуть не заставили совершить преступление этой ночью. Он пил из источника. Он был вампиром телом и душой– и поэтому, он никогда не сможет повернуть назад. Малкольм знал, что никогда не будет удовлетворен, если не будет впиватся в эту мягкую кожу каждую ночь.
Часть его обвиняла в этом ее, заставившую его потерять контроль. В конце концов, он никогда никого не кусал до нее. Даже когда Вайсрой предлагал, пытаясь сломать его.
Годы голодных пыток.
Пока тело Малкольма не превратилось в оболочку.
Он постарался подавить эти воспоминания, заполняя мысли ее образом. Пока не вспомнил, что в зеленых глазах стояли слезы– или они сужались от отвращения. Даже если его женщина и не поняла слов, зато поняла его намерения. Но его пара не ответила ему взаимностью.
Может быть его двойная природа затуманила ей разум, притупляя ее чувства к нему. Возможно его пара не смогла узнать в нем того демона которым он когда-то был.
Она сражалась с ним.Что в свою очередь привело к перелому ее руки. И теперь он смутно помнил, что не просто куснул ее шею.
Малкольм впился в ее кожу.
Он причинил ей боль, самому дорогому, что у него было– женщине которую он должен защищать.
Не опустошать.
Он нокогда не мог представить, что обе части его существа, как демоническая так и вампирская, встанут на первый план. Если бы он не потерял контроль и не наброислся на нее....
Он понял почему она сбежала. Похоже она не узнала в нем свою пару, она не видела разницы между ним и теми демонами, от которых он ее спас. Но Малкольм не был такм как они.
Как-нибуть он должен убедить ее, что она его женщина, его собственность, так что он возьмет лиш то, что уже принадлежит ему.
Но как он обьяснит ей все это, если даже не говорит на ее языке... Когда ночь пошла на убыль, Малкольм остановился. Окинув взглядом всю пустошь вокруг, сквозь пыльный ветер, понял, что не сможет найти ее до рассвета. И решил. что сделал все возможное, что обеспечить ее безопасность.
Сделаль то, что он умеет лучше всего.
Когде он почуствует упырей, то нападет на них со всей, кипевшей в нем, яростью.
Утром Керроу разбудил громкий рев. Она резко дернула головой испугавшись, что вамон вернулся, но шум уже прекратился.
Наверное это ее пустой живот.
Она протерла глаза от песка, но все равно не могла увидеть ничего вокруг.Ветер стих, но песчаная дымка еще осталась.
Боги, она была еще более уставшей, чем когда ложилась. Всю ночь она дремала, иногда проваливалась в тревожный сон о Руби, которая ожидала их возвращения домой. Керроу была на грани – упыри вопили всю ночь, эти звуки бросали ее в дрожь. затем ближе к рассвету, звуки внезапно ... прекратились.
Живот Керроу громко заурчал, напоминая ей, что никто из ее банды не принесет каши сегодняшним утром – и что она не ела уже больше недели. Ее жажда было намного сильней, рот был сухой, словно туда насыпали пыль.
Она встала гримасничая от боли, каждый мускул протестовал. После первого шага, волдыри на ногах готовы были лопнуть. Ее исцеленные запьястья болели, а дым жег глаза и нос.
Стараясь не обращать внимание на боль, она вышла не имея не мальйшей идеи куда идти. Ей нужно было только найти еду и воду. Она узнала, что была неподалеку от затопленых шахт, которые охранялись Слейном.
Она должна было попытатся. У девушки не было ни капли во рту, стех пор как много часов назад, она бежала по этой пустынной земле. Достаточно плохие условтия для любого существа, в особенности для Керроу, которая родилась в городке возле бухты, известном своим влажным климатом.
За каждым поворотом подстерегал влажний бриз из залива, брызги волн, или влажный зной.
Керроу очень хотела взять Руби и пойти в город! Вернутся в свой прекрасный Ковен, наполненный друзьями, шутками и весельем.
Большую часть своего детства, Керроу было хорошо в одиночестве. Ее мать и отец совершенно не интересовались ею,их отношение было небрежным. А ее игрушки были отражением мавзолея– как и особняка, где "скромным" слугам было запрещено разговаривать с девочкой.
А потом родители отдали ее в ковен Андуан, который стал ее настоящим домом, где она познакомилась с любимой наставницей Елианной и конечно же с Мари– место где Керроу узнала, что такое сестринство ведьм, которые защищают и берегут друг друга. Она отчаяно скучала по ним, особенно по Мари.
Хотя Мари и была столь могущественной, чем кто бы то ни был из Ведьм-она не могла применять свою силу без зеркала, которое направляло ее. Еденственной проблемой было то, что глядя в зеркало она могла сама загипнотизировать себя, не в силах оторвать от него взгляда.
Керроу дала ей кличку Поломка– зеркала обломки.
В последний раз когда такое случилось, Мари згипнотизировала себя так глубоко, что ее муж ликан еле оторвал ее от зеркала. Очевидно это было опасно, изнурительно и слишком сильно затягивало.
Если на данный момент Мари не отправилась за кавалерией, то она ничем не сможет помочь, без зеркала. И если это так и было, то Керроу надеялась, что помощи не будет.
Ничего не делай глупая Поломка(Глич).
Стоп... опять этот звук? Не ее живот? Тонкие волоски на ее затылки встали дыбом. Она осмотрелась вокруг, но все равно ничего не видела дальше чем на пару футов. Нужно продолжать двигатся.
Ее силы, также как и ее чары были на исходе, что значило, что она не сможет оставатся невидимой. Судя по тому, что она слышала, звери уже сейчас могли ее начти. Как следовательно и упыри.
Будет ли вампир-демон искат ее в течении дня, лил тусклого солнечного света хватит, что б удержать его в тени?
Она посмотрела на коричневое туманное небо и не почуствовала никакого тепла.
Только она облизала потрескавшиеся губы, как в животе снова заурчало. Вода, еда. Боги она ненавидела открытые места! Это словно находится в аду– да и все это изначально находилось в аду. Причудливые растения росли здесь в изобилии, окаменевшие конечно. В этом месте не могла расти никакая зелень.
Продолжай двигатся Керроу. Сначала одна израненая нога, потом вторая. Она обнаружила скалу и потоптавшись некоторое время, решила, что нападение из засады может быть только с трех сторон.
После часа блуждания по скалам и "охоты", она пришла к выводу, что здесь не было "Биг галпс"(магазина прохладительных напитков) или больших ягод, которые можно сорвать, стейков растущих на деревьях или спелого мороженого.
Офигеть.
Находясь в полу-бредовом состоянии она пробормотала "Неенавижу это место"
Во всем виноват Слейн. Он должен был сходить с ума по ней, а он заставил ее бежать, жажда и каждый волдырь на ее ногах – это все было его виной.Диксон был прав, когда прибивал его гвоздями: грубый, грязный, сумасшедший. Презираю эту ослиную задницу.
Горожанка Керроу никогда не должна была находится в подобном месте, разве только из-за него.
Она подняла руки, чтобы распутать волосы и вытащить застрявший в них прутик.
Черт, черт, черт.
Девушка заметила, что кольца болтались на ее неуклюжих пальцах. Диетическая каша, которой кормили в Порядке, уменьшила на размер ее достойную восхищения фигуру. Посмотрев на свои кольца с изумрудами, она со вздохом опустила руки.
Родители Керроу подарили их ей на двенадцатый день рождения, как раз перед тем как спихнуть ее в Андуан.
Ее отец приходил однажды, год спустя, чтобы отправить ее в коледж. А уходя рассеяно погладил ее по голове и сказал, "Присылай отчеты об успеваимости, и мы продолжим высылать деньги"
В момент отчаянья– так как в коледже мало чему можна было радоватся в конце учебного года– она отправила родителям, не отчет об успеваимости, а письмо. В котором написала:"Если вы нашли время, чтобы прочитать это, тогда засуньте ваши деньги в жопу, да и вообще катитесь к чертовой матери."
Следующий чек пришел без каких либо задержек.
Никогда не буду относится к Руби так, как они ко мне. Вспомнив причину, по которой она находилась здесь, Керроу постаралась придумать план, чтобы выйти из игры.
С тех пор, как демон был в безконтрольной ярости, она не могла даже приблизится к нему, не говоря уже о том, что б поговорить. План Порядка-ведьма в виде приманки приведет вамона к порталу– теперь казался смешным.
Она прищурилась. Знали ли эти смертные, что она была парой Слейна? Но как? Если только и них есть какой-нибуть оракл ил кто-то из бессмертных настучал.
Может именно поэтому они выбрали Керроу для этой ловушки. Или нет, если они случайно наткнулись на нее и решили схватить. Вытащив ее из окружной тюрьмы..
Если в Порядке об этом знали, то естественно им нельзя доверять.
Тем не менее нужно это сделать при условии, что ее отпустят. И опять же: что еще за две ведьмы, которые им помогают? К тому же Керроу не имела не малейшего понятия, где находился их остров. В Порядке вряд ли подозревали, что она может привести к обьекту кого угодно.
Потому, что она не могла.
С другой стороны Марикета...
В любом случае этот план нужно подкорректировать. Они были идиотами, если думали, что Слейна можно контролировать. В Порядке не представляют насколько он силен – будучи бессмертной, даже она была поражена.
Керроу дотронулась пальцами до шеи, где почти зажил след от укуса. Малколм Слейн полностью погрузился в процес, когда пил ее кровь. От этого могли возникнуть некоторые последствия, но еще слишком рано об этом думать.
Это значило, что демон был даже более опасен, чем она могла себе представить.
Мальколм оторвал голову последнему упырю, который уже направлялся к своей жертве.
В течении ночи он убил семерых упырей. И по прежнему никаких ее признаков. Желание пометить ее никуда не делось, но появилось что-то еще -какое-то незнакомое чувство– давило на него. Он сходил с ума зная, что она где-то поблизости, но он не мог найти ее следов, и не чуствовал ее запаха.
За время поиска, он нашел все ее вещи. Ее еда, контейнер с водой, и сумка валялись среди трупов кучки демонов. Он собрал все имущество своей женщины, думая о странной трубке с едой, которые она упаковала в чудные коробочки и бутылочки. Демон нес все это, включая питьевую воду на случай если найдет ее.
Посмотрев на емкость с водой он подумал, что на женщине должна сказатся долгая нехватка влаги.Головокружение, бред.Страдание от жажды. А у Малкольма было много воды.
Демон отдал бы что угодно, что бы вернуть прошлую ночь. Он постарался бы не напугать ее бесконтрольным убийством тех демонов.
Малкольм сказал себе, что не стал бы пить ее кровь, но память тут же напомнила ему об удовольствии, и понял, что это было бы ложью.
Ее запах.
Наконец-то! Четыре часа он не мог почуствовать ее, но сейчас направился в ее сторну.
При приближении Малкольм замедлился. Лучше не выказывать своего присутствия, а то женщина может опять стать невидимой или подорвать силой из ладоней.
Поэтому он поднялся на скалу, чтобы следовать за женщиной сверху. Увидев ее, его накрыла волна облегчения. Но демон не спускал с нее глаз, беспокоясь о том, чтобы его пара не попала в одну из его многочисленных ловушек или в лапы какого-то животного. Малкольм следовал на некотором растоянии за своим загадочным маленьким суккубом.
Постоянно наблюдая он в тоже сремя наслаждался этим. Демон мог часами следить за сменой выражений на ее лице.И хотя не понимал ее бормотания, но узнал этот тон. Она больше не боялась– она была раздосадована; сначала пинала камни, а потом похоже проклинала их.
Даже столь явно уставшая, она была прекрасна. Удовольствие разлилось в его груди, когда его взгляд охватывал ее черты. Длинные ресницы, высокие изящные скулы,и полные губы.
Прежде чем встретить ее, он никогда не понимал почему мужичны часто размышляли о том как должны выглядеть их женщины, цвет их волос, и какие у них должны быть глаза. Выглядело так, словно мужчина должен заботится о красоте своей жены больше, чем о хорошей лошади! Теперь Малкольм имел некоторый опыт и гордился, что его женщина была темноволосой красавицей.
Хотя мог себе представить, как суженая подходила ему -усталый и закаленный демон лишенный всего -она была его противоположность во многих отношениях.
У нее не было клыков или когтей, и ее кожа выглядела так, словно она никогда не выходила на сонце.И в то же время он, сын шлюхи, верил, что она благородного происхождения.
Однако на шее у женщины был ошейник, как у раба. При мысли о том, как он берет ее подобным образом его член напрягся. Представив себе как он, потратив столько богатства, сколько потребуется для ее защиты, берет ее в свое логово, что бы насладится ею.
В прошлом силой воли он воздерживался от подобных отношений. Теперь же, когда была возможность пометить ее, ничто не могло удержать его. Демон хотел использовать ее тело для себя, узнать ее женские формы.
Изучив ее полностью, он мог бы узнать как доставить наслаждение своей женщине. Малкольм даже не представлял, где он хотел бы к ней прикоснутся. Он никогда не знал женского тела, а еще меньше он знал о сексе.
Он должен верить, что найдет ключик к ее желаниям. Еще в юности он узнал, что у каждого человека был свой ключ. Чувствительны ли уши его женщины? Ее шея? Он представлял как откидывает гриву ее волос, и прикасается губами к ее затылку. Задрожит ли она если прикоснутся руками к ее грудям?
Ее дыхание было прерывистым, хромота усилилась. неважно благородного происхождения или рабыня, она явно не привыкла к этому суровуму месту. Женщина потерла напряженные мышцы шеи. По крайне мере ее запьястье исцелилось.
Наконец, она зоковыляла к заканемевшему пню, и присела. С ужасом посмотрела на свои сапоги. Осторожно сняв первый, девушка прикусила нижнью губу, что бы удержатся от крика.
Короткие черные носки приклеились к волдырям. Затем она сняла второй ботинок, демон поморщился за нее, но она не здала ни звука. Его женщина была решительна и сильна, хотя и не телом.
Когда она скрутила свои длинные волосы в узел, он увидел слабый след от укуса. Прошлой ночью она говорила с насмешкой, как вампир прежде чем ударила светом в его грудь. Если это то, что она в нем увидела, то возможно она ненавидела их также как и он.
Похоже женщина больше разозлилась от его укуса, чем от его толчков от желания кончить. Демон понимал ее отвращение. Его кровь пили тысячи раз. Но это никогда не было легко.
Однако невозможно не насладится ее шеей теперь снова, когда он понял какое это блаженство. Он прищурился. Давать и брать. Годами от него брали кровь.Шрамы доказывали это – Я должен! Ее кровь будет небольшой платой за ее защиту. Малкольм не знал за какие пригрешения ее сослали в эти адские пустоши; он знал, что женщине чертовски повезло попасть в хорошие руки, которые защитят его пару, учитывая ее хрупкость и нестабильную силу.
Возможно ей необходим толчок, чтобы напомнить насколько она нуждалась в нем.
