Текст книги "Вид с крыши (СИ)"
Автор книги: Кошка Жюли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
– Отстань от меня! Мне надоело все это! Я не могу целыми днями сидеть дома взаперти!
Вероника приостановилась. Голос был знакомым.
– Элина, но мне на работу вечером надо! У меня вторая смена!
– От твоей работы, все равно, денег толком нет!
– Если все время по ночным клубам мотаться и шмотки втридорога покупать, никакой зарплаты не хватит!
– Ах так, значит! По-твоему я во всем виновата?!
На протяжении всей перепалки было слышно, как хнычет ребенок. Вероника открыла дверь и вышла на крыльцо. Элина держала Соню на руках, Алекс стоял рядом с коляской. Видимо, они собирались куда-то идти. Алекс обернулся, в его глазах пылало негодование. При виде Вероники его губы дрогнули, будто он хотел что-то сказать. Но через миг Алекс отвел взгляд. Вероника не стала останавливаться и, сбежав с крыльца, направилась в сторону остановки. Сердце бешено колотилось от волнения. Позади послышался надсадный плач Сони. Вероника обернулась. Элина пихнула дочку в коляску, чему девочка стала громко возмущаться. А ее мать развернулась на высоких каблуках и направилась к двери в подъезд, оставив Алекса одного с надрывно ревущим ребенком.
... А через неделю, в следующие выходные, в которые они с мамой планировали съездить за кое-какими покупками на лето, на пороге появился Иван.
– Здравствуйте, тетя Алла! – Здравствуй, Иван! Как дела у тебя? Что-то совсем к нам не заходишь, – издалека начала расспросы мама Вероники, которой та ничего вразумительного об их с Иваном отношениях не рассказывала.
– Некогда. Экзамены скоро. – Такой ответ прозвучал для бдительной матери очень расплывчато и неубедительно, и она уже хотела копать глубже, но Иван разрушил все ее намерения, спросив:
– А Вероника дома? Мне с ней поговорить надо.
Мать украдкой вздохнула и позвала звучным с ноткой разочарования голосом:
– Вероника, это к тебе!
Вероника прекрасно слышала, что пришел Иван, но общаться с ним, особенно после их последнего свидания совсем не хотелось. Хорошо, что она дома не одна. По крайней мере, опасаться не придется, что он снова начнет приставать.
– Может, сходим куда-нибудь? – предложил Иван, как только вошел к ней в комнату.
– Я никуда не пойду. Я же не раз говорила, что не хочу продолжать наши отношения, твердо ответила Вероника. – Зачем ты пришел?
– Может, все-таки выйдем?
– Я же сказала, что нет!
Иван опустил глаза:
– Ну ладно... Как знаешь...
А когда он вновь посмотрел на Веронику, его взгляд показался ей жестким и мрачным.
– Мне кажется, что ты соврала тогда, сказав, что между тобой и Алексом совсем ничего нет...
– С чего ты взял?!
– Наташа мне передала, что ты с его ребенком водишься, и его дочка реагирует на тебя так, будто хорошо знает.
Вероника уставилась на него, приоткрыв рот. Это был словно нож в спину. Зачем Наташка рассказала все Ивану, да еще в таких подробностях? Зачем она, вообще, вмешивается? Ведь она в их с Вадимом отношения не лезет?
– Это тебя не касается! – Вероника чувствовала, как все внутри нее закипает, а такое происходило крайне редко. Но почему все суются в ее жизнь, которая и так не получается? В ней и так все слишком запутано, сложно и тяжело!
– Очень даже касается! Я не хочу, чтобы какой-то тип, который уже семьей успел обзавестись, совался к моей девушке.
– Я не твоя девушка! – выкрикнула Вероника. Она так разозлилась, что забыла о присутствии матери где-то недалеко за дверью.
– А я не хочу, чтобы ты встречалась с ним и обманывала меня. Это из-за него наши отношения стали разваливаться!
– Я буду жить так, как считаю нужным сама! И не позволю никому командовать мной!
И тут из-за двери появилась мать Вероники. Она выглядела просто убитой. Ее губы дрожали.
– Вероника, это что, правда? Ты встречаешься с этим подонком? – последнее слово было произнесено с таким отвращением, что Вероника не выдержала и закричала на мать, чего в своей жизни себе никогда не позволяла:
– Не называй его так! Ты его совсем не знаешь!
– А ты, значит, его уже хорошо знаешь?! – мать эффектно всплеснула руками. – Я же запретила тебе с ним общаться!
Перепалка с Иваном отошла на второй план. Теперь на Веронику наседала не на шутку разъяренная мать, но сегодня Вероника не собиралась так просто сдаваться.
– Я уже достаточно взрослая, чтобы разобраться, с кем мне общаться, а с кем нет!
– Да тебе даже восемнадцати нет! Ты, вообще, отдаешь себе отчет в том, что делаешь?! Этот выродок тебе всю жизнь сломает! Ты это понимаешь?! Понимаешь?!
А Вероника неожиданно для себя выскочила в прихожую, натянула на плечи ветровку, наспех сунула ноги в кроссовки и, как была в домашней короткой легкой юбке и пестрой маечке с узенькими бретельками, выбежала за дверь.
Иван сделал попытку ее остановить, но явную силу применять не стал, то ли не хотел делать этого в присутствии матери Вероники, то ли боялся повторять старые ошибки, помня их последнее свидание. Мать отчаянно кричала ей, чтобы она остановилась, но Вероника не стала никого слушать и через минуту уже стояла на улице, обдуваемая далеко не по-майски холодным ветром.
Долго у подъезда Вероника задерживаться не стала, понимая, что Иван вполне может кинуться за ней вдогонку. Зябко кутаясь в легкую ветровку, Вероника побежала в сторону сквера, где они иногда гуляли с Алексом. Вряд ли ее будут там искать. Выбрав укромную аллейку, она села на скамейку, натянув куртку как можно ниже на голые мерзнущие коленки и накинув на голову капюшон. Что же теперь делать? Она ни разу вот так не убегала из дома. Можно было бы пойти к Наташке, но Вероника злилась на нее. Наташка была явно не на ее стороне. А больше близких подруг у Вероники не было. А значит, и идти было не к кому. Она поежилась от пробравшегося под одежду холода. На душе было мерзко. Было жаль маму. Наверное, со своих позиций она и права. Но Вероника уступать не собиралась. Ей было обидно за Алекса. И разбирал гнев на Ивана. Почему он никак не отстанет? Ведь она же сказала, что между ними все кончено. Она почувствовала тихое прикосновение к своему плечу.
– Ника...
Вероника вздрогнула и подняла глаза. Рядом стоял Алекс. Она настолько погрузилась в свои мысли, что даже не заметила, как он подошел. Он был один.
– Ты что здесь делаешь, да еще так легко одетая? – при этих словах Алекс снял с себя куртку и накрыл ею Веронику.
– Я с мамой поссорилась...
– И теперь сидишь здесь и мерзнешь. Ясно... Пойдем ко мне.
Вероника удивленно и растерянно посмотрела на него.
– А как же Элина?
– Ее дома нет, и в ближайшее время не будет.
– А Соня?
– Она у соседки. Я сейчас заберу ее.
... И через некоторое время Вероника пила горячий чай на кухне у Алекса и пыталась согреться. Соня спала в комнате. А Алекс сидел напротив Вероники и смотрел на нее.
– Ну, давай, выкладывай, что произошло.
И Вероника рассказала ему об их последнем свидании с Иваном, о котором не рассказывала до этого. В их недолгие встречи в сквере они никогда не говорили не об Элине, не об Иване. На этих темах почему-то образовалось негласное табу. А сейчас Вероника поняла, что молчать не имеет смысла. Да и Алекс ждал от нее подробного ответа. Она рассказала, как Иван привез ее к себе, как начал приставать к ней, только не стала упоминать о причине его приставаний, о его подозрениях насчет нее и Алекса. А потом она рассказала, как Наташка видела ее с Соней и все рассказала Ивану, а тот пришел сегодня утром, и они стали ссориться, и как вмешалась мама, и Вероника накричала на нее.
– Получается, с мамой вы поссорились из-за меня. Хотя она по-своему права... И ты это понимаешь...
Вероника вскинула на него глаза, которые во время своего повествования почти все время держала опущенными. Она хотела возразить, но не нашлась, что сказать...
– А с Иваном почему у тебя не клеится? Судя по всему, он к тебе неравнодушен...
Вероника вновь опустила глаза.
– Мне неприятно быть с ним... Не знаю почему, но неприятно. Он мне нравился когда-то, еще в средней школе. А потом он предложил встречаться, а я была совсем одна, родители разошлись, и... вообще, все плохо было... И я согласилась... А сейчас... сейчас я не хочу быть с ним...
Вероника посмотрела на Алекса и вновь, как с ней часто случалось, утонула в зелени его внимательных изучающих, проникающих глубоко в ее душу глаз.
– Ты бы маме позвонила или смску послала, а-то она, наверное, беспокоится.
Голос Алекса вернул ее обратно в реальность.
– Я свой сотовый дома оставила. Когда убегала, не до него было.
– Позвони с городского. Скажи, чтобы не волновалась.
Веронику тронула такая забота о ее матери, которую Алекс, по меньшей мере, должен был недолюбливать.
Она вышла в прихожую и набрала свой домашний номер. Мама тут же взяла трубку.
– Алло, мам, не беспокойся. Я у подруги пока побуду.
– Вероника...
Но Вероника тут же отключилась. Выяснять отношения по телефону ей не хотелось. Да и о чем сейчас разговаривать с матерью она не знала. В голове, в душе, во всем теле ощущалась какая-то странная пустота. Она не знала, что чувствовать, о чем думать. Должно быть, такое состояние было вызвано присутствием Алекса. Она даже не понимала, нравится ей такое состояние, подобное невесомости, или нет. Но сейчас отчего-то терять его ей не хотелось.
Заплакала Соня. Вероника, не дожидаясь Алекса, кинулась в комнату и наклонилась над кроваткой. Девочка продолжала плакать.
– Она в последнее время неспокойная стала. Наверное, зубы режутся, – сказал Алекс.
Вероника взяла малышку на руки и стала разговаривать с ней. И та почти сразу затихла, ухватив губками соску, которую предложила ей Вероника.
– А у Элины не получается ее так успокаивать...
Вероника бросила быстрый взгляд на Алекса и тут же опустила глаза и покраснела. Она отвернулась, будто для того, чтобы взять игрушку, а сама просто не хотела, чтобы Алекс видел ее пылающие щеки. Но даже спиной она ощущала, как он молча смотрит на нее, и от этого еще больше краснела. Нужно было что-то делать, и она спросила:
– А Элина куда-то уехала?
– Не совсем...
Голос Алекса изменился. Вероника забыла о своем смущении и вновь повернулась к нему.
– Что-то случилось?
– Она сейчас в милицейском участке... Я как раз оттуда возвращался...
Вероника приоткрыла от изумления рот и с выражением полного недоумения уставилась на Алекса.
– Ее сегодня ночью в клубе задержали с поличным при распространении наркотиков.
– Наркотиков?! Элину?! – Вероника с трудом верила в услышанное.
– Мне позвонили сегодня рано утром, и я поехал в участок. Сказали, что пока все подробности выясняются. Но, что она, вроде как, уже привлекалась по делам, связанным с наркотиками. А здесь она с кем-то связалась. Должно быть, подзаработать хотела.... Я ничего не знал...
– Но за это же срок дают?
– Да...
– И как же ты теперь?
Странное и немного блаженное состояние невесомости полностью исчезло. Мысли начали путаться. Алекс опустил голову и молчал. Соня завозилась на руках у Вероники и начала хныкать.
– Может, она есть хочет? – предположила Вероника, желая вывести Алекса из мрачной задумчивости. Он встрепенулся, поднял голову и озабоченно произнес:
– Я же со всеми этими делами за детским питанием забыл сходить! Тут немного осталось. Сможешь покормить? А я сейчас в магазин быстро сбегаю и нам, заодно, к чаю что-нибудь куплю.
Вероника кивнула и, взяв Сонину бутылочку, стала кормить девочку, а Алекс побежал в магазин. Через пятнадцать минут раздался звонок. Вероника, оставив Соню в кроватке, подбежала и, в полной уверенности, что это Алекс, открыла дверь.
На пороге стояла соседка Алекса, баба Тома.
– Ой, ты Вероника, кажется?
Вероника изумленно уставилась на бабку, которая своим мощным торсом загородила практически весь проход.
– Леша у меня одеялко Сонечкино оставил. Вот, возьми-ка. А сам-то он дома?
Алекс что, оставляет Соню у этой вредной тетки? Она же его на дух не переносит, как же она с его ребенком согласилась водиться?
– Нет... – наконец, обретя дар речи, кое-как выговорила Вероника. – Он в магазин пошел, придет сейчас.
– Он мне говорил, что какой-то знакомой из подъезда дочку оставлял. Это, должно быть, ты была? – Баба Тома смотрела на нее проницательным взглядом.
Вероника кивнула. Соседка как-то незаметно вплыла в пространство квартиры, отодвинув Веронику назад, и притворила дверь.
– Ох, и с бабой ему не повезло, скажу я тебе! Такая стервожина. А на вид-то красавица писаная. Вот ведь и не влезешь в душу-то, не разберешься сразу. Я-то порадовалась за него сперва. Думаю, мать умерла, земля ей пухом, да парень-то хоть не один останется. А тут такое! Никакого ладу в семье нет! Один скандал! И все из-за нее, из-за змеюки этой. А Лешка-то парень хороший. Ох, хороший. Я благодарна ему как! Он нашего Митьку, внука моего, ведь спас.
Вероника широко распахнула глаза, совершенно не понимая, о чем идет речь.
– Эти бандиты-то местные совсем уж его к рукам прибрали. Сгинул бы мальчишка. А ведь школьник еще. Пропадать где-то стал, ходит сам не свой, грубый, злой. Потом уж выяснилось. Мать в слезы. А Лешка, храни его, Господи, помог. Поговорил там с этими как-то. И все, отстали от мальчишки-то! Отстали! Да, и не одного Митьку он так вытащил, знаю. Хороший парень, хороший!.. А ты, значит, Лешке с дитем водиться помогаешь, – после некоторой паузы задумчиво проговорила баба Тома, вновь посмотрев на Веронику слегка прищуренными внимательными глазами. – Ну, что ж, может, оно и хорошо...
И с этими словами грузная соседка не торопясь развернулась всем своим телом и медленно выплыла за пределы квартиры, оставив Веронику размышлять над только что сказанным ею. И Вероника с замиранием сердца попыталась осознать то, что услышала, и связать с тем, что сказал Наташке ее парень Владик. Получается, что Алекс общался с теми бандитами, стараясь помочь Мишке или еще кому-то... Но долго размышлять у Вероники не получилось. Вернулся Алекс из магазина.
А потом в дверь снова позвонили. И на этот раз не баба Тома...
– Это твоя мама, Ника. – Алекс произнес это тихо и очень спокойно, как нечто само собой разумеющееся. А Вероника почувствовала, как у нее похолодели руки. Но при взгляде на Алекса, от сердца отлегло. Он был спокоен и уверен в себе, и непонятным образом это состояние передалось Веронике. Она вновь подумала о том, что пока Алекс рядом, он всегда защитит ее. По-другому просто не может быть.
Алекс открыл дверь. Мать Вероники сразу же увидела ее.
– Не зря я подумала, что ты здесь! – воскликнула она и добавила тоном, не терпящим возражений:
– Пойдем домой!
– Здравствуйте, тетя Алла, – вступил в разговор Алекс, которого мать Вероники, видимо, решила проигнорировать, как совершенно лишнее звено.
– Вероника, пойдем отсюда!
Вероника стояла в растерянности и смотрела в пол, не рискуя поднять на мать глаза.
– Послушайте, она пришла сюда, потому что хотела. И не стоит на нее давить. Она непременно вернется, когда посчитает нужным.
Мать Вероники обратила на Алекса взгляд, полный негодования и ненависти.
– Она не задержится здесь ни на минуту. Ей нечего здесь делать. И ты сам должен это прекрасно понимать. Она не может и не должна с тобой общаться. – Мать Вероники, не смотря на свою обычную эмоциональность, вдруг стала предельно спокойной. Она хладнокровно и четко излагала то, о чем думала и что считала нужным сказать. Веронике стало жутко от этого спокойствия. – Ей всего семнадцать и она пока еще учится, а у тебя есть семья и ребенок. И для тебя только одного этого достаточно, чтобы обходить Веронику стороной.
Вероника заметила, как тень боли пробежала по лицу Алекса. Его невозмутимость поколебалась. Но это был всего лишь короткий миг. А Мать Вероники продолжала:
– Я не хочу, чтобы ты причинил какой-то вред моей дочери. – Каждое слово она произносила четко, отделяя его от других, и давая понять, что для нее это непустые слова, и другим она тоже не позволит чувствовать их пустыми. – Я не хочу, чтобы ты сделал ее несчастной.
И вновь боль исказила лицо Алекса, будто она была физической и очень сильной.
– Я никогда этого не сделаю. Я не причиню ей никакого вреда и никогда не сделаю ее несчастной. – Алекс произнес эти слова почти шепотом, но отчего-то они были очень ясно слышны, настолько ясно, что казалось, впечатывались в сознание каждым своим звуком, прожигая собой и так накалившуюся атмосферу. И, должно быть, то, как это было сказано, произвело впечатление на мать Вероники. Она замолчала на какой-то миг, а потом вдруг проговорила, глядя Алексу прямо в глаза:
– Алексей, чтобы произносить такие слова в подобной ситуации и подобным тоном, нужно что-то иметь за ними, кроме пустого мальчишеского бахвальства, надутой самоуверенности и желания выглядеть круто. Ты понимаешь это?
В лице Алекса что-то изменилось, но больше это не было гримасой боли. Каждая его клеточка словно осветилась изнутри мягким теплым сиянием.
– Я люблю Нику. – Полушепот вырвался из его губ, взрывая все пространство вокруг нестерпимо яркими искрами. Вероника закрыла глаза, чувствуя, как в груди обрывается сердце и стремительно летит куда-то. И она тоже летит вслед за своим сошедшим с ума сердцем. Но она не падает, нет! Она взмывает ввысь, туда, к облакам, к солнцу, к бескрайним просторам бытия... Но это всего лишь миг, очень короткий миг, миг, в существование которого сложно поверить и невозможно сразу осознать... И этот миг прервался резкой трелью телефонного звонка, которая пронзила воздух. Вероника, как в тумане видела озабоченное и растерянное лицо матери, вновь исказившееся болью лицо Алекса и оранжевое пятно телефона между ними. Все молчали. Телефон не унимался. Алекс снял трубку.
– Алло... – его голос звучал хрипловато и, казалось, дрожал. Было видно, что эмоции, с которыми он произнес это признание, все еще захлестывают его. Но неожиданно все изменилось. Сначала он сделался растерянным, а потом серьезным и сосредоточенным. – Да. Да... Что?.. Не может быть... Когда?
Алекс повесил трубку, опустился на сидение возле телефона и закрыл лицо ладонями.
– Алекс...
Вероника приблизилась к нему.
– Алеша... – она положила свою ладонь ему на плечо. – Что-то случилось?
Не поднимая головы, Алекс пробормотал:
– Элина умерла от передозировки.
И вновь повисло молчание, тягостное, гнетущее. Вероника хотела помочь Алексу, но как это сделать, да еще в присутствии матери не представляла. В сознании все смешалось: признание Алекса и эта ужасная новость... Все это никак не сочеталось, не укладывалось вместе. Несколько мгновений Вероника так и стояла возле Алекса, держа ладонь на его плече. Мама Вероники тоже молчала, видимо, пытаясь разобраться, как будет правильнее поступить в этой ситуации. Алекс все поставил на свои места. Он убрал ладони с лица и нежно прикоснулся к руке Вероники на его плече.
– Ника, иди домой. Я как-нибудь разберусь со всем... – Он поднял на нее глаза. В его взгляде были боль, усталость, отчаяние и любовь, которую он так неожиданно раскрыл перед ней. – Прости...
... А дома ждал длинный и серьезный разговор с матерью. Она не стала ругать Веронику, повышать на нее голос. Все свои эмоции, которые, должно быть, огромным роем метались в ее душе, она загнала под засов, и теперь старалась беседовать с ней спокойно и выдержанно. И, нужно отдать должное, у нее это неплохо получалось. Она вновь перечислила все недостатки Алекса и обрисовала то светлое будущее, в котором хотела бы видеть Веронику, когда та закончит учебу, устроится на работу, а потом обзаведется семьей, выбрав себе в спутники жизни достойного человека.
– Неужели этот Алекс тебе настолько интересен, что ты от Ивана готова отказаться? – спросила мама, внимательно вглядываясь в лицо Вероники.
– Я не люблю Ивана, и он мне даже не нравится...
– Но ты же встречалась с ним столько времени?
– Я думала, что он мне нравится, старалась наладить отношения, но потом поняла, что все бесполезно...
– А Алексей? Он тебе нравится?.. Ты... его любишь?.. – во взгляде матери чувствовалось напряжение.
Вероника молчала. Даже себе она ни разу не отвечала на этот вопрос. Их отношения были такими непонятными, такими странными, что она боялась своего ответа и предпочитала его прятать даже от себя. А сейчас признание Алекса настолько потрясло ее, что в душе до сих пор царил хаос.
– Знаешь, – сказала вдруг мать, – если бы Алексей заботился о твоем счастье, как он утверждает, то не стал бы признаваться в любви.
Вероника посмотрела на мать долгим взглядом.
– Может быть. Но ты сама его вынудила... И я... кажется, счастлива, что он это сделал...
– Вероника! – мать всплеснула руками, видимо, теряя контроль над своими эмоциями.
– Мам, я очень устала. Ты не обидишься, если я пойду к себе?
И не дожидаясь ответа, Вероника встала из-за стола и отправилась к себе в комнату. Слишком многое произошло за этот долгий день, и она чувствовала, что на сегодня нужно ставить точку, иначе она не выдержит...
... На другой день после всех событий Вероника позвонила Алексу. Она предложила помочь водиться с Соней хотя бы вечером, после учебы, но Алекс мягко отказался, сказав, что баба Тома остается с ней. Пару раз Вероника приходила к нему, но никого не было дома. Сам Алекс не звонил, а на ее звонки отвечал коротко и ссылался на занятость. И после трех таких телефонных бесед Вероника звонить перестала. Ему было сейчас нелегко, Вероника понимала это, но все же...
А спустя две недели Вероника встретила Алекса у подъезда. Было утро пятницы. Не на шутку опаздывая в колледж, она выбежала на улицу, в слабой надежде, что домчится до остановки, и там ее по какой-то счастливой случайности уже будет поджидать автобус. И тут она увидела Алекса, который как раз садился в машину.
– Привет! – он улыбнулся. – Ты в колледж? Давай подвезу.
Вероника удивилась и обрадовалась такой перемене в поведении Алекса. Они сели в машину и вскоре добрались до места ее учебы. Алекс уверенно припарковался возле входа и вдруг произнес:
– Ника, я хотел поговорить с тобой... на счет того, что сказал тогда твоей матери.
У Вероники перехватило дыхание. Сердце забилось неровно и часто, и его тревожные толчки отдавались даже в ушах. Она боялась поднять глаза и посмотреть на Алекса, поэтому уткнулась взглядом в свои нервно переплетенные на коленях пальцы.
– Все, что я сказал тогда, правда... Но именно поэтому нам нужно перестать видеться. Я не тот человек, который должен быть рядом с тобой... Твоя мама права. Даже когда у меня не было дочки, я тебе не подходил, и твои родители были против. А сейчас, когда я не один... Я понимаю, что наши отношения сейчас выглядят больше как дружеские. Но для меня это давно не так. Очень давно... Я и в армию ушел в надежде, что смогу забыть тебя, и с Элиной там стал встречаться, думая, что увлекусь ей, и все пройдет. Но не прошло... Думаю, что для тебя я все же больше друг, чем кто-либо еще... По крайней мере, надеюсь, что это так... – Алекс сделал паузу и посмотрел на Веронику. Но она не могла вымолвить ни слова. Все, что он произнес, обрушилось на нее огромной волной эмоций, приведя душу в смятение.
– И чтобы все это не зашло дальше дружеских отношений, – продолжил Алекс, дыхание которого вдруг стало прерывистым, – предлагаю перестать общаться... Что скажешь?
Вероника не знала, что сказать. Ее переполняла буря эмоций, понять которые и разобраться с которыми она была сейчас не в состоянии. В ее душе переплелись растерянность, негодование, даже злость и в то же время неумолимое желание быть с этим человеком не смотря ни на что.
– Алекс... – она повернулась к нему и посмотрела в глаза. Но тут яростно засигналила подъехавшая только что машина. А в окно забарабанили сокурсницы.
– Вероника, с ума сошла! Знаешь же, что препод всех собак спустит за опоздание! А звонок через три минуты. И пускай твой парень отъезжает, сюда Игорек машину поставит. (Игорек был старшекурсником и любимцем почти всех девушек в колледже).
– Ладно, я поеду, а то, правда, опоздаешь из-за меня...
Вероника кивнула головой, сказала скомканное "пока" и вышла из машины, так и не успев ничего ответить...
... Вероника корила себя за свое смятение, за то, что не смогла объясниться с Алексом. Она не хотела молчать. Не хотела, чтобы так все было. Нужно пойти и рассказать о том, что она чувствует к нему...
... Но вечером позвонил папа. В последнее время он иногда стал звонить Веронике и общаться с ней, хотя бы по телефону. И это Веронику очень радовало. Он предложил ей приехать к ним в гости и познакомиться с его маленькой дочкой, Лизой, которой уже было немногим больше года. И Вероника согласилась. Отец обещал заехать за ней в колледж. Мама восприняла подобное предложение холодновато, но противиться не стала. И на следующий день Вероника отправилась вместе с отцом к нему домой. Со своей новой семьей они жили в загородном коттедже. И дорога туда заняла не сорок минут, как обещал отец, а целый час, потому что на основной трассе производился ремонт. Но, наконец, они доехали, остановившись у высоких металлических ворот. А за воротами оказался каменный двухэтажный дом с крыльцом, окруженный красивым садом. Возле крыльца цвели кусты сирени, а на клумбах вдоль дорожки к дому красовались разноцветные тюльпаны.
– Ой, сколько цветов! – воскликнула Вероника, никогда не остающаяся равнодушной к великолепию живой природы.
– Тебе, правда, нравится?
– Конечно!
– Я сам ими занимаюсь. Оказывается, это так интересно и приятно. У меня еще розарий есть. Только он с другой стороны дома.
Вероника с удивлением посмотрела на отца. Никогда бы не подумала, что ему понравится садоводство. У них ведь даже дачи не было! Мама всегда предпочитала летом отдыхать на море, а дачу называла "лишними хлопотами".
Их встретила симпатичная женщина лет тридцати пяти. Ее звали Людмила, или тетя Люда, и маленькая девочка, которая была удивительно похожа на Веронику: такие же серые папины глаза и тускло рыжие волосы.
– Как же вы похожи! – воскликнула тетя Люда. – Сразу видно, что сестрички!
И Вероника вдруг почувствовала себя здесь очень-очень уютно...
Обратно они выехали поздно. Тетя Люда предлагала остаться ночевать, но мать Вероники взяла с отца обещание, что он обязательно привезет Веронику сегодня. И отец решил не перечить. Первую половину пути они проехали без происшествий. А потом наткнулись на дорожный ремонт, про который отец по своей рассеянности благополучно забыл.
– Ох, немного вернуться придется, а потом поехать в объезд, – вздохнул он.
Становилось темно. Закат алыми всполохами горел справа от дороги. Вероника любовалась последними красками угасающего дня и думала о том, что в жизни иногда бывает нужно принимать решения и совершать поступки, которые кажутся сложными, возможно, в чем-то даже неправильными, особенно со стороны окружающих, но дающие человеку то, к чему он стремится, и делающие его счастливым. И, наверное, далеко не все идут на подобное, боясь риска столкнуться с проблемами и трудностями. Вид с крыши хорош, но нужно сделать шаг, чтобы взлететь и ощутить все это великолепие. А при этом всегда есть опасность, что упадешь... Она не винила больше отца. Ведь каждый человек имеет право на счастье...
... Через некоторое время отец Вероники обнаружил, что свернул не туда. Причем, понял это достаточно поздно, когда дорога целых минут двадцать никак не хотела сливаться с основной трассой. Кроме того, как назло, пошел дождь.
– Придется вернуться и отыскать нужный поворот.
– Может, маме позвонить, предупредить, что задерживаемся.
– Не звони пока. Ты же звонила перед отъездом. Сейчас на трассу выедем, тогда...
Отец не успел договорить. Дорога оказалась слишком скользкой, и машину занесло. Послышался визг колес и скрежет веток о бока машины. На скорости их вынесло на обочину. Раздался звук глухого удара, ремни безопасности больно впились в грудь и плечо. Они остановились...
Вероника быстро пришла в себя. Кажется, она даже не теряла сознания, просто испуг и неожиданность происходящего выбили ее на какой-то миг из реальности. Она огляделась. Отец сидел рядом, и его глаза были закрыты.
– Папа... Папа! – позвала Вероника, но он не реагировал.
Она дотянулась до его руки и нащупала пульс. Отец был жив, но без сознания. Вероника попыталась выбраться, но дверцу заклинило. Видимо, она деформировалась от удара о ствол большого дерева, в который они влетели на полном ходу. Она хотела перелезть на заднее сиденье, но тут обнаружила, что шевелить ногами толком не может, они чем-то прижаты. Нужно было позвонить и вызвать помощь. Вероника нашарила свой телефон у себя под ногами. Он упал туда с крышки бардачка при толчке. Но к ее ужасу он не работал. Экран был вдребезги разбит, и ни на какие манипуляции телефон не реагировал. А сотовый отца остался у него дома. Его отсутствие он обнаружил только в середине пути. Так что связь с миром была полностью утеряна. Вероника понадеялась, что их кто-нибудь заметит с проезжей части, но, как оказалось, она была не особо проезжей. За полчаса, которые Вероника сидела и напряженно думала, что же делать и временами безрезультатно пыталась высвободить ноги, по дороге проехало всего две машины, да и те их не заметили за глухими зарослями кустов, сквозь которые они проскочили, несясь к злополучному дереву. Вероника пыталась помочь отцу, но из-за того, что ноги были зажаты, она не могла толком повернуться к нему. А он по-прежнему не приходил в сознание. От отчаяния слезы навернулись у нее на глазах. Но должен же быть какой-нибудь выход! Спустя час очнулся отец.
– Вероника...
– Пап, ты живой. Я не могу помочь тебе...
– Нога... – прошептал отец. Он сделал попытку пошевелиться, но от этого, видимо, стало еще хуже, и он застонал.
А спустя еще два часа Вероника заметила на дороге за кустами огни еще одной, седьмой по счету за прошедшее время, машины. Она уже приготовилась проводить ее взглядом заплаканных глаз, как вдруг заметила, что та притормаживает. Яркие огни фар замерли на месте. Хлопнула дверца. У Вероники сердце заколотилось, как бешеное. Неужели их спасут?! Кто-то пробирался сквозь кусты, освещая себе дорогу фонариком. Свет ослепил глаза. Вероника на мгновение зажмурилась. Снаружи попытались открыть дверцу, и через несколько мгновений это удалось.
– Ты цела?!
Над Вероникой склонялось взволнованное лицо Алекса.
– Алеша...
Она закивала головой и из ее глаз с новой силой хлынули слезы.
– Ты выбраться можешь, Ника?
– Нет, ноги прижало, – всхлипывая и размазывая соленые ручейки по щекам, произнесла она. – Алёш, папа ранен...
Алекс позвонил в ДПС и вызвал скорую, а затем помог Веронике освободиться и вылезти из машины. Он дал ей свой сотовый.
– Позвони маме. Она волнуется.
