Текст книги "Записки хищницы 2 (ЛП)"

Автор книги: Кортни Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Перестань пялиться на ее задницу, извращенка, – говорит мне Элли. – Это задница. У каждого есть такая.

– Как ты думаешь, сколько приседаний делает Меган, чтобы она была такой? – задумчиво спрашиваю я, глядя, как ее упругие ягодицы опускаются и двигаются пока она идет. – Они совсем не покачиваются.

– Наверное, миллион. Плюс ей двадцать пять.

– Возраст – это просто цифра, – напоминаю я Элли. Но затем, в свете ситуации с Колби, я решаю, что мне лучше отказаться от этого. Поэтому засовываю в рот соломинку в виде пениса и сосу ее. К сожалению, это лишь напоминает Элли о наших обстоятельствах.

– Сколько их здесь? – Элли вздыхает. – Со сколькими женщинами я буду сосать пенис?

– По последним подсчетам, их было двадцать, – отвечаю я. – Я думаю, это хорошая компания, не так ли?

Она не удостаивает это ответом.

Колби выбирает именно этот момент, чтобы вернуться с кулером и сумкой. Его мускулы поблескивают под рукавами черной футболки, когда он опускает свою ношу.

– Тебе лучше не напрягаться, – услужливо говорю я ему. – Или у тебя могут отвалиться руки.

Он ухмыляется.

– Спасибо.

– Это был факт, а не комплимент, – отвечаю я. Он пожимает плечами.

– В любом случае, спасибо.

– Хочешь трубочку в виде пениса? – предлагаю я, потому что я ни кто иная, как хорошая хозяйка.

Он смеется.

– Неа. Отказался от них много лет назад.

Я хихикаю, а Колби достает свой ящик со льдом. Он нагружает руки охлажденными огурцами, очищенными и нарезанными так, чтобы они выглядели как пенисы. На конце каждого по два маленьких шарика с водой, скрепленных резинками.

– Ты можешь дать по члену каждому? – спрашивает меня Колби, кладя их все передо мной.

Я не могу удержаться и с ликованием смотрю на мою гору пенисов. Никогда не видела так много, фальшивых или нет, в одном месте. От этого у меня трепещут мои дамские части.

Женщины подходят к нашему столику и выбирают места. Колби стоит в центре уверенный, сильный и сексуальный. И молодой. Он такой твердый и непреклонный. Я бросаю взгляд на Элли. Скучает ли она по этому?

Она смотрит на него так, как смотрела бы на любого другого… официанта, библиотекаря, работника автомойки. Она явно очень старается быть нормальной. Слава ей. Я не думаю, что смогла бы это сделать.

Я бы сказала ей это, но она бы просто снова зарычала на меня.

– На каждом стуле есть пенис. Садитесь, заказывайте у Меган напиток и устраивайтесь поудобнее.

Меган ухмыляется, счастливая, что нужна Колби. Черт возьми, любой в комнате был бы счастлив, если бы был нужен Колби.

Когда женщины заказывают напитки, Колби начинает.

– Итак, дамы. Я уверен, что многие из вас раньше делали минет. Это своего рода инстинктивная вещь, но, с другой стороны, вы были бы удивлены, зная, сколько женщин думают, что они не знают, как это делать. Сегодня мы научим вас, как делать идеальную фелляцию.

Он поднимает огурец. Он как бы блестит в тусклом свете, совсем как влажный пенис.

– Основание, стержень, кончик, – он указывает на три части овоща. – Когда начнете, сосредоточьтесь на основании, чтобы разогреть его. Подготовьте его к тому, что должно произойти.

– А у тебя есть имя? – выпаливает одна женщина, кто-то со старой работы Элли. Она краснеет, когда спрашивает, и делает глоток из своего стакана.

Колби лукаво улыбается.

– Да. Титан. По… веским причинам.

Я смотрю на Элли, мои брови приподнимаются. Она едва заметно кивает в знак подтверждения. Ага. Название, должно быть, подходящее. Счастливая сучка. Она слегка ухмыляется, потому что точно знает, о чем я думаю.

– Теперь, когда я скажу, начинайте с основания, – объясняет Колби, обводя огуречную основу. – Я имею в виду, разогрейте ее. Погладьте ее немного, с легким нажимом. Оближите ее. Пососите ее совсем чуть-чуть, вокруг основания. Как поцелуи, но с отсосом. Практикуйтесь.

Вокруг меня женщины начинают ласкать свои овощи.

Лично я смотрю на Колби.

– Я думаю, кто-нибудь должен продемонстрировать на тебе, – предлагаю я. – Я доброволец.

Элли резко толкает меня локтем в бок, и Колби смеется.

– Я не думаю, что в этом есть необходимость, – добродушно отвечает он. – Но спасибо тебе за то, что ты готова пожертвовать собой ради команды.

– Ты не можешь винить девушку за попытку, – бормочу я, беря свой огурец. Я вожусь с ним минуту, но это все элементарные вещи. Все это знают.

– Что мы будем делать дальше? – спрашиваю я.

Колби поворачивается к группе.

– Теперь работайте от основания до кончика, медленно. Медленно. Сосите в обхват, целуйте, сосите, целуйте, сосите. Легкое посасывание. Используйте свои руки на мальчиках. Снова слегка. Если вода в шариках где-то выпирает, значит, вы сжимаете их слишком сильно. Они хрупкие. Но у них так много рецепторов удовольствия. Воспользуйтесь этим.

Он ходит по кругу, поправляя или хваля женщин по мере того, как они тренируются.

– Теперь возьмите его в рот и двигайте им, основание к кончику, основание к кончику, – инструктирует он. – Используйте разные степени всасывания. Если вы работаете с мальчиками, то используйте более легкое всасывание. Вы хотите избежать слишком сильных ощущений любой ценой. Это ошибка номер один, которую совершают женщины. Не дергайте и не сосите слишком сильно. Сначала нужно поработать, прежде чем усиливать давление.

Он обходит вокруг, направляя руку одной женщины, а затем делает комплимент другой.

Затем останавливается у Элли и трогает ее за руку.

– Очень хорошо, кошечка Элли, – бормочет он. Они встречаются взглядами, и на долю секунды Элли краснеет.

– Ведите себя так, будто вам этого хочется, – предлагает он группе. – Неважно, насколько сильно вы ненавидите сосать пенис, ведите себя так, будто это единственное, что вы хотите сделать в данный момент. Ведите себя так, будто вы умрете, если не сможете отсосать член своего мужчины. Немного постанывайте. Тренируйтесь, девочки.

Раздается много стонов, и женщины энергично ласкают свои длинные члены.

В этом нет ничего странного. Я фыркаю.

– Теперь положите руку на основание пениса, – приказывает Колби. – Когда вы дойдете до этого, облегчите всасывание ртом. Все это – балансирующий акт. Погладьте основание рукой, слегка посасывайте стержень, от основания к кончику, от основания к кончику. Теперь, и только теперь, вы можете время от времени обводить кончик языком. Головка пениса очень чувствительна, поэтому не злоупотребляйте этим маневром.

Он наблюдает еще несколько минут.

– Теперь ваш мужчина уже должен ерзать на своем месте. Увеличьте скорость возвратно-поступательных движений и всасывания, совсем немного. Быстрее, быстрее, быстрее. Сейчас, в любую минуту, он кончит вам в рот. Займитесь этим, девочки. Притворитесь, что вам отчаянно хочется попробовать его на вкус, что вы умираете с голоду и только он может вас накормить. Правильно.

Он обходит стол.

– Он собирается кончить в любую минуту. Сплевывать или глотать – это личное предпочтение для вас, дамы, хотя я могу сказать вам, что мужчине нравится, когда вы глотаете. Представьте, что это самое вкусное, что вы когда-либо пробовали. Если вы решите сплюнуть, делайте это осторожно. Не устраивайте сцен из-за того, насколько отвратительным вы это находите. Заставьте мужчину поверить, что он для вас – самое желанное существо на свете, и что вам не терпится попробовать его на вкус. Поверьте мне, это создает впечатление.

Он искоса смотрит на Элли, и внезапно я чувствую, что она уже получила этот урок. Я имею в виду, она все-таки заплатила ему. Он научил ее, как поставить мужчину на колени за минуту, так что я уверена, что он показал ей, как делать минет.

На самом деле очень жаль, что он выбыл из игры. Я бы с удовольствием наняла его.

По веским причинам.

– Итак, он сейчас кончит. Если вы решите глотать, держите его пенис во рту, пока он не перестанет пульсировать. Высосите все до последней капли, слегка, а затем проглотите. После того, как он кончит, не продолжайте сосать, а выпустите его пенис изо рта. Обязательно скажите ему, что он восхитителен.

– Ты восхитителен, – обращается к Колби другая женщина. Он улыбается, и на его щеках появляются ямочки.

– После того, как он кончит, его пенис станет чувствительным, так что не продолжайте сосать, – напоминает он нам. Он останавливается на середине.

– Вот как нужно делать идеальный минет. Вы можете оставить свой огурец и нарезать его для глаз завтра, если хотите. Я предполагаю, что сегодня будет долгая ночь. Есть вопросы?

В воздух взлетает множество рук.

– Можем мы попрактиковаться на тебе? – спрашивает кто-то.

Колби ухмыляется.

– Я думаю, ты отлично поработала над своим огурцом. Теперь у тебя все должно быть в порядке.

Большинство опускает руки. У всех были одни и те же вопросы. Проститутки.

Хотя я не могу их винить. У Колби выпуклость в штанах, которой позавидовал бы любой мужчина на земле. Держу пари, он дал бы «огурцу» фору за его деньги.

– Ладно, дамы. Ваш урок окончен. Повеселитесь сегодня вечером и вспомните свой урок, когда вернетесь домой к своему мужчине!

Он стоит передо мной.

– Ну что, босс? Тебя это удовлетворило?

Я пялюсь на его выпуклость.

– Э-э-э. Что ж, я упустила пару моментов. Ты не против показать мне еще раз – используя себя в качестве модели? Я лучше учусь на практике.

Он закатывает глаза и хихикает.

– Я просто должна была попробовать еще раз, – защищаюсь я. – Отвечая на твой вопрос, да. Меня это удовлетворило. Отличная работа. Отличные минеты.

– Дамы, хотите еще выпить? – Колби бросает взгляд на наши стаканы. – Твой бокал пуст. Элли, ты невеста. Тебе нельзя сидеть с пустым бокалом.

Он проходит через комнату к бару, и я смотрю ему вслед.

– Боже, он хорошо выглядит, – говорю я Элли.

Она кивает, потому что она не слепая.

– Да. Но послезавтра он станет моим приемным сыном.

– Отвратительно.

– Да, – соглашается она.

Но мы обе все еще наблюдаем, как он пересекает комнату. Потому что его задница соперничает с задницей Меган.

Которая, кстати, неторопливо подходит к нему у бара, подталкивая его своим бедром.

– Она сделала это нарочно, – шиплю я.

– Конечно, она это сделала, – соглашается Элли. – Они одного возраста, Сара.

– Возраст – это просто цифра, – рычу я.

– Эй. Ты великолепна и образована, и у тебя кожа двадцатипятилетней девушки, – напоминает мне моя лучшая подруга. – Тебе не нужно ни с кем соревноваться. Ты в своей собственной лиге.

Я киваю, потому что она права. Я великолепна, образована, и у меня кожа двадцатипятилетней девушки.

– Не забывай об этом, – говорю я ей. Она улыбается.

– Ты бы никогда мне не позволила.

Боже, она меня знает.

Глава 12

Господи помилуй

– Мы пьем шоты, девочки, – Колби с грохотом ставит на стол блюдо, да, именно блюдо с текилой. У него даже в центре триллиона стаканчиков есть лимоны и соль.

– Э-э, мы уже выпили около сотни таких, – говорит ему Элли. У меня уже немного кружится голова, поэтому я закрываю глаза. Когда я это делаю, то понимаю, что, если прищурюсь, то едва смогу разглядеть синяк под глазом Элли. Я говорю ей об этом.

Она смотрит на меня без благодарности.

– Хорошо, – она берет рюмку и выпивает ее залпом. – Давай сделаем это. Если мне придется выходить замуж в синяках, то, по крайней мере, мне не нужно об этом знать.

– Вот это дух, – хвалит ее Колби, затем протягивает солонку. Она вытряхивает немного на запястье, но, прежде чем она успевает лизнуть, Колби хватает ее и облизывает сам. Ошеломленная, я наблюдаю, как он делает глоток, а затем сосет лайм.

После того, как он облизал невесту своего отца.

– Эм. – Элли неуверенно смотрит на него. – Нет.

– Нет? – Колби приподнимает бровь. – Что «нет»? Не повеселишься в ночь перед свадьбой? Это был просто шот, кошечка Элли.

– Не называй меня так, – предупреждает она. – Больше нет.

Он кажется удивленным, но как он может быть таким? Это явно неуместно, даже по моим меркам, а у меня странные стандарты, даже я сама так говорю.

– Ты можешь лизнуть меня, – предлагаю я, протягивая руку.

Колби улыбается, и я предпочитаю считать это признательностью.

– Ладно, ладно. Я не хотел тебя обидеть, Элли, – добродушно говорит он. – Я действительно не хотел. Рад за тебя и хочу, чтобы твой девичник был грандиозным. Должен ли я уйти? Тебе от этого станет легче?

Элли замолкает.

– Эм. Это было бы неправильно. Я имею в виду, ты будешь моим… приемным сыном. – Она снова делает паузу, чтобы подавиться этим словом. – Так что мы будем иногда проводить время вместе.

Колби кивает.

– Верно.

– Но опять же, твой отец в клубе по соседству. Если он увидит тебя здесь, то задастся вопросом, что, черт возьми, происходит. Он понятия не имеет о твоей карьере в «Утопии».

– И он никогда этого не узнает, – спокойно заверяет нас Колби. – Ни о чем не беспокойся, Элли. Это твой вечер. Давай выпьем еще несколько шотов и пойдем дальше, хорошо?

Элли кивает, и я испытываю облегчение. Я хочу, чтобы весь вечер вокруг меня были леденцы для глаз. Да, я такая эгоистка.

Мы выпиваем еще несколько шотов, и комната вращается еще сильнее, а вопли дам, все еще скачущих на пенисе, сливаются со светом и стенами. Если бы у шума был цвет, я бы решила, что он был размытым.

– Что дальше? – спрашивает Элли, и ее речь немного невнятна. Я говорю ей это, и у меня тоже получается не слишком четко.

Мы хихикаем и поддерживаем друг друга, а Колби смотрит на нас.

– Может, тебе стоит закончить на этом, – предлагает он. – У тебя завтра важный день.

– Который час? – спрашиваю я. Неважно, что больше похоже было на «Ктрыйчас?»

– Полночь, – говорит нам Колби. – Кто-то упомянул лимузин. Во сколько тебя отвозят домой?

– В два, – говорю я ему. – Дальше у нас татуировки.

– Татуировки? – Элли теперь визжит. – Я всегда хотела такую.

Я киваю.

– Знаю. Сегодня тот самый вечер, леди.

– Мне нужно решить, что сделать, – бормочет она, барабаня пальцами в воздухе, хотя думает, что они на барной стойке.

Я хихикаю.

– Я уже все спланировала. – Я наклоняюсь и шепчу это ей на ухо.

– Пума. Для Элли-Кэт. На спине, и это может быть, как… раврррр.

Я двигаю лапой. Я имею в виду, рукой.

Она ликует от восторга перед моим великолепием.

– Да!

– Ты действительно думаешь, что должна принимать это решение, будучи пьяной? – Колби сомневается.

Я пристально смотрю на него.

– Я придумала это, когда был трезва. И Элли доверяет мне.

– Я доверяю ей, – подтверждает Элли. – Большую часть времени.

– Все время, – поправляю я ее.

– Большую часть времени.

– Помидор, томат – какая разница, – наконец решаю я. – Нам пора идти. У нас с тобой назначена встреча в тату-салоне на полночь. Мы опаздываем.

– Ты сможешь найти дверь? – спрашивает Колби, и я думаю, что он, возможно, серьезен.

Я осматриваю стену.

– Да.

Нет.

Я шепчу Элли.

– Ты знаешь, где выход? Эта комната переполнена.

– Следуйте за мной, – театрально шепчет она. Колби закатывает глаза.

– Боже правый, дамы. Пойдемте со мной.

Он ведет нас через зал, и когда мы стоим перед тату-салоном, я смотрю на него.

– Ты можешь позвать нас обратно на вечеринку к часу сорока пяти? Мы должны назвать победителей конкурса по катанию на пенисе.

Он качает головой.

– Это не то, что ты слышишь каждый день, но да. Я останусь с тобой, чтобы убедиться.

Он провожает нас в тату-салон, а когда нас вызывают, он уходит с Элли. И я остаюсь одна.

По какой-то причине это заставляет меня чувствовать себя одинокой.

Итак, пока вокруг меня крутится тату-салон, я разговариваю с татуировщиком, большим крепким чуваком по имени Бубба. Я даже не шучу. А еще у него волосатые предплечья, на которых татуировка в виде гигантского сердца с мамой в центре. Опять же, я даже не шучу.

Ему приходится часто просить меня повторяться, потому что, очевидно, я говорю невнятно. У меня, кажется, тоже много слюны во рту, так что Бубба пододвигает ко мне мусорное ведро на случай, если меня вырвет.

– Меня никогда не тошнит, когда я пью, – гордо говорю я ему. – Никогда. Держу пари, я могла бы перепить тебя.

Бубба смеется и дезинфицирует мою лопатку.

– Ты уверена, что это то, чего ты хочешь, верно? – он перепроверяет. Я киваю.

– Да. Я говорила тебе. Хочу увековечить эту ночь.

– Я пойду приготовлю все и мигом вернусь.

– Окей. Я просто собираюсь дать глазам отдохнуть, – говорю я ему. Я закрываю глаза, что немного помогает при вращении.

Бубба будит меня, когда все заканчивается.

– Сара? Ух ты. Я никогда по-настоящему не видел, чтобы кто-нибудь спал все это время. У тебя стальные яйца, – хвалит он меня.

– Да, это так, – с гордостью соглашаюсь я.

Он достает зеркало и ставит его передо мной. Моя лопатка горит, и я бросаю взгляд в зеркало.

На меня смотрит большой красный воспаленный пенис. У него есть глаза, и один из них подмигивает.

Я смотрю на него, затем на Буббу.

– Ты сказала, большой пенис, на котором кто-то может ездить верхом, – говорит он мне, и, клянусь жизнью, хоть это и было всего полчаса назад, я этого не помню.

– Мне показалось, я сказала что-то другое, – бормочу я. – Но все в порядке. Я могу исправить это позже.

Кто хочет пенис на спине?

Когда Элли выходит, она хочет посмотреть на мой, но я ее отталкиваю.

– Нет времени, – говорю я ей. – Нам нужно вернуться на вечеринку, а потом встретить лимузин. Я покажу тебе по дороге домой.

– Хорошо, – соглашается она. – Это больно.

– Я проспала все время, – отвечаю я, и мы мчимся обратно в клуб. Когда мы приходим, то изучаем список времени, кто сколько продержался на члене, и просто мысль о пенисе напоминает мне о моей спине.

О, Господи! У кого есть пенис на спине?

Очевидно, у меня есть.

Мы объявляем победительницу, женщину по имени Кэрол, с которой я работала в прошлом году.

Она вскрикивает, и бармен Мэтт целомудренно целует ее в щеку, а она хватает его за задницу. Он добродушно относится к этому и наливает ей еще выпить.

– Ты готова? – спрашиваю я Элли, смотря на время. – Мы сможем это сделать.

Она кивает, держась за стол.

– Да. Мы сможем это сделать.

Она делает шаг, затем пошатывается. Затем останавливается.

– Верно? – она смотрит на меня. – Мы сможем это сделать?

– Конечно, – соглашаюсь я. Моя уверенность – ложь, потому что я буквально вижу троих Элли. Поэтому я поступаю логично. И говорю с той, кто посередине.

Мы поддерживаем друг друга на протяжении двух шагов, прежде чем обе начинаем раскачиваться так сильно, что Колби вздыхает.

– Господи. Вот. Каждая из вас беритесь за руку.

– Но Алекс увидит вас, – протестую я, повисая на его бицепсе. Колби пожимает плечами.

– Я скажу ему, что вернулся на свадьбу в качестве сюрприза, что правда, и что пришел сюда выпить. Что тоже правда. Я не обязан упоминать о мастер-классе.

– Не надо, – советует Элли. – Не упоминай об этом.

Она виснет на другом его бицепсе, и я уверена, что мы выглядим нелепо, когда Колби вытаскивает нас на обочину. Элли одергивает свои шорты.

– Зачем ты заставила меня надеть эти нелепые вещи? – требует она от меня. – Они врезаются в Би-Би.

Би-Би – это ее вагина, и она назвала ее так после того, как я заставила ее сделать бразильскую эпиляцию в прошлом году.

– Би-Би выглядит в них фантастически, – уверяю я ее. – Красота – это боль, любовь моя.

– Вы знаете, что вы обе говорите невнятно до такой степени, что я не могу вас понять, верно? – Колби спрашивает нас с легкой одышкой. Это довольно впечатляюще, учитывая, что на каждой руке у него висит по сто двадцать фунтов.

Мы с Элли хихикаем, потому что это забавно, а потом, мы видим Сэма и Алекса, развалившихся в лимузине и ожидающих нас. Они оба выглядят спокойными, хладнокровными и собранными, и на минуту, долгую минуту, я вижу преимущества в мужчине моего возраста.

Сэм такой взрослый, когда наблюдает за нами.

У Колби такое гладкое юношеское лицо, но у Сэма есть… характер, мудрость и обаяние.

Сейчас он смотрит на меня, и в его глазах светится юмор.

– Слишком много выпила? – спрашивает он без необходимости. Затем отцепляет мою руку от Колби. – Я держу ее.

– Колби! Когда ты приехал? – Алекс делает все возможное, чтобы по-медвежьи обнять своего сына, не отстраняя Элли от себя. Всем очевидно, что она рухнет без поддержки.

– Только что, – говорит ему Колби. – Я не мог пропустить твою свадьбу. А потом столкнулся с этими двумя, и… им нужна была помощь, чтобы добраться до машины.

– Я вижу это, – замечает Алекс. – Что ж, давай загрузим их.

– Я люблю тебя, – говорит ему Элли, когда он осторожно забирает ее у Колби. – Я имею в виду, я действительно, очень, очень люблю тебя, Александр.

– О, полное имя, – хихикает Колби. – Лучше поосторожнее.

– Ты остановишься на винодельне? – спрашивает его Алекс. Но Колби качает головой.

– Я встречаюсь с друзьями сегодня вечером. Но завтра я приду пораньше.

Алекс снова обнимает его.

– Так приятно видеть тебя.

Мы забираемся внутрь, и Колби смотрит, как мы отъезжаем, я каким-то образом оказываюсь на коленях у Сэма. Это хорошие колени. Крепкие, с длинными ногами. Я похлопываю по ним. Он отмахивается от моих рук. Я снова похлопываю по ним.

Он качает головой.

– Сколько ты выпила?

– Очень много, – честно говорю я ему.

– Сара, – встревает Элли. – Ты не показала мне свою татуировку.

– Татуировки? – Алекс и Сэм отвечают одновременно, и всем интересно, а я понятия не имею, как мне из этого выпутаться.

– Сначала покажи нам свою, – я замолкаю. И Элли улыбается Алексу. – Тебе это понравится. Это означает «кошечка Элли». Знаешь, так ты называешь меня.

Я слегка задыхаюсь, потому что Колби на самом деле придумал это прозвище, но Элли игнорирует меня, задирая футболку и показывая нам свою лопатку. Длинная, гибкая пума спускается по ее плечу, ее зеленые глаза знойны и прищурены, и она свирепо рычит. Это невероятно.

Я охаю и ахаю над этим, и Алексу это даже нравится, и, в конце концов, я больше не могу тянуть время, потому что Элли поворачивается ко мне.

– Ну что? Покажи нам свое.

– Я не могу, – говорю я ей.

– Почему?

– Это не для маленьких детей.

Элли пристально смотрит на меня.

– Здесь нет маленьких детей.

– Это дико неуместно, – отвечаю я.

Она пожимает плечами.

– Ты тоже, так что, что бы это ни было, оно идеально для тебя.

– Я не могу.

– Показывай, – приказывает она, и теперь это звучит тверже. – Вся эта история с татуировкой была твоей идеей.

– Но я умираю, – говорю я ей. – Мое последнее желание – не показывать ее тебе.

Она закатывает глаза.

– Ты умрешь, если не покажешь мне.

– Хорошо, – фыркаю я, одергивая свой топ. – Но, ты будешь смеяться…

Мои слова прерываются, когда весь салон взрывается воющим хохотом.

– У тебя пенис на спине, – глаза Элли наполняются слезами, и теперь она не говорит невнятно. – О, Боже. Это бесценно. И так похоже на Сару.

– Это был несчастный случай, – рычу я. – Понятия не имею, как он догадался, что я хочу пенис на спине.

– Ты же знаешь, что это будет видно в твоем платье подружки невесты, – говорит мне Элли. – Все увидят.

– Но он подмигивает, – указывает Сэм. – Это такой милый пенис. Он понравится всем. Особенно детям.

Я снова рычу, и, клянусь, они смеются всю оставшуюся дорогу домой.

Ублюдки.

Глава 13

У меня пенис на… чем?

Я не помню, как забираюсь в постель.

Я ничего не помню после того момента, когда все смеялись над моим пенисом.

Все, что я знаю, это то, что сейчас я здесь, солнце светит в окна, а у меня раскалывается голова, и у меня на спине член.

Блядь.

Я вскакиваю с кровати, не обращая внимания на вращающуюся комнату, и рассматриваю себя в зеркале.

Мультяшный пенис насмехается надо мной, подмигивая, а я пристально смотрю на него.

Это будет так заметно в моем платье подружки невесты без рукавов.

Мать твою.

Боже, моя голова. Она раскалывается на части.

Роясь в своей дорожной сумке, я достаю бутылочку и баночку… оба органических средства для пробуждения. Сыворотка для глаз с кофеином и лосьон для тела с кофеином. Мне понадобится и то, и другое. А еще пара литров воды, и аспирин. ОДНОЗНАЧНО.

Я накидываю халат и тащусь в комнату Элли. Они с Алексом переплетены в постели, и на ней косметическая маска с надписью «ПРИНЦЕССА».

– Почему вы спите вместе? – визжу я, бросаясь поднимать Элли. – Закрой глаза, Алекс. Видеть ее сегодня – плохая примета!

Элли только просыпается, когда я тащу ее по коридору в свою комнату и закрываю за нами дверь. Я прижимаюсь к ней, как будто отгоняю незваного гостя.

– Ты можешь отойти, – стонет Элли. – Он не придет. Почему ты так рано встала?

– Потому что сегодня день твоей свадьбы, и у нас есть дела, – говорю я ей. Я бросаю ей продукты с кофеином. – Возьми это, – приказываю я. – Они тебе понадобятся.

Я изучаю ее лицо, поворачивая подбородок туда-сюда. – Твой синяк не так ужасен, – наконец решаю я. – Я принесу тебе немного льда, и тогда мы сможем замаскировать это косметикой.

Она падает лицом вниз на кровать, и я отправляюсь на кухню, чтобы набрать пакет со льдом. Я все таки действительно ударила ее локтем в лицо. Это меньшее, что я могу сделать.

Сэм уже там, ест кукурузные хлопья и пьет кофе. Когда я вхожу, он бросает на меня один взгляд и протягивает мне свою чашку. Я с благодарностью беру ее и опускаюсь на стул рядом с ним.

– Спасибо.

– Пожалуйста. И еще одно, пожалуйста, за то, что я раздел тебя прошлой ночью и уложил в постель.

– Ты это сделал? – я поражена, а он улыбается. У него ямочка на подбородке. Замечала ли я это раньше?

– Да. А ты как думаешь, кто это сделал? – он хихикает и откусывает еще кусочек, а я качаю головой.

– Я не помню.

– Ты помнишь про пенис на своем плече? – его глаза мерцают.

– Да. Это я помню.

Это грустно. Интересно, стоит ли мне дать ему имя?

– Если бы у тебя был пенис, как бы ты его назвал? – спрашиваю я его.

– У меня действительно есть пенис, и я не скажу тебе, как он называется.

– Почему нет? – я прищуриваю глаза. – Он слишком мал, чтобы дать ему имя?

– О, да, – растягивает он. – Так и есть.

Я почему-то сомневаюсь в этом. Прошлой ночью я лежала у него на коленях и вроде как помню, что там была выпуклость. Большая.

Я начинаю что-то говорить, но потом передумываю.

– Итак, вам, ребята, было весело? – спрашиваю я и обнаруживаю, что мне на самом деле интересно. Сэм кивает.

– Да. Мы сделали именно то, что хотел Алекс. Тусовались в сигарном баре, выкурили несколько сигар и выпили скотча.

Я морщу нос.

– Серьезно? Вам, ребята, восемьдесят?

Он усмехается.

– Когда-нибудь тебе придется повзрослеть, маленькая Сара. И когда ты это сделаешь, то увидишь, что тебе не нужно доказывать, насколько ты молода. Ты поймешь, что тебе достаточно быть такой, какая ты есть.

С этими словами он встает и уходит.

Я ошеломленно смотрю ему вслед.

Он точно знает, как красиво уйти.

Я залпом допиваю кофе и наливаю еще две чашки, после того как подготавливаю пакет со льдом. Возвращаясь к Элли, я пристаю к ней.

– Твой брат грубиян, – говорю я ей. Она замолкает, затем понимающе смотрит на меня.

– Чем он тебя вывел?

– Ничего, – вру я. – Он просто грубый.

– Угу. Так чем он тебя вывел?

– Он думает, что я слишком стараюсь оставаться молодой, – признаю я, падая на кровать и потягивая свой кофе. – Он полон этой ерундой.

– Нет, это не ерунда, – весело отвечает Элли. – Он прав. Ты действительно слишком стараешься. Ты идеальна такая, какая есть. Жаль, что ты не можешь этого видеть.

Я смотрю на нее, и она закатывает глаза.

– Что? Наверняка ты знаешь это о себе. Возьмем, к примеру, твои «отношения» с Чезом. Ты боишься завязать настоящие отношения с кем-то своего возраста, потому что переживаешь, что, когда они узнают тебя получше, то обнаружат, что тебе чего-то не хватает. Под всем этим бахвальством и нахальством ты не так уверена в себе, как хочешь, чтобы мы думали.

– Прикуси язык, язычник! – шиплю я. – Я очень уверена в себе. Да ведь только в этом месяце я каталась на роликах по Стрип. У всех на глазах! (Пр. Переводчика в Лас-Вегасе есть бульвар Лас-Вегас Стрип).

Она снова закатывает глаза.

– С кем ты была?

Я не отвечаю. Она кивает.

– Я так и думала. Кататься на роликах – занятие для двадцатилетних. Ты…

Я обрываю ее.

– Я знаю, сколько мне лет, – огрызаюсь я. – И я знаю, сколько тебе лет. Так что давай подготовим тебя к свадьбе. Нам нужно прикрыть синяк.

Это заставляет ее замолчать, и мне почти становится плохо, но я этого избегаю. Вместо этого я прикладываю пакет со льдом к ее глазу, и она держит его там.

– Оглядываясь назад, могу сказать, что делать татуировку в ночь перед свадьбой, возможно, было не лучшим решением, – говорю я ей. Я смотрю на ее платье, затем на плечо. – Твое платье прикроет это, но мазь может попасть на него.

– Давай просто не будем мазать это, пока я не сниму платье, – предлагает Элли в своей логичной манере. – Это ничему не повредит.

– Хорошая идея.

– Это была хорошая мысль – положить твои вещи сюда вчера, – говорю я ей.

Она кивает.

– Иногда у меня появляются хорошие идеи.

– Если бы только твои хорошие идеи были рядом прошлой ночью, чтобы остановить татуировку с пенисом, – ворчу я.

Она улыбается.

– Тебе следовало надеть штаны для больших девочек. Тогда этого бы не случилось.

– Вот, – я протягиваю ей средства для ухода за кожей с кофеином. – Сходи в душ и приведи себя в порядок, затем нанеси это. Сегодня вечером у тебя должна быть потрясающая кожа.

Утренний свет падает на ее синяк, и я съеживаюсь.

Она прищуривает глаза, что опасно, поэтому я отступаю.

– Иди, – прогоняю я ее. – Иди мыться. От тебя пахнет водкой и дешевыми выходками.

– Твоими выходками, – отвечает она. – Хорошая идея. Пойду смою их.

– Хорошая девочка.

Она исчезает в гостевой ванной, а я падаю в кресло у окна. Пока я это делаю, выглядываю в окно и вижу там потягивающегося Сэма. Он в спортивных шортах и футболке, так что я предполагаю, что он собирается на пробежку, и я очарована рельефными мышцами его бедер.

Я и не знала, что сорокалетний мужчина может так выглядеть. У него длинные и сильные ноги, широкие плечи и большие руки.

Вы знаете, что говорят о больших руках.

Я автоматически смотрю на его ноги в кроссовках. Они тоже большие.

Улыбка расплывается по моему лицу прежде, чем я успеваю ее остановить.

С этим нет риска получить четырехдюймовый сюрприз.

Ага, не то, чтобы это мое дело, потому что это не так, ведь я не заинтересована, потому что он слишком старый.

Вот и все.

Даже сейчас… мой взгляд продолжает возвращаться к нему, и когда он большими шагами направляется вниз по подъездной дорожке, я смотрю ему вслед.

Господи, он хорошо выглядит в движении.

Он мускулистый и сильный и… СОСРЕДОТОЧЬСЯ, САРА.

У меня сегодня дела подружки невесты. Неважно, что я не знаю, что именно это значит, кроме того, что я собираюсь убедиться, что Элли великолепна. Мои планы закончились вчерашней вечеринкой.

Я просовываю голову в ванную, где Элли растянулась в ванне. Она даже не открывает глаза.

– Я собираюсь принести тебе несколько ломтиков огурца для глаз, – говорю я ей. – Ты оставайся там и отмокай.