Текст книги "Колонисты(СИ)"

Автор книги: Коротыш Сердитый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 29 страниц)

– Тогда тем более нужно их уничтожить. Нанести превентивный удар! – полковник был воодушевлен.

– Почему вы военные все одинаковы? – спросил со вздохом инспектор. – Я вам толкую, что вы уже наломали дров и продолжаете это делать. Оглянитесь? С чем вы будете воевать? Он уничтожил большинство авиации и наземной техники. В ваших условиях починка займет от десяти до двенадцати дней, к тому же запасные части могут доставить только с орбиты, а у вас челнок поврежден. У базы выгорели управляющие цепи двигателей и она уже не взлетит. А это еще как минимум месяц на полный разбор узлов и новый монтаж. И что, все это время вы будете сидеть здесь и ждать возможного нападения? Так что ли? Так что полковник, прекращайте дурить и включите, наконец, уже голову. Надо договариваться, пока не поздно, иначе эти орки свернут вам мозги, также как и всем людям.

Инспектор включил запись из допросной. Где орк говорил на каком-то знакомом языке.

– Вы знаете этот язык? – спросил инспектор.

– Я не лингвист, чтобы языки знать. – Буркнул Мейсон.

– А хорошо бы. Это русский. Помните такой?

– Это что же, русские, выходит, прилетели сюда раньше и мутировали в это? – удивился полковник.

– Не говорите ерунды. – Отмахнулся инспектор. – Никто сюда не прилетал и хватит уже играть эту заезженную пластинку про плохих русских. Честное словно, надоело. Ваш этот англоязычный сектор помешался на этом еще со времен старой Земли. Для справки, чтоб вы знали, русские занимают две пограничные с лягушками системы и вполне себе довольны – места много, торговля процветает, добыча ресурсов окупает все веселье.

– Это Корпоранты что ли? – удивился полковник.

– Нет, Корпоранты – это представители семитских народов колена израилева, у них это в крови, торговаться. Это Автономия. Слышали про такую?

– Нет.

– Ну и слава Богу, а то кровью бы умылись. Русские, конечно, мирные люди, но сильно обижаются, когда к ним лезут со своим уставом, а вы это любите. Но речь не об этом – дело в том, что ксенопсихолог – русская по национальности, а он, – палец инспектора ткнул в изображение, – обратился к ней на ЕЕ родном языке. Вы не находите это странным?

– Читает мысли?

– Наконец-то вы стали соображать. – Облегченно вздохнул инспектор. – Именно! Он считал ее психоматрицу и выучил язык, хотя она и говорила на интере. А потом обратился к ней как положено. Вы понимаете как это важно?! Возможно, будущее человечества не в этом, – инспектор поднял наушник гарнитуры и положил обратно, – а в эволюции нашего мозга, открытия его возможностей и совершенствования нашего тела, а не использования этих вот обрубков и придатков. Мы словно инвалиды, которые опираются на костыли, потому что без них наши тела слишком хрупки и беспомощны. Разве нет?

– Удалось установить связь? – спросил Мейсон, которому стало скучно.

– Нет сэр! – бодро рапортовал оператор. – До сих пор помехи и мы не можем через них пробиться.

– Ну что ж, тогда ладно.

Полковник резко выдернул из кобуры лазерган и проделал аккуратную дырочку в голове у инспектора. Все в рубке онемели от такого происшествия – никто еще даже не додумался поднять руку на чиновника из Протектората, тем более такого важного, как инспектор Колониальной Разведки. Полковник как ни в чем не бывало сунул лазерган в кобуру, посмотрел на тело.

– Уберите отсюда эту падаль и наладьте мне уже связь. Все его теории бессмысленны – орки просто варвары и ему повезло, а это был сбой оборудования, так?

Он оглядел операторскую. Все согласно закивали.

– Тогда за работу, отчет мне о разрушениях и последующем ремонте – сколько чего понадобится. Аналитиков напрягите, пусть продумают маршруты нападения на поселок. Пока только малый. Вариант с заложниками видится мне самым перспективным.

И полковник улыбнулся. От его оскала операторам стало нехорошо.

В техническом коридоре встретились двое.

– Похоже, Мейсон слетел с катушек.

– Наверное, его мозговой имплант заглючил, иначе с чего это он так взбесился?

– Может быть. Что теперь делать – шеф с дыркой в голове, а помехи так и продолжаются, со штаб-квартирой не связаться.

– Все равно гиперсвязь не работает, пока не функционируют врата, хотя бы первый колебательный контур, так что мы в свободном плавании и решаем проблемы по мере их возникновения.

– Думаешь, это орки?

– Больше некому, до этого все было нормально.

– Тогда подождем развития событий со стороны Мейсона, а когда он обосрется, то пойдем на контакт.

– Опасно, можем не справится. И доверие потеряем.

– Тогда может быть вскрыть заговор? Они выступят на нашей стороне.

– Какой им резон влезать в наши разборки? Сейчас зачистят местность и станут жить как прежде.

– А как же корабль на орбите? Думаешь, они не боятся бомбардировок?

– Наверняка у них есть средства защиты. Мы же ничего о них не знаем.

– Надо было рекрутировать эту ксенолога. Хотя бы рассказать ей, она же у них и вся информация пойдет через нее.

– Так или иначе, они уже получили сведения о базе и о наших возможностях. И проредили часть техники, так что Мейсон может использовать только пехоту, да и то, которая спустилась вместе с ним. Их орки просто шапками закидают.

– Думаешь, он все-таки сунется в поселок?

– Обязательно, приказал в скором порядке подготовить оба целых танка и БМП, остальное будет собираться из обломков.

– А перехватчики?

– У орков нет авиации, хотя мы о ней ничего не знаем, так что вот будет сюрприз, если они вылетят на каких-нибудь планерах. – Один засмеялся. – С ракетными установками.

– Главное, чтобы не с палашами наперевес. – Ответил второй, усмехаясь. – Ладно, держим руку на пульсе событий и если они будут слишком негативными, то придется переломить ситуацию в нашу пользу.

Глава 18

Девчонку я прихватил с собой из жалости – она была словно белой овечкой в стае этих волков. За многие годы люди нисколько не изменились – они также преследовали свои собственные цели, совершенно не заботясь о последствиях. Обнаружена совершенно другая разумная раса, которая явно лишняя на этом празднике жизни, так ее к ногтю, зачем нам делиться? Это ведь еще с правительством надо связаться, доложить кому следует, дождаться экспертов и контактеров, а тут такой лакомый кусок изо рта выхватят другие стервятники, которые слетятся попировать на не высосанную планету. В голове у девчонки были именно такие мысли.

Собственно, проникнуть внутрь труда не составило – главное выбраться оттуда, это точно будет сложнее. Я думал, меня запрут в каком-нибудь силовом коконе, из которого не сразу и выберешься, а тут все оказалось гораздо проще – сковали запястья каким-то слабеньким металлом, расшатать кристаллические решетки которого было плевым делом, ноги вообще не связали. Ну подумаешь, что охрана вооружена, я бы и с теми, кто в коридоре справился, тем более, что стреляли они парализующими лучами, которые только вызывают слабое онемение, а после того, как Зорька разобралась, что это за излучение (не знаю, как она это сделал, проследили ли его энергетические линии или просто задействовала скрытые биологические возможности организма, так или иначе, но теперь их пукалок можно было не боятся, но вот открывать им такой секрет явно не следовало), кроме тех двух придурков, пушки которых напоминали наши лучевики, только имели не прожигающее действие, а взрывное. Я мог легко двигаться гораздо быстрее их – все же на то, чтобы мозг отдал команду экзоскелету уходили такие нужные доли секунды, которые я сокращал своим действием. Пока один из них разворачивался, я уже успевал проскользнуть, уйти от удара и нанести ответный. Так что выйти было не проблемой. Проблема была не убивать. Все же наши надеялись заключить мирный договор. О том чтобы связаться с Метрополией и речи не шло – связь внезапно оборвалась.

Пока я болтался внутри базы – меня типа бесчувственного таскали туда сюда, кряхтели под тяжестью моего тела, Зорька постаралась, чтобы я стал потяжелее, да и прилагал все усилия, пусть я и слабый менталист, а по сравнению с ней так вообще дурак, но что-то умею. Например, воздействовать на материал. Этому меня научил Шептун. Показал, как нащупать связи между молекулами и разорвать их, хотя, можно было бы порвать цепь и силой, напрягая мускулы, но это будет слишком заметно – наверняка в комнате стояла какая-нибудь аппаратура, фиксирующая все мои телодвижения и резкое увеличение объема мышц будет заметно. Пришлось действовать так и порвать цепь уже в конце, пока госпожа Иванова шепталась с помощником на англике. Они думали, я их не понимаю. Какая глупость!

Зорька прятались рядом, под аппарелью трюма. Она легко миновала автоматические посты, которые вообще-то должны были оставить от нее мокрое место, но как шепнула мне на ухо моя половина, когда я тащил ее подальше от базы, она просто "отключила" сигнальную систему. Как так, родился у меня закономерный вопрос. Ответ витал в тех же непонятных сферах энергообмена, причем электрическая энергия была более простой и чувствительной к воздействию, нежели биологическая. Каналы, которыми были провода, можно было просто перерубить и тогда ток не будет подаваться на необходимый контур. А как же аварийное питание? Или сообщение в центральную пультовую, что их охранные турели неисправны? Задурить головы операторам было проще простого. Как она сказала, разум людей не имеет "встроенной защиты" как у орков, поэтому справиться с ними очень просто. Но все же по ее дыханию, я понял, что она была на пределе, вытаскивая меня. И ведь не призналась, что ей тяжело одновременно отводить взгляд такому количеству свидетелей. Тем более, что девчонка очнулась тут же, как только я передавил ей сонную артерию. Сработал механизм в экзоскелете и она очнулась, но тут же уснула, потому что Зорька заблокировала отдельные функции мозга, погрузив ее в сон. Когда будет нужно, она пробудит ее. Пока же надлежало выработать дальнейшую стратегию действия.

То, что моя подруга узнала на базе совершенно не радовало. Используя меня как ретранслятор, она выяснила, что все население колонии подлежало уничтожению и командование даже не оглядывалось на прямое запрет капитана судна-колонизатора, который строго настрого запретил вступать с нами в конфликт и вообще вести наблюдение, попутно добывая полезные ископаемые. Но местный аналог Кворича решил по-своему. Зорька не все поняла, зато, передав мне мысли полковника Мейсона, я сразу же просек фишку – он готовил на корабле бунт, после которого старина капитан перестанет существовать, а его место займет амбициозный старший помощник, который тоже долго не протянет. После того, как работяги построят нуль-ворота, Кворич, простите, Мейсон, свяжется с кем-то по ту сторону и сюда придет нехилый такой флот, который разместиться в системе, займется ее обороной и Конгломерат (что это за образование такое я не понял) и уж тем более Протекторат ничего не получат. А потом, когда эта система будет связана с другими мирами, в них вторгнется созданный здесь флот Освобождения (читай, захвата), чтобы "принести и посеять умное, доброе вечное", прикрываясь как всегда лозунгами об угнетении меньшинств, ну и о попрании демократии, конечно. Короче, этот Мейсон был еще тот засланный казачок. Я уже предложил вернуться и убить его от греха, но Зорька меня отговорила, сказав (передав мысленно), что даже у них на базе есть здравомыслящие люди и разбираться со своими проблемами они должны сами, а не мы будем их решать за них. Почему именно так, ч не понял, тем более, что их проблемы скоро станут нашими, но половина намекнула, что никто не будет ничего делать за другого – это не в обычаях орков. Так что единственный наш вариант – рассказать все этой девчонке и отослать ее назад, хотя я сразу же сказал, что она ничего не сможет сделать и ее там просто шлепнут. Почему не схватил офицера? Да выбирать не пришлось, кто был под рукой, тот и попался. И еще, заруби себе на носу – захочешь создать гарем, я тебе его сразу же откручу. Что, нос или гарем? И то и другое. Сказано это было таким тоном, что поневоле прочувствуешь, тем более, что и мыслей таких не было, однако половина решила все же предупредить. Так, на всякий случай. Как там у сектора Газа? Ты ведь на ... не налезешь, лопнешь как презерватив, три раза ха.

Я добежал до давешней полянки, где оставил свое снаряжение. Зорька спрыгнула с меня (пригрелась на шее, даже сползать не хотела), размяла спину, как будто работала в наклонку (всю растряс, гад!), костерок прогорел и погас и я занялся его разведением, проверяя недоварившуюся похлебку, куда успела нападать мошкара и насекомые. Пришлось варево вылить и заправить по новой, потому что мне надо отдохнуть и до рассвета мы не двинемся с места, так что оборота три-четыре у меня есть – допрос вели ночью, как только меня притащили, да еще и этот доктор позабавил, который пытался уколоть меня иглою. В каменную-то руку. Делать свою кожу очень плотной, плотнее, чем она и так была меня научил тот же Шептун. Обратись в камень, говорил он, представь, что ты скала, основа горы, сплав авидиума и вига и ничто не может тебя сломать и раскрошить. Дожди не вымоют и песчинки из твоего тела, жара не даст ему растрескаться, а стужа замерзнуть. А потом бил со всего размаха здоровенной палкой прямо по макушке. Стоит сказать, что его бразильская система не просто дала всходы – она очень быстро научила меня делать все правильно. Но это была работа со своим собственным телом и окружающими предметами, так что все это давалось мне довольно легко, тогда как Зорька работала с разумами и подсознательно анализировала поступающую информацию, что мне было недоступно и я скрипел своими мозгами на том уровне своей памяти, которую сохранил еще с прошлой жизни.

Я положил девчонку возле дерева, прислонив ее к стволу и поправив маску, которая чуть съехала на бок. Сравнил свою лапищу с ее ладошкой. Зорька подошла и встала рядом.

– Ты раньше был таким же? – спросила она.

– Внешне похожим. – Кивнул я. – Только тело было худощавым и тренированным.

– Я знаю, кем ты был. Здесь ты нечто иное.

– Там я защищал интересы своей страны, здесь – интересы своего народа.

– А что для тебя ТВОЙ народ. – Она выделила это слово. Мы часто разговаривали вслух, чтобы не сбиваться на мыслеречь. Потом отвыкаешь.

– Мой народ – это ты, мама, брат, сестра, твои сестры и их мужья настоящие и будущие, мои собратья и друзья, знакомые и простые работяги. – Я посмотрел ей в глаза. – Или ты думала, что я переметнусь на сторону людей?

– Я не думала. – Она провела ладонью по моей щеке. – Я знала, что этого не будет.

Ее нос приблизился к моему, коснулся чуть-чуть, дыхание обдало клыки и нижнюю губу. Хороша, чертовка, но нельзя. Блин, как же мне хреново!

– Мне тоже. – С придыханием сказала она и отстранилась. – Все же механическое удовлетворение плоти не принесет той радости.

– Это правда. – Я вернулся к весело разгоревшемуся костерку, присел на пенек, сунул свой любимый топор за пояс в чехол, приладил кинжал и метательные ножи. – Я бы хотел попробовать.

– Позже. – Ее глаза сверкнули. – Сначала я задам несколько вопросов Ведуну.

– Ты уже знаешь ответы – так надо. – Спокойно произнес я, помешивая начавшую закипать похлебку. – Мы отдаем себя ради служения своему народу. Я уже проходил через это.

– А я нет! – немного резко сказала Зорька. Потом виновато посмотрела на меня. – Прости. Я с раннего детства видела тебя в моих снах и мечтала, что у нас будет крепкая семья и много детей.

– Ну, твои сны сбылись лишь частично. – Усмехнулся я. – Ведь детей в них не было?

– Так далеко я не заглядывала.

– Ну а я, видишь, здесь, под боком. Нас эти уроды не заметят? Ты договорилась с духами?

– Да, полянка пуста для их механических глаз, которые, оказывается, очень сложно обмануть, не то что их операторов.

– Экран монитора для них как зеркало – они видят отражение и твой импульс рассеивается.

– Поэтому я воздействовала на мозги и дотянуться до них было очень тяжело.

– Потренируешься, и не такое сможешь. – Я помешал варево. – Буди девчонку, будем разговаривать.

Маша очнулась резко, сознание словно включилось, но глаза она открывать не спешила, сначала прислушалась к происходящему и оценила положение своего тела. За время пребывания на Саянах случалось всякое и как учил ее инструктор по выживанию – убедись, что нигде ничего не сломано, потом вслушайся в мир, а уже после открывай глаза, чтобы не разочароваться в том, где ты и что с тобой. Поэтому Маша поступила так как он советовал – слушала внимательно и убедилась, что боли в организме нет, она сидит, привалившись спиной к чему-то твердому и еще по руке кто-то ползает, так что можно сделать вывод, что она где-то за пределами базы – на той насекомых просто нет, а медсканер ползать не будет – он подвешен в лазарете к потолку. Так что Маша потихоньку приоткрыла глаза.

Мирно горел огонь костерка, бурлила, кипела в котелке похлебка, давешний орк, которого выдавали порванные кандалы, помешивал варево. Вот он отложил палочку и взялся за топор, вытащил его из чехла и провел пальцем по лезвию, словно пробуя его остроту. После чего сверкнул глазами в сторону Маши – он точно знал, что она очнулась и сейчас наблюдает за ним через полуприкрытые веки. В поле зрения рядом с орком возникла женская особь – ее грудь была хорошо заметна, но она не была большой, скорее, как у самой Маши – аккуратная и маленькая, а сама орчанка была явно выше своего спутника, причем тот сидел, но девушка как-то это поняла сама. Спутница посмотрела на орка и поджала нижнюю губу, как будто была чем-то недовольна. Маша попыталась активировать аварийный маяк, чтобы оповестить спасателей. Интересно, успею я убежать от них в лес, прежде чем они меня догонят, возникла в голове мысль.

– Не советую. – По-русски сказал орк и опять провел пальцем по лезвию. – Сейчас ночь, время охоты Зубанов, а они нападают стаями. И могут заинтересоваться содержимым этой консервной банки, в которой ты сидишь.

Они читают мысли, отстранено подумала Маша. Они знают каждый твой шаг наперед и дали себя захватить, чтобы узнать все планы чужаков, вторгшихся в их мир. А наши еще таскали его по всей базе. Интересно, он был в сознании и только притворялся? Возможно, наши парализаторы просто не могут повредить их мозги и наверняка этому вампиру было любопытно наблюдать, как пыжатся люди. Маша чуть оперлась о землю и подтянулась, устраиваясь поудобнее. Бежать не было смысла – встроенный навигатор показывал чушь, крутясь и вращаясь как сломанный компас, а она мигом заблудится в этом лесу, который для орков дом родной. Да еще и название "Зубаны" слишком настораживает.

– Не пугай девочку, она и так слишком напряжена. – Сказала спутница и приблизилась.

Маша инстинктивно подалась назад – когда рядом с тобой наклоняется гигант, это что-то да значит.

– Как тебя зовут? – спросила орчанка.

– Маша. – Словно загипнотизированная ответила она.

– Я... – орчанка помолчала. – Леди Зинелла.

– Синэлла. – Поправил орк.

– Ну, так ведь и я не синяя, а скорее зеленоватая, так что пусть будет так.

– Тогда будешь Зиной. – Орк фыркнул.

– Тебе мало меня? – спросила она и повернулась к своему спутнику.

– Мне тебя много. – Орк встал и тоже подошел, потом присел и посмотрел своими вертикальными зрачками в глаза Маши. – Я – Конан. – Он еще раз фыркнул. – В курсе или нет?

– Нет. – Маша замотала головой.

– Трудно с вами. – Орк вздохнул. – Поколение пепси и айфона.

– Чего, простите? – не поняла девушка.

– Я говорю, на Земле какой год сейчас идет?

Маша растерялась. Откуда он знает про Землю? Она вроде бы не думала, да и родилась на захолустной аграрной планетке, даже мыслей таких не было, а этот вот так прямо сразу взял и спросил. Да еще и смотрит так, как будто не ждет отказа.

– Тридцать третий век, точнее три тысячи двести пятьдесят шестой год.

– Однако. – Орк издал протяжный звук. – Извини, гудеть ушами я не умею, хотя пригодилось бы.

Его подружка хихикнула и отошла проверить похлебку.

– Сварилась. – Возвестила она.

Само их поведение не ложилось ни в какие рамки – вот рядом с ними сидит представитель другой (возможно, враждебной) для них цивилизации, а они ведут себя как ни в чем не бывало, варят пищу, болтают о всякой непонятной ерунде и совершенно не беспокоятся о том, что ее будут искать. А будут ли вообще, подумала Маша, ведь это похищение, пожалуй, сыграло на руку воинственному полковнику. Тот сейчас передаст на орбиту информацию, что единственный ксенопсихолог был похищен, несколько человек убиты, а оборудованию и технике причинен непоправимый ущерб – Маша очнулась в тот момент, когда орк пинал бочки в ангаре, аптечка сработала штатно, приводя своего пользователя в сознание – и тогда капитан вынужден будет признать, что мирная инициатива провалилась и придется все-таки стереть с лица планеты это недоразумение. А Маша... кому нужно узнавать судьбу неизвестной поселенки, спишут на боевые потери и все. Родителям придет похоронка, вроде той, которую отправили с Саян, не разобравшись.

Орчанка приблизилась очень близко и провела тыльной стороной огромной ладони по щеке Маши, которую респиратор не прикрывал. Девушка вздрогнула от такого проявления чувств.

– Почему ты страдаешь? – спросила она. – Мы не собирались тебя убивать.

– Прежде чем есть человечинку, надо чтобы она пропиталась запахом страха. – Поведал Конан.

– Дурак. – Не поворачиваясь к нему, сказала Зина и посмотрела в глаза Маше.

Той неожиданно стало так тепло и уютно, как будто она снова вошла в родной дом, ощутила на себе натруженные мамины руки, которые так сердечно ее обнимали. Тогда она забывала все невзгоды, плакала вволю и никто не мог упрекнуть ее в проявлении чувств, а мама гладила Машу по голове и что-то произносила в ухо, шептала такие нужные в этот момент слова успокоения и ободрения.

Родителей не стало год назад и поэтому Маша решила покинуть пределы Протектората. Подковерные игры планетарных правительств вылились в огромные народные восстания и на орбите аграрной планеты появились военные корабли, произвели бомбардировку, а потом высадили десант. Когда Маша вернулась с Саян, после госпиталя, вместо дома она увидела огромную воронку. Это было не просто потрясением – это был самый настоящий шок, вызванный увиденным. Ноги девушки подломились, она упала на землю перед воронкой и зарыдала. Только ветер и зной был ей свидетелем – фермы находились довольно далеко друг от друга. Кому помешали два пожилых фермера? Разве они могли в своем возрасте выйти на улицы и громить магазины, бунтуя против власти, если на планете был всего один крупный городок с космопортом? Потом она пошла к соседям и там обнаружила то же самое. В мэрии новое руководство развело руками – во время бунтов даже электронных архивов не сохранилось. Маша начала кричать и топать ногами – нервы не выдержали и девушка закатила форменную истерику, только этим горю не поможешь – ее выставили за дверь. Ей все объяснил сын соседа Рафтена. Он притащил обалдевшую и непонимающую Машу в свою комнату – по дороге на них на улице оборачивались все кому не лень – и рассказал, что случилось на самом деле. Бунта не было. Просто кто-то решил подмять планету под себя и все выдумал, подмазал кого надо в Протекторате, те прислали флот, разбомбили всех, кто мог бы составить хоть какую-нибудь малейшую конкуренцию. Фермерские хозяйства выносили в первую очередь. Сам Бен был в это время в космопорте, когда объявили блокаду. Метнулся назад, но там уже дымились руины – ферма его родителей тоже перестала существовать. Парень сам когда-то служил в планетарной пехоте и понял, что сейчас последует зачистка. Они прибрал трупы родителей, чтобы потом похоронить, собрал все денежные средства и картридеры, в том числе и у соседей. Он видел трупы ее родителей – отец погиб в поле, мать накрыло взрывом возле дома. Похоронить он их не пытался – знал, что потом пройдут ассенизаторы и полностью "зачистят" местность, полив все раствором. Маша плохо тогда воспринимала, что он говорил, но Бен словно нашел благодарного слушателя. Он все говорил и говорил, потом сунул ей в руку карточку с довольно крупной суммой денег и посоветовал покинуть планету. Бывших жителей здесь ждет только горе и ничего лучше – проведут ДНК-экспертизу, признают террористом и все, отправят на рудники или расстреляют. Никто не должен оспаривать официальную версию. Маша лишилась всего – дома, сестры, родителей. Она решила все начать сначала, купила билет в Конгломерат, прошла таможенный контроль и как итог легла в криокапсулу. Бен же купил небольшой транспортный корабль. Что он с ним будет делать, Маша только догадывалась, потому что сосед не умел пилотировать, а тип этого фрахтовика очень легко можно переделать под пиратские нужды.

Прикосновение орчанки пробудило самые тяжелые воспоминания в душе у Маши и та, сама того не осознавая, уткнулась ей в грудь и заплакала. Слезы бежали из глаз, текли по маске респиратора, капали на штаны и основу экзоскелета. Орчанка провела своей большой ладонью по ее волосам, утешая как мама и Маше даже стало как-то спокойнее, как будто она сняла с души тот тяжкий груз, который таскала этот год. Слезы все текли, но тело уже успокоилось и только редкие всхлипывания еще возвещали, что девушка уже приходит в себя от этой минутной слабости.

Конан подошел к котелку и наложил в тарелку горячую кашу, отнес к Маше и протянул ей, вложив огромную ложку в таких же гигантских размеров тарелку.

– Поешь, полегчает. – Его голос изменился и из рокочущего баса стал более привлекательным и гортанным. – Это каша из злаков, что мы выращиваем. Сил прибавится, тревога уйдет, да и я не дал тебе как следует поесть. – Он вроде как виновато посмотрел на нее. – Отнести тебя назад?

Маша отрицательно мотнула головой. Она готова была остаться с этими гигантами только за то, что Зина могла прикасаться как мама и так же сопереживать.

– Меня уже списали. – Сказала Маша. – Наверняка.

Орк показал клыки, прорычав что-то на своем языке.

– На самом деле меня зовут Гаррон-Таш, что по-русски можно перевести как Молчун.

– Я – Саннат-Хен, Зоря или по простому Зорька. – Орчанка положила себе ладонь на грудь. – Я вижу, что ты не желаешь нам зла и не хочешь придать наши имена забвению.

Интересно, подумала Маша.

– Вы думаете, что я могу забрать вашу душу, узнав имя? – спросила она.

– Это может сделать только шаман, ему подвластны Духи Стихий. – Орк посмотрел на звезды, которые здесь были крупнее, все же планета хоть и в рукаве Ориона, но ближе к ядру галактики. – Человек не властен над душами, он выбрал другой путь.

– Какой? – поинтересовалась Маша. – И как вы об этом узнали? Может быть здесь до нас были пираты или бандиты?

– Нет. – Орк мотнул головой, скрыв клыки. – Вы первые представители человеческой цивилизации здесь, просто ваши разумы слабы и прочитать их очень просто, а для нее вы так вообще как раскрытая книга.

– Вы способны читать мысли?

– Я – нет, а вот она... – Молчун-Конан замолчал.

– Я – Голос Слияния. – Ответила Зорька-Зина. – Он его Воплощение. Мы едины и одновременно мы порозонь. Это... очень трудно объяснить в ваших понятиях. – Она обессилено опустила руки.

– То есть вы семья? – сделала вывод девушка.

– Считай, что так и есть. – Проворчал орк. – Хотя полноценной ячейки общества из нас не получится.

Маша посмотрела на стоящую у нее на коленях кастрюлю с кашей и деревянную ложку.

– А мне не станет плохо? – спросила она. – Все же у меня другой обмен веществ.

Зорька прикрыла глаза, потом распахнула их.

– Ешь, не бойся, тебе подойдет наша пища, только не переедай, а то станешь как Нагон-Хата. – И захихикала.

– Я так понимаю, что это довольно толстая тетка? – спросила Маша, осторожно пробуя кашу.

Варево было совсем не соленым, во всяком случае присутствия знакомых специй она не ощутила, но все же еда не вызывала отвращения. Наоборот, каша показалась ей очень вкусной и она откусила с ложки комок, разжевывая его и проглатывая.

– Молчун отвратительно кашеварит. – Зорька уселась перед ней, скрестив ноги. – Вот моя младшая сестра Ханним-Сат, по вашему Кувшинка, печет отличные булочки и варит такие супы, что устоять от запаха невозможно. Тебе обязательно нужно их попробовать.

Маша поймала себя на мысли, что орчанка искренне радуется за свою сестру и точно знает, что та не разочарует девушку. Как они могут к этому так относится по простому, когда под боком у них сидят головорезы Мейсона, которые не сегодня, так завтра могут произвести орбитальную бомбардировку и тогда от их деревни не останется и следа. Ложка упала из руки Маши обратно в кастрюлю.

– Вам надо бежать! – разгорячено пробормотала она. – Мейсон и остальные. У них на орбите пятой планеты системы корабль! Они проведут бомбардировку и от вашего поселка не останется и следа!! Скорее, расскажите об этом старейшинам или кто там у вас за главного!!!

– Рассим-Тан. – Сказал Молчун. – Она за главного. Да ты не волнуйся так, планетарный щит работает.

– Что? – не поняла Маша.

– Планетарный щит. – Спокойно ответил орк, даже не сомневаясь в ее лояльности и выкладывая такую важную информацию. – С его помощью прикрыта вся планета, к тому же он глушит радиосвязь и те, кто высадился здесь, уже с планеты никуда не денутся. В атмосфере летать они могут, но вот выйти в космос уже нет. Так что если гарнизон решится на атаку, а он решится, я в этом уверен, то они все тут и полягут.

– Вы не понимаете! – Скороговоркой заговорила Маша. – У них есть вольфрамовые бомбы с урановым сердечником, радиоактивные заряды, плазменное оружие, ракеты и техника, которую техники очень быстро восстановят!! Они сотрут вас в порошок!! Вам нечем ответить! Разве ваши топоры сравнятся с дистанционным оружием!

– С голой пяткой на шашку? – спросил Молчун. Все его фразы были слишком... знакомыми, что ли, что-то такое они будили в ее памяти, но что, Маша не могла понять. – У нас есть чем ответить. Для начала, я покажу на примере.

Он подошел к экзоскелету.

– Я в курсе, что ты не сможешь двигаться без него – слишком большая сила тяжести для твоего тела, что для меня явилось открытием. – Он помолчал. – Дай какую-нибудь ненужную вещь.

Маша похлопала себя по экзоскелету – все такое необходимое. Аптечка, ремкомплект, встроенная система пожаротушения, запасные батареи. Что она будет делать, когда заряд закончится? Может дать ему кофр для образцов? Он вроде бы из того же металла, что и экзоскелет. Она отцепила коробочку и подала орку. Он взял ее в ладонь и сжал на ее глазах, превращая в мятый кусок металла, потом подбросил вверх и разрубил топором на две ровные половинки. Затем продемонстрировал левую руку, на которой красовался кандальный браслет, взмахнул своим оружием и вот на металле появилась глубокая зарубка, а по ладони закапала буро-коричневая кровь. Молчун отложил топор, подцепил половинки пальцами и развел их в стороны – браслет упал на траву. Зорька взяла его руку в свои ладони, пошептала, ее губы шевелились это Маша видела отчетливо. Рана на глазах затянулась и кровь запеклась тонкой корочкой, а потом и отвалилась, когда орк подковырнул ее ногтем, обнажив зеленоватую новую кожу. Орк хитровато глянул на нее и сказал: